Карта ролевой игры "Тайные летописи Эротикона"

Вот чего Васена не ожидала, так это того, что ей когда-нибудь в жизни доведется ползать на четвереньках на кладбище, а точнее в не пойми каком склепе. Ну просто мечта любой девушки!

Услышав голос Бонда, Вася взяла курс прямо на него. Радар временно недоступен, так что придется ползти наощупь. Слышу цель – не слышу препятствий! Жаль только изодранных на «нет» колгот, ободранных коленок. Продвижения Васены под негромкие матюгания привели еще и к тому, что в наличии оказались и сломанные ногти – два штуки сломала, между прочим! Тот, который указательный, и тот который средний – для самой образной демонстрации того, куда кому и как надолго можно идти/ехать/лететь и т.д. и т.п. Вот как теперь по приезду домой ей культурно отправлять всех отдыхать, когда она едет за рулем, совершенно не превышая скоростной режим?
- Тут он, там он! Фигаро, блин! – Вася удачно преодолела первые два метра, отделавшись смертью двух тысяч нервных клеток ее серого вещества – это плюс ко всему, что потерпела Васена до того. От стресса даже начала немного напевать себе под нос, чтобы как-то успокоиться: – Еще немного, еще чуть-чуть! И до тебя я доберусь!

Голос звучал уже значительно ближе, а потому Вася начала ускоряться – уж очень она боялась, что где-то в темноте может бегать мышь – белая! Ну, или черная – без разницы! А что еще хуже – змея какая-нибудь подколодная!
- Да-да, - машинально ответила, часто работая коленками, чтобы поскорее добраться до точки Б и не повстречать на пути никаких гадов ползучих и прочей нечисти. – Изгнать… вогнать… - Вася резко остановилась, поняла, что, не подумавши, ляпнула что-то не то. – Ой, т.е. загнать что-то там, что в меня вселилось, обратно. Куда их там загоняют?
Ужас, что она несет, ересь какую-то! Бонд точно подумает, что она совсем свихнулась от их приключений.
Еще быстрее заработав движками, уверенно двигалась к цели.
- Э... в общем, я согласна на... изгоняние? Или изгонение? Или что ты там делаешь? В общем, я только… Ой!
И тут со всей дури ударилась головой о что-то. Основательно ощупав объект, который возник на пути, поняла, что это было не что-то, а кто-то.
Потому что было оно хоть и твердое, но горячее.
- Оооо, - только и слетело с Васькиных губ.
Она въехала прямиком в Бонда и только что беззастенчиво его облапала. Вот черт!

От такой наглости Васена аж дара речи лишилась. С какого места? Вот наглая экзорцистская физиономия!
Она! Ползла! В темноте! К этому! Изгонятелю, чтоб его демоны сожрали! На четвереньках ползла! По полу! Каменному! Холодному!
Она ведь могла подхватить какую-нибудь заразу или воспаление! Хитрости, например. Не, ну а что, чем не болезнь? Очень даже болезненная болезнь. У Васи иногда случались такие приступы хитрости. Но сегодня, точнее, сейчас, Вася была просто в бешенстве!
Хорошо, что не по-пластунски ползла - это был бы полный алес капут...
И если бы Бонд бесцеременно не вынес ее из склепа - что, конечно же, очень хорошо, - Васька, наверное, расцарапала бы его наглую физиономию теми обломками ногтей, что у нее остались. В общем, ему повезло, что они покидали кладбище, и Васька была этому рада. Рада, что покидали. Вот выберутся они из этого проклятого погоста, тогда она ему покажет!
Ну а вообще-то, было уютненько так вновь оказаться в его теплых объятиях. Вася замерзла - чай, не лето на дворе, а она в легком платьешке. А потому, когда погост исчез и они очутились в Бондовских хоромах, Вася даже обрадовалась. Наконец-то, кладбищенские мучения подошли к концу. Наверное. Но, судя по тому, как выглядел дом Ик-а-бода, размалеванный какими-то непонятными и странными символами, - это было то еще местечко.

- А "Дядя Лайм" есть? - не выдержала Вася. - Вот его хочу!
Ну, а чего он хотел? Взялся за гуж - тащи воз. А кому сейчас легко? Вот и Вася так думала - никому.
Ей бы, вообще-то переодеться не помешало бы, особенно после лазанья по склепу.
Зеркал поблизости не было, но она могла представить, во что превратился ее наряд. И на кого была похожа она.
Хотя, если судить по играющим бровям Бонда, она даже и в таком виде была ничего.
Вася гордо выпрямилась, выставив вперед свою драгоценную грудь первого размера - есть чем гордиться! Не то, что у некоторых!

- Займемся мной. В смысле - изгнанием из меня! - Вася покосилась на набор юного экзорциста и вздрогнула, глядя на ножницы. - Будем надеяться, я останусь в живых.
Заприметила неподалеку старую кресло-качалку с наброшенным на спинку теплым пледом. Вот туда-то ей и нужно для начала.
Удобно усевшись, Вася откинулась на спинку, укутала плечики, закрыла глаза и сложила крестом руки на груди.
- Я готова! Делай со мной все, что хочешь! Ээм... т.е. то, что нужно! Да, что нужно!
Это все переживания, стресс, долгое пребывание на свежем воздухе, ползанье, общупывание всяких там Тайных агентов сказывается и проч. Да, на это и спишем!

Зеленка? Вася, уже немного согревшись под пушистым пледом, не сразу въехала в смысл слова, но после проследила за взглядом Бонда.
Коленки представляли собой жалкое зрелище, и пока Васька на них не обращала внимания, вроде бы и неудобств не доставляли.
Но, теперь, ясное дело, начали ныть от царапин.
А Тайный агент вдруг превратился в Рыцаря.
Встав перед ней на колени, принялся щедро смазывать ранки бриллиантовым зеленым.
Зеленочный рыцарь, который не забывал еще и обдувать несчастную зеленую кожу, чтобы болячки не так сильно щипало.
Васька хотела было возмутиться, что, вообще-то, дуть на ранки нельзя, чтобы не занести новых бактерий. Но попридержала свой бойкий язычок и решила мудро промолчать.
А если честно, то ей просто была приятна его забота. Никто и никогда - из мужчин, разумеется - не смазывал ей сбитые коленки.
Это было как приятно, так и необычно.
Но вот то, что последовало дальше, стало для Васи полной неожиданностью, перевернувшей все с ног на голову.
Тяжело сглотнув, широко распахнутыми глазами Васена завороженно смотрела на то, как неторопливо Икабод раздвинул ее ножки и придвинулся так близко, на расстояние вздоха, к ее губам, что она могла даже рассмотреть, какого цвета его глаза.
Невероятно серые. Глядя в которые, можно было утонуть.
И она, черт побери, и правда тонула в них, застигнутая врасплох тем, что делал ее нечаянный ночной спутник. И как делал. Делал так, что кружилась голова.
Едва слышно сдавленно пискнув, Вася вся превратилась в комок нервов, которые тугим жгутом скручивали тело, и застыла словно истукан.
Куда только делась бойкость, которая совсем недавно так и билась в ней...
Сейчас она превратилась в напуганную девчонку, сбитую с толку тем, что происходило в старой комнате странного дома, куда ее завела судьба.
Сердце пустилось вскачь, ладони вспотели, пальцы дрожали, так что пришлось сжать их в кулачки, чтобы хоть как-то утихомирить эту дурацкую и такую ненужную сейчас дрожь.
И когда его язык коснулся ее губ, Вася поняла, что совершенно пропала.
Это было похоже на пытку – тонкую и изощренную пытку, переносить которую просто не было сил.
Резко выдохнув, Вася закрыла глаза и сначала плотно сжала губы, борясь с собой и с тем, кто так нежно и сладко издевался над ней.
- Что ты делаешь? – едва слышный Васин шепот-выдох подрагивающими губами, которые и так все знали, как знала и она сама.
Просто была слишком ошеломлена всем происходящим.
А потом не выдержала. Сделала то, чего сейчас хотела и сама больше всего.
Распахнув ресницы, вцепилась пальцами в одежду на груди Икабода, притягивая к себе еще ближе, и ответила на поцелуй, возвращая его, делясь своим дыханием.
Капитулируя под напором его мягких губ и языка, которые с виртуозностью показали, насколько нежными они могут быть.
Икабод хотел что-то ответить на шепот Васи, но она не позволила отстраниться, лишь бросив одно короткое и единственное:
- Заткнись! - и не разрешила разорвать поцелуй, который сейчас был необходим, словно воздух, превратившись в потребность.
Василиса скользнула ладонями по его шее, обнимая и лаская пальцами кожу на затылке, зарылась пальцами в непослушные волосы, чтобы сделать поцелуй еще глубже, еще слаще.
И приникла к его телу, наслаждаясь и теплом, которым он согревал ее, продрогшую и дрожащую, словно лист на ветру.
Но не от холода дрожала Вася, а от тех ощущений, которые наполнили ее, заглушая все мысли, кроме одной.
Целовать его до потери пульса, ощущая, как пикантно покалывает ее губы щетина на мужском лице.
Неосознанно резко дернувшись вперед к Икабоду, Вася даже и не почувствовала, как они начали заваливаться на пол.
И вскоре она оказалась лежащей на его груди.
Чистейшее безудержное безумие...

Стон и вдох…
Стон и выдох…
Надсадное всхлипывающее дыхание, чуть хриплое от безумия и сумасшествия, которые сейчас всецело захватили в плен и тело, и разум. Ее.
Гулкие удары сердца и волны жара, что грозит сжечь дотла, выкручивая до боли суставы, сковывая до дрожи. Его.
Желание, ставшее наваждением и потребностью, пьяный угар от близости… Их обоих.
Треск ткани, жадные касания горячих пальцев - чтобы быть как можно ближе, кожа к коже, влажные звуки поцелуев. Тоже на двоих.
Все как аккомпанемент музыке дождя, что барабанил хрустальными каплями в окна.

Вася и не догадывалась, насколько сильно может желать того, кто всего несколько часов назад был для нее никем. Отдавая себя и принимая в ответ то, что он давал ей. Давал так яростно и безудержно, как не давал никто из тех, кого Вася впускала в свою жизнь. Впускала ли? Обычные прохожие, которые просто существовали где-то на обочине ее жизни. И потом превращались в тени – едва заметные и эфемерные, как призраки, как туман, как ночь, что рассеивается с первыми лучами солнца.
Всего лишь секунда нужна на осознание того, что все происходящее – закономерность, итог той встречи, которую для них подготовила судьба.
Всего секунда – чтобы решиться на то, чего хотели оба.
Всего секунда – на то, чтобы отбросить все ненужные страхи, и принять всё как данность.
Всего секунда – чтобы понять, что сейчас, именно в эти острые моменты безумной близости, нуждаются друг в друге.

Стоя спиной к стене, прижатая твердым телом и разгоряченная жаркими ласками ее Тайного агента, Вася едва держалась на ногах от того урагана чувственности и эмоций, что обрушился на нее. Слышала глухие удары его сердца, впитывала в себя жар его кожи, который опалял даже через слой одежды, которая все еще была на нем. Все тело ныло, заставляя извиваться и теснее прижиматься к мужчине, чьи прикосновения всего несколько долгих минут назад стали для Василисы откровением. И она растворялась в этих ласках, позволяя себе то, чего раньше не позволяла никому, и чего жаждала, чего желала сейчас, именно с ним, забывая обо всем. Умирая в его руках, на его губах, и возрождаясь вновь, таяла от его ласк, что разжигали в ней пламя желания.
Серые глаза Икабода, сейчас потемневшие, словно море перед штормом, внимательно смотрели в лицо Васи. Ткань его одежды, касаясь кожи Василисы, напоминала о том, что сейчас они находятся в неравных условиях. Ведь так он лишал ее возможности почувствовать его настолько близко, насколько это только было возможно.
Упрямо дернувшись, Вася выпростала руки из его цепких пальцев и ухватилась за ворот рубашки, которая явно была лишней. Расстегивать каждую пуговицу – слишком долго для нее, Василисы Своенравной. Принцессы ведь всегда требовательны и нетерпеливы в желании получить то, чего так сильно хотят. И особенно тогда, когда до дрожи в пальцах сжигает желание провести ладонями по чуть влажной от испарины мужской коже. Лаская, сминая, дразня. Желание осязать каждую упругую мышцу. Чтобы затем попробовать на вкус, касаясь губами, языком.
Резко рванув ткань в стороны, Вася услышала дробный перестук оторванных пуговиц, что скакали по деревянным половицам. Следом за ними полетела и рубашка, которую Вася лихорадочно стащила с широких плеч своего Тайного агента. А после прижалась грудью к его груди, чуть покрытую курчавыми жесткими волосками, снова припадая к губам Икабода в жадном и требовательном поцелуе. Пока дрожащие пальцы с нажимом путешествовали по его спине, рисуя странные узоры.
Но этого хватает всего на пару минут, полных шумного дыхания и торопливых касаний и дрожи во всем теле.
Потому что недостаточно чувствовать его только так.
Вася быстро помогла расстегнуть пуговицы на ширинке, освобождая напряженный член, и сжала на нем тонкие пальчики, желая ощущать его в себе. Но чуть позже.
А пока двинула ладонью по всей длине, тесно сжимая. Сначала медленно, сквозь чуть опущенные ресницы наблюдая за лицом Икабода, подмечая каждую мельчайшую деталь, что выдавала его эмоции. Затем чуть быстрее, от чего Тайный агент едва слышно застонал, разделяя свои эмоции с ней, давая выпить его, этот едва слышный стон, пока упирался ладонями в стену позади Василисы.
Тела их скручивало от сладких спазмов, отдаваясь оглушающими ударами сердца, что бешено гоняло кровь по венам.
Соскользнув вниз и совершенно не обращая внимания на саднящую боль в коленях, Вася присела на корточки перед Икабодом и приспустила его брюки еще ниже. Горящими глазами глядя cнизу вверх в опущенное к ней лицо Бонда, Вася плотоядно улыбнулась и, пробежавшись кончиком языка по припухшим от поцелуев губам, сильно сжала его ягодицы, вонзаясь в кожу ногтями. После, не отрывая взгляда от мужских глаз, приблизила лицо к его паху. И дерзко, но очень медленно лизнула головку, собирая мускусную влагу, что проступила на нежной коже. С наслаждением застонала и облизалась, проводя язычком по своим губам. Он был невероятно вкусным и терпким, отчего просто сносило крышу. Прикрыв глаза, Василиса вобрала в рот член, плотно обхватывая горячими губами и скользя по нему языком. Постепенно наращивала темп, чувствуя, как пульсирует каждая набухшая вена на нежной коже. Ощущая, что и сама сочилась горячей влагой, пока слушала его приглушенные и едва сдерживаемые стоны, представляя, как Икабод будет брать ее, вбиваться до упора и заполнять собой.

Неизбежное – как Вселенная, как время, что бесконечно струится быстротечными секундами, и происходит именно тогда, когда тому нужно случиться. Главное, не бежать от себя…

Бесстыдно распластавшись на прохладной столешнице, Василиса с упоением принимала отнюдь не нежные ласки своего мучителя, балансируя на грани безумия, когда умелые и настойчивые пальцы Икабода неожиданно и с натиском ворвались в ее тело. И возбуждение, что пробегало горячими судорогами, граничило со сладкой болью, превращая в заложницу собственных желаний и первобытных инстинктов, которые обуревали ею, словно демоны. С силой вцепившись за края столешницы, Вася извивалась, двигая бедрами, и отзывалась на каждое прикосновение, которым награждал ее Икабод, доводя до сумасшествия и вынуждая прикусывать и без того припухшие губы в напрасной попытке сдержать стоны, что рвались из груди. Но с каждым толчком настойчивых пальцев внутри ее Вася уже не пыталась сдерживаться, раскрывая пухлые губы, чтобы вдохнуть хоть немного кислорода, который вылетал из груди рваными стонами-всхлипами. Чувствуя себя распутницей, Василиса в немой просьбе дать еще больше выгибалась навстречу и предлагала себя всю. Желание поскорее заполучить Икабода в свое тело не так, как он делал то сейчас, было сродни агонии, что медленно пожирало ее, распаляя до предела. Когда чувства обостряются настолько сильно, что, кажется, можешь убить, лишь бы добиться того, чего так жаждешь. Лишь бы получить именно его. Пальцы – жалкая замена того, что мог дать Икабод. Но чего делать не спешил. А лишь дразнил, сводя с ума, лишая воли, рассудка.
А потом вдруг остановился, оставив Василису томиться от неудовлетворенного желания, истекая от возбуждения горячей влагой.
Распахнув ресницы, Вася готова была взвыть, требуя завершения, когда увидела, как он, не сводя глаз с ее лица, медленно наклонился вниз, так что его жаркое дыхание защекотало возбужденную кожу на внутренней стороне бедер, и слизал со столешницы то, чем она делилась с ним, пока Икабод брал ее пальцами. Это было безумием, глядя на которое Василиса с шумом выдохнула, чувствуя, как ее пронзила сладкая судорога, вынуждая вздрогнуть всем телом.
И всего через несколько секунд, настойчиво раздвинув ее ножки еще шире, решив смилостивиться над своей жертвой, Икабод одним резким движением вошел в нее, заполняя собой до предела. И от чувства наполненности, твердости и жара, равно как и от того, что наконец-то получила то, чего так отчаянно хотела, Василиса прогнулась в пояснице, опираясь о столешницу локтями, откровенно подставляла свою грудь под его влажные горячие поцелуи и громко стонала от острого наслаждения, что пронзало каждый нерв. Растворялась в каждом общем их стоне, что делили на двоих, в каждом движении, которое лишало самоконтроля и приближало к долгожданной развязке, выкручивая наизнанку напряженные тела, в каждом жарком взгляде, которыми обменивались они, случайные любовники, сейчас ставшие друг другу близкими, как никто другой. Весь мир в этот миг словно перестал существовать, сконцентрировавшись лишь на тех ощущениях и эмоциях, которыми они подпитывали обоюдную страсть. Даже старый дубовый стол, на котором Икабод распластал под собою Василису, был их безмолвным союзником, не издав ни единого скрипа.
Приподнявшись в желании быть еще ближе, Вася лихорадочно ласкала ладонями гладкую, влажную, покрытую бисеринками пота кожу на плечах Икабода и порывисто царапала ее ноготками. Притягивала его лицо к себе, чтобы снова почувствовать вкус твердых горячих губ в жадном поцелуе. Обхватив Икабода за шею, она с упоением погружала свой язычок в его рот так, как это делал с ней он, двигаясь внутри нее то быстро и резко, то медленно и томительно. Так что тело вибрировало от сладкой дрожи, что волнами прокатывась по коже, собираясь в тугой узел в животе и заставляя сокращаться мышцы, доводя до исступления.
Разорвав поцелуй и хватая ртом воздух, Вася вынудила Икабода замедлиться, но не остановиться, продлевая томительную агонию, и лихорадочно прошептала ему в губы:
- Хочу быть… - договорить не дал долгий выдох-стон от того, как тягуче двигался в Василисе ее любовник, крепко и бережно удерживая дрожащими от напряжения руками. – Хочу быть сверху, Бонд…
Икабод сделал еще несколько тягучих толчков, немного остывая и восстанавливая силы, затуманенным взглядом оценил, где им можно расположиться.
- Я не могу ждать, Крейн, - едва слышным шепотом в ухо Тайного агента, задевая влажными губами мочку и сжимая его внутри себя мышцами, от чего Икабод вздрогнул, замирая всего на секунду. – Хочу тебя... всего... - Василиса лизнула его за ухом, дрожа всем телом. Еще немного, и она точно свихнется.
Плотно сцепив зубы, так что заходили желваки на скулах, Икабод подхватил Василису под попку и опустился с ней на пол неподалеку, располагаясь на толстом ворсе пушистого ковра. Идеальное место для любовных утех.
Теперь оказавшись на своем мучителе сверху, Вася могла позволить себе воздать тому по заслугам. В сладком угаре позабыв обо всем, об усталости и о саднящей боли в несчастных коленях, она толкнула Икабода в плечо, вынуждая опрокинуться на спину. А затем медленно, очень медленно двинула бедрами, вбирая его в себя еще глубже, еще полнее. Пока тонкие пальцы рисовали узоры на мужской груди, путаясь в жестких волосках, задевая твердые соски, которые хотелось попробовать на вкус. Что Вася и сделала, наклонившись над теперь уже своей жертвой и поочередно обхватывая вожделенное лакомство губами, играя языком и помогая ласкать пальцами, ни на секунду не переставала двигаться на Икабоде.
А после сорвалась, не в силах терпеть пытку, которую устроила не только Икабоду, но и себе. Приподнявшись и резче двигаясь, Вася ускорила темп, откинулась назад, упираясь ладонями в его бедра, почувствовала, как Крейн обхватил ладонями ее талию, помогая ей, насаживая на себя до упора, до сладкой боли. До тех пор, пока Василиса не забилась в сладкой агонии экстаза, выгибаясь дугой. До тех пор, пока и сам не застонал, достигая разрядки.
Бессильно упав на грудь Икабода, Вася слушала гулкие удары его сердца и медленно приходила в себя, лаская ладонями влажное тело своего любовника. Закрыла глаза, наслаждаясь покоем и теплом горячей кожи под собой. Сколько они так пролежали, согревая друг друга тесными объятиями? Время потеряло счет, превратившись в бесконечность...
Но лишь до тех пор, пока звонкие капли дождя вновь не забарабанили в окна, вырывая из объятий дурмана, в котором они находились. Пора возвращаться с небес на грешную землю.
Нервно прикусив губу, Вася открыла глаза, понимая, что ночь безумия подошла к концу. Первые лучи восходящего солнца пробивались сквозь раздвинутые портьеры.
Вот и все... - пронеслось у нее в голове.

Дождь барабанил в стекла окон недолго, уступая место осеннему солнцу, что бесшумно кралось по стенам комнаты яркими бликами сонных лучей. Хитрый хрустальный обманщик. Он вырвал из сладких объятий неги и вернул в мир реальности, где все просто и в то же время сложно. Что будет дальше? И будет ли?
Вася зябко поежилась, когда по влажноватой коже пробежал едва ощутимый ветерок, напоминая о том, что она лежит на Икабоде совершенно обнаженная. Отрезвляя и остужая не только тело, но и мысли, которых сейчас было слишком много.
Следом под ней зашевелился и Икабод, целуя Василису в висок. И от этого простого касания его горячих губ все словно перевернулось в ней, пробегая невидимым огнем по оголенным нервам. Вася вновь закрыла глаза в напрасной попытке удержать это секундное ощущение, когда почувствовала, как Икабод укрыл ее чем-то из своей одежды, что была беспорядочно разбросана по комнате, и крепко обнял. Обнял так, будто никуда не хотел отпускать ее от себя. Или Васе просто хотелось так думать? Хотелось, чтобы никогда не размыкал объятий, тесно прижимая к себе?
Кто он, странный незнакомец, которого занесло на дорогу ее судьбы? Незнакомец, которого она познавала, которому открывала себя. Незнакомец, который заглянул в ее душу, вытаскивая из нее то, что дремало где-то на самом дне. Вытаскивая из нее то, что она прятала даже от самой себя.
Вася понимала, что после этой ночи не будет прежней. Снаружи осталась все той же Василисой, но внутри что-то неуловимо изменилось.

Вася вздрогнула, услышав голос Икабода, чуть хриплый и глухой, и, очнувшись от раздумий, открыла глаза. Повернула лицо, чтобы видеть его глаза, и не мигая уставилась, сонно хмуря брови и пытаясь сфокусировать взгляд. Ночь наложила свой отпечаток на его лицо, но глаза по-прежнему затягивали с головой словно омуты.
Тебя хочу, - едва не слетело с ее губ, но вовремя закрыла рот, хмурясь еще сильнее.
Глупая, он получил свое, а ты беги отсюда, пока не вляпалась, - пронеслось в голове.
- Нет, я не голодна, - мягко, но настойчиво пытаясь высвободиться из кольца рук Икабода, соврала Вася, хотя во рту со вчерашнего вечера не было и крошки, на что желудок едва слышно жалобно заурчал, выдавая с потрохами. – Но от чашки чая не отказалась бы. И от душа.
Опустив ресницы, чтобы окончательно не утонуть в серых глазах, Вася отодвинулась от него и села, обнимая себя за плечи в неуклюжей попытке прикрыть грудь. Огляделась в поисках остатков одежды, что бесформенными тряпками валялась вокруг. Под столом сиротливо лежала одна из ее туфелек. Другая - нашла приют под креслом-качалкой, с которой все и началось. Вспыхнув румянцем, Вася отвернулась от Икабода, надеясь, что он ничего не заметил.
- Была Василиса Прекрасная, стала Василисой Обнаженной, - как-то совсем некстати попыталась пошутить, понимая, что несет полнейший бред, но не могла просто молчать. – Надеюсь, у тебя найдется для меня хоть что-то более-менее подходящее из одежды? А пока придется довольствоваться тем, что Бонд послал.
Подползла к вороху тряпок и выудила оттуда рубашку Икабода.
- Хоть что-то, - глубокомысленно выдала Вася и набросила на плечи мужскую рубашку, слишком большую для ее фигурки.
Тонкая, почти прозрачная ткань пахла Икабодом, но хоть немного скрывала наготу Васи, создавая иллюзию защищенности.
- Ну, идем завтракать, раз уж предложил, радушный хозяин сего дома.
Пригладила волосы, расчесывая их пальцами, и быстро заплела в косу, чтобы не мешали.

Осторожно ступая на носочках по прохладному полу и придерживая края рубашки, чтобы сильно не распахивались при каждом шаге, Вася с интересом рассматривала дом, в котором провела ночь. Собственно, было не до экскурсий. И об этом напоминало уставшее тело, что сладко ныло, все еще помня прикосновения Икабода. Взгляд Василисы то и дело возвращался к Бонду, который сновал перед ней туда-сюда с обнаженным торсом, создавая некое подобие порядка. А кухня, впрочем, как и весь дом, просто утопали в хаосе запустения, разгрома и полнейшей неразберихи, что царили здесь.
Мой дом – моя крепость… Это явно не про жилище Икабода, потому что его крепость нуждалась в основательной уборке и ремонте. И без твердой женской руки тут явно не справиться.
Бросив быстрый взгляд в сторону Тайного агента, Вася с силой сцепила пальцы на ткани рубашки. Мысль о твердой женской руке, которая будет наводить здесь порядок, обустраивая все под себя, почему-то неприятно кольнула. Скольких он вот так же… лечил от мифических бесов? Скольких он так же касался, как ее? Скольких целовал так, как целовал ее?
Негромкий стук вернул Васю из глубин ее сознания на кухню, когда Икабод отвернулся к плите, чтобы водрузить на нее чайник.
Черт побери, она ревнует его? Хоть и не имеет на то никакого права. Кто она ему? Случайная любовница, которая так удачно обломилась на одну жаркую ночку. Какой мужчина в здравом уме и твердой памяти откажется от того, что само идет в руки, стоит лишь поманить пальцем.
Вася тяжело сглотнула, осознавая эту удушающую мысль. Ведь так и есть. Так все и было. Она добровольно пришла в этот дом, сделала шаг навстречу его желанию. Потому что сама того хотела. Хотела его. Наверное, поняла это тогда, когда налетела на Икабода в темноте склепа, затем прикрывая все дурацкими отговорками.
Глядя на Икабода, Вася чувствовала, как горели подушечки пальцев в желании прикоснуться к нему, а кожу на ладонях словно покалывало от тока – до того сильно, до боли хотелось оказаться сейчас рядом с ним и обнять, тесно прижимая к себе. Чтобы и он обнял, никуда от себя не отпуская, прогоняя из ее головы этих дурацких демонов, которые роились в подсознании, убивая и выворачивая наизнанку. Но не могла сдвинуться с места, едва заметно дрожа от того, что обуревало ею.
Сейчас она просто перекусит по-быстрому, составив приятную компанию хозяину этого дома, отыщет что-нибудь из того, во что можно облачиться, и так же просто уйдет. Отсюда. Из того дома.
Только попьет чертов экзорцистский чай и сделает ноги… Ведь это так легко. Просто уйти.
Когда Икабод очутился перед ней, Василиса еще сильнее сжала тонкие пальцы, чувствуя, как ногти впиваются в кожу ладоней даже через ткань рубашки, причиняя боль. Но она не обращала на нее внимания, всецело концентрируясь на том, что он находится совсем рядом. И стоит лишь только протянуть к нему руку, будет еще ближе.

Вася замерла, едва услышала его слова. Стояла, словно каменное изваяние, глядя в его лицо. И не верила, что услышала это единственное слово на самом деле. Видимо, ей пригрезилось, и она приняла желаемое за действительное... Взгляд Василисы метался по лицу Икабода, пока она пыталась переварить все.
Он просит ее остаться, а она, вместо того, чтобы сказать "да, я остаюсь, ведь именно этого и хочу", стоит и пялится на него, не веря в происходящее. Все было похоже на какой-то сон, иллюзию, призрачный туман. И кажется, стоит лишь пошевелиться, поверив, как все тут же растает, растворится, словно и не было никогда.
- Я… - растерянно вымолвила в ответ, делая шаг назад, еще один, и еще, и в отчаянии обнимая себя. – Единственное, что связывает нас с тобой, это просто секс. Горячий, жаркий, но…
И тут взгляд упал на его руки. Из пореза на одной из них медленно сочилась кровь, пробегая тонкой дорожкой вдоль пальца.
- У тебя кровь! – Совершенно забыв о том, что хотела сказать дальше, Вася резко рванулась обратно к Икабоду, бережно обхватывая своими ладонями его руки, чтобы осмотреть рану. Подняв его раненую руку поближе к лицу, внимательным взглядом оценила порез. – Господи, Крейн, как можно умудриться пораниться, всего лишь ставя на плиту чайник?
Рана хоть и была неглубокой, но находилась в самом неудобном месте и в последующем могла причинить немало неприятных моментов. Потому нужно было немедленно обработать, пока не попала инфекция.
- Похоже, нам просто на роду написано, мазать друг друга зеленкой.

Вася упрямо прикусывала губы, силясь улыбнуться, и понимала, что если сейчас снова не сделает шаг навстречу, то сама, своими собственными руками, своими словами сожжет все мосты за собой, сгорая и сама. Больно - добровольно лишать себя того, чего так желаешь. Но еще больнее - убегать. От него. От самой себя. И сложно, когда так упряма в своем идиотском решении, которое идет не из сердца, а из головы, в которой поселились демоны-мысли, которые не дают покоя.

Глядя на пальцы Икабода, которые он сжал в крепкие кулаки, Вася в недоумении вскинула лицо.
Слова Бонда больно резанули слух. Васины брови приподнялись в гневном вопросе, но тут же сошлись на переносице. Она не понимала той разительной перемены, что произошла с Икабодом за какие-то считанные секунды.
Холодный взгляд серых глаз, в которых полыхало адское пламя – вот с чем сейчас могла сравнить Вася глаза Бонда. Взгляд, от которого все волоски на теле встали дыбом. Взгляд, который грозил сжечь до тла тело, испепелить душу, иссушить ее и обречь на вечные страдания. Взгляд, в котором плескался гнев и что-то еще, едва уловимое, скрытое за этим адским огнем, который сейчас пугал Васю.
Развлеклась? Она не ослышалась? Он спрашивает о том, соблаговолила ли она, черт возьми, как следует утолить свой сексуальный голод в его славной компании? Используя его словно какую-то игрушку и получая удовольствие? Будто бы она одна удовольствие получала! Будто и он не хотел ее так, как она позволяла брать себя, как она хотела, чтобы он брал ее, отдавая себя всю, без остатка!
Васю бросило в жар. За кого он ее принимает? За собирательницу трофеев из мужских сердец, за коллекционера, что не прочь засчитать себе в победу очередного «несчастного», которого уложила на лопатки? Чтобы потом просто вильнуть хвостом и сделать «бай-бай» нежной ладошкой, изящной и ухоженной, с длинными наманикюренными пальцами?
Где-то между ребрами, там, где сейчас гулко и очень быстро билось сердце Василисы, цепкими когтистыми лапами заскребся гнев, который грозился вылезть наружу, который рвал на части, вынуждая до боли сжать зубы.
Вася попыталась сделать глубокий вдох, но ничего не вышло. К горлу подступил комок, дыхание перехватило так, словно она сейчас задохнется.
До боли, до отчаянья, до исступления хотелось кричать, бросаясь гневными словами. Хотелось ответить – колко, зло. Чтобы обрубить все концы. Чтобы наверняка. Чтобы потом было больно, когда остынет. Но не успела…
Икабод с силой вцепился в ее плечи и притянул к себе, впечатываясь своими губами в ее рот.
Он не целовал. Он яростно сминал своими губами ее губы, делясь своей болью, причиняя боль в ответ, словно наказывая.
Сбитая с толку этим безумным напором силы, грубости и отчаянья, Вася в панике упиралась раскрытыми ладонями в мужскую грудь в попытке оттолкнуть, и тут же снова цеплялась за него, не имея никаких сил отпустить. Тело била дрожь, заставляя трястись от эмоций, что с катастрофической скоростью обрушивались на нее, швыряли, словно на американских горках.
Крутой вираж и падение – и сердце бешено стучит от страха и боли, от неистовой потребности друг в друге, грозя выскочить из грудной клетки.
Очередной взлет – и гнев и грубость сменяются внезапной нежностью, вновь путая все карты, вынуждая Васю едва слышно всхлипнуть от того, что она переживала сейчас. Вынуждая притянуть Икабода к себе, чтобы обнять горячими ладонями его за талию, чтобы не упасть к его ногам безвольной куклой.
Кто он, человек, который может дарить и боль, и ласку, перемежая их своими нетерпеливыми и требовательными касаниями – губы к губам, тело к телу, сердце к сердцу, душа к душе?
Вася плавилась под его ласками словно воск, подставляя лицо, шею под поцелуи и совершенно не чувствуя боли от твердых пальцев Икабода, которые до сих пор цепко держали ее за плечи. Почувствовала лишь тогда, когда он разжал ладони и бережно притянул к себе, просто обнимая, словно безмолвно говоря о том, что никуда не отпустит ее, как бы она не старалась уйти, убежать от него. Об этом сказали и его губы.
- Не отпускай меня, - упираясь лбом в ямку у основания шеи Икабода едва слышно прошептала Вася с дрожью в голосе, зная, что Бонд услышит ее. – Потому что я не хочу уходить. Не хочу убегать от тебя. От себя. От нас.
Замолчала всего на мгновение, растворяясь в нем, вдыхая его запах, от которого сходила с ума. А потом все так же тихо сказала то главное, что должна была сказать:
- Ты нужен мне, Крейн. - Отстранившись от него всего на несколько сантиметров, Вася подняла к нему лицо, попыталась справиться с собой, и медленно гладила напряженные мышцы на спине, успокаивая и Икабода. - До боли… даже той, какую ты только что показал мне. Ведь это и моя боль. А я не хочу, чтобы ты страдал, заставляя в ответ страдать и меня.