Карта ролевой игры "Калейдоскоп историй"

Абель чувствовал злость Бригитты и разделял её с нею. Люди боялись зверей, но сами порой поступали гораздо более жестоко. Готовы были уничтожить любого, кто представлял для них угрозу. Особенно тех, кто не нёс в себе никакой опасности. И в то же время трусливо бежали, когда встречались с кем-то более сильным.
Теперь, почуяв, что Абель так просто не отступится и не позволит им вершить их самосуд, ощутив, что он до предела зол тем, что они собирались сделать, люди отступили.


За ним и Бригиттой захлопывается дверь, оставляя за пределами притихшую толпу, так и не получившую крови, и Абель вдруг снова чувствует бесконечную усталость, словно ему на плечи лёг груз всего мира. Волколак смотрит на девушку рядом, сам не зная ответа на вопрос, который она ему задала. Всё это слишком сложно, и Брогана нет рядом, чтобы поговорить и обсудить то, что до сих пор стоит перед глазами.
- Ни ты, ни я чего-то не знаем. Но ты права в том, что Зверь действует разумно. И сам хочет, чтобы мы отправились за ним. Меня успокаивает только одно: все те, кто смогут совладать с ним, пойдут впереди. Люди отправятся следом, и будут в безопасности. Я думаю, нет смысла спрашивать тебя, отправишься ли ты с нами, - улыбка Абеля, обращённая к девушке, становится тёплой, и в то же время словно бы болезненной. - Отправляйся в зал, там, должно быть, всё уже готово к тому, чтобы мы смогли выступить как можно скорее. Я приведу ту девчонку, что запер в своей комнате. Уверен, она может что-то знать. У неё аромат почти такой же, как у тебя - леса, воды и ночи.
Улыбка сменяется строгим взглядом, которым Абель смотрит на Бригитту, но вновь молчит о том, что знает всё о её ночных вылазках. Его пальцы невесомо проводят по щеке девушки, убирая с неё прядку волос, а после он резко разворачивается и уходит, словно это прикосновение обжигает его.

Чуткий слух различил плеск воды, раздающийся из-за массивной двери. Ну, вот и славно. Его пленница не скучала и была занята делом. Абель открыл дверь и замер на пороге, мрачно обозревая картину беспорядка, что учинила девчонка. На полу валяются разбросанные рубашки и остальные вещи, принадлежащие хозяину этой комнаты, сама причина переполоха изволит "принимать ванну" в тазу. Скрестив руки на груди и опершись плечом о косяк двери, Абель некоторое время наблюдает за тем, как брюнетка моется. Взгляд помимо воли останавливается на обнажённой груди, но волколак не собирается тратить время на рассматривание прелестей девушки. Его глаза находят тонкий ремень, который принадлежит - или принадлежал? - ему, а теперь он надет на талию пленницы.
- Тебе идёт, - тихо произносит он, тут же слыша, как плеск стихает. - Возможно, даже, он бы пошёл тебе гораздо больше, если бы ты его не украла. Но ты можешь не возвращать мне его. Дарю.
Абель отталкивается от двери и проходит в комнату, больше не глядя на девушку. Быстро находит несколько ножей, что уютно ложатся в ладони. Ему они ни к чему, а вот отдать их людям вполне можно.
- Кстати, ты можешь одеться. Мы отправляемся в лес за Зверем, и ты идёшь с нами. Я так решил. Пока можешь здесь не убираться, у тебя будет время сделать это позднее. Так что советую тебе остаться живой на охоте.
Повернувшись к девушке, он награждает её улыбкой, подмигивает и, добавляет:
- Я подожду тебя в коридоре. Одевайся и постарайся не наделать новых глупостей.
Это всё, что он хочет сказать ей, потому просто выходит за дверь, тут же сосредотачиваясь на том, что занимает все его мысли в эту секунду.

Абель очень сильно старался контролировать свою злость. Он учился этому годами, но так или иначе зверь внутри иногда брал верх над разумом человека. И сейчас раз за разом, когда происходило что-то, что вызывало в нём вспышки злости, которые он сдерживал, не имея возможности выпустить пар, волколак понимал, что надолго его не хватит.

Это он стерпел. Он не любил настолько наглых девчонок, и сейчас "по-мужски" считал, что у девушки, даже имени которой он не знал, нет никаких поводов считать, будто с ней поступили нехорошо. По крайней мере, он обращался с ней не так уж и плохо. Мог бы и в казематах запереть, учитывая, какие подозрения она вызывала. Но она продолжала его доводить.

Теперь же, когда Абель ждал её снаружи, он уже не ожидал ничего хорошего. Чувствуя, что сегодня настанет тот момент, когда у него не останется шанса на то, чтобы сдержаться, он хмуро взглянул в окно, наблюдая за тем, как ленивый рассвет борется за право своего существования, кутаясь в пелену дождя. Даже отсюда он чувствовал, как земля пахнет влагой, впитывая её и отдавая взамен аромат дождевых капель.
Он вспоминает слова, сказанные ему Бригиттой. Она права, оборотень за что-то мстит им, а если вспомнить то, что он видел вчера на площади... Нет, этого просто не может быть. Мать не может быть жива. Мать не может мстить им с Броганом за что-то. Это всего лишь огромный оборотень, который представляет опасность для жителей деревни. И они всего лишь уничтожат его сегодня, чтобы больше он никогда не смог нанести вреда никому.

Вскинув брови, Абель заложил руки за спину и посмотрел в глаза девушке. Её потешный вид, когда в костюме сочеталось несочетаемое, а венок из роз соседствовал с доломаном, принадлежащим волколаку, слишком длинным для её невысокого роста, сейчас не вызывал у него смеха. И не был способен хотя бы отчасти погасить в нём ту волну злости, которую она вызвала своими словами. Она собиралась вывести его из себя? У неё это получилось.
Абель сел на поставленный у стены сундук и дёрнул девчонку к себе за "подаренный" им ремень. Неторопливо, почти ласково закатал рукава доломана, не глядя на брюнетку и стараясь говорить так, чтобы она не слышала угрозы в его голосе.
- Так идти в лес неудобно. Он тебе велик. И ты не готова к тому, чтобы идти с нами.
Ладони касаются её рук, Абель чувствует тепло кожи. Но и это не способно хотя бы отчасти погасить в нём ту злость, которую он уже контролирует, но которую не собирается не принимать во внимание.
Резко развернув девушку, Абель перебросил её через свои колени животом вниз и нажал рукой чуть пониже лопаток, чтобы она не вырвалась. Второй рукой задрал подол платья и быстро, чтобы не передумать, опустил тяжёлую ладонь на её ягодицы. Раз, другой, третий... Получая мрачное удовлетворение от того, что видел ярко-красные следы на идеальной коже. Наверное, он сходит с ума, если позволяет себе подобное... Если считает, что имеет право выпороть девицу прямо посреди собственного замка. Но он, чёрт бы побрал, это право имел!
Семь, восемь, девять...
Пожалуй хватит... Даже его ладонь уже горит от шлепков, каково же сейчас девчонке? Впрочем, сейчас его мало интересуют подобные вопросы. Резко поднявшись на ноги и ссадив с себя девушку, он мрачно констатировал:
- А вот теперь готова. Поторопись, мы задерживаем всех.

Жители чахтицкого замка отправляются на охоту, не зная, что принесёт она им сегодня. Новые потери, новую боль? Или торжество над Зверем? Абель всё ещё зол. На окружающих, на себя самого, на Зверя, на лес... На дождь. Но сегодня эта злость - его союзник.

Наконец-то перед Абелем оказалась настоящая девушка, которая скрывалась за маской той дерзящей пленницы, с которой он познакомился каких-то пару часов назад.
Настоящая фурия, глаза которой сверкали неподдельной яростью, а высокая грудь вздымалась от тяжёлого дыхания. На мгновение внутри Абеля родилось восхищение ею, наряду с сожалением относительно того, что именно он сделал. У неё не было ни единого шанса противостоять ему. Ни единой возможности избежать чего бы то ни было, что он захотел бы с ней сделать. Но он тут же прогнал от себя эти мысли, потому что она действительно заслужила всё это. Нельзя играть с огнём и верить в то, что ты не обожжёшься.

- Буду с нетерпением ждать, - позволив холодной усмешке скользнуть по его губам, ответил Абель. - Начинаю считать минуты до того момента, как ты превратишь мою жизнь во что-то более радужное, чем она является сейчас. Ад сойдёт, как ничто иное.
Снова схватив её за руку, не церемонясь, как и раньше, он потащил её прочь из замка, вскоре присоединившись к остальным. Найдя взглядом Бригитту, мрачно взглянул на неё и кивнул, давая понять, что он не желает сейчас читать по её лицу всё то, что она явно думает о нём и о наличии рядом этой странной девчонки.
- Кстати, я хочу знать, как тебя зовут, - произнёс Абель равнодушным тоном, кажется, уже заранее зная, что она опять выкинет какой-нибудь фортель в ответ на этот довольно невинный вопрос. - Хотя, не отвечай. Я буду называть тебя Ад. Так сойдёт?

Абель заметно успокоился, оттого очередная ересь девчонки не вызвала в нём и сотой доли того, на что она, очевидно, рассчитывала.
- Я всё прекрасно понимаю, Ад, - тихо проговорил он, так, чтобы его расслышала только она. - Тебе очень хочется, чтобы я доказал тебе, на что я способен с женщинами. Но прости, сегодня я слишком занят. Мы тут Зверя все ищем, представляешь?
Подмигнув ей, он некоторое время наблюдал за тем, как неумело она устраивается в седле, а после этого решительно подошёл к лошади, на которой она сидела, и взлетел в седло, устраиваясь позади неё.

- Не стоит так беспокоиться, Ад. - Он тронул поводья и лошадь взяла с места, направляясь к лесу. - И не стоит так много болтать, иначе шишки ты соберёшь на то место, которое и так уже сегодня получило своего с лихвой. Как кстати, в седле сидится? Ничего не болит?
Он жёстко усмехнулся и пришпорил лошадь, мгновенно забывая о том, что было раньше, и полностью сосредотачиваясь на охоте, что ждала их впереди. И только тонкий аромат, исходящий от волос девушки, возвращал его в реальность.

Они въехали в лес, и Абель повернул коня в сторону. Зверь внутри него бушевал, и волколаку казалось, что ещё немного, и он не сможет удержать его на месте. Они с Ад остались одни в чащобе, и Абелю это было на руку. Остановив лошадь, он ловко спрыгнул с неё и передал поводья Ад. То, что он собирался сделать, не укладывалось в привычные рамки его существования, но сил на то, чтобы сдерживаться дальше, у Абеля не было.
Стащив с себя одежду, волколак перекинул её сидящей на лошади девушке и проговорил:
- Отправляйся обратно, здесь чертовски опасно. - Он словно чуял кругом смерть и ужас, будто вот-вот Зверь должен был оказаться здесь. - И постарайся выжить, потому что мне придётся убить тебя за то, что ты сейчас увидишь. Ибо держать свой прекрасный ротик на замке ты точно не умеешь.
Одновременно с последними словами Абель сделал нечеловеческий прыжок вперёд, оборачиваясь в воздухе, и через секунду на мох приземлился огромный волк. На секунду обернувшись к Ад, он тут же сорвался с места и помчался вперёд, а в голове его билась только одна мысль:
"Ну же, Бригитта, где ты?.. Настало время волков".

Огромный серебристо-серый волк мчался по лесу, чутко прислушиваясь к звукам и запахам. Ему нужна была она, Бригитта, которую он чуял на расстоянии, чей запах мог бы узнать из миллиона. И в облик которой сейчас вплелось что-то новое. Он знал, чья она дочь... Но всегда для него Бригитта была лишь волколаком. Не потому, что он отрицал ведьмовскую сущность как таковую. Наверное, ему просто эгоистично хотелось считать, что она принадлежит только его стае и только ему. Что ей не угрожает никакая опасность, как если бы она была ещё и ведьмой.
Он бы не пережил смерти ещё одной любимой женщины. Абель Мор готов был на всё ради того, чтобы защитить свою Бригитту. От себя самого в первую очередь, если бы это потребовалось.
Всего на мгновение перед мысленным взором возникла картина, которую обычно он усиленно гнал прочь - его мёртвая жена, лежащая навзничь в луже собственной крови. Абель упрямо мотнул головой, прогоняя наваждение, и тут же лапы вспороли влажную землю леса, когда он резко затормозил и остановился. Запах... Здесь был запах, который Абель узнал, несмотря на то, что в последний раз вдыхал этот аромат много лет назад. Их с Броганом мать? Нет, этого просто не может быть.

Он замечает Бригитту, что пришла на его зов, и внимательно смотрит волчице глаза. Великолепной волчице, сильной и гордой. И во взгляде его всё то, что снедает душу Абеля сейчас: он заклинает её быть осторожной, благодарит за то, что она рядом и зовёт следовать за собой. Они вдвоём направляются дальше, чтобы понять, где им искать Зверя...

Зверь потешался над ними, но это только распаляло ярость внутри Абеля. Он лично покончит с ним. Отомстит за убитых волколаков, вырвет этой твари глотку, чтобы она больше никогда не смогла почувствовать вкус крови невинных жертв. И пусть даже он погибнет сам, но перед тем, как Абель Мор сделает свой последний вдох, он увидит, как в глазах Зверя погаснет огонь жизни.
Запах твари, аромат смерти, ужаса и ненависти был повсюду. Сбивал с толку, не позволял сосредоточиться. Но Абель и Бригитта упорно то шли вперёд, то начинали петлять по лесу, разыскивая Зверя.
Ровно до тех пор, пока невыносимая девчонка не решила по-своему. Она обернулась, и Абель внимательно посмотрел на неё, кажется, уже зная, что именно она задумала. Зная и обещая себе призвать на её голову все кары, которые ему подвластны. Уже предчувствуя, как и её настигнет участь быть выпоротой, благо, такой опыт у Абеля уже имелся.
Она прижимается к волколаку, и зверь начинает сходить с ума, оттого, что человек просится наружу. И в этом безумии всё: и жуткий страх. За неё. И злость. На неё. И контроль над волком, ибо только так можно защитить Бригитту от того, что готовят им Зверь и лес.
Её прикосновения успокаивают, но не настолько, чтобы Абель мог спустить ей с рук эту вольность. И во взгляде, что Бригитта бросает на него, уходя, мольба. Но и она не способна вымолить у него помилование за то, что она творит.

А после этого все чувства Абеля исчезают, оставляя вместо себя только одно: ярость оттого, что Зверь здесь. Слишком близко, слишком нужно для него. Слишком опасно, но разве это имеет значение, когда те, кто ему дорог, в безопасности? На мгновение мелькает мысль о том, что, возможно, Зверем и является та девчонка, Ад, которую он оставил в лесу одну. Но тут же растворяется в небытие. Нет, это не она. Это его кровь течёт в жилах Зверя...
Боль ослепляет, когда с ног его сбивает огромная чёрная тварь. Острые зубы впиваются в загривок, его подбрасывает в воздух и Абель отлетает прочь, припечатываясь в огромное дерево. От удара сотрясается вся округа. Хрустят все кости в его теле, этому звуку вторит раскатистый рык. Зверя или Абеля? Их обоих. Потому что волколак уже на ногах, тут же бросается вперёд, атакуя. Клыки смыкаются в воздухе, в паре миллиметров от шеи Зверя. Чёрная тварь слишком быстра и хитра, чтобы позволить себя ранить. Кажется, Мор чувствует новый аромат зверя - это белый медведь. Но как далеко ведьмак, пока не ясно.
Его вновь сбивают с ног, кровь заливает серебристую шкуру, и хоть раны затягиваются довольно быстро, они слишком глубоки, чтобы он не потерял много крови. Но ему сейчас не до этого: он вновь вскакивает на ноги и с диким рычанием бросается на Зверя, желая только одного - убить его, кем бы он ни был.

Эта схватка бьёт по до боли натянутым нервам, извращая все человеческие инстинкты и смешивая их с инстинктами зверя. Ненависть становится практически потребностью, воздухом, которым дышит Абель. Добраться до горла Зверя, перегрызть его глотку, почувствовать на языке вкус его крови - вот то, что сейчас жизненно необходимо.
Рядом появляется Бригитта, и волколака разрывает на части от безумных ощущений. Только не она... Только не Бригитта. Если с ней что-нибудь случится, он не простит себе этого. Зверь отбрасывает Бригитту как пушинку, на месте схватки витает аромат крови волчицы. Ярость застилает глаза Абеля алой пеленой. Он снова бросается на Зверя, но тот так же играючи расправляется с вожаком, отбрасывая того в сторону.
Всё меняется, когда на поляне оказывается один из ведьмаков. Несмотря на то, как сильно ранен, Абель, тряхнув головой, всматривается в очертания Медвецки, что сейчас расплывчаты. Абель сильно ранен и потерял много крови, но он снова оказывается на ногах, потому что вожаку и погибать суждено так - стоя на всех четырёх лапах. Зверь сбегает, и над поляной разносится жуткий вой. Полный ярости и желания убивать...

Эта картина кажется сотканной из сюрреалистичных нитей. Девушка оборачивается Зверем, что с ненавистью смотрит на ведьмака. Тот делает едва уловимый пасс руками и всё пространство кругом заполняется жутким звуком. Слишком явственным для зверей, слишком непереносимым для тех, кто сегодня объявил Охоту на Зверя.
Абель оказывается позади Зверя. Он чувствует, как кровь сочится из глубоких ран, но злость так сильна, что волколак не обращает внимания на ранения. Рядом Деметер, Бригитта и Кит... Неподалёку ведьмак, викки и люди, что сегодня загнали Зверя в ловушку. Огромной твари больше не уйти. Всего на миг внутри Абеля рождается сожаление: он чует родную кровь и знает, что сегодня должен уничтожить собственную сестру. И когда он собирается с силами и его изломанное тело совершает огромный прыжок, начиная последний бой, сожаление исчезает. Зверь должен умереть. Иного пути нет.

Чему рад немало и "недограф"))) И скажи спасибо Стефании, что я не отшутился в обратку)))
Спасибо за такой треш. Старый волколак аж принял Волкокардину. Три раза по 0.5))

Доня, так я только для разогрева)))

Деметер, мы без тебя не могли воевать)) Строгий дядя Абель читал посты племянницы) В курсе, что вы там потомство сотворили)) Так что тебе теперь от участия в боях бок-о-бок с нами не отвертеться))

Шандор, очень надо))))
Впереди, как сказала Бри, грандиозная пьянка и повальная оргия))

ВолКокардином))))

Хорошо, что есть обсуждалка, правда?)))

Абель никогда не смог бы назвать это порождение Ада своей сестрой. Он повидал много кровожадной нечисти на своём веку, но настолько адской твари не видел никогда. Зверь был весь словно соткан из ненависти и ярости. Волколаку казалось, что его укусы, которыми Зверь награждал их, смертельно ядовиты. Но это был последний бой. Либо их, либо Зверя. Третьего было не дано.
Всё смешалось в картину кровавого побоища, когда было не разобрать, что к чему, и Абель, только в последний момент заметивший, что над Китом зависла угроза, из последних сил ринулся на тварь, врезаясь в неё и сбивая с ведьмака. Рядом Бригитта. Её кровь он чует, и это даёт силы на вспышку новой злости. Последней перед тем, как силы оставили Абеля.

Он очнулся только тогда, когда в нескольких сантиметрах от него полыхало яркое и обжигающее пламя.

- Заткнись, медведь, я просто грелся, - прохрипел Абель. И пока с его уст не сорвалась шутка о том, что у ведьмака просто талант таскать по полям голых мужиков, поднялся на ноги. Кита уже обнимала одна из викк, а внутри волколака родился такой восторг, что зверь внутри возликовал. Они смогли, справились с тем, что нависало над Чахтице всё это время, и теперь им больше ничего не угрожало. Оставались ещё вопросы о том, что делать с их матерью, но у него с Броганом ещё будет на это время. На всё теперь будет время.
Окровавленный, основательно потрёпанный, с болью, угнездившейся, казалось, в каждой клеточке тела, он подошёл к Бригитте и произнёс, едва слышно:
- Возвращайся в замок. Я скоро вернусь тоже. Мне нужно кое-кого найти. И готовься, скорее всего, нам придётся покинуть Чахтице в ближайшее время. Люди не простят нам того, кем мы являемся. А пока... Предложи им всем то, чем всегда славился наш замок - гостеприимство.
Больше не прибавив ни слова, он развернулся, а через мгновение его кости с хрустом выламывались из суставов, трансформируя тело человека в громадного окровавленного волка.

Каждый шаг отдавался болью в покалеченном теле. Но раны уже затягивались, хоть и представляли из себя до сих пор кровавое месиво. Абель вернулся на то место, где оставил Ад и некоторое время неторопливо шёл по её следу. Он ошибался, обвиняя ей в том, чего она не совершала. И теперь надеялся, что девчонка выжила, иначе на его плечи опустился бы ещё один грех к и без того огромному грузу вины.
Она спряталась в маленьком охотничьем домике, который, казалось, был уже давно необитаем. Рядом с крошечным крыльцом из полуистлевших досок была привязана лошадь. На углу домика стояла бочка для сбора дождевой воды с крыши ветхого строения. Она тоже была почти непригодной, но несколько металлических обручей ещё удерживали доски и на дне бочки было несколько пригоршней воды.
Перекинувшись в человека, Абель медленно доковылял до домика, плеснул себе в лицо немного воды, смывая кровь, и прошёл внутрь, чтобы одеться, забрать Ад и вернуться в замок.
Она сидела на куче сваленного в углу тряпья, что покрывало покосившиеся доски, служащие когда-то постелью тем, кто останавливался здесь во время охоты. И у Абеля снова сжалось сердце от жалости. Недавно он обвинял людей в том, что они звери, а сам поступил с девушкой почти также как и они, обвинив в том, чего она не совершала.
Рядом с Ад лежали его вещи, он подошёл, раздумывая о том, что для него начинает становиться привычным расхаживать перед ней в чём мать родила. Надев штаны и рубашку, тут же пропитавшиеся кровью, Абель устало проговорил, надеясь, что Ад не станет ехидничать или протестовать:
- Поехали. Я отвезу тебя обратно.

Стеф!!!
Мля, спасённый Абель просто рыдает))))))))))))))))

Пурген надо принимать исключительно от кашля))))))
Кашлянуть хочется, но, чёрт подери, опасно)))))

Пойду проржусь

На то, чтобы спорить, нет сил. Нет сил даже на то, чтобы губы Абеля изогнулись в слабой улыбке. Нет сил на то, чтобы запротестовать, когда девушка стаскивает с себя его доломан. И нет сил на то, чтобы сказать, что она может оставить его себе, потому что он ей идёт.
Но сразу же после того, как он оказывается в седле позади неё, Абель накидывает ей на плечи свою одежду, что пахнет сейчас ею, возвращая её девушке.
- Сегодня холодно, не хочу, чтобы ты простудилась, - просто поясняет он.
От того, что она кладёт его руки на свою талию, он прижимается к ней ближе и одежда на её спине мгновенно промокает от его крови. Странный получается подарок... С алыми пятнами, которые так и останутся воспоминаниями о том, кто был хозяином доломана раньше.

Проигнорировав желание пошутить по поводу того, что с её умениями управлять лошадью, они вполне могут оказаться на другом конце Венгрии, Абель лишь пожимает плечами, всё же слабо улыбаясь в ответ.
- Должен же я хотя бы раз сам исполнить твоё желание. Иначе у тебя войдёт в дурную привычку брать всё самой, - намекает он на его вещи, которые она забрала без спроса.
Лошадь трогается с места, увозя их от домика, и волколак снимает одну руку с талии Ад и кладёт её на ладонь девушки, чуть сжимая её пальцами и помогая ей управлять.
- Ты так и не сказала мне как тебя зовут, - напоминает ей о том, что уже спрашивал, но на что так и не получил ответа.

Почему-то другого ответа он не ожидал. Но и на то, чтобы закатить глаза, сил у Абеля тоже нет. Впрочем, если она не хочет называть своё имя, это только её дело. Захочет - скажет.
Он чувствует, как она прижимается сильнее к нему, ощущает дрожь её тела, неосознанно сжимает её талию сильнее, желая поделиться своим теплом. Сосредотачивается на этих ощущениях, потому что боль во всём теле всё ещё слишком сильна. Он чувствует себя так, будто ему переломали все кости. Но думать о том, что им всем сегодня пришлось пережить, не хочется.

- Если с пением всё так плохо, а своё имя говорить ты отказываешься, расскажи что-нибудь. Например, сказку. Ты любишь сказки, Ад? Я так давно уже не слышал их, что, кажется, забыл, что они существуют в этом мире.
Впереди показались огни чахтицкого замка, но у них со строптивицей, которая гораздо больше нравилась ему сейчас, когда стала мягкой и больше не позволяла себе ехидных замечаний, ещё оставалось время до того, как они доберутся до его каменных стен.
- Только, пожалуйста, пусть в конце счастливы будут мужчина с женщиной. Если ты поведаешь мне про мужчину с мужчиной, не изменяя своей излюбленной теме, я просто этого не переживу.

Абель слушал сказку, которую ему рассказывала его "безымянная" попутчица и ему казалось, что с каждым словом, произнесённым её голосом, который так приятно было слушать, боль уходит из его раненого тела. Фантазии девушке было не занимать и смелости тоже. Ведь она не закричала при виде него, не убежала, когда он появился на пороге домика, зная, что он не обычный человек. А теперь, как ни в чём не бывало, рассказывала ему сказку, и Абель поймал себя на том, что на губах его живёт усталая улыбка. С привкусом грусти, оттого, что снова нахлынули воспоминания о несбыточном. Он бы многое отдал, чтобы повернуть время вспять. Чтобы его жена снова была жива и рассказывала вот так сказки их детям.

- Пожалуй, я уже давно неспособен на то, чтобы влюбиться, - признался Абель, стараясь, чтобы голос его был спокоен. - И вовсе не мельники с плотниками тому виной. Хотя, твоё право считать, что дело в них. Но может быть, если бы я и девушка, что сияет ярче Луны, встретились в другой жизни, я бы влюбился в неё без оглядки. И тогда рядом с нею был бы самый верный воин из всех возможных, и никакие бы плотники и мельники не смогли бы нас разлучить.
Они въехали в ворота замка, из-за стен которого слышался смех, шум и разудалые песни. Как быстро люди забывают о плохом и как быстро их жизнь становится прежней. Абель хотел бы обладать таким же умением, но не мог. Он спрыгнул с лошади, поморщившись от боли в ноге, которую основательно потрепал Зверь, и протянул руки девушке:
- От верной гибели спасти тебя я не могу, но помочь слезть с лошади - вполне, - подмигнул он ей, ожидая, когда она спустится. - Хотя, я рад, что ты не русалка. Иначе бы я точно озадачился одним вопросом, о котором в обществе дам не говорят. По крайней мере, вслух.