Sic fata voluerunt[1]
My heart –
31 октября
Свежий ветер тут же подхватил подол моего платья и дернул изо всех сил. Я помотала головой. Черт побери, давненько я так не отрывалась! Сумка, зацепившись за что-то, соскользнула с плеча и потянула руку вниз, напомнив, что в ней все еще оставалась бутылка виски. Дожила, называется: уже глушу вискарь из горла. Ну и что? Имею право раз в жизни как следует напиться. Ветер крепчал. Я расправила на плечах палантин. В мозгу все туманилось. Я остановилась, откинула голову назад и сделала глоток. Виски уже не обжигал. Ну хоть согреюсь. Остатки разума требовали вернуться обратно в клуб, к подругам, и продолжить отмечать... что? Это уже не имело значения, и я, пошатываясь и хватаясь руками за все твердые поверхности, медленно двинулась вперед. Хватило меня ненадолго. Нет, мозгов у меня еще оставалось достаточно, чтобы не ринуться на поиски приключений на свою задницу, и я решила вернуться. У двери я остановилась и обернулась. Небо над домами освещали зарницы. Но не синие, как при грозе, а багряные, словно от далеких пожарищ. Я моргнула. Все исчезло. Где-то во дворах прогудел автомобиль, и все затихло. Я поправила палантин, приложилась к вискарю и вернулась в шумное тепло клуба. – Ну и где тебя носило? – спросила моя боевая подруга Ольга и плюхнула мне в тарелку остатки рыбы. – Ешь. Я тебе заныкала. Слабосоленая, как ты любишь. – Мерси, – вяло отреагировала я, пытаясь сидеть ровно и не заваливаться на бок на уютном диване VIP-зоны. – Закуска мне не помешает. – Что-то ты погрустнела. – Подруга вгляделась в мое лицо. – Что-то не так? Или пьяные сопли? – Да все пучком, забей. – Давай вызовем такси и свалим отсюда по-английски? – предложила Ольга, отбирая у меня бутылку. – Ни разу не против. К тебе или ко мне? – К тебе. Это ближе. – Отлично, – согласилась я, глядя, как подруга набирает номер службы такси.
Проводив Ольгу, я долго стояла у окна. Хэллоуин – веселый праздник, но для меня он всегда означал преддверие зимы, начало слякоти и поганого настроения. То ли дело золотая осень – яркая, многоцветная – но когда осыпались все листья, в душе моей делалось уныло, хоть вой. Уж лучше сразу зима, снег, мороз и вечера, когда не нужно передвигаться на ощупь. А там и Новый год с ожиданием праздника, елок и иллюминации на городских улицах. В общем, ноябрь не мог порадовать ничем, если только самой что-то не придумать. Уходить в отрыв мне было лень и особо не с кем. Подруга закрутила очередной роман и раздумывала над вариантом: не пора бы остепениться и перейти в режим: «А помнишь, мы с тобой...» Я улыбнулась. В мои планы не входило ничего подобного. На горизонте маячил очередной поклонник-однодневка. Парень был ничего так, но я уже знала: мне снова будет чего-то не хватать, я буду его слушать, про себя снисходительно улыбаться, а потом просто сообщу, что он достоин лучшего, чем циничная и пофигистичная я. Можно со мной не соглашаться, да и я регулярно делала попытки не спешить с выводами. Толку-то? Мои отношения с противоположным полом развивались по единому сценарию: знакомство, легкая эйфория, долгие разговоры ни о чем и обо всем, прогулки «под луной», секс. Порядок следования мог меняться, например: секс, знакомство, эйфория, но заканчивалось все одним и тем же: моим резким внутренним неприятием дальнейшего сближения и раздражением, граничащим с непримиримостью. Что со мной не так? Я не хотела семью? О нет, хотела! Тепла, уюта, защитника со всеми вытекающими, ну и большой-пребольшой любви. А кто этого не хочет? Но вот с любовью у меня были проблемы. Я никого не любила, никто не мог заставить мое сердце замирать, я не думала по ночам ни об одном из своих ухажеров. Все они были моими друзьями, и все. Все! Если кто-то из них не претендовал на большее, чем дружба, я чувствовала себя комфортно и уютно, но стоило ему хотя бы намекнуть на следующий этап отношений, меня словно выдергивали из розетки. Смешно! Ольга считала, что я – пикапер в юбке. Да только пикапер ставит себе цель развести побольше дурачков, а мне оно нафиг не было нужно. Я замечательно существовала сама с собой, а кто-то рядом мне не был нужен. Но я надеялась – искренне! – что когда-нибудь это прекратится. Однажды я встречу его, пробормочу глупое влюбленное «а-ах!» и наконец-то стану как все. Ну что ж, подождем. Может, на Новый год случится чудо, или даже раньше: завтра, через неделю, через пару месяцев. А пока наилучший выход – впасть в спячку и отдаться плавному течению жизни.
Декабрь
Ноябрьскую слякоть я почти не заметила за ранним снегом с морозами, осень неумолимо перетекла в зиму, а дальше все завертелось-закружилось. Дом-работа-дом-работа-дом-работа. В перерывах – короткие выходные, которые я проводила на диване, обняв подушку и вооружившись палочками для суши. Отчетный период меня радовал как никогда прежде, это позволяло просто жить и особо не заморачиваться. Новый Год подкрался незаметно и ошарашил взорвавшим мой расслабленный мозг списком дел: Первое: надо покупать подарки. Второе: надо покупать подарки бойфренду и его маме. (Ужас!!! И как меня угораздило с ней познакомиться?) Третье: надо сообщить всем заинтересованным сторонам, где я буду справлять праздник. Имеющиеся варианты: а) с родителями, которые меня почти не видели, я общалась с мамой только по скайпу; б) с Ольгой, которая вцепилась в меня, словно бойцовый питбуль; в) с бойфрендом и его мамой (только не это!!). Этот список висел перед моими глазами днем и ночью и действовал похлеще раскаленных щипцов дознавателя. Впрочем, оттягивать решение дальше не представлялось возможным, телефон мой давно работал в режиме: «абонент недоступен, оставьте свое сообщение после сигнала... пиииии»; в мессенджере я сидела в глубоком инвизибле, а следующей стадией мог стать приезд всех разъяренных друзей и родственников по мою душу. Что же, придется делать выбор. Я мрачно сидела в кресле в гостиной. На журнальном столике остывала чашка кофе, в пепельнице дымила сигарета, а на стене напротив висел дартс. Я крутила в руке дротик и смотрела на три закрепленных на круге листочка с надписями черным фломастером: мама, Ольга, Игорь. Хорошенько прицелившись в пустую десятку, я отправила дротик в полет. Бэмс! Игла кольнула чуть ниже центра, сорвалась и полетела вниз, сбив бумажку «Ольга». Н-да, а я так надеялась, что выпадет зеро... И тут раздался звонок в дверь. Чертыхаясь, я влезла в халат, затянула пояс и поплелась открывать. – Я тебя готова убить! – набросилась на меня с порога подруга. – Какого хрена ты тут сидишь словно... словно... Эй, с тобой все в порядке? Я схватилась рукой за живот, согнулась пополам от хохота и, махнув рукой, по стенке отползла обратно в гостиную, где и упала обратно в свое кресло. – От судьбы хрен уйдешь, – отсмеявшись, сказала я и вытерла выступившие слезы. – Я еду с вами. Решено. – Да? – Ольга с минуту внимательно меня разглядывала, затем перевела взгляд на царивший в комнате художественный беспорядок. – Ну и славненько. Чиркнув зажигалкой, подруга уселась на диван напротив меня, а в следующий момент на нее упал круг дартса вместе с оставшимися бумажками. Я снова начала ржать. – С тобой невозможно, – пробормотала она. – Но за это я тебя и люблю. Мы сняли коттедж у озера, помнишь наше старое местечко? – Дождавшись моего кивка, она продолжила: – Там две спальни. Ты можешь поехать с... с... – Очередного кандидата на парня моей жизни зовут Игорь, – помогла я, – но я поеду одна. Если Антон Иваныч не будет против. – О, заяц, ты же знаешь, как А.И. тебя любит, конечно же, поедем втроем! – просияла подруга. – А то он мне и так и сяк намекал, что запутался в твоих приятелях и даже его математический мозг не способен все это запомнить и разложить по полочкам. Кстати, его партнер... – Ой, нет!!! – испугалась я. – Только не ваш Сереженька! Он, конечно, милый и все такое, но у меня от него зубы сводит! – А он от тебя без ума, – хихикнула подруга. – Но ты подумай, он очень терпеливый, будет ждать, пока ты поймешь... – Тут она в точности скопировала интонацию приятеля своего жениха: – Что не в любви счастье, а в правильном планировании семейного бюджета. – Я его разорю, – махнула рукой я. – Со скуки. – Он к этому готов. Говорит, что счета в банке... – Ты серьезно, что ли? – перебив подругу, округлила глаза я. – У меня самой денег до хрена! С тех пор, как мне пришел этот перевод откуда-то из Шотландии от родственника, о существовании которого никто в моей семье не догадывался, я не знаю, что с этим баблом делать. – А Сереженька готов тебе помочь правильно инвестировать это бабло и приумножить. – Ага, верю, правда, но оно мне не надо. Мне и так хорошо. – Вот этого-то мужики и не понимают, – пожала плечами Ольга и затушила сигарету. – Не в деньгах счастье, а в любви. И мы хором пропели противными голосами: – Любовь, похожая на со-о-он.... – и рассмеялись.
Новогодние каникулы
Утреннее солнце игриво пробивалось сквозь оконные жалюзи, давая понять, что не потерпит тех, кто валяется в постели до самого обеда. Выпив чашку кофе и одевшись, я вышла на улицу. А.И. выкатывал из-под навеса снегоход, а Ольга прыгала рядом и что-то ему говорила. До меня доносился ее звонкий смех. Спустившись по вырубленным в спрессовавшемся снегу ступенькам, я подошла к пустовавшей зимой маленькой пристани. Чуть вдали блестел расчищенный каток. Спрыгнув с невысокой ступени, я пошла по заснеженному льду вперед. Несколько минут спустя меня обдало снегом из-под огромных лыж снегохода: это Ольга с А.И. промчались мимо меня. Я помахала им вслед и подошла к ограде из автомобильных покрышек, окружавших импровизированный каток. Жаль, я не взяла с собой коньки, а то можно было покататься. Правда, фигуристка из меня никудышная: дай бог, если я просто удержусь на льду. Гладкая поверхность буквально сверкала в лучах солнца. Я медленно пошла по периметру. В какой-то момент луч солнца попал на осколок – стекла? льдинки? – полоснул по глазам, и я невольно охнула. Сияние причиняло боль, но я почему-то не могла отвести взгляда. Приложив ладонь козырьком ко лбу, я вдруг ясно увидела... Там была огромная елка и каток перед ней. На заднем плане синели горы в снежных шапках. Кружились парочки, смеялись дети. И я тоже смеялась... или даже хохотала. Меня вытянули на каток, я заскользила по кругу... На мне смешная шапочка, руку в варежке сжимала большая сильная рука... Я вздрогнула, солнечный лучик исчез, растворившись в ярком солнечном дне. Что это за видение? Оно казалось таким настоящим, будто все это происходило на самом деле. Но я никогда не была в таком месте, не представляла, что это за город... страна? Дежа вю? Я уставилась на лед, пытаясь снова вызвать в памяти эту картину. Но ничего не выходило, ускользало, дразнило тенями каких-то других жизней. Это нервировало, поселив в душе тревогу. Мне совсем не нравилось то, что я почувствовала, увидев то место. Заслезились глаза. Сняв перчатку, я промокнула тыльной стороной ладони выступившие слезы. Чертов лучик! Лучик... Я надолго застыла, глядя на блестящий лед. – Так я и думал, что отыщу тебя здесь! – Мужской голос вывел меня из состояния транса, в который я впала, силясь разобраться со своими ощущениями. Медленно повернувшись, я моргнула и тяжело вздохнула. – Привет, Сергей Борисович. – Между прочим, на улице минус двадцать, а ты в куртке и в сапогах. Посмотри на меня – я экипировался достойно: валенки, ватник, ушанка. – И стал похож на медведя, – усмехнулась я. – Большого и неповоротливого. – А где наша парочка? – Усвистали на снегоходе, – пожала я плечами. – Ты прав, что-то я стала подмерзать. – Ну тогда ноги в руки, и в баньку. Сейчас я тебя попарю, а то заболеешь. И Сергей, не желая слушать моих вялых возражений, взял меня под руку и повел с озера к дому.
Я лежала на животе на нижней полке, прикрыв краешком простыни ягодицы. Сергей возился с какими-то баночками, размышляя вслух, чем бы плеснуть на камни. – Не мучайся, – посоветовала я – Мне нравится запах хвои. А.И. вроде говорил, что флакон стоит в предбаннике. Минуту спустя я с наслаждением вдохнула запах ели и довольно заурчала. Повернувшись и подтянув на грудь простыню, я уселась на полке. Из клубов пара выглянул Сергей и улыбнулся. Я с интересом разглядывала его: спортивный, хорошо сложенный мужчина в самом расцвете сил. Но все равно он напоминал мне Карлсона. Он был выше среднего роста, но лицо его, приятное, с добрыми глазами, почему-то казалось мне похожим на мультяшного героя. Я невольно хмыкнула. Не знаю, что уж там решил Сергей, услышав мой смешок, но он положил руки на ткань, прикрывающую его бедра, явно собираясь продемонстрировать себя во всей красе. Я не смогла оценить предназначенное мне шоу. Остановившимся взглядом я смотрела на сползающую простыню и видела другого мужчину. Высокого, худощавого, поджарого. Его светлые волосы от влаги потемнели и вились крупными кольцами. Почти черные глаза смотрели на меня с мудростью тысячелетий. В руках он держал березовый веник. – Ложись, попарю тебя веничком. – Попаришь или отшлепаешь? – уточнила я, выдавливая улыбку. – Первое, но ты можешь считать, что второе. Я прижалась спиной к стене, вскинула руки перед собой, словно защищаясь. – Что ты... кто ты... – повторяла я шепотом, снова и снова. Пришла в себя я в предбаннике. Сергей нес меня наверх. – Черт! Там слишком жарко. Тебе надо охладиться. Прости меня, я не думал, что ты не можешь долго быть в сауне. Но ты же не предупредила! – бормотал он. – Все в порядке. – Я отпустила влажную от пота шею. – Поставь меня на ноги. Я могу идти сама. Он послушно опустил меня, и я завернулась в простыню. – Я пойду наверх, Сереж. Ты тут заканчивай, а я полежу немного. Мужчина растерянно глядел мне вслед, пока я бегом поднималась вверх по лестнице. Захлопнув дверь в свою комнату, я без сил опустилась на пол. Простыня соскользнула, но я не обратила внимания. Обняв колени и привалившись спиной к стене, я уставилась в одну точку. Что со мной происходит? Второй раз за день у меня перед глазами какие-то странные картины, будто я оказалась в теле другого человека. Вот так, наверное, люди и сходят с ума. Слышат голоса, видят другую жизнь, а потом родственники запирают их в психушке.
– Мать, ты просто устала. Говорила же я тебе: нельзя работать на износ. Я и А.И. об этом постоянно твержу, но вы же хреновы трудоголики! Расскажи мне снова, как он выглядел? – Да сколько повторять, я не помню уже. Не могу описать. Только видение, будто я была другим человеком. Что там говорят о переселении душ? Может, это была прошлая жизнь. А вероятно, я и вправду устала. Я отпила чай и вытянула ноги. – После каникул возьми отпуск. Съезди куда-нибудь. Ты когда была в последний раз в отпуске? – В прошлом году, – наморщила лоб я. – Нет, в позапрошлом. Я собиралась по путевке, но поездка сорвалась – срочная работа, а потом мне расхотелось. – Давай-ка плюй на дела, отправляйся на море. Или в путешествие. Куда ты там мечтала? В Латинскую Америку? Вот. Отлично. Раз уж ты так не любишь пляжи. – Я не пляжи не люблю. Мне скучно тупо валяться под солнцем, предпочитаю бродить где-то с камерой, снимать и разглядывать людей. – Отличная мысль. Вот и отправляйся куда-то подальше, чтобы мозг занять. – Ну если только ближе к весне. Или в конце февраля. Работы много. – У тебя всегда много работы. Я не ответила. Как объяснить, что работа тоже может быть прекрасным способом отвлечься? – Сереженька тоже в отпуск собирается весной. Езжай с ним, – вдруг предложила Ольга. – С ума сошла? Я не собираюсь с ним трахаться. Ни при каких условиях. – Почему? Что с ним не так? Ну да, он... своеобразный, но он тебя уважает. Где ты найдешь мужика лучше? Кого ты ищешь? – Ольга взяла очередную сигарету. – А ты кого искала? – парировала я. – Пока на тебя не свалился Антон. Совершенно ведь неожиданно. Вот и я на такое надеюсь. А если никто не свалится, подумаю над выбором из того, что останется. – Тебе скоро тридцать три! Дальше карьера затянет, и тебе будет не до того. А дети? – Я не могу иметь детей, – пожала плечами я. – Извини. Я не... – Ничего страшного, ты не хотела. Знаешь, как говорит мне мама: надо найти вдовца или разведенного мужика с ребенком. Только вот плохая из меня мачеха. Не люблю я детей. И не потому, что во мне что-то сжимается, просто... ответственность напрягает, а я хочу развлекаться, пока молодая. Кстати, Сергею нужны дети, таким всегда нужны дети, чтобы вложить деньги в их будущее. Я не могу дать ему ребенка. Стоит сказать об этом, и он быстро от меня отстанет. Да и Игорь мой... как узнает, что я бесплодна, перестанет звонить. Там мама четко позицию обозначила: я из хорошей семьи, с достатком, ровня ее мальчику, и она хочет внуков. – Я не знала, как тебе сказать, – вдруг отвела глаза подруга, – я беременна. Буквально перед отъездом сдала второй анализ, на этот раз в клинике, чтобы уж наверняка. – Какого хрена ты куришь? – воскликнула я, отобрала у Ольги сигарету и швырнула ее в пепельницу. – Буду крестной. И не говори, что незамужним нельзя. Я буду старой девой-крестной. Надену чепчик и буду нянчить твоего бэйбика. Вы, кстати, расписываться собираетесь? – А.И. сделал мне предложение, но я сказала, что мы еще успеем. Но теперь, наверное, придется. – Отлично, поедим салатиков. – Вот ты и нашла повод, чтобы тему поменять. Мы, между прочим, о тебе говорили. – Хватит обо мне. Прорвусь. Действительно, я просто устала. Надо в отпуск. Ольга покачала головой. В дверь осторожно постучали: это наши мужчины решили, что им не уделяют достаточно внимания. – Ну пошли, зажжем по-новогоднему, – поднялась я. Ольга покачала головой, глядя на мою лучезарную улыбку. Сомневаюсь, что мне удалось ее обмануть. Слишком много лет мы дружили, слишком много было выпито вместе.
Начало весны
Снег медленно, но верно таял, сугробы скукоживались, чернели и превращались в грязные заледенелые кривые глыбы. Погоду кидало от мороза ночью к плюсовым значениям днем, от снега, бьющего колючей крупой в лицо, до противных проливных дождей. Утром можно было околеть, ожидая маршрутку на пронизывающем мартовском ветру, а вечером – расстегивать теплую зимнюю куртку и думать: «Какого хрена я не надела демисезонное пальто!» Противоречивость погоды полностью соответствовала моему не менее противоречивому настроению. Утром я вставала с вполне нормальным настроем, а вечером возвращалась с работы в состоянии, близком к «напиться и забыться». В метро, на улице я все время вглядывалась в лица, надеясь увидеть знакомое. Почему я решила, что там, в толпе, я могу встретить того, кого, как мне казалось, я знала? Но я все равно искала, искала, одновременно боясь, что случится чудо и я встречу его, но он меня не узнает, отвернется или просто сочтет за идиотку. Это нервировало. Это лишало сил. Заставляло руки потеть, а голову сжимало невидимыми тисками. Я мучила себя, не понимая, зачем и почему. Спасала Ольга. Беременность ее еще не была слишком заметна, но она уже занималась выбором клиники, а также всяких необходимых вещей: одежды для нее и будущего малыша, кроватки, коляски. Меня она припахала к поискам в Инете чего-то особенного, чтобы я забивала себе голову исключительно дизайнерскими штучками. Я не сопротивлялась. Мне даже нравилось этим заниматься. В какой-то момент я вообще предложила молодой семье (а ребята поженились в самом конце февраля) сменить обстановку дома. Да и ребенку была нужна отдельная комната. Меня увлекло это дело, и даже стало казаться, что когда-то я уже занималась дизайном дома. Только это был не простой дом, а огромный, больше похожий на замок, стоящий на высокой заснеженной скале.
Я носилась на каблуках по винтовым лесенкам, отдыхала на огромном балконе, больше похожем на террасу, пила кофе в патио, плавала в бассейне – и все это посреди снегов, прямо на скале. Как такое могло быть на скале? Я не понимала. Так же как не представляла, откуда там могли взяться дремучие леса. Я видела, каким крутым был обрыв, над которым нависали башни и башенки замка, какими ажурными казались мостики со стеклянными крышами, соединяющие края пропасти. Я знала каждый закуток этого замка, я любила его, он был моим домом. В видениях. А в последнее время и в снах. Днем, глядя на данные в таблицах, я часто размышляла над причудами подсознания. Может, когда-то я читала про это место? Смотрела фильм? Видела картинки в Сети? Что послужило толчком к тому, что я с каждым днем «видела» все больше и больше деталей? Современность проникла в это сказочное место. В замке был беспроводной Интернет. В моей спальне на столике стоял ноутбук. На стене висел телевизор. Душ, ванная, биде – все с горячей водой. Никаких вам чанов и тем паче рукомойников. Все радости цивилизации были к моим услугам. Одного я не могла понять – обитаем ли был замок? Кто там жил? Ни разу в моих видениях я не видела тамошних обитателей, не слышала голосов. Замок был огромен и пуст. А однажды ночью я проснулась от собственного крика. Во сне я бежала по пустому замку. Куда делись все вещи, мебель? Окна были распахнуты. Камины давно не топлены. Каменные полы занесены снегом. И только ветер гулял, завывая, в бесконечных коридорах. Я бежала сломя голову и не могла найти выхода. Я искала того, кто одним своим желанием предал забвению ту жизнь, что когда-то там бурлила. Зачем он это сделал? Кто он вообще такой? Я точно знала, что этот «кто-то» там был. В какой-то момент я увидела тень мужчины в черном плаще. Он стоял посреди моей комнаты и смотрел на террасу. А потом исчез. Просто взял и исчез. Оставив за собой эхо конского ржания и удаляющийся стук копыт. Я сидела в постели. Слезы ручьями текли из моих глаз. Искусав до крови губы, только чтобы не завыть на весь дом, я вцепилась ногтями себе в руку. Пусть мне будет больно, только сердце не разрывается от тоски. В тот день я не пошла на работу, отменила встречу с художником-оформителем, который обещал показать мне новые каталоги для детской, и позвонила психологу. Хотя, возможно, мне нужен был психиатр. От назначенной встречи я отказалась, предпочтя для начала разговор по скайпу. После этого я долго сидела и смотрела в точку. «Ага, – сказали мне, – все с вами, девушка, понятно. Вам следует больше отдыхать: спать, гулять, меньше мечтать и сидеть в Интернете, а еще лучше – обзавестись каким-нибудь приятным хобби. Не говоря уже о том, чтобы выйти замуж, родить детей и жить долго и счастливо». Собственно, и без консультации я знала, что мне надо в отпуск. Приказ был готов, тур выкуплен, и через месяц меня ждала Шотландия. Почему именно она? Определенного ответа у меня не было, возможно, дело было в непонятных родственниках из Высокогорья, которых я намеревалась отыскать. Вот и нашлось занятное дело. Почти детективное. Родители мои даже не представляли, откуда в нашем роду могли взяться шотландцы. В США родственники были – волна послереволюционной эмиграции закинула туда моих двоюродных дедушку и бабушку – но связь с ними оборвалась еще в прошлом веке. Нет, найти-то кого-то было возможно, да только зачем? Меня больше интересовало, откуда росли ноги моего миллионного состояния. Адвокаты в ответ лишь пожимали плечами. Ими были получены документы, они все оформили, я подписалась – все. Дальше деньги легли на счета, и мне ничего не оставалось, как пользоваться ими в свое удовольствие. Что я и делала, потратив некую сумму на ремонт своей маленькой квартирки в спальном районе Москвы, потом купила дом в Подмосковье (в районе Павловского Посада), куда и перебрались мои родители, да оплатила себе двухнедельный тур в Шотландию. Плохой из меня миллионер, но, может, придумаю еще что-нибудь со временем. Как ни странно, разговор с психологом меня немного успокоил. По крайней мере, я перестала дергаться, чем и обрадовала не на шутку испугавшуюся Ольгу. Но это была видимость спокойствия. На душе скребли кошки, а я всего лишь загнала все свои эмоции в угол, дабы они мне не мешали. Но если произойдет взрыв...
Родители обрадовались нечаянному сюрпризу в виде бледной дочери. Мама сказала, что меня необходимо кормить, кормить и еще раз кормить, а я лишь кивала, сидя на кухне и прикуривая очередную сигарету. А днем я отправилась гулять по городу. Ноги сами принесли меня к церкви. Я остановилась и стала разглядывать красное кирпичное здание с огромным куполом. Надо было прихватить камеру, вот отсюда был бы прекрасный ракурс, а если еще и присесть, снять собор снизу... – Тебе нужна помощь, иначе не выдержишь, – раздался позади меня старческий голос. Я обернулась. Обычная старушка, каких можно встретить у любой церкви по десятку. Она вцепилась в мою руку и повела к кирпичной арке. – У меня нет даже шарфа – набросить на голову, – остановилась я у входа в храм. – Ничего, это не самое страшное, – ответила старушка и потащила меня внутрь. Утренняя служба давно закончилась, и в церкви было практически пусто. Я взглянула вверх. Стены были расписаны библейскими сюжетами. А купол... Архангелы парили в небесах. Невольно я задержала дыхание. Взгляд мой метался от одного лица к другому. В уши ворвался колокольный звон. Свод вдруг стал выше, прозрачней, солнечные лучи золотили развевающиеся на ветру светлые волосы одного из архангелов. Темные глаза не мигая смотрели на меня с высоты Небес... Пришла в себя я на улице. Вцепившись в руку старушки, я хватала ртом воздух. – Пойдем со мной. Я посмотрю, что можно для тебя сделать, – сказала пожилая женщина и погладила меня по руке. Дома она усадила меня в центре комнаты на табуретку, взяла икону и начала обходить меня по кругу, что-то приговаривая. Потом вдруг резко остановилась и положила руку мне на голову. – Нет, – спустя какое-то время сказала она. – Не могу пробиться. Внутри тебя словно стена. Внутренняя сущность закрыта, но ей хочется вырваться на свободу. Поэтому тебе так плохо. Что тебя гложет, девочка? Воспоминания? – Да... – растерялась я. – Откуда вы знаете? Сны, дежа вю. Будто воспоминания о других жизнях, других местах. Но я точно знаю, что никогда там не бывала. И это происходит не постоянно, но бывает... будто накатывает, потом отпускает. Я в отпуск скоро поеду. Отдохну, может, все пройдет. – И когда в отпуск? – В середине апреля. Как раз попаду на Пасху. Обе. – Очень хорошо, – закивала старушка. – Заходи почаще в храм. Неважно, православный или какой другой, главное – христианский. Куда в отпуск-то? – В Шотландию. – Страна с огромной энергетикой. Там тебе станет легче. – Энергетика-то языческая, – удивилась я. – И много трагедий. Пожилая женщина ничего не ответила, отложила икону и пошла на кухню, сделав мне знак следовать за ней. – Зачем вы повели меня в церковь? – спросила я, присаживаясь за покрытый клеенкой стол. – Чтобы проверить, не станет ли тебе плохо, – ответила она, наливая мне чай. – И мне стало. – И нет, и да. – И как это понимать? – Свет, тьма – все вперемешку, – загадочно ответила старушка. – А ты пей чай-то. – Горячий. Сейчас немного остынет... Мы молчали. Я медленно размешивала сахар и ожидала чего-то от подобравшей меня бабушки. Но она просто смотрела на меня и шамкала губами. – Твое место не здесь, – заявила какое-то время спустя странная женщина, чем меня и добила. Приехали. А то мне не хватает проблем и загадок. – А где? – Я взглянула на отвернувшуюся от меня старушку. – Не знаю. Езжай в Шотландию, вот там тебя и вылечат. Сразу станет легче, да и спать по ночам будешь нормально. – И тебя вылечат, – пробормотала я безнадежно. |
Тверская область, озера и коттедж на берегу – идиллическое место для новогодних каникул. Воздух буквально звенел от мороза, и я наслаждалась каждым вздохом. Тишина, красота, природа. Ну и, разумеется, наша маленькая замечательная компания. 
Ольга сидела напротив меня и медленно размешивала чай.
Мне грезились длинные коридоры с каменными стенами, арочные переходы, крутые лестницы. Комнаты с высоченными потолками, на стенах оружие, больше подходящее для музеев; кровать с тяжелым балдахином – я очень ее любила: мне было уютно спать, приспустив парчовую ткань – и пышущие жаром камины...
В выходные я решила съездить за город. Вовсю светило солнце – видимо, весна наконец-то вспомнила, что пора бы и прогнать затянувшуюся как никогда раньше зиму, – птицы щебетали на разные голоса, а девушки наконец-то переоделись в короткие юбки и заменили удобные «снегодавы» на изящные шпильки. В общем, погода располагала, и я решила, что мне просто жизненно необходим глоток свежего воздуха.
Мне понравилось!