Carthago delenda est!..[1]
– Господин, армия Владыки Кимры отступила в ущелье Огры. Они надеются на помощь Святых. Но Вещие странники вряд ли откликнутся на мольбы Отринутых.
Первый Советник низко склонил голову.
– Отринутые уже сыграли свою роль в падении Дома Первоначальных. В прошлый раз они тоже обращались к Вещим. Второй раз они не повторят своей ошибки, – выступил вперед второй Советник.
– Повторят. Их самонадеянность – притча во языцех. Теперь они принесут жертву.
– Кимра попытается. Ему есть что терять. Последняя надежда – великий двигатель. Они могут пойти на все, и пойдут, помяните мое слово, Советник.
– Бессмысленно. Они не могут не понимать всю тщетность их усилий. Они обречены.
– Они не ведают, что обречены.
– Уважаемый советник не может не согласиться, что Кимра не идиот. Он понял, с кем имеет дело, кто ему противостоит.
– Они не сдадутся. – Я оглядел обоих. – Засядут в горах, надеясь на непроходимость тех мест и на свои стрелы.
– Стрелы против Вас, Ваше Высочество? Они до сих пор верят в свои стрелы?
– Отчего же им не верить. Они выиграли несколько сражений. Достойная стратегия и тактика. Пусть. Я не стану лишать их последней радости.
– Вы играете с ними, Ваше Высочество, я понимаю, – довольно улыбнулся первый Советник.
– Игры давно закончились. Они желают продлить агонию. Пусть продлевают.
Поднявшись, я подошел к окну. Внизу во дворике моя жена играла в баскетбол с нашим сыном. Я смотрел, как она ведет мяч, обходит парня и, подпрыгнув, закидывает мяч в корзину.
– Кимре недолго осталось, – заметил из-за моей спины тоже подошедший к окну Канаби. – Вы скоро покинете этот мир, Господин.
– Верно. Но сначала я отправлю домой их.
– Не думаете же вы, что Кимра станет мстить вашей супруге за смерть своего брата! – Первый Советник изумленно приподнял бровь.
– Конечно же, нет. Просто моей жене не стоит здесь находиться в последние дни этого мира.
– Она не знает?
– Знает. Но я избавлю ее от лишних волнений.
– Она печалится о судьбах невинных, Канаби, – произнес второй Советник. – Меня до сих пор удивляет, как она может им сочувствовать.
– Вот такая она есть, – улыбнулся я. – И пусть остается такой всегда.
Советники поклонились и оставили Малый Приемный Зал.
Внизу Элви засмеялась. Сын все же отобрал у нее мяч и теперь пытался набрать потерянные очки. Но не тут-то было. Моя жена не из тех, кто так просто отдаст кому-то преимущество. Даже собственному сыну. Тем более сыну. А мальчишка гораздо сильнее ее, даже в своем юном возрасте. И Элви это прекрасно понимала. Через мгновение она отобрала у Влада мяч и издалека сделала бросок. Чистые три очка.
Я покачал головой. Дети. Оба. Как бы супруга ни дулась на мои слова, но она была еще таким ребенком.
Слегка коснувшись ее разума, я заставил ее сделать ошибку. Так забавно было наблюдать, как она разочарованно наморщила лоб и поправила сползшие на нос очки. Но тут до нее наконец дошло. Она замерла. Потом что-то крикнула сыну, развернулась и побежала к дверям во внутренний дворик.
Через ее разум я видел, как она перепрыгивает через ступеньки, как спешит. Вскоре она стояла передо мной. Раскрасневшаяся, запыхавшаяся. Глаза ее сияли. У нее всегда сияли глаза, когда она смотрела на меня.
– Давно ли вернулось твое высочество? – проворковала она, оглядывая меня с ног до головы.
– Пару часов назад.
– И, конечно, уже весь в делах?
Она шагнула ко мне, тонкие руки поднялись, она коснулась меня, ощупывая.
– Ищешь раны, милая? Ну когда же ты поймешь, что со мной ничего не может случиться.
– Никогда. – Она склонила голову на бок и вздохнула. – Ты постоянно воюешь. Вокруг тебя интриги. И не говори мне, что с тебя все как с гуся вода.
– Иди ко мне, – позвал я ее.
Она тут же прижалась ко мне всем телом и замерла. Я поднял ее лицо за подбородок, наклонился и поцеловал.
– Сколько осталось этому миру? – прошептала она, когда я оторвался от ее губ.
– А с чего ты вдруг решила задать этот вопрос?
– Не знаю. Чувствую. Я всегда чувствую, когда ты принимаешь какое-то решение. Это случилось на днях. Ты решил. Сколько осталось всем этим людям?
– Недолго. Несколько дней. Но тебя здесь не будет, когда все случится.
– Ты отправишь меня домой?
– Да. Ты рада?
Большие глаза доверчиво смотрели на меня. Доверие. Она всегда смотрела на меня с доверием. Даже в ту ночь, когда мы встретились, когда я ее убивал, пил ее жизненную силу.
– Рада. Я хочу домой. Здесь хорошо. Красиво. Но дома лучше.
– Помнится, тебе надоела вечная зима, и ты хотела лето.
– Та зима своя, родная. А здесь все чужое. Но... – Она пожала плечами. – Мне здесь нравится. Этот дворик. Сады. Замок. То, как ты все для меня устроил. Мне хорошо и спокойно.
Я про себя усмехнулся. Спокойствие это дал ей я. Там, дома, она наверняка бы возмутилась такому вмешательству с моей стороны, но она об этом никогда не узнает. После того, что с ней случилось спустя два года после нашего появления в этом мире, я вмешался в ее разум и делал это ежесекундно. Но она изменилась. Ее истинная суть была приглушена, любовь к приключениям сменилась равнодушием и желанием просто проводить свои дни в этом замке. Она больше не ездила на прогулки верхом по окрестностям, предпочитая проводить время с сыном, когда он не был занят, как она выражалась, «мужскими воинскими играми». Я улыбнулся. Да, владение мечом в ее понимании – это игра. Она – дитя мира, для которого меч и доспехи – давно забытое прошлое, кадры из исторических фильмов да приключенческие романы. Мне было проще позволять ей так думать и спокойней за нее. Когда мы вернемся, она снова станет собой. Такой, какой я ее увидел в первый раз. Я скучал по ее непокорности, дерзости и вечным подначкам. Но ничего, уже скоро.
– Ты будешь дома или у тебя еще дела? – спросила Элви.
– Скоро мне нужно будет уехать.
– Ну ладно, тогда я приму душ: я все потная после баскетбола – твой сын меня совсем загонял! – и буду тебя ждать.
Она поправила снова сползшие на нос очки, недовольно поморщилась и подняла на меня глаза.
– Я забыла контактные линзы в нашем мире. Надоели очки. Ты мог бы мне и исправить зрение! – надула она губы.
Новая привычка, которую она приобрела здесь, выглядела очаровательно, но это был совершенно не ее стиль. Еще одна причина, по которой я хотел как можно скорее закончить здесь все дела.
– Не хочу. В очках ты выглядишь беззащитной, а мне нравится твоя беззащитность.
Я развернул ее к двери в ванную и шлепнул чуть ниже спины. Она ойкнула, фыркнула и ушла.
Я секунду смотрел на закрытую дверь, размышляя, не присоединиться ли мне к жене, но передумал. Успеется. Сначала дела.
Ущелье Огры встретило меня ветрами и странными плачущими звуками, которые издавали древние камни. Эффект, оставшийся здесь со времен предков местных магов. Именно здесь по преданию жили Святые, именуемые в местном мире Вещими странниками. Странников тут никаких не было уже много тысячелетий, но люди продолжали верить в предания.
Немного иллюзии – и я сменил облик. Осталось только дать знать Кимре, что я здесь, и ждать.
Кимра явился почти сразу. И не один. За ним брели три завернутые в белые шелка фигуры.
– Вещий, – поклонился он. – Я пришел к тебе за помощью и советом. Вот дары тебе – три существа. Отборные, выведенные в селекторах наших лабораторий. Они обучены по высшему классу, готовы к деторождению и использованию.
Кимра дал знак, и «существа» скинули покровы. Передо мной стояли три красивых бледных девушки. Бледность считалась тут своеобразным знаком качества, ведь они никогда не видели солнца, и я был уверен, никогда не выходили за пределы селектора.
Все три воззрились на меня своими прекрасными глазами. В них плескался смертный ужас и одновременно покорность судьбе, и это меня возбуждало.
– Я принимаю твой дар, Кимра. Что ты хочешь взамен?
– Молю о том, чтобы твоя магия даровала мне победу. Темного Принца, что засел в моем старом замке, пора свергнуть. Он зажился на этом свете! А еще я прошу отдать мне существо, которое живет с Принцем. Оно посмело нарушить законы нашего мира. Оно овладело тайным знанием мужчин, оно убило моего брата! Пусть послужит науке, прежде чем мы ликвидируем богопротивное создание.
Кимра почтительно склонил голову, ожидая моего вердикта. Ну этого ему не видать. А за то, что он посмел назвать мою супругу «существом», я прослежу, чтоб он увидел воочию гибель своего насквозь прогнившего мира.
– Чем так хороши эти существа, что ты привел мне? Что в них такого, что может стать равноценным грузом на чаше весов?
– Я лично отбирал их, следил за их взращиванием, изучил их родословную. Чистейшая порода, Странник.
– Я принимаю твои дары, Кимра. Иди.
Я взглянул на полного надежды королька и переместил к его людям, так и оставив без ответа.
Девушки позади меня всхлипнули. Я усмехнулся. Они очень боялись. И это правильно. Такие, как они, недостойны жить.
Несколько лет назад Элви, скучающая по своей обычной жизни, по подруге, попыталась наладить с этими существами контакт. Она верила в женскую дружбу, ей не хватало, как она говорила «простого женского общения». Моя жена отказывалась называть женщин этого мира «существами», она с ними разговаривала, рассказывала о другой жизни, о свободе, она пыталась устроить революцию. Моя глупая девочка! И что из этого вышло? Предательство, которое закончилось покушением.
Одна из тех, кого Элви приблизила к себе, заманила ее в ловушку. Моя жена любила кататься верхом по окрестностям. Ей нравилась природа этого мира, буйство красок. Она фотографировала на свой старенький пленочный фотоаппарат цветы, деревья и вид, открывающийся с обрыва, на котором стоял замок. И вот однажды она взяла с собой «подругу». Та очень хорошо сыграла свою роль. Элви не могла даже представить, что эта негодяйка была шпионкой правителя. А правитель тот... Элви нравилось общество мужчин, интересных и умных мужчин. Он зачастил в замок на приемы, втираясь в ее доверие. И моя жена очень скоро начала считать его своим другом.
Вероятно, это была моя вина. Я недостаточно ясно объяснил Элви, что это был за мир, по каким законам он жил. Я думал, что достаточно отдать моей непокорной и свободолюбивой жене приказ не покидать стены замка без моего сопровождения. Но мир вокруг был прекрасен. Моя свита из этого мира была полна дружелюбия. Два моих советника окружили Элви должным ее положению поклонением, и она исследовала новый для себя мир с широко раскрытыми глазами. Я даже представить себе не мог, что, кроме всего прочего, Элви задумает кого-то к себе приблизить. Люди! Я этого не учел. А жена моя, которая всегда делала то, что сама считала нужным, пока ее не брали за шкирку, точно нашкодившего котенка, даже не подумала мне сообщить о своих «новых друзьях».
Расплата была очень скорой. Они устроили пикник, а «новый друг» Деннел не придумал ничего более оригинального, как похитить Элви. Но перед этим он решил слегка развлечься. Колечко, которое демон Белет подарил моей жене, среагировало мгновенно. Элви даже удивиться не успела, как незадачливый насильник исчез в сопровождении спецэффектов вроде адского пламени и загробного хохота. Полагаю, демон придумал это для устрашения возможных свидетелей. И это подействовало. Сообщница дала стрекача, а моя жена, пребывая в двойном шоке от предательства и весьма скорой расправы над своим обидчиком, вернулась домой и закрылась в своих покоях.
Девицу эту я нашел почти сразу, как только вытащил из разума нежелающей разговаривать супруги подробности. Предательница умирала долго и мучительно, а Элви... Элви пожелала посмотреть на казнь. Я ей в этом отказал. В тот же вечер я принял решение: жена забудет почти все, что с ней произошло, будет спокойно жить в замке, и ей в голову даже не придет оспорить любой мой приказ.
Но иногда я заставал ее в глубокой задумчивости. Она сидела в небольшом садике, уставившись на цветы, и молчала. Однажды, почувствовав, что я смотрю на нее, она подняла на меня глаза и спросила:
– Почему такой прекрасный мир может быть настолько жесток? Почему люди предают просто так? Я же никому ничего не сделала. Я была слепа. Я жила в сказке, которую создал для меня мой сказочный принц. Я пришла из мира, где жестокость к ближнему встречается часто, но не настолько же! Я думала, что в других мирах все может быть иначе. Собственное превосходство. Превосходство рас и полов... Все люди одинаковы, да? И бессмертные такие же. Нет мест во Вселенной, где можно просто расслабиться и жить, не ожидая удара в спину. Где-то можно сдерживать самые подлые порывы человеческих душ моралью, жесткой рукой власти, вероятно... но где-то все зашло так далеко, что излечить эту гниль невозможно. Разрушь этот мир, Смерть. Я не хочу, чтобы он существовал. Карфаген должен быть разрушен!
– Этот мир связан с несколькими другими. Это небольшая спираль. Разрушится этот мир, погибнут и связанные с ним, – объяснил я жене, усаживаясь рядом.
– Невелика потеря, – покачала головой Элви, а потом расплакалась. – Что я говорю, Смерть? Неужели это я? Я ненавижу войны, я ненавижу, когда гибнут люди. Но мир, где мужчины решили, что они достойны жить вечно, а женщины – лишь искусственно выведенная раса рабов – неправильный мир.
– Поэтому я здесь. Тысячелетия назад здесь был изобретен эликсир бессмертия. Магия и наука соединились в разуме нескольких местных ученых, и естественное развитие мира прекратилось. Баланс был нарушен. Правитель мира решил, что эликсир достанется лишь лучшим из лучших. Так появилась раса Первоначальных. Кимра и его брат – их потомки. А женщины... Существа, как их здесь называют, были нужны только для развлечений. Так повелось еще с древнейших времен. Дети в этом мире рождаются крайне редко. Их искусственно выводят в лабораториях, если это необходимо. И материал для этого самый лучший. Я говорил тебе перед нашим уходом сюда, что это опасный мир. Для твоего разума в первую очередь.
– А я тебя не послушала, – вздохнула Элви. – Я не восприняла твои слова всерьез. Прости меня. То, что произошло, – наказание мне за непослушание. Ты никогда не будешь ничего говорить просто так, и... и я не учла менталитет местной расы. Ты прав, я наивна... Но другие миры? Они тоже... такие же?
– Местные маги научились ходить через пространство. Те миры похожи на этот.
– А ты проверяешь, можно ли что-то изменить?
– Считай меня разведчиком в этих мирах, милая.
– А если способов... изменения этих миров не найдется?
– Миры будут разрушены, Элви. Но ты же понимаешь, просто так миры рушить нельзя. Пострадает баланс мироздания. Нужно серьезное основание.
– Такое как пойти против законов жизни... и Смерти? – Она подняла на меня глаза.
– Да, моя дорогая. Этого хватит, и с лихвой. Но для меня есть еще одно основание: если эти миры угрожают тебе.
Элви недоверчиво хмыкнула. Она подумала, что я шучу. Пусть продолжает так думать. Я был прав, приняв решение о коррекции ее разума.
Я повернулся к дару Кимры и откинул капюшон. Я был голоден, и эта «жертва» оказалась весьма кстати.
Все три девицы рухнули на колени и поползли ко мне.
Я смотрел, как они отталкивают друг друга, как дерутся за первенство в очереди утолить мой вечный голод. Они были очень похожи внешне на ту, что предала мою жену. Ту, которой Элви предложила дружбу. Словно выведенные в инкубаторе близнецы. Да они таковыми и были, созданные по особому проекту, способные лишь слушаться определенных команд, не умеющие размышлять и не желающие размышлять. Пустые оболочки, существа, созданные, чтобы удовлетворять погрязшую в своей самоуверенности и безнаказанности расу смертных мужчин, которая возомнила себя богами.
Они не могли удовлетворить меня. Слишком скучные. Бездушные. Бесполезные.
Несколько мгновений я наблюдал за свалкой у моих ног, затем щелкнул пальцами, и все три девицы замерли, парализованные. Пусть гниют здесь вечно.
Где-то среди людей Кимры были другие женщины. Особые. Которых правитель со своим ближним кругом использовал для себя. Мне была нужна именно такая.
Кимра сидел у костра. Чуть поодаль топталась личная охрана.
Я шел по лагерю, воины молча расступались передо мной.
Сев рядом с Кимрой, я вытянул над пламенем руку, заставив его изменить цвет из багрового в ослепительно белый.
Кимра подскочил.
– Моя жертва не удовлетворила тебя? – Голос его едва заметно дрожал.
– Нет. Я хочу существо, которое принадлежит тебе.
– Но...
– Честный обмен. Одно ценное существо на другое ценное существо. Ты не готов?
Кимра в ответ лишь кивнул охранникам.
И вот мне подвели новое существо. Тонкая, с прозрачной кожей, она мелко дрожала, стоя обнаженной передо мной. Внутри нее была душа, настоящая душа, не из лаборатории. Эта женщина была рождена, а не выведена. Ценнейший объект. Лучшая из лучших. Потомок древней расы. Существо для избранных, для королей. Любовница Кимры, его любимица. Отлично.
Я переместился обратно в пещеру Вещих. Три первых жертвы все так и сидели, навеки застыв с перекошенными от похоти лицами и раскрытыми ртами, еще живые, но вечно умирающие. Моя новая пленница испуганно шарахнулась от них, налетела на меня и завизжала.
Я принял свой истинный облик, и девушка смолкла, захлебнувшись криком, потом как подкошенная рухнула на четвереньки и начла извиваться у моих ног.
Все как обычно. Какие же они все одинаковые! Во все времена. Во всех мирах. Всегда одно и то же.
Я наклонился, за волосы вздернул ее с колен, толкнул к каменной стене и заставил встать ко мне спиной. Существо продолжало дрожать, теперь от похоти, бормоча что-то нечленораздельное, уткнувшись лбом в серый камень, и царапало свою грудь ногтями.
– Тихо, – приказал я, пристраиваясь позади нее.
Ее разум и память открылись мне, когда я овладел ее телом. Насыщаясь, я отбрасывал в сторону ненужное, искал что-то интересное, то, что могло меня развлечь, пока я забирал у нее энергию жизни. Это продолжалось и продолжалось, пока я вдруг не обнаружил на задворках ее памяти слабый образ моей жены.
– Ты, – проговорил я, слегка замедляя темп и придерживая болтающееся передо мной тело. – Кто это? Та, кого ты сейчас видишь перед своим внутренним взором?
– Моя соперница. Будущее личное существо Владыки Кимры. Та, что подарит ему дитя, которое должна была подарить ему я. Меня готовили к этому. Меня избрали для этого. Но Владыка возжелал ее. И она способна к деторождению. У нее есть ребенок. Ребенок Темного принца, что засел в наших древних землях. В нашем мире давно не было детей Повелителей. Она избрана Советом. Она одобрена Кимрой. Я убью ее, как только ее доставят к нам. Ты принял жертву, Вещий, ты доставишь существо к нам. И я ее убью. Она убила Деннела. Прежнего правителя. Он был лучшим и достойнейшим. Но она посмела сделать то, на что способны лишь мужчины. Она овладела магией. Она недостойна жизни.
Я почувствовал, как она кончает и, последовав за ней, оттолкнул от себя. Девушка отлетела в сторону и грузно шлепнулась наземь.
Я затянул шнуровку на штанах. Вот оно как. Моя жена, оказывается, удостоена великой чести. Ну что же... Я уже устал от этого мира, значит, пора с этим миром кончать. «Карфаген должен быть разрушен», – сказала моя жена в тот день, когда ее предали, и я был с ней полностью согласен. Настала пора нам возвращаться домой.
Девушка развернулась и поползла ко мне на четвереньках, уцепилась за мои ноги, приподнялась и начала тереться об меня всем телом, оставляя на моей одежде следы крови, которая сочилась из ее пор. Она умирала и не понимала этого, все повторяя и повторяя: «Еще, господин, я хочу еще!»
Я пинком отшвырнул ее от себя и перенесся домой.
Элви спала. Она любила спать в этой странной позе, когда была одна, на спине и закинув за голову руки. Но когда я вошел в спальню, она проснулась и, подскочив, бросилась ко мне. Проницательные глаза тут же обнаружили пятна крови.
– Ты ранен? – В глазах мелькнули боль – за меня! – и испуг.
– Все в порядке. Кровь не моя, – успокоил ее я.
Она не скрывала облегчения. Вздохнула и села на кровать.
– Ты долго... Я ждала тебя. Ждала и заснула. – Она помолчала, а потом добавила, хитро прищурившись: – Идите-ка в душ, мой принц, смойте пыль ваших сражений и... Смерть!! Я соскучилась!
Она так забавно поменяла стиль своей речи и интонацию, что я улыбнулся. Эта девочка любила меня. И любила не за то, кем я был. Ей было все равно, кто я и какими способностями обладаю, она просто меня любила.
Вернувшись в комнату, я отбросил на кресло полотенце и показал Элви то, что прятал за спиной. Она прикусила нижнюю губу.
– А может, не надо? – жалобно попросила она.
– Надо, – усмехнулся я и легонько толкнул ее на спину.
Через минуту я смотрел, как она извивается в нескончаемом оргазме. Колечки в ее сосках и в клиторе были соединены тонкой цепочкой. Металл вибрировал, посылая в ее тело токи, заставляя дрожать и задыхаться от наслаждения. Я коленом раздвинул ее сжатые ноги и, слегка придерживая, вошел в нее. Элви закричала.
Я прикрыл глаза, врываясь в нее, поглощая ее суть, забирая то, что не мог мне дать никто другой. Я почувствовал, как она расслабляется, принимая меня, как покоряется, как ее руки обнимают меня и тянут к себе.
Я просунул руку между нами и остановил вращение колечка в ее клиторе. Элви на секунду замерла, а затем, всхлипнув, прошептала:
– Смерть, я хочу быть самой собой, когда ты меня любишь. Только самой собой... никакой магии. Только ты и я.
И я сделал то, о чем она просила. А потом снял с ее сознания все блоки, возвращая ей ее сущность. С минуту я наблюдал, как она осознает произошедшее, как прислушивается к своим ощущением, как возвращается внутренний блеск в ее глаза.
– Что за черт? – пробормотала она, замерев подо мной. – Что ты со мной сделал, гадкий эльф?
И я рассмеялся. Вот и все. Теперь ее не удержать.
– Завтра ты возвращаешься домой, – сообщил я ей.
– Завтра? – встрепенулась она, забыв про свое возмущение. – Уже? А как же этот мир?
– Карфаген должен быть разрушен. Помнишь?
Она кивнула, чуть сведя брови.
– Ты говорил... ну тогда, несколько лет назад, если разрушить этот мир, погибнет еще несколько?
– Это так.
– Ты это сделаешь?
– Да.
– А люди? Просто люди? Они все погибнут?
– Не сожалей о них, милая. Зараза из этого мира проникла в другие. Они не стоят твоих сожалений.
Жена вздохнула и свернулась калачиком у меня под боком.
– Смерть? – прошептала она спустя мгновение.
– Да?
– Кого ты убил, прежде чем прийти ко мне в постель?
– Того, кто угрожал твоей жизни.
– Ты убьешь их всех?
– Да. Я убью их всех.
– Я люблю тебя. – Элви прикрыла глаза. – Но я тебя не боюсь, даже когда ты такой. Я боюсь только... Если однажды ты захочешь меня оставить, просто убей меня, хорошо? Сразу, не хочу ждать двенадцать часов.
И с этими словами она заснула.
Я улыбнулся. Я знал, что случись жене сейчас проснуться, ей очень не понравится то, что она бы увидела. Если она сделает что-то, из-за чего мы расстанемся, я ее убью. И легкой эта смерть не будет.
Я приподнялся. Элви зашевелилась во сне, хватая меня за руку.
– Спи, – приказал ей я. – Спи крепко. Никто сегодня не побеспокоит твой сон. А завтра... Я передумал. Не стоит с этим откладывать. Завтра этому миру придет конец.
Из цикла** рассказов «Смерть и я»
[1] Карфаген должен быть разрушен (лат.)
** Все рассказы серии в хронологическом порядке:
1. Налево пойдешь - Смерть свою найдешь
4. Апокалипсис
7. Падение
10. Выбор
11. Последний день, или Глазами Смерти
12. Право передачи
13. Фаворитка
14. Свет во мгле
15. Возвращение
Цикл рассказов «Хроники Ада и Рая»
Мне понравилось!