Все тайны Виктории

Лилиана Северн: 07.07.15 15:43

Ночной воздух, обрушившийся на нас со всех сторон, кажется неземным удовольствием после душного тепла, царившего в зале. Но короткий вдох прерывается поцелуем – Блейк всё же не удержался. И я ответила с равной страстью, не думая больше ни о чём: хорошо или плохо, позволено или не позволено – сейчас любимый нужен мне как никогда раньше. Шёлк – тонкая преграда и тепло от его ладоней растекается волной по телу, побуждая прижаться ещё теснее. Руки, словно по собственной воле, сомкнулись в кольцо на шее Блейка, делая наше объятие обоюдным.

...

Миранда Пиранелло: 07.07.15 15:53

О, да… Миранда готова была поклясться, что немного раскрасила вечер Ноя. А может, он постоянно сталкивался с истеричками, которые запускали в него разные предметы. Non mi interessa. Sputare su tutto. ( Плевать. На всё плевать.) В эту самую минуту он принадлежит ей. Только ей. На час, на секунду. На день. Плевать! Слова Ноя обволакивают, заставляя поверить в то, что она ему важна. Это какой-то гипноз. Наверное, она сошла с ума, раз доверчиво прижалась к его твёрдому телу и закрыла глаза, представляя тысячи мыльных пузырей, ярких радужных. И десятки этих несуществующих миров, цветных, как венецианский карнавал. Огни факиров, маски туристов, мишура, конфетти… Он рассказывает ей сказку, не зная, что всё это существует на самом деле. А она знает. Видела. И сможет показать ему.

Сможет… Если он не отпустит её.

Да… Она замёрзла. Но не от того, что ветер швырял в них брызги, словно капельки дождя. И не от того, что одежда была мокрой. Она замёрзла, потому что знала: всё зависит не только от него, но и от неё. Сейчас он поднимется, поможет ей, они обогнут маленький островок и вернутся в большой шумный дом. И что будет дальше? Откуда она знает…
--Да, пора возвращаться. – Собственный голос дрожал. От страха. Вдруг он оттолкнёт её. Вдруг ему не понравится. Вдруг посмеётся. Вдруг. Вдруг. Вдруг… - Al diavolo! ( К дьяволу всё!)
Миранда повернулась к Ною и прижалась к его холодным твёрдым губам.

...

Таллара Максвелл: 07.07.15 15:57

Призванные успокоить, слова Джейсона окончательно сбивают меня с толку.
Столько важного и нужного я не слышала от него за всю нашу совместную жизнь. Я вглядываюсь в его лицо, которое кажется расплывчатым от моих слёз, ища в нём подтверждение тому, что он сказал мне. Да, я снова чувствую себя ненормальной, потому что и этот поцелуй, и эти слова, такие неожиданные, сводят с ума. Тело снова плавится от желания.
Руки Джея, руки убийцы, сводят меня с ума.
Я ненормальная. И мне это нравится.
Отстраняюсь, устраиваясь на полу и обхватив колени руками. Понимаю, как это всё выглядит со стороны. Полуодетая женщина, полностью раздетый мужчина возле неё. Столько откровений за несколько минут, сколько не было сказано за всё время, когда у нас был на это миллиард шансов.
Снова бросаю на мужа затравленный взгляд. Может, он и сам захочет уйти, когда узнает, что я врала ему всё это время.
- Мне было шестнадцать. Тейлору столько же. Учились вместе. - Слова падают в тишину и темноту комнаты скупо, как-будто я не спешу с ними расставаться. Не хочу открывать свою постыдную тайну. - Мы были детьми. Тогда мне так казалось. Пока однажды, когда мы остались с ним вдвоём...
Быстрый взгляд на мужа. Виноватый. Вина за то, что он слушает всё это.
- Он хотел сотворить со мной жуткие вещи. Говорил ужасные слова. Описывал то, что будет со мной делать. Я не могла себя защитить.
Отвожу волосы с лица, демонстрируя мужу шрам над бровью. Едва заметный, о возникновении которого он никогда не спрашивал.
- Потом его забрали в клинику, кажется, диагностировали психическое расстройство. Родители не говорили мне об этом, желая уберечь. А сейчас уже их не спросишь.
Передёргиваю плечами. Как-будто то, что произошло, оставило на мне след. Но это не так. Это всего лишь страх. Леденящий, ровно такой же, как тогда, когда мне было шестнадцать.
- Сейчас он уже не в клинике, понимаешь?
Подаюсь к мужу так внезапно, что удивляюсь тому, как он не отодвинулся. Вцепляюсь пальцами в его руки, впиваясь ноготками в кожу. Знаю, что он видит перед собой - испуганные глаза, в которых плещется не просто ужас, а бездонный кошмар.
- Он на свободе, где-то рядом. Он звонит и говорит, что сделает со мной снова. И с тобой. И я не знаю, что мне со всем этим делать. Что мне делать, Джей?

...

Джейсон Максвелл: 07.07.15 17:01

Ее ужас режет ножом мое сердце. Хочется найти ту тварь и удавить собственными руками. А потом воскресить и убить еще сотней разных способов.
Иногда я чувствовал себя едва ли не всемогущим. Власть над человеческой жизнью опьяняет и срывает крышу. А теперь я понимаю, что все свои таланты обменял бы на один-единственный.
И почему я не умею стирать память?
Тал сидит, сжавшись в комочек у моей груди. Я автоматически глажу ее волосы, переваривая услышанное.

- Прежде всего: не бойся. Я рядом. И никому не позволю к тебе приблизиться. Почему ты не расска... Ладно, прости. Я бы тоже не захотел такое ворошить. Да и особой духовной близости между нами не наблюдалось, так? - виновато усмехаюсь. - Прости, Тал. Я думал, что все контролирую, а сам просто по-королевски облажался. Мне этот ублюдок ничего не сделает - кишка тонка. А тебя я защищу. Только не плачь. А то я чувствую себя еще большей скотиной, чем являюсь.
Нежно вытираю слезинки с бледных щек любимой... любимой? Замираю и вглядываюсь в ее лицо. Я что, правда... да ну, не может быть. Или может? Просто как еще объяснить то, что эта хрупкая девушка вдруг стала для меня дороже целого мира?
Ну в каком, блин, месте были мои глаза? Видимо, в том же, где и мозги.
Я осторожно целую Таллару в губы. Таллара. "Дождь" с австралийского. Я всегда любил дожди, они скрывают все своей пеленой, смывают следы. Вот и Тал была моей ширмой. А я - скотом, забывшим, что рядом живой человек.
Надеюсь, еще не поздно все исправить.
- Давай одеваться. И что бы ни случилось - не отходи от меня.

...

Ной Роксбург: 07.07.15 17:07

Звучит, как приговор. Ной совсем не хочет возвращаться. Туда, в эту привычную пластиковую жизнь, в которой так просто не быть самим собой. Туда, где хрупкость их с Мирандой мира будет настолько осязаемой, что Ной Роксбург будет бояться потерять его навсегда. Как это уже случилось тогда, когда он услышал удаляющийся стук её каблуков. Но всё же её дрожащий голос, даёт Ною призрачную надежду на то, что и Миранда не хочет возвращаться. Несмотря на то, что он наговорил ей. Несмотря на то, как она замёрзла. Несмотря на то, что он последний час нёс откровенную чушь, которая шла прямо из его сердца. Идеальная чушь, являющаяся единственной правдой Ноя Роксбурга. Всё то, что он так хотел ей сказать и услышать в ответ, что она поняла его. Так, как никто другой бы этого не понял.

Прикосновение её прохладных губ сводит с ума. В него так хочется верить. Вот оно, настоящее, существует в реальности. Ледяная прохлада её губ, обласканных ревнивым ветром. И только он, Ной Роксбург, имеет право ласкать эти губы. Имеет право почувствовать, как они раскрываются, впуская его в горячую глубину рта Миранды. Сладкую и колдовскую.
Ной замирает всего на мгновение, которого хватает на то, чтобы поверить в реальность этого момента. Его язык по-хозяйски врывается в рот девушки, встречаясь с её языком. Он вплетает пальцы в волосы на её затылке, притягивая Миранду к себе, почти что трахая её рот языком. Пытается удержаться на тонкой грани перед тем, когда на свободу вырвется его сущность. Контрастная сущность, в которой он - и желающий подчиниться, и жаждущий подчинить.
Ной стаскивает с плеч Миранды пиджак, отбрасывая его куда-то, один дьявол ведает, куда. Прижимает хрупкое тело к себе, вжимая его в свою напряжённую до боли плоть. И всё также жадно целует, теперь понимая, что он не в силах её отпустить.
- Сядь сверху, - хрипло шепчет он, понуждая Миранду оседлать его. Контраст от её горячего тела и неудобства от впивающихся в спину острых выступов скалы, кажется проклятием и одновременно потребностью. Пальцы нетерпеливо расстёгивают застёжку на шортах Миранды.
Наверное, это неправильно. Она заслуживает гораздо большего. Наверное, самым верным будет отвести её в дом и попробовать стереть все возможные воспоминания о других мужчинах, которые были в её жизни. И которых сейчас он хочет убить медленно и с особой жестокостью. Наверное, наверное, наверное... Вместо того, что кажется правильным, Ной шепчет, разрывая поцелуй всего на мгновение:
- Я безумно тебя хочу. Прямо сейчас.

...

Миранда Пиранелло: 07.07.15 17:35

Он не оттолкнул. Не посмеялся. Он прижал крепче. Так крепко, что Миранда могла ощутить каждый сантиметр его ставшего горячим тела. Такое необходимо ей сейчас тепло. Сумасшедшая лихорадка от его губ и языка. То, что она могла представлять, о чём мечтала, сейчас – это всё реальность. И она не отдаст эту реальность никому. Будет до последнего цепляться за его плечи, за его руки. Впиваться в его губы, стонать ему в рот, тяжело дыша. Лишь бы это не заканчивалось. Не прекращалось никогда.
В те секунды, когда его губы оказываются в дали от её, Миранда осознаёт, что она не сравнится ни с одной из его любовниц. Она плохо целуется, не знает стольких вещей. Что ему нравится, как… Но она заставит его наслаждаться этими моментами. Она попытается. И когда его язык оказывается у неё во рту, она прикасается к нему своим, обдавая горячим сумасшедшим дыханием. Так, что сердце готово вырваться из груди, и температура повысилась на сто градусов. Она прикоснётся к каждому участку его тела, и оставит свои метки не только на виске.

--Как скажешь, - Слова теряются в горле, когда она оказывается сидящей на нём, и ощущает, как горячая плоть вжимается в лоно.
Кажется, она укусила его за губу от этого дикого ощущения. Так естественно сейчас двигаться вперёд и назад, тереться о его тело, пытаясь оставить следы от своих прикосновений, своего дыхания… Он считал её шлюхой? Она её будет. Для него. Самой лучшей, какую можно только найти. Чтобы потом было не так больно… Не так обидно…

Наконец-то, он подошёл к самому главному. Миранда рванула в стороны полы его рубашки, отрывая несчастные пуговицы, и прижалась губами к груди Ноя. Рассвет не скрывал его смуглую кожу, тёмные волоски, тяжёлое дыхание. Она расстегнула ремень на его брюках, вцепилась в него, словно в якорь, который ещё способен удержать на поверхности.

Она оказывается почти лежащей у его ног, готовая на всё, что он пожелает. «Молния» брюк неумолимо едет вниз, и Миранда наклоняется, чтобы узнать его настоящий вкус. Какой ты на самом деле, Ной Роксбург? Солёный? Сладкий? Или терпкий, как все невыплаканные ею слёзы? Какой ты, когда стонешь? Какой, когда кричишь? Когда умоляешь? Или ты любишь приказывать? Она целует его в живот, туда, где пробегает полоска тёмных волосков, ещё ниже. И ещё. Над плотью, всё ещё скрытой тканью брюк.
--Тогда сделать хоть что-нибудь.

...

Таллара Максвелл: 07.07.15 17:54

А я и не боюсь, вдруг отчётливо понимая, что нужно было давно всё рассказать мужу. Он прав. И не за что просить прощения.
И прав в том, что духовной близости между ними не наблюдалось.
Я бросаю на него ещё один взгляд, чтобы понять, как дело с этой близостью обстоят сейчас. Я слишком тороплюсь. Рискуя спугнуть то немногое, что у нас есть теперь.
- Ты не скотина.
О чём я? Наверное, он хочет услышать что-то другое, но что? Прожив так долго рядом с мужем, я совсем не научилась понимать его. И предугадывать желания тоже не научилась.
Будет ли на это время позднее?
Джей всматривается в моё лицо, а я снова ничего не знаю. Что он хочет прочитать на нём? Вопросы, вопросы... И ни одного ответа.
Целует осторожно и в то же время властно. Только он имеет на это право. Только ему я хочу это право давать всегда, хоть он и не спрашивает, есть ли оно у него.
Я ненормальная, раз мне нравится и это.

Слова Джея подводят черту под тем, что случилось между нами. Я поднимаюсь с пола, не смотря на мужа, и начинаю натягивать на себя помятую футболку. Чувствую себя паршиво. Мы объяснились быстро, обрывочно, боясь урвать у этого мира то, что принадлежало нам обоим. Объяснения похожи на секс в душе. Он был таким же жадным, скорым и надрывным.
Наверное, нам ещё предстоит научиться жить по-другому.
И в моём вопросе, прозвучавшем символично, надежда, что всё может быть иначе:
- Не отойду. Что мы будем делать дальше?

...

Рори Крейн: 07.07.15 18:11

Рори было плевать на кавардак. И предложение Алекса она не оценила. Вообще, настроение скакало туда-сюда, словно у беременной, чего быть не могло, потому что не могло.
Вот и теперь, на смену обиде пришла растерянность, на смену растерянности - страх, а потом все это дело накрыл своим мощным торсом гнев.
Рори развернулась, схватила Алекса за грудки и впечатала спиной в ближайшую твердую поверхность. Вы не подумайте, несмотря на миниатюрность, руки у Авроры сильные - как-то пришлось весьма долго висеть на краю крыши на одних пальцах. Так что удар получился впечатляющим. Алекс хрюкнул, дерево за его спиной (а именно к нему прижали бедолагу) покачнулось. И, оторвавшись от ветвей, сверху вниз полетело... что-то.

Рори инстинктивно отшатнулась, Алекс наоборот - вжался в ствол. На землю между ними почти бесшумно упала странная фигня грушевидной формы. "Будто голова пришельца", - подумала Рори. А странная фигня меж тем начала издавать не менее странные звуки.
- Это... это... - заикаясь, выдавила Аврора. - Это же...
- Пчелы, - прошептал Алекс. - Незапланированный полет их вряд ли обрадовал.
Она отступила еще дальше. Он тоже бочком попятился прочь от жужжащего улья.

А в следующую секунду в воздух взмыл рой очень злых пчел.
- Бежим! - завопила Рори и первая припустила к дому.

...

Джейсон Максвелл: 07.07.15 18:12

Наверное, я все-таки не все ей сказал. Или неправильно. Тал нервно одевается, глядя в пол, а я чувствую себя беспомощным как никогда. Да уж, с оружием мне привычнее, чем с объяснениями.

По идее сейчас я должен был родить какой-то суперплан. А мог лишь стоять и смотреть на Таллару. Сам не понял, как с губ сорвалось:
- Начинать все с начала. И больше друг другу не лгать.
Это не столько наказ ей, сколько себе. Мы сами завели себя в тупик бесконечными недомолвками.

...

Алекс Шоу: 07.07.15 18:24

Девушка и правда была внезапной. Развернулась, припечатала Алекса к ближайшему дереву... тот не успел даже размечтаться о чем-нибудь приятном, как сверху грохнулся ни много ни мало улей. Пчелы почему-то не обрадовались встрече.

Алекс не помнил, с каким результатом бегал в колледже, но сейчас определенно побил все рекорды. С дикими воплями парочка влетела в дом, отчаянно размахивая руками, и пулей рванула вверх по лестнице на второй этаж. Про дверь, разумеется, никто впопыхах не вспомнил. Вскоре к веселью поневоле присоединились все, кому не посчастливилось оказаться на пути разъяренного роя.
Наматывая круги по дому - чертовы коридоры, просто лабиринт какой-то! - Алекс где-то на третьем заходе обнаружил бассейн. Резонно решив, что пчелы к разряду водоплавающих не относятся, Шоу схватил Анну и вместе с ней сиганул в бассейн.
Кажется, ей не очень понравилась затея, ибо она умудрилась пнуть его под водой. Благо, стратегически важные места не пострадали.
"Неблагодарная", - хотел пробурчать Алекс, но вышло только "Хрррбуль".

...

Саймон Бент: 07.07.15 18:42

- Ситуация таинственная, но в ней есть свои неоспоримые прелести, - прошептал я между поцелуями. Хотелось большего, но дразнить Фрейю было не менее приятно, чувствуя, как она отзывается на мои вполне невинные пока еще ласки. - Самая главная прелесть в том, что здесь я встретил тебя. А что делать? Да ничего. будем плыть по течению и стараться ориентироваться в обстановке.

Фрейя, прильнув ко мне, опустила голову и сосредоточенно откручивала пуговицы от моей рубашки. Я следил за тонкими пальцами с безупречным маникюром и невольно улыбнулся.
Фрейя - женщина-ребенок.
За яркой обольстительной внешностью и умением держаться прячется ранимость и острая потребность в доверии. Издержки актерской профессии? Да, скорее всего. Но также и чисто человеческие надобности, делающие нас именно людьми. В доверии не нуждается только особая счастливая каста роботов.
- Ты же хотела освежиться? - усмехаюсь я и зарываюсь лицом в мягкие, пахнущие ванилью волосы Фрейи. От этого аромата у меня кружится голова. Будто вдыхаю чистое, растворенное в воздухе желание, которому невозможно противиться. Да я и не хочу.
- Хотела освежиться, а теперь дрожишь, - шепчу я ей на ухо. Подчиняясь потребности попробовать ее на вкус, провожу языком по мочке ушка. Фрейя снова вздрагивает, с ее губ срывается легкий вздох.
...Я не трачу на женщин много времени. Моими самыми долгими отношениями были годовой роман в студенческие годы и двухгодичные отношения, которые почти привели меня к брачному алтарю. И там, и там все просто закончилось расставанием. Не знаю точно, по чьей вине. Может быть, и по моей, но предпочитаю это не анализировать.
Уже долгое время я действую по одной схеме. Замечая интересную женщину, делаю необходимые в таких случаях пассы. Когда связь налажена и обоюдное согласие становится очевидным, просто следую здоровым потребностям мужского организма.
С Фрейей потребности и организм были те же. Вот только во мне самом, в Саймоне Бенте, что-то явно пошло не совсем привычной колеей. Я хотел женщину, которую знал от силы час, и, держа её в своих объятиях, думал не только о том, как остаться с ней наедине и найти первую же подходящую поверхность. Я вдруг осознал, что совсем не хочу, чтобы всё, что между нами произойдет, вписалось в безликую вереницу схожих эпизодов моей жизни.
Ход моих размышлений прервал грохот, звон и внезапно наступившая темнота. С учетом всего происходящего, что-то такое можно было ожидать. Очередной постановочный ход мистера Роксбурга?

- Не бойся ничего. Ты же играла отважных крутых амазонок. А сейчас ты со мной, я тебя в обиду не дам. - Я поцеловал содрогнувшуюся от испуга Фрейю в щеку. - Что случилось, сейчас узнаем. Если кому-то нужна помощь - окажем.
Я снова наклонился к девушке поближе и, в попытке слегка разрядить обстановку, прошептал ей на ушко.
- А тебе помощь, случайно, не нужна? Могу сделать искусственное дыхание рот в рот.
Нашел в темноте её губы и накрыл их своим ртом, оставляя быстрый жесткий поцелуй.

...

Ной Роксбург: 07.07.15 18:53

Всего два слова, сорвавшиеся с губ Миранды - "как скажешь" - грань, переступив через которую, и Ной, и она потеряли возможность вернуться обратно. Ко лжи о том, что они не хотят друг друга, и что всё случившееся между ними можно забыть, просто вычеркнув из жизни. Роксбургу было физически необходимо это согласие. Подчинение, сквозящее в "как скажешь" Миранды. Он хотел подчинить её себе, но не ломая и навязывая свою волю, а давая понять, что их желания совпадают. И в этом совпадении - всё, к чему они так долго стремились и чего хотели. Оба.
Слизывая капельку крови с губы, смешивая с нею вкус поцелуя Миранды, Ной доходит до той точки невозврата, которой всегда хотел достичь. Чтобы Мира поняла, кому она принадлежит сегодня, сейчас и навсегда.
Навсегда. Какое неправильно слово для Ноя Роксбурга. Неправильное когда-то, и кажущееся закономерным сейчас. Как быстро он готов поменяться, если есть, ради кого. Одежда, как самая невыносимая из преград... Её нужно сорвать, уничтожить, как они уже уничтожили те преграды, что были между ними раньше. С той лишь разницей, что те препятствия были гораздо более ощутимыми, чем ткань джинсов или футболки. Оттого и футболка, и шорты, и трусики кажутся настолько ненавистными сейчас. Досадная помеха, которую нужно изничтожить немедля. Но как это сделать, когда сгораешь в преисподней? И всё от жара её поцелуев, что дарят губы, пускаясь в путешествие по телу Ноя.
Стоп. Не думать о том, что кого-то она ласкала также.
Вычеркнуть эти мысли, как они оба вычеркнули остальной мир, в который им рано или поздно придётся вернуться. Иначе, Роксбург просто сорвётся, а он хочет сделать всё правильно. По крайней мере, попытаться.

Его не нужно просить дважды. Его вообще не нужно просить. Потому что терпение, которое Роксбург сдерживал на тонкой грани, уже слетело ко всем чертям. Она просит сделать хоть что-нибудь? Он готов сделать для неё всё. Но в нём всегда будет жив эгоист. Потому что Ной не готов... Ни делить её с другими, ни отказаться от желания сплетать её удовольствие со своим. Так тесно, что они оба не будут знать, где начинается одно и заканчивается другое.
Грубо дёрнув её к себе, Роксбург тем самым желает показать, как сильно он её хочет. Неотвратимо. Как то, что он будет делать с Мирандой через секунду, вторую, третью... Дьявол и Преисподняя! Разве можно выдержать дольше, чем он уже выдержал?
Впившись жёстким поцелуем в губы девушки, Ной по-хозяйски раздвинул их языком, оказываясь в сладкой глубине её рта. Теперь Миранда на спине, а Роксбург на ней, удерживает вес тела на руках, и в то же время вжимается в тело девушки как можно сильнее, чтобы она почувствовала его возбуждение и боль, которую он испытывал от невозможности обладать ею. В его движениях больше нет сдержанности. И в том, как он срывает с Миранды шорты и бельё, и в том, как широко разводит её ноги, на секунду замирая и глядя на то, какая она влажная и безупречная... Только для него одного. С силой сжимает ладонями её бёдра, раскрывая их для себя. И прежде, чем начать ласкать её языком, бросает быстрый взгляд на лицо Миранды. Её затуманенные желанием глаза, приоткрытые губы, с которых срывается жадное дыхание - это то, что он хочет запомнить навсегда.
От первого прикосновения языка к её лону хочется стонать, но Роксбург сдерживается. Идеальный вкус. Такой, который он представлял себе до чёрточки. Пальцы оставляют следы на нежной коже, когда он сдавливает бёдра сильнее, начиная ласкать Миранду языком. Ударяя по клитору или медленно обводя его и сходя с ума от безупречного вкуса. Она очень мокрая, истекает под ним, ёрзая на песке, словно для неё это что-то новое и неизведанное. И Ною хочется верить в то, что он - первый кто дарит Миранде такие ласки.
Сколько он сможет сдерживаться? Мгновение? Два? Три? Сколько угодно, лишь бы слышать и дальше её стоны, лишь бы пробовать её на вкус снова и снова, то погружая язык в лоно, то невесомо лаская им клитор. Пусть она выкрикивает его имя, умоляя продолжать и остановиться. Сегодня он хочет слышать только этот звук.
Своё имя, как мольбу. Своё имя, как проклятие. Своё имя...
Выдерживать и дальше эту пытку больше нет сил. Ной снова оказывается лежащим на Миранде, лихорадочно расстёгивая ширинку джинсов и впиваясь поцелуем в губы девушки, которые она только что прикусывала, чтобы сдержать крики наслаждения. Глупая. Когда она под ним, она должна кричать, потому что он хочет этого. Но сейчас, когда он жадно и глубоко целует её, делясь с Мирой её же собственным вкусом, мысли об этом исчезают.
Он врывается в неё сразу на всю длину, грубо, бесцеремонно, как наказание за то, что её брали до него другие. И наказывает сам себя, понимая, что он жестоко ошибался. Он первый у неё. Первый, который надеется стать единственным.
Замерев на секунду, не желая признавать своё поражение, Роксбург ловит взгляд Миранды и шепчет едва слышно:
- Прости.
И снова игра контрастов диктует свои правила. Распутные, порочные, привычные правила. Потому что он хочет чего-то животного и одновременно нежного. Того, что он испытывал по отношению к этой женщине, и что хочет испытывать вновь и вновь. Вместе с коротким "прости", сорвавшимся с его губ, Ной произносит хриплым шёпотом, выдыхая в губы Миры:
- И попроси меня тебя трахнуть.

...

Фрейя Берг: 07.07.15 19:59

Прелести, конечно, были, и ещё какие. Фрейю бросало то в жар, то в холод. То она дрожала от страха, то от возбуждения. В этом загадочном особняке даже хозяина не было, который мог бы объяснить, что же они все должны сделать, чтобы заручиться его молчанием. Фрейя постоянно ждала какого-то подвоха. Саймон предложил плыть по течению и ничего не делать, и она пока согласилась. Сейчас два вопроса настоятельно требовали ответов: что за тайну скрывал мистер Бент, и был ли таинственным автором письма сам Роксбург. Возможно, тот, кто с ними играет, ходит по дому и наблюдает за ними из-за угла. Фрейя вздрогнула.

- Хотела… А теперь я хочу совсем другого. – Скрывать свои желания уже было бесполезно. Фрейя уже практически не могла оторваться от Саймона, разве что они не были в постели, не были обнажены, а так не могли перестать касаться друг друга, будто занимались таким странным, волнующим видом секса. Они были всё ближе и ближе, и желания грозили напрочь вырваться из-под контроля. Саймон Бент знал толк в том, как ласкать женщину, и Фрейя забывала обо всём, находясь с ним рядом. Это было похоже на помешательство, но помешательство до боли желанное. В нём хотелось забыться, потеряться, раствориться, оставив только голое желание, неприкрытую потребность мужчины и женщины.

- Спасибо, Саймон, - пробормотала Фрейя и не узнала свой голос. Он стал на октаву ниже, хриплый и томный, будто в неё вселилась какая-то другая женщина. Но пока ей не хотелось становиться другой и возвращаться в свой привычный мир, где она всегда одна наедине со своими проблемами и страхами. Там – так холодно, одиноко и фальшиво. Здесь – горячо и так правильно, что хочется ухватиться за мгновение, держать и не отпускать.

А потом Саймон стал её целовать. И последние остатки благоразумия вылетели из головы Фрейи. Возможно, он хотел лишь успокоить её, она же воспользовалась ситуацией в полной мере, дерзко встретив его напор, поймав язык Саймона своим и втянув в себя. Его вкус ударил ей в голову, как крепкое выдержанное вино. Совершенно опьянённая и оттого несдержанная, будто получив одобрение от окружавшей их темноты, Фрейя отпустила себя, отдаваясь полностью и свободно. Открыто, с жаром, рискуя сгореть в собственном огне. Вплетая пальцы в густые волосы мужчины, а потом лаская его плечи, его литые мускулы через рубашку. Её губы горели, и она никак не могла насытиться. Всего того, что происходило, было чертовски мало. Поцелуев было недостаточно. Теперь она хотела всего. Сейчас. Прикусив нижнюю губу Саймона, она слегла потянула её и провела языком, наслаждаясь истинным мужским вкусом. Тяжело, прерывисто дыша, Фрейя отстранилась. Её руки была на плечах Саймонах, гладили и слегка сжимали их. Короткое платье задралось, обнажая ноги. Она поправила подол, невольно задев Саймона в районе бёдер, закусила губу и посмотрела в глаза, хранящие свои тайны. Они светились ясным умом и желанием, в них не было ни капли страха. Фрейя впитывала в себя уверенность этого мужчины и думала о том, что это ни с чем не сравнимое удовольствие – разделить с кем-то свою беду, опереться на кого-то, почувствовать поддержку. Вот только она зря ищет вечного в случайной встрече. Жизнь научила её не рассчитывать на многое. Будет слишком больно расставаться, если запустить кого-то глубоко в своё сердце и душу. Отдать тело гораздо проще. Она не делала это часто. Лишь тому, кому могла хотя бы немного доверять. Ведь переспав с актрисой, мужчины может раструбить об этом на весь свет. А ведь... ей всё равно сейчас. С этим мужчиной ей наплевать на подобные страхи. Фрейя поняла, что ей совершенно не важно, что скажет Саймон о ней, кому и когда. Всё это стало неважным и померкло на фоне безумного, всепоглощающего желания, какого-то ирреального притяжения. Но они по-прежнему стояли в том месте, откуда всё началось. Вот уже несколько часов в компании Саймона, а она даже не спросила, что хочет он, есть ли у него какие-то дела.
- Если ты хочешь на свежий воздух, то мы можем прогуляться. Я тебя отняла у всего общества. У твоей сестры. Чем бы ты хотел заняться сейчас, Саймон?

...

Таллара Максвелл: 07.07.15 20:20

Джейсон говорит за последние несколько минут столько всего непривычного, что я начинаю верить ему.
Не тому, что я для него родная, не той любви, которая сквозит в его голосе, хотя этому я и верю в первую очередь.
А тому, что мы сможем начать с начала. И никогда друг другу не лгать. Я готова выйти из этой комнаты вместе со своим мужем, чтобы те, по вине которых я оказалась здесь несколько часов назад, видели, что их ставки проиграли.
Но выйти с ним вместе я хочу прежде всего потому, что мне это жизненно необходимо.
Чувствовать, что я его женщина. Его жена. Которой он когда-нибудь, возможно, скажет, что он её любит.
- Я хочу от тебя ребёнка.
С губ срываются слова, которые звучат как убеждённость в том, что мне неважно, чем он занимается. Я хочу от него детей. Я хочу с ним крепкую семью, а не ширму, которой он прикрывался всё это время.
Да, я говорила, что Таллара Максвелл ненормальная.
Но мне это не просто нравится. Я этим живу и дышу.

...

Джейсон Максвелл: 07.07.15 20:31

Сегодня точно день откровений.
Я обалдело смотрю на Тал, а потом расплываюсь в безусловно идиотской улыбке. Потому что внезапно понимаю, что хочу ровно того же.
- А чего только одного? Милая, обещаю непременно и со всей серьезностью заняться этим вопросом, как только мы выберемся из этого дурацкого дома.
Тал невольно улыбается моей глупой шутке и становится еще прекраснее. Я, не глядя, открываю дверь...
И в комнату врываются чьи-то вопли. А еще - пчелы?
Пчелы?! Какого хрена тут пчелы?!
Тал с визгом прыгает на кровать и с головой укрывается одеялом. Я не особо геройски следую за ней. Мы сидим в импровизированном укрытии, смотрим друг на друга... и начинаем хохотать как безумные. Кажется, комизм ситуации смог сделать то, что не удалось у слов - сломать оставшуюся корку льда. Мы хохочем, целуемся и обнимаемся как два подростка. И едва ли не впервые я чувствую себя счастливым.

...