Зовущие эхо (мистика)

Леночка, привет! Спасибо за интересное продолжение! Андору и Стеину должно быть стыдно за свое поведение! Взрослые мужики как никак! Даже Болдру надоело наблюдать за этой перепалкой. Понимаю, конечно, обиды и претензии Стеина - вроде как общения с сестрой почти лишился...а вот Андор то чего чудит???? Удивлена я конечно тем, что Нанна впервые за все это время увидела фото матери. Это печально, но такова видать ее судьба. Вот и появилась наконец-то Тора/Валькири! Больше всех ее ждала. Интересно, почему же она говорит о себе в 3 лице? И ее странные фразы эти...пугающие. Аж мурашки по коже. Бррррр! И почему же Кэйя до сих пор не ушла из фьорда? То танком ее туда не затащишь, а тут сама не уходит! В общем, куча вопросов, с нетерпением жду продочку)))

___________________________________

Лена, спасибо за главу , быстро!
Тягостная она получилась, грустная... Сначала эта перепалка Стеина и Андора, потом встреча Нанны и герра Томаса, и эта странная встреча Кэйи с Валькири... Вот и снова появилась эта девушка! И, кажется, не смотря на свой сумасшедший для некоторых вид, знает, о чем говорит! Кто же она такая сама, на самом деле?..
Андор и Стеин - когда же они найдут общий язык, все пытаются делить Кэйю, а теперь и Болдра. А мальчик от этого страдает.
Фотография, так хорошо и ясно описанная, с "Казино" на заднем фоне, заставила задуматься. Возможно, на ней присутствует отец или родственник Роальда, тот самый Густав, может быть?.. Но это так, мысли вслух
Спасибо, с удовольствием прочитала, жду следующий событий
___________________________________

Здравствуйте! Первые главы заинтересовали, буду читать дальше
___________________________________

Совершенно не за что, Лен


Мне самой тоже нравиться все связанное со скандинавами, одно время читала все их мифы и легенды, взахлеб просто читала.


О как, значит не у меня одной такая ассоциация)) Похоже ведь звучит)
Ну понятное дело, когда привыкаешь, уже ничего не нужно менять
Все и так шикарно)))


Ага, все ясненько, значит я правильно поняла


Вот и я о том же. Очень будет интересно посмотреть на нее.

Всем привет!

Люда, спасибо большое за отзыв!
Вот уже и мне самой что-то стыдно стало за поведение моих героев...

Ну, в ней присутствует некая отстранённость от настоящей, реальной жизни. Возможно, потому что она по-хорошему должна была уже давно умереть.
А не умирает...

Это она под впечатлением от "разговора с мамой".


Энни, тебе спасибо!

ну, у он ведь готовый поэтому довольно быстро выкладка идёт)))
Но я никого не тороплю, ни в коем случае

Да, она-то точно знает, о чём говорит. Это как раз другие многого не знают и не понимают.

Интересные мысли. Так как я детективную часть писать не умею, мне очень важно узнать, какие догадки возникают у читателей)))
Фотография и впрямь не просто так вставлена. А про отца Роальда ещё будет обязательно.

gorri, очень рада новому читателю! Приятно познакомиться, надеюсь, вам понравится и дальше


Яна,

Ну вот, теперь я совсем успокоилась
_________________

 » Глава 10

Несколько рыбацких лодок подплывали к остаткам потонувшего корабля. Келда, вернувшаяся к заливу после того, как Болдр оказался дома, могла видеть их с обрыва. Корабль потонул чуть в стороне от фьорда, к западу, где берег был чуть более пологим и где рыбаки часто оставляли свои лодки, когда им нужно было передохнуть или быстро сбегать в деревню.

Прикрываясь рукой от солнца, которое уже начинало садиться, Келда наблюдала за тем, как лодки кружат вокруг места крушения, и даже слышала отдаленные голоса людей. Интересно, нашли ли они кого-нибудь из пострадавших? Может быть, в каком-нибудь из ушедших под воду отсеков корабля остался воздух и там есть кто-то живой?

Тем временем три лодки стали приближаться к берегу, и стало ясно, что поиски пока не дали никаких результатов. Вскоре рыбаки причалили к каменистому пляжу как раз у подножия откоса, на вершине которого стояла Келда. Один из рыбаков даже помахал ей рукой, и девушка, присмотревшись, узнала Коли.

Не успела она и глазом моргнуть, как он уже взбирался к ней по песчаному склону, тяжело дыша, видимо, от долгой гребли.

- Здравствуй, Келда! – улыбнулся рыбак, когда расстояние между ними уже позволяло разговаривать обычным голосом.

- Привет, Коли. Вы кого-нибудь нашли?

Интересно, зачем она задала этот вопрос, если все равно знала ответ?

Коли покачал головой.

- Не-а. Но Булль намеревается продолжать поиски, хотя вряд ли мы кого-то обнаружим. – Он поднялся и, встав рядом с девушкой, окинул оценивающим взглядом океан и следы потонувшего судна в нем. – Вообще-то затонул он не так уж и далеко от берега, так что… Думаю, если он налетел на риф, то, скорее всего, у людей на палубе было время спастись на шлюпках. Но тогда они должны были бы поскорее причалить к берегу и добраться до деревни… Другое дело, если из-за шторма шлюпки разбились о скалы…

- То есть ты хочешь сказать, что люди с корабля либо мертвы, либо уже обнаружили нашу деревню? – уточнила Келда.

- Нет, я в этом не могу быть уверен, - ответил Коли. – Может быть, что каким-то чудом некоторым из них удалось побороть волны и выбраться на берег, но они ослабли, может быть, они без сознания… Кто знает? Будем дальше искать. Мы с Гарольдом попробуем обойти пляж.

- А мне можно с вами?

Парень удивленно вскинул брови.

- Уже вечереет ведь. Тебя разве Фолки не отчитает за то, что ты здесь в такое время пропадаешь?

Келда весело рассмеялась.

- Еще чего! Я вольна ходить и бродить везде, где мне вздумается. Недаром ведь отец называет меня дикаркой.

Коли улыбнулся.

- Ну, тогда пошли. Я только за, ты же знаешь.

Он хотел подать ей руку, чтобы помочь спуститься вниз, где его ждал семнадцатилетний рыбачок Гарольд, но Келда как будто и не заметила его протянутой ладони. Она подобрала юбку своего платья и бегом пронеслась вниз по склону, только взметнулись ее распущенные волосы. Пожав плечами и тяжело вздохнув, Коли спустился следом.

Остальные рыбаки, причалившие на лодках к пляжу, отдохнув, уже садились обратно в шлюпки, чтобы присоединиться к тем, кто остался возле корабля. Только старик Трулс немного задержался, расспрашивая Келду о том, как там поживает Ворчун Фолки. Девушка мило улыбнулась тому, кто много лет назад отправлял ей и Хэварду маленькие сладкие сувениры, так как сам не имел детей, и ответила, что у ее отца все, как говорится, «лучше не бывает». После чего и Трулс отчалил, а Келда и оба ее спутника отправились вдоль берега искать уцелевших после кораблекрушения.

Шли на запад, все дальше от деревни, поскольку восточнее уже успели все обыскать. Еще до обеда. Умирающее солнце клонилось все ближе к горизонту и, будто смеясь, бросало последние золотистые лучи им прямо в лица. Песчаный склон слева от путников вскоре сменился невысоким, но холмистым берегом, по которому были беспорядочно рассыпаны громадные валуны, кое-где покрытые зеленым мхом. Метрах в двадцати от кромки воды тянулась густая полоса соснового леса.

Всю дорогу Гарольд почти не закрывал рта, причем болтал о всяких пустяках, вроде того, как Петтер Булль учил его правильно выбирать место для забрасывания сети, или о том, что зима в этом году будет свирепая, или вовсе о каком-то своем друге, который хорошо играл на рояле. Келда смогла поддержать разговор лишь однажды, когда юноша заговорил о своей младшей сестренке, которая училась в одном классе с Болдром. Одарив болтливого Гарольда очаровательной улыбкой, Келда отметила, что у девочки большой талант (кстати, это было очень близко к правде). На этом ее участие в монологе Гарольда благополучно закончилось.

Вскоре, впрочем, закончился и сам монолог. Посыпались вопросы.

- Келда, а сколько лет твоему племяннику?

- А ты давно преподаешь в школе?

- Скажи, Келда: откуда ты так много знаешь об океане?

- Келда… А, Келда? А почему этот Торстеин все время такой мрачный?

На этом вопросе девушка, поначалу отвечавшая с должным терпением, это свое терпение потеряла.

- Слушай, Гарольд, откуда мне знать, почему? Хочешь знать – спроси у Стеина. В чем проблема? Хотя я бы на твоем месте не стала, а то он тебе так растолкует, что потом сам не рад будешь.

Понятливый юноша перестал задавать глупые вопросы и притих, однако хватило его только на пару минут.

- Коли… Эй, Коли, а почему ты все время молчишь?

Коли закатил глаза.

- Потому что ты языком мелешь похлеще старушек на базаре.

Гарольд уже открыл было рот, чтобы сказать что-нибудь в свое оправдание, как вдруг Келда резким выпадом правой руки зажала ему всю нижнюю половину лица, и бедный юноша замолк, так и не успев толком ничего изречь.

- Тихо! – прошептала Келда.

Она заметила чью-то тень по левую сторону от себя, среди могучих сосен.

Тень была похожа на человеческую.

Ничего не говоря своим спутникам, девушка решительно направилась в сторону от берега. Она преследовала тень, впрочем, почти сразу же заметила, что это была вовсе не тень, а какой-то невысокий человек из плоти и крови, который поспешно пробирался по лесу, убегая от Келды и двоих ее спутников.

- Эй! – окликнула девушка. – Постойте! Мы хотим вам помочь!

Она уже не сомневалась в том, что перед ними был один из тех, кто накануне вечером потерпел кораблекрушение и смог выжить после яростной схватки с разъяренными волнами. Однако по причине того, что человек, кажется, боялся своих преследователей и не собирался иметь с ними дело, Келда перешла на бег, как, впрочем, и Коли с Гарольдом.

- Да стой же ты! – крикнул Коли раздраженно.

Человек опасливо оглянулся, что и сыграло с ним злую шутку, он ударился плечом о ствол дерева и замедлил свой бег, и через несколько секунд Коли его догнал и схватил за щуплые плечи.

- Да прекрати вырываться, ты! Ничего я тебе не сделаю. Пока.

Схваченный повиновался после нескольких тщетных попыток высвободиться, и Келда смогла получше его рассмотреть. Неудивительно, что его фигура казалась совсем невысокой и хрупкой: парнишке на вид было лет шестнадцать, никак не больше. Он был длинноволосый, лохматый, с покрытым темноватыми оспенными пятнами смуглым лицом и большими бегающими из стороны в сторону глазищами. Его матросская рубаха была порвана в нескольких местах и на ней красовались еще три больших заплаты.

Бедняга оглядел всех троих. Непонятно, что ему могло в них не понравиться, но он совсем поник головой, сделал пару жалобных движений бровями и шмыгнул носом.

- Ты с потонувшего корабля, верно? – спросила Келда как можно мягче.

Паренек кивнул. Норвежский язык понимает.

- Кто-нибудь еще спасся? – продолжила свой допрос девушка.

- Не знаю, - ответил юноша негромким сиплым голосом и кашлянул. – Не знаю, - повторил он, хоть его никто и не просил. – Может, капитан со старпомом спаслись. Но вряд ли… Да, вряд ли.

- Почему ты так думаешь? – спросил Гарольд.

- Я видел, как они садились в нашу единственную шлюпку, - ответил морячок. – А с ними еще несколько матросов, которые у нас были в привилегированном положении. Да только им не повезло: шлюпку о скалы в щепки разнесло. Я это видел, когда уже в воде был. Кого они с собой не взяли предпочти утонуть, чем разбиться о рифы. Ну, я один прыгнул и, по счастью выжил. На доску какую-то забрался, так и переждал бурю.

- И что, сам на берег выбрался, юнга? – недоверчиво произнес Гарольд.

- Я хорошо плаваю, - скромно ответил на это паренек.

- Тебя как зовут-то? – поинтересовалась Келда.

- Локи.

- Здешний, значит, - заметил Коли.

- Здешний, - подтвердил Локи. – Но в команде у нас много других было. Ирландцы всякие, англичане, испанцы… Много было. Разных.

- А ты почему от нас убегал? – нахмурилась Келда. – Мы ведь тебе помочь хотим. В деревню отведем, там тебя…

У бедняги округлились глаза, видимо, от ужаса.

- Нет! Пожалуйста! Не надо меня в деревню! Не надо! Я для вас все сделаю, только никому не говорите, что я в живых остался!

Келда мрачно переглянулась с Коли. Тот еще крепче сжал плечи странного юнги.

- Это почему же? – строго спросил он. – Ты чего это скрываешь от нас, а?

Локи скривил жалобное личико и снова попытался вырваться на свободу, что закончилось для него абсолютно безрезультатно.

- Не хочу я к людям! Боюсь. Они меня… бить будут. Или судить.

- Так-так. И за что это, интересно знать, тебя судить будут?

Локи испугался еще сильнее, и, наверное, готов был собственноручно зашить себе рот, если бы у него были свободны руки. Бедняга затрясся всем телом.

- Ты собираешься отвечать на вопрос?

- Оставь мальчика, Коли, - внезапно вмешалась Келда. – Он не похож на законченного бандита и, скорее всего, просто с чем-то напортачил, из-за чего боится людей и их осуждения. Так ведь? Давайте-ка лучше решим, что с ним делать.

Юнга затрясся еще сильнее и застучал зубами.

- Да хватит тебе… - начал Коли и тут понял, что юноша просто очень замерз. – Эээ! Да ты, оказывается, совсем околел, парень! Слушай, надо тебе в деревню. Хотя бы отогреешься.

Локи отчаянно замотал головой.

- Нет. Не пойду я туда. Хоть убейте. Я лучше от холода тут помру.

Келда некоторое время в молчании смотрела на упрямого мальчишку. Потом вдруг выдала, причем тоном, не терпящим возражений:

- Значит так: мы тебя пока спрячем. Я знаю здесь одного лесника, он славный малый и живет неподалеку. Да не бойся ты! Говорю тебе: я его знаю, и он тебя не выдаст, если я попрошу. А я попрошу его молчать, только если будешь хорошо себя вести, понял меня? Отлично. Значит, оставим мы тебя у него, а завтра я все-таки выпытаю у тебя всю правду. Какой-то ты… странный. И мне ты, если честно, не нравишься.

- И мне ты тоже не нравишься, - не преминул вставить Гарольд, однако Келда бросила на него испепеляющий взгляд, и тот поспешил отступить на шажок назад.

- Но все-таки мне тебя жаль, сама не знаю почему, - продолжала Келда. – Так что… завтра вечером ты все мне расскажешь, а пока пошли.

И она мотнула головой на юго-восток, по направлению к хижине местного лесника, а затем решительно пошла во главе всей компании. Локи, зажатый между Коли и Гарольдом, с кислым видом последовал за ней.

- Ну, почему бы вам просто не взять и не отпустить меня? – ныл юнга. – Зачем вам так нужно знать правду?

- Нужно – и все, - отрезала Келда, не оборачиваясь.

 *** 

После того, как Хэвард отправился к себе домой, надо сказать, так ничего и не разузнав, Ойвинд Хёугли пошел гулять по улицам, на которые уже легло призрачное покрывало майского вечера. В преддверье новой рабочей недели жители деревни расходились кто по домам, а кто, напротив, в гости или в трактир с намерением последние свободные часы провести в веселой компании друзей.

Проходя мимо дома Сорбо, Ойвинд на несколько секунд остановился и, как будто бы он тут совершенно ни при чем, стоял в сторонке, засунув руки в карманы брюк, и искоса поглядывал за мерцающим огоньком в комнате второго этажа, которая, должно быть, принадлежала убитому Инглингу. Наверное, старик Томас вздумал этим вечером проститься с памятью о любимом внуке.

Лучше не мешать людям в такие минуты.

И Ойвинд пошел дальше, мельком заметив как всегда угрюмого Торстеина, который в это время поднимался на крыльцо дома. Окликать Норсенга, чтобы поздороваться, молодой юрист не стал: слишком хорошо знал, что бывает в таких случаях с излишне приветливым господином. Свирепый взгляд из-под нахмуренных бровей, неприятный оскал и презрение во всем – вот что Ойвинд уже успел испытать на себе за несколько кратких встреч с братом Кэйи.

Перейдя одну из самых широких улиц деревеньки, Ойвинд, особо не задумываясь о направлении своего пути, свернул в какой-то темный переулочек, образованный двумя рядами тесно расположенных домиков, по три сооружения с каждой стороны. В конце переулка молодой человек обнаружил тупик: перед ним стояло чуть накрененное в сторону, с виду очень старое и дряхлое здание из сосновых бревен, над крыльцом которого была короткая и лаконичная надпись: «Трактир». Дверь была немного приоткрыта, и из образовавшейся щели, как, впрочем, и из маленького окошечка, лился скупой и мягкий свет от свечей.

Недолго думая, Ойвинд вошел внутрь, и в нос ему тут же ударил вполне знакомый ему, благодаря Фолки, характерный запах – запах рыбаков. Да и немудрено: их здесь, в этой тихой норвежской деревушке, в глуши фюльке Финнмарк, было подавляющее большинство.

Хозяин трактира, скучающий возле своей стойки, при виде нового посетителя оживился, однако сей посетитель должен был его жутко расстроить: юрист вовсе не собирался ничего есть или пить. В его намерения входило узнать как можно больше из того, что говорят в простом народе о докторе Сорбо. Увы, да, как это ни неприятно и унизительно для того, кто пытается расследовать дело и раскрыть тайну, приходилось довольствоваться лишь слухами, поскольку более достоверного источника информации просто-напросто не было и не намечалось.

Просто ужас какой-то.

А все потому, что прошло уже слишком много лет…

Должно быть, те, кто все помнил так, как было на самом деле, давно уже лежат в сырой земле, а все, что они когда-либо говорили, пересказывается уже по сотому кругу, каждый раз с новыми придуманными подробностями.

Эх, время, время…

И все же, лучше пусть будет так, чем совсем ничего.

Правильно?

Правильно, Хёугли, идем прямо к самому дальнему столику, к тому, который в углу. Там обычно все самые интересные истории рассказывают.

Те люди, которые присутствовали внутри трактирчика, удивленно оглядывались на столь почтенного господина, что вдруг ни с того ни с сего ворвался в это бедное и уж точно богом забытое заведеньице, и стремительно отправился прямо к самому удаленному от входа, от стойки хозяина и, конечно же, от посторонних ушей столику, за которым тихо сидел какой-то седеющий рыбачок. Тощий, жилистый, лохматый и бородатый.

Сидел он и потягивал из деревянной кружки какое-то весьма дурно пахнущее варево.

- Здорово, дедушка! – поздоровался Ойвинд, напугав бедолагу, который, наверное, уже одной ногой погружался в ласковые объятия сна. – Не против моего соседства?

Быстро опомнившись, старик похлопал рукой по столешнице справа от себя.

- Садись, садись, сынок! Выпьешь со старым Йоханом, что ли?

- Да нет, дедуль, - отозвался Ойвинд, отодвигая свободный стул и опускаясь напротив рыбака. – Ты мне лучше историю расскажи.

Старый Йохан нахмурился, видимо, оттого, что парень так быстро и без обиняков перешел к делу и к историям, однако маленькие глазки «дедули» уже хитро заблестели. Сразу видно: любит поговорить о былом старик, ой как любит.

И привирать, наверное, любит…

Ну, ладно, об этом не будем думать.

- Это какую такую историю тебе надо, а?

- А вот такую надо, - отвечал Ойвинд. – Историю про то, как Ари Сорбо из деревни пропал.

Глаза старичка сузились сильнее, он навалился верхней частью туловища на стол и нагнулся ближе к своему собеседнику, заглядывая в лицо, в самое нутро, в душу почти.

Ну, да нет.

В душу – это все-таки пока сильно сказано.

Но Ойвинду хватило такого взгляда для того, чтобы понять: непростую историю он старику заказал, темную и неладную, про которую спрашивают много и говорят много, но тихо, а знают и отвечают мало. И то малое, что знают, часто неверно, а то малое, что отвечают, обычно неправда. Короче, сплошная путаница и бессмыслица.

- А зачем это тебе вдруг Ари Сорбо понадобился? – подозрительно спросил Йохан.

- Да так, думаю, не связано ли это с убийством бедняги Инглинга, - соврал наполовину Ойвинд (он, кстати, допускал подобную мысль, на самом деле). – Я, видишь ли, был близким другом несчастного мальчика. И, черт возьми, хочу знать, в чем дело!

Старик ухмыльнулся и откинулся на спинку стула. Темнота комнаты, не освещенной пламенем свечи на столе, тут же упала на его лицо и скрыла глаза, наполненные весельем.

- Ну, хорошо, расскажу я тебе все, что знаю. Да только знаю я немного, так что не обижайся. И привирать даже не буду. Постараюсь, по крайней мере. Правда-правда, чего это ты ухмыляешься, сынок? Да, признаю, привирал, было такое. Но тебе – ни за что! Веришь? То-то же!

Йохан сделал еще несколько глотков из своей кружки и начал так:

- Значит, вот как было дело: В деревню нашу первым приехал еще дальний какой-то предок твоего Ари, а я только отца его помню, Асманда. В молодости он был вообще бедняк, первый из бедняков, но годам эдак к сорока разбогател, дом построил, в общем, все как надо. И сына в люди вывел, да еще и племянника воспитал, самого Томаса Сорбо, доктора нашего ненаглядного. Не знаю, короче, как это у него так получилось, знать, повезло со связями: Асманд-то у какого-то богача из Гамвика в любимчиках ходил. Я плохо помню, маленький пацан тогда был. – Йохан допил свое странное зелье и продолжал уже повеселее: - Короче, объясняю. Скончался наш добрый дядя Асманд, а Томас путешествовать поехал и долго-долго пропадал. Черт знает, где его носило! А Ари в деревне остался, во как! Было у него двое детей. Сына Холдором звали, а дочь – Вигдис.

О том, что у Ари было двое детей, Ойвинд уже знал, а потому поторапливал рассказчика:

- Ну-ну, а дальше-то что было, дедуля?

- А что дальше? Ах, да, дальше… Дальше была во какая штука… Пропадал Ари. Частенько пропадал куда-то на несколько дней, а то и больше. И Холдор пропадал. Вигдис-то замуж отдали и благополучно в Мехамн отправили. А те двое время от времени смывались куда-то, мы только и гадали, куда. Да только возвращались они всегда с набитыми кошельками. Поверь мне: я-то знаю. Они после поездок всегда жили хорошо, не зная бед, а как дела хуже шли, так сразу… что? Правильно! Так сразу опять – фить! – и нету их! Во как! У Томчика ихнего все плохо было. Ой, как плохо! Чуть не убили его, говорят, а Ари и дела нету. Брат приехал о помощи просить, а он ему на дверь указал. Каков поганец, а! На дверь! Бедный наш Томчик… бедный доктор наш, я хотел сказать… Не знаю я, короче, как он потом от этого своего Петтера Бунневика отвертелся – может, мирно разошлись, по старой дружбе. Не знаю, в общем! Короче говоря, Ари Томчика за порог аккуратненько выставил, а сам дальше жил. И куда-то пропадал. А однажды – раз! – и не вернулся. И Холдор не вернулся. Да мы их и не ждали. Ты меня слышал? Не ждали, говорю тебе, ни капельки! Да-да! Ни капельки! Точно! Нам все равно было. А доктор потом приехал и сообщил, что Ари с сыном аж в Осло уехали. Только народ думает, что он, то бишь Томас, и сам-то не знает, что там с ними приключилось, а сказал по Осло, чтоб повода для слухов не было. Любил Томас брата всё-таки… А может, и правда, в столицу подался Ари… Во куда занесло богачей-то наших! Ну, и скатертью дорога! Да, так мы все подумали и ручкой им помахали. Вот у кого ни спроси, сынок, никто их не любил, точно те говорю! Никто!

- А Томас с тех пор поселился в доме Сорбо, так? – спросил Ойвинд.

Йохан старательно закивал, одним глазом заглядывая в кружку.

- Жену и сына с собой привез, а потом и дедом стал, во как! Бедняга наш Томчик… Всех потерял, никого не осталось! Надо ж как, а!

И старик тяжело вздохнул два раза, хватаясь за голову и мотая ей из стороны в сторону.

- А его друзья? – поинтересовался Ойвинд. – Они его не поддерживали?

- А, бес их знает! Томчик много путешествовал, друзья у него из разных стран были. Он даже про них рассказывал, когда сюда заходил. Да-да, он в былые годы сюда наведывался! С ним даже приходили трое каких-то молодчиков. Щас… щас… даже фамилии вспомню… Эээ… Один был Ллойд, Бен Ллойд. Второй… кажется Кейн… Да, Кейн. Джек. А третий… Не помню вот третьего, хоть убей… Да ладно, не важно это. Все они его потом бросили, бедного нашего, одинокого Томчика. Надо ж, как жизнь повернулась!

И Йохан снова начал вздыхать.

- Ну, спасибо тебе, старикашка, - одобряюще сказал Ойвинд и стал отодвигать свой стул, хлопнув при этом Йохана по плечу, отчего тот сильно покачнулся и чуть не сломал себе нос об столешницу. – Здорово ты меня развлек. Я у тебя теперь в долгу.

- Эй, ты куда это намылился, сынок? – возмутился Йохан. – Это как же так? Я т-тя еще не отпускал! Ну-ка садись обратно, я те щас сказку про безумного Айджа Норсенга рассказывать буду! Во как!

Приподнявшийся со стула Ойвинд вздрогнул при упоминании знакомого имени и передумал – сел и даже придвинулся поближе к старику-рассказчику.

- Ну, давай, дедуля, рассказывай тогда.

Ну, Йохан ему и рассказал.

- Значит так. Был этот Айдж сельским учителем. Математику преподавал милым малышам. Откуда жена его Бергдис взялась, непонятно. Из бедной какой-то семьи. Ой, бедной… Ничё у ней не было. А когда пропала Бергдис двадцать годков назад – слышал, наверное? – тогда слег Айдж. Ой, бедный наш Айдж! В горячке лежал. Мы, значит, Томчика приобщили к делу, он ничё сделать не может. Сиделку Айджу, значит, назначили. Та заодно и за детками приглядывала. А у Норсенга бред начался, и тут-то она такого наслушалась! Ой-ой-ой! Короче, говорил он про то, что Бергдис была ведьма, его околдовала, детей несчастными сделала, еще бог знает чего плохого натворила, а как дела свои доделала, так сразу потихоньку слиняла. А скорее, нет… обманула она бедного Айджа, а сама поплатилась. Ее схватили, в Омганг отправили. Скоро за Айджем с детками придут. Потому что мол думают: вся их семейка заодно. И тогда сгорят они все в огне гнева и злости и…

- Да-да, слышал я такое, - не выдержал Ойвинд. – Слышал, много раз. Бред полный. Не верю я в это. Мало ли что человек в предсмертном бреду наговорить может! Да ему, наверное, самому почудилось в кошмаре каком-нибудь! Белиберда!

И он опять начал отодвигать свой стул.

- И что, - не сдавался Йохан, - даже про коронную фразу его слышал?

Ойвинд поднял одну бровь.

- Какую такую коронную фразу? – спросил он с интересом.

Старик усмехнулся.

- Его сиделка рассказывала, что помимо прочего бреда, Норсенг очень часто, по десять раз на дню, повторял одни и те же слова: «Бедная моя Бергдис… Зря ты пошла за мной. Ведь даже скала Тора сломалась под орлом».

Ойвинд молча ожидал продолжения, однако дедушка замолчал, самодовольно сложив руки на груди. Молодой юрист сделал вопросительное выражение лица.

- И что?

- И все! – Йохан поерзал на стуле. – Вот такая вот загадка.

- Тьфу ты! – Ойвинд теперь уже окончательно поднялся. – Я тут пытаюсь дело расследовать, а ты мне под нос такую ерунду суешь! Все, наслушался я всяких баек, пора и честь знать. До скорого, старик!

 *** 

Было уже темно, но Кэйа только-только вышла из фьорда и уже по ровному зеленому полю направилась к деревне.

Проклятая девчонка, эта сумасшедшая Валькири, если только ее на самом деле так зовут! Ведь накаркала же все-таки: заблудилась молодая фру Халворсен, поплутать пришлось. А ведь когда-то эти места для «малышки Кэйи» были все равно что домом, где знаешь каждый уголок, каждую полочку, каждую дверцу, где что лежит, где что-то спрятано…

Когда-то…

Крики чаек, дождь, пронизывающий ветер…

Ну и что с того, что пронизывающий до самых костей? Зато дарующий крылья.

Шум океана, брызги, обрушивающиеся в море, суровые скалы…

Как она могла все это забыть?

- Кэйа? Кэйа, постой!

Она обернулась: Келда быстро бежала к ней со стороны западного побережья, где распростерся густой бор. Вид у нее был уставший: наверное, много пришлось побегать по скалам за весь день. Еще бы не много!

Сама Кэйа чувствовала себя совершенно разбитой.

- Келда… Келда, где Болдр? – слабым, почти не подчиняющимся ей голосом, спросила она.

- Дома, с ним все хорошо, - ответила Келда, подбегая и тяжело дыша. – Он давно уже с Андором. Все разошлись по домам. Стеин тоже. Кажется. А я сюда по своим делам возвращалась. – Девушка заботливо оглядела Кэйю. – Бедная, ты совсем измотана! Вся извелась от беспокойства, наверное… Ну, ничего, все ведь хорошо, верно? Идем, я тебя поддержу, а то мне кажется, что ты вот-вот упадешь.

Она взяла Кэйю под руку, и та благодарно оперлась о ее локоть. Вдвоем они продолжили путь до деревни в колючей и глубокой темноте, шуршащей ночными звуками и пахнущей корой и зеленью, заглатывающей маленькие фигурки, будто пропадающие в ней без следа, но все-таки вновь выныривающие на поверхность в те минуты, когда свет взошедшей на небосклон луны, проливался на землю сквозь плывущие на север облака.

- Он был прав, Келда, - вдруг прошептала Кэйа. – Он всегда был прав…

- О ком ты?

- О моем брате. Он говорил, что слышал голос нашей матери… там. У фьорда. Это правда, Келда! Правда, понимаешь? Я ему сначала не верила, но теперь… О, Келда, ты тоже должна мне верить! Верь мне, милая Келда!

- Ты устала. – Келда погладила свою невестку по плечу. – Ты переутомилась, и тебе сейчас необходим хороший отдых…

- Нет, дело не в этом! – Кэйа остановилась и посмотрела прямо на Келду. – Поверь мне: все, что я говорю – правда! Чистейшая правда! Я слышала нашу мать, она там… Я знаю, она там… Она говорила со мной…

Келда вновь обняла Кэйю и почти силой заставила ее продолжить путь. А Кэйа все шептала:

- Верь мне… Она там… Моя мама. Она на меня злится… Но она скучала по мне.

_________________

Леночка привет
Так и с этим потерпевшим кораблём что то не ладно,что то этот мальчик сильно боится идти в деревню ,для человека спасшегося от смерти ведёт себя более чеи странно.
Ойвинд основательно взялся за дело,судя по тому что ему рассказал старик,тёмных пятен в этом деле много,а учитывая что наш юрист не верит в мистику,сложно ему придётся.
Кэйю жаль ещё долго ей придётся востонавливается,от потрясения что испытала на фьорде.
Спасибо за главу
___________________________________

Ева, привет!

Да, сложно((( К тому же все те нехорошие события происходили уже давно, около 20-ти лет назад, свидетелей мало, много чего уже из памяти стёрлось.
В общем, невесело.
Спасибо большое за отзыв!
_________________

Ленчик, приветик!)))
Спасибо большущее за столь скорое продолжение! )))
Еще больше тайн и загадок преподносит нам повествование. Локи, загадочный паренек. Чего же он боится и что скрывает?
А Йохан Ойвинду сдается мне далеко не байки рассказывал, есть в этом правда, и не привирал он. Только вот не поверил Ойвинд. Нравиться мне Ойвинд кстати, яркий персонаж)
Кэйя, бедняга. Тяжело ей будет, ой тяжело. Потрясение было сильным, ничего не скажешь...

Спасибо еще раз)))

Яна, привет!
Это тебе спасибо большущее, что читаешь!

Да, тут гораздо больше правды было

Ой, я очень рада))) Мне самой нравится, редко у меня почему-то персонажи бывают весёлыми.
С теплом
_________________

Леночка, приветствую!
Очень интересная глава, и прояснила немного, и вопросов очередных наставила
Корабль - странный, это правда, но еще более странный Локи (какое имечко ).

Фраза эта его прямо наталкивает на подозрения. О чем же он так не хочет говорить?..
Ойвинд пытается разобраться в этих запутанных делах... Ну и истории нарассказывал ему старик, и про Норсенгов упомянул...
С этими Сорбо тоже все странно. Может, они грабили кого? Или магией занимались какой, может фьорд посещали и делали там чего...
Спасибо за продолжение!!!
___________________________________

Привет, Энн!
Спасибо за отзыв)))
Ну, насчёт корабля... юнга сам не очень-то много знает, это обыкновенный мальчишка, но опасаться ему есть чего))) Вот как-то так.
А имечко - это так, для атмосферы. Давать такое кому-то из главных героев было бы, наверное, чересчур.

Молчу
С теплом
_________________

Ленуська, приветик! Представляешь, просмотрела новую главку. Зашла продку клянчить, а тут такая радость))) Да, конечно...это неожиданное кораблекрушение! Да и паренек спасшийся очень подозрительный! Очень! Как бы не преступник оказался... Кэйа теперь по ходу с головой ушла в переживания. И еще бы, после увиденного во фьорде не удивительно. Надеюсь, с ума она не сойдет! Загадок все больше и больше. Умничка, прямо интригуешь. Спасибо за новые главки)))

___________________________________

Людочка, привет!
Рада, что понравилась глава))) И спасибо большое за тёплые слова! Очень-очень приятно

_________________

 » Глава 11

Было еще совсем раннее утро, когда покрытый мелкой сыпью и веснушками тощий рыжеватый подросток принес Ойвинду аккуратно запечатанный конверт. Как только молодой человек поблагодарил мальчугана и бросил ему монету, после чего тот быстро ускакал на своих длинных, покрытых царапинами ногах, он распечатал конверт и увидел, что письмо было от Греджерса Фробениуса, его старого знакомого.

Сердце Ойвинда радостно подпрыгнуло: Фробениус был частным детективом и за свою долгую жизнь успел разгадать бог знает сколько запутанных преступлений. Его помощь в поиске Вигдис Брок была бы просто бесценной! Какая же удача, что он вдруг вспомнил про своего молодого друга и решил ему написать!

Письмо гласило:

«Здравствуйте, мой славный Хёугли!

Спешу заверить вас, что я буквально пару дней назад приехал в эту деревеньку и вчера узнал о том, что вы также здесь. Это чертовски приятное совпадение, тут же подумалось мне, и я решил, что было бы очень-очень кстати встретиться с вами этим вечером за ужином в таверне герра Андерсена, потягивая хорошее вино и разговаривая о всяких мелочах, хоть я и знаю, что вас все время влечет нечто загадочное. Впрочем, я расскажу вам о своем последнем деле, а вы поделитесь со мной новостями о ваших успехах, в которых лично я ни капли не сомневаюсь.

Так или иначе, я буду этим вечером в местной таверне, где-то около семи часов. Буду очень рад, если вы придете.

Ваш старый друг, Греджерс Фробениус».

Ойвинд радостно хохотнул с твердым намерением пойти на встречу. А вдруг повезет, и старый Греджерс поможет?

 ***

В ясном синем небе промелькнула тень крупной хищной птицы, от сильного порыва ветра зашумел лес, тянущийся ровной темной полосой вдоль берега, затянул густым басом, как ревет ливень после знойного летнего дня, и этот насыщенный, наполненный непонятной силой гул, как всегда, поднял Келде настроение. Она любила слушать лес почти так же, как шум океана и раскаты грома, любила, потому что рядом с говорящим лесом чувствовала себя крохотной, но вместе с тем свободной, независимой, частью одного целого, потому что осознавала саму себя как нечто большее, чем то, кем была в обыденной жизни.

Вскоре, отыскав нужную тропу, по которой часто ходили лесники и охотники, девушка смело шагнула под полог бора, втянув носом чистый, но густой воздух. Пахло смолой.

Чтобы добраться отсюда до хижины Йенсена, того самого лесника, у которого Келда, Коли и Гарольд прошлым вечером оставили хнычущего юнгу с потонувшего корабля, нужно было потратить около двух часов, однако дальность предстоящего пути ничуть не смущала девушку, которая уже провела последние полтора часа в непрерывной ходьбе.

Постепенно становилось все темнее: у нее не было возможности выйти из дома раньше, ведь до обеда нужно было заниматься с маленькими хористами во главе с Болдром, а это задача нелегкая и важная, от которой молодая учительница музыки и не пыталась увиливать.

Зачем Андора подставлять?

Да и ребятишки славные.

В общем, когда Келда добралась до хижины лесника, был уже почти вечер, и только что загоревшиеся окна брусчатого домика словно вобрали в себя последние капли гаснущих солнечных лучей, скупых в этой лесной чаще, словно дождевые облака в пустыне. Келда, не останавливаясь, направилась прямиком к двери, но за несколько шагов до нее услышала подозрительный шорох позади себя, а еще через мгновение, не успев обернуться, поняла, что кто-то крепко держит ее за локоть.

Обернулась… И с негодованием, и со смутным страхом, который, подобно маленькому червячку в гниющем яблоке, прятался где-то в самом дальнем и темном закоулке ее души.

Обернулась – и была крайне возмущена: перед ней стоял Торстеин.

И как он оказался так далеко от деревни?

- Ты что здесь делаешь? – потребовала объяснений Келда. – Ты следил за мной, что ли?

- Да, - невозмутимо и дерзко ответил Норсенг.

Возмущение девушки достигло предела, она открыла рот, чтобы высказать Торстеину все, что думала по поводу его поступка, но так ничего и не смогла произнести. Тогда Келда просто резко дернула свою руку, надеясь вырвать локоть из хватки Стеина, но это у нее не вышло.

- Зачем? – наконец спросила она.

Ответил Норсенг на удивление ровно и миролюбиво.

- Да я тебя случайно увидел неподалеку от фьорда. Хотел проверить, правду ли ты сказала насчет второго дома, а потом подумал: куда это она собралась? – Стеин тут же нахмурился. – Ты себя странно ведешь. Я все вижу. Ты определенно что-то задумала.

- Если даже и так, то это не твое дело, уяснил? – огрызнулась Келда. – Пусти.

Она не хотела, чтобы Норсенг узнал о Локи. Как бы ни был неприятен ей бедный юноша, она ведь обещала ему, что никто из деревни больше не узнает о его существовании и о том, что он прячется у Йенсена. Ей было жаль Локи. А если теперь этот Стеин все испортит, то и она виновата будет перед мальчиком, да к тому же и паренек, этот противный нытик, на нее зуб наточит.

Такие умеют быть злобными и злопамятными.

Тем временем Торстеин, подумав, ее отпустил и с легкой издевкой в голосе произнес:

- Ты, вроде бы, хотела в дверь постучать.

- И не подумаю, пока ты не уберешься отсюда! – Келда демонстративно сложила руки на груди.

Тут за ее спиной скрипнул засов, и спустя каких-то пару секунд раздался бас лесника:

- Эге, это кто у нас тут так громко спорит? А, Келда! Здорово, здорово, девочка! Заходи, и дружка своего заводи. Я всем гостям рад буду!

Чрезмерное гостеприимство Йенсена было, очевидно, последствием его одинокой жизни в глуши леса, по соседству с оленями, белками и прочей лесной живностью. Общения с людьми бедняге не хватало, это точно. Келда уже давно знала об этом его замечательном качестве, однако, как бы теперь оно не навредило Локи и всему делу, которое Келда затеяла.

- Он мне вовсе не друг, - заявила Келда усмехающемуся леснику. – Я как раз просила его уйти.

Йенсен нахмурился и подбоченился.

- Как это уйти?! Келда, ты что? Как это уйти?! Неее… Моего гостя я прогонять не позволю. Заходи, парень, я тебя приглашаю. Слышишь? Заходи!

И он посторонился, пропуская Стеина в свой дом. Келда, сжав кулаки от досады, пошла следом.

- А о мальчике ты подумал? – шепотом спросила она у лесника.

- А что мальчишка? – Йенсен пожал плечами. – Он в углу сопит, ну и пусть. Может, он мой сын. – Он подмигнул девушке. – Хотя я от такого сынка со всех ног бы бежал! Это же просто ужас! Он мне всю ночь почти спать не давал своими слезами да уговорами.

- Иди, иди уже, - раздраженно подтолкнула болтуна Келда. – Гостя позвал – теперь развлекай.

Однако, когда Келда и Йенсен вошли в комнату, перед ними развернулась довольно странная картина: Стеин сидел на корточках возле проснувшегося Локи и не сводил с него пристального взгляда, а юнга в свою очередь забился в угол, будто желая пройти сквозь стену и улизнуть, и испуганно глядел в глаза Норсенга. Мальчишка был бледен и трясся, как осиновый лист.

- Что такое, Локи? – даже с заботой спросила Келда, сразу же почуяв неладное, и с негодованием отметила, что ее голос ее подвел – дрогнул, предатель.

Парнишка перевел взгляд на девушку. В его глазах были и мольба о помощи, и надежда на поддержку, и в то же время осуждение и злоба.

- Ты обещала, что никого не приведешь! – срывающимся голосом воскликнул Локи. – Ты мне обещала!

- Прости, - тихо сказала Келда, однако ее никто не услышал, поскольку Торстеин одновременно с ней прорычал:

- Ты с того корабля, признайся! Я это знаю!

- Ну, да! Да! – в отчаянии прокричал юнга. – Признаюсь! С того корабля, с того самого!

По его щекам полились слезы, и Торстеин с отвращением скривился и отпрянул.

- Локи, почему ты боишься людей? – спросила Келда. – Скажи правду: я даю тебе слово, что никому не…

- Ты уже давала мне слово! И обманула меня!

Глаза Келды сверкнули, и она снова сжала кулаки. Нет, она не позволит этому ничтожному крикуну осуждать ее в лживости и предательстве… После того, как она пошла ему навстречу…

- Слушай, ты, - тихо, но грозно начала она, - я не собираюсь тут отчитываться перед тобой за свои действия. И плакаться и просить прощения тоже не собираюсь. Я могла бы еще вчера велеть тем двум ребятам отвести тебя в деревню и сдать куда надо, понял? Но я этого не сделала! Так что помалкивай, и лучше говори все, как есть. Что ты там натворил?

- Ничего я такого не сделал! Вся вина моя в том, что я просто плавал на этом корабле.

- А что не так с этим кораблем? – спросил Йенсен.

- Капитан вне закона. Промышлял контрабандой, - признался Локи и опустил голову и плечи. – Вот. Все я вам выдал. Теперь делайте со мной, что хотите…

Он вытер лицо рукавом грязной рубахи, но не выдержал и снова расплакался, и закрыл глаза обеими ладонями. Норсенг с силой отнял его мокрые руки, схватил юношу за подмышки и одним рывком поднял на ноги.

- Ты сейчас расскажешь мне все, что знаешь об этом корабле, - почему-то шепотом потребовал он у Локи, а Келда вспомнила, что с самого начала судно заинтересовала Стеина как-то по-особому. Почему? Вряд ли Норсенг сам понимал, в чем причина.

Юнга судорожно сглотнул, никак не решаясь начать рассказ, однако Стеин наградил его настолько свирепым взглядом, что бедный парнишка, икнув от страха, затараторил:

- Да я, собственно говоря, вообще мало что знаю. Я ведь был у них всего-то юнгой и занимался по большей части тем, что драил палубу. Ну, разве стал бы капитан своими планами с таким щенком делиться? Он ведь меня так и называл – щенок. И раздавал мне подзатыльники, чтобы дело у меня быстрее шло. Капитаны, они, знаете ли, люди такие… так сказать…

- Да ты по делу говори, слюнтяй! – прорычал Стеин с нетерпением. – Я тебе не мамочка, чтобы мне на судьбу жаловаться!

Келда сделала несколько решительных шагов и оттолкнула Торстеина от юноши, гневно сверкнув глазами.

- Отвали от него, Норсенг!

Стеин не обратил внимания, только отшвырнул ее руку, словно она была для него назойливым насекомым, и поднес лицо так близко к Локи, что они почти соприкоснулись кончиками носов. Надо сказать, что переносица трусливого мальчишки была уже мокрой и холодной от пота.

- Зачем вам это нужно? – совсем испугавшись, закричал Локи. – Судить меня надумали? Ну, так ведь я вам уже честно признался, что на контрабандистском судне плавал, чего же вы еще от меня хотите? Корабль-то утонул, зачем вам нужно знать, куда он направлялся, что замыслил капитан и что мы перевозили на борту?

- Мне нужно знать все, что я смогу из тебя вытянуть! – рявкнул Стеин. – Выкладывай!

- Да я мало чего знаю! – взвизгнул Локи. – Ну, корабль наш мы называли «Непоседой», капитана звали Том Уолли по прозвищу Косоглазый. Да, занимались мы нечестным промыслом, признаю. И деньги на том зарабатывали. Как все самые обычные контрабандисты. Ничего такого особенного не было на «Непоседе»! Меня матросы почти не считали за разумное существо, я у них был только грушей для битья. Только старый испанец, который так и не сказал, как его зовут, меня защищал, а иногда всякие истории рассказывал. Он был такой угрюмый, с глубоко запавшими глазницами и спутанными седыми космами. И все любил приговаривать, что когда-нибудь мы разобьемся о скалы, потому что женщины на корабле – это не к добру!

- Постой-ка! – остановила его Келда. – Женщины на корабле? Среди вас были женщины?

- Одна. Кажется, одна. Я не знаю, что она там делала, - пожал плечами Локи. – Но она на палубе «Непоседы» жила очень долго, лет пятнадцать или даже больше, это был для нее единственный дом. Никто не хотел говорить о том, откуда она взялась. Она была где-то средних лет. И какая-то… странная. Как будто умалишенная, что ли… Или безумная. По крайней мере, она все бродила по палубе, как призрак, и никто не обращал на нее внимания. Два раза в день она примерно на полчаса заходила в каюту, куда никого, кроме нее, не пускали, и носила еду тому, кто был внутри. Не знаю, кто это был. Никто не знал. А когда начинался шторм… Вот тут-то у этой женщины и проявлялись единственные признаки жизни. Она вставала на носу корабля и не боялась, даже когда наш «Непоседа» носом погружался в воду, а потом выныривал. Я ее опасался, особенно когда она хохотала во время грозы… - Локи снова сглотнул. – В общем-то, ее все в это время начинали бояться. Даже капитан. А когда ветер утихал, эти она снова превращались в зомби. А еще… - Юноша некоторое время вглядывался в лицо Норсенга, а потом вдруг неосторожно брякнул: - Ты мне ее напоминаешь. У тебя такие же ледяные глаза и…

- Чтоб тебя… – раздраженно и презрительно бросил Стеин и, оттолкнув от себя Локи, направился к двери.

Когда он проходил мимо Йенсена, лесник, пребывая в растерянности, окликнул его:

- Ты куда это, гость?

Торстеин его абсолютно не слушал. Он вышел из хижины, ни с кем не попрощавшись, и зашагал прочь.

Бывший юнга-контрабандист, ничего не понимая, смотрел на Келду, но девушка только велела ему опять забиться в угол и поспешила за Торстеином, который, скорее всего, шел в сторону деревни по тому же пути, по какому пришел, следуя за ней.

- Эй! – окликнула его Келда. – Эй, Стеин, есть разговор!

Он даже не обернулся, сжимая кулаки, и тогда девушка перешла на бег и вскоре догнала своего высокомерного и мрачного родственничка.

- Да стой же ты, идиот! – воскликнула она, встав так, чтобы загородить ему путь. – Ты разве ничего не понял?

- Я понял многое, - со злостью ответил Стеин. – И прежде всего то, что этот парень – слабоумный писклявый козленок! Уйди-ка с дороги, девчонка!

Он шагнул вперед, но Келда навалилась всем телом и оттолкнула Стеина.

- Ты никуда не пойдешь, пока меня не выслушаешь! Разве ты не понял? Это же очевидно.

- Что я должен был, по-твоему, понять? – бледнея от злости, процедил Торстеин.

- А то, что эта несчастная женщина – твоя мать! – вдруг выпалила Келда, смело глядя в лицо своего собеседника.

Стеин побледнел еще сильнее и с силой сжал челюсти, в то время, как в его глубоких и в самом деле ледяных, как сказал Локи, глазах отразился такой бешенный гнев, что даже такой бесстрашной девушке, как Келда Халворсен, стало не по себе. Она съежилась, но не опустила лица. Норсенг сверлил ее взглядом, и казалось, что он вот-вот набросится на нее и изобьет до полусмерти. По крайней мере, он явно с невероятно большим трудом сдерживал себя, а его сжатые кулаки выглядели так, словно костяшки пальцев уже готовы были продырявить побелевшую на руках кожу.

Губы Стеина, искривившиеся в тонкую неправильную линию, дрожали, когда он еле слышно прорычал:

- Как ты смеешь…                            

Келда выпрямилась и гордо вскинула подбородок.

- Ты сейчас же возьмешь свои слова обратно, или я душу из тебя вытрясу! – пригрозил Стеин, но она вновь не дрогнула.

- И не подумаю. Я буду стоять здесь и говорить, а ты меня выслушаешь, понял? Да и говорить-то мне недолго, ведь все просто: она попала на корабль более пятнадцати лет назад, она немного помешана на море и у нее глаза такие же, как у тебя. Может быть, это всего лишь совпадения, но признай: такие совпадения редко встречаются в нашей жизни. Вполне возможно, что твоя мать заблудилась, а потом ее подобрал этот корабль, этот самый «Непоседа», а домой ее вернуть не смогли… или не захотели. Эти люди на корабле, они ведь вели отнюдь не честную жизнь, так что вряд ли хотели, чтобы кто-то покинул их корабль вместе с какой-либо информацией. Ну, отвечай: разве это не похоже на правду?

- Ты ничего не знаешь о моей семье, - тихо проговорил Стеин. – Ничего! Не тебе судить! Моя мать не могла просто так заблудиться в тех местах, которые она знала лучше, чем свои пять пальцев. И она скоро вернется, и она никак не связана с контрабандистами, и она не сходила с ума, не становилась безвольной рабыней, и она не утонула во время шторма, потому что… Потому что я в это не верю! Не верю! Пусти меня. Или я, черт возьми, дотащу тебя до фьорда и сброшу со скалы, а потом спрыгну сам!

Келда отступила на шаг в сторону, пропуская Торстеина, и тот сразу же бросился бегом  по лесу, выкрикивая бессвязные слова с отчаянием и гневом.

- Дурак, - с сочувствием в голосе прошептала Келда.

Потом она вернулась в хижину и присела напротив Локи.

- Бедняга… И не повезло же тебе к бандитам на корабль попасть… Все хорошее они из тебя вытрясли. Людей ненавидеть научили… Слушай, я тебя отпущу. Прямо сейчас. Только скажи мне честно: есть ли еще что-то, о чем ты промолчал?

Локи смягчился после ее теплых слов, подумал немного, а затем признался:

- Я плохо плаваю. И я бы утонул, как и все остальные, если бы не девушка.

- Какая еще девушка?

- Не знаю… Странная. Я плохо ее разглядел, потому что был почти на грани обморока. Помню только, что она вытащила меня на берег. У нее были густые черные волосы, отчего она была похожа на ведьму… Она сказала, что подарила мне новую жизнь, которую я должен прожить по другому… А больше ничего не помню. Честное слово. Ничего не помню.

_________________