Тяжелые камни глухо стукнули о гладкое дерево и в глубинах великолепных аместистов, попавших в мягкий золотистый свет трёх восковых свечей, неспешно оплывающих в подсвечнике, заполыхало фиолетовое пламя.Через минуту к ожерелью добавились серьги, а молодая женщина, сидевшая перед туалетным столиком, устало вздохнула и, опустив голову на скрещенные руки, негромко позвала:- Мэри…Из примыкающего к спальне маркизы Арранз будуара бесшумно выскользнула голубоглазая блондинка в строгом тёмно-синем платье и, подойдя к хозяйке вплотную, принялась ловко вытаскивать шильки из затейливой причёски.- Собирай вещи, мы уезжаем в Осборн-Холл – завтра или, в крайнем случае, послезавтра.- Как прикажете, миледи, - личная горничная маркизы бросила тревожный взгляд в окно: за тяжёлым бархатом портьер ничего не было видно, но сегодня над Лондоном шёл снег – к утру все дороги заметёт. – Вас причесать?- Сначала корсет, - леди София плавно поднялась, рассыпав по плечам шёлк волос цвета воронова крыла.Освободив хозяйку от тёмно-лилового бархатного платья и корсета, Мэри подала устроившейся в глубоком кресле женщине любимую шаль. Немного помедлила, явно что-то решая, наконец, осторожно произнесла:- Его светлость передал письмо для Вас, - и осеклась, поймав в зеркале полыхнувший жёлтым волчьим огнём взгляд маркизы. Всё же недаром леди Софию за глаза «корнуэльской ведьмой» называют. Перевела дыхание и осторожно вложила в ладонь хозяйки белый конверт, который почти в тот же миг оказался в камине.- Ступай, - когда за камеристкой закрылась дверь, леди София забралась в кресло с ногами и, откинув голову на спинку, закрыла глаза.В памяти двадцатитрёхлетней вдовы пёстрыми картинками пронеслась вся её жизнь:детство в корнуэльском родовом поместье, проходившее в порывах ветра и шуме моря, под неусыпным присмотром набожной матери, (отца-военного Софи и три её младших сестры видели редко и недолго); замужество в шестнадцать лет – в брачную ночь она от волнения упала в обморок и пришедшему супругу пришлось самому приводить её в чувство - а всего через несколько месяцев – переезд в герцогство Пармское, куда Рональд Торнтон, шестой маркиз Арранз был направлен в составе посольства.Два, проведённых в Италии, года – пылкой любви между супругами при разнице в двадцать пять лет не возникло, но была искренняя и тёплая привязанность; неожиданная, непонятная смерть мужа: лорд Рональд лёг спать, а утром не проснулся; и возвращение в Англию.Первое же появление в свете после окончания положенного срока траура обернулось повышенным вниманием со стороны племянника и наследника покойного маркиза, который был старше тётушки на пять лет и желал стать если не её вторым супругом, то хотя бы первым любовником…В камине звонко треснуло полено, рассыпав сноп искр, и леди София неохотно встала – если уснуть в кресле, то утром покажется, что отваливается шея. Свечи уже оплыли и пламя трепетало на кончиках фитилей умирающими мотыльками. Легкого дуновения оказалось достаточно, чтобы комнату окутала темнота. Чуть слышно прошуршало одеяло, зашелестела простыня и вскоре единственным звуком, нарушавшим тишину, стало ровное дыхание спящей.На следующий день леди Софии Гордон, вдове маркиза Арранза и наследнице графа Осборна, предстояло начать путь возвращения на землю предков – Корнуолл.