– Привет, чем занимаешься?

– Делаю творческое задание по мастерству.

– В отсутствии мастера? Я что-то пропустил?

– Конечно, пропустил, не надо было прогуливать. Думаешь, мастер на фестивале, пары нет? Не тут-то было...

– А, ну да, я забыл про подмастерье. И что там наша Заслонка натворить велела?

– Эротический рассказ.

– Чегоооо? Ну дает. Сейчас приеду помогу, это очень ответственное задание.

Вот так всегда, и не поймешь, то ли шутит и издевается, то ли серьезно говорит. Ладно, пока он там приедет, надо посмотреть, как вообще это пишется, – тонкие девичьи пальцы быстро застучали по клавиатуре. Так, любовный роман, о, исторический, это подойдет больше. О, вот оно.

«Маркиз начал покрывать жадными поцелуями шею девушки, она застонала от восторга, подставляя его рукам и губам свои набухшие груди» – ххмм, ну ладно, дальше – «его нефритовый жезл уперся в ее пещерку» – фу, какая пошлость, нет, надо другое искать.

Она снова начала листать страницы поисковой системы.

В этот момент раздался звонок в дверь, девушка вскочила с дивана, на котором до того уютно сидела с ноутом на коленях, и босиком прошлепала в коридор.

– Привет, проходи, есть будешь или сразу пойдем писать? – поднялась на цыпочки, легко поцеловала в губы.

Он с готовностью ответил, обнимая ее и подхватывая ну руки. Потом слегка отстранился, улыбнулся и снова поцеловал – в глаз и кончик носа.

– Я обедал. А вот кофе выпью, и ты точно уверена, что нам именно это задали? – не спуская девушку с рук, переместился на кухню, где все же поставил ее на пол.

– Он еще спрашивает! Да мы всем курсом ржали целый день, считай, когда Заслонова задание выдала, видимо, правду говорят – чем старше женщина, тем ей больше хочется.

– Да ладно, скажешь тоже, – он поставил чайник, открыл банку с кофе, засыпал его в кофеварку, отмерил нужно количество воды.

– Мне капучино, – достав из холодильника пакет молока, подала ему, потом села на стул, откинувшись на спинку и положив ногу на ногу, – точно знаю, что говорю. Помнишь, у нас в прошлом году была практика на киностудии целый месяц?

– Нууу, – заправив кофеварку и включив ее, оседлал второй стул.

– Ну мы там чаи гоняли с редактрисами, а там тетки все глубоко пенсионного возраста, я б даже сказала – запенсионного. Разговоры, естественно, бабские – о тряпках и о мужиках. И вот сидит такая Нина Марковна, лет не знаю скольки, но выглядит очень даже ничего – подтяжка, макияж, прическа, костюмчик – смотрит на нас и говорит: «Ничего-то вы, девочки, не понимаете, – чем женщина старше, тем ей нужнее общение с мужчиной на личном фронте, и много приятнее, точно вам говорю». А мы на нее большими глазами смотрим и молчим, сам понимаешь, в голову не пришло, что у нее там какая-то жизнь есть, кроме редакции, да еще личная. А редакторши-то остальные ей поддакивают. И ты знаешь, она это слово «личная» так произнесла, и глаза загорелись, что вот я поверила, что у нее с этим – все в порядке, и мужским вниманием она совершенно не обделена. Вот, может, и у нашей Заслонки взыграло ретивое?

– Так у той, ты говоришь, с этим все в порядке было.

– А у этой, значит, не в порядке, вот она и решила... хоть почитать, – девушка засмеялась, – вынь из холодильника сыр и колбасу и пару огурцов помой, бутерброды сделаю, что пустой кофе пить. Предки по полной затарили, когда уезжали, мне все не съесть.

Он послушно выполнил просьбу, не забыв достать еще и пару тарелок, потом поставил на стол готовый кофе и потянулся за сахарницей.

– Спасибо, вкусно у тебя получается, – она слизнула пенку с губы и игриво посмотрела на него, – сейчас перекусим и пойдем работать.

– Допрыгаешься, – перегнулся через стол, поцеловал смеющиеся губы, – сладкая...

 – Давай только поставим ноут на стол и сядем рядом, чтобы я мог видеть, что ты пишешь, и корректировать, а то на слух текст плохо воспринимается, – он взял два стула и поставил их около круглого стола в гостиной. Она тут же уселась на один, угнездив перед собой ноутбук в куче всего, что «аккуратно» валялось на столе. Парень примостился рядом.

– С чего начнем? – открыв документ, она занесла пальцы над клавиатурой, приготовившись писать.

– С практики, красотка, – он наклонился, смеясь, и легонько дунул на завитки волос на ее шейке, потом положил ладонь на плечо и провел большим пальцем по позвонкам, слегка поглаживая.

– Что ты... что ты делаешь? – ее голос стал чуть хрипловатым, – не надо, – повела плечом, пытаясь вывернуться.

– Ну, ты ж хотела эротический рассказ, а как можно писать, не зная предмета, – улыбнулся он лукаво.

– Отпусти, я серьезно, – она попыталась отодвинуться.

– И я нисколько не шучу, – прижав ее еще крепче и целуя в макушку, – мы будем писать, проверяя на практике – насколько это так на самом деле, – он старался говорить как можно серьезнее, но глаза смеялись, – а то вдруг ты напишешь, что герои целуются, например, в машине, его рука лежит так, – он положил руку на грудь девушки и наклонился к ней, – а ее голова лежит у него на коленях, – сделал попытку притянуть ее голову вниз, получилось смешно и неудобно, – не получается, видишь, а ты говоришь.

– Ну тебя, в самом деле, – она попыталась выпрямиться и отодвинуться, чувствуя, как от его прикосновений по спине бегут мурашки и галопом улепетывают куда-то все мысли, а не только разумные.

– Хорошо, как хочешь, – он послушно сложил руки на коленях и стал смотреть в монитор, – пиши.

– Ага, раздразнил, теперь пиши, – с силой отодвинув стул, встала и прошла на кухню. Вернувшись оттуда с чашкой кофе, снова села к столу, постаравшись избежать опасной близости с ехидно улыбающимся парнем. Ну вот всегда он так, все бы ему хиханьки, – она слегка надула губки, изображая обиду, и подвинула ноутбук ближе к себе.

– Да ладно, не дуйся, – стул и его обладатель снова придвинулись, – давай сначала решим, о чем писать, ну, кто герои.

– Герцог какой-нибудь и ...куртизанка что ли, не знаю, любовница его, в общем.

– А почему не жена?

– Потому что у нас эротический рассказ, а жены в постели думали об Англии, – наставительно, как ребенку объяснила она ему.

– Надо же... И откуда такие глубокие познания? – иронично изогнута бровь и лукавые смешинки в глазах.

– Из исторических источников, – холодно отрезала она, словно обидевшись за весь женский пол, и начала быстро стучать по клавишам ноута.

Маркиз Огюст де Сент-Ивз любил женщин. Юных девственниц и милых вдовушек, дам полусвета и актрис кордебалета, благородных леди и простолюдинок. Он любил их всех. Он наслаждался ими, а они отвечали ему взаимностью. 35-ти лет от роду, хорош собой, высокого роста, атлетического телосложения, он имел к тому же приятный нрав, и был баснословно богат.

Появились первые строчки. Девушки прикусила губу и в задумчивости оглянулась на своего соавтора, словно спрашивая – что дальше.

Он усмехнулся, придвинул к себе ноутбук, и пальцы быстро забегали по клаве.

Мадемуазель Нинуш была одной из самых дорогих девочек заведения мадам Кокнар. Она пользовалась личным расположением мадам, имела возможность обслуживать только тех клиентов, которые ей импонировали, и могла сказать «нет», если по тем или иным причинам не хотела выходить к гостям или к какому-то определенному мужчине.

– О, как, – она заглянула в текст ему через плечо, подавив смешок на фамилии мадам, – и теперь они встретятся, и она ему откажет.

– Почему откажет? А как же эротика?

– Потому что, если сказал «а», надо говорить «б», ты же сам написал – могла не выходить – значит, должна не выйти. И потом, чем дольше он ее будет добиваться, тем более страстно у них все получится, – закончила она, рассмеявшись, – мужчина же по натуре охотник, ему нравится, когда дичь сопротивляется.

При слове дичь он поперхнулся кофе, который преспокойно пил из ее чашки, совершенно резонно решив, что дальше писать – ее очередь.

– Не, ну ты сказала – дичь. Надо же так назвать... Я что-то пропустил? Ты, оказывается так хорошо знаешь мужскую натуру... В тихом омуте... – он не успел закончить фразу – пришлось спешно уворачиваться от книги, которой все-таки попало по плечу.

– Откуда, откуда, а то сам не знаешь, от старшего брата, естественно, тебе-то я сразу сдалась, – она улыбнулась, вспоминая.

Он появился на их курсе прошлой весной – перевелся с заочного, и едва увидев эти карие смеющиеся глаза, небольшую аристократическую бородку и услышав мягкий с легкой хрипотцой голос, она утонула, поплыла, размякла, потеряла рассудок, иначе как можно объяснить, что в тот же вечер он уже по-хозяйски распоряжался на ее кухне (родители очень вовремя отчалили в санаторий) и в ее спальне...

– Это кто еще кому сдался, – ворвался в ее воспоминания лукавый голос.

– Чтооо? Скажи еще, что я тебя – бедного, несчастного мальчика – совратила, изнасиловала и лишила девственности, – встав на стул на одно колено, она потянулась, взяла его лицо в ладони и внимательно посмотрела в глаза. Они смеялись... – Да ну тебя, попыталась убрать руки, но была схвачена за запястья.

– Стой, куда, – он тоже вскочил, опрокидывая стул и подходя в ней вплотную. – Я пошутил, – глаза смотрели виновато, – извини.

Она хотела ответить какой-нибудь колкостью – они частенько подначивали друг друга, но потом просто поднялась на цыпочки и поцеловала его.

Не прекращая поцелуя, он подхватил девушку на руки и переместился вместе с ней на диван.

Так мы никогда ничего не напишем, – мысль промелькнула и исчезла, потому что отстраняться не было ни сил, ни желания. Ее пальцы потянулись к пуговицам его рубашки, расстегивая их, его руки блуждали под ее футболкой, гладили, ласкали, вызывая желание прижаться ближе, томление и трепет внизу живота.

«Salut, c'est encore moi. Salut, comment tu vas? Le temps m'a paru tres long Loin de la maison j'ai pense a toi.» – неожиданно раздалось где-то у нее за спиной. Да чтоб тебя, вот уж некстати, – потянулась рукой сбросить вызов, но нечаянно нажала не на ту кнопку.

– Привет, как дела, кончай дома сидеть, – прокричал веселый девичий голос на всю комнату.

– Привет, я занята, – она хотела как можно быстрее закончить разговор.

– Так творческий день же, я думала погулять, – не унималась подружка.

– Творческий не значит – выходной, я пишу... рассказ... по мастерству, – она говорила отрывисто и сердито, давая понять, что некогда, не вовремя и вообще – занята.

– Рассказ? Какой рассказ? Ах, расскааааз. Ну да, ну да, – захихикали в трубке. – Теперь это так называется.

– Да ну тебя, правда рассказ и нечего там догадки разные строить и смеяться, – она сама рассмеялась, – все, пока, реально некогда, – нажав на отбой, выключила телефон и, бросив его в угол дивана, встала. – Пошли в самом деле писать.

Покинув клуб «Уайтс», маркиз решил отправиться к девочкам. Его путь лежал в заведение мадам Кокнар.

– О, какой гость, мы рады Вам, Ваша Светлость, – мадам расплылась в улыбке, – сейчас прикажу позвать Катрин, для Вас все самое лучшее.

– Я бы хотел встретиться с мадемуазель Нинуш, – маркиз поцеловал запястье мадам и взял с подноса рюмку мадеры.

– О, маркиз, она... сегодня... нездорова, – попыталась выкрутиться мадам, чтобы и гостя высокого не обидеть, и честь заведения не уронить, и капризнице угодить.

– Вот как? – удивленно подняв бровь, мужчина забарабанил пальцами по подлокотнику кресла, – может быть я смогу это вылечить?

– Воля Ваша, маркиз, за последствия я не отвечаю, – хихикнула хозяйка заведения.

– Я сам привык отвечать за свои поступки, – мужчина встал и направился к лестнице, – не трудитесь провожать, комнату я знаю.

– Ну, если не считать того, что клуб «Уайтс» в Лондоне, а действующие лица у нас французы, то в целом мне нравится такой поворот событий, – он удобно расположился на стуле и придвинул к себе девайс.

– Потом исправим, знаток, пиши дальше, пойду еще кофе сварю, – поцеловав его в щеку, отправилась на кухню.

– Коньяк захвати и лимон для настроения, – крикнул он вслед, бегло стуча по клавишам.

– В кофе налью, там на две рюмки не хватит, – достав начатую бутылку из буфета, посмотрела на остатки янтарной жидкости, – да даже на одну. Новую брать не буду, отец и так возникает, что мы уничтожаем его стратегические запасы.

В легком пеньюаре, накинутом на шелковое неглиже, девушка сидела в кресле и читала книгу, периодически разрезая страницы костяным ножом.

– Нинуш, прелесть моя, я соскучился, – отобрав книгу и положив ее на столик, маркиз взял теплую мягкую ладошку с узкими длинными пальцами и провел ею по своему лицу.

– Огюююст, – пропела девушка капризным голоском, отбирая руку, – зачем Вы? Я же сказала мадам, что никого не принимаю.

– Раньше твое «никого» на меня не распространялось, – он снова завладел ее ручкой и поцеловал раскрытую ладонь.

– Мало ли, что было раньше, – она попыталась спихнуть маркиза с подлокотника, – раньше ты не собирался жениться.

– Крошка ревнует, – рассмеялся мужчина, – брось, моя прелесть, это пустое. Слияние капиталов, как говорит мой будущий тесть, к тому же невеста страшна, как смертный грех и тупа, как пробка.

– Не говори глупости, я ее видела, не красавица, конечно, но очень даже ничего, – Нинуш делала вид, что продолжает обижаться.

– Ты все равно лучше, – попытался он подольститься к куртизанке и, неожиданно наклонившись, подхватил красавицу на руки и опустился в кресло вместе с ней.

– Шалун, – засмеялась девушка грудным голосом и слегка дернула маркиза за темный локон. – Пользуешься тем, что я не могу тебе отказать.

– Прелесть моя, – Огюст наклонил голову, щекоча усами ее грудь, одновременно пытаясь рукой ослабить шнуровку корсажа.

– Мась, поди сюда, – он схватил девушку за талию и притянул к себе так быстро, что она чуть не выронила поднос с чашками кофе и прочей снедью.

– Осторожнее, медведь, – поднос благополучно угнездился на столе, а она – на коленях парня. – Что такое, написал?

– Да вот, хочу проверить, – он заговорщицки улыбнулся, взял ее руку и провел ладошкой по своей щеке.

– Что проверить? – она быстро пробежала глазами текст, – нельзя смеяться грудным голосом.

– Дааа? А я думал, можно...

– Неееельзя, – его шепот щекотал ухо, обдавая горячим дыханием, вышибая все мысли и желания, кроме одного – плавиться в его руках и под его губами, ни на миг не прекращая эту сладостную пытку.

Говоря, она повернулась к нему лицом, и он тут же завладел ее губами, целуя их мягко и одновременно властно, жадно вторгаясь в ее рот языком, вкушая, лаская, исследуя... Руки переместились под футболку и в несколько секунд расправились с застежкой бюстгальтера, пальцы ласкали грудь, поглаживая, сжимая, легонько теребя соски.

Слегка поерзав на его коленях, она устроилась удобнее, дернула полы его рубашки, вытаскивая их из джинсов, и попыталась справиться с ремнем.

– Держись крепко, – он встал со стула вместе с ней и направился в спальню...

– А рассказ мы так и не дописали, – она прижалась к нему всем телом, блаженно выгибаясь и улыбаясь как кошка, наевшаяся сметаны.

– Ерунда, – он обнял девушку, удобнее устраивая ее голову на своей груди, – мастерство не первой парой, утром допишем, а впрочем, у нас вся ночь впереди.

– Ночь я предпочла бы посвятить практическому занятию...

– Ну кто ж от практики откажется, – засмеялся он, очерчивая пальцем контур ее лица, спускаясь по шее к груди, обводя сосок и легонько играя с ним, – вот думаю одну теорию на практике проверить. Только сначала в душ. – Поцеловав девушку, он встал с постели и направился в ванную.

– Кудааа? – она открыла створку душевой кабинки и нырнула следом...

Надо ли говорить, что из ванной они выбрались нескоро...

– Иди, надень что-нибудь, а то я буду отвлекаться, и эксперимента не получится, – он слегка шлепнул девушку по округлой розовой попке и выпроводил ее из ванной. Потом запахнул на себе махровый халат, который был ему явно не по размеру и отправился на кухню

– У тебя клубника есть? – послышался оттуда его веселый голос.

– Да, была где-то, мороженая, а что ты придумал? – она появилась в кухне в надетой на голое тело футболке, которая едва доходила ей до середины бедра.

– Неее, – протянул он разочарованно, – не годится, и сливок, – обследовав холодильник и захлопнув дверцу, – тоже нет. Печально.

– Да что ты придумал? – она поднялась на цыпочки и легко поцеловала его в губы.

– Десерт.

– А иначе никак?

– Никак, – он разочарованно почесал подбородок, – ладно я пошел в «Перекресток», а ты пока напиши что-нибудь. – Чмокнув ее в нос, он унесся в комнату. – Я быстро, – появился через пару минут уже в брюках и рубашке. – Уверяю тебя, будет интересно.

– Десерт с клубникой и сливками? Что он такое удумал, – она села на стул, меланхолически покачивая босой ногой. – О, точно...

– Принесите самой свежей клубники, и пусть взобьют на льду сливки, – бросил Огюст появившейся на его зов прислуге. – Только быстро, я не привык ждать.

– Милый, зачем тебе клубника? – Нинуш томно подняла глаза и провела пальчиком по лицу маркиза, погладив его мушкетерскую бородку, – у меня есть виноград и персики.

– Дорогая, вот мои персики, – рассмеялся он, целуя ее груди, которые ему наконец удалось высвободить из корсажа.

– Ах, проказник, – рассмеялась она, откидываясь на подушки.

– Прелесть моя, уверяю тебя, мой десерт тебе понравится, – Огюст продолжал раздевать прелестницу, пока она не предстала его взору совершенно обнаженной.

Принесли блюдо с клубникой и креманку со взбитыми сливками.

Окинув взглядом комнату, маркиз улыбнулся, снял камзол, закатал рукава рубашки, взял одну ягодку клубники, макнул ее в сливки и провел этим лакомством по губам Нинуш.

– Вкусно, – она высунула язычок и лизнула ягоду, потом откусила, лизнув уже пальцы маркиза, – очень вкусно.

– А будет еще вкуснее, – он макнул в сливки вторую ягоду, только теперь провел ею не по губам, а по левой груди девушки, обведя сосок.

Нинуш застонала.

– Это моя ягода, – наклонившись, Огюст лизнул грудь, потом сливки и клубнику, которой тут же провел по второй груди, повторив и там тот же маневр.

Девушка выгнулась навстречу, предлагая губам маркиза столь желанное ему лакомство.

 Что писать дальше? – она в задумчивости уставилась на экран, – наверное, маркиз всю Нинуш клубникой вымажет или сливками... – потом перевела взгляд на часы. – Ну где он так долго ходит? До магазина два шага.

– Я вернулся, прости, сливки искал, – словно в ответ на ее мысли раздался его веселый голос. – Опаньки, да ты, оказывается, мысли читаешь, – он пробежал глазами написанное и рассмеялся. – Примерно так я себе это и представлял, а почему ты не дописала?

– Не знала, что дальше, никак не могла представить, – ее глаза лукаво блеснули.

– Сейчас мы это исправим и перейдем от теории к практике.

Баллончик со сливками не хотел открываться, круглые клубничины не желали лежать ровно, и он придумал укладывать их на ее тело половинками. Она смеялась, потому что порой было щекотно, и замирала от потрясающих ощущений, когда он ел приготовленный десерт, осторожно собирая губами ягоды и слизывая сливки. Взяв клубничку, он макнул ее в сливки и провел лакомством по ее губам, повторив действия Огюста. Она откусила ягоду, и по подбородку потек сладкий сок, который он тут же слизнул...

– Сладкая моя ...ягодка, – он ласково посмотрел на девушку, – после такого десерта нам явно показаны водные процедуры, и в ванную я тебя отнесу во-первых, потому что мне нравится носить тебя на руках, а во-вторых, – он хитро прищурился, – потому что хочу потратить минимум твоего времени на уборку.

– Моего??? – она попыталась вывернуться, – ты все это выдумал, а убираться мне? Однако вы нахала, сударь. – она сильнее задвигалась в его руках, роняя остатки сливок и ягод на пол.

– Не хулигань, коть, – он крепче прижал ее к себе.

– А то что?

– Отшлепаю или уроню, – последнее было вполне реальным, поэтому она ненадолго затихла.

 После душа мыли пол и пытались прибрать в комнате со смехом и поцелуями, потом снова писали рассказ, усиленно проверяя написанное на практике.

К утру несколько  страниц текста было готово, но править и перечитывать времени не оставалось – то ли будильник не зазвонил, то ли его просто забыли поставить, в общем – оба проспали и теперь носились по комнате как сумасшедшие, пытаясь быстро собраться.

– Сделай, пожалуйста, кофе, – она постаралась придать голосу как можно более жалобный тон, – а то мне еще причесаться и накраситься.

– Хорошо, тогда ты печатаешь, – он включил принтер, – бумагу я уже положил.

– Ладно, – тяжкий вздох должен показать всю тяжесть миссии печатания на старом матричном принтере.

– Вот твой кофе, я побежал заводиться, жду в машине, – поставив закрытый стакан с ароматным напитком на стол, он схватил джинсовку и связку ключей и выскочил за дверь.

Девушка, пританцовывая, ждала, когда старенький принтер выплюнет страницы с текстом, не читая, сунула их в файл и выбежала на улицу, на ходу допивая кофе.

– Может, пару отменят, – с надеждой произнесла она, обмахиваясь файлом с рассказом как веером, – ну может же Заслонка заболеть, в пробку попасть, сломать себе что-нибудь.

– Какая ты кровожадная, – рассмеялся он, ловко припарковав авто у входа в институт, – пошли уже, трусишка, зря мы что ли практиковались. – Приобняв за плечи и поцеловал в макушку, он буквально протащил ее мимо вахтера.

В аудитории были открыты все окна – на дворе стоял конец мая и дикая жара. Но жарко было и от того, что сегодня читалось. Когда профессорша наконец добралась до рассказа с интригующим названием «Клубника со сливками», у нее не то чтобы уши – все лицо стало цвета той самой клубники, а потом – цвета сливок...

– Так... Ээээ... Не бывает, – это все что она могла выдавить, пробегая глазами текст и не решаясь читать его вслух – ... Эротический рассказ должен быть... ближе к реальности...

Переглянувшись, авторы так и прыснули со смеху – не говорить же пожилой даме, что если они что и выдумали в своем произведении, то лишь имена героев и место действия...

Большое спасибо Katty за помощь в приготовлении десерта и добавление нужных ингредиентов.

Познакомиться с творчеством автора Вы сможете здесь