Осторожно! Атомная бомба! (СЛР, юмор, 18+)

Ты извини. Я тут поправила твой текст, в основном, запятые (особенно часто попадаются после авторских слов перед второй частью прямой речи) и некоторые другие знаки препинания, ну и попадаются слова недописанные.
Я в своё время сама занималась сочинительством, и сколько бы не проверяла, каждый раз при прочтении находила ошибки. Такое бывает. Это называется: глаз замыливается.
Я тебе высылаю сразу две главы.

Глава 2. Домработница

– Ты кто? – спросил довольно грубо мужчина.
– Я от… – кивнула она на дверь, но тут же забыла, что хотела сказать. Её картинка не вязалась с реальностью.
– Тёть Надя передала? – понял он, без усилий крутя колёса, подъехал, забрал из её рук тарелку, поставил себе на колени, и покатил на кухню. – Спасибо!
А Маша осталась стоять в растерянности.
– Ты ей кто? – из глубины квартиры спросил мужчина. – Новая жиличка?
– На три дня, – решила идти на голос, – потом другие приедут.
– Два парня к ней едут, – кивнул он, налил себе молока в стакан и принялся поедать булки. – А она девчонку ждала. Чёрт её знает, видит она что-то, что ли?
Он говорил, а Маша не могла понять, как такой большой и сильный мужчина оказался в кресле. Конечно, первое, что ей пришло в голову, это автокатастрофа. Но отчего-то ей не верилось своим глазам. Она видела здорового человека, полного энергии и сил, но не инвалида. Да и вслух у неё язык не повернулся бы его так назвать.
А мужчина, в свою очередь, не мог понять, почему она не ушла сразу, как только отдала угощение соседки. Он-то знал, что она придёт, но был уверен, что при виде его она сбежит обратно.

– Кирюша, завтра ко мне девочка приедет, – принесла ему пирог с мясом женщина. – Ей жить негде.
– Детдомовка?
– Студентка. Я не знала о ней, у парней уж и задаток взяла.
– Позвони ей и откажи, – не видел проблемы мужчина.
– Как у тебя всё просто, – улыбнулась соседка. – Я её не знаю даже.
Кирилл замер.
– Позволь ей остаться у тебя на месяц хотя бы, потом я её к себе заберу.
– Игнатьевна, зачем она тебе?
Женщина покачала головой.
– Ты увидишь, она хорошая, – встала и направилась к выходу.

А теперь эта «хорошая», щедро одарённая природой: и ногами от ушей, и приятными формами, и лицом, имея минимум косметики, достойным не дешёвого глянца, а скорее чего-либо посолиднее, сейчас беззастенчиво разглядывала его, будто сканируя похлеще МРТ. И он не мог понять, зачем она это делает.
– От меня только что ушла очередная сиделка, – сообщил буднично. – Она мне и не была нужна. Мне нужна женщина, способная поддерживать порядок и уют в доме, приготовить и подать на стол еду, сделать мне раз в сутки укол, а также иногда выслушать меня…
– То есть нужна жена, – усмехнулась Марья, оглянувшись по сторонам, отмечая современность, функциональность и простор кухни, большой стол которой находился посередине, так что хозяину в коляске ничего не мешало передвигаться.
– В моём положении это роскошь, – оскалился мужчина.
– Почему? – спросила наивно.
– А ты пошла бы за инвалида? – он едва не шипел от боли.
– Я?.. С огромным удовольствием ушла бы в монастырь, – предпочла уйти от вопроса Маша, понимая, что ничего не может на него ответить, потому что никогда о подобном не задумывалась. И потом, ей сейчас претила любая мысль о каком бы то ни было союзе с противоположным полом. – Но, боюсь, и там мне не будет места, – пробормотала, опустив взгляд в пол.
– Дай угадаю – несчастная любовь? – насмешливо спросил мужчина, и по смущённому румянцу понял, что попал в точку. – Наплюй и живи дальше.
– Я пытаюсь, – кивнула девушка. – Найду жильё, работу и буду жить.
– Живи сколько нужно. Свои условия я уже озвучил. Оплата в конце месяца, как всем моим прежним сиделкам.
Марья задумалась, снова окинув взглядом кухню, предполагая возможный фронт работ.
«Какая разница, с чего начинать… – размышляла она. – Освоюсь в городе, найду что-то другое. А пока мне нужна крыша над головой и хоть какие-то деньги. Моих запасов-то вряд ли хватит надолго».
– Должна предупредить, – решилась она, – я буду учиться в дневное время.
– Не критично, – отмахнулся он.
– Где я могу разместиться?
– Прямо и направо спальня, – указал рукой.
Маша ушла осмотреться.
Просторная светлая комната. Красивый, белого дерева спальный гарнитур явно был довольно новым и предполагал двоих жильцов. Однако слой пыли говорил о том, что здесь давно никто не живёт.
– Всё устраивает? – спросил хозяин, бесшумно подъехав сзади.
Маша вздрогнула, обернулась к нему и посмотрела с сочувствием, поняв, что он был не один и был счастлив, но однажды всё изменилось.
– Продолжишь в том же духе, уволю, – поняв её жалость к себе, ощетинился мужчина.
– Как вас зовут? – будто и не слышала его грубость Марья, поняв, что ему даром не нужно её сочувствие.
– Кирилл Владимирович.
– Маша.
– Иди, Маша, к тёть Наде, – вздохнул он, глянув на часы, – не то она сама за тобой примчится.
– Мне бы ключи от дома, – подумав, предположила девушка. – Мы там чай пьём. А мне ещё на вокзал за вещами нужно.
– Москвичка? – спросил, расслышав столичный диалект, проехал мимо к комоду в прихожей и достал из ящика ключи.
– Не совсем, – не желая вдаваться в объяснения, Марья взяла ключи и направилась к выходу. – Давайте так, я не лезу в вашу жизнь, а вы в мою?
– Буду только рад, – фальшиво улыбнулся Кирилл и уехал в свою комнату, а Маша ушла к соседке.

– Ну, как? – нетерпеливо спросила Лиза, которой старушка уже всё объяснила.
– Жильё и работа у меня теперь есть, – сообщила Маша, вернувшись к столу и плюшкам, – сейчас поеду за вещами.
– Не испугалась, значит, – вдохнула женщина и ласково улыбнулась. – Ты умница.
– Давно он такой? – будто бы и не слышала ничего в свой адрес, спросила она.
– Уже полгода.
– А массажисты к нему ходят.
– Иногда бывают, но ещё никто не задержался. Они его раздражают. И скрыть это он не пытается. Да и не верит он им. Убеждён, что безнадёжен.
– А в действительности?
– Бог его знает…
– Мы договорились не лезть друг другу в душу, но мне бы не мешало знать о нём некоторые подробности, чтобы лишнего не ляпнуть.
– Мань, ты прямо стратег, – усмехнулась Лиза.
– Ты его знаешь?
– Знала ещё здоровым и счастливым, – кивнула подруга.
– У него была жена?
– Была, но ушла к его другу. Любовь у них давно была, оказывается.
– Сволочь, – буркнула Марья.
– Манечка, не суди её, – улыбнулась бабулька, – не каждому дано понимать чужую боль. И далеко не каждая женщина может с этим смириться. Это сложно.
– Ну, в жёны я не собираюсь, – усмехнулась Маша, – а с обязанностями домработницы справлюсь.

Глава 3. Подопытный кролик

– Ты долго, – заметил Кирилл Владимирович ворчливо, когда она приехала с вещами.
– Я плохо ориентируюсь в городе, – вздохнула Маша устало, – заблудилась.
– А я уж решил, что ты тоже передумала и сбежала, – чуть улыбнулся мужчина, взял ручку её чемодана на колёсиках, зацепил за ручку своего кресла и повёз к ней в комнату.
«Чтоб все здоровые за женщинами так ухаживали!» – усмехнулась она, глядя ему вслед, и оставила свою спортивную сумку на пороге.
– Спасибо вам! – признательно произнесла Маша, придя в спальню за ним.
– Ерунда, – отмахнулся он и тут же привёз её сумку. – Ты уколы делать умеешь?
– Видела, пыталась понять принцип, но не пробовала, – села на кровать и оказалась на одном с ним визуальном уровне, так что ему не приходилось задирать голову, чтобы видеть её лицо. Она-то присела от усталости, а теперь вспомнила из лекций по педагогике про зрительный контакт с ребёнком, чтобы найти с ним общий язык.
«А мужчины, говорят, те же дети, только их капризы пропорциональны их размерам… М-да. А размер-то не маленький…»
– В морозилке лежит сало в красном пакете, достань, чтобы разморозилось. Будем учиться.
– На сале? – удивилась девушка.
– Я похож на подопытного кролика? – посмотрел на неё грозно.
– Нет, – она открыто рассмеялась, представив над его головой бело-розовые уши зайца. – Но подозреваю, им были какое-то время, раз сало припасли.
– Эти сволочи думали, что моя задница ничего не чувствует, – Кириллу было в общем-то не до смеха, но губы сами собой растянулись в ответ на её очаровательную улыбку, чистую и открытую.
– А она чувствует? – измывалась над ним Машка, будто они были двое старых знакомых.
– Ещё бы! – он возмущался, но не чувствовал при этом негатива. – Мало того, что я ходить не могу! Так после некоторых сестёр «милосердия», – изобразил пальцами кавычки переносного значения, – ни сидеть, ни лежать не мог. Разве что мордой вниз.
– Не поверишь, но я тебя понимаю… – оговорилась Маша и замерла на полуслове, ожидая его реакции.
– Отлично, так будет проще, – поспешил сгладить её неловкость мужчина и махнул рукой.
– Я по весне ногу сломала, – продолжила девушка. – В больнице одна медсестра уколы делала нормально, а после другой у меня были такие же ощущения.
– То есть, я могу быть уверен, что ты будешь стараться колоть аккуратно, – заключил мужчина.
– Конечно, – и снова улыбнулась так тепло и заразительно, что Кирилл невольно залюбовался. Он не видел в её глазах сочувствия или сострадание, как если бы был здоровым. И от того так легко было находиться рядом с ней.
– Располагайся, – решил, что пора удаляться, мужчина, – я сам достану сало, – и укатил.
– Спасибо! – признательно произнесла Маша ему вслед и спросила в уже закрытую дверь: – И почему от него бегут сиделки?
Быстро переодевшись в домашние спортивные штаны и футболку, Маша пришла на кухню. Хозяин пил чай и читал книгу за столом.
– Не голоден? Нужно что-то приготовить? – спросила она, осваивая кухню, заглядывая во все шкафы.
– Прошлая сиделка неплохо готовила, и довольно сносный ужин стоит в холодильнике, – проговорил, подняв на неё взгляд. – Я поел, а ты угощайся.
– Не будет выглядеть наглостью, если я буду чувствовать себя, как дома? – уточнила она.
– Тебе здесь хозяйничать по всем фронтам, – усмехнулся мужчина, не заметив в ней какого-либо стеснения, хотя она основательно обшаривала холодильник, в котором, ради удобства хозяина морозильная камера располагалась в верхней части. – Тебе и карты в руки.
– То есть, – выудила сковороду, подняла крышку и обернулась к нему, – вот это называется «сносный ужин»?
Кирилл неопределённо пожал плечами.
– Овощи из пакета в томатной пасте? – нахмурилась Маша. – Скажите честно, вам это нравится?
– Мы вроде на «ты» перешли? – он усмехнулся. Выглядела она забавно.
– «Вы» в качестве усиления эмоциональности фразы, – с расстановкой объяснила Маша. – Но, раз местоимения Вас волнуют больше, чем «сносный ужин», я несу эти помои в унитаз. Лучше остаться голодной, – ворчала она по дороге в туалет.
Кирилл весело рассмеялся её выходке, действительно не находя «эти помои» вкусными. Но что было делать, если его в последнее время только так и кормили. Иногда баловала Надежда Игнатьевна, но ему совесть не позволяла постоянно у неё питаться.
– У меня, конечно, не очень большой опыт в кулинарии, – вернувшись на кухню, Марья продолжила возмущаться. – И в общем-то я нормально отношусь к замороженным овощам из пакета, когда нет времени приготовить что-то лучше. Но не в таком ужасном варианте. И вообще, как ты мог согласиться есть полуфабрикаты, если платишь за полноценное питание?
– До сего момента я не представлял, из чего это приготовлено, – признался мужчина.
– Значит, сам виноват, – вздохнула Маша, сунула сковороду в раковину, чтобы помыть, но, взглянув на старую пожухшую губку, едва не выругалась, совсем не по девичьи. – Я не удивлена, что ты их увольнял.
– Можешь не напрягаться, справа встроенная посудомоечная машина.
– Значит, если есть машина, губку менять не надо, – пробубнила она, отправила сковороду в машинку, а губку – в мусорное ведро и обернулась к хозяину.
– Кажется, мне сейчас станет стыдно за бардак в доме, хотя в этом виноват не я.
Маша на него так красноречиво посмотрела, что он и без слов понял.
«Ты, балбес! Ты!»
– Как ты относишься к жаренной картошке? – спросила она в итоге.
– Не откажусь, – расплылся в улыбке, искренне любя это блюдо.
– Тогда помогай давай.
– В смысле? – опешил он, не ожидав подобного от домработницы.
– В смысле вместе быстрее и веселее, – уверенно заявила девушка и улыбнулась во все белые тридцать два зуба, обезоруживая его одним махом. – Где картошка?
– Должна быть под раковиной, – пожал плечами мужчина, присматриваясь к ней и понимая, что девчонка как-то необычно двигается. Да и ведёт себя странно. И улыбка эта была не из души, а нарочно, чтобы он и думать забыл возмущаться.
Между тем Марья достала из сетки несколько клубней и сунула в раковину под воду.
– А ты пока найди музыкальный канал, – распорядилась она, намывая овощи.
– Это необходимое условие? – усмехнулся Кирилл, но всё же взял пульт и включил небольшой настенный телевизор.
– Мне под музыку привычнее, – отмахнулась девушка, поставила на стол чистый картофель в тарелке и пакет для очисток расправила. – Ты чистишь, я режу и жарю.
Он чистил картошку, поглядывал на девицу искоса, и не мог понять, почему сам, будучи отставным полковником, позволяет ей собой командовать.
Они справились действительно быстро и скоро вместе лакомились любимым блюдом под солёные огурчики, которые Кирилл выпросил у соседки, лишь только Маша заикнулась об их уместности.
– Сюда бы ещё лесных грибов, – мечтательно проговорила она.
– Не трави душу, – взмолился мужчина. – В Ростовской области их, во-первых, мало, а во-вторых, нельзя собирать. Уж не помню почему, но облздрав каждый год напоминает.
– Я как домой соберусь, напомни привезти тебе пару баночек. Мама в этом году знатные грузди собирала, а сейчас опята пошли.
– Это ж где такое счастье водится?
– Московская область.
– Маш, мы, конечно, договорились не лезть с расспросами, – припомнил Кирилл, – но обычно люди едут в Москву, а не наоборот. На лицо бегство.
– Бегство, – согласилась она и вздохнула, – но искать меня никто не будет. И… прости, я пока не готова этим делиться.
– Понял, не лезу.
– Без обид?
– Конечно, – он улыбнулся понимающе. – Кофе будешь?
– На ночь? – засомневалась Маша.
– А жареная картошка на ночь – это нормально, да? – усмехнулся он. – Я сам сварю.
– Я пока уберу со стола, – улыбнулась Марья, чувствуя себя здесь вполне комфортно.