Дело Пентагона (СЛР)

1 … 11 … 41

Навигатор по разделу • Справка для авторов • Справка для читателей • Оргвопросы и объявления • Заказ графики • Реклама • Конкурсы • VIP

LexyGale: 02.09.15 16:34

» Глава 11

Ашер
Занятия начинаются спустя неделю после истории с плитой и люстрой, и мне предоставляется уникальный шанс познакомиться с Амандой Грейс. Ну что сказать, она не понравится не только Шону — никому вообще. Она очень мрачная особа. А еще она считает, что раз у меня безупречные волосы, то я законченная идиотка. То есть она из тех, кто думает, будто я всему-всему обязана Картеру и интиму… Каждый раз подчеркивает, что она здесь исключительно благодаря квантовому компьютеру, а Каддини кривится. Этот парень любит и Картера, и Клегга, и меня, и мою Хелен, и Ребекку Йол… но не Аманду Грейс. Это я о степени противности вышеупомянутой особы. Поэтому он предпочитает занимать машину в другое время.
Короче, к квантовому монстру подойти практически нереально, что, разумеется, Картеру очень нравится. Он счастлив, что его команда не отлынивает. Мы с ним не общаемся. Я зла. Он тоже зол. Иногда мне кажется, что если я ему скажу хоть слово — он просто повернется и оскалится. Каждый раз, когда я гляжу на него, мою грудь пронзает боль. Но мне так хочется его видеть, что каждая унция мучений приносит облегчение.
Вот только у всего есть обратная сторона. Например, та, где я читаю лекции Ребекке Йол.
— Добро пожаловать в новый учебный год. Надеюсь, что он станет менее… трагичным, — студенты начинают возиться. Непроизвольно отмечаю, что Каддини нет.
— Вы получили наши цветы? — спрашивает моя Хелен, которая на самом деле Элис. Подлиза.
— Угу, у вас букет был круче, чем у клеггинсов. Бонусы набираете? — Некоторые хихикают, а я вспоминаю красивую корзинку, которую доставили мне в больницу. — Возвращаемся к теме. Итак, по курсу вводной воды вы отчитались в прошлом семестре… профессору Клеггу. А теперь, ну как всегда c полугодовым запаздыванием, добираемся до сути.
В этот момент раздается стук в дверь. Там не опоздавшие, коих я жажду встретить форменным нагоняем, а Клегг.
— Конелл, пардон, что прерываю, — говорит он и бесцеремонно просачивается в дверь мимо меня. — Я открыл проект по суперкомпьютеру, и мне нужны добровольцы.
— Ты открыл проект? — гневным шепотом спрашиваю я. — И почему я узнаю об этом только сейчас?
— Наверное, потому же, почему я о нашем с Картером узнал вчера от Каддини, — так же тихо и бесцеремонно заявляет Клегг.
— Слушай, Роб, снимай штаны, и я скажу у кого длиннее, чтобы вы оба успокоились. — Ну… после его укоризненного взгляда становится стыдно. Это с Шоном можно в таком ключе говорить, а Клегг человек приличный… Я совсем озлобилась и испортилась… — Серьезно, вы ведете себя как дети! — взгляд Роберта не меняется. Сдаюсь. — Так, ладно. Открыт проект по суперкомпьютеру. Добровольцы есть?
Гробовое молчание.
— Народ, вы спятили? Это же СУПЕРКОМПЬЮТЕР! Девайс, который для разгона не нуждается в пинке по системнику. Каддини на вас нет. Кстати, где он?
— Каддини спит в обнимку с квантовым компьютером. Он теперь поселился в университете, — максимально бесстрастно Клегг.
— Ты кого-то уже взял?
— Из потока параллельщиков Дугласа и Маккензи. — Не знаю ни того, ни другого.
— Тебе нужна девушка.
— Девушка? — аж подпрыгивает на месте Роберт. А может он и не такой приличный, как я подумала…
— Конечно! Иначе тебя обвинят в сексизме!
Он закатывает глаза, а потом говорит:
— Йол, за мной.
Эти слова выворачивают меня наизнанку. Смотрю на голубоглазку, а она как всегда испуганно хлопает ресницами. Вот что в ней Картер нашел? ЧТО? Объясните, я не понимаю. Она не глупая, хорошенькая, иностранка, но раньше он с покладистыми не связывался. Только с ней. Или его вкусы изменились настолько? Наконец, Йол отмирает и начинает собирать свои вещи в симпатичный маленький рюкзачок. Первый пункт в копилку нашего с ней сходства. Картер, чтоб тебя, педофил хренов.
Клегг терпеливо дожидается, когда эта девица соберется, а я вынуждена стискивать зубы, чтобы не наорать на него. Если он против Картера, какого черта он двигает наверх его новую игрушку?! Это такая часть развлекательной программы? Или пинок мне под задницу. Ну держись, Роб, вот закончится пара — все тебе скажу!
Наконец, Ребекка идет к выходу, не забывая опасливо стрелять в меня своими глазищами. Я, конечно, не ангел, и вряд ли выгляжу счастливой из-за сего божественного назначения, но все определенно не настолько плохо! Уж ей-то я точно ничего обидного не высказывала.
На Йол неизменные джинсы с заниженный талией (сидят лучше, чем на ком-либо), топик (декольте окантовано кружевом), туфельки-лодочки (каблук невысокий) и кожаная куртка (до талии, подчеркивающая фигуру). Она меня ниже, вся такая ладненькая, с налетом фальшивой невинности. Ненавижу… Когда они с Клеггом уходят, у меня во рту появляется горький привкус. Это облегчение, но мнимое. Пройдет чуть-чуть времени, и я буду вынуждена ее снова видеть и… Внезапно в дверь, которую не успела закрыть, протискивается рука с большим стаканчиком латте.
— Док, это взятка! — восклицает Каддини. — Пусти, пожалуйста, я проспал.
Открываю дверь пошире. Стоит растрепанный Каддини. На щеке след от молнии (рюкзака, видимо). Он все еще трогательный и нескладный, точно подросток.
— Еще как проспал! Целый суперкомпьютер. — Я отталкиваю дверь.
— ЧТО?!
— И теперь знаешь кому он достался?! Йол! — это звучит как самое настоящее обвинение. Будто это правда он виноват в случившемся.
— ЧЕРТ! — хватается за голову парнишка.
— Топай на свое место, — рычу я, забирая кофе и нюхая его. Вот итальянская зараза, знает, какой я люблю… Но не выпьешь же его при студентах. Ставлю на стол и продолжаю пару.
К моменту окончания пары я успеваю окончательно расстроиться, а кофе — остыть. Теперь он пахнет стаканчиком. Я делаю глоток и морщусь. После новостей о том, что Йол переняла суперкомпьютерную эстафету, я никак не могу прийти в себя. Раз за разом вспоминаю, как мы с Шоном занимались сексом прямо на полу под этими чертовыми шестнадцатью мониторами. И теперь… теперь он, возможно, будет иметь там свою…
— Я тебе писал, — говорит Каддини, не позволяя мне утонуть в жалости к себе. — Но ты не ответила.
— Во сколько? Я не видела твоего сообщения.
— Часа в четыре… — У меня отнимается дар речи.
— Каддини, если я не сплю в четыре часа утра, мне, как правило не до квантовых компьютеров. — Моя Хелен хихикает, а я не хочу думать о том, что в последний раз не спала из-за Шона и люстры, и никаких более пододов не предвидится. — Но обычно я все-таки в это время сплю!
— Угу, — кивает он совершенно серьезно. — Ладно, в общем смотри вот какая проблема, — и порывисто усаживается на парту перед моим столом, рядом с моей Хелен. — Когда берем…
Но мне уже не до Каддини, так как в аудиторию входит Картер. Мы с ним не разговаривали с тех самых пор, как расстались около кофейных автоматов, но раз он пришел ко мне на пару, то обет молчания снят. И сердце колотится.
— Клегг нашел проект? — Ах вот зачем он пришел.
— Да, — я начинаю сосредоточенно копаться в папке. В поисках… ничего. Лишь бы не выдать своего настроения.
— И?
— И что?
— Что, настолько прижгло задницу появление работ на квантам?
— Почему ты об этом разговариваешь со мной, а не с ним? — огрызаюсь я.
— Я лично прослежу за тем, чтобы финансирование он не получил! — рявкает в ответ Картер.
И тут… тут я понимаю, что значит все происходящее и заливаюсь злым хохотом.
— Он взял Йол, — бормочу я себе под нос.
— Что смешного? — настороженно спрашивает Картер.
— Ничего. Но, поверь, проекту Клегга быть. — На этом я с грохотом захлопываю папку и, даже не пытаясь скрывать злость. Клегг… вот же хитрая зараза… он ведь не просто так дружит с девушками Картера! И я, и Ребекка Йол. — Он не так прост, как нам всем кажется. Так, все на выход. Я закрываю аудиторию! Тебя, Шон, это тоже касается.
— Есть, босс, — фыркает он, и я невольно улыбаюсь. Потому что эта издевка отнюдь не злая.
— Ребекка Йол? — гневно спрашиваю я у Клегга.
— Да, и что? — невозмутимо парирует он.
— А то, что Картер с ней спит! — восклицаю я. — Ты собираешься создать себе окружение из его пассий? Это твои основные критерии? А ведь я считала, что ты мне друг…
— Джоанна Конелл, я по выходным перевожу тебе вещи в новую квартиру, моя жена приглашает тебя в кино на сопливые мелодрамы, и позволяет переставлять вещи у нее на кухне, а ты говоришь, что не являешься мне настоящим другом, только потому что я взял в проект девицу, которая спит с Картером? Да, мне ее присутствие для галочки очень удобно, но я бы не привел ее домой и не познакомил с женой. Потому что я никогда не стану просить Мадлен общаться с человеком, который мне несимпатичен. Так что угомонись и иди на пару.
Мне становится чуточку стыдно, а потому я, может, не извиняюсь, но следую его совету. К тому же, опаздывать не стоит. Мне предстоит впервые встретиться с группой Аманды Грейс. И, судя по весьма неприятным смешкам, она уже провела воспитательную беседу по поводу никчемности одной небезызвестной блондинки.
— Добрый день. Итак, в прошлом семестре вы были подгруппой Клегга. А теперь он решил, что и мне с вами стоит пообщаться. Уверена, вы обо мне слышали уже достаточно гадостей. Что ж, я о вас тоже не лучшего мнения, — хмыкаю я. Они удивленно переглядываются. А что, ребятки, думали все просто? — Так, кого из вас Клегг затянул в проект?
Двое парней поднимают руки.
— Класс. Кто из вас Дуглас, а кто Маккензи?
— Я Маккензи, — самодовольно заявляет просто вопиюще симпатичный парень. — А он Дуглас, — указывает красавчик на типичного угрюмого ботаника.
— Интересно, вы действительно что-то знаете или просто полезные? — задумчиво спрашиваю я, думая о назначении Йол.
— Да что вы, Док, мы самые умные, — нахально хмыкает Маккензи. — Говорят, вы в прошлом семестре обещали зачет тем, кто напишет программу, которая работает не медленнее, чем у ректора?
— Было такое. — Это ж надо быть таким самоуверенным!
— Мы тоже хотим, — добавляют мои новые подведомственные Клеггинсы.
— Тоже хотите зачет нахаляву?
— Ага.
— Не выйдет. Но давайте так: кто раньше остальных (среди всех групп) сдаст мне первую лабораторную, того я добавлю в переписку Бабочек. Будете, как Каддини, доставать меня ночами.
И в аудитории воцаряется молчание. Заинтересовались…
Остаток пары проходит в напряженном молчании и усердной работе. Я рада и счастлива, потому что лучший способ усмирить амбициозного студента — заставить его доказать, что его самомнение оправдано. По себе знаю.

Одиночество — штука довольно скучная. Да, на мотивационных пабликах пишут, что всю жизнь ты обязан прожить только с одним человеком — с самим собой, а потому раз от него не отделаться, лучше всего с головой, коей тебя наделила природа, договориться и жить дружно… но будь ты хоть трижды с ней с ладу, этого не хватает. Сейчас меня окружает множество людей, и общения через край, однако, одиночество настигает, и я раз за разом оказываюсь в «дне сурка». Подъем, пробежка на побережье, душ, завтрак на одного в белом банном халате, затем укладка волос, подбор костюма, макияж, дорога до университета, разговоры а-ля образовательный процесс и пустой треп с коллегами, обед в компании Роберта Клегга, снова пары, снова треп, сидящая за суперкомпьютером Ребекка Йол, которая напоминает о том, что Шон Картер мне не приснился (ведь видимся мы отнюдь не часто, нет), несколько приевшихся диалогов на портале бабочек, вечно мелькающий перед глазами потрепанный рюкзак Каддини, пятнадцать метров до парковки, возвращение домой, готовка еды, уборка и пустота, наполненная шорохами и осознанием, что лучше бы я осталась в университете. Но я каждый раз еду домой, потому что не хочу убеждать коллег в том, что «не то чтобы одинока».
Сегодня я не выдерживаю. Моя квартира полностью меблирована, и теперь я жалею, что купила все необходимое комплектом, решив, что у меня недостаточно дизайнерского видения, дабы придумать нечто лучшее. Вчера, например, я целый вечер выравнивала фотографию моста Золотые Ворота. Сидней на люстре у меня уже есть, захотелось иметь что-то, напоминающее о Родине, поэтому я купила себе это фото… и прогадала. Сан-Франциско у меня не ассоциируется ни с чем. Я там была всего однажды. Но это лучшее из возможного, потому что маленький городок в Миссисипи лишен достопримечательностей, которые можно заказать по каталогу ebay… В общем, это я к тому, что как бы то ни было, фотографию я повесила идеально ровно, и сегодня у меня даже такого глупого занятия не осталось. Все стерильно чисто, еды хватит до конца недели. Если бы я жила в частном доме, в память о Франсин завела бы собаку и возилась вечерам с ней, но живу я в квартире на третьем этаже и вынуждена немало времени проводить на работе. Не думаю, что животное может быть счастливо в таких условиях.
Спустя час раздумий и игры в гляделки с противоположной стеной, я нахожу решение: почему это я бегаю только по утрам? Можно и вечер тоже задействовать. Выхожу из дома, смотрю в сторону залива… о нет. Ни за что! Только не туда. Разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов. Шону, говорите, не нравится, что я бываю в офисе Бабочек? Да пошел он! И Йол туда же. Горько усмехаюсь. Кому я вру? Я не была в офисе с той самой ночи, которую мы провели наедине с люстрой и стремянкой. Но к черту! Хватит играть по чужим правилам!
Офис изменился. За какие-то последние несколько недель оказались достроены все недостающие стены. Должно быть, мистер Перфоратор по-настоящему качественно спроектировал кольцо, если на обычные перегородки у него ушло времени в десятки раз меньше. Я стою в пустом светлом лабиринте, а вокруг тихо, как… как в психбольнице. Кошмар. Захожу в одну из комнат и, следуя духу бунтарства, открываю окно. Комната в момент заполняется визгом шин, воем полицейских сирен, гвалтом, криками… городом. В эти стены проникает Сидней. Хм, мистер Перфоратор определенно знает, как звукоизолировать помещения.
— А вот и вы, — раздается вдруг голос позади меня. Я вскрикиваю и хватаюсь за сердце. Вспомнила на свою голову…
— Еще чуть-чуть, и меня бы уже не было, — ворчу я, но быстро перехожу к сбивчивым оправданиям, ведь он слышал отповедь Шона на тему моего присутствия в неположенном месте. — Да… это снова я. Не думала, что здесь кто-то есть, я…
— О, ничего, я надеялся на ваше общество, — пожимает он своими широкими плечами. Я вижу его третий раз, и но каждый раз на нем новый костюм. И он опять ничуть не хуже предыдущих.
— Вот как?
— Не возражаете, если я закрою? Не люблю шум.
— Так и знала.
— Что я не люблю шум? — уточняет он, закрывая окно и снова погружая помещение в аномальную тишину. Не знаю почему, но инстинктивно отхожу от Ашера подальше. Он меня… подавляет. Ну, после Брюса я начала откровенно опасаться мужчин. Неизвестно, насколько маньячные мыслишки могут скрываться в их иномирных головах.
— Ну да. Тут же до жути тихо. А зачем вы надеялись меня увидеть?
— Как минимум для того, чтобы устроить нагоняй за то, что вы таскаетесь в одиночестве по ночам по недостроенным помещениям. Я было думал дождаться вас в тот вечер, но тиран и деспот мне не позволил. Сказал, что проследит за безопасностью своей подчиненной лично.
— Шон. Да, — тупо киваю я. — Но, знаете, в вашей логике есть серьезная брешь: вы хотите, чтобы я сюда не ходила, и тем не менее именно здесь ждете…
— Точно, — но мысль не развивает. — А что у вас с Картером? — вместо этого спрашивает он в лоб.
— Не ваше дело, — огрызаюсь я, но тут же раскаиваюсь. Совсем недавно жаловалась на одиночество? Ну-ну, с такими замашками это, пожалуй, нескоро изменится.
— И все же. — Несмотря на мое тявканье, мистер Перфоратор ничуть не смущается. — Я ведь просто обязан узнать.
— Ничего такого, о чем вы думаете. Ничего такого, о чем не думаете. Мы вместе спали, а теперь вместе работаем. Разумеется, все сложно.
— Примерно так я себе это и представлял. Хотите прогуляться?
— Да. Но вы не очень-то рассчитывайте. — Он всего лишь хмыкает и пропускает меня вперед.
Когда мы выходим на улицу, люди начинают на нас странно посматривать. Еще бы. Картина маслом: мужчина в дорогом костюме и девушка в топе и спортивных бриджах. Сочетание что надо.
— Может быть, чего-нибудь хотите? — спрашивает Ашер. — Кофе?
— Мороженое.
— Мороженое? — Мистер Перфоратор несказанно удивлен. — Знаете, я не помню, когда в последний раз покупал девушкам мороженое.
— Так и знала, что вы предпочитаете конкуренток швабрам!
— Кажется, меня только что впечатали в асфальт и вволю потоптались сверху, — ничуть не обидевшись, заявляет Ашер. — Что ж, пойдемте за мороженым.
Мистеру Перфоратору об этом знать не нужно, но последним парнем, который покупал мне данное лакомство, был Киану. С тех самых пор я беру его, только когда одолевает депрессия. Сейчас я чувствую себя ровно на одно большое эскимо. Ашер, разумеется, моему примеру не следует. Он вообще не похож на человека, который любит сладости — слишком важный и серьезный…
— Когда вы сказали, что следите за работами, я взглянула на ваш костюм и поняла, что вы сказали только часть правды о себе, — решаю я уточнить род деятельности своего сопровождающего.
— В общем, вы правы. Я генеральный директор строительной компании. — И Шон бы никогда не доверил свое детище человеку меньшего статуса. Верно.
— Забавно. А еще вы хорошо звукоизолируете помещения.
— Я ничего не изолирую, я звоню и говорю, что именно надо изолировать. Остальным занимаются рабочие. Наверное, это характеризует меня как законченного лентяя.
— Успешного лентяя.
— Точно. Успешного законченного лентяя, — улыбается он.
— А люстры хоть вешать умеете? — Ну не могу я промолчать, вот никак!
— Повешу. А что, у вас до сих пор люстры нет?
— Есть, — против всех законов логики сообщаю я. — А паять тоже можете?
— Ни разу не пробовал.
— Зря. Это сексуально.
— Вы, должно быть, шутите, — недоверчиво смотрит на меня мистер Перфоратор.
— С чего вдруг? Это же исконно мужское занятие.
— Ладно, попробую на досуге. Может, это действительно поможет мне стать… сексуальнее, — откровенно насмехается мужчина.
Иногда существуют моменты, когда ты можешь лицезреть самомнение некоторых персон во всей красе. Так вот Ашер Циммерман цену себе знает. И, объективно говоря, чтобы впечатлить девушку, этому мужчине паяльник и впрямь не нужен. Привлекательный и состоятельный. Уверена, его нечасто видят в компании девушек с вороньим гнездом на голове.
— Так из каких очаровательных мест вы родом?
— США, штат Миссисипи. А вы выросли в Сиднее?
Мгновение он на меня смотрит, а потом усмехается и говорит:
— Да. Вся моя семья отсюда. И с тираном и деспотом я знаком с начальной школы.
Мой мозг разрывается надвое, пытаясь сложить вместе образы Шона Картера и школьной детворы. Он был маленьким? То есть он не родился таким вот взрослым социопатичным козлом? И не всегда был ректором? И не всегда спал со своими студентками? Брр, что он, правда был ребенком?
— Вижу, вы в шоке, — смеется Ашер.
Никогда не спрашивай у одного мужчины о другом. Но ведь, блин, так хочется! И хотя я уверена, что мои расспросы не заставят самолюбие мистера Перфоратора пошатнуться, упорно молчу, придумывая новую тему для разговора.
— Я немного завидую людям, которые прожили всю жизнь на одном месте. У меня таких старых связей не сохранилось вовсе. Керри, соседка по общежитию, — самый старый мой друг на сегодня.
— Она в Сиднее?
— Ньюкасл, — качаю я головой.
В этот момент мы доходим до побережья. Солнце уже давно село, и песок остыл, но я решаю разуться, чтобы не выгребать полпляжа из своих теннисных туфель. Приходится зайти в воду, чтобы не замерзнуть. Ашер, видимо, на такие жертвы не способен, да и вообще парень рисковый. Он идет неподалеку от меня, стоически перенося мысль о том, волна может накрыть его туфли из крокодильей кожи в любой момент.
— А у вас много друзей? — спрашиваю я.
— Слишком много, — улыбается он. — И поэтому никому из них я не доверяю.
— Ну, если все они похожи на Шона Картера, то вы правильно делаете.
В этот момент мой телефон оживает. Это звонит Мадлен. В ее звонке нет ничего удивительного, возможно, она просто нашла симпатичный рецепт. Жаль, что именно сейчас я не могу обсудить ее новое кулинарное чудо. Нажимаю кнопку ответа, прикидывая, когда смогу ей перезвонить, однако, оказывается, это лишнее.
— Ой, Джо, слава Богу… ты не знаешь где Роберт? — без приветствия спрашивает она. Очень взволнована.
— Нет. Я не на кафедре. Может, он занят с проектом. Или к семинару готовится.
— Да-да, прости, конечно. Просто уже так поздно, а он не берет трубку…
— Хочешь, я съезжу в университет, проверю?
— Если не сложно, — смущенно говорит она. — Большое спасибо.
Смотрю на телефон и хмурюсь.
— Подвезти? — спрашивает Ашер.
— Да, — незамедлительно выпаливаю я.
На самом деле до моей машины ближе, но он предложил, а мне жутко интересно, что за монстров водят директора строительных компаний. Я не прогадала. Сижу в роскошном огромном черном джипе, чистеньком, воском до глянцевого блеска натертом. Броско, под стать Ашеру. Я, кажется, его видела это чудо на парковке около офиса Бабочек, но не была уверена, что зверь принадлежит именно моему новому знакомому.
— Я не вижу света в окнах… — говорил Ашер, паркуясь около корпуса и вглядываясь в темное здание.
— Окна кафедры выходят на другую сторону. Вы все еще ратуете за мою безопасность?
— А как же? — совершенно серьезно издевается он.
— Тогда пойдемте вместе. Кстати, вон машина Роберта, он здесь. Просто заработался.
— Не обманывайтесь, Джоанна, если его жена звонит вам чуть ли не ночью, потому что он не берет трубку, значит дома у них не все так гладко.
— О нет, вы просто не знаете Роберта и Мадлен.
На лице мистера Перфоратора, однако, скептицизм всего мира. Чтобы не продолжать неприятную тему, открываю дверь и… спрыгиваю с сидения на землю. И это притом, что я отнюдь не маленькая! Может, Ашеру и ок, но его машина — плевок в душу всем внедорожникам мира. Я даже не знаю, что это за марка…
Наконец, вы заходим в корпус и на кафедру чуть ли не в полной темноте.
— Начинаю понимать, почему вас не пугает недостроенный офис. Давно у Картера такие проблемы, что он экономит на электричестве? — шутит Ашер, ударяя по выключателю.
— Думаю, все дело в сумме, которую вы заломили за сейф для суперкомпьютера.
— Да, памятуя о его характере, скидку я делать не стал.
Мы дружно смеемся. Наконец, я дергаю на себя дверь кафедры, и Ашер услужливо ее подхватывает, пропуская даму вперед. Едва переступаю порог — вижу Клегга, который с понурым видом таращится в бумаги.
— Роб! — восклицаю я. — Где твой телефон?
— В смысле? — удивляется он и начинает хлопать себя по карманам. — Дьявол, должно быть, я его в машине оставил.
— Мадлен волнуется!
— Ааа, черт! И здесь провода перерезаны… — ударяет он по телефонному аппарату на столе.
— Как это перерезаны? Кто их перерезал? — удивляюсь я.
— Ты уверена, что хочешь знать ответ? — мрачно смотрит он на меня.
— Ты? Ты перерезал провода? Поверить не могу, зачем?
— Да меня в приемную ректора из-за чертова проекта пятьсот раз в день вызывали. Отказать в финансировании он мне не может, но доставать — пожалуйста. И я… перерезал провод, чтобы до нас было не дозвониться.
— Роб, блин, ладно Картер, у него диагноз «детский сад» в медкарте записан, но ты…
— Конелл, давай я просто поеду домой, — несколько смущенно говорит Роб.
— Прекрасная идея, — кисло соглашаюсь я.
— Познакомишь? — вопросительно поднимает бровь Клегг.
— Это Ашер Циммерман. Он строит офис Бабочек. И Роберт Клегг, мой супервайзер и первый в иерархической лестнице начальников.
— Очень приятно, — вежливо говорит Ашер.
— И мне тоже, — кивает Роберт, а потом выключает настольную лампу. — Надеюсь, вы отвезете Джо домой, не могу поверить, что настолько напугал Мадлен, что начала вызванивать наших друзей…
— О, не волнуйтесь. Возвращайтесь к жене.
— Спасибо.
Мы с Ашером сидим в его джипе, фары освещают машину Роберта, и я вижу, как он разговаривает по телефону. Звонит Мадлен.
— Вы все еще верите, что у них не все хорошо? — улыбаюсь я. — У Клеггов самый идеальный брак из всех, которые мне довелось увидеть.
— Дай Бог, чтобы вы были правы, — пожимает плечами мистер Перфоратор, а потом внезапно поворачивается ко мне и заявляет: — Знаете, у меня в субботу день рождения.
— О… это хорошо, наверное, — неуклюже говорю я. Он усмехается.
— Приходите. Я вам оставлю адрес и время.
Он достает из кармана визитку и ручку. Еще бы, у таких людей подобные вещи всегда с собой. Почерк у него хороший. Это радует, а то как вспомню Шона… А я вот возьму и не вспомню Шона!
— Хорошо, я приду, — киваю я. А что? Мне разнообразие не помешает.
— Отлично, — улыбается он.
После этого он отвозит меня домой, но попытки проводить до двери не делает. Итак, у нас в распоряжении приятный вечер в компании внимательного мужчины, который помог мне выручить друга, и даже почти бескорыстно. Десять баллов!
От приятных мыслей меня отрывает звонок телефона. Это… Клегг?
— Конелл, пробей в гугле фамилию Циммерман, чтобы совсем уж иностранкой не выглядеть. И будь с Ашером поосторожнее.
Нахмурившись, следую совету друга и обнаруживаю, что только что провела вечер в компании человека, семья которого владеет половиной Сиднея… ну, той, которую сама же и построила…

День рождения Ашера Циммермана не походит на привычную мне пляжную вечеринку. Он вообще не походит ни на что, виденное мною ранее. Удивительно, что я хотя бы догадалась надеть маленькое черное платье. Хоть не совсем мимо, а всего лишь на восемьдесят процентов. Почему? — спросите вы, — а потому что я настоящий образец скромности. Леди из высшего общества обладают уникальным умением: одетые, они выглядят даже более откровенно, чем если бы разделись. А еще… дорого. Мне кажется, что на их лбах просто обязано быть написано алой помадой что-то вроде: содержанка, скучающая женушка, страстная вдовушка, бизнес-стерва… А на моем: что я тут забыла?! Мне немножко страшно даже ходить среди этих людей. Оценивающие взгляды ставят клеймо на каждом, кто попадает под обстрел, а я без ценника. Ну или как там Шон про Пани сказал… На мне простенькие золотые сережки и неизменная цепочка мамы… Я никогда и не думала, купить себе что-то более замысловатое. В университет что ли мне ходить в шелках и бриллиантах? Разве что Хелен побесить!
Так, надо найти Ашера, поздравить и сваливать восвояси. Отличный план. Виновник торжества стоит в самом центре зала. Толпы он явно не боится. На нем роскошный бежевый костюм и бессменная улыбка. Плюс толпа золотоискательниц вокруг. Я не удивлена. Напротив, я другого не понимаю: почему в тот вечер представительницам инкрустированного бриллиантами розария он предпочел меня? Должно быть, ему было очень забавно прогуляться по городу с откровенной золушкой. Ладно-ладно, вру и себе, и людям. Учитывая гонорары, которые обеспечил мне Картер, на золушку я не тяну совершенно, но поведение никуда не делось. Я все еще белобрысая серфингистка, предпочитающая выпивать на пляже в компании рыжей и кудрявой подружки. А здесь сплошные акулы, которые едят неудачливых серферов на обед!
Зачем же я все-таки пришла? От скуки? Чтобы разнообразить досуг? У меня нет видов на Ашера, тем более после того, что я о нем узнала. И даже если забыть о разнице в положения, а также Брюсе и новорожденной паранойе, которой этот гад меня наградил, я не собиралась заходить в отношениях с мистером Перфоратором дальше флирта. Я пришла, потому что он помог мне и пригласил поприсутствовать на празднике. Откуда ж мне было знать, что вечеринка по мнению Ашера — человек сто двадцать и более. И даже напиться нельзя, ведь везти меня домой некому…
Наконец, я набираюсь смелости подойти к мистеру Перфоратора с намерением по-быстрому отчитаться и свалить, пока обо мне не вспомнили снова, однако поднимаю голову и обнаруживаю, что к компании именинника присоединился Шон. И он не один — с Ребеккой Йол. Я почти слышу страшный гром, с которым пушечное ядро преодолевает звуковой барьер, чтобы на полной скорости врезаться мне в грудь.
С трудом разогнувшись, я смотрю на свое посеревшее лицо, отражающееся в зеркале женского туалета. Я даже не помню, как сюда добралась. Только то, что вид воды, утекающей в слив, заставил мои мозги заработать снова. Вот и сердце было так же просто перезапустить. Но это невозможно. Я знала, я каждую гребаную минуту понимала, что влюбиться в Шона Картера было глупейшим поступком моей жизни, но полагала, что виной всему его неспособность ответить взаимностью, а не то, что отвечает он ею другой. Да что ж это такое? Он любил Пани и, видимо, любит Йол, но, черт возьми, как же я?! В этом гребаном мире есть хоть один мужчина, который будет любить меня?
Зеркало расплывается и стекает потоками теней по моим щекам. И мне уже никакого дела до презрительных взглядов других дам… Они меня не знают, они понятия не имеют, что меня связывает с Шоном. Они никогда не догадаются, что заставило боль разрастись до таких масштабов, что она выплеснулась из глаз потоком слез. Я с силой ударяю кулаком по кнопке автомата, который выдает бумажные полотенца и тру лицо. На белой бумаге остаются следы туши, помады, теней и пудры… К черту гламурные маски! Я хочу слопать ведерко мороженого и щедро запить его алкоголем.
Косметики на моем лице не осталось, но я старательно наношу на глаза консилер. Одно дело остаться без макияжа, а совсем другое — заплаканной настолько, что весь макияж смылся… Я хлопаю дверью и бодро шагаю в зал. Мороженое на празднике Ашера искать бесполезно, но алкоголь рекой. Похожу к столу и беру бокал шампанского. Отличное, кстати сказать.
— Не знаете, что это? — спрашиваю я у мужчины, который стоит рядом. Весь страх я, кажется, выплакала.
— Дом Периньон, конечно, — фыркает он, оглядывая меня с головы до ног. Сдается мне, выводы неутешительны. — Я тоже сначала надеялся, что Циммерманы хоть раз возьмут что-то другое, но они предсказуемы как восход солнца. Кстати, я Деймон Роствуд.
— Безумно за вас рада.
От моего откровенного хамства он впадает в ступор. Может, Роствуд — тоже суперзнатная фамилия? Понятия не имею, и даже не хочу. Подозреваю, что хоть я и одета, по сравнению с местными снобами, как нищенка, для постели меня сочли вполне пригодной. Легкая добыча? Разбежался! Приканчиваю первый бокал и берусь за второй.
— Скоро начнутся танцы, — продолжает напирать мужчина.
— Планирую напиться до беспамятства еще до первых аккордов музыки, — честно признаюсь я. И вдруг он начинает смеяться:
— Я понял. Оставляю в покое.
После этого он салютует мне своим бокалом и уходит. А я не могу удержаться от искушения поковыряться в открытой ране снова. Ищу в толпе Шона и Йол. Они стоят неподалеку и о чем-то разговаривают. А потом внезапно разделяются. И Картер идет в мою сторону. Боже, только этого еще не хватало. Разворачиваюсь и начинаю стремительно двигаться к выходу. Бесцеремонно расталкиваю расфуфыренных дам.
— Ашер! — кричат поблизости.
Я тоже невольно оборачиваюсь встречаюсь глазами с мистером Перфоратором. Так, ускоряемся, пока меня не остановили. Однако, у Ашера, наверное, телепорт или умение раздвигать толпу силой мысли, так как у самой двери он меня настигает.
— Невежливо уходить не попрощавшись! — сообщают мне.
— Да это ничего, я ведь и не здоровалась, — на манер дурочки отмахиваюсь я, продолжая пятиться к выходу.
— Что еще хуже, — соглашается Циммерман.
— Ну раз уж такое дело, здравствуйте, — подчеркнуто киваю я. — И до свидания. Я ухожу.
— Неужели здесь настолько ужасно? — удивляется он.
— Ашер, серьезно? Вы забыли меня предупредить, что это будет за вечеринка. А еще вы забыли, что я на ваших друзей совсем не похожа. — Еще шаг к двери. — И поэтому я позорно сбегаю. Не мешайте!
Внезапно он улыбается.
— Хорошо, не буду. Пойдемте, хотя бы провожу. В отличие от некоторых, я человек воспитанный.
Ну, стыдно немножко, да. И именно поэтому я, только мы выходим на улицу, я, присмирев, признаю свою ошибку:
— Я не поздравила с днем рождения... Но вот, мой маленький подарок.
Так как об Ашере Циммермане я знаю катастрофически мало, с вариантами подарков у меня было туго, и купила я… да-да, кулончик в виде перфоратора на цепочке. Глядя на эту безделушку, он начинает смеяться.
— И… с днем рождения, — улыбаюсь я, радуясь, что он не задрал нос, ведь мог бы. Навряд ли его заваливают подобной ерундой.
— Спасибо, — кивает Ашер и внезапно наклоняется… для поцелуя. Не знаю почему, но я не отодвигаюсь, просто стою и смотрю. Это оказывается воспринято как приглашение продолжать. Этот поцелуй точно такое же, как сам Ашер: загадочный, чуточку пряный, вопиюще идеальный. Без лишнего напора, почти дружеский, но в то же время не очень. Он сам похож на подарок ко дню рождения. Меня это и смущает, и волнует. Я понятия не имею, что на уме у этого мужчины…
Когда мы отстраняемся друг от друга, я даже хочу задать ему вопрос на тему «что это было», но не могу, потому что обнаруживаю на крылечке Шона Картера. Наверное, то, что он нас видел — не так плохо. И меня не должно волновать его выражение лица, тем более, что прочитать оное не представляется возможным… но, тем не менее, я бы полжизни отдала за это знание. Все так неправильно. Снова перевожу взгляд на Ашера.
— Еще раз с днем рождения, — тщательно имитируя непоколебимость, улыбаюсь я, хотя внутри все дрожит.
— Идите сюда, — говорит именинник, мягко подхватывает меня за локоть и тянет к припаркованному прямо у входа лимузину. А затем договаривается с водителем, чтобы он тот меня домой. Я. Сейчас. Поеду. В лимузине. Циммермана. В лимузине с тонированными стеклами! И одна! Как настоящая королева! Может, его еще раз поцеловать? Авось, вообще самолетом доставят…
Пока я витаю в розовых облаках, не в состоянии вернуться в реалии, Ашер Циммерман терпеливо дожидается, когда я юркну в открытую дверь. Но когда я все-таки делаю несколько шагов в сторону мечты любой девочки младше четырнадцати, мои ноги в туфлях на шпильках дрожат и подгибаются как у первокурсницы на университетской плитке. Воспользовавшись всей возможной помощью Ашера, я, наконец, сажусь на заднее сидение и недоверчиво-перепуганно смотрю на него.
— Сладких снов, Джоанна, — говорит он и, улыбаясь, закрывает дверь, а меня одолевает желание открыть окно и высунуться туда, чтобы еще раз удостовериться — не померещилось! Только я этого не делаю. Сквозь тонированные стекла смотрю на неподвижную фигуру Шона Картера. Понял, ублюдок? Обломись!
Наконец, лимузин плавно трогается с места, а я осматриваю салон и подмечаю малейшие детали. И шторки, и люк на крыше, и мягкий ворс ковра… и бутылку Дом Периньон, коих у Циммерманов, по словам Деймона Роствуда, пруд пруди. Хватаю ее и прижимаю к груди, не собираясь расставаться. Ашер точно из-за нее не обеднеет, а у меня кризис!
— Высадите меня около магазина, пожалуйста, — прошу я водителя и-таки покупаю себе ведерко мороженого.
Вернувшись домой, я расстилаю на столе лучшую скатерть, ставлю вазочку с фруктами, а рядом — обычное мороженое из супермаркета и дорогущее шампанское. Некоторое время я смотрю на получившееся ассорти, и убеждаю себя, что мы с Ашером точно такие же разные… Выйти у нас ничего не может в принципе!

Дело Пентагона (СЛР)

» Глава 11

» Арт #7 #8 #9

» Глава 12