Нора Робертс "Населенный смертью"

Val, Whitney , спасибо за прекрасный перевод!!!!!!!!!!!
___________________________________

Вал, Уитни, девочки спасибо вам за новую главу про Еву. Утащила к себе на склад, вернулась и окопалась в ожидании проды.

Val, Whithey, спасибо за перевод!!!!
_________________

Val, Whitney, спасибо за перевод. Он великолепен.

А Еву я прекрасно понимаю, мало ей двух трупов, запрещенного оружия, так еще и привидение на ее голову свалилось. Вот оно ей нужно! Только под ногам путается.
_________________

Да, ей проще разложить всё по полочкам и жить реальностью. Коп до мозга костей, наша Ева
_________________

Val, Whithey, большое спасибо за перевод!!!


Отличное разделение труда
_________________

СПАСИБО! УРА, УРА, УРА
Голова у Евы работает что надо, молодчина!
Спасибо Вам Леди-переводчицы

_________________

Спасибо всем за добрые слова! Сегодня отправила новую главу на вычитку за дальнейший перевод сяду только 3 мая - потому как 1 и 2 я работаю Но как только с работой будет покончено - конечно, если ничего не случится, то сразу сяду за продолжение. тем более, что там начинается все самое интересное
_________________

Вал, спасибо, что ты нас держишь в курсе событий! Но отдыхать ведь тоже надо! Всего тебе наилучшего и с праздником весны и труда!
_________________

Val спасибо за хорошую новость!
___________________________________

Val, Whithey, спасибо за эту главу!

Рорк как ирландец верит в привидения, а Ева, как точно отметила Val, прагматик. Вычислят они преступника кто бы он ни был. У них это здорово получатся.

Val, удачи!

Val и Whitney , ну просто преогромнейшое спасибо !

 » Глава 7

А вот и новая глава! Огромное спасибо Whitney за вычитку и придание нормального вида моему переводу! А также могу сказать, что следующая глава уже отправлена на редактуру

Глава 7.

Они были женаты уже два года и, будучи хорошим наблюдателем, Ева знала, когда Рорк злился на нее. Это казалось глупым, ужасно глупым - ссориться или тайком злиться друг на друга из-за такой смешной причины как привидения.
Целую минуту Ева размышляла о том, насколько это глупо. Затем она тяжело вздохнула.
– Послушай, – начала она.
Немного помолчав, Рорк откинулся на спинку кресла.
– Я слушаю.
– То, чем я занимаюсь… дерьмо. Вот дерьмо! – Она подошла к окну, потом прошлась по кабинету к двери и обернулась.
Правила брака – «И, черт побери, это одно из его преимуществ», - подумала Ева – заключалось в том, что она могла сказать Рорку то, что ей было сложно сказать самой себе.
– Мне приходится жить со многими из них. – Сейчас в ее голосе слышался гнев и нечто, похожее на печаль, которую она никогда не могла объяснить. – Они не всегда уходят, когда ты закрываешь дело, и они никогда не уходят, если ты оставляешь трещину в деле. У меня в голове целая армия этих чертовых трупов.
– Но их страдания не остались безнаказанными, – напомнил ей Рорк. – Ты за них сполна отплатила, ты заступилась за них.
– Да, это хорошо, но это не значит, что они говорят мне: “Спасибо, крошка”, а потом улетают в свой загробный как его там.
– Это называется загробный мир, и они уже находятся там, когда попадают к тебе.
– Вот именно. Они мертвы. Но у них остаются лица, голоса и боль, по крайней мере, в моей голове. И мне не нужно думать, что они крутятся вокруг меня и оставляют послания с того света. Это уже слишком, понимаешь? Это перебор, если я начну думать о том, что у меня за плечом стоит призрак, который проверяет, правильно ли я делаю свою работу.
– Хорошо.
– Точно?
– Дорогая Ева, – произнес Рорк тем спокойным и терпеливым тоном, которым он когда-то её покорил. – Разве мы с тобой уже не доказали друг другу, что нам с тобой не нужно всегда иметь одинаковое мнение обо всем? И разве это не было бы скучно?
– Может быть. – Напряжение отпустило её. – Мне так кажется. Я просто никогда не думала, что ты принимаешь подобные вещи так близко к сердцу.
– Наверное, в таком случае мне не стоит говорить, что если я умру первым, то планирую как можно чаще возвращаться и видеть тебя голой.
Как он и ожидал, губы Евы изогнулись в улыбке.
– Я буду старой, а сиськи отвиснут до пояса.
– Они у тебя не такие большие, чтобы так сильно обвиснуть.
Ева сжала губы и посмотрела вниз, словно желая это проверить.
– Вот тебе обязательно надо было это сказать? Ну что, у нас мир?
– Наверное, да, если ты подойдешь и поцелуешь меня. В качестве платы за оскорбление.
Она удивленно округлила глаза.
– Здесь нет ничего бесплатного, - усмехнулся Рорк.
Но она обошла рабочий стол, наклонилась и коснулась его губ своими.
В ту же секунду Рорк усадил её себе на колени. Ева знала, что он так сделает, ведь она слишком хорошо его знала, чтобы понять это, и сейчас она была в настроении потакать ему.
– Если ты думаешь, что я изображаю тупую секретаршу и по-дружески выполню…
– На самом деле, ты оскорбила меня несколько раз, – перебил он её. – А еще ты напомнила мне, что со временем станешь старой. Поэтому я должен воспользоваться твоими молодостью и активностью, а еще увидеть тебя голой.
– Я не собираюсь раздеваться. Эй!
– Ну, тогда почувствовать тебя голой, – исправился Рорк, когда его руки уже были под свитером Евы и ласкали её грудь. – Они такие славные, такие маленькие.
– Вот как? Я должна сказать тоже самое о твоей штуковине?
– Оскорбление за оскорблением. – Смеясь, Рорк скользнул рукой ей за спину, чтобы крепче держать её на месте. – Тебе придется долго извиняться.
– Тогда мне, наверное, лучше начинать.
Ева добавила напора в поцелуй и развернулась, чтобы оседлать его. Понадобится немного ловкости и энергии, чтобы принести глубокие извинения в рабочем кресле, но Ева была уверена, что справится с этой задачей.
Он заставлял её чувствовать столько разных эмоций, и все они были сильными и непосредственными. Голод, веселье, любовь, желание. Ева ощущала его желание, его ненасытность по отношению к ней, когда Рорк набросился на нее с поцелуями. Её тело наполнилось тем же желанием и голодом, когда он начал снимать с нее одежду.
Эта сложная женщина была его жизнью. Не только её длинное, красивое тело, но также разум и дух, заключенные в этой великолепной форме. Она могла восхищать и расстраивать, очаровывать и раздражать – и все это каким-то удивительным образом ставилось ему в противовес и дополняло его.
Сейчас она полностью его захватила его, двигая своим телом, ловко орудуя этими быстрыми руками, а затем приняла его в себя с долгим, низким стоном удовлетворения. Они стали единым целым, кончили вместе, а затем довольное урчание сменилось смехом.
– Думаю, теперь мы точно помирились, – решила Ева.
– У тебя даже осталась парочка кредитов.
На минуту Ева свернулась клубочком, положив голову на плечо Рорка, и пробормотала:
– Привидения, наверное, не могут заниматься сексом в рабочем кресле.
– Это маловероятно.
– Тяжело быть мертвым.


В восемь пятнадцать Ева уже была в своем кабинете в Центральном управлении, хмуро изучая последние доклады чистильщиков и ОЭС.
– Ничего. Они ничего не смогли найти. Никаких следов электронного контроля, голографических принадлежностей, аудио, видео. Полный ноль.
– Должно быть это значит, что вчера вечером у тебя был опыт встречи с паранормальным явлением.
Ева бросила нежный взгляд на Пибоди.
– Черта с два это было паранормальное явление.
– Даллас, такие случаи были подтверждены документами.
– Документы есть и о фруктовых пирогах. Это кто-то из семьи. Вот на что мы должны обратить внимание. А, кроме того, на нечто, чем Хопкинс располагал или не располагал, и что так хотел получить наш убийца. Начнем с членов семьи. Давай исключим тех, у кого надежное алиби. А потом посмотрим, куда это нас приведет.
Ева посмотрела на свой заваленный докладами стол, когда её телефон снова зазвонил и, посмотрев на входящие данные, криво ухмыльнулась.
– Очередной репортер. Мы ничего не даем этим ищейкам, пока нам не прикажут это сделать. Просматривай все входящие сообщения. Если тебя загонят в угол, не давай никаких комментариев, расследование продолжается. И точка.
– Поняла. Даллас, каково это было прошлой ночью? Мурашки по коже или просто “вау”?
Ева сжала челюсти, а потом шумно выдохнула.
– Мурашки по коже, потом раздражение, что какой-то сопляк играет со мной и заставляет мою кожу покрываться мурашками.
– Но ведь там было очень холодно, правда? Привидение Бобби Брэй пело тебе песни.
– Если бы я верила, что это был призрак, то меня бы это скорее злило, а не развлекало. Кто-то хочет, что бы мы думали, что нам не рады в «Клубе №12». Кто-то пытается напугать нас. На отчете из ОЭС были заметки Фини. Он пишет, что парочка его парней слышали пение. А еще один клянется, что нечто похлопало его по заднице. То же самое с чистильщиками. Просто массовая истерия.
– Немного покопавшись в отчетах, я выяснила, что двое бывших владельцев пробовали экзорцизм. Нанимали священников, медиумов, парапсихологов и прочее в том же духе. Ничего из этого не вышло.
– Ничего себе, Мумбо так и не смогло избавиться от Юмбо? И почему меня это не удивляет? Включай телефон и начинай проверять алиби.
Ева взяла свою часть данных, исключила двоих родственников с алиби и, в конце концов, связалась с дочерью Сиренити Мэсси, проживающей в их доме в Скоттдейле.
– Еще даже семи утра нет.
– Мне очень жаль, мисс Сойер.
– Нет семи, – раздраженно сказала женщина, – и мне уже трижды звонили репортеры и еще один раз старшая сестра из дома престарелых, где находится моя мать. Вы знаете, что какой-то репортер пытался пробраться к ней? У моей матери тяжелая форма слабоумия, она едва вспоминает меня, когда я прихожу проведать её, а какой-то идиот-репортер пытается пробраться к ней, чтобы задать вопросы о Бобби Брэй. Моя мать даже не знала её!
– Ваша мать знает, что она дочь Бобби Брэй?
Худое, уставшее лицо женщины стало пустым. Но все было понятно по ее глазам, ясным как стекло.
– Что вы сказали?
– Она знает это и, следовательно, вы тоже знаете.
– Я не хочу, чтобы мою мать беспокоили ни репортеры, ни полиция.
– Я не собираюсь беспокоить вашу мать. Скажите мне, когда и как она узнала, что приходится Бобби Брэй дочерью, а не сестрой?
– Я не знаю. – Мисс Сойер провела руками по лицу. – Она не в себе уже давно, очень давно. Даже когда я была ребенком…– Она опустила руки и сейчас выглядела не просто уставшей. Она выглядела больной. – Лейтенант, это так необходимо?
– У меня два убийства. И обе жертвы - ваши родственники. Расскажите мне, что вам известно.
– Я не считаю семью Хопкинсов своими родственниками. Да и с чего мне думать иначе? Мне жаль, что этот мужчина был убит, потому что теперь нужно вспоминать все это. Я всегда была достаточно осторожной, чтобы отделять себя и свою семью от феномена Бобби. Можете это проверить. Я никогда не давала интервью, никогда не соглашалась на него, да и сама не напрашивалась.
– Почему? Это ведь золотая жила, насколько я могу судить.
– Потому что я хотела быть нормальной. Мне дано такое право, так же, как и моим детям. Моя мать всегда была слабой. Очень хрупкой, как физически, так и морально. Я не такая, и я сделала все, чтобы меня и моих близких не засосало в этот водоворот. Если вдруг всплывет, что я внучка Бобби, а не внучатая племянница, то они спустят на меня всех собак.
– Я не могу обещать, что это не просочиться в прессу, но я могу заверить вас, что я не буду давать интервью на эту тему во время расследования. Я не буду называть вашего имени или имен ваших родных.
– Хорошо, – уныло сказала Сойер. – Они и так не замешаны.
– В таком случае вам не составит проблем ответить на несколько вопросов. Как ваша мать узнала о своем происхождении?
– Она сказала мне, моему брату и мне, что нашла письма, которые написала Бобби. Мать Бобби сохранила их. В письмах она спрашивала, как поживает её ребенок, называла мать по имени. Она называла её “моя Сиренити”, словно она была состоянием умственного здоровья (1), а не ребенком, которому нужна мать.
Горечь в её словах подсказала Еве, что она разговаривала явно не с одной из поклонниц Бобби Брэй.
– Писала, что ей жаль, что она опять во все это втянулась. Моя мать обвиняла Бобби в безответственности, говорила, что она обещала лечь в реабилитационную клинику, что собиралась уйти от Хопа, бросить сцену. Она собиралась очиститься и вернуться к своей дочери. Но, конечно, этого не произошло. Моя мать была уверена, что её убил сам Хоп или нанял кого-нибудь для этого.
– А что вы думаете?
– Всякое может быть, – неуверенно проговорила она. – Может, она уехала на Бимини, чтобы продавать ракушки на морском берегу. А может, вернулась в Сан-Франциско и сбросилась в пролив с “Золотых ворот” (2). Я не знаю, да и на самом деле мне все равно.
Сойер тяжело вздохнула и закрыла ладонями глаза.
– Она никогда не была, да и сейчас не является, частью моего мира. Но она была едва ли не всем миром для моей матери. Мама уверяла меня, что ей является дух Бобби, что она разговаривает с ней. Думаю, эта навязчивая идея и была одной из причин, почему у нее были такие серьезные эмоциональные и умственные проблемы с тех пор как я её помню. А когда во время Городских войн погиб мой брат, то она стала совсем плоха. Он был её любимцем.
– У вас остались письма?
– Нет. Человек Хопкинса выследил мою мать. Я тогда была в колледже, мой брат за границей, и это было, дай Бог памяти, почти 30 лет назад. Он вытянул у матери почти все, что принадлежало Бобби или было с ней связано. Оригинальные записи, письма, дневники, фотографии. Он сказал, что собирается открыть что-то вроде музея в Калифорнии. Но из этого так ничего и не вышло. Когда мой брат вернулся домой и узнал об этом, то ужасно разозлился. Он и моя мать сильно поругались тогда, а потом так и не успели помириться. А сейчас он мертв, да и она вероятно уже скоро покинет этот мир. Я не хочу быть наследницей Бобби Брэй. Я просто хочу жить своей жизнью.
Ева закончила разговор и откинулась на спинку стула. Она была уверена, что письма были именно тем, что хотел получить убийца.
Вместе с Пибоди Ева отправилась в апартаменты Хопкинса для еще одного тщательного осмотра.
– Написанные Бобби письма подтверждают, что этот ребенок от Хопа. Письма или какие-то документы и записи, которые привели внука Хопа к Сиренити Мэсси. Что-то очень скандальное, и, следовательно, ценное, – сказала Ева своей напарнице. – Бьюсь об заклад, что у него был тайник. Потайная коробка, сейф. Нужно поискать банковские ячейки, оформленные на его имя или псевдоним.
– Может, он взял их с собой, и теперь они уже у убийцы?
– Не думаю. Портье сказал, что он вышел с пустыми руками. Если бы они были с ним, учитывая их ценность, ему бы понадобился портфель или папка. Парню нравились аксессуары – хороший костюм, туфли, старинные часы – зачем же рисковать с тем, что заслуживает хорошего отношения. Но… ему нужны были деньги. Может, он продал их или, по крайней мере, заложил их?
– В “Прошлом”?
– Можно проверить.
У входной двери Ева остановилась и обернулась, чтобы еще раз осмотреть апартаменты. “Здесь нет привидений”, - подумала она. “Здесь нет ничего, кроме спертого воздуха и разбитых мечтаний”.
“Наследство”, - подумала Ева, закрывая дверь. Хопкинс не оставил ничего, кроме неудовлетворенных амбиций, и ей казалось, что это не слишком отличалось от того, что он сам получил от своего отца.
«Внучка Бобби Брэй изо всех сил старалась избавиться от своего наследства, чтобы жить простой жизнью. Она не хотела быть связанной с Бобби Брэй», - думала Ева.
Кто мог обвинять её в этом? За это никого нельзя винить.
– Если в наследство тебе досталось только всякое дерьмо и разочарование, – поинтересовалась Ева, – то что ты будешь делать?
– Я думаю, что это зависит от человека. – Нахмурилась Пибоди, раздумывая над ответом, пока они спускались. – Можно валяться в этом дерьме и проклинать своих обидчиков, а можно пытаться вылезти из него.
– Точно. Можно попробовать превратить его в золото и жить богато, как Хопкинс. Зациклиться на этом, как дочка Бобби. Или закрыть дверь в свое прошлое. Как внучка Брэй.
– Допустим. И что из этого?
– Дверь можно закрыть разными способами. Ты поведешь, – сказала Ева, когда они оказались на улице.
– Я поведу? У меня сегодня день рождения что ли?
– Поехали, Пибоди. Сев на пассажирское кресло, Ева достала свой ноутбук и открыла армейские данные Джона Мэсси. Она наклонила голову, изучая его фотографию.
У него было молодое, свежее лицо. “Мягкая форма губ”, - подумала Ева, - “простодушный взгляд”. Она не видела в нем ни одного из его предков, но было кое-что еще.
“Похожие черты лица”, - подумала она. - “Наследство”.
По рации она связалась с полицейским художником детективом Янси.
– У меня к тебе срочное дело, – сказала Ева. – Я отправлю тебе фото с удостоверения личности. Мне нужно, чтобы ты его состарил.


Примечания:
(1) – Сиренити (англ. Serenity) здесь игра слов. В английском языке это слово обозначает как женское имя, так и “ясность, спокойствие” в отношении душевного и умственного состояния.
(2) Мост “Золотые ворота” - Висячий мост с 6-рядным движением через одноименный пролив. Самый высокий в стране мост (высота пролета над уровнем моря - более 67 м). Соединяет г. Сан-Франциско с северными пригородами по федеральной дороге, ведущей на север.
_________________

Val .Whitney , спасибо за проду!!!!!!!!
утащила главу в шкатулочку, не знаю хватит ли мне терпения дождаться окончания перевода, чтоб все сразу прочесть
___________________________________