Возьми мое сердце, возьми мою душу. Часть 2 :: Интернет-журнал Хроники Темного Двора

День выхода в свет

Слывя самым могущественным темным магом во владениях Фэндала Диирина, Дэррок не посрамил своего титула и сделал наше появление в замке эффектным. Вместо ожидаемой прогулки верхом до ворот замка, мы появились в его тронном зале в густом облаке багрового дыма, который мгновенно рассеялся, не успела я даже чихнуть. Зал был полон нарядных людей, видимо, придворной знати, взгляды которых тут же обратились к нам. К большому скоплению людей на званых вечерах мне было не привыкать, но все же каждый случай был по-своему уникален и вызывал разные ощущения. Стесняться мне было нечего, на мне было надето скромное, по сравнению с присутствующими, но очень красивое платье в пол цвета молодой листвы, расшитое золотой нитью по краю выреза от плеча к плечу, а также по подолу и разрезам рукавов и украшенное поясом с россыпью желтых самоцветов. Волосы Дэррок предложил оставить распущенными, сказав, что это добавляет мне невинности, поэтому я лишь перехватила тонкой золотистой лентой крайние пряди, чтобы не падали на глаза и не скрывали самый невинный в моем арсенале взгляд.

При нашем появлении царивший в зале гомон стих, и я ощутила себя как под микроскопом. Мгновение замешательства – и толпа расступилась, образуя узкий проход к противоположной части зала, где располагался трехступенчатый подиум с тремя креслами. Одно, с высокой спинкой и сидением, обитыми бархатом, украшенное искусной резьбой, стояло на самом верху. В нем восседал темноволосый мужчина – Владыка, судя по всему. Небрежно скрестив ноги в лодыжках, он опирался локтем на подлокотник и подпирал голову рукой, периодически взмахивая ею в ходе общения с каким-то придворным, стоявшим подле возвышения. Два других кресла попроще располагались на второй ступени, по обе стороны от первого, и пустовали.

Мужчина плавно повернул голову в нашу сторону. Нескольких секунд ему хватило, чтобы осознать увиденное, и вот он уже откинулся на спинку кресла, вытянув руки вдоль подлокотников.

– А-а-а, мастер Дармион! А мы уже заждались.

Дэррок взял меня за руку, положив мою ладонь поверх своей, и повел по проходу по пристальные взгляды окружающих. В одних читалось любопытство, в других откровенная неприязнь, но в подавляющем большинстве – безразличие, граничащее с едва уловимой жалостью.

– Владыка Диирин, позволь представить тебе наше долгожданное спасение – Люцею, Дочь Природы, последнюю в своем роде.

Пока мы шли, Владыка покинул свое кресло и ждал нас у подножия подиума. Когда муж подвел меня к трону, у меня уже сосало под ложечкой от всей это торжественности. Как и было оговорено, при встрече с правителем я потупила взор и присела в легком поклоне, но Фэндал Диирин взял меня за подбородок, заставляя подняться и посмотреть на него.

Это был мужчина лет сорока с лишним. Нечто похожее на восточный костюм из шелка цвета корицы, украшенного богатой вышивкой, облачало его высокую подтянутую фигуру. Если бы не все злодеяния, о которых мне довелось услышать, я бы сказала – с мягким, добрым взглядом, весьма привлекательной наружности и не менее приятным голосом, которым он с теплотой произнес:

– Так вот она какая – наша надежда. Сердце и душа нашего мира... – Он взял меня за руки и слегка развернул. – Не робей, дитя, дай же мне на тебя насмотреться! Слишком долго я ждал этого момента. О, Дармион, друг мой, где же ты нашел это сокровище?

– В самом отдаленном уголке твоих владений, Владыка, где ничтожно малое число твоих подданных живет настолько уединенно, что даже не ведает, какое горе постигло наши земли, и какое чудо удалось им уберечь и сохранить для тебя и спасения будущих поколений.

– М-да, я бы даже сказал – невероятно тщательно скрывать, – пробормотал Владыка, обходя меня по кругу, пока я робко прятала взор и всем видом старалась изобразить святую невинность. Пока напрягаться особо не приходилось. Как любил говаривать мой муж, оставаясь внешне юной благодаря бессмертию, именно так я и выгляжу, пока молчу и не метаю искры.

Постепенно гомон в зале вновь стал нарастать, а тем временем Владыка усадил нас с Дэрроком в пустовавшие кресла, сам занял свое и распорядился подать напитки. Получив кубок из рук виночерпия, Владыка провозгласил тост за спасение и процветание «нашего» мира, чем вызвал бурные отклики толпы верноподданных, и повернулся ко мне с цветущей улыбкой на устах.

– Лучшее вино в Уьдарике. Уверен, такого ты еще не пробовала. – Он коснулся своим кубком моего и жестом побуждал отведать.

– Боюсь, мой господин, я вообще никакого не пробовала, – тихо отозвалась я и пригубила вино. Оно действительно оказалось очень вкусным, сладким и крепким, похожим на вишневую наливку. Румянец тут же разлился по моим щекам, а тепло по венам. Пока Владыка отвернулся и вел тихую беседу с Дэрроком, я разглядывала пышную толпу, плавно перетекавшую по тронному залу. Праздные и беспечные, гордые и самовлюбленные, они упивались собственным благополучием, в то время как за стенами замка мир доживал свои последние дни и никакие его сокровища – тайные или явные – не могли остановить начало конца. А те, кто действительно был достоин спасения, задушенные извечной тиранией, запуганные бесконечными угрозами, смиренные под гнетом зла, уже утратили всякую надежду...

– Дитя мое, отчего столько печали в глазах? – Владыка вновь обратил на меня свой взор, застав врасплох. – Только радость должна переполнять твои сердце и душу, ведь вскоре именно ты принесешь такое долгожданное счастье всему нашему краю! В какое отчаяние повергло меня сообщение мастера Дармиона о том, что, возможно, черные жрецы уничтожили всех Дочерей Матери-Природы до единой! Сколько времени и сил было потрачено на твои поиски!.. И вот ты здесь, милое дитя, наша последняя надежда на светлое будущее.

– И это великая честь для меня, Владыка, поверьте. Но и большая ответственность. А вдруг я не справлюсь? Мои силы, они еще так...

– А в этом мы доверимся мастеру Дармиону. – Мужчина накрыл ладонью мою руку.

Я посмотрела мимо него на сидевшего по ту сторону мужа – улыбка Джоконды застыла на его безупречном лице, когда он встретился взглядом с Фэндалом Диирином.

– Видишь, милая, мой верный чародей не сомневается в твоем потенциале, и тебе не стоит омрачать сомнениями надежду на благоприятный исход. Только представь, Люцея, какими красками заиграет все вокруг, когда Священный Канфар окажется в моих руках и вместе мы сможем вдохнуть новую жизнь в нашу многострадальную землю...

«Или иссушить ее до капли», – невесело подумала я.

– Владыка, – заговорил Дэррок. – Думаю, с Люцеи достаточно впечатлений для первого визита в замок. С твоего позволения, я...

– Да-да, конечно, друг мой! Я распорядился на этот счет, комнаты уже готовы. Люцея, дитя, до той счастливой минуты, которой мы все ждем с нетерпением, надеюсь, ты окажешь мне честь быть гостьей в моем замке?

Я растерянно воззрилась на мужа, подошедшего, чтобы помочь мне сойти с подиума. Я схватилась за его руку, как за спасательный круг, не зная, что ответить.

– Я... это так неожиданно...

– В самом деле, Люцея, – Дэррок даже глазом не моргнул, хотя, уверена, он тоже не ожидал такого поворота событий. – Подготовка займет всего несколько дней, нет надобности утомлять себя дорогой. Уверен, ты замечательно проведешь это время в замке. Кроме того, я всегда буду рядом, если понадоблюсь или у тебя возникнут вопросы, – добавил он, тронув меня за плечо.

– Если вы считаете это уместным, мастер Дармион, я не смею отказать, – пролепетала в ответ, доверчиво глядя ему в глаза.

– Очаровательно, – осклабился Владыка. Наконец, обменявшись со своим придворным чародеем многозначительными взглядами и кивками, он отпустил нас с миром.

И снова мы шли по живому тоннелю, и снова я ловила на себе эти надменно-жалостливые взгляды.

– И что теперь делать? – недоумевала я, пока Дэррок вел меня по коридорам замка.

– Не выходить из образа, – спокойно ответствовал супруг. – Меня это тоже не радует, но делать нечего. Это еще не самое страшное, что могло произойти.

– Боюсь даже спросить.

Мы пересекли просторный холл, миновав парадную лестницу, и вошли в восточное крыло. По всему было видно, что хозяин не нуждался ни в чем и ради этого, вероятно, не гнушался ничем.

– Неужели он действительно думает, что вся эта сладкая ложь звучит правдоподобно? – прошептала я.

– По его мнению, да – для тебя, поскольку ты отлично справилась с поставленной задачей.

– Как же обманчива внешность...

– Что?

– Говорю, какое коварство и безжалостность скрываются за такой располагающей внешностью, – пояснила я и замолчала, окинув мужа быстрым взглядом. – Собственно...

Дэррок остановился и так внезапно оказался со мной лицом к лицу, что я несомненно врезалась бы в него, не схвати он меня за предплечья.

– Кики, послушай меня. Фэндал – очень опасный и непредсказуемый человек. Не позволяй внешности обмануть себя.

– Дэррок, это говоришь ты – мне? Человек уже практически уничтожил все живое и собирается поработить весь мир, неужели ты думаешь, я позволю елейным речам и голливудской улыбке одурманить свой разум? С таким-то жизненным опытом. Сегодня я слушала его сказки о грядущем равноденствии, белых голубях и мире во всем мире, смотрела на его подданных, которые слепо веруют во все это, и мне казалось, что я последняя капля здравого смысла в этом сумраке человеческого невежества.

– Моя ты умница. Но не теряй бдительности. Хоть я и убедил Владыку в том, что ты невинна и обязана таковой оставаться для успешного проведения ритуала, он может... проявить к тебе активный интерес. Не выдай себя, иначе все полетит к дьяволу. Одно проявление твоей истинной магии, каковой тут нет и не было, и...

– Дэррок, я все помню.

За два дня до ритуала

Время в замке тянулось ужасно медленно. Проведенные недели в лесу пролетели незаметно, но тут, когда я ощущала на себе пристальное внимание на каждом шагу... Короче говоря, изображать беззаботность и восхищение окружающей роскошью было делом нелегким, о чем я заявила Дэрроку и потребовала по возвращении персональный Оскар.

– Ты чего здесь спряталась? Я по всему замку тебя искал.

– Разве стража не доложила, где я? Они ходят за мной по пятам, хоть тут их не так видно.

Я сидела в саду на мраморной скамейке, скрытой от любопытных взглядов зарослями жасмина.

– Что-то случилось?

– Случится – завтра. Все практически готово.

Заметив странное подергивание воздуха, я нахмурилась, а в следующий миг уже изумленно восклицала:

– Откуда ты взялся?! – я заозиралась, нет ли кого поблизости.

– Энное количество лет назад Загадка подарила Парадоксу особенные объятия, – начал Раум, кивнув обернувшемуся Дэрроку.

– Не волнуйся, они так и видят тебя сидящей одну на скамье и ничего не слышат, – успокоил муж.

– Что ты здесь делаешь? Зачем? – Я снова обратилась к Рауму.

– Если я здесь, значит ты в опасности.

– Всегда восхищался твоей самокритикой.

Они обменялись такими колкими взглядами, что в моей голове непроизвольно раздался металлический лязг.

– Когда?

– Завтра?

– Он что, все знает? – Я уставилась на мужа.

– «Он» это все и организовал, – перевел на меня взгляд Раум. – Поскольку мне самому забрать Канфар оказалось проблематично, пришлось привлечь к делу опытного стратега и терпеливого полевого агента в лице твоего мужа. Он занимался разведкой и подготовкой, я должен был подключиться на последнем этапе операции. Но все пошло наперекосяк благодаря такому единому во всех подобных ситуациях фактору – женщинам.

– Ах, ну конечно, кто бы сомневался, – «согласилась» я, «отвиснув» после услышанного количества комплиментов в одном предложении в адрес мужа. – А зачем Канфар тебе?

– Потому что мне было поручено его вернуть. В свое время в ответ на молитвы властителей этого мира им был преподнесен магический сосуд, который помог привести баланс сил в равновесие. Дальнейшая его судьба после использования была неизвестна до недавнего времени.

– Ты что-то сказал об опасности, – Дэррок вернул разговор в прежнее русло, и Раум тут же переключил внимание на него.

– Он не ограничится одним кровопусканием. Старая карга напророчила, что мир падет от третьей силы. Ведьма права, но этот самодур все понял по-своему: первой силой он естественно считает себя, второй – тебя, ну а о третьей сам догадайся.

– Думаешь, мне о том не известно? Достаточно было одного его взгляда на Кики, чтобы прочесть все его мысли.

– И что же выражал его взгляд? – влезла я.

– Сожаление, что придется пустить в расход такое прекрасное тело.

– Вот скотина похотливая!

– Согласен. И как раз на его похоть я и рассчитывал, но...

– В смысле? – мы оба уставились на Дэррока.

– В смысле, что он отложит планы убить тебя хотя бы до тех пор, пока не овладеет таким желанным телом.

Раум понимающе хмыкнул, а я чуть не захлебнулась от возмущения.

– Ладно, эту возможность я предусмотрел, она не пострадает.

– Но будет ли тогда ритуал убедительным?

– Что ты предлагаешь? Чтобы забрать Канфар, я должен оставаться убедительным до конца, поэтому мне следует знать обо всех возможных неожиданностях.

– Следует это обсудить.

– Эй, ничего, что я все еще тут?

– Нет, ты нам не мешаешь.

Мои брови взлетели вверх, и я во все глаза уставилась на Раума.

– Кики, детка, не напрягайся так – морщины останутся.

– Что значит «не напрягайся»? Я, можно сказать, центральный персонаж вашей постановки, но понятия не имею, что здесь, черт возьми, происходит!

– Здесь происходят большие игры, в которые играют большие дяди, и маленьким девочкам стоит им довериться и не забивать свои головки лишней информацией. Все, что нужно, тебе сообщат. Иди лучше букетик Кайрису собери, пока дяди разговаривают, ему будет приятно.

– Смею напомнить, дядя Раум, что без одной маленькой девочки большие дяди не получат свою драгоценную игрушку и ваши большие игры закончатся не начавшись. Так что хватит мне мозги пудрить, давайте выкладывайте, во что вы оба меня втянули.

Они обменялись взглядами и Дэррок жестом дал Рауму понять, что согласен с моими требованиями.

– Понимаешь, Кики, если бы дядя Раум в прошлом не упустил момент и вовремя забрал свою игрушку...

– ...дядя Дэррок не получил бы возможности ею воспользоваться.

С тяжелым вздохом я возвела очи горе.

День, когда земля разверзлась

Я любовалась своим отражением в импровизированном зеркале. Нежно-лимонного цвета платье, декорированное золотистыми лентами и белым жемчугом, облегало фигуру, струясь мягкими складками от бедер. Легкая полупрозрачная ткань в тон окутывала руки воздушными рукавами. Я была похожа на распустившийся по весне нарцисс. Едва служанки закончили обряжать меня, в дверь комнаты постучали, и на пороге показались двое, сообщив, что все готово и они пришли сопроводить меня к месту проведения церемонии.

Даже представить не могла, какой колоссальный ритуальный зал скрывался под замком. Спуск по бесконечной лестнице завершился у массивных дверей, наверное, в три человеческих роста, которые, тем не менее, легко и бесшумно открылись перед нами. Сводчатый потолок, поддерживаемый установленными по кругу колоннами, терялся в полумраке. Его расписные узоры с трудом удавалось разглядеть, но, опустив взгляд под ноги, я поняла, что он практически точно отражал узор мраморного пола: ночное небо, усеянное звездами. А в центре – два светила, сошедшиеся в затмении. Лучи солнца разбегались в разные стороны и каждый завершался одной из звезд. Неразрывная связь дня и ночи, света и мрака, добра и зла.

Фэндал Диирин вместе с мастером Дармионом ждали у импровизированного алтаря, на котором были разложены все необходимые атрибуты. Войдя в зал, я очень удивилась, что Владыка собрал толпу зрителей, видимо, из самых достойных разделить его триумф. Я же полагала, что ритуал пройдет в «тесном семейном кругу». Ладно, повеселимся.

Когда все присутствующие заняли отведенные им места, Дэррок посмотрел на Владыку, получил утвердительный кивок, перевел взгляд на меня и слегка качнул головой. Я ответила тем же и улыбнулась, как и полагалось по роли. Ритуал начался. Я внимательно следила за манипуляциями мужа, иногда украдкой поглядывая на Владыку. Глаза последнего пылали жадным огнем в предвкушении того часа, когда объект безграничной власти окажется в его загребущих руках. От волнения его губы пересохли, и он постоянно их облизывал.

Голос Дэррока, читающего заклятие, эхом отбивался от стен и возвращался к центру залы, создавая ощущение многоголосья. Когда он в очередной раз сделал небольшую паузу, по залу прокатился вздох изумления: солнце и луна вспыхнули ярким светом, разбежавшимся по лучам и озарившим ослепительными вспышками звезды на их концах, образовав неровный круг света. Дэррок обернулся и протянул ко мне левую руку, в правую беря небольшой ритуальный кинжал с алтаря. Подведя меня к самому центру изображенных на полу светил, он перевернул мою руку ладонью вверх и одним быстрым движением полоснул острым лезвием по коже, так что я даже не почувствовала боли, лишь увидела, как стремительно ладонь наполняется алой кровью.

Едва моя кровь пролилась на изображения луны и солнца, они словно ожили, молочное сияние стало закручиваться воронкой с нарастающей скоростью, стягивая в этот маленький вихрь весь свет, распространившийся по рисунку. Мы отступили на несколько шагов и замерли, наблюдая, что же будет дальше. А дальше в самом сердце вихря открылся портал и ослепительный столб света вырвался наружу, устремляясь к сводам зала. В густом белом тумане, поднимавшемся от портала, я вдруг разглядела темное пятно. Это был вожделенный сосуд – Священный Канфар. Фэндал Диирин, видимо, тоже увидел его, потому как тут же рванулся прямо к фонтану света с вытянутыми вперед руками. Но схватить желанный предмет ему не удалось – у самой кромки портала пол под его ногами стал осыпаться. Владыка заметался.

– Дармион! Что происходит? Как его достать? Да что ты стоишь?! Сделай же что-нибудь!

Но Дэррок не двигался с места, он устремил взгляд куда-то сквозь вздымающийся столб света. Я не успела проследить за его взглядом, так как Владыка вдруг схватил меня за руку и, дернув на себя, подтолкнул к порталу:

– Достань его!

С моих губ уже готово было сорваться проклятие, ведь я чудом успела притормозить у самого края пропасти, которая становилась с каждой минутой все больше и больше, но увидев в руке Владыки кинжал, направленный на меня, прикусила язык.

– Достань его мне, девчонка. Ты последняя из светлых, готов поспорить, тебе ничего не сделается.

– Владыка, что вы делаете? – раздался за его спиной спокойный голос придворного чародея. – Опустите кинжал.

– Мастер Дармион, неужели ты думал, что она переживет церемонию? Что я дам ей возможность побыть рядом с таким артефактом достаточно долго, чтобы она им воспользовалась? Нет, ее судьба решена. И ты не мешай мне, если не хочешь разделить ее.

– Как скажете, господин. Люцея, выполни то, о чем тебя просят!

Я во все глаза уставилась на Дэррока, но он лишь утвердительно кивнул в ответ.

Поджав губы, я обернулась к порталу и протянула руку к Канфару, парящему в плотном облаке света, призывая сосуд телекинезом. Но когда он уже был всего в нескольких сантиметрах от моих пальцев, позади меня раздались крики ужаса, вопли и топот ног. Нестройный хор голосов произнес на выдохе какое-то слово. Или имя. Люди у дальней стены напротив словно обезумели: кто-то метался в поисках выхода, кто-то упал на колени и склонил голову, словно в молитве. Удивленная такой реакцией я обернулась и – онемела. Существо, похожее на демона из фэнтезийных рассказов, высилось передо мной всего в нескольких шагах. Разглядеть его было невозможно из-за окутывавшего его пламени, цвет которого изменялся при каждом движении массивного тела, пока он шел на меня. Кровь отхлынула от лица. Где-то на периферии я отметила скрючившуюся на полу фигуру Владыки, лицо его было искажено ужасом. В то время как я пятилась от чудища, оно неумолимо приближалось. Вот мощная лапа со скрюченными когтистыми пальцами, грозя опалить исходящим жаром, проплыла слева от меня и ухватила за ручку магический сосуд. В панике я отпрянула и...

Вокруг не раздавалось ни звука, слепящий белый свет принял в свой густой плен, пока я летела вниз в свободном падении, словно в вакууме. Перед глазами взметнулся то ли хлыст, то ли хвост, перехватил поперек и с силой рванул вверх... Каменный пол холодил спину, уши закладывало от монотонного энергетического гула, а глаза все еще резало от недавней кипельной белизны. И запах паленой ткани и перьев. Первым оказалось мое платье, обугленные края которого я рефлекторно стянула на груди, не переставая дрожать то ли от холода, то ли от страха. А вот о происхождении второго я подумать не успела – крепкая хватка сковала тело, очертания жуткого лица в разноцветных сполохах возникло перед глазами. Я завопила и готова была потерять сознание, когда в него проник знакомый насмешливый голос:

– Кики, детка, не ори так – уши закладывает.

– Пора! – раздался со стороны голос Дэррока, после чего по ушам ударил жуткий треск и грохот.

– Раум? – промямлила и таки обмякла в его руках, отключаясь.

***

Очнулась я в знакомой спальне в Междумирье и первые несколько секунд даже думала, а не приснилось ли мне это все, но остаточный эффект ватных тампонов в ушах и ноющая боль в области талии от чего-то там, чем меня выдернули из «кроличьей норы», убедили в обратном. Резво вскочив с кровати, я, потягиваясь, подошла к трюмо, да так и застыла. Из зазеркалья на меня взирала моя взлохмаченная копия, причем это были именно лохмы, а если еще точнее, то обугленные остатки былой роскоши. Теперь до меня дошло, от чего, вернее, от кого несло палеными перьями. Но рыдать над загубленной шевелюрой я даже не думала, на повестке дня нарисовался вопрос поважнее: с какого перепугу у меня искрятся глаза?!

Отцы В поисках хозяина дома я спустилась на первый этаж и вышла на террасу. Сперва я услышала обрывок фразы «...видеть его лицо!» и последовавший за ним дружный смех. А затем моим странным глазам предстала не менее странная картина: оба отца моих детей расположились в креслах с видом на море и, обсуждали недавние события, веселясь от души, кои у обоих отсутствовали по умолчанию.

– А вы что, уже одежками делитесь? – брякнула, оглядев весельчаков, и пожалела, ибо, зная Раума, в его взгляде прочла примерно следующее: «Кики, детка, мы тебя поделили, неужели думаешь, с гардеробом возникнут сложности?».

– Тебя бы тоже приодели, но будить не хотелось. Ты такая очаровательная, пока спишь, – произнес он вслух.

– Как самочувствие? – Дэррок окинул меня цепким взглядом.

– Ступор, граничащий с паникой. Что это такое? – Я указала на свои глаза.

– Согласен, с прической надо что-то делать, – со всей серьезностью произнес демон.

– Передозировка магией, – отозвался муж. – Ты угодила в перекресток лей-линий и «искупалась» в источнике чистой магии того мира.

– И как от этого избавиться?

– А зачем? Мне нравится. Тебе нравится? – Раум повернулся к Дэрроку и получил ответную ухмылку.

– Я счастлива, что вам нравятся спецэффекты, но чутье мне подсказывает, что с ними в комплекте идут и другие сюрпризы.

– Ну да, у твоего чутья много опыта по части приключений, – продолжил в том же духе демон, отклонив голову и оглядев мой зад.

– Раум, я понимаю, что мы давно не виделись и у тебя игривое настроение, но мне с этим жить...

– Вот именно – жить, еще никто от этого не умирал. Неужели ты думаешь, если бы твоей жизни угрожала опасность, мы бы тут спокойно сидели и наслаждались шумом прибоя?

Я собралась было что-то ответить, но остановилась на вздохе, захлопнула рот и выдохнула.

– И это правильно, – одобрил Раум.

– Возможно, какое-то время что-то будет не так с твоими способностями, – успокоил муж. – Они либо станут сильнее, либо... – Дэррок неопределенно взмахнул рукой. – Попробуй поколдовать.

– Не здесь.

– Почему?

– А тут ее примочки не срабатывают, – не без удовольствия ответил за меня Раум.

– Что, вообще? – удивился Дэррок. – Никакие ее?.. – Он с нахмуренным видом всплеснул руками, что, видимо, должно было характеризовать меня в праведном гневе.

– Абсолютно.

– А я смотрю, ты хорошо устроился!

– Что стало с тем миром? – сдерживаясь, чтобы не пнуть обоих, перевела разговор в безопасное русло.

– Вероятнее всего, сейчас его уже не существует.

– Что?! А как же все те люди в?..

– Кики, этот мир и его население – забота Всадников. Нам было предоставлено окно, мы им воспользовались, на этом все.

– Так ты знал с самого начала, что этому миру суждено быть уничтоженным? – воззрилась я на мужа. Его спокойный взгляд, словно он смотрит на ребенка, говорящего об очевидных вещах, ранил еще сильнее. Но умом я понимала, что никто из нас не властен был что-либо изменить. Умом, но не сердцем. Регидда и другие жители деревни – что с ними стало? Выжили ли они? Преданы ли забвению? Забыли ли все свои беды, став жителями иного мира, куда их, возможно, перенесли, как, по словам Элви, иногда происходит в таких случаях. Не представляю, как она справляется с этими мыслями каждый раз, попадая в один из обреченных миров!

Глаза заволокло пеленой, в носу защипало; я стиснула зубы и отвела взгляд. Мои мужчины деликатно молчали. Даже Раум перестал подтрунивать.

– Не буду вам мешать, – пробормотала я и под их пристальные взгляды прошла к лестнице, что спускалась на пляж.

Как же долго я не видела море! Как же соскучилась по его ласковым соленым объятиям. Чем ближе я подходила к кромке воды, тем быстрее становился шаг, пока наконец я не побежала, преодолевая последние метры и на ходу стаскивая с себя остатки обгорелого платья. В подхватившую меня волну я нырнула уже обнаженная как Афродита Боттичелли, вот только локоны... Эх, об этом я решила подумать завтра, а сегодня позволила изумрудной воде смыть с меня все тревоги и печали и подарить умиротворение. Спустя некоторое время, когда я лежала на спине раскинув руки и покачиваясь на волнах, именно так и случилось: я ощутила легкость во всем теле, словно заново родилась; мысли неспешно и последовательно проплывали в сознании подобно самим волнам. Скоро я буду дома, увижу родных, увижу своих деток... Я перевернулась на живот и медленно поплыла к берегу, глядя на террасу и двух своих любимых мужчин, которых еще совсем недавно даже в самых смелых мыслях не могла представить в подобной ситуации. Я смотрела на них и поймала себя на том, что улыбаюсь.

У каждой в жизни появляется такой человек, после которого ты меняешься. И совершенно не важно, было это безграничное счастье или сумасшедшая боль. Ты просто понимаешь, что такой, как раньше, ты больше не будешь.

В моей жизни их оказалось двое – одному я подарила сердце, другому отдала душу, – и они изменили меня до неузнаваемости...

Эпилог

Легкий бриз приносит запах жасмина и сандалового дерева. Мои ноги утопают в золоте песка, равного какому не сыскать ни на одном морском курорте. Глазам предстал давно забытый, но хранимый на задворках памяти пейзаж, изобилующий буйством красок. Так здесь было всегда. Было до меня, есть сейчас и будет после. Но это не важно. Это все в прошлом. Моя цель – будущее и то, каким оно может стать. Для меня.

Она ослепительно прекрасна, другой и не может быть Королева. Но ее очарование не имеет надо мной силы – слишком хорошо мне известно его коварство. Она улыбается, пожимает хрупкими плечиками, отрицательно качает аккуратной маленькой головкой, отчего шлейф из волос колышется в такт движениям.

– То, что ты просишь, – невозможно осуществить.

– Возможно. И мы оба знаем, что прецедент уже имел место. Осталось только ускорить процесс, моя Королева.

– Я не твоя королева! – шипит она, гневно изгибая тонкие брови, но на меня это не действует. Ни один мускул не дрогнул на моем лице. Я вздымаю руку ладонью вверх, и над ее поверхностью возникает призрачный образ залога моего спокойствия и уверенности в благополучном исходе. Королева настолько меняется в лице, что на ничтожно краткий миг мне даже становится ее жаль.

– Ты не посмеешь! Тебе не позволят!

– В первом не стоит сомневаться, что же до второго – все зависит от условий области применения, – смакуя свое превосходство и сполохи паники в ее глазах, медленно отвечаю я. О, она испугалась, было бы глупо не испугаться, ведь то, чем я владею, может основательно пошатнуть ее спокойствие. И ей никогда не узнать, что я блефую, – таков был договор.

Видя, что она загнана в угол, я наслаждаюсь моментом и стараюсь запечатлеть в памяти все до мельчайших подробностей. По ее сверкающим немыслимыми оттенками глазам я вижу, как она просчитывает возможные варианты и отметает их один за другим, пока...

Я открыла глаза и прищурилась от тусклого, но все же света, и тут же наткнулась на пристальный взгляд медовых глаз, которые взирали на меня с укором.

«Еще раз влезешь ко мне в голову, я тебя запру в подземелье, пока побочный эффект не пройдет», – раздался строгий голос в голове.

«Я не нарочно, честно! Это все магическая передозировка», – так же мысленно ответила я, не веря в происходящее.

– Не знание закона не освобождает от ответственности, – уже вслух процитировал Дэррок.

– Обещаю, что не буду подглядывать, что ты мне приготовил на восьмое марта, – обезоруживающе улыбнулась я и одарила его самым честным взглядом.

– Тебе идет эта прическа, такая же озорная, как ты, – сменил тему муж, убирая челку с моих глаз.

– Особенно когда топорщится в разные стороны по утрам.

– Именно так, Катенок.

– Что это был за странный сон? – не повелась я на отвлекающий маневр. – Это ведь был сон? Ты же не мог?.. – Я прищурилась. – Или мог?..

Ох уж эта мне его заговорщицкая улыбка! За ней может скрываться все что угодно.

Лежа на боку лицом друг к другу, мы не моргая смотрели друг другу в глаза. Дэррок провел ладонью по моему бедру, огладил талию и поднялся к груди. Вслед за этим, словно вторя его движениям, по моему телу пронеслась мощная волна желания от самых кончиков пальцев и до макушки, заставив кровь прилить к лицу, а кожу покрыться испариной.

– Да ладно!

Дэррок ничего не ответил, лишь еще больше улыбнулся и притянул меня ближе к себе.

– Так вот зачем тебе нужен был... – Остатки моей догадки потонули в накрывших мой рот губах, отчего тело снова свела сладкая судорога.

Вот так и жили мы долго и счастливо и умерли в один день.

Стоп. Мы же бессмертные... Хм, м-да, неувязочка вышла. Ну, значит, продолжение таки следует!

...Может быть.

...Когда-нибудь :)

Подпись