Тея Харрисон

«Территория дракона»

2011 

Сны, которые мучают и терзают. Незнакомец, дарящий незабываемые ощущения, и одновременно пугающий до чертиков. Героиня, скрывающая свою сущность, не доверяющая никому в этой жизни. И конечно, бездна страсти - запретной, темной, опасной...

 ________________________

Глава 3

Во сне Пию преследовал темный мрачный шепот. Она крутилась, ворочалась в постели, стараясь игнорировать его. Она была измучена до последней степени. Все, чего ей хотелось – это спать. Но голос проникал в ее голову, глубоко запуская бархатные когти.  

Открыв глаза, Пия поняла, что стоит на краю просторного балкона, парящего над Нью-Йорком. Вид ночного города открывался ослепительный. На фоне пурпурно-черного неба огни окрашивали огромные небоскребы во всевозможные оттенки. Девушка посмотрела вниз. Она стояла на самом краю – там, где заканчивалась плитка, и начиналось бетонное основание балкона. Перил не было. Пия вскрикнула, отшатнулась и, потеряв равновесие, приземлилась на пятую точку. Она судорожно поползла назад, отталкиваясь ногами. Как можно быстрее и дальше от края! Девушка была слишком занята этим, чтобы заметить: тонкий атлас задрался, практически полностью обнажая ноги.  Одеяние подчеркивало ее спортивную и одновременно хрупкую фигуру.

Атласная ночная рубашка? Пия потрогала материю. У нее никогда не было подобной вещи. Не так ли? Она могла поклясться, что не ложилась спать в этом. Кстати, где она вообще уснула? Тут нежное жемчужное сияние осветило плитку вокруг нее. Девушка ощутила мощный всплеск адреналина. Вот черт, она светится! Это нехорошо.

Пия откинула волосы, закрывающие лицо. Свечение заставляло ее чувствовать себя даже более голой, чем если бы она в действительности была обнаженной. Пия не теряла контроля над чарами с тех пор, как была ребенком. Она сосредоточилась, стараясь убрать свечение и вновь стать похожей на человека. Было опасно так открыто показывать свою сущность, но, кажется, она позабыла заклинание!

–  Вот ты где, –  тихо произнес глубокий голос. –  Я ждал тебя.

Этот голос. Виски и шелк, вечность и мужественность. Пию обдало жаром, тело словно погрузилось в огонь. Даже вдох давался с трудом.  Губы приоткрылись, беззвучно ловя воздух. Пия повернулась к открытым элегантным застекленным дверям из темного металла. Длинные, до пола, белые прозрачные шторы от внезапно налетевшего ветра высоко взлетели вверх. Они скрывали столько же, сколько показывали.

–  Ты хочешь войти. – Невероятно красивый голос вызывал тоску, от которой содрогалось все тело. Пия вскочила на ноги. Часть ее противилась происходящему. «Эй, привет, –  уговаривал разум. – Это не стоит твоего сострадания. Вспомни, что случилось в прошлый раз, когда ты поддалась этим чувствам. Запала на придурка, который тебя потом шантажировал. Потеряла все и была вынуждена бежать. Помнишь?». Окружающая обстановка начала мерцать и меняться. Мрачный шепот нарастал, становился громче, громче. Пия неожиданно ощутила пустоту и томление, груди заныли от нестерпимой истомы. Она испытывала настоящую физическую боль. Девушка прижала руки к груди и растерянно огляделась по сторонам. Гипнотический голос приказал:

–  Ты войдешь сейчас.

Внезапно это стало ее единственным желанием. Пия подошла к шторам и, собрав их одной рукой, заглянула в огромную темную спальню. Пробежала взглядом по картине  импрессиониста над камином, по громоздкой мебели, расставленной в комнате. На  огромной кровати из темного массива лежал мужчина. Крупный, темный, с бугрящимися по всему телу мускулами, он лежал на белоснежной постели. Волосы, падающие на высокий лоб, были еще темнее. Чувственные губы изгибались в циничной улыбке. А в глазах мерцала тьма, способная уничтожить любые попытки сопротивления. Призрачный, расчетливый, колдовской огонь.

Пия вздрогнула, тревожные мурашки побежали от ног к спине.  Было что-то важное,  что она должна вспомнить об этих глазах. Если бы только ей удалось сосредоточиться! Сила, словно игристое вино, вылилась наружу, наполняя комнату, пока Пие не начало казаться, что она плывет в ней.  Она никогда прежде не видела столько магии, которая обволакивала кожу, опьяняла и одновременно пугала до чертиков. Жаркий голос воспламенял, окунал в пучину раскаленного желания. С губ девушки сорвался гортанный стон.

Мужчина протянул длинную мускулистую руку ладонью вверх. Все попытки сопротивления мигом исчезли. Повинуясь порыву, Пия бросилась к нему. Она едва достигла кровати, как он перешел в наступление. Схватил девушку за руку, прижал к своему горячему телу, затем опрокинул на постель и тут же оказался сверху. Вдавливая  в матрас всей тяжестью своего тела, он захватил девичьи запястья, сжимая их над ее головой. В его руках чувствовалась такая сила и мощь, что нежная плоть под его пальцами-наручниками казалась хрупкой и слабой.   Магия вперемешку с вожделением душили Пию. От ощущения его контролируемой мощи и жестокости, силы вдавившего его тела дыхание ее стало прерывистым. Жажда близости охватила тело, между ног стало влажно от нахлынувшего желания. Мужчина зарычал. Кровать содрогнулась от этого дикого звука. Суровое, словно высеченное из камня лицо, столь подходящее этому огромному телу, находилось в тени. Было что-то неуловимо знакомое в этой внешности,  в жестких черных волосах.

–  Посмотри  на меня, –  приказал он, прижимаясь лицом к лицу, нос к носу. – Посмотри на меня.

В свечении ее тела взгляд мужчины озарился золотом. Казалось, на нее смотрят глаза сокола. Глаза хищника. Глаза чародея.

Какая-то часть сознания вопила об опасности, но было слишком поздно. Пия откинула голову назад и встретилась с ним взглядом.  Ему не составило труда поймать ее в ловушку, словно паук, он сплел свою паутину. Теперь он мог делать с ней все что пожелает, абсолютно все. Пия не могла сопротивляться ему. И она вдруг поняла, что желает быть пойманной.

Пия потерлась о мужское тело, напряженное от желания. Господи, как же прекрасно – чувствовать его тяжесть! Восхитительное, запретное удовольствие, противоречащее всему тому, чему учили ее всю жизнь. Тому, что она думала о себе.

–  Ох, да что это с тобой? – простонала Пия. Выгнула шею и попыталась захватить его рот своими губами. Местечко между бедрами пульсировало от болезненной пустоты. – Чего же ты ждешь?

Он замер, словно эти слова удивили его. А затем что-то изменилось. Пия не понимала, как и почему, просто почувствовала. Пространство стало еще более наэлектризованным, превращая их обоих в подобие высоковольтных проводов, готовых загореться в любую секунду. Намеренно медленно он задвигался и теперь уже полностью накрывал девушку. В мощной мускулистой груди прогрохотал яростный рык. Взгляд был полон необузданной потребности. Подобно хищнику, незнакомец обрушился на Пию. Твердый рот захватил нежные губы. Нежное соблазнение, прежде звучавшее в его голосе, исчезло. Он проник в ее рот горячим голодным языком, одновременно прижимая бедрами к постели. Что-то твердое и тяжелое вжалось в живот. Дрожа от потрясения, Пия осознала, какой огромной и мощной была его эрекция. Дрожащими губами она прошептала:

–  Как хорошо.

Пия изогнулась в безотчетном желании как можно сильнее прижаться к его члену. Мужчина резко втянул воздух и потрясенно выдохнул какое-то проклятие. Его тело было подобно огромной клетке из костей, мускулов и голода, когда он опустился на нее, захватывая руками и ногами, прижимая к постели. Пия изогнулась изо всех сил, опьяненная этим пленом, который, как ни странно, дарил ощущение пьянящей свободы.  Она стонала, жадно целуя его в неистовой потребности. Незнакомец по-прежнему стискивал ее запястья, его пальцы беспокойно двигались по нежной плоти. В неистовом ритме он врывался в ее рот языком, словно совершая им яростный половой акт. Этот древний примитивный ритм распалял Пию еще больше. Она нуждалась в нем, нуждалась в том, чтобы он проник и в другие места. Пия извивалась под ним, и тогда он придавил её мощными бедрами, опускаясь на нее, вдавливая в матрас, давя  всей длиной своего возбужденного члена на ее клитор. Он вжимал себя меж ее ног, изгибаясь подобно огромному гепарду, терся об нее своим горячим твердым телом. Когти безумного наслаждения вцепились в нее. Изо рта вырвался всхлип, Пия сделала движение бедрами, подгоняя его. Умоляя.

Подсознательно Пия чувствовала: что-то не так. Ее поведение было странным даже для сексуальной фантазии. Должно быть, все дело в одиночестве.  И глубочайшей волнующей мужественности этого мужчины. И в том, что он призвал её колдовством, заставил взглянуть в глаза и поглотил. И в его соблазняющем, хитром терпении. Пия пыталась собраться с мыслями, но они бежали прочь, как вода, текущая сквозь пальцы. Ее потребность, его неистовство - слились в единое,  взяли верх над остальным. Оторвавшись от ее губ, он выдохнул что-то неразборчивое. Слова эти были на незнакомом Пие языке, резком, обжигающе властном. Они прозвучали как проклятие. Выпустив девичьи запястья, одной рукой он еще крепче прижал ее к себе, другой принялся мять ее маленькие груди. Хищные губы скользнули по лицу и вниз, по нежной шее. И тут он укусил ее - дикий и примитивный жест, заставивший все ее тело содрогаться от желания. Пия вскрикнула и впилась ногтями в широкую мускулистую спину, обхватила ногами тугие накачанные бедра, стараясь притянуть мужчину еще ближе. Они были почти там, почти там! Мужчина перевернулся, и Пия оказалась сверху. Приспосабливаясь к новой позе, она покачивала бедрами, терлась о его торс, а затем наклонила голову, ища его губы. Он погрузил пальцы в ее волосы, прижимая девичью голову к своей огромной волосатой груди.

Пия нуждалась в нем. Хотела, чтобы он вошел в нее,  хотела стать с ним одним целым. Желание было нестерпимым, прежде она такого не испытывала.  Пия просунула руку между их телами, нашла широкую бархатистую головку члена,  влажную на конце. Мужчина со свистом втянул в себя воздух, притянул ее лицо вплотную к своему,  так, что их губы легко касались друг друга. Продолжая вжиматься в ее бедра в медленном, жестком, невероятно сексуальном ритме, толкаясь огромным членом ей в ладонь, он прошептал в ее приоткрытый рот:

–  Скажи мне свое имя.

«Минуточку, стоп. Я должна что-то вспомнить об этом».

Пия изо всех сил попыталась сосредоточиться на этом вопросе, очнуться от обжигающего внутренности желания, потребности в этом мужчине.

–  Скажи мне, –  шептал он. Его голос окутывал, заманивал в ловушку.

Одну минуту. Ее дыхание было прерывистым. Имена имеют силу. Такую же силу, как и этот голос.

Она попыталась солгать, но одурманенный желанием разум подвел ее:

–  П-Пия. Пия Джованни.

Она тяжело дышала, испытывая муки желания, терлась о мужское тело, в отчаянном стремлении вернуть прежний ритм. Ее потребность была столь сильной и нестерпимой, что крик едва не срывался с ее губ.

–  Пия. – не сказал, но выдохнул он. Его горячее дыхание спиралью закручивалось вокруг нее, подобно клубам адского пламени. – Мило.

Боже, когда он так говорил – словно ласкал ее Силой - ничто не имело значения. Мужчина лизнул разгоряченную кожу и пробормотал ласково:

–  Но это твое человеческое имя, не так ли, дорогая? Ты ведь вер. Мне нужно знать твое настоящее имя.

Затем, не в силах совладать с собой, он обхватил ее попку и изо всех сил, поднимаясь над постелью, толкнулся в нее. И застыл в ожидании.

Узнав имя, он получит над ней власть.

–  Да смилостивятся надо мной боги, скажи же! – Крик агонии, из самой глубины души, заставил влажные припухшие губы Пии раскрыться.

Призрак материнского голоса коснулся ее умирающего от вожделения разума, возвращая ясность мышления.

«Никогда и никому не открывай своего настоящего имени, дорогая», –  говорила мать. Повторяла снова и снова. Говорила с Силой, чтобы разум дочери обязательно усвоил этот урок, ведь в то время Пия была довольно непослушным ребенком.

«Если ты откроешь свое имя, то дашь этому человеку бесконечную власть над собой. Это самое ценное, что у тебя есть, личное сокровище. Храни его так же, как свою жизнь, это имя - ключ к твоей душе».

Пия очнулась от сладких грез.

–  Нет, –  прошептала девушка.

Кому она отказывала – любовнику или матери? Пия попыталась убрать ноги с его торса, вцепившись при этом в  угольные жесткие волосы. Он заревел. Возглас этот был полон страдания и боли. Пия и представить такого не могла. Он обхватил ее сильными руками, но поздно. Пространство между ними начало таять. Влажные жесткие волосы заскользили в ее хватке. Пия вскинула руки, пытаясь ухватиться за него. На мгновение их пальцы соприкоснулись. 

Он исчез... 

«Dragon bound»

by Thea Harrison

2011

Chapter 3

Pia dreamed of a dark, whispering voice. She tossed and turned, fighting to ignore it. Exhaustion was a concrete shackle. All she wanted to do was sleep. But the voice insinuated into her head and sank velvet claws deep.

 She opened her eyes to find that she was standing at the edge of a spacious balcony that hung high over New York.

 The night scene was dazzling. Lights of all colors were spray-painted on massive skyscrapers against a purple-black background. She looked down. She was barefoot and stood on flagstones, not concrete.

 There wasn’t a railing.

 She shrieked and fell on her ass as she stumbled back. She scrambled backward until she put several feet between herself and the precipice. Then she noticed her long bare legs pouring out from a simple white negligee. The negligee accentuated her runner’s light, strong build, slender muscles both racy and muscular.

 Negligee? She fingered the satiny material. She didn’t own a negligee. Did she? She could have sworn she hadn’t gone to bed in it. By the way, where had she gone to bed again?

 A gentle pearly luminescence lit the flagstones around her. The blood rushed through her body on a surge of adrenaline.

 Oh shit, she was glowing.

 This was so not good. She pushed the hair out of her face. The glow made her feel more naked than she would have if she’d been nude. She hadn’t lost control over the dampening spell since she was a child.

 She fumbled for the spell that would shield the luminescence and make her skin appear human. It was dangerous for her to be so exposed, but she seemed to have forgotten how to cast the spell.

 “There you are,” a deep, quiet voice said. “I’ve been waiting for you.”

 That voice. Whiskey and silk, ageless and male. It poured over her and set her body on fire. She was bereft of air. Her lips parted on a soundless gasp.

 She turned toward elegant open French doors wrought of black iron. White, gauzy, floor-length curtains billowed in the breeze. They obscured as much as they revealed.

 “You want to come inside now.” That incomparable beautiful voice created a deep yearning that shook through her. She scrambled to her feet.

 A small part of her mind rebelled. Um hello, that part of her mind said to her. Not into yearning much. Remember what happened the last time you gave in to yearning. You fell for a shithead who blackmailed you? You lost everything and had to go on the run?

 The scene around her flickered and started to fade. The dark whispering surged in strength until it was all she could hear or think about. She was so lonely her chest ached. It actually, physically ached. She pressed a hand between her breasts and looked around in confusion.

 The hypnotic voice ordered, “You will come inside now.”

 All of a sudden that was the only thing she wanted to do. She went to the curtains and gathered them up in one hand as she looked inside into a huge shadowed bedroom. She caught an impression of a fireplace and large sturdy furniture sprinkled throughout the room.

 A male reclined on pale covers on an enormous dark-framed bed. He had a massive physique, thick muscles bulging over long limbs, the bare skin of his torso dark against pale linen. The fall of hair onto his strong forehead was darker still. A sensual mouth quirked in a cynical smile. Only his eyes gleamed against the darkness with a faint, calculating, witchy glow.

 Unease skittered on light mice feet down her back. There was something important she had to remember about his eyes. If only she could think of it.

 Power like champagne filled the room until she felt like she was swimming in it. She had never been in the presence of so much magic before. It pressed against her skin, exhilarating and terrifying, addicting. It turned the fire the voice had ignited in her into liquid desire. An animal sound came out of her.

 The man uncurled a long muscular arm and extended a hand to her. Resistance melted. She went to him in a rush. She had barely reached the bed when he exploded into action. He took hold of her arms, dragged her across his body and slammed her into the mattress as he rolled on top of her. Pinning her down with his heavy body, he locked his hands around her glowing wrists and yanked them over her head. The corded strength in his fingers make the flesh and bone they shackled feel slender and fragile.

 Magic and desire choked her. Her breathing turned erratic at his controlled violence and the dominance of his body pressing her down. Sexual heat pooled low in her body as the juncture between her thighs grew slick.

 A rumble started low in his throat. The bed shuddered with the feral sound. His harsh, shadowed face was hewn out of the same indomitable mountain that had formed his body. There was something familiar about his spiked black hair.

 “Look at me,” he said, thrusting his face down until they were nose to nose. “Look at me.”

 In the pearly glow of her body, his gaze flashed gold like a falcon’s eyes. Predator’s eyes. Sorcerer’s eyes.

 Something shouted a warning in a distant part of her mind but it was too late. She had already flung back her head and looked into his eyes. Just like that she was snared like a spider in a web. He could do anything he wanted to her now, anything at all.

 She found it impossible to care. She found she wanted to be snared. She rubbed against his taut, sexy body. It felt so good to be pinned by him, a renegade pleasure that went against everything she’d been taught or thought she understood about herself.

 “Oh, what’s the matter with you,” she groaned. She arched her neck and tried to angle her hips just right. That area between her thighs was beginning to throb with a deep, insistent, empty ache. “What are you waiting for?”

 He stilled as if she had surprised him. Then something changed between them. She didn’t know what it was, but she could feel when it happened. The air grew even more electric, a live wire jumping ungrounded, building force as it bounced back and forth between them. Then he shifted with slow deliberation, settling full on her. His growl deepened, the rumble vibrating in that immense, muscled chest. His eyes were wild, ravenous. His head came down on her with the force of a raptor’s plummet.

 Hard open lips captured hers. The gentle seductiveness that had been in his voice earlier was gone. He shoved into her mouth, penetrating her with a hot, hungry tongue while he ground her into the bed with his hips. Something lay stiff and heavy along her flat stomach. With a thrill of shock she realized it was an enormous erection.

 Her lips shook beneath his as she whimpered, “That’s so good.” She worked her back muscles, trying to rub her hips on his cock.

 He sucked in a breath and muttered a shaken curse. He made his body into an enormous cage constructed of bone and muscle and starvation as he bowed around her, pinning her with arms and legs and weight. She arched up with all her strength, exhilarating in the cage, which gave her a paradoxical feeling of release. She moaned as they ate at each other’s mouths, frantic to consume each other. His hands moved on her wrists, a restless shackle. His tongue thrust an aggressive rhythm as he fucked her mouth.

 The ancient primitive rhythm only made her need flash hotter. She needed him to penetrate her in other ways. She writhed and he moved so that thick muscled thighs were on either side of hers, which brought his hips in full alignment with her aching pelvis.

 It also brought the length of his erection against her clitoris. He ground against her, flexing like a great hunting cat, rubbing the hot, hard length of flesh along the graceful ridge of her pelvic bone. Pleasure raked frenzied claws through her. She cried out into his mouth and pushed her hips against his.

 Vaguely she knew something was wrong. She was acting out of character even for a sexual dream. It had something to do with a lifetime of loneliness, with the electric sensuality this male exuded, with him calling her to him with sorcery and with her looking into his eyes and becoming snared, with his seductive, cunning patience. She tried to hold on to those thoughts but they ran like water flowing through her fingers. Her sexual frenzy—his sexual frenzy pouring over and through her—overrode all of it.

 He dragged his mouth from hers, turned his head to one side and gasped something. The words were foreign, the language harsh and burning with Power. They sounded like curses. His hands slid away from her wrists. One dove to the small of her back to yank her hips tighter against him. The other came up to palm her small breast while he lay hard against her. His marauding lips plunged down the side of her face to her throat.

 He bit her, a savage and archaic gesture that sent an earthquake through her body. She shrieked and raked her nails down the immense musculature of his back while she wrapped her legs around those taut pumping hips and pulled him even closer.

 They were almost there, almost there. He rolled with her until she lay sprawled on top of him. She adjusted to the new position with an eager wiggle, mouth turned to him, seeking his. Hard hands sank into her hair and held her head imprisoned against his hairy chest. She needed him to push inside her like she’d never needed anything before. She plunged one hand between them to grip the velvety, broad head of his penis. It was damp at the tip.

 Then, his lungs working hard, he pulled her head back until their lips were just touching. Still pushing his hips against her pelvis in that slow, hard sexual rhythm, rubbing his thick cock against her palm, he whispered into her open mouth, “Tell me what your Name is.”

 Okay, wait. She had to remember something about that. She struggled to think past the burning need for him.

 “Tell me,” he whispered, the words winding around her, snaring her tighter.

 Wait a minute. Her breath shook. Names have Power. Power, like that in his voice.

 She cast around in her desire-fuddled mind for a good lie but heard herself say, “P-Pia Giovanni.”

 She panted in real pain and rubbed herself along the length of his body, trying to rediscover the rhythm he had begun. She needed to come so bad she could have screamed.

 “Pia.” He didn’t so much say the name as breathe it. His hot breath coiled around her like tendrils of smoke from an infernal fire. “Pretty.”

 God, it felt unbelievable, as he stroked her all over with nothing but the Power in his voice. He licked her hot skin and murmured, again with that caressing, dark, seductive voice, “But that’s your human name, isn’t it, darling? You’re some kind of Wyr. I need to know your real Name.”

 Then as if he couldn’t help himself, he cupped the back of her ass and pushed up against her so hard his hips left the bed.

 But just wait.

 Giving him her real Name would give him Power over her.

 “May all the gods have mercy, tell me.” The agonized groan came up from his core and blasted her swollen, moistened lips.

 The ghost of her mother’s voice touched her desire-crazed thoughts with cool lucidity.

 Don’t ever tell your real Name to anyone, my love, she had said to Pia. Over and over her mother had repeated this lesson. She spoke it with Power of her own in her voice, so that the lesson would be fixed in Pia’s mind because she had been a bit of a flighty child at times. If you tell someone your real Name, you have forever given that person Power over you. It is your most precious, private treasure. Keep it safe as you guard your life, for your Name is the key to your soul.

 The dream spell shattered. “No,” she whispered.

 Was she denying him or her mother? She tried to clamp down with her legs on his torso to hold on to him, clutching at that black spiky hair with greedy fingers.

 He roared. He sounded like he was in as much pain as she was. He wrapped hard arms tight around her, but she was already growing insubstantial. The raw silk of his hair melted through her grip.

 She threw out her hands, reaching for him. For a moment she felt his questing fingers brush along hers. Then he was gone.