«Чем дальше в лес, тем больше дров...» – думал он, ведя ее по тропе к дому.

Вот уже много лет он жил в этом самом лесу, посреди тайги, укрывшись в непролазной чаще от всех житейских проблем. Хорошо жил, в свое удовольствие. Работы не боялся, почитая труд за благо. Днями по лесу бродил, гоняя браконьеров, вытаскивая из силков редких животных. Выхаживал оставшихся без родителей зверят, возвращал в гнезда выпавших птенцов. Вечерами мастерил все для себя необходимое: резал из дерева шкатулки, нарды, матрешки и прочую ерунду. Обжигал и раскрашивал тоже сам. А раз в месяц сюда прилетал вертолет. Привозил припасы и забирал поделки.

И все было просто замечательно, пока не появилась она.

Она шла по болоту в коктейльном платье, на каблуках, пытаясь поймать связь коммуникатором, совсем не глядя себе под ноги.

Он смотрел на нее и диву давался, почему она еще не увязла в трясине и, вообще, как попала сюда в таком виде.

– Ваш айпад здесь тоже не ловит? – спросила она, не глядя на него, пытая сенсор.

«Мне здесь только айпада не хватало!» – усмехнулся лесник, вновь вскинул ружье на плечо, собираясь уйти.

– Мой ловит всегда и везде, – буркнул себе под нос и отвернулся.

– О, как здорово...– обрадовалась девица, но увидев, что он уходит, возмутилась, – эй, а куда это вы? Вы меня здесь одну бросаете?

– Нет, – снова усмехнулся, считая, что дамочке помощь не нужна: по болоту ее вело само провидение, – с птицей Феникс.

– Что? – не поняла она и все-таки плюхнулась в топь.

– Надо же, – покачал головой, – ведь всего два метра оставалось.

Вернулся, вытянул ее за волосы, так как лицо уже скрылось в воде, и вытащил на берег. 

– Я из-за вас дорогой телефон утопила! – возмущалась девица, смахивая с себя грязь, и не думая его благодарить.

– А из-за себя – чуть сама не утопла, – не удивился он.

– Хам! – выкрикнула она ему в спину.

– А нам, пещерным людям, манеры не обязательны, – ухмыльнулся, снял с себя бушлат и протянул ей.

– Обойдусь, – гордо вздернула подбородок девица, дрожа от холода.

– Мне нечем лечить гарантированное тебе воспаление легких, а ближайшая вертушка будет через две недели, – сообщил он, бросив бушлат на траву, и пошел. – Платье мокрое сними, нам еще полчаса идти. И лучше отломай каблуки.

– Это же лабутены! – возмутилась она, не рискнув снять платье, но бушлат накинула на плечи.

– Тогда ломай ноги.

Шли они быстро и действительно немало. Пожалев свои туфли (они и так уже были сильно потрепанными), все-таки их сняла и сначала даже облегченно вздохнула, став голыми ступнями на мягкий хвойный настил, но потом изодрала их в кровь об постоянно попадающиеся на пути сучья и ветки. А туфли так и не надела.

У лесника оказался на удивление добротный дом. Не чета деревенским срубам. Нет, конечно, он был весь из дерева, но не лишен городского удобства. Даже полноценный санузел в нем имелся.

– Согревайся, приводи себя в порядок и приходи на кухню, чай заварю, – скомандовал хозяин и исчез в глубине дома.

Стоило за ней закрыться двери, раздался истошный вопль. Девица выбежала в коридор.

– Там кипяток хлещет! – вытаращив глаза, кричала она.

– Уже согрелась? – вздохнул мужчина, возвращаясь, – Бойлер больше пятидесяти не греет, – заметил на ее заявление и вошел в ванную.

Оказалось, сорвало подводку горячей воды.

Перекрыл кран, вынес ей полотенце.

– Кухня направо, чувствуй себя, как дома, – равнодушно предложил лесник, – сделай себе чай, – и вышел в кладовую в поисках необходимых инструментов. Но тут во всем доме погас свет: пробки выбило, судя по характерному щелчку.

Включил. Пятнадцать секунд, и снова.

– Выключи чайник, – крикнул, выглянув в коридор, и занялся починкой. А когда пришел на кухню, чуть не покатился со смеху, но устыдился такого своего желания.

Девушка сидела за столом и рыдала. Было от чего. Лицо черного цвета и опаленные волосы красноречиво говорили о ее желании зажечь газовую плиту.

– Я хотела воду согреть...

– На лице?

Он понял, что беда – ее второе имя. За что бы она ни бралась, все рушилось и ломалось. Она шла, а за ее спиной падали полки. Посуда выскальзывала из-под ее рук и разбивалась. Его поделки разваливались на куски, краски смешивались, а лак по дереву стал ее врагом номер один: она то и дело в него влипала. Лесник не успевал приводить все в нормальный вид и боялся оставлять ее одну.

Спустя неделю он выдохся, запер ее в сарае и поплатился за это: через час сарай загорелся.

– Ты ведьма?!! – в ужасе вскрикнул, вытащив ее из огня, живую и невредимую.

– Раньше подобного не наблюдала...– дрожа от страха, пожала плечами, и впрямь чувствуя себя таковой.

– Помогай давай, а то весь лес загорится!

Благо, в колодце он изначально установил насос. Шланга хватило до сарая. Огонь они потушили за считанные минуты.

– Боже, за что мне это? – тяжело дыша, он опустился на землю и посмотрел вверх.

Солнышко весело играло в сосновых ветках, словно подмигивая, да так задорно, что он невольно улыбнулся.

– А мне? – так же упав в паре метров от него, всхлипнула гостья и в очередной раз разревелась, спрятав лицо в ладонях.

– Как ты оказалась на болоте?

– Сбежала с вечеринки в поселке и заблудилась, – пробормотала, не в силах успокоиться.

– Почему?

– Выпивший хозяин дома предложил погулять, а потом стал домогаться. В темноте не нашла дорогу обратно.

– Так ты с ночи блуждала? – очень удивился.

– К тому моменту, когда ты меня нашел, я уже третий день по лесу бродила, – смогла усмехнуться, – но каждый раз к вечеру натыкалась на сторожки. Ночевала и шла дальше.

Лесник придвинулся ближе и приобнял ее за плечи, желая успокоить, хотя ее история казалась ему не совсем реальной.

– Твоя удача, что еще жива, – сообщил он, – в том районе Топтыжка бродит.

– Да знаю я, – потянула носом и улыбнулась, – забавный такой, рыбу мне ловил.

– Чего?

– Чего-чего, я ему сахар – он мне рыбу, все по-честному, – сказала, как будто это было нормой.

– Он порвать тебя мог! – у мужчины глаза на лоб просились.

– Да ну, мы малину с ним вместе с куста ели, – беззаботно махнула рукой, – он-то меня к тебе и вывел.

– Чудеса! – почесал затылок лесник.

– Да? – подняла на него наивный взгляд, а он только теперь вспомнил, что семь лет, как не был с женщиной.

Когда по прошествии недели на поляне возле дома сел вертолет, лесник уже не хотел отпускать нежданную гостью. Странным образом после пожара все ее злоключения закончились. Ее внутренний огонь полился в другое русло, и в этом пламени гореть было куда приятнее.

– Быть может, ты вернешься? – спросила она, крепко обнимая его за плечи, боясь, что это в последний раз.

– Я – Леший, – усмехнулся мужчина, не представляя, чем теперь сможет заниматься в мире людей.

– Прячься, кто может! – вскрикнул летчик, и вся группа разбежалась в разные стороны.

Гостья обернулась, и сделала наоборот.

– Куда прешь, дура!

– Это же Топтыгин! – бежала к медведю девушка.

К удивлению окружающих, дикий мишка не кинулся на нее.

– Ну, привет, мой хороший! – обняла его она и потрепала за ушами.

Медведь лизнул ее щеку, переминаясь с лапы на лапу.

– Я тоже буду по тебе скучать, – улыбнулась и достала из кармана рафинад, – держи, сладкоежка. Ты тут пригляди за моим Лешим, ладно?

Мишка слизал лакомство и покивал головой.

Пока они миловались, пилоты запрыгнули в вертолет и завели двигатель.

– Давай, не шали! – девушка отошла от медведя и вернулась к Лешему. – Я всегда тебя жду...

Прощальный поцелуй, и она улетела, а он еще долго смотрел не небо.

Дни стали серыми. Солнце больше не подмигивало. Медведь каждый день наведывался на поляну и протяжно ревел. Мужчина метался. Сердце рвалось к девушке, но душа его была здесь, в лесу.

Но вот опять жужжит вертушка.

Все готово. Он взял самое необходимое. Осталось проститься с домом, ставшим за семь лет ему родным.

Гул стих. Пилоты выгружают припасы. Пора.

Опять ревет Топтыгин и звенит... звенит ее голос!

Выбежал на улицу.

Она снова обнимается с медведем.

Улыбнулся, оставшись на крыльце.

– Что ты здесь делаешь? – спросил весело.

– Родители «выгнали», – весело прощебетала она и направилась к нему, – я перебила почти всю посуду и чуть не сожгла дом. Думаю, нужна разрядка, – обняла за шею и потянулась к его губам, – к тому же, врач посоветовала побольше бывать на свежем воздухе. И я подумала, что свежее леса не найти.

– Я...– Леший задохнулся в предвкушении, сжимая в руках ее талию.

– А еще, – она спрятала лицо у его подбородка, – просидев месяц в офисе, я поняла одну важную вещь. Я – Лешая.