Первый ряд – лучшее место. Отсюда видны малейшие детали: крупная дрожь, сотрясающая тело, тонкие запястья в серебряных полированных браслетах, двойные цепи под потолок и бисеринки пота во впадинке над верхней губой.

Пленница запрокидывает голову. Колени ее подогнуты, длинные черные волосы практически касаются пола. Одеяния подобраны идеально: белая полупрозрачная полоска ткани подчеркивает округлые формы и острые торчащие соски, сквозь подобие короткой юбки виднеются гладко выбритый лобок и выступающие косточки таза. Девушка боса, но щиколотки украшают такие же браслеты, как и на руках. Ногти покрыты черным лаком, а все тело каким-то мерцающим маслом – оно серебрится в свете развешенных под потолком фонариков. На бледном, почти белом, лице выделяются алые губы и подведенные черным глаза, из которых медленно текут слезы, а вместе с ними и грим. Она выглядит нарочито хрупкой, беззащитной и безумно женственной.

Как подчеркнуто унизительно они выставили бедняжку! Вырядили будто куклу, каждая деталь одежды которой предназначена вызывать похоть – слабая девушка, полностью во власти мучителя.

А вот и сам изверг. Обнаженный по пояс. Прекрасный, как бог. Длинные черные вьющиеся волосы убраны с висков и заколоты сзади. На ногах обтягивающие черные штаны и высокие сапоги. Мужчина ступает мягко, словно крадется. Хищный зверь. Тонкое смуглое лицо аристократа. Губы сомкнуты, взгляд прямой и равнодушный. Его тело покрыто татуировками, на запястьях широкие браслеты – со странными, внушающими страх узорами. И сам он пугает так, что сводит желудок.

Мы, как одна, охаем. Я, кажется, подаюсь вперед. Но сзади стоят они – свита страшного гостя. Мысленная команда – и мы замираем.

Девушка чувствует подошедшего мужчину и дергается в цепях. Он проводит костяшками пальцев вдоль ее позвоночника снизу вверх. Она стонет. Мне видно, как она прикусывает губу – выступает капелька крови. Мучитель ловит ее подушечкой пальца и слизывает. Обходит свою жертву – она крутит головой, провожая его взглядом, и что-то беспрерывно бормочет. Я прислушиваюсь и разбираю одно повторяющееся слово: «Пожалуйста». Она его умоляет! Это ужасно! А может, ее чем-то напоили и она пьяна? Ни одна женщина нашей расы не может так себя вести! Я сжимаю зубы от ярости. Мне бы приказать схватить этих мужчин и бросить в подвалы, чтобы они до скончания веков не увидели солнца.

Мужчина останавливается позади девушки. Длинные пальцы обхватывают сквозь тонкую ткань снизу холмики грудей и так держат. Девушка пытается извиваться, шагнуть назад, прижаться к мужскому телу, но он не позволяет. Он гладит ее. Дразнит. Ощупывает. Но не заходит дальше только ему одному ведомой черты.

Я прикрываю глаза. Невозможно выносить это унизительное для каждой женщины зрелище. Как он посмел выставить напоказ ее слабость, заставлял умолять о снисхождении, подчиняться. Он ее возбуждал на глазах у всех. Дирижировал ее женской сутью, и она не могла этому сопротивляться.

Я слышу, как она всхлипывает уже в голос, ее слезы окрашиваются в розовый цвет. Девушка крепко сжимает колени, но тут же раздается свистящий звук и за ним жалобный болезненный вскрик: ее наказывают за самовольность – в руке хищного красавца рукоять плети. Вторая рука проникает между бедер девушки и похлопывает, заставляя расставить шире ноги. Он тянет ее назад – ставит так, чтобы она выставила зад. Тут же ладонью скользит к ее промежности, но не задерживается там надолго. Затем он с силой нажимает на поясницу девушки, заставляя прогнуться.

– Не могу! – хнычет жертва. – Я больше не выдержу! Возьми меня, ну возьми же меня!

Но он снова отступает. В левой руке появляется вторая плеть.

Я утыкаюсь в блокнот, стараясь успеть записать все – в назидание будущим поколениям. Пусть они знают, за что мы так презираем мужчин.

Я не вижу, что происходит в пяти метрах от меня, но отчетливо слышу звуки. Свист плетей – жалобный стон, всхлип, мольбы, хриплое прерывистое дыхание.

Раздается влажный звук, и я снова отрываюсь от своих записок. Мужчина заставил девушку низко нагнуться. Она держится за цепи. Тело ее в алых полосах после ударов, вздувшиеся рубцы видны даже сквозь мерцающее масло. Мужчина оголил ее ягодицы, расстегнул свои штаны, и теперь его бедра мерно ударяются о ее. Я моргаю, увидев блестящий ствол – выскальзывающий, и тут же поршнем входящий обратно. Серебристая кожа девушки загорается еще ярче – и внезапно гаснет. Колени бедняжки подгибаются, и она почти падает, но мужчина ее подхватывает. Он отстегивает цепи, а затем осторожно опускает не подающее признаков жизни тело на пол. Неспешно заправляет член в штаны и подает знак стоящим за нашими спинами соратникам.

Я чувствую, как ко мне подходит тот, кому меня отдали. Последнее, что я вижу, это мужчина, поднимающий на руки девушку. Она открывает глаза и обвивает его шею. Ее глаза сияют, она счастливо улыбается. Он смотрит в ее лицо, а затем целует.

Я понимаю, что над нами жестоко посмеялись.

***

В комнате было полно диванов и кресел, но я предпочла разлечься прямо на мягком светлом ковре. Поправив полированные браслеты, я потянулась. Тело приятно ныло после секса. С минуту я любовалась мерцающим серебристым сиянием, а потом мою негу прервал муж. Он бросил мне на живот маленький блокнот в красном кожаном переплете.

– Что это такое? – удивилась я.

– Президент сжимала его в руках до последней секунды, а до того что-то записывала. Я подумал, тебе будет интересно.

Смерть уселся в кресло за моей спиной и кинул на ковер подушку. Я тут же засунула ее под голову, положила ногу на ногу и открыла блокнот. Дремлющие у камина собаки перебрались поближе и разлеглись по обе стороны от меня.

Первая же строка заставила меня приподняться.

– Надеюсь, ты ее убил? – Во мне все клокотало от возмущения. – Эта швабра подробно описала то, что ты со мной проделал.

– Неужели? – усмехнулся Всадник.

– Так ты ее убил?

– Нет.

– Почему? – я воззрилась на отчего-то продолжающего веселиться Темного принца.

– Во-первых, в наши планы не входит убивать местных. Помолчи, моя кровожадная женушка, – не дал мне задать следующий вопрос муж, – и успокойся, а то твои собачки никак уснуть не могут – вон как скалятся. Во-вторых, судьбу президента будет решать Ксар-Фириан. Захочет – убьет, нет – оставит жить.

Я скорчила рожицу, но спорить не стала. Ксар-Фириан был одним из принцев двора моего супруга. Раньше я его не видела, но имя слышала. Фактически он правил эльфятником, пока Всадник был занят делами Вселенной. Поразмыслив, я решила, что судьба присутствующей на наших играх президентши уже достаточно печальна: быть игрушкой сексуально-озабоченного принца – доля незавидная, хоть и приятная. Только вот оценить весь кайф дама вряд ли будет способна, пребывая в вечном тумане. Я пожала плечами и тут же про нее забыла. Теперь меня волновал другой вопрос.

– Смерть, а зачем твои люди... эльфы... В общем, они смотрели на меня, а мне некомфортно от этой мысли. Все, что между нами, – только наше.

– Никто на тебя не смотрел.

– Ой, ну конечно, они закрыли глаза и ничего не видели и не слышали.

– Тебя беспокоит, как они к тебе относятся? – удивился Всадник. – С каких это пор?

– Это твои ближайшие соратники.

– Ты моя Избранница. Ты их принцесса – этого достаточно.

– Но они видели, как я занимаюсь любовью, а это слишком личное.

– Тебе было все равно.

– Я не знала, что там будет кто-то, кроме нескольких женщин! Приговоренных, к тому же.

Смерть не ответил. Требовать от Всадника отчета о своих действиях – безумие, а он и так слишком много мне сказал, и я заткнулась.

Открылась дверь, и появился Канаби. Он поклонился Всаднику, а затем мне.

Я вяло пошевелила кончиками пальцев, приветствуя Первого советника Смерти. А вот за ним... за ним стоял один из красивейших мужчин, которых я когда-либо видела – а повидала я их немало.

Канаби посторонился.

– Мой принц. – Эльф отвесил Всаднику церемониальный поклон.

Затем он повернулся ко мне и слегка наклонил голову.

– Привет, – пробормотала я, во все глаза пялясь на незнакомца.

Он был высок и строен, как все эльфы. И как от всех эльфов королевской крови, от него исходила особая сила. Она заставила мое тело покрыться мурашками и встать дыбом волоски. Я дернулась, словно от озноба.

Смерть кивком указал на второе кресло, и два эльфа завели разговор на своем красивом мелодичном языке. Я снова уткнулась в блокнот, делая вид, что погружена в чтение записок президентши, а сама украдкой разглядывала гостя.

У него были удивительного оттенка волосы – серебристый, сиреневый, голубоватый сливались, переливались, и я никак не могла понять, какой же цвет основной. Еще они слегка вились. Эльф убрал их в высокий хвост, и тот достигал его поясницы, когда мужчина стоял. Две части хвоста были заплетены в косы, их кончики скреплялись серебряными кольцами и сиреневыми бусинами и спускались ему на грудь, на глубокого синего цвета шелковую рубашку, в разрезе которой виднелся медальон.

Лицо его было строгим, даже жестким, с правильными чертами, впалыми щеками и высоким лбом. Кожа довольно светлая, но не бледная. Он скользнул по мне взглядом, и я снова вздрогнула – его миндалевидные глаза переливались от ярко-алого до белого и все того же розовато-сиреневого. Уши, как и у большинства представителей его расы, были едва заметно заострены. Мочки проколоты, и из них свешивались грушевидные жемчужины. От эльфа исходил едва заметный аромат – естественный запах его тела, – который смешивался с тончайшими нотками чего-то экзотического, и кружил голову.

Он был потрясающим, и я поймала себя на том, что начинаю втягивать воздух и потихонечку переползать ближе. Мне хотелось дотронуться до него – до его кожи, она наверняка была бархатистая на ощупь. Но больше всего я мечтала запустить руки в его волосы, а еще лучше распустить хвост и позволить этому шелковому серебру покрыть мое обнаженное тело.

– Ксар, – донесся до меня голос Всадника.

О боже мой, так это тот самый принц Ксар-Фириан, вице-король, который правил землями моего супруга в его отсутствие. Как же так вышло, что, находясь при эльфийском дворе, я никогда не обращала внимания на мужчин? Да я вообще не особо разглядывала эльфов, так как меня мало интересовали дела эльфятника. Это территория моего мужа, я там бывала в основном ради официальных мероприятий, на которых или дремала, или развлекала себя высмеиванием пафосной и гордой эльфийской расы.

Насмехаться над Ксаром? Даже расслабленный и спокойный, сидящий в нашей гостиной и беседующий со Смертью, он выглядел слишком опасным и возбуждающе-сексуальным, чтобы я открыла рот и выдала какую-нибудь колкость.

«Если бы я не познакомилась со Смертью...» – внезапно мелькнуло у меня в голове, и я содрогнулась. Вот черт! Я не должна так думать! Мне только этого не хватало.

Осторожно покосившись на Всадника, я перебралась обратно к своей подушке. И тут вспомнила, что Ксар был среди тех, кто присутствовал на нашем со Смертью небольшом представлении. Почувствовав, как горят щеки, я прижала к ним ладони. Собаки едва заметно зарычали. Я снова встретилась глазами с полыхнувшим алым взглядом Ксара-Фириана. Секунду мы смотрели друг на друга, и я поспешно отвернулась и сделала вид, что зову собак. Щеки мои не просто горели – теперь я горела вся. Что происходит? На меня не могут действовать смертоносные чары эльфийских принцев!

– Принцесса, разрешите вам помочь, – услышала я над собой низкий голос.

Испуганная донельзя, я подняла голову. Принц эльфов протягивал мне руку. Как заколдованная, я медленно дала ему свою, и он легко поставил меня на ноги. Я вдохнула исходящий от Ксара аромат и пошатнулась. Горячая рука тут же легла мне на талию, поддерживая, и отпустила. Я стояла, тяжело дыша, чувствуя, как с другой стороны подошел Смерть. От него тоже исходил аромат, который заставил меня крепко сжать бедра. Огромное усилие воли потребовалось, чтобы не сунуть руку под то, что муж называл юбкой, и кончить. В голове возникали одна за другой красочные картинки: Ксар опрокидывает меня на пол и жестко берет. Он не может быть нежным, точно знала я, он просто не видел смысла в нежности. Потом перекидывает через подлокотник кресла – и снова берет. Я на четвереньках, он сзади, склонился надо мной, и водопад его волшебных волос закрывает от нас весь мир. Потом к нам присоединяется Смерть, и два смертоносных эльфийских принца – черноволосый и сереброволосый – забирают мой разум. Навсегда.

Я потрясла головой, отгоняя дурман, и потянулась к мужу. Он всегда был моим якорем и проводником в мире магии, в которую я никогда раньше не верила. Смерть внимательно наблюдал за мной, и мне сделалось не по себе. Что, если он прочел мои мысли и видел каждую картинку?

– Думаю, вы друг другу понравились, – наконец, заключил супруг и вложил мою руку в руку Ксара-Фириана, отчего я пришла в ужас.

Эльфийский принц это почувствовал, его ноздри хищно раздулись, взгляд потемнел. Он смотрел на меня, но я тут же опустила глаза и теперь старательно избегала встречаться с ним взглядом.

– Это облегчает задачу, – продолжал тем временем Смерть. – Ксар, только попробуй обходиться без титулов, так ваше сотрудничество будет более... плодотворным.

– Погоди, – вернулся ко мне дар речи, – что ты задумал?

– Милая, мне снова нужна твоя помощь. Пройдись с Ксаром по Президентскому дворцу. Нужно, чтобы тебя увидело как можно больше местных.

– И что я должна делать?

– Ничего особенного. Веди себя естественно и ни в чем себе не отказывай. Сегодня тебе можно все. С Восьмым марта, жена.

Он наклонился, его рука сжала мое горло, он обжег мои губы поцелуем и исчез. За ним испарился замерший каменным изваянием за креслами Канаби.

– Восьмое марта? – Я настолько не ожидала подобного поворота и растерялась, что забыла про продолжавшего сжимать мою руку принца эльфов. Посмотрев на него, я нахмурилась. – Сегодня что, восьмое марта?

– В вашем мире – да, моя принцесса. Вы это называете Международный женский день.

– Охренеть! А эти бедные дамочки, значит, попали на вечеринку? – Я расхохоталась. – Ну прикол!

Собаки, услышав мой смех, подскочили и запрыгали, виляя хвостами. Ксар с интересом за ними наблюдал.

– Смертная Повелительница Дикой охоты... – пробормотал он. – Не думал, что когда-нибудь такое увижу.

– Давно уже бессмертная, – пожала плечами я и отняла у него руку.

Мне захотелось отойти от принца подальше и обнять себя руками, спасаясь от его прикосновения, но я не стала. Я знала, как внимательны эльфы, как горды, себялюбивы и чувствительны к подобному недвусмысленному пренебрежению. Вызывать неприязнь фактического заместителя Смерти у меня желания не было. Всадник дал мне ясный намек – считай, приказ, – и я не могла его проигнорировать.

– Я имел в виду душу и сущность, принцесса.

– О, ну тогда, конечно, спорить не буду.

Принц меня откровенно рассматривал. Под его взглядом я все-таки попятилась, и у меня снова начали гореть щеки. Умением краснеть я никогда не отличалась, но тут ощущала себя просто на солнцепеке.

– Прекрати, что бы ты ни делал, перестань сейчас же! – воскликнула я.

Про себя я продолжала удивляться – какого черта случилось с моим иммунитетом к эльфийским чарам и почему не реагирует Клеймо? Правда, про последнее у меня имелось предположение, которое не очень-то вдохновляло. Мне нравился Ксар. Понравился сразу, и мое подсознание выключило его из списка угроз, добавив к желаемым объектам. В голове прозвучало напутствие мужа ни в чем себе не отказывать, и я прикусила губу. Означало ли это... О нет! Однажды Смерть уже отдал меня другому мужчине – отдал ради заключения Договора[1]. И неважно, что этим мужчиной оказался Король Белет – в ту минуту я этого не знала и снова пережить ужас от предполагаемого предательства не хотела и в кошмарном сне.

«Тогда ты шла фактически на изнасилование, – подсказал внутренний голос, – а этого хочешь сама». Резонно, но не менее неприятно.

– Принцесса, я вынужден пристегнуть вас к этому. – В руках эльфа засверкала серебряная узорная цепь – с виду легкая и тонкая, но у меня не было сомнений, что она способна выдержать любой вес.

И, пока я тормозила и соображала, правда ли он имел в виду именно это, Ксар защелкнул карабин и дернул за цепь. Я не удержалась на ногах и рухнула на четвереньки.

Эльфийский принц выругался на своем языке, хотел меня поднять, но его рука зависла над моим плечом.

Я стояла и смотрела на него снизу вверх и ловила себя на мысли, что мне нравится находиться в таком положении. Длинные белые пальцы сжались в кулак. Ксар-Фириан шумно выдохнул и прикрыл глаза. Потом его рука легла на мою щеку, погладила, а затем резко ухватила за волосы и запрокинула голову. Я охнула и застонала.

– Впустите меня к себе в голову, принцесса, – проговорил он сквозь стиснутые зубы. Он сдерживал себя, догадалась я, но это ему нелегко давалось. – Так вы облегчите нам обоим задачу.

Он отпустил мои волосы, рывком поставил на ноги и теперь уже сам отошел от меня подальше.

– Вот блин, – прошипела я, подбирая брошенную цепь. – Ксар, мне кажется, тебе стоит объяснить, что происходит.

– Пойдемте, моя принцесса, – проговорил он уже спокойным голосом. – Мы прогуляемся по дворцу, но вы будете подчиняться мне – мужчине, захватчику. Добровольно подчиняться, и все должны это увидеть.

– Всего-то? – пожала плечами я. – Подумаешь, фигня.

– Принцесса, ваш супруг снял с вас часть блоков, и теперь вы чувствительны к нашей магии.

– Что он сделал? – опешила я.

– Нужна естественность, – терпеливо объяснял Ксар. – Всем известна ваша непредсказуемость и независимость. К сожалению, Всаднику пришлось покинуть это измерение, но дела здесь важны для Порядка, и он не мог никому другому доверить... вас.

Я знала, что Ксар-Фириан говорит правду. Силы Хозяйки Дикой охоты позволяли мне чувствовать некоторую ложь, но и обычная логика подсказывала, что только своему ближайшему соратнику Повелитель эльфов мог доверить защиту супруги, которая на время была лишена обычных возможностей.

Я должна была решать быстро.

– Ксар, повернись ко мне, пожалуйста, – попросила я.

Эльф повернулся. Я подумала о том, чего стоило этому гордому принцу так вести себя со мной – с человеком. Почти все эльфы Двора принимали меня только потому, что я – жена Смерти, его Избранница, за любой косой взгляд или мысль в мою сторону могла последовать жестокая расправа. Лишаться бессмертной жизни из-за такой ерунды, как человеческая жена своего Повелителя, никто не хотел.

Я смотрела в переливающиеся глаза эльфа. Красно-фиолетовый омут. Будоражащий кровь, сметающий разум. Удивительной, тончайшей красоты лицо. Тренированное тело воина (все эльфы были прирожденными воинами, хотя могли быть также менестрелями и художниками). И аура опасности. И волосы. Эти охренительные волосы.

– Можно? – попросила я.

Ксар удивленно моргнул. Я подошла к нему вплотную, глубоко вдохнула его аромат и коснулась кончиками пальцев собранных в хвост волос.

– Шелк, – прошептала я восхищенно. – Шелк и сталь.

Потом я запрокинула голову, вглядываясь в его лицо. Восьмое марта, сказал Всадник. Ну что ж, я хочу свой подарок на Восьмое марта.

– Если я начну сходить с ума, придержи меня, хорошо? – Я не отводила взгляда, позволяя магии смертоносных эльфийских глаз меня захватить. Это не был вопрос доверия, как со Смертью (хотя доверие там тоже присутствовало – ведь сам Всадник вручил мою руку Ксару), а только вопрос желания. – Я не знаю, как тебя впустить. Понятия не имею, как оно работает.

– Это просто, принцесса, не сопротивляйтесь, и все.

Он взял меня за плечи, приподнял. Его губы коснулись моих. И тут же закружилась голова, и меня утянула воронка из звезд. Они были красные, белые и сиреневые.

Когда я вновь ощутила под ступнями ворс ковра, между ног моих было мокро. Я пошатнулась, но эльф подхватил меня под локоть.

– И все? Что-то изменилось? – поинтересовалась я, прислушиваясь к себе.

– И да, и нет, принцесса.

Я взяла цепь за петлю и протянула Ксару.

Мы шли по длинным дворцовым коридорам. Впереди принц Ксар-Фириан, позади я. Я едва поспевала за ним, потому что все время вертела головой и рассматривала место, куда мы попали.

Повсюду были цветы: в кадках, на стенах, горшки свисали с потолков, вьющиеся растения обвивали ажурные колонны и арки. Они восхитительно пахли. Их аромат причудливо смешивался, но не казался тяжелым. Я еще не успела выразить свой восторг, как вдруг заметила следы разрушения – за очередным поворотом кадки были разбиты, цветы оборваны. Землю никто не подметал. По коридорам то и дело раздавался топот убегающих ног. Несколько раз я заметила мужчин, которые, едва завидев нас, ныряли в укрытие.

Мы как раз спускались по лестнице с верхнего яруса, и я заглянула за перила вниз, ожидая увидеть фонтан и снова цветы, но резко остановилась. Внизу, на небольшой площадке, тут и там происходило насилие. Я в ужасе узнавала Темных – разных видов, разных размеров. Они ловили женщин и тут же заваливали их и насиловали. Некоторые действовали в одиночку – это были человекообразные существа, которых я почти не отличала от людей, а более мелкие виды собирались группами. Но самое страшное – я не слышала криков о помощи, не видела слез. Балом правила похоть. Внизу происходила настоящая оргия.

– Ксар? – задергала я цепь. – Мы идем туда?

Он обернулся через плечо, во взгляде его было нетерпение и недовольство.

– Я туда не пойду, слышишь? И не вздумай меня принуждать!

– Нет, принцесса, мы идем не туда.

Больше он ничего не добавил, но тело вдруг перестало меня слушаться, и я побежала следом за сереброволосым эльфийским принцем. Косички его хвоста от стремительного шага перескочили ему за спину, и я видела, как сверкают колечки на их кончиках. Взгляд мой был словно прикован к ним, и я не могла думать ни о чем, кроме как о них, щекочущих мои соски.

Через некоторое время мы вошли в небольшой зал. Его стены были увиты какой-то разновидностью плюща, только листья растения были голубыми и розовыми. В центре зала, прямо на полу сидело несколько женщин. В одной из них я узнала президентшу.

Услышав шаги, та подняла голову. Взгляд ее при виде принца сразу просветлел, она встала на четвереньки и поползла к нам.

Ксар поднял руку, и женщина остановилась. Я вздохнула. Как же я ненавидела, когда кого-то унижали. Неужели нельзя было придумать что-то другое!

Краем глаза я уловила еще движение. К нам приближались мужчины. Эльфы. Принцы. Все, как на подбор, прекрасные, пугающе жестокие и сильные. «Как я могла их не замечать раньше? При дворе!» – снова подумала я.

Они все смотрели на меня. Инстинктивно я шагнула за спину Ксара-Фириана и спряталась, но цепь тут же потянула меня обратно. Мгновение спустя я стояла перед принцем на четвереньках. Его рука собственнически оглаживала мои ягодицы. Сжав зубы, я подавила возмущенное шипение. Пальцы эльфа закружили вокруг моего ануса, и я уже не возмущалась. Я вильнула бедрами, стараясь поймать движение руки. Она тут же убралась, и звонкий шлепок приказал мне замереть. Закусив губу, я послушалась.

Ксар оставил меня и, не выпуская цепи, направился к президентше. Та плакала. Горько и безутешно. Эльф наклонился к ней, погладил. И она совершенно по-щенячьи ткнулась ему в ладонь. Потом принц приподнял ее лицо за подбородок, заставил смотреть в глаза и что-то проговорил. Взгляд женщины неожиданно прояснился, она растерянно заморгала, а потом отшатнулась и попятилась от Ксара, пока не споткнулась об одну из подруг.

– Где колье О'Манну-Ир’тли? – спросил Ксар-Фириан.

– Я не понимаю, о чем вы, – пробормотала президент.

Ее взгляд обежал своих женщин, потом остановился на мне, и она прищурилась. Ксар дернул за цепь, и я тут же уселась на ковре у его ног. Мне было интересно, что произойдет дальше. Рука эльфа легла мне на плечо, спустилась ниже и начала поглаживать мою грудь. Странно, но я не чувствовала дискомфорта от присутствия такого количества зрителей. Мне нравились эти прикосновения.

Я прислонилась спиной к ногам Ксара и прикрыла глаза. Открыла, лишь когда почувствовала, что кто-то другой касается меня. Надо мной склонился еще один эльф. Половина его волос была цвета бирюзы, вторая белоснежная, матовая. Обе части были переплетены и собраны на макушке в пучок, из-под которого в беспорядке выбивались двуцветные пряди. Брови его были белые, как и ресницы. Одну щеку покрывала белая же светящаяся татуировка.

Я посмотрела ему в глаза – оказавшимися цвета моря – и утонула в них. Его пальцы сжали сквозь тонкую ткань мой сосок и начали перекатывать. Сзади Ксар-Фириан подхватил меня под мышки и поднял. Я оказалась зажатой между эльфами. Один ласкал мою грудь, его пальцы становились все более требовательными, а ласки грубыми. Рука Ксара скользнула между моих ног, пальцы коснулись клитора, и я уперлась руками в грудь второго эльфа и начала отталкивать. Я почувствовала, как эльфы переглянулись над моей головой, и бирюзововолосый отступил. На секунду меня охватило разочарование, но я его тут же отогнала.

Второй принц еще раз взглянул на меня, в глазах его светилось откровенное желание. Потом он отвернулся и пошевелил пальцами. К нему тут же подалась одна из женщин.

«Что это, черт возьми, было?» – мысленно потребовала объяснений я, надеясь, что Ксар меня слышит.

«Наша раса никогда не была моногамной, принцесса, – тут же отозвался принц, и я порадовалась, что впустила его в голову и мы теперь могли тайком переговариваться. – Мы всегда делились женщинами, а наши женщины никогда не довольствовались единственным мужчиной. Для нас это естественно – сексуальная раскрепощенность, как называете это вы, люди. И вы тоже не моногамны, принцесса. Это известно всем».

«Я не вступаю в беспорядочные связи, Ксар, чувствуешь разницу? Все те, с кем меня свела судьба и разные иные причины, для меня особенные. Я люблю их».

«Любовь? – Я догадалась, что вице-король улыбается. – Это чувство присуще только низшим расам».

«Ах, ну да, – фыркнула я. – Это мы тоже уже проходили. Даже не буду пытаться с тобой на эту тему спорить».

– Прекратите! – донесся до меня полный муки возглас президентши. – Пожалуйста, не надо больше. Оставьте в покое моих женщин. Вы и так сломали им жизни. Психика их никогда не восстановится. Я отдам вам колье, и будьте вы прокляты!

Президент провела нас сквозь несколько потайных дверей и скрытых коридоров в небольшую комнату. Открыв сейф, она положила руку на шкатулку, постояла так минутку, затем резко развернулась – и швырнула содержимое прямо Ксару в лицо.

Я приподнялась на цыпочки, чтобы получше рассмотреть, что там. Из раскрытой шкатулки вылетела темная тень. Она медленно плыла к нам и росла, превращаясь в тучу, внутри которой били молнии. Сквозь мое тело будто пустили заряд тока, нити Хаоса начали разгораться на фоне замерцавшей голубым кожи. Это колье, или то, чем оно являлось на самом деле, было из Хаоса, и Ксар не мог его коснуться, как не мог ни один из его эльфов.

– Принцесса, в сторону! – воскликнул принц и попытался оттолкнуть меня с траектории тучи.

Он вложил в приказ магию, но она не могла сработать против оживших во мне сил Хаоса. Подпрыгнув и моля всех Богов, чтобы облако меня не убило, я перехватила артефакт в нескольких сантиметрах от лица Ксара.

– Отойди-ка, – бросила ему я, и он молча повиновался. Я повернулась к смотрящей на меня раскрыв рот президентше. – Шкатулку мне, быстро!

Она подняла с пола шкатулку, которая даже не поцарапалась от удара.

– Раскрой.

Я бросила колье внутрь, захлопнула крышку ящика, отобрала его у остолбеневшей женщины и протянула эльфу.

– Президент ваша, – обратилась я к стоящим за спиной Ксара эльфам. – Только, полагаю, Всаднику ее мозги понадобятся  неповрежденными.

Эльфы смотрели на меня глубокими, полными страсти и магии глазами. Волшебство окатывало меня, силы Хаоса отступали, снизу поднималась, готовая опрокинуть, горячая волна. Сзади подошел Ксар-Фириан. Его руки обхватили меня, притянули к груди. Он крепко прижался ко мне бедрами, и мне в поясницу уперся твердый бугор. 

– Похоже, вы только что спасли меня, принцесса, – прошептал он мне на ухо. – Хотя это я должен был вас защищать.

– Фигня, – также шепотом ответила я, изо всех сил борясь с накатывающим желанием, а разговоры этому помогали. – Это Хаос, ты ничего не смог бы поделать. Я рада, что мои способности хоть как-то пригодились.

Больше я ничего добавить не успела – мы перенеслись на верхний ярус дворца, в личные покои Ксара.

– Принцесса, женщины никогда меня не спасали, – сказал он, бросая меня на кровать. – Я всегда спасал тех, кого потом хотел забрать себе.

– Я не планирую забирать тебя себе, – хмыкнула я, глядя в пылающие алым глаза вице-короля.

Ксар-Фириан застыл.

– Вы не перестаете удивлять меня, принцесса. Пожалуй, я начинаю понимать, почему Всадник так вас ценит.

Он навис надо мной и одним движением сорвал с меня прозрачные одеяния. В следующую секунду он сам оказался полностью обнажен. Я задохнулась от желания. Белая кожа – тугие мускулы. Толстый длинный член.

– Распусти волосы, – прохрипела я, изгибаясь под его взглядом. – Я хочу запустить в них пальцы.

Серебристо-сиренево-голубая волна упала мне на грудь. Наконец-то я смогла погрузиться в этот шелк. Закрыв глаза, я втянула исходящий от них аромат.

– Боже, Ксар! От этого можно сойти с ума.

Рука принца легла мне на живот, с силой прошлась вниз – вдоль бедра, взлетела выше. Он подхватил меня под колени и резко развел мои ноги. Длинные пальцы погрузились внутрь, и я захлебнулась от накатившего оргазма.

– Ох, не так быстро, моя принцесса, мы же только начали, – прошептал Ксар, отстраняясь.

Он взял меня за запястья, закинул их мне за голову и закрепил.

– Беспомощная, ты мне нравишься гораздо больше. Без этих штучек Хаоса. Просто человеческая женщина, которую я трахну.

– А как же эльфийки? – поинтересовалась я. – Мы, люди, интересней?

Испытанный оргазм чудесным образом освежил голову и успокоил тело. Во мне проснулось любопытство.

– Ох, моя принцесса желает поболтать? Я не желаю. Твой рот должен быть открыт только для  моего удовольствия.

Он попытался заставить меня замолчать, но это уже не сработало. Я заерзала на мягких мехах, устраиваясь поудобней.

– Можешь любоваться мной, вот такой беспомощной, но сейчас я хочу послушать истории. Итак, все эти женщины – Президентша и ее правительство, – что с ними будет?

Ксар какое-то время разглядывал мое лицо, затем его взгляд обежал тело.

– Вы снова меня удивляете, принцесса. Блоки все так же сняты. Я читаю ваши мысли и понимаю, что вы больше не пылаете от страсти ко мне.

– Ну почему же, ты все еще мне нравишься, Ксар. Просто сейчас меня занимает иное.

Эльф уселся на кровати, скрестив ноги. Мои руки он так и не освободил. Я попыталась пожать плечами, но в этом положении мне это сделать не удалось, и я просто положила ногу на ногу и приготовилась слушать.

Ксар наблюдал за мной с легкой улыбкой.

– Вы мне нравитесь, принцесса, – наконец произнес он. – Но если бы я встретил вас в той жизни, где вы не были знакомы со Всадником, я бы вас убил.

– Ну что ж, спасибо за честность. Я это ценю больше всего.

– Президента я заберу с собой. Вероятно, пару ее министров.

– Она защищала своих людей, Ксар. Это можно уважать.

– Им сохранили разум – это ли не знак уважения, которого ни одна представительница человеческой расы не заслуживает.

Я не стала оспаривать этот факт. Передо мной сидел чистокровный эльфийский принц, со всеми вытекающими.

– Что с мужчинами? Почему я видела оргии?

– Это печальная история, моя принцесса. Если вы обратили внимание, в правительстве состоят только женщины. В этом мире царит матриархат. Но не просто матриархат. Мужчины здесь подневольные, почти рабы. Однако интересный факт: как только их освободили, они начали роптать, требовали вернуть им своих повелительниц, начали разгораться бунты.

– Ничего удивительного. Вы им сломали привычный уклад, а другого они и не знали. Если освободить рабов, то многие просто не будут знать, куда им идти и что делать дальше.

– Женщины были девственницами. Все, – как бы невзначай добавил принц.

– Ого! И как же они...

– Искусственное оплодотворение и инкубаторы. Секс они считали скверной. Вся их религия была основана на чистоте и красоте женского тела. Идеальное женское тело, принадлежащее только им – женщинам.

– И вы решили... Ох, ну понятно. Вы им показали радость секса. Немного магии – и они тупо хотели трахаться, трахаться и трахаться. Президент тоже была девственницей? Пока, как я понимаю, не столкнулась с тобой.

– Была, – кивнул Ксар.

– Послушай, – вспомнила я. – Ваше внушение, ну, когда человеческие женщины становятся помешенными на вас, на сексе с вами, эта наркомания разве обратима?

– Обратима при условии, что у самки... женщины был один партнер и только королевской крови. Простые принцы не могут повернуть эту магию вспять. И Всадники не могут – слишком сильна зависимость. Магия Всадников действует на все расы.

Я заметила оговорку и нахмурилась, кое-что припоминая. Ксар-Фириан продолжал сидеть статуей. Он был все так же возбужден. Его глаза то загорались, то немного затухали, когда эльф моргал. Я обломала вице-короля, подумала я. Продинамила. И эта мысль меня развеселила.

– Это не смешно, принцесса, – проговорил эльф.

Его взгляд сделался жестким, и я поняла, что до сих пор его удерживало только то, что я супруга его Повелителя.

– Брысь из моей головы. И отстегни мои руки.

Я не заметила его движения. Мгновение назад он сидел рядом – и вдруг мои ноги взлетели вверх. На его плечи. Он повернул голову и прикусил кожу на моем бедре. И уже забытое желание накатило на меня так, что я выгнулась в судороге и захрипела. Ксар потянул мои ноги еще выше вверх, заставляя почти что повиснуть на нем вниз головой.

Еще чуть-чуть, и я начну умолять его взять меня. Нет! Мое тело требовало секса, безумного, крышесносящего секса с красивым эльфом, но я знала точно – когда протрезвею, начну есть себя поедом. Я любила Смерть. Он был единственным эльфом в моей жизни и другой мне не был нужен.

– Отпусти меня, Ксар, – прошептала я, собрав оставшиеся силы, и повторила громче: – Отпусти, слышишь! Ты можешь сейчас меня соблазнить. Моя физиология тебе это позволит, но знай, я не хочу тебя ненавидеть. Я люблю моего Всадника. Он мой свет, моя тьма и моя жизнь. Я человек, и я люблю. Люблю Смерть.

Ксар отпустил меня. Взгляд трехцветных глаза задумчиво замер на моей груди. Затем эльф опустился надо мной, ухватил губами сосок и начал с силой сосать. Вторая рука обхватила вторую грудь. Колено раздвинуло мои ноги. Принц лег на меня. Прижался бедрами. Двинулся вперед-назад, давая почувствовать свое желание. В моей голове возникли картинки – он ставит меня на колени и берет сзади. Он не нежен. Он двигается очень быстро и мощно. Держит меня за волосы, моя шея натянута как струна. Я не могу двигаться, не могу дышать. Мой разум слеп и подчинен только ему. Бесконечно наслаждение охватывает меня, и я не хочу ничего иного, кроме как вечно принадлежать ему.

А потом Ксар исчез, и мне сразу стало холодно и одиноко. Мои руки так и остались скованны, я не могла их освободить. Тело горело и изнывало от желания. Я громко застонала.

– Запах неудовлетворенного желания, – раздался надо мной тихий голос, затем появился и его обладатель. – Как же так? Праздник еще не закончился.

Темный принц Смерть стоял у кровати и смотрел на меня.

– Ваше Высочество, – взмолилась я, – прошу, умоляю. Я горю. Внутри все горит.

– Милая, я оставил тебя с одним из самых сильных представителей нашей расы, изощренным и опасным, и ты горишь?

– Черт тебя побери, Смерть! – зашипела я. – Ты будешь хрень нести или уже трахнешь меня? Я послала нах твоего Ксара. Он обломался и обиделся. Устраивает? Надеюсь, я не враг ему теперь. Иначе я в эльфятнике больше не появлюсь. И верни обратно блоки, и выгони этого типа из моей головы!

Я продолжала извиваться на роскошной кровати вице-короля. Смерть стоял рядом и не шевелился. Наконец его губы тронула едва заметная улыбка.

– Хватит ухмыляться! Он, конечно, не совсем солоно хлебавши ушел. Его руки побывали кое-где, но на этом всё. Большего он не смог от меня получить.

И снова я не заметила, как все произошло. Уже обнаженный, Смерть схватил меня и перенес в свои апартаменты. Во время перемещения он оказался во мне. И я ликующе закричала, почувствовав внутри горячую длину и выжигающий все жар.

Смерть сидел в кресле, а я сидела верхом на своем Принце. Он держал меня за бедра – и приподнимал, и нанизывал. Я откинулась назад на его ноги и повисла вниз головой. В сжимающих мои запястья полированных браслетах отражались разноцветные огоньки светильников. Мои руки были свободны от цепей, и я закинула их назад, запрокинула голову и забилась в долгожданном оргазме.

Смерть, не выходя, снова посадил меня на колени, и я тут же свернулась у него на груди, наслаждаясь дремлющим внутри пламенем.

– Мой принц, я принес О'Манну-Ир’тли, – разбудил меня голос Ксара-Фириана.

Смерть прикрыл меня и прижал мою голову к своей груди. Из-под ресниц я следила за замершим со шкатулкой в руках вице-королем.

– Значит, президент знала, – отметил Смерть.

– Принцесса... вмешалась, так мы смогли получить артефакт, – добавил Ксар, не углубляясь в детали.

– Колье должно остаться в этом мире. Пусть Тан-Кайлор пока присмотрит за всем. Позже я пришлю того, кто сможет справиться с силой О'Манну-Ир’тли.

– Да, Повелитель.

Ксар-Фириан слегка поклонился. Его взгляд переместился на меня. Я вытащила из-под покрывала руку и помахала вице-королю.

Когда он исчез, Смерть стянул с меня накидку.

– Так что же опять натворила моя женушка, если Ксар смотрит на тебя так, как не смотрел ни на одну смертную.

– Он теперь будет вечно хотеть меня трахнуть? – не на шутку испугалась я. – Президентша швырнула в него этот, как его, Ману-хренану... короче, колье. А я смотрю и понимаю, что оно из Хаоса и если попадет в Ксара, его убьет, а меня вряд ли, так как я... – Я подняла свою руку со светящимися Нитями. – В общем, я вроде как тоже Хаос, и мне оно навредить не может.

– Оно бы его не убило, моя дорогая, – покачал головой Смерть. – Ксар стал бы его рабом. Ты избавила моего вице-короля от участи, что страшнее смерти и опасна для Мироздания.

– Охренеть! – воскликнула я. – Хоть какой-то толк от этой фигни во мне.

– Ксар-Фириан теперь твой вечный должник. За такое расплатиться невозможно. Его долг чести тебя защищать.

– Охренеть, блин! – повторила я. – А оно мне надо?

Смерть тихо рассмеялся.

– Он уже понял, что тебе ничего не надо. Ты не поддалась его чарам – без блоков. Ты для него вызов. Даже и не знаю, что сказать, милая.

– Зашибись.

– И я все еще удивлен, что ты не воспользовалась карт-бланшем. Ксар-Фириан, Тан-Кайлор – оба были готовы доставить тебе наивысшее наслаждение.

– И себе, конечно? – Я догадалась, что Тан-Кайлором звали эльфа с двуцветными волосами.

– И себе, безусловно.

– На самом деле я могла бы обидеться, Смерть, но я слишком давно – по своим человеческим меркам – тебя знаю. Мне не нужен никто. Наслаждение без любви лишь суррогат. Я люблю тебя. Только с тобой мне нужно наслаждение. Только с тобой я хочу делить страсть и свои самые сокровенные желания.

Трехцветные глаза Всадника, как всегда, глядели мне в душу. Он усмехнулся. Перед моим внутренним взором возникла картинка: два эльфийских принца, черноволосый и сереброволосый распяли меня на ложе. Их руки на моем теле, их члены во мне. Я выгибаюсь и прошу большего. Быстрее, мощнее, еще!

– Может быть, когда-нибудь, – промурлыкала я и обвила руками шею Всадника. Внутри проснулся и разгорался жар. – На следующее Восьмое марта.