Другие точки мира

- Миро, не принесешь мне шампанского? - Мило улыбнулась я, прикрывая клыки.
Миро сразу направился за бокалом. Почему я попросила шампанское, я же его не пью....

- Прости?
А? Что? Мир? Я засмеялась, когда осмыслила фразу.
– Это ты о Миро? - Спросила я, решив убедится. – Мы с ним совсем недавно познакомились и все совсем не так как ты подумала. - А может быть и зря, что не так... Я окинула цепким взглядом фигуру Мирослава, которая скрывалась под одеждой.

Игриво поинтересовалась знакомая, заглядывая в мои глаза.
- А что? Глянулся мой молодец? – пошутила я, подмигивая. – Могу уступить, - я чуть подернула плечами, но поймав взгляд девушки не смогла удержаться и засмеялась. – А знаешь, - я решила поделится идеей, которая меня посетила в тот момент, когда этот хам положил свою руку на мою талию. – Хочу тебе кое-что предложить, - После этого я сделала шаг навстречу вампирше и зашептала ей на ухо суть своего плана. - Ну как? – спросила я, ожидая, пока Алария переварит услышанное.
Лиса, и когда же тебе прижмет хвост так, что ты сядешь дома и станешь примерной девочкой? - Задала я сама себе вопрос. - Наверное, такому не суждено случится. И самодовольная улыбка появилась на моем лице. Я ждала ответа и начала уже было подумывать, что дамочка стухнет, но нет девочка оказалась из бойких и хулиганистых. Она кивнула в знак согласия.
- Тогда начинаем игру, - я улыбнулась лишь уголками губ. Левая бровь в предвкушении взлетела вверх, уголки губ были все так же приподняты, а шартрезовые глаза внимательно следили за добычей.
Миро подошел к нам принеся один бокал для меня, а второй для Аларии. Его рука вновь скользнула на мою талию. Уже слишком по собственнически, для первого вечера знакомства. Я ухмыльнулась и продолжала не спускать глаз с этого парня.
Алария внимательно наблюдала за тем, что же будет дальше. Ее голова была склонена чуть на бок, глаза чуть сужены, словно у кошки задумавшей что-то.
- Мирослав, а ты любишь играть? - Спросила я, при обняв парня за плечо, чуть поглаживая и продолжая улыбаться лишь одними уголками губ, скрывая свои клыки.
- Ты хочешь предложить мне очередную забаву, под тип той, когда мы познакомились? - Поддел меня парень, внимательно разглядывая черты моего лица и легонько улыбаясь.
Я сделала вид, что смутилась, пряча свое лицо, утыкаясь ему в плечо.
- Ну о чем ты?! Пора забыть! - Теперь уже я широко улыбалась, немного теснее прижимаясь к парню.
Тот как то удивительно заглянул в мои глаза.
- Желтые... - прошептал он.
А я тут же вспомнила крик одной женщины: Она демон! У нее змеиные глаза! Вот тогда шумиха поднялась. А я в компании своего папочки не плохо развлекалась в это время охоты на ведьм.
Я не хотела чтобы Мирослав продолжал и резко поставив бокал, поменяла позицию и теперь четко стояла напротив него. Я провела кисти рук от его шеи до его бедер, остановив руки там, я посмотрела на Миро из под полуопущенных ресниц. Он все это время следил за моими движениями не шелохнувшись. Краем глаза я заметила, как Алиша обошла парня со спины и уже ее руки ласкали парня по спине. Миро чуть повел голову вбок и так и замер, устремив на меня вопрошающий взгляд. Я прижалась к нему теснее, нежно водя правой рукой предплечью Мирослава, а левой небрежно теребя, край его рубашки. Наши губы были в нескольких сантиметрах друг от друга.
- Просто, понимаешь... - я нежно зашептала, - мы с Аларией подумали и нам показалось, что ты смелый парень, - я сделала паузу заглянув в глаза Мирослава. - Мы не ошиблись? - Заискивающие спросила я.
Долгий взгляд, потом я увидела как он взял за руку Алишу и легонько притянув к себе поцеловал в височек. На моем лице расползлась улыбка. Мирославу она казалась счастливой, а Алиша смогла прочесть в моем взгляде, практически все , что было в моей голове. Мирослав вел нас обеих за руки в направлении не известном мне. Хотя откуда бы я могла здесь что знать. Мы оказались на втором этаже.
Комната. Сильные руки. Две девушки ласкающие парня и норовящие снять с него одежду, как можно скорее. Их губы не соприкасались ни разу, ну разве что только девушки позволили, для пущего эффекта, себе эту вольность. Поцелуй был жарким, дерзким и коротким, а ухмылки на лицах самодовольными. И вот спустя короткое время игр и ласок, парень с подушкой прикрывающей его достоинство сидит на диване, закрыв глаза и ожидая...
И мы у порога с Аларией, еле сдерживающие смех, который переходит в кашель, потому как держаться невозможно. В наших руках вещи Мирослава, а в голове мысль, как по тихому свалить. В моей еще плюс одна. Как бы мне потом с ним не встретиться, а то не сносить мне головы. Но все это сейчас меня мало волновало, сейчас я хотела выбраться из этой комнаты. Только я потянулась к ручке двери, чтобы открыть ее, как Миро открыл глаза с возгласом.
- Оставь мои вещи иначе пристрелю! - Выпалил он, прикрываясь подушкой.
- Не напугал, - я распахнула дверь. - И мы уже мертвы, - шепотом произнесла я, с издевательской интонацией.
Парень кинулся на нас, но резко остановился. Я слушала как Алария что-то быстро говорит и смотрит прямо ему в глаза. Слов я не могла разобрать как ни старалась. Взгляд Миро был отсутствующим.
- Пойдем, - повернулась ко мне Алиша, после чего направилась за дверь.
Я ничего не понимая и оглядываясь на Мирослава направилась за девушкой.
- Что ты с ним сделала? Это не опасно? - Я каждые два шага все еще оборачивалась на закрытую дверь.
- Да, все с ним будет хорошо. Немного гипноза никому не повредит. - Алария улыбнулась мне.
- Ну раз так... Слушай, мне пора. - Мы остановились напротив черного выхода. - У меня есть еще дела. Я сегодня развлекаюсь по полной. - Я подмигнула вампирше.
Мы с Аларией обменялись номерами на тот случай, если ей тут надоест и она захочет развеяться.
Еще несколько секунд совместных воспоминаний о происшедшем и мы разошлись. Я тенью выскользнула через черный ход. И вдохнув воздух, достала пачку сигарет. Затянувшись подняла голову ко второму этажу здания. Нужно будет узнать, что она ему сказала. Я аккуратно перепрыгнула высокую изгородь из живых кустов и растворилась во тьме переулка.

Отрицание своих желаний - это гибель. Маленькая гибель тебя самого, ибо совершенно не нужно отрицать то, что приведёт тебя к наслаждению. Ведь так просто поддаться тому, чего ты сам желаешь, насладиться им сполна, познав до дна то, что принесёт тебе блаженство. И пусть ты не знаешь, чем именно окончится эта игра в "поддавки", твоя цена в виде того безумного наслаждения, которое ты познаешь на своём собственном опыте, стоит того, чтобы её заплатить.

Я стою перед Роем в самой соблазнительной позе, оглядываясь на него, застывшего в недоумении. И сама не знаю, что он ответит мне.

Отвечает он, начиная снимать с меня трусики. Тело реагирует на прикосновение его рук так, как не реагировало ни на кого, мне до безумства хочется того, чтобы эти прикосновения продолжались как можно дольше. Прикосновения. Лёгкие и невесомые, распаляющие мои желания в сумасшедший пожар, способный поглотить нас обоих в своём горении. Я люблю их, всегда любила и всегда хотела...Хотела только их.
Он снимает с меня трусики, сжимая в руке кожу на бедре, целует меня, заставляя хотеть его одного. И так было всегда, когда он был рядом. Мне не нужен был никто другой, только Рой, которого я хотела видеть рядом с собой. Следом ту же участь постигает лифчик, который отлетает в одну из сторон небольшой комнатки. И снова самые сладкие поцелуи на свете, которые прокладывают дорожку вдоль позвоночника и находят отклик в самом центре моего женского естества. Каждый из них будит во мне неистовое желание, способное прорваться наружу всепоглощающим вулканом. Руки Роя обхватывают мою талию и я прогибаю попку, упираясь её в его пах. Эта поза вызывает настоящий взрыв моего желания, мне хочется всего и сразу и я хочу, чтобы мной обладали, давая то, что принесёт только наслаждение.
Он всегда знал то, как доставить мне удовольствие - и сегодняшний вечер - не исключение. Когда его пальцы скользнули в моё лоно, предварительно лаская внутреннюю поверхность моих бёдер, я прикусила губку, чтобы сдержать стон удовольствия.

Раздаётся его вопрос, в то время, как он продолжает ласкать меня, то погружаясь полностью, то выходя...Медленно и ласково, дразняще и лениво...А внутри распаляется пожар, который так хочется утолить. И утолить его можно только одним способом. Я уже до безумства хочу Роя, хочу, чтобы он взял меня, чтобы вернул мне то сумасшедшее наслаждение от того, как умел обладать мной только он. И неважно, что будет дальше, сейчас мне нужен только Рой.
- Да, - выдыхаю я, подаваясь вперёд и лишая себя удовольствия. Поворачиваюсь к нему и подползаю вплотную, обхватывая рукой его член прямо сквозь ткань брюк, - Покажи мне, как ты скучал по мне, - выдыхаю я в его приоткрытые губы.
Проходит всего доля секунды, прежде, чем его рот сминает мои губы в безжалостном поцелуе. И почти сразу язык Роя врывается в мой ротик, сплетаясь с моим язычком. Он захватывает в кулак мои волосы, оттягивая голову назад, жадно впивается губами в мой рот, удерживая меня на месте. Это сумасшедший поцелуй, в которой мне хочется вложить всё то, чего я была лишена всё это время. Мои руки ложатся на его плечи, а ноготки впиваются в них, раздирая кожу, оставляя свои отметины.
- Хочу тебя, - шепчу я прерывисто, прерывая поцелуй лишь на секунду, - Хочу...
Рой поднимается на ноги, подхватывая меня под попку и усаживая на себя. Снова жадно целует, стирая все границы, заставляя хотеть только его. Подходит к столу и сметает одной рукой всё, что стоит на нём - туча бумажных листов, ручки, скрепки, компьютер...- всё летит ко всем чертям, потому что ничего не важно. Важно только то, что сейчас есть между нами.
- Придётся на аукционе пожертвовать Доре чек с шестью нолями, - шепчу я, на миг отстраняясь от Роя, и глядя в голубые глаза, которые я так люблю.
- Неважно, - хрипло отвечает он, укладывая меня на стол.
Рой проводит по моему телу рукой - бесконечно нежно и в то же время нетерпеливо, и я выгибаюсь дугой ему навстречу. Мне до безумства хочется чувствовать его внутри себя и в то же время я наслаждаюсь тем, как он ведёт меня к наслаждению, - сладко, страстно, вкусно.
Рой расстёгивает ширинку и снимает брюки, играя пальцами с сосками моей груди, заставляя меня желать его до беспамятства.
- Хочу тебя, - прерывисто выдыхаю я снова.
- Обними меня, - отвечает Рой, и я послушно обхватываю его ногами, чувствуя, как он врывается в меня до предела.
- Даааа, - сам по себе срывается стон с моих губ, пока я наслаждаюсь тем чувством полноты, что есть у меня сейчас.
Рой начинает двигаться во мне медленно, постепенно увеличивая темп, и его ладонь ложится на мой живот. Мои стоны заполняют собой пространство комнаты, но сейчас мне всё равно, услышат ли меня.
Его ладонь опускается ниже и большой палец руки ласкает мой клитор, пока я мечусь на столе в безумном наслаждении, чувствуя, что ещё немного и я взорвусь.
- Боже, Рой! - крик сам срывается с губ, когда моё тело сотрясается в бурном оргазме, но мой вампир всё ещё двигается во мне, продолжая мою сладкую агонию.
- Достаточно? - шепчет он, наклоняясь к моим губам и двигаясь внутри медленно и чуть лениво.
- Да, - выдыхаю я в его губы.
Снова несколько жёстких ударов бёдрами, выбивших громкие стоны из моего податливого тела. И новый вопрос:
- Уверена?
- Да...То есть, нет...- Новая спираль желания раскручивается внутри меня и я смотрю на моего вампира, чуть прикрыв глаза. А в ответ вижу его улыбку, потому что только он знал, как подарить мне это безумное наслаждение, которое готово снова обрушиться на меня сверху. А я лежу перед ним, распятая на столе, жарко отвечая на каждый его выпад и понимаю, что именно сейчас я нахожусь на том пике совершенного удовольствия, которое хочу получать вечно.

Переместившись в магазин, я первым делом нашел полотенца. Вот черт эту гриву волос еще и сушить надо. Подстричься бы, но не доверяю я современным цирюльникам. Ну ладно, ладно боюсь я стричься, чего уж там говорить. Так, теперь трусы и носки. Ага, вот и джинсыки приличные, футболка. Натягиваю на себя трусы и футболку и отправляюсь дальше. Теперь в обувной отдел. Кроссовки, кроссовки, кроссовки. Смертные что больше ничего не носят, кроме кроссовок? А вот мокасины. Ну что ж не туфли конечно, но пойдет. Черт футболка от волос промокла. Надо бы переодеть. Смертные сушат волосы фенами, да черт его знает, как эти фены работают. Так сухая футболка и джемпер. Прихвачу еще вот эту понравившуюся куртку. Ну все, теперь на кассу. Отлепляю от выбранной одежды эти смешные пластиковые пимпочки и быстро одеваюсь. Заодно вскроем кассовый аппарат. Мда не густо. Но ничего вон еще несколько касс стоит. Разгромив еще парочку аппаратов и решив, что это лучше, чем ничего я отправляюсь к выходу.
Сломав замок, я сделал было шаг на улицу, как вдруг что-то чуть не сбило меня с ног. И кто бы это был, как вы думаете? Господи, ну что я тебе сделал? А это чудо обнаженное еще и сказало:

Напугав какого-то прохожего, девчонка посмотрела на меня с самодовольной улыбкой. Черт, нельзя же держать ее голой посреди улицы. Быстро сматываюсь обратно в супермаркет и хватаю первые попавшиеся юбку и блузку. Вылетаю обратно на улицу, бросаю тряпки на руки крошке и рычу ей:
- Одевайся!
Но эта дурочка бросает вещи мне под ноги и нахально заявляет:
- Что б я носила такие тряпки? Да не в этой жизни!
Ну и что мне делать? Беру скандалистку на руки и перемещаюсь в дорогой бутик.
- Ладно. Иди выбирай себе одежку, - говорю я, ставя куколку на пол и чувствительно хлопая ее по пятой точке.
О, Господи, она что весь этот долбанный магазин перемерить собралась? Шестой раз скрывается в примерочной с огромной кучей одежды. Еще время от времени появляется передо мной с вопросом: «Ну как?». ГОСПОДИ, НУ ЧТО Я ТЕБЕ СДЕЛАЛ?!!!

Тан сразу понял,что меня нужно одеть и быстро сгонял в магазин,притащив с собой юбку и блузку.Я посмотрела на него косыми глазами.
Что он мне предлагает одеть эту ужасную одежду?
-крикнул он мне.
Никто не смеет приказывать мне ,тем более,что мне одевать.Из моих рук вещи я скидываю прямо к нему в ноги.

На моем лице снова самодовольная улыбка.
Интересно,что он придумает?
Тан берет меня на руки и перемещает в дорогой бутик.
-сказал вампир.
Он поставил меня так бережно,словно фарфоровую куколку и слегка шлепнул по пятой точке.Я сдержала смешок.
Еще поплатишься
Совсем точно поняла,что Танджер не любит магазины.Все было видно по его лицу,когда я мерила шестое по счету платье и всегда спрашивала его мнение.Когда я нашла платье,которое мне нравится,сразу решила его примерить.

-Не поможешь его застегнуть?И пожалуйста поосторожнее!-спросила у Тана.
Я почуяла запах человека.
-А потом предлагаю насытиться человеком,которого я только,что унюхала,охранник наверное.

Франция. Париж.

Обман может принимать самые разные формы от простых, совсем не сложных форм до витиеватых и запутанных. Не обольщайтесь, если вам верят: обман может заключаться и в самой вере. Многие любят обманывать других, но некоторые любят обманывать себя. Например, можно заставить себя думать, что это не маленькие иголочки ревности колют прямо в сердце, а всего лишь вспышка раздражения от наглости, от этой самодовольной усмешки знакомых губ, от света, ставшего вдруг слишком ярким , от слишком людного места. Можно прятаться за бокалом вина, осозная, что твое отвращение к алкоголю это уже привычка. И не смотря ни на что, можно сделать пару глотков из красного вина и мило, но все же фальшиво, улыбнуться хозяйке вечера, когда она легонько касается своим бакалом моего.
А затем можно продолжить обманывать других и себя в том числе, что тебе интересно наблюдать как колышется материя платья удаляющейся вместе с Эмметом Афенодоры, только ради того, чтобы не смотреть в столь замечательные малиновые глаза, чтобы не чувствовать эту тоску от осознания близости, но не единства. А еще, наверное, для того, чтобы не давать себе ощутить разливающуюся по всему телу негу и наслаждение, на секунду вспоминая, какого это в унисон задыхаться от накатывающих волн горячности и влечения, ставших в десятки раз слаще в последнее время.
- Милорд… - непроизвольно соскальзывает с моих губ, но я прекрасно понимаю, что мне нечего сказать, и это замешательство сменяется легкой полуулыбкой и вежливым поклоном головы. Но даже сейчас это лишь иллюзий и недомолвки. Фальшь – это не совсем моя стихия, фальшь очень плохо маскирует эмоции.
Я еще раз сделала поклон головой Маркусу, на этот раз прощаясь с ним, и, ощущая как частичка меня все же осталась стоять на месте, направилась к выходу.

»» 20.02.12 09:05 Обсуждения дальнейшего развития сюжета игры Сумерки

Париж, Франция

Вечность — увлекательнейшая игра, в которой максимум азарта сочетается с минимумом правил. И лишь с веками приходит истинное осознание давней фразы Шекспира «Весь мир театр, а люди в нем актеры». С первого дня, когда еще все в этом мире кажется чудным и диковинным, и до последнего вздоха мы играем, собой и другими, во благо и назло, даря улыбки и причиняя боль. Ведь наш жизненный путь представляет собой ничто иное как игровое поле, огромное и восхитительное, поражающее обилием красок и многообразием форм, причудливостью конфигураций. Пусть он и лукав, и жесток, но прекрасен…

С неким чувством предвосхищения произнесла Алиса, хитро улыбаясь как заправская плутовка-лиса, не спуская глаз с возвращающегося к нам Мирослава. Он подал один бокал мне, второй протянул ей, все в той же лениво-хозяйской манере обнимая девушку за талию.
Я, пожалуй, слишком внимательно следила за ними, чуть сузив расплавленные рубины алых глаз. Все вокруг, будто подпитываемое разгорающимся чувством азарта, обретало иной смысл и новые тона. Медленно, но верно во мне просыпалась соскучившаяся по забавам хищница, вытеснявшая манерность и чопорность холодной холеной леди, словно превращая меня в дикую кошку.

Лиса коснулась его плеча, поглаживая его через рубашку, все так же коварно улыбаясь, и одновременно с этим пытаясь выглядеть невинной, но очень плохой девочкой. И надо признать, с этой ролью она справлялась превосходно. Ничего не скажешь – актриса. Она чуть ближе придвигается к нему, вызывая легкое недоумение на его лице. Ну что же ты, герой? Не уж то растерялся?
Вампирша отдала бокал официанту и вновь стала умело соблазнять Мирослава, касаясь руками его шеи, спускаясь ниже до бедер, играя с ним, как котенок с клубком ниток. И он не спешил ее остановить, наоборот наслаждался ее раскованностью и дерзким вызовом, бесятами, пляшущими в глазах цвета жженого сахара.
Я допила шампанское, ощущая на губах его пьянящую сладость, и медленно зашла к вампиру за спину, включаясь в игру, давай свободу своей темной стороне, не признающей никаких законов и порядков, только первозданность хаоса и мрака, по легендам появившегося задолго до жизни. Мои пальцы скользнули по его спине, невесомым дразнящим жестом, заставляя его чуть обернуться, чтобы увидеть блеск в пестрых переливающихся в приглушенном свете глазах. Он снова смотрит на Лису, словно задавая девушке немой вопрос, на который она спешит ответить нежным голоском с нотами томности, удерживая его губы на расстоянии нескольких сантиметров, прекрасно понимая, насколько хрупка эта преграда и, как велико искушение ее сломать.

Мы подумали, и партия решила, - усмехнулся внутренний голос, поощряющий любое безрассудство, пока на него не надели оковы манер и правил этикета, словно шкодливый ребенок, радуясь внезапной почти не ограниченной свободе. Мирослав легонько притянул меня к себе, и я сделала шаг ближе, позволяя его губам коснуться виска.
Алиса всего на миг бросила на меня взгляд полный ликования. Конечно, мы не ошиблись и забава продолжается. Да и какой мужчина может отказаться от такой роскоши, как две очаровательные сирены, манящие своими сладостными речами, опутывая и затягивая на самое дно? Он взял нас под руки, и мы вышли из зала, оказавшись у лестницы на второй этаж.
А дальше все по знакомому сюжету… Желание, читающееся в каждом его взгляде, прокатывающие по телу волны возбуждения, окончательно лишающие вампира рассудка. Я стянула с Мирослава рубашку, отбросив ее на пол. Едва он потянулся к молнии моего платья, как я живо отпрянула в сторону. О, нет, боюсь то, что находится под ним, в меню не входит. Лиса быстро отвлекла его, перетянув на себя внимание . Вскоре все вещи нашей жертвы валялись на полу, а сам он ожидал нас на диване, предвкушая забаву, которая абсолютно не входила в наши с Алисой планы.
Воспользовавшись моментом, вампирша собрала его вещи и мы, с трудом сдерживая рвущийся наружу смех, с чувством выполненного долга направились к двери. И кажется очередная игра удалась на славу, но едва Лиса потянулась к ручке двери, как ее остановил громкий возглас опомнившейся жертвы.

Как грозно. А это что-то новенькое, но, пожалуй, кроме костра мне бояться нечего. И здесь Лиса была солидарна с моими мыслями.

Как и предполагалось, шутки Мирослав не понял и попытался нас догнать, чтобы вернуть свои вещи, однако слишком неосмотрительно попал под действие моего дара. Что бы я делала без гипноза не только неоднократно выручавшего меня, избавляя от назойливого внимания, но и позволяющего без опасения играть с рабами моей воли?
- Сейчас мы уйдем, а ты останешься здесь, - довольно тихо произнесла я, ведь подверженный гипнозу услышит меня в любом шуме, особенно если в поле моего зрения будут находиться его глаза. – Ты медленно станешь считать до тысячи, но ни в коем случае не сдвинешься с места. Понял? – он кивнул. – Молодец.
Я развернулась и подошла к Алисе, ожидающей меня в дверях. Она с недоверием смотрела на него, но все же без вопросов вышла следом за мной. Ее мелодичный голосок догнал меня уже в коридоре.

- Да, все с ним будет хорошо. Немного гипноза никому не повредит, - заверила я.

В зал Лиса возвращаться не стала. Видимо произведения искусства навевали на нее тоску, поэтому вампирша поспешила покинуть мероприятие по-английски, воспользовавшись черным ходом. Для меня же вечер еще не закончился, довольная своей выходкой хищница вновь оказалась запертой в клетке самообладания, а бразды правления перешли к надменной леди, которую ожидал аукцион.
Моя дорогая, в тебе всегда будут жить два противоречия, разрывая между двумя крайностями, - шептал внутренний голос. – Потому что твоему нраву тесно под одной маской. Ему вторил другой, заверяющий, что повседневная маска уже стала частью меня, а значит, я никуда не денусь от холодной леди.
_________________

Она что не наелась? Ей что мало тех, что были в отеле? Господи, как мне все это осточертело. Душа проситься в единственное место, где я был счастлив. Единственное место, принадлежащее мне на законных основаниях. Я закрываю глаза и, открыв их, узнаю любимое место.


Вон там слышится смех маленькой девочки, собирающей букет полевых цветов. А вон там – пение молоденькой девушки, плетущей из этих цветов себе венок-корону. И рядом сидит грустная молодая женщина, глядящая на своих детей мудрыми старыми глазами. Господи, призраки, везде призраки. Как я любил ее, мою маленькую принцессу, мою волшебную фею, мою печальную королеву. И не надо мне этой вечности, если рядом нет ее, той которая навсегда поселилась в моей душе, в моей крови. Но что я мог тогда сделать, мальчик с кухни? Она ведь даже не замечала меня, не знала моего имени, не имела понятия о моем существовании и моей любви к ней. Если бы я был тогда посмелей пообразованней может и набрался смелости подойти к моей хозяйке, хозяйке моего сердца. И что бы я тогда сказал? Нет у меня таких слов. Знаю только чужие:

Рука в руке, смешав дыханье
И голоса,
Неторопясь бродить мы станем,
Войдем в леса.

И там, закрыв глаза и млея,
Ты, как во сне,
Взять на руки тебя скорее
Прикажешь мне.

И я возьму - о миг величья! -
И понесу,
И будет нам анданте птичье
Звенеть в лесу.

Тебя, как спящего ребенка,
К груди прижав,
Я не услышу трели звонкой
И буду прав;

И буду пьян от кожи белой,
От этих глаз,
И речь моя польется смело...
Не в первый раз.

В лесах запахнет свежим соком,
И солнца свет
Омоет золотым потоком
Их снов расцвет.

Мечты, мечты. Нет больше нежных женщин, остались одни хищницы. И я остался там, в том времени, где живет мое сердце. Господи, ну пошли мне смерть в этом самом месте за все мои грехи. Глядя на это запустение, я захотел было помолиться, но перезабыл все молитвы, а в голове вертелось:

В лазурь голубка белая взлетела,
Звенит восторг в серебряных крылах,
Так с крыльев отряхнула дольний прах
Твоя душа, покинувшая тело.

И тут до меня донесся голос:

Нет это надо пресечь. Никакой сегодня больше крови. Я застегиваю платье и быстро переношусь отсюда. Вот блин, опять появились на выставке.

В шоке,конечно,он в шоке.Что еще можно ожидать от меня.Мне действительно не хватило тех людей в отеле?
Я стояла с расстегнутым платьем как дура.Что он так долго?Замечтался что ли?Воспоминания-это то,что у нас не отнять.Людям намного проще,их память,словно,туман.Раз и рассеялся и вот уже человек не помнит.Только хотела повернуться,как молния пошла вверх и перед глазами встала картина,мы снова на выставке.
-Эй....а как же тот,я хотела его попробовать.Ну если уж ты меня сюда перенес,ты и развлекай.
Интересно,что он придумает?Я его даже не знаю,а так хочется.
Закусив губу,положила руку ему на грудь.

Мы с Майклом прогуливались по выставочному залу, рассматривая картины. Я всё поражалась таланту художницы. Всё, что было изображено на картинах, казалось, что вот вот оживёт. Что реки тронет рябь и они польются пронося по течению листья, слетающие с деревьев. Что люди просто замерли на секунду и вот вот тронутся с мест. Иоганн-Вольфганг Гёте писал: "Картины не просто раскрашенный холст, они воздействуют на чувства и мысли, оставляют след в душе, пробуждают предчувствия". Предмет "Мировая художественная культура", который я проходила на первом курсе, оказался очень кстати при обсуждении картин с Майком. Я мысленно была рада, что высидела все лекции и внимательно слушала преподавателя. Мысли унеслись в прошлое. Где был любимый колледж, милая квартирка, Том... Майкл заметил смену моего настроения и предложил выйти на балкон, чтобы немного отдохнуть от суеты. Мы прошли на балкон по пути прихватив два бокала вина. Свежий воздух заполнил лёгкие, приятный прохладный воздух обдувал лицо, огни ночного города светили, завлекая ночных жителей как мотыльков на свой свет.
- Итак, Елена, - мягкий бархатистый голос Майкла вернул меня на Землю, - что привело тебя в Париж? - спросил он, смотря мне прямо в глаза. Под его пристальным взглядом внутри всю сжималось. Я не знала из-за чего возникало это ощущение жуткого желания прикоснуться к нему и вместе с тем страх. Кого я боюсь? Его? Это же просто смешно.
- Это не самая веселая история, - ответила, отводя свой взгляд и делая глоток прохладного красного вина.
- И всё же? - настаивал на вопросе он. Я вздохнула. Вино теплом разливалось внутри. Я немного помедлила, но всё же решила рассказать свою историю:
- Это длинная история. Думаю, я начну с самого начала. Мы ведь вроде никуда не спешим, - я сделала ещё один глоток вина, - Я жила с родителями и сестрой в Сиэттле. У нас была счастливая семья. Как в рекламах. Знаешь такие все довольные, любящие друг друга. Я любила их, - голос немного подводил, и я заметила вопросительный взгляд Майкл. Я сделала ещё глоток вина, чтобы хоть как-то восстановить голос.
- Они погибли в автокатастрофе, - ответила я на немой вопрос моего спутника, - Несколько лет назад, - по щеке скатилась слеза. Майкл аккуратно смахнул его пальцем. Я взяла его за руку. Такая холодная. Я крепче сжала её, пытаясь согреть. И так легче. Когда держишь кого-то за руку.
- Я тяжело всё переживала. Но мне помог Том. Том был моим парнем с самого начала старшей школы. В общем, он и стал моей единственной семьёй и смыслом жизни. Мы переехали в свою квартиру и поступили вместе в колледж. Собирались сыграть свадьбу этим летом. Но неделю назад я застала его в нашей квартире с какой-то девушкой. Я бы наверное простила его. Но то что он сказал мне тогда были не извинения. он сказал, что я ему надоела. Что ему меня просто было жалко поэтому он не бросил меня после смерти родителей. А потом ему было удобно со мной. Потому, что у меня было много денег. Наследство от родителей. Тогда я потеряла единственный смысл жизни, - подытожила я сухо, - Это и стало причиной моего появления в Париже. Я хотела покончит с собой здесь. Потому что здесь мы последний раз отдыхали с родителями и сестренкой в Диснейлэнде. Здесь я последний раз в своей жизни была счастлива, - я выпустила руку Майкла из своей и подошла к краю балкона. Слёзы потекли ручьями по лицу. Я вспомнила свои ощущения там на крыше. Пустота и боль.
- Я прыгнула с крыши отеля в котором мы останавливались, - продолжила я, - Мириам спасла меня каким-то всё ещё не понятным для меня способом. Всё, - окончила я и повернулась лицом к Майклу. Зачем ты всё ему рассказала??? Сейчас он подумает, что ты умалишенная и сбежит! Как сбегают все из твоей никчёмной жизни Елена Форбс.

Франция. Париж.

Я не люблю вино. С тех самых пор как познал вкус крови, с тех самых когда, притворяясь человеком, я был вынужден регулярно потреблять всякое поило, зачастую далеко не лучшего качества, мне раз и навсегда стало жаль своих чувствительных рецепторов. Это раньше, теперь же…

Улыбаясь пригубляю напиток. Чудесный сладкий вкус, насыщенный букет бордо, необычная крепость для марки Cheval Blanc, отменное послевкусие – все что имеет смысл для ценителей и просто любителей вина, для меня всего лишь еще один из оттенков пепла. Один из оттенков памяти.
- Кай иногда склонен преувеличивать. Впрочем, я всегда видел в нем одну из самых милосердных личностей нашего вида. Разумеется, за исключением представителей семейства Карлайла, - улыбка моя не без причины становится на порядок шире и дружелюбнее. – Жаль, что ортодоксальность его отпрысков начинает стираться со временем. Интересная была задумка.
Мальчишка вживую еще больше походил на молодого гризли. Та же комплекция, то же ощущение дурной силищи, та же бездумная агрессивность, та же неразборчивость в пище и те же манеры.

Вот только склонность к суициду у него чисто человеческая, иначе зачем бы ему с таким вызовом смотреть мне в глаза?
Прикрываю веки, давая юнцу убраться с Дорой без последствий и ловлю себя на совершенно неожиданной сентиментальности. Определенно, близость Хайди влияет на меня лучшим образом, раз неуместно откровенное прощание влюбленных кажется трогательным.
К слову о моей драгоценной спутнице. Теплое облако ее раздражения грозовыми раскатами осязаемо покалывает кожу. Куда делся тот сверкающий ледяной доспех? Где потерялось снежное равнодушие к низменным жизненным мелочам? Младшая Леди сейчас это сплошной калейдоскоп чувств, заметных и понятных любому любопытствующему. Даже ее сухое «Милорд» на выдохе срывающееся с полуоткрытых губ несет в себе целую повесть.
- С продолжением, - тихо констатирую я, глядя как мерцают переливы электрического света на мраморной белизне обнаженного плеча и изгибе высокой шейки, как едва закрепленные ненавистными шпильками светлые пряди скользят по черному шелку другого плечика когда белокурая головка кивает мне на прощание…
Пепел. Жидкая жирная сажа с примесью горелой плоти и древесного угля прокатывается по языку и понимаю что в задумчивости сделал еще один глоток из бокала. Мерзость. Пальцы тихо подрагивают от острого приступа злобы когда отдаю вино официанту.
Пепел. Он навязчиво преследует меня. Он прячется в цветочном аромате, он ловко маскируется в переливах музыки, он неотвязно следует в отражении оконных стекол. Как просто забыть и больше не видеть мир сквозь призму сыплющегося пепла. Как невозможно отпустить призраков, доверчиво вложивших свою ладонь в твою руку.
Я должен знать.
Я хочу знать.
Только тогда я позволю себе измениться.
Закрываю глаза и на удар человеческого сердца возвращаю все щиты обратно. Остаюсь в компании только себя. Придирчиво рассматриваю, отсекаю лишнее и снова примеряя получившееся, настойчиво стараюсь не замечать ворочающегося в глубине души беспощадного зверя ярости и его громогласного жадного нетерпения. Не сейчас. Не время. Потом…
Я определенно не люблю вино. Ни кларет, ни порт. Ни молодое, ни выдержанное.
Первое что ощущаю в пестроте нового мира – недоуменное удивление Афенодоры густо перемешанной с нежностью. Затем ловлю остатки «медвежьей» восторженности и только потом замечаю в руках Моринези белый конверт. Пока еще не распечатанный…
.. так пусть же он таковым и останется.
Пара шагов, и не надо быть вампиром, что бы с легкостью выхватить из длинных пальчиков кусок бумаги, тут же хозяйственно пряча его у себя на груди. Достаточно просто много-много лет назад водить дружбу с великим магистром Мальтийского ордена
- Прошу прощения, сестра, но я больше не намерен делить твое драгоценное внимание с чем бы то ни было еще, - едва касаясь губами, целую запястье обворованной руки. Пусть людям кажется что Вечные столь же холодны как статуи в затонувшей Атлантиде, но мы-то меж собой прекрасно чувствуем любую искорку тепла, каждую десятую градуса температуры и никогда не ошибемся в степени сытости друг друга. И не зачем для этого смотреть в глаза.
Как жаль, что время позднего ужина уже миновало.
- Даже с твоими гостями и твоими картинами. Поэтому позволь тоже украсть тебя ненадолго. – улыбаюсь, настойчиво увлекая ее к лестнице на другой этаж.
В ее кабинете сумрачно. Тени снуют по углам и бледный лик растущей луны смущенно прикрываясь облаками заглядывает в высокое окно. Меня не интересует интерьер и запах тех кто был тут до нас. Главное оказаться как можно отдаленнее от рисунков, которые, кто бы сомневался, в изобилии присутствуют здесь. Поэтому в качестве места для разговора выбираю ампирный диванчик возле самых оконных створок. Предлагаю ей присесть и сам устраиваюсь рядом.
Некоторое время молчу, изучая ее руку – нервные пальцы творца, удлиненную ладонь впечатлительной барышни, резкую линию ума с множеством тоненьких вилок идей, четко выраженную творческую возвышенность Аполлона, едва приметные черные частички графита на бугре Венеры…
- Красивая рука талантливой личности, - сравниваю ее ладонь со своей, чувствуя как скользит лайкра перчатки по ее коже, - Не стоит меня опасаться, сестра. Я хочу задать тебе всего лишь один вопрос.
Где-то внизу плещет закованная в камень река, на другом берегу которой идет совсем иная жизнь. Где уже тихо и сонно спокойно. Надеюсь, нам не придется сегодня побывать там. Надеюсь, я смогу удержать свои желания. Надеюсь…
- Всего один, Дора, и настоятельно советую ответить на него предельно честно, потому что когда я почувствую ложь…- не если, а именно когда. Потому что я знаю, что ты будешь лгать, хотя бы просто из многовековой привычки никогда не раскрывать всю истину. Потому что я несомненно узнаю это, хотя бы потому что сейчас я всего лишь твое отражение, до каждой черточки души, но подчиненное только своему разуму. – Мне придется поступить с тобой несколько более жестоко, чем это сделал твой.. бывший муж.
Взгляд в глаза, ни намека на улыбку, никакого цвета в голосе. Пепел среди пепла. Только запястье ее надежно зафиксировано мною.
- Как и он я прежде всего сломаю тебе шею и выкину тело в вот это самое окно, а сам спокойно спущусь вниз и попрощаюсь с твоими гостями. Затем мы отправимся с тобой до первого уединенного жилого дома, в котором есть обыкновенная хозяйственная мясорубка, где мне придется из твоих чудесных ручек и ножек сделать не очень съедобный фарш. Из которого, в свою очередь, приготовить какое-нибудь человеческое блюдо, и отправить его как можно дальше от тебя. К примеру, твоей собаке. Или альфе-оборотню. А все для того, что бы тебе не в чем было держать даже мелок….раз за разом, пока ты не дашь мне честный ответ. Я не пугаю, сестра. Я просто предупреждаю как будет. Чего бы это мне не стоило. Поэтому прошу, не причиняй нам обоим лишние страдания. Скажи, как на самом деле погибла Дайдима?

Франция - Париж
Марина Цветаева - В Париже
Дома до звезд, а небо ниже,
Земля в чаду ему близка.
В большом и радостном Париже
Все та же тайная тоска.
Шумны вечерние бульвары,
Последний луч зари угас.
Везде, везде всё пары, пары,
Дрожанье губ и дерзость глаз.
Я здесь одна. К стволу каштана
Прильнуть так сладко голове!
И в сердце плачет стих Ростана
Как там, в покинутой Москве.
Париж в ночи мне чужд и жалок,
Дороже сердцу прежний бред!
Иду домой, там грусть фиалок
И чей-то ласковый портрет.
Там чей-то взор печально-братский.
Там нежный профиль на стене.
Rostand и мученик Рейдтский
И Сара — все придут во сне!
В большом и радостном Париже
Мне снятся травы, облака,
И дальше смех, и тени ближе,
И боль как прежде глубока.


Париж, город о котором следует мечтать и ждать когда эти мечты осуществляться. Я прогуливалась по набережной Сены и вспоминала моменты детства, как была наша семья счастлива. Мама была красавицей, вся такая темненькая и смуглая, она была иностранкой, но откуда никогда не рассказывала,мы знали только что она из США, а папа наоборот, был блондином. Когда на них смотрела совсем крошкой, они мне казались принцем и принцессой, оба статные и красивые.Папа был дипломатом, и один раз его отправили в Италию,а точнее Венецию, где он встретил свою единственную любовь. Конечно у влюбленных были проблемы, маму не принимали в семью. Но после многочисленных конфликтов, семья смирилась с выбором единственного внука и сына. А теперь… Что теперь? А теперь только пустота и неизвестность. Моей любимой бабушки, единственного близкого человека не стало 2 месяца назад, когда ей сообщили что я мертва и не могут найти мой труп. Сердце бабушки не выдержало…. Моя месть будет жестокой, но с этим нужно повременить. Есть одно дело и надо его закончить. Я подошла к уличному кафе и села подальше от других посетителей. Подозвала к себе официанта:
- Oui, moi par votre service
- Apportez s'il vous plaît le café noir
- À l'instant
Пока официант ходил за заказом я рассматривала постояльцев кафе. Тут было занято только 4 столика. Постояльцы из себя ничего конкретного не представляли, простые люди. Мне принесли кофе и поблагодарив официанта, я отхлебнула кофе из чашечки, почувствовав во рту легки привкус горечи, именно той, что так олицетворяло мою жизнь. Сегодня решающий день. Наконец то я узнаю всю правду о моей семье, которая покинула Россию в далекие 1917 годы. Для этих целей я наняла детектива месье Соммерса, как мне сказали одного из лучших.
По рассказам бабушки, наш род шляхетского происхождения, потомки Черниговцев Кондратия и Василия Кондратьевича Вишневских, живших в XVII в., внесены в III ч. ДРК Курской губ. Наш род считался одним из влиятельных и богатых. Мужчины рода стояли на службе царских особ и получали за заслуги достойные подарки и звания. Все это было до того как не наступил 1917 год, смута, революция, многие дворянские роды бежали в заграницу. Наш не был исключением, многие покинула Россию. Остался только мой прадедушка Николай Петрович. Вот в России осталась малая часть когда то великого рода Вишневский. Сегодня настанет час истина, пан или пропал.
- Bonjour la mademoiselle –проговорил месье Соммерс.
- Bonjour - я протянула руку для приветствия и он галантно поцеловал , - какие у Вас новости?
- Вы очень не торопливая натура, - и он улыбнулся присаживаясь на стул и подозвал официанта, не торопливо надиктовал свой заказ.
А я не могла ждать, меня всю колотило от любопытства. И наконец то посмотрев на меня он сказал:
- Что я могу сказать, Ваши родственники действительно приехали в 1917 году во Францию. Но их следи теряются в 1945 годах. Больше я ничего не смог найти, - протянул папку с документами, - на досуге почитаете.
Я от досады тяжело вздохнула, захотелось плакать. Все таки я одна одинешенька в этом мире. Соммерс видимо заметил мое огорчение, хотя я пыталась скрыть чувства под холодной маской.
- Но есть и еще другая новость, - я с такой надеждой посмотрела на него,- в США, в местечке Форкс, штат Вашингтон, у Вас там мадмуазель живут тетя, кузен с кузиной.
Такое облегчение, знать что где то далеко, но все же такие родные люди есть на этой земле.
- Месье Соммерс, благодарю, - вытащив чековую книжку я стала царапать сумму, но передумала и написала больше, оторвав передала Соммерсу.
- Но здесь больше, чем мы договаривались.
- Как издавна у нас если принято, если гонец приносил дурную весть, то ему отрубали голову. Вы же принесли хорошую, не только хорошую, но самую лучшую, что я отблагодарила Вас, - попрощавшись и встав из –за я положила деньги за кофе и чаевые официанту. Нужно готовиться к поездке в Соединенные Штаты Америки.

»» 10.07.11 00:30 Форкс

Развлекать? Мда, ну я и попал. Если я забыл как себя развлекать, то уж точно не помню как развлекать кого-то другого.
- Ну что ж пойдем посмотрим, может найдем себе развлечение, - я обнял свою подружку за талию.
Сделав с десяток шагов по залу, я понял, что находиться здесь – скукота смертная. Можно подумать не видел я разной мазни на холстах. Подхватив с подноса два бокала с шампанским, я отдал один из них Белле. Рассматривая толпу, я нечаянно налетел на даму в черном.
- Осторожней. Вы меня чуть не облили.
- Чуть не считается, - улыбнулся я. – вот сейчас облил.
Мой бокал наклоняется и шампанское тонкой струйкой льется в соблазнительную ложбинку декольте. Отбрасываю постой бокал и притягиваю онемевшую девушку к себе. Заглядывая в ее глаза, я говорю:
- Позвольте мне выпить свое шампанское.
И тут я получаю чувствительный удар по печени справа. Ой б…., попал я. В обеих руках по шикарной девушке. И обе убить меня готовы. Просто не решат кому первой отрывать мне голову. СЕВЕРНЫЙ ПУШНОЙ ЗВЕРЕК ПРИШЕЛ.

Немного подумав,Тан произнес:

Взяв за талию,мы немного прошлись мимо картин,каждая отражала свою реальность,свое представление о мире.Но кажется Танджеру все эти картины совсем были побоку.Он взял два бокала с шампанским,один из которых отдал мне.Случайно,задев одну из гостей.

Я с усмешкой посмотрела на всю эту картину.

Проследив за его траекторией рук,я поняла,что сейчас будет.Бокал с шампанским вылился прямо девушке в декольте.
Парень привлек к себе онемевшую девушку.

От такого нахальства я зарядила Танджеру прямо в печень.А затем посмотрела на незнакомку:
-Разрешаю вам его побить!

Франция. Париж. Выставка "Тёмные грани".


Я неспешно прогуливалась по Парижу, вдыхая его неповторимый аромат, - запах свежей выпечки, ароматного кофе, реки Сены, истории. Давно я не была среди себе подобных, а в Париже, то там, то здесь, к привычным ароматам примешивался запах вампиров. Создавалось впечатление, что у вурдалаков слёт нежити в столице моды. То ли решили пополнить гардеробы, то ли просто соскучились по виду величественного творения Эйфеля.
А вот и объяснение: в одном из моих излюбленных ресторанчиков Парижа, - маленьком неприметном здании на окраине города, - красовалась афиша. «Выставка картин «Тёмные грани»», - гласила надпись на ней. Далее шёл адрес и имена хозяев этой выставки, которые мне ни о чём не говорили. Сама афиша была выполнена в строгих тёмных тонах, но мне нравилась задумка. Идея провести вечер среди вампиров была довольно заманчивой.
Я бросила взгляд на часики и отпила глоток вина. Если прямо сейчас направиться в сторону гостиницы, я ещё успею подготовиться должным образом и прибыть на выставку если не к началу, то в самый разгар уж точно. Вампиры не спят, поэтому это событие вполне могло окончиться под утро.
Допив вино и расплатившись, я вышла из ресторанчика и поймала такси, называя водителю адрес гостиницы. Улыбнувшись водителю во все свои 32 белоснежных и опасных зуба, я удовлетворённо откинулась на спинку сидения, когда он отвернулся от созерцания моей красоты. Будет знать, как пялиться на то, что ему не принадлежит.
Доехали до отеля мы довольно быстро, возможно, парня подгоняли волны опасности, распространявшиеся от меня по салону. А может, это я просто слишком глубоко ушла в свои размышления и не заметила, как пролетело время.
В номере отеля «Francois» я быстро приняла душ и переоделась в длинное вечернее платье , уложила волосы в высокую причёску и сделала макияж. Уже через час я была готова и спускалась вниз, чтобы отправиться на выставку.
Здание, в котором проходила выставка, было довольно высоким и заметно выделялось среди остальных домов на набережной Бранли. Или это только мне так казалось, потому что в воздухе витало какое-то странное ощущение, будто за стенами скрывается глубоко спрятанная от людских глаз мощь. Так оно и было на самом деле, если углубиться в философию о превосходстве вампиров над людьми.
Я вошла в здание Парижской галереи и поначалу приостановилась у порога, потому что вампиров было очень много.
Как мне однажды сказал один знакомый волк, что в Вегасе в отеле было слишком много вампиров на один квадратный метр, так вот здесь их было слишком много на один квадратный сантиметр. Среди разодетых леди и джентльменов сновали официанты, разнося шампанское и вино. Я прошла в один из залов, чтобы полюбоваться на представленные там картины с пейзажами. Художники, представившие здесь свои работы, были очень талантливыми, а написанные картины в разных стилях, так и притягивали взор своим абсолютным совершенством. Ведь каждое произведение искусства – это уже совершенство. Неспешно прогуливаясь вдоль стен с развешанными на них картинами, я пила шампанское и бросала редкие взгляды по сторонам, ловя такие же изучающие взоры в ответ.
А вот в следующем зале меня ожидал сюрприз, в виде моей старой (хотя вряд ли это слово применимо к вампирам) знакомой, Аларии.
Её и ещё какую-то девушку прижимал к себе невзрачного вида вампир с самодовольной ухмылкой на лице. Всегда сдержанную и утончённую леди Аларию подобные рукоблудства со стороны такого рода…мужчин, я уверена, обрадовать совсем не могли, разве что всё слишком поменялось за то время, что мы с ней не виделись.
Алария была всё так же прекрасна, как и ранее. А длинное чёрное платье только подчёркивало нереальную красоту этой девушки. Высокая причёска, открывающая точёную шейку, изящные руки, сжавшиеся в кулачки, - верх совершенства среди идеальности.
Подойдя к ним поближе, я остановилась в полуметре от них и обратилась к Аларии:
- Алария, здравствуй, - дождавшись, пока она избавится от того, как её зажимал незнакомый мне вампир, я поймала её взгляд и продолжила, - Давно не виделись. Кстати, не представишь меня своим знакомым?

Париж, Франция

Рано или поздно все в этом мире меняется. Незримо для наших глаз движутся континенты, меняются реки, страны, города. Все вокруг подвергается моральному и физическому износу, абсолютно все, кроме нас, вечных, как первозданный мрак хаоса, созданий. Великие державы рушатся, изживая себя уходят в прошлое, стирается величие правителей и героев минулых сражений, в небытие уходят и правила хорошего тона.
С детства я считала, что леди - это такая женщина, общаясь с которой, каждый мужчина становится джентльменом. Именно так учила нас с сестрой мать, пытаясь вырастить из нас истинных придворных дам, изысканных и утонченных, живых воплощений искусства. Но видимо, те времена тоже канули в Лету.
Я рассматривала средиземноморские пейзажи, от которых веяло свежестью бескрайних лугов нежно-малахитового цвета. Бурные потоки, словно живые растекались по холстам и разве что не журчали привычным звоном кристально-чистой воды. Их освещало яркое солнце, согревая в своих лучах. Как давно я в полной мере не ощущала его тепла, лишь сияла подобно бриллианту, холодному и бездушному куску обработанной горной породы, правда на удивление крепкой и дорогой.
Засмотревшись на картину, я совершенно не заметила, как на меня налетел вампир, которого я уже видела сегодня, когда разговаривала с Алисой и ее уже не спутником в другом зале.
- Осторожней. Вы меня чуть не облили, - слегка сузив алые рубины, заметила я.

Заверил меня нахальный вампир, имя которого я, к сожалению, уже не могла даже вспомнить.
Он приподнял руку со злосчастным бокалом шампанского и, повернув его на девяносто градусов, с упоением следил, как тоненькая струйка янтарной жидкости касается моей мраморной кожи в районе груди, стекая ниже под платье.
Вот они, манеры нынешнего поколения. И где ж берутся такие умники, которых надо учить правилам хорошего тона, а лучше воспитывать, или даже наказывать по всей жесткости закона, коим в данный момент является моя фантазия.
Не успела я опомниться, а если правильнее выразиться унять дикое желание прямо сейчас свернуть ему шею, даже если все вокруг узнают мою вампирскую сущность. Он притянул меня к себе, неосмотрительно заглядывая в глаза. Хорошо еще, что он не стал искать их на уровне груди.

Что? Ярость закипала во мне, лишая способности здраво мыслить, а уж тем более сохранять подобие самообладания. К черту все! Леди я буду завтра, или послезавтра. А сегодняшний вечер явно не задался и гори оно все синим пламенем, но эта выходка не останется безнаказанной.

Услышала я тоненький голосок его спутницы, попытавшейся ударить вампира. Ее слова меня лишь рассмешили. О нет, эта месть слишком избита и проста. А это блюдо стоит подавать холодным и в самой извращенной форме. Моя фантазия уже сочиняла множество возможных вариантов, сетуя, что придется выбрать всего один из многих, а рука сжимала его запястье.
- Сейчас же отпусти меня, - буквально прошипела я, вонзая острые ногти ему в руку.
Трудно представить, чем бы это закончилось, если бы меня не отвлек довольно знакомый мелодичный голос-колокольчик, принадлежащий моей знакомой. Мир, и правда, очень тесен. Рок постоянно сталкивает нас с теми, кого мы уже видели. Наверное, в своем полотне Мойры любят переплетать одни и те же нити судеб, постепенно связывая их еще теснее. Пока люди не станут испытывать друг к другу дружеские чувства, любовь или ненависть.

Передо мной стояла невысокая брюнетка с правильными чертами лица: заостренным носиком, плавной линией скул и кроваво-красными глазами с крапинками истинного огня. Ее длинные роскошные локоны были собраны в аккуратную прическу, а длинное платье идеально облегало стройную фигурку, невесомыми волнами спускаясь до пола.
- Тайра, - на какой-то миг я забыла о вампире и даже улыбнулась. – Давно, - согласилась я, - пожалуй, целую вечность. Очень рада тебя видеть.
- Я тоже, - девушка улыбнулась и перевела глаза на мою «компанию».
- Танджер, - ответило хамло.
- Белла, - отозвалась девушка.
И все было бы хорошо, если бы я не заметила пятно от шампанского на своем платье. А ведь на его счастье я уже почти забыла об этом инциденте, и он мог вовремя смотаться, тем самым сохранив себе жизнь. Но, увы. У России две беды: дураки и дороги.
- Очень приятно, Тайра, - тем временем ответила моя знакомая. – Как вам выставка? Превосходно, не правда ли?
- Тая, а ты сама не хочешь нарисовать что-нибудь не менее высокохудожественное? – спросила я, словив недоумевающий взгляд, однако она быстро поняла, что к чему и кивнула головой в знак согласия.
- Кажется Белла, да? – сказала я, глядя на вампиршу из-под ресниц, а потом подняла голову и алые рубины впились в ее зрачки, лишая девушку воли. – Не возражаешь, если мы прогуляемся? – она не могла не исполнить мою прихоть. – А ты на время забудешь о том, что видела нас, - шепотом добавила я. – Ведь ты ни в чем не виновата.
Кажется, история повторяется. Совсем недавно моими спутниками были Лиса и Мирослав, а сейчас это Тан и Тайра. Зато это объясняет цикличность витков бессмертия. Все развивается по спирали, со своими взлетами и падениями.
И вновь второй этаж, комната, две девушки… Только бы не нарваться на Мирослава с подушкой, потому что я понятия нее имею, куда Лиса дела его вещи. Только сейчас виски сжимает тупая боль, от долгого применения дара. Она медленно расползается, мешая контролировать жертву, но пока что я неплохо держусь. Выдержка и тренировка.
Тая распахивает шкафчик и изымает оттуда краски и кисти. Улыбаясь, девушка подходит ко мне, и мы решаем, какой же цвет нам более симпатичен. Конечно же, красный – олицетворение нашей вечности. Пока нахальный вампир не подает признаков жизни и аккуратно стоит в уголочке, ожидая своей участи. Тая передает мне краски и кисть.
Я снимаю с вампира рубашку и окуная кисть в краску провожу по его груди. Девушка присоединяется ко мне, раскрашивая свою часть «холста» со спины. «За ВДВ» аккуратно выводит ее рука довольно большие алые буквы. Тем временем я изображаю купола какого-то собора, который видела во время путешествия в Россию.
- Да у тебя целый шедевр, а я так солнышко в 50 лучиков и подпись, - усмехается вампирша, заглядывая на мою часть «холста».
- А теперь ты выходишь в зал, - начинаю я объяснять рабу свою волю. – И будешь напевать «Здравствуй моя Мурка, Мурка дорогая», попутно раздеваясь дальше, - он кивает головой и выходит из комнаты, а мы с Таей следуем за ним, наблюдая, как он выходит в зал и начинает свое представление.
Возможно, не стоило проявлять столько коварства. Но не стоит забывать, что закон суров, но это закон!
_________________