Belle Andalouse:
09.04.19 13:37
» Дженни Глава 2
Как говориться "Выйти замуж не напасть, лишь бы замужем не пропасть")))
Хорошего дня, девушки!
Мы продолжаем...
Глава у нас грустная, ну и музыка такая же... О несостоявшейся любви...
Глава 2
Это изначально была дурацкая затея - ехать в Зёльден на открытие горнолыжного сезона, чтобы отдать Филу каким-то образом оставшиеся у нее документы по страховкам и чему-то еще. Мало ли, что ей по пути. Она впервые увидела их вместе. Нет, раньше, конечно, уже все таблоиды раструбили, что звезда швейцарских горных лыж встречается с молоденькой студенткой, и фотографии этой девочки как-то достали, и даже что она дочь известных спортсменов, на свет вытянули, но то были таблоиды… А сейчас она видит своими глазами…
У Джен просто дыхание перехватило от ощущения исходящего от этой пары счастья, они будто сияли, не замечая никого вокруг, вот он склонился и легко прикоснулся губами к ее щеке, вот она кладет свою головку на его плечо… и их руки… Едва Фил завершил гонку, они сплели пальцы вместе, словно соединились две половинки. Уже тогда у Джен защипало в глазах. Нет, нет, нельзя, ей еще надо отдать документы и ехать на съемки. Но в глазах предательски продолжало щипать, черт с ним, встретится с Филом потом. Она бросилась к стоянке, где оставила свой автомобиль, швырнула папку на пассажирское сиденье, завела двигатель и резко рванула с места. Слезы полились сами собой. Вот оно – то, о чем говорил ей бывший муж, чего никогда между ними не было, а у нее никогда не будет, то, что заставляет весь мир сиять, ради чего стоит жить, а иногда и умереть - безусловная, безграничная истинная любовь.
Она гнала автомобиль не разбирая дороги, не понимая, куда едет, снег, смешанный с дождем, заливал стекло, заставляя дворники работать изо всех сил. Все вдруг стало каким-то серым, ненужным, плоским, как выцветший старый фотоснимок, вроде и можно различить на нем людей, а кто именно снят - уже не разобрать. Джен не понимала саму себя. Злилась, обзывала себя всякими словами, но изменить прошлое уже было невозможно. Воспоминания вернулись, вызывая новый поток слез.
Ей четырнадцать, и она до одури, до дрожи в коленках влюблена в соседского парня, студента университета, златокудрого кареглазого красавца Марка. Но кому нужна малолетняя полноватая белобрысая девчонка с брекетами на зубах, да еще и конопатая к тому же? Она часами просиживала на лавочке у дома, дожидаясь своего кумира, проглядывая все глаза, ходила в парк, где он с друзьями пел, играя на гитаре, и вот, однажды он ее заметил:
- Ты чего здесь сидишь, мелкая? Поздно уже.
И, сама не понимая почему, она соврала:
- Родителей нет дома, а я ключи забыла.
- Ну пошли ко мне, хоть согреешься.
И они пошли. Сначала просто пили чай у телевизора, а потом он положил руку на ее бедро и начал слегка поглаживать. У Дженни сразу снесло крышу от неведомых ранее ласк, еще никто никогда к ней так не прикасался, она невольно слегка застонала.
- Да ты горячая штучка, а с виду и не скажешь…
Марк притянул девушку к себе и властно впился в губы. Дженни совсем ошалела от счастья, ее любимый подарил первый поцелуй, она старательно, как в ее понимании это было правильно, отвечала парню.
- Раздвинешь для меня ножки, детка?
- Да.
В таком состоянии он мог спокойно попросить Дженни взорвать мир, и она бы это сделала для него.
Потом было немного больно и не совсем приятно, но она готова была стерпеть все, Дженни отдавалась своему любимому безоговорочно и полностью. Следующие несколько вечеров они опять провели вместе в квартире Марка, и каждый из этих вечеров дарил девушке столько счастья и восторга, что можно было сверхновую зажечь. Она писала в своем дневнике, как мечтает об их с Марком свадьбе, какое будет у нее платье и как он на руках внесет ее в их новый дом, рисовала кольца, которыми они обменяются, сочиняла слова клятвы, которую даст любимому у алтаря. А через неделю, проходя мимо беседки, где всегда собирались парни из окрестных домов, услышала голос своего любимого:
- Пацаны, смотрите, вот она, та еще давалка, я ей недавно целку порвал, так что теперь она свободна, пользуйтесь.
Джен приостановилась, Марк сидел в компании парней, держа на коленях девицу из соседнего дома, Терезу, кажется, и целовал взасос, а та, совершенно бесстыдно задрав парню футболку, прижималась к нему своими сиськами.
Как добрела до дома, Джен не помнила, она не плакала, не страдала, она молча пошла в ванную и вскрыла себе вены. Если бы не отец, который вернулся домой раньше времени, то она бы точно умерла… А так ее спасли. Потом были месяцы реабилитации. Допросы психолога и полиции, но она упорно молчала. Зачем все это, если главный урок жизни она для себя вынесла – любить нельзя.
Позже, уже переехав в другой город, Дженни заново научилась смеяться, радоваться жизни, а главное – она научилась видеть прекрасное вокруг, замечать оттенки, запахи, чувствовать вкусы. Тогда и поняла, что больше всего ей нравится фотографировать еду. И решила непременно быть самой лучшей в профессии, в карьере, в жизни, а еще – стать красавицей. Она шла напролом, пока ей не встретился Фил и что-то начало давать трещины, а потом появилась Элли, и Джен поняла, что снова может любить, но вот только не своего мужа.
Да, поначалу она была влюблена в него, хотя скорее, не влюблена - увлечена. Красивый, сильный, умный, с чувством юмора, и в то же время такой несчастный…Наверно это в каждой женщине заложено природой, помогать тем, кому плохо. Она помогала, но вот полюбить не смогла.
Жаль, конечно, что у них так все получилось, может, действительно не стоило Филу говорить про свою беременность, уехать на край света, там родить дочь, он был бы счастлив со своей любимой еще пять лет назад. Но сделанного не воротишь. А потому слезы текут Ниагарой, душа болит от понимания: в ее жизни никогда не будет того, что происходит сейчас между Филом и Софи.
Только когда встречные машины стали громко сигналить и мигать фарами, Джен очнулась от воспоминаний. Где это она? Каким образом ее из Зёльдена занесло в пригород Инсбрука? Сколько она за рулем? Что с топливом? Бак почти на нуле, как она вообще доехала?
Свернула на заправку и, пока по шлангам-венам бензоколонки наполнялся бак ее машины, Джен включила планшет, чтобы посмотреть карту. Возвращаться обратно смысла нет, все равно уже на съемку опоздала, да и настроение ни к черту, сейчас только поминки фотографировать. Набрала номер заказчика, извинилась за опоздание и попросила назначить другой день для фотосессии, тот, разумеется, вошел в ее положение и сразу согласился на все условия. Еще бы, она ему пятнадцать процентов скидки предложила. Снова взяв в руки планшет, Дженни запустила в приложении поиск отелей. Есть! Совсем недалеко, отзывы отличные, и по фото вроде все на уровне, так что, оплатив бензин в кассе, женщина уверенно выехала на трассу и по навигатору двинулась в сторону отеля. Хотелось просто принять душ и вытянуть ноги на кровати.
Отель не обманул ожиданий, уютный, камерный, даже можно сказать – семейный. Заполняя регистрационный бланк у стойки, она увидела, как в холл вошел красивый темноволосый мужчина с пронзительными яркими голубыми глазами, и тут же сидевшая неподалеку от стойки женщина бросилась к нему. И вот, опять, сияние, счастье, влюбленность… Джен нетерпеливо забрала из руки дежурного свою карту-ключ и ушла в номер, нет сил смотреть на это. Приняв душ, она позвонила домой, трубку взяла няня:
- Добрый вечер, Мари, как Элли?
- Добрый вечер, мадам, у нас все в порядке, Элли поужинала, приняла душ и сейчас будет ложиться спать.
- Хорошо, Мари, позови ее. – Джен включила видеосвязь.
Дочка щебетала в трубку, как она здорово провела день, катаясь на пони, и что папа звонил и привезет ей подарок, и они все вместе с Софи поедут в парк аттракционов…
Глаза снова защипало, но Джен нашла в себе силы улыбнуться и сквозь готовые хлынуть слезы пожелать доченьке спокойной ночи и пообещать позвонить завтра с утра.
Следующим утром она долго не могла проснуться, открывала глаза и снова проваливалась в дремоту, слышала какие-то звуки за окном, но не понимала, где она, хотелось просто спать, отключиться от всего мира, побыть одной, побыть самой собой. Окончательно Джен проснулась уже после полудня, привела себя в порядок и спустилась в холл, голода она не чувствовала, хотя понимала, что уже больше суток у нее во рту маковой росинки не было. Попросила принести бокал белого вина и с ним устроилась у окна, бесцельно любуясь пейзажем.
Джен сразу заметила его: высокий, импозантный, лет около сорока, не сказать чтобы красавец, но в нем чувствовалась такая харизма, такой характер, что женщина невольно улыбнулась. Ей бы такого мужчину. Даже несмотря на то, что он платиновый блондин, а блондинов Дженнифер с давних времен на дух не выносила, и его странные глаза. Серые? Голубые? Через окно не разглядишь, а он стоит у порога, болтает с той самой дамочкой, которая вчера голубоглазого брюнета целовала, ей что, одного мало?
Проследив, как мужчина с дамочкой через холл уходят куда-то вглубь отеля, и допив вино, Джен решила все-таки пойти в ресторан, даже ее тренированный диетами организм уже требовал пищи. Принесенный официантом в хрустальной пиале салат радовал глаз, но есть Дженни не могла, просто смотрела на него, а потом рядом прозвучал этот голос. Глубокий, чарующий, обволакивающий нежным кашемиром, заставляющий дрожать что-то там внутри в ожидании чуда, чего-то невероятного и сверхкосмического. Подняла взгляд. Он. Рядом. Невероятно привлекательный, элегантный, упакованный с иголочки. Это неискушенного обывателя одежда может обмануть своей простотой, а Дженни сразу оценила и брендовые черные джинсы на его стройных длинных ногах, и пуловер из натуральной шерсти альпака ценой евро в тысячу, если не больше, давно она мужу одежду не покупала. От этой мысли снова стало больно, вот наверняка Софи пойдет с ним за покупками, подбирая что-нибудь модное, красивое для любимого. И они будут счастливо целоваться в торговом центре у каждого магазина, несмотря на то, что их могут заснять на свои смартфоны сотни поклонников. Им точно на это наплевать. От таких мыслей еще больнее. Она что-то отвечает ему, не совсем понимая смысл и только слова: «Или дело не в документах, а в том человеке?» заставляют ее на несколько мгновений потерять контроль над собой, и предательские слезы тут же полились по щекам. Нет! Так нельзя! Она сильная, это просто неприлично показать себя размазней при постороннем. Но он, кажется, не удивился и не собирается брезгливо сбегать от распустившей сопли тетки, наоборот, говорит, что знает, как ей помочь, и привозит, как он там выразился? В дом колдуньи…
Она и впрямь колдунья, эта Криста, именно так старушка попросила Дженни называть ее. Здесь Джен смогла и поесть, и выпить чудного легкого вина и наконец, расслабиться и осознать, что не одна, а рядом с очаровательным мужчиной, от присутствия которого кружилась голова и просто до ломоты хотелось, чтобы он обнял и поцеловал, а он сидел напротив, нежно ласкал ее пальцы своими, не сводя глаз. Так какого же цвета у него глаза? Черт, да не важно…
-Поцелуй меня.
Фраза срывается с губ помимо воли, он не понимает, приходится повторить, уже коря себя за импульсивность. Но этот феерический поцелуй стоил того. Он целовал, словно дорвался до некоего волшебного источника, стараясь впитать ее всю, и Дженни отвечала со всей страстью, отдавая себя.
А потом была ночь в небольшой квартирке, прямо там над ресторанчиком, он ласкал ее так, что звезды вспыхивали за сомкнутыми веками. Его нежные руки, казалось, обнимают все ее тело сразу, и Джен впервые хотелось раствориться в мужчине полностью, не думая ни о чем, просто принадлежать ему, даря себя, открываясь ему, не притворяясь и ничего не изображая, просто быть собой, чувствуя, что это правильно, так надо, так должно быть…
***
Спасибо
Ирише за вычитку и ловлю таракашек))))
...