Ангел-хранитель не имеет права на ошибку. Он всегда должен оберегать ту душу, которую чувствует, за которую в ответе. Это была бы великая и почетная миссия, если бы не одно но. Сам он не может выбрать себе человека. Его душа выбирает сама. И даже это было бы еще терпимо. Но между ними порой не было не то чтобы чего-то общего, вообще ничего.

Вот родилась чистая светлая душа музыканта. Ей бы выбрать себе Рафаила, «Сияющего», покровителя путешествующих и просящих. И писала бы себе светлые и радостные симфонии, путешествуя по миру. Но нет. Выбор пал на Кассиля, Ангела одиночества и слез. Естественно, музыкант пишет лишь ноктюрны да баллады. Хорошо, что не пытается счеты свести с жизнью.

И так всегда. Никакого смысла. Конечно, сомневающимся Архангелы разъясняют, мол, во всем промысел Божий, однако он сам – Архангел, и этим его не проймешь. Так в чем заключается замысел Господа, если эта девчонка не хочет жить? Постоянно жалуется, что ее никто не понимает, никто не любит, и она никому не нужна. Так выбор не тот душа сделала! Ей бы Анаила выбрать, «Звезду Любви», а она потянулась к Самаэлю. Да его же свои недолюбливают, потому что он связан с агрессией и конфликтами. Какое может быть подростковое счастье, когда твоим Ангелом-хранителем является Ангел смерти?!

Резко открыв глаза, Лика замерла. Темнота. Значит, до рассвета еще далеко. Скосив глаза, посмотрела на будильник. Два часа. Час быка и время самоубийц. Что же, вполне логично. Запас на этот случай у нее всегда хранился в прикроватном столике. Но почему-то сперва захотелось написать. Что это? Последний крик о помощи? N-я попытка объясниться? Лика не знала. Это было неважно, важно лишь желание рассказать обо всем, о своих сомнениях и выборе.

Вскочив с кровати, она подошла к столу и зажгла свет. Усевшись поудобнее, взяв ручку, пододвинув к себе листы бумаги, она... исчезла. Часы показали 2:05.

Успел! Слава Архангелам! Он был занят разговором с Рафаилом, расспрашивая его о любви, радости и свете, пытаясь хоть чем-нибудь помочь своему человеку. Как вдруг он услышал, как плакала, кричала и рыдала чья-то душа. Она рвалась в небо. Это было невыносимо. Так жалобно и в то же время так тихо. Лика. Это был плач ее души. Самаэль узнал бы ее из миллиарда, но в тот миг страдала лишь она одна. Он бы, наверное, не успел, но Рафаил подсказал идею о письме, написании записки. И поэтому он успел, успел!

Очнувшись, девушка осмотрелась. Солнце, белый песок, океан. Лика сильно зажмурилась и снова открыла глаза. Тот же вид. Зажмурилась, встряхнулась, легкий взгляд из-под ресниц. Пейзаж не исчез.

– Где я?! Здесь есть кто-нибудь?! – тишина. – Меня кто-нибудь слышит?! Что происходит?!

– Извини, слегка задержался, – за спиной девушки послышался шелест крыльев.

Резко обернувшись, Лика увидела человека, спускавшегося к ней... с неба?! На крыльях?! Она была уверена, что это просто сон. Или же... Ну не могли это быть галлюцинации после спиртного. Она не так уж много и выпила. Полбутылки. Абсента. Но потом же слегка проспалась!

«Ладно, все-таки галлюцинации. Белочка, – вздохнула девушка. – Решено, пить с Марго завязываю. Она же быка перепьет и ничего, а ко мне уже после полбутылки белочка пришла. Ну, ладно, хоть с разумом пообщаюсь или интуицией. Или кто это еще. Приятно пообщаться с умным собеседником, – захихикала Лика. – Один раз живем, и то недолго».

– Ты чего смеешься?! Я что, что-то смешное сказал?! – вспылил Ангел. Самаэль никогда не отличался терпеливостью, а тут еще это.

– Прости, не хотела. Вообще я мыслям своим смеялась.

– Мыслям?! Серьезно?! То есть, ты умеешь думать и даже рассуждать?!

Юноша, нет, скорее мужчина, ее просто провоцировал. Конечно, она умеет думать и рассуждать. Неспроста же она поступила в один из престижнейших университетов в стране своими мозгами, без помощи родителей. А тут... Он...

– Ты вообще кто?! – возмутилась девушка.

– Ангел-хранитель твой, между прочим, – и усмехнулся.

– Прикалываешься?!

– Если бы, – усмешка потускнела, в ней проскользнула горечь. – Как ты думаешь, почему ты еще жива, несмотря на многочисленные попытки?

Лике почему-то стало грустно. Вон она какая непутевая, если даже Ангел от нее почти отвернулся. В то, что он сказал ей правду, она поверила безоговорочно, опять же непонятно почему.

Глядя на этого привлекательного, даже скорее чертовски красивого мужчину, девушка хотела верить. Верить всему, что он говорил, слушаться во всем и надеяться, что выведет ее из мрака.

– Твои волосы. Почему они черные? Я думала, у всех Ангелов золотистые.

– А ты что много Ангелов видела?

– Нет, – смешалась девушка. – Просто...

– Просто нас такими пишут на картинах, – закончил Самаэль. – Но в основном это правда. Я исключение.

– Почему?

– Потому что я Ангел Смерти, – как-то печально сказал мужчина.

Лика была ошеломлена. Она даже подумать не могла, что у нее есть свой Ангел-хранитель, а тут оказывается, что он...

– Господи! – девушка смотрела на него таким странным взглядом, что...

– Ты боишься меня? Конечно! – Самаэль начал вставать. – Глупая была затея.

– Нет! Вовсе не глупая! Не надо, не уходи! – Лика дотронулась до обнаженной руки Ангела, и ее словно ударило током, мурашки пробежали по телу.

– Тебе больно?! – Ангел резко развернулся.

– Нет. А должно?

– Ну, вообще да. Когда люди прикасаются к нам даже случайно, их пронзает страшная боль, причиняя невероятные мучения.

– Но мне не было больно, правда, – девушка улыбнулась.

– Этого не может быть. Если только...

– Если что?

– Забудь. Это просто древнее сказание.

– Хорошо, – Лика вздохнула. – Знаешь, мне сейчас кое-что интересно. Ты не рассердишься, если я спрошу?

– Давай.

– Точно?

– Я постараюсь, – Самаэль рассмеялся.

Это было прекрасно. Завораживающий смех, сияющие янтарные глаза на бледной коже. Глядя на него, Лика просто тонула в глубинах его глаз.

– Ну, так что?

– А... – девушка вздрогнула и оторвалась от созерцания Ангела. – Как мы понимаем друг друга? Или ты знаешь все языки мира? Просто мне любопытно и...

– Нет, не знаю. Я покопался в наших архивах и нашел заклинание, ну, как бы не совсем, но у людей говорится именно это слово, – запутался Самаэль.

– Я поняла, о чем ты говоришь.

– Да, так вот. Его произносишь над каким-либо местом, и все начинают там друг друга понимать. Люди из разных стран, животные, птицы. В общем все. И моя речь подстраивается под твою, чтобы она не звучала так... – Ангел запнулся, подбирая слово, – вычурно.

– Ух ты, просто волшебство. Или нужно было сказать «божественное чудо»? – смутилась девушка.

– «Волшебство» тоже подойдет, – улыбнулся мужчина.

Какое-то время они просидели молча. Садящееся солнце, океан, нежно ласкающий песок, тепло надвигающегося вечера. Казалось, будто Лика очутилась в сказке. Хорошей, доброй сказке с обязательно счастливым концом. Вдруг она вспомнила, что принадлежит к совсем другому миру.

– Так почему я оказалась здесь? Ты хотел мне что-то сказать?

Вопрос прозвучал совершенно неожиданно. Самаэль давно так не расслаблялся. Сидеть, молчать и наслаждаться этим. Ангел не помнил, когда последний раз отдыхал. Но тут, на берегу, со смертной он вообще потерял счет минутам. Когда ему было слишком одиноко, он приходил сюда, в свой созданный мир, и часто представлял, как будет сидеть здесь с кем-то, кто ему дорог. А рядом с этой девушкой ему было хорошо, как никогда. Тихо, спокойно. Мужчина даже не хотел знать, сколько незыблемых законов и уставов нарушил, приведя ее сюда.

– Да, я хотел с тобой поговорить.

– Только не говори, что о том, что другие люди, голодающие и умирающие в нищете, променяли бы все на то, что есть у меня. А я, такая плохая, не ценю это и свожу счеты с жизнью. Так? Я угадала?! – Лика вскочила на ноги и взволнованно забегала перед Ангелом. – Но я же другая, у меня не такая жизнь! Может, они живут лучше меня! У них есть любовь и поддержка близких, друзья.

– Во-первых, сядь. А то уже голова идет кругом. Во-вторых, я хотел поговорить с тобой немного не об этом. У каждого своя дорога, и сравнивать их просто бессмысленно. Я лишь хотел сказать тебе, что ты в начале пути, это еще не предел. Понимаешь? Да, умереть проще простого. Но этот способ избавления от трудностей самый простой и самый трусливый. Смерть – избавление от боли, от позора, даже от мучительной и безответной любви, но не от ненужности, непонимания. Жизнь – это очень непростая и даже трудная штука. Чтобы добиться уважения, понимания и любви, нужно просто остаться в живых. Сейчас перед тобой две чаши весов, на которых находятся смерть и жизнь. Что перевесит для тебя? Смерть: надо пойти и выпить горсть таблеток, чтобы заснуть навсегда, получить забвение и пропуск в ад. Если ты осознанно выберешь этот путь, я обещаю, что больше не буду останавливать тебя. Но есть и жизнь: долгая трудная и тернистая дорога, усыпанная колючками или покрытая мягчайшей шерстью или тончайшим шёлком, проходящая через пустыню с палящим солнцем над головой или через полюса вечного холода с бурями, метелями, ураганами, а может – через спокойное лазурное море или бушующий штормящий океан с высоченными волнами, окатывающими тебя поминутно. Смерть или жизнь? Это простой и одновременно безумно трудный выбор. Выбор, веками стоящий перед миллионами людей.

Лика сглотнула. Она никогда об этом не задумывалась. О том, чего она лишится в будущем. Всегда живя настоящим, здесь и сейчас, постоянно находясь во власти сиюминутных эмоций, никогда не заглядывала вперед. И теперь это просто ошеломило ее, заставляя понять, что на самом деле она даже и не жила по-настоящему.

– Наверное, все-таки жизнь, – удивленно проговорила девушка, – ведь она у меня ещё впереди. Вся впереди. Не было настоящих штормов, бурь и ураганов. Были лишь лёгкие покачивания волн, и немного усиливался ветер. Надо побывать и в пустыне, и на полюсе, и во время шторма в океане. Надо пробовать, пока есть такая возможность, надо жить, пока живешь, – рассмеялась Лика.

– Я рад, что ты поняла, – облегченно выдохнул Самаэль. – Я опасался, что ты выберешь неправильно.

– Почему?

– Из-за твоего юношеского максимализма, из-за уныния, в которое ты себя загнала. Было много факторов.

– Знаешь, я именно сейчас наконец-то поняла слова замечательного поэта Юрия Левитанского, которого читала несколько лет назад. Тогда прочитала и забыла, а тут они мне сами пришли на ум.

– Какие? – заинтересовался ангел.

– «Каждый выбирает для себя женщину, религию, дорогу, дьяволу служить или пророку, каждый выбирает по себе. Каждый выбирает для себя слово для любви и для молитвы. Шпагу для дуэли, меч для битвы каждый выбирает для себя. Каждый выбирает для себя щит и латы, посох и заплаты. Меру окончательной расплаты каждый выбирает для себя. Выбираю тоже, как умею. Ни к кому претензий не имею: каждый выбирает для себя».

– Красиво.

– Ну, это же не мои, – смутилась Лика.

– Не имеет значения. Ты прочитала их просто прекрасно.

– Спасибо, – девушка машинально дотронулась до Ангела и принялась поглаживать его кисть. – Для меня это много значит.

Самаэль сначала дернулся от этого внезапного прикосновения, а потом успокоился. Ей хорошо, ему тоже, и сейчас это самое главное. К тому же, если сказания не лгут...

– Извини, – девушка отдернула руку. – Я не хотела, просто нечаянно...

– Не надо, – Ангел сжал ее пальцы своими. – Не извиняйся. И раз уж ты постоянно до меня дотрагиваешься, я расскажу тебе, что написано об этом в архивах Метатрона.

– Он тоже Ангел? – робко поинтересовалась Лика.

– Да, – рассмеялся мужчина. – Он писарь Божий и заведует нашими бумагами, как библиотекарь у вас. Правильно подобрал выражение?

Она кивнула.

Господи, он давно уже так не смеялся. Ему и не положено. Что бы сказал Гавриил, если бы узрел, как Ангел Смерти держит за руку девчонку-смертную и смеется от ее слов? Наверное, испепелил. Изгнанием бы он точно не отделался.

– Так вот. Я точно не помню, но смысл в том, что если человек может касаться Ангела, то они связаны.

– Связаны?

– Да. – Он уже жалел, что начал разговор. Всего рассказать не смел, боясь, что она убежит, а лгать не мог. – Значит, что ты правильно выбрала своего Ангела-хранителя, – наконец выкрутился Самаэль.

Нет, не так. Не совсем так. Это означало, что она избрана, что она выбрана только для него. Им суждено быть вместе, но как и кем? Если это промысел Божий, то Метатрон об этом не ведает, этого нет в сказаниях. И как могут быть вместе смертный и Ангел? Это запрещено Архангелами, за это изгнали Светоносного, осмелившегося полюбить земную женщину. Он не знал и даже не хотел разбираться. Он – древний, а она слишком молода. Немыслимо, невозможно.

– Значит, я создана для тебя? – невероятным женским чутьем Лика почти угадала истину.

– Не знаю, – уклонился от ответа Ангел. – На этот счет ничего не написано.

– Не написано? – переспросила девушка. – Где?

– В Книге Судьбы.

– А там написано про меня?

– Да.

– Все-все? Вообще?

– Абсолютно никогда не бывает записано. Обычно человек сам выстраивает свой Путь. В Книге отражены лишь общие положения.

– Какие?

– У тебя будет любимый мужчина, и ты станешь с ним счастливой, – Самаэль замолчал.

Почему-то ему было неприятно об этом думать. Нет, счастья Лике он желал всегда, а вот мужчину рядом с ней мозг представлять отказывался. Никто не был ее достоин. «Никто, кроме него», – тихо подсказал ему внутренний голос. Тряхнув головой, Ангел отбросил эти мысли. Он не мог, они не могли... Это ошибка.

– Я думаю, тебе пора, – вставая, произнес Самаэль.

– Уже? – грустно спросила Лика.

– Да. Если кто-то обнаружит тебя здесь, то будут последствия.

– Для тебя?

– Не только. Тебе тоже может достаться.

– Тогда отправь меня. Не хочу, чтобы у тебя были неприятности, – и Лика, привстав на цыпочки, легко коснулась его губ своими.

Прикосновение было настолько быстрым и невесомым, что могло показаться, будто ничего не было, лишь иллюзия.

Спустя секунду девушка исчезла. Следом за ней исчез и Ангел. Ему нужно было разобраться.

Лика очнулась за столом и, мечтательно улыбнувшись, дотронулась до губ. Все же она осмелилась. Нужно было идти спать, ранний подъем никто не отменял.

Вернувшись на Небеса, Самаэль первым делом отправился к Михаилу. Являясь правой рукой Господа, Архангел знал много тайн и ответы почти на все вопросы, недоступные остальным.

– Михаил, – едва кивнул Самаэль, ворвавшись в покои Старшего посланника.

– Что за спешка, друг мой? – улыбнулся Архангел.

– Как ты ведаешь, одна душа выбрала меня в свои хранители.

– Наслышан, – расхохотался Михаил. – Насколько все плохо? Быть твоим подопечным совсем несладко.

– Не надо, – поморщился Ангел Смерти. – И без этого тошно. Но вообще мы все уладили.

– Серьезно?

– Да. Поговорили, прояснили ситуацию. Больше никаких проблем, по крайней мере, осознанных.

– Впечатляет. И насколько все было незаконно? Гипноз, внушение?

– Ничего подобного. Разговор тет-а-тет, – Ангел приготовился к взрыву. Характер Архангела был известен всем.

– Ты притащил ее сюда?!

– Нет. Я провел ее в Фантазию.

– Простительно, – несколько успокоился Михаил. – Но если ты мне это рассказал, значит, что-то произошло. Насколько все серьезно?

– Совсем. Практически катастрофа.

– Не тяни.

– Что тебе известно про Избранных?

– Каких именно? У Отца много всяких категорий, – ухмыльнулся Архангел.

– Про Избранных для Ангелов.

– Твоя смертная... – Михаил замер, отказываясь продолжать.

– Да, она... случайно дотронулась и не испытала боли. – О поцелуе Самаэль умолчал. Предсказать реакцию Старшего посланника он не мог.

– И все?

– Да, – решительно кивнул Ангел Смерти.

– Врешь! – крикнул Михаил. – Не хватало потерять тебя, как и Светоносного.

– Я умнее! К тому же Лика знает, что я Ангел.

– Смертная знает, чем ты рискуешь?

– Нет. Я решил не сообщать ей, что Гавриил меня испепелит, если узнает.

– Да, – вздохнул Михаил. – Изгнать тебя он не осмелится. Чтобы Люцифер и ты объединились... Новую войну нам не потянуть. Проще будет тебя уничтожить.

– Расскажи мне про Избранных.

– Я ничего не знаю. Люцифер был первым, кто встретил такого. Ни до него, ни после таких прецедентов не было.

– Кроме меня.

– Кроме тебя, – согласился Архангел. – Но признаться, я не удивлен. Светоносный и Ангел Смерти. Чего-то подобного я ожидал от тебя. Подобного, а не полного повторения ошибки!

– Ты не прав, брат. Это Путь. Он должен был быть пройден тысячелетия назад. Сейчас дается новый шанс.

– Не знаю... – Михаил помолчал. – Возможно, это Путь исправления ошибок. Для тебя, меня, всех. Я стал мудрее и сильнее. – Снова молчание. – И я не дам Гавриилу опять свершить приговор. В тот раз я не смог защитить брата. Этот раз станет искуплением.

– Ты защищал тогда Люцифера?! – поразился Самаэль.

– Да. Но не смог. Гавриил не только весьма правильный. Он хитер и идет на все, чтобы добиться своего. Тогда я не был готов и потому проиграл. В этот раз будет иначе.

– Но почему?!

– Почему что?

– Почему защищал?

– Люцифер был мне не просто братом. Другом, лучшим другом. Единственным.

– Но мы не друзья.

– Месть, – хищно улыбнулся Михаил. – Это блюдо стоит подавать холодным.

– Ты говорил, что войну нам не потянуть. Теперь собираешься развязывать Гражданскую. Так не должно быть!

– Конечно, нет. Просто продумываю крайние меры, если Гавриил все узнает. Ты же хочешь защитить свою смертную?

– Больше жизни! – не думая, выкрикнул Самаэль.

– Вот видишь, – снисходительно кивнул Михаил. – Кстати, а где ты будешь с ней видеться? Фантазия, конечно, хороша, но не для длительных отношений. Изменения в тональности будут слишком сильны.

– Я не знаю.

– Мгм. Сэм, ты же знаешь, что смертные стареют? Как будешь решать эту проблему? – уже откровенно насмехался Архангел.

– Мне все равно!

– А ей нет. Она – женщина, а они – тщеславны.

– Что ты предлагаешь? – Ангел уже понял, что Михаил его к чему-то подталкивает. Но к чему?

– Встретиться с Люцифером, обсудить варианты.

– Что?!

– Он со своей смертной был больше полувека, значит, они решили вопрос со старением.

Самаэль впервые в своей жизни не знал, что сказать.

– А ты думал, что они раз встретились, и их накрыл Гавриил?

– Примерно.

Михаил расхохотался.

– Ну, Люци был отступником и никогда тугодумом. Конспирироваться он еще тогда умел.

– Подожди, – Ангел вообще перестал соображать. – Встретиться с Падшим? «Еще тогда»? Ты с ним общаешься?!

– Потом объясню, – дернул крылом Михаил. – Просто спроси у себя, на что ты готов ради встреч со своей маленькой смертной?

– На все. Я пойду на все, – твердо произнес Самаэль. – Полетели?

– Не сейчас, мой решительный друг. Сначала нужно подготовить время и место. – И, глядя на его удивленный вид, Архангел добавил: – Не ты один нарушаешь законы. Как ты думаешь, почему Люцифера ни разу не взяли в плен, а война закончилась подписанием мирного договора на равных правах?