|
Аудитория факультета Фотографии и Дизайна полупустынна. Профессор, возрастом под тридцать, не далеко ушедший от своих студентов, закатывает рукава рубашки, обнажая ярко-зеленую вязь татуировок.
– Так, пока не забыл, у нас направление на криминалистическую съемку.
Шестеро из семи студентов отвечают возмущенным гулом:
– Да почему опять мы?!
И только один из парней пожимает плечами, сознавая, что его это не коснется. Зря.
– А отправим мы в этот раз нашего звездного папарацци.
Сажев поднимает на препода глаза, оценивая то, во что вляпался, но все так же пожимает плечами. Собственно, ему все равно, что и когда снимать.
Вызов поступил через три дня, в три утра, что вызвало пару ругательств у парня, вынужденного ответить на звонок.
У подъезда дежурили полицейские на машине.
– Наш криминалист слег в больницу, заменить некем, вот мы и дергаем вас, – еще объяснял лейтенант, пока поднимались по лестнице.
Путь в коридоре опечатан лентой, оставляя дорогу, с которой сняты следы. Офицер толкает перед ним дверь в комнату, и парень замирает, так и не переступив порог.
Вбирая в себя все целиком. Просто делать свою работу. Сажев подносит камеру к лицу, и все становится проще и одновременно резче.
Кадр.
Заколоченные грубо спиленными досками створки окна.
Кадр.
Следы крови на содранном дереве этих досок.
Кадр.
Комната целиком от угла – ориентирующая.
Кадр.
Женщина с открытыми глазами в трех метрах от западной стены и двух метрах шестидесяти от северной.
Кадр.
Кровь у виска.
Кадр.
Руки, пальцы, с мясом и грязью под ногтями.
Кадр.
На воздух он вышел на автомате. Не реагируя, не пролистывая отснятые кадры. Сжал пальцами корпус камеры и согнулся у подъезда, вдохнув, чтобы сдержать тошноту. Выдержал.
Во второй раз Сажев выблевал завтрак. Тел не было. Только обведенные мелом два силуэта. Слишком маленькие для взрослых.
– Он насиловал их два месяца, и никто не заметил, никто не узнал. Соседи даже не пожаловались на шум.
В этом было что-то неправильное. В беспорядочности следов рук на стенах. В изорванности одежды. Что-то, что всегда вносило изъян в фотографии, которые становились все более резкими, более точными. Теперь фотограф не застывал на пороге, не повторял про себя, как правильно выставить ориентиры, он склонялся над каждой деталью с тщанием одержимого или художника.
– Смотри какой, – доносится из-за спины. Сажев только поводит плечами, отпивая пиво из бутылки у бара.
Тонкий палец подошедшей девушки обводит рисунок тату на плече.
– А они везде?
Оборачивается, смотрит в глаза. Зеленые, как любит он.
– Поехали, покажу.
Без прелюдий и реверансов, как любят они.
Девчонка не местная, приехала на учебу, искать не скоро кинутся. Сон глубокий, без стонов.
Он уже научился, как отмерять дозы на массу тела.
Кровь на полу не ее, бутафория, но вполне сносная. Размазывает ладонью в перчатке вязкую влагу. Бедра у модели узкие, прикрыты тонким платьем – идеально. Одно только никак не вяжется. С глухим хрустом фотограф выламывает девочке запястье. Вот. Так лучше.
Кадр.
|
Мне понравилось!