Отголоски прошлого

Лондон. Где-то в районе рождества)))


Проводив Вика на смену, я плюхнулась на еще не заправленную кровать и подхватила мобильник с тумбочки. Время 9.00.  На минуту замерла в нерешительности, размышляя спит ли еще брат или уже нет, а затем нажала на кнопку вызова.
- Привет, Джон, я, тебя не разбудила?
- О, ты сегодня на работе? А как же Эмма? Уехала по делам? – расстроилась я. - Я думала у нас получится сегодня встретиться, и я, наконец, подарю тебе рождественский подарок.
- Вечером? Вечером я совершенно свободна. Во сколько? Нет, Вик не сможет, он сегодня на сутках. Сюрприз? Конечно, я хочу сюрприз от любимого брата. Что за квесты?? О, как необычно, слушай я конечно слышала о таких развлечениях, но никогда не была. И что, мы с тобой поедем на квест? Нуууу, Джон!  Я же с ума сойду от любопытства до вечера. Ну пожалуйста, пожалуйста… - брат ни в какую не поддавался на провокацию. -Ну расскажи… Ладно, ладно, хорошо, я подожду до вечера, но, если вместо меня ты увидишь девушку с огромным длинным носом, знай это твоя вина. – я рассмеялась.
- Но тогда хотя бы скажи, что одеть, чтобы я не выглядела белой вороной. Так, что-то удобное, типа джинсов. Значит хотя бы бал я могу исключить. Где встречаемся?  На площади у Нельсона, хорошо сэр, я буду вовремя. Ну все Джон до встречи вечером!
Закончив разговор, я отправилась на кухню. Быстро отправив на сковородку пару яиц и заварив чашку кофе, соорудила простейший завтрак и перекусив, отправилась в магазин, решив в ожидании вечера пополнить запас продуктов.  Часа через два на ходу переписываясь с Виком в вотсапе и рассказывая о том, как я соскучилась, вернулась домой. Быстро разобрав сумки с покупками, решила посвятить остаток свободного дня ничего неделанью. И изначально села с ноутбуком на диване для того, чтобы найти какой-нибудь новый интересный фильм и    успеть его посмотреть до встречи с братом, но социальные сети- это мощный поглотитель времени, листая новости на фейсбуке и разглядывая фотографии, друзей подруг, знакомых, я очнулась только тогда, когда часы уже показывали 5 вечера. Спохватившись, я захлопнула крышку ноута и отправилась собираться на встречу с Джоном.
Быстро приняв душ и натянув свои любимые джинсы, толстовку и легкую дубленку, вызвала такси.
«Я уже еду» - написала брату сообщение, садясь в машину и тут же получила ответ.
«Я тоже, но мы стоим в пробке, могу немного опоздать»
«Ок» - отбила ответ и откинулась на сиденье, пряча телефон в рюкзак.
У колонны Нельсона я стояла без пяти семь, Джона еще не было.  Подпрыгивая на месте, больше от нетерпения, чем от холода, смотрела по сторонам, выглядывая брата.
 -Тепло ли тебе девица, тепло ли тебе синяя? –рассмеялся Джон из-за спины, закрывая мне глаза ладонями. - Привет, Джулс.
-Джон, -развернувшись в его руках, обняла брата.
- Ну что, готова к путешествию, - поинтересовался он, беря меня под руку.
- Я вся в нетерпении! - тут же ответила я и второй рукой стала копошиться в рюкзаке, доставая тщательно упакованные подарки, электронную фоторамку для Джона с нашими фотографиями в том числе и с Гайд Парка, и ежедневник для Эммы с двумя ангелочками на обложке. – Откроешь дома, - велела я брату. – Это моя маленькая месть за то, что ты заставил меня изнывать от любопытства целый день.  Ну куда мы идем?
- Сейчас увидишь, - с улыбкой сказал он и потянул меня в сторону Нортумберленд-авеню. – А вот и наш экскурсионный транспорт. Брат махнул на другую сторону дороги, и остановился, рядом с нами стояли еще люди, видимо собирающиеся в ту же поездку что и мы.
 - Где? - Я начала искать глазами, куда он показывает, не видя никакого экскурсионного автобуса.
 - Да вон же он, Джулс, - Джон рассмеялся.
А я, открыв рот смотрела на черный двухэтажный автобус, расписанный готическими надписями, в нем периодически мигала лампочка, подсвечивая бордовые шторы, в эти мгновения так и хотелось произвести трескающий звук, которыми обычно озвучивают фильмы ужасов в такие моменты и надо признаться, что в наступающих сумерках он смотрелся немного жутковато, но при этом уже вызывал у меня интерес
-Ээээ, это наш автобус, Джон? Ты уверен, что это подходящая экскурсия на Рождество? Может лучше сходим на нее на Хэллоуин в следующем году?
- Что страшно, Джулс? - поинтересовался брат и тут же успокоил. - Я уверен тебе понравится! Хочу включить данный тур в один из будущих квестов для туристов, но для начала мы с тобой сами на нем прокатимся. Организаторы обещают интересное мистическое шоу и похоже оно уже начинается.  
У автобуса зажглись фары и в их свет вышла фигура, судя по наряду и своеобразной кепке, кондуктора автобуса.  Но прежде чем зайти в автобус, мужчина остановился перед ним и перекрестился и исчез внутри нашего будущего транспорта. Автобус развернувшись начал приближаться к нашей группе, проезжая немного вперед. Окна с той стороны, где мы стояли были раскрыты и из них звучала музыка и смех как из фильма про Каспера. А кондуктор в это мгновения был освещен фонариком и откуда-то сверху к нему тянулась костлявая рука с серпом. Мужчина махал ладонями и двигался по направлению к выходу.  Автобус остановился и в этот момент свет погас. Входная дверь с шипением открылась, наружу резко выскочила рука и вместе с тем улицу огласил дикий смех.  Буквально сразу же дверь захлопнулась, сжимая кисть предполагаемого кондуктора. И хотя я была уверена, что это муляж, все равно поморщилась. Рука дернулась, дверь немного приоткрылась, кисть исчезла внутри салона и в этот момент дверь снова распахнулась уже окончательно.  По лестнице, ведущей из автобуса скатился мужчина с выражением ужаса на лице. Приземлившись на пятую точку, он начал оглядываться по сторонам. И как будто только заметив нашу экскурсионную толпу, тут же улыбнулся всем широкой приглашающей улыбкой и чинно поднявшись, отряхнул полы своего пальто.
- О боже, Джон, - прошептала я брату, - я столько лет живу в Лондоне и ни разу не слышала про существование такой экскурсии. Чувствую нас ждет незабываемый вечер.
Кондуктор автобуса в этот момент протянул руку куда-то к стенке автобуса и взял в руки проводной микрофон, вытягивая его к себе, но тот не поддавался. Мужчина дернул его несколько раз, но ничего не выходило, пока после очередного рывка, шнур не вывалился чуть ли не на три метра в длину, а мужчина покачнулся, но удержав равновесие, снова улыбнулся нам и начал говорить.
-Добрый вечер, дорогие леди и джентльмены, - произнес он, - Вы хотите узнать кто мы? В свое время наша компания была самой огромной в Лондоне. Между 1957 и 1967 годами она проводила панихиды на темно-черных автобусах, доставляя умерших к месту их последнего упокоения. Когда разгорелся печально известный пожар в Южном Далстедском депо, уничтоживший сотни транспортных средств, оригинальный Некробус оказался единственным транспортным средством, которое невредимым выбралось из разрушенных обломков. Но то, что сначала казалось чудом, быстро превратилось в проклятие. Некробус приобрел потусторонние свойства, и было замечено, что он проявляется по всей стране, время от времени материализуясь то в Эдинбурге, то Лондоне или Йорке, а местные жители на протяжении десятилетий видели его бесчисленное количество раз. 
Благодаря тщательному изучению этих паранормальных явлений на протяжении многих лет, маршрут Некробуса удалось точно определить и записать, выявив, что Некробус привлекают зрелища, несущие ужас и страх. Те самые достопримечательности, которые на первый взгляд считаются величайшим британским наследием и культурой при ближайшем рассмотрении скрывают зловещие секреты. Вы хотите разрушить иллюзию реальности? Приблизиться к раскрытию ужасных истин и страшных тайн, тогда добро пожаловать в автобус-призрак сегодня на свой страх и риск!
Кондуктор сделал приглашающий жест рукой и отступил немного в сторону, позволяя пассажирам зайти в автобус. Наши места с Джоном были самыми первыми прямо напротив стоящего в начале автобуса кондуктора, который зашел последним. Двери автобуса закрылись, отрывая нас от реальности, из колонок зазвучала музыка и раздались крики филина, и в этот момент мне на плечо опустилась рука. Точнее я думала, что это рука пассажира, пока не увидела костлявую конечность, обернувшись назад.
- Черт, - вскрикнула я, стряхивая руку скелета, сидевшего прямо за нами и слыша смешок Джона.
- О, простите, - раздался тут же голос нашего гида. – Не все пассажиры прошлого тура, смогли с нами расстаться, сейчас я найду нашему старому другу другое место, чтобы он не отвлекал наших новых друзей от увлекательной поездки. Кондуктор забрал скелета с сиденья и посадил его на ступеньки, ведущие на второй этаж, наблюдая за этой картиной, я прошептала брату:
- Ты сказал про удобную одежду, но в твоей речи не было ни одного слова про подгузники. Поэтому я очень надеюсь, что они мне не понадобятся на этой экскурсии, Джонатан Арчибалд!

»» 15.04.21 13:12 Чудо Света USA
_________________

Лебанон, Пенсильвания, США
Семь лет назад

- Ты пойдешь учиться в медицинский колледж.
- Нет, - натягиваю сапоги и складываю свои вещи в объемную сумку. - Я уезжаю.
- Думаешь, тебя там ждут с распростертыми объятиями?
- Нет, но это всё же лучше, чем шесть лет корпеть над учебниками, чтобы потом выносить утки за больными в хосписе.
Этот разговор повторяется на протяжении последнего месяца, когда я в первый раз отказалась подавать документы в колледж в Херши. И с того момента мать не оставляет попыток прогнуть меня под себя. А я же так же яростно упираюсь и лелею надежду наконец оказаться в Голливуде. Жаль, что мама не видит, на что я способна, жать, что из-за своей работы она ни разу не смогла посетить наши постановки. Однако её неведение не останавливает меня от движения к своей мечте. А первый шаг я уже сделала: разослала свои документы по всем театральным вузам. Даже на “Джуллиард” замахнулась. Но пока что ответа нет ни от одного. И весь этот месяц я ждала именно ответа, который так и не пришел. А мать с каждым днем становится всё невыносимее. Договорились уже до того, что я просто уйду из дома в никуда.
И в ответ на её неверие я так и собираюсь поступить. Мне почти восемнадцать, я могу найти себе работу и деньги, чтобы не умереть с голоду. Пожить могу и в хостеле, пока не заработаю на съемное жилье. А когда-нибудь у меня будет собственный особняк на голливудских холмах.
- Бекка, если ты уедешь сейчас, ты сломаешь себе жизнь. Подумай, ну кто без подготовки ломится в Голливуд?
- Я, мама, - застёгиваю сумку, которую с трудом могу удержать в руках. - Ты проводишь меня?
- Не хочу потакать в твоей глупой затее.
- Мама, однажды я пришлю тебе билет на самолет до Лос-Анджелеса и покажу, чего я достигла.
- Или через пару месяцев ты вернешься, осознав, как глупо себя ведешь, и передумав гнаться за несбыточными мечтами.
- Знаешь, мама, мне не помешало бы немного твоей веры и поддержки в стремлении к своей цели.
- Я реалистка, а не фантазерка, как ты.
- Или пессимистка. И хочешь, чтобы я жила, как ты? Всю свою жизнь подтирала зады немощным?
- Зато моя профессия приносит пользу другим людям, а твоё актерство никому ничего не приносит, кроме денег в карманы продюсеров.
- И в мои принесет, а я, в свою очередь, буду отдавать на благотворительность. И что бы вы делали, если бы у вас не было спонсоров? На какие деньги бы существовали и работали, если бы никто не вкладывал в этот хоспис?
- Зато я знаю, что мои деньги - честно заработанные.
- Так ты проводишь? - не желаю больше спорить и выяснять отношения.
- Нет, мне нужно на вторую смену в клинику.
- Тогда я позвоню, как устроюсь, - оставляю сумку на кровати и, подойдя к матери, обнимаю её так крепко, словно видимся в последний раз.
Она сначала стоит, не шевелясь, но спустя полминуты уже стискивает меня в объятиях с такой силой, что не могу сделать вдох.
- Я буду ждать новостей от тебя.
- Я люблю тебя, мама, - целую её в щеку и отстраняюсь.
- И я тебя, малышка, - она тоже ещё раз обнимает и целует меня в висок.
Глаза внезапно начинает щипать от слез, поэтому, пока не дала маме повод снова завести свою пластинку про мед.колледж, беру сумку и спускаюсь по ступеням. Уже ступив на тротуар, оборачиваюсь и вижу маму, зажимающую рот рукой и сдерживающую рыдания. У меня самой глаза на мокром месте, но отступать от своей мечты не собираюсь. Поднимаю руку и, помахав ещё раз на прощание, направляюсь на автовокзал. В автобусе до Гаррисберга я пишу сообщение знакомой, которая уже два года живет в LA.
“Джес, привет. Я уже в пути. В 6 вечера самолет вылетает в Лос-Анджелес. Ты же встретишь меня там?”
Странно, но только сейчас я осознаю, что совершенно одна пускаюсь в эту авантюру. Но ответный месседж наполняет меня энергией и верой в свои силы.
“Привет. Конечно, встречу. Я уже приготовила для нас программу развлечений в Городе Ангелов”.
Хмыкаю на её энтузиазм, но уверена, что буду никакая после такого длинного путешествия через всю страну. Автобус плавно катится по дороге, а я же смотрю в окно и слушаю свою любимую группу “RHCP”, притопывая в такт ногой. Пару раз ловлю на себе взгляд улыбающегося парня, сидящего через проход. Скромно улыбаюсь в ответ и снова отворачиваюсь к окну, наблюдая, как меняется пейзаж: от жилых домов до леса и гор.
Через два часа автобус останавливается на вокзале в Гаррисберге, и мне ещё нужно преодолеть расстояние до аэропорта.
- Простите, - раздается рядом приятный голос, и я поднимаю глаза от своей сумки. - Вы не подскажете, есть ли хостел в этом городе?
Тот самый парень, что строил мне глазки в пути, стоит напротив, легко закинув на плечо рюкзак.
- Извините, но я проездом здесь, - улыбаюсь с сожалением и уже готова развернуться и уйти, но он снова тормозит меня.
- Тогда, может быть, отметим свой первый приезд в этот городок? Например, можем выпить кофе в Старбаксе.
- Извините, но мне правда некогда, у меня самолет через два часа.
- Так, может быть, я провожу и выпьем кофе по дороге?
- А вы знаете, куда идти?
- Скорее, ехать, но туда ходят автобусы.
- Как интересно, - поворачиваюсь к парню. - Значит, где хостелы, вы не знаете, а как добраться до аэропорта, знаете?
- Эх, вы меня раскусили, - смеется он. - Я приехал домой на каникулы.
- А я уехала из дома, - не знаю почему, но выдаю ему свои планы. - Собираюсь в Голливуд.
- Правда? Известной актрисой хочешь стать?
- Конечно, зачем туда ещё стремиться?
- И то верно.
- Раз уж ты местный, - я теряю момент, где мы переходим на “ты”, - то вот и показывай мне дорогу, и, может быть, я соглашусь на кофе, если не буду опаздывать зарегистрироваться на рейс.
- Отлично, - он подходит ближе и прихватывает мою сумку, чем слегка напрягает меня. - Меня, кстати, Кевин зовут.
- Бекка, - отзываюсь, и лишь когда он продолжает шагать рядом, я немного расслабляюсь. Не рванул с места с моими вещами - и то хорошо.
- Но ты летишь одна, а LA - не слишком безопасное место.
- Там я буду не одна, но спасибо за беспокойство.
- Хорошо, может, автограф дашь, пока ещё ты не прославилась, а я потом повешу его в рамочку на стене и буду хвастаться, что проводил тебя до самолета.
- Мне покажут обещанную дорогу и местный кофе?
- Конечно, кофе вон там за углом, - он показывает на перекресток. - А ещё ниже по улице - автобусы до Международного аэропорта. Или тебе нужен другой?
- Нет-нет, он самый.
И я понимаю что действительно хочу кофе, и, возможно, мне приятно общаться с этим парнем. По крайней мере, он не пытается принизить меня, чтобы самому выделиться, потому что все мои одноклассники из кожи вон лезут, стараясь показаться крутыми парнями. Этот простой в общении, не сказать, что симпатичный, скорее, обычный, но есть в нем что-то, что располагает.
Кофе. Шутки. Номер телефона. И я вновь в дороге, направляюсь к своей мечте.

»» 11.04.21 01:00 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________

Ntime. Лондонский офис M&E

- И что это за бред? – черная папка шлепнулась на стол с противным звуком. Отца как всегда переполняла решительность, накалившаяся в конкретном случае до состояния «огнедышащий дракон», грозя перерасти в фаер-шоу. Уже одно то, что великий спустился со своего Олимпа на этаж ниже и пришел в мой кабинет, явственно указывало на серьезность ситуации.
- Не знаю, - я вместил в одну фразу всю свою манерную невозмутимость, пожал плечами для полноты картины и лишь потом потянулся к документам, узнав их с первой печатной строчки. – Каждый норовит обидеть гения.
Сложно сказать, каким образом написанное мною для мисс Филлипс попало в руки к президенту компании. По первой с языка рвался способный утолить любопытство вопрос, но все же я не обрадовал предсказуемостью мистера Гордона Макнейла. Высшее руководство по обыкновению такими мелочами, соизмеримыми для кита с планктоном в океанической воде, не интересовалось без наводки со стороны. И сейчас не стало бы, ведь имелись же насущные, куда более важные дела: бардак в испанском филиале и денежные японцы, которых призывали к сотрудничеству практически серебряной погремушкой.
Мне совсем не нравилось то, что отец оказался в курсе. Хватало того, что все бумаги придирчиво просмотрел Честер, ноя почти над каждой запятой и двусмысленной формулировкой, а после читал Артур, к удивлению отреагировав сдержаннее. И все же будто оба педагоги со стажем и проверили домашнее задание за нерадивым учеником. В любом случае встреча с Люси назначена на завтра и ничего менять в своем творческом опусе я не собирался.
- Тебе мало непосредственной работы? – глядя с высоты своего роста в сто восемьдесят плюс, прогремел президент. С моей позиции в кресле это выглядело в общем даже забавно.
Он видимо наслаждался тем, что выбрался на землю к простым смертным, где ощущал себя богом. Сейчас бы мольберт, подрамник с холстом, краски, да написать портрет в образе Зевса с чернильным фоном, рассеченным молниями. Я едва заметно уголками губ улыбнулся своим мыслям. Никогда не умел рисовать, не нашлось в руках такого таланта, как, впрочем, и стремления к изучению изобразительного искусства. Критиковать уже созданное всегда в разы проще, чем вкладывать душу сначала в идею, а потом в ее воплощение.
- Хватает, - признался предельно честно, - но «Крайслер» увлекательнее. Манит. Понимаешь?
Похоже, отец не ожидал такого откровения вместо привычного ядовито-смешливого высказывания. Глядя с неподдельным изумлением, словно меня похищали инопланетяне и вернули на землю зеленокожим, он медленно опустился в кресло, предназначенное для клиентов. Все в тишине, будто никак не мог среагировать быстро и подобрать ответ отличный от извечных фраз, брошенных в пылу перепалок. И казалось, что слова уже оформились в его голове, готовые сорваться с уст, но резко открывшаяся дверь свела к нулю весь эффект момента. А мой скромный кабинет сегодня популярен не меньше, чем Букингемский дворец у туристов. Никак иначе не объяснить появление Артура, как обычно до зевоты скучного и делового в своем соответствии дресс-коду: неброский темный костюм, белая рубашка, галстук. К этому нередко еще добавлялась фальшивая улыбка, однако сейчас события не располагали.
- Потрудись объяснить, почему именно ты занимаешься «Крайслером»? – тон родителя снова облачился в лед. Что ж, оттепели не вышло, ручьи уж было зажурчали, но вновь замерзли в грезах о весне.
- Я попросил об этом Кая, - отозвался брат и направился к столу, чтобы концентрация Макнейлов на квадратный метр стала зашкаливающей величиной.
- То есть ты считаешь, что имеешь право на такие решения? – повернувшись к своему старшему сыну и ни на йоту не повысив громкости, осведомился отец.
В одночасье из действующего лица воистину шекспировской драмы я превратился в стороннего наблюдателя в зрительном зале. Именно такие ощущения накрыли меня, и на вкус оказались достаточно неприятными, отдавая горечью полыни. Слишком часто я оставался на берегу жизни, пока отец и брат самостоятельно разбирались со всеми трудностями, не стремясь узнать, каковым положение вещей выглядит с моего ракурса.
По правде, мою точку зрения президент невзлюбил с первых предложений. Причины этого уходили в прошлое, которое давно следовало бы вывернуть из пыльных мешков, перетрясти и, сделав выводы, пойти дальше с легким сердцем. Но в нашей семье глава столь прогрессивные методы отрицал в пользу своего авторитаризма. Поэтому я не показывал осведомленности касательно дел в Испании и вокруг выпендривающихся азиатов.
- Может, я выйду, - поддел я с усмешкой обоих и демонстративно поднялся со своего места, засунув руки в карманы брюк, - поскандалите без свидетелей?
- Разве твой заместитель не имеет полномочий на подобные распоряжения? – возможно впервые в жизни меня подмывало зааплодировать Артуру, никогда не умевшему, пусть негромко и очень ровно, но дать отпор. Он всегда соглашался, практически безропотной тенью следуя по проложенному президентом маршруту, выполняя любые поручения, справляясь успешно со всякими сложностями. Всегда доказывал отцу свою преданность и верность выбора преемника. И всегда был лучше меня.
Гордон Макнейл даже бровью не повел, второй раз на дню получив нетривиальный ответ там, где, казалось, давно привык к определенным ролям. Лишь чинно кивнул головой, словно принимая объединение двух непримиримых воинств против него одного. Взгляд его задержался на Артуре, а после переместился ко мне, сохраняя все ту же лишенную эмоций непроницаемость. Хотя стоит сказать, что протянувшееся между нами треугольником электрическое напряжение едва не искрило и было почти осязаемо.
- Ты нашел выход, Кай? - наконец-то нарушив молчание, предположил президент, естественно, определив «почерк» решения.
- Да я собственный зад не найду, если мне руки сзади связать, - прозвучало в привычной форме, хотя свой голос казался мне чужим.
- Что ж, развлекайтесь, мальчики, -  добродушно разрешил родитель, несколько удивив отсутствием нотаций.
Если б я нуждался в предсказании, то непременно сходил бы к гадалке, странной с виду цыганке с полупрозрачной сферой, в которой открывались будущее и всевозможные тайны бытия. Однако мне привычнее была установка материалиста, являющегося кузнецом своей судьбы. Поэтому, проводив отца задумчивым взглядом и дождавшись, когда за ним захлопнулась дверь, обратился к брату за развернутым объяснением.
- Слава богу, успел прикрыть твою задницу, - Артур выдохнул и, привалившись спиной к стене, устало потер виски.
- Ты так чуднО именуешь свой мазохизм, - губы тронула улыбка. Кто знает, чем закончилась бы беседа с главой компании, если б не вмешательство со стороны. Вдруг нам удалось бы услышать друг друга? Да, порой я тоже верил в сказки. – Какие новости из Испании?
- Я, правда, считаю твой план по «Крайслеру» живучим, - помедлив, не поднимая глаз, признался брат. – А новости из Испании тебе не понравятся…

»» 09.04.21 22:27 Другие страны мира
_________________

Июль

Я никогда не позволял себе дать слабину, с детства доказывая всем, и себе в том числе, что способен справиться с любой проблемой. Ничто не пришло мне в руки само, не досталось по наследству, не было присвоено. Это вызывало уважение и помогало мне расти, но вот уже несколько лет, как я понял, что перерос и это. Я чётко знал на что способен. Сколько сил, средств и времени нужно, чтобы покорить очередную цель любого толка. Я так же чётко знал предел своим возможностям и то, что успех, целеустремленность, самодостаточность и состоятельность не гарантируют того, что ты будешь любим. А что бы я не сомневался в этой истине, жизнь преподнесла мне встречи с Барбарой и лордом Хоторном.

Покончив с делами в Штатах, я решил там не задерживаться, хотя изначально планировал остаться на месяц. Привычным сценарием было вернуться к работе, делая вид, что ничего не случилось, но в этот раз я решил побыть наедине с собой, подумать. Для этого не подходил один из обласканных солнцем островов, с кипучей ночной жизнью. Сейчас даже мысль о таком претила.
Ты бывал в Шотландии? Там очень красиво.
Спустя всего час, с момента как мне вспомнились эти слова, я говорил по телефону с владельцем небольшого дома на острове Скарба. «Всё по-простому, без излишеств» предупредил меня барон Сандис и я заверил его, что ничего особенного мне не требуется. Избыток благ притупляет нашу способность получать от них удовольствие. Мой разум сейчас требовал очищения, покоя, попросту сказать, возвращения к истокам.
Сообщив в головной и лондонский офис о изменениях в моих планах, я вылетел из Лос-Анджелеса в Шотландию.

Шотландия, остров Скарба

Священные морские острова сразу и навсегда запали мне в душу. Остроугольной формы с северо-востока, на северо-западе они обрываются в воды прибоя отвесными скалами. Небольшие, покрытые зелёным кустарником островки, пестрят цветами среди валунов розового кварцевого известняка, контрастирующего с чёрными сланцевыми карьерами и пустошами. В хорошую погоду сланец ослепительно блестит на солнце, а во время шторма рождает странные видения и неестественные формы, сбивающие с толку даже не очень впечатлительных. Остров Скарба не населён, однако в его глубине прячется охотничий домик - Килмори-Лодж. Именно его я арендовал на следующие две недели.
Служащий барона, сопровождавший меня в поездке, бросал косые, оценивающие взгляды, наверное, пытаясь понять, что я хочу на необитаемом острове, в не охотничий сезон. Я делал вид, что не замечаю его любопытства, скользя взглядом по вересковым пустошам, разительно контрастирующих с сочными зелеными лугами и блеском сланца.
Восточная часть острова оказалась покрыта густым лесом, в котором как я уже знал, водятся олени и зверь помельче. Не остров, а драгоценный камень, в объятиях холодных вод.
- Здесь сильные приливы, - мужчина прервал молчание, затормозив перед охотничьим домом, – часто с высокими волнами.
Он замолчал, давая мне время усвоить информацию.
- Да, я знаю. – Во время перелёта я успел немало прочитать об этой местности и её особенностях. – Всё равно спасибо, что предупредили.
Мистер Уоррик кивнул и вылез из пикапа.
- Я оставлю вам номер телефона – звоните в любое время, если вам понадобится помощь или будет что-то нужно.

Продолжение следует...
_________________

Шотландия. Остров Скарба

– Только должен предупредить, что связь здесь плохая.
После предложения звонить в любое время, эти слова прозвучали почти как издевательство.
– Насколько плохая?
– Лучше всего сигнал ловить на причале, в штиль. Если вам очень повезёт, то поймаете слабенький, не доходя до береговой линии. Вопрос в том, на что его хватит.
В голове сама по себе возникла картинка скитающегося по острову меня, с протянутой к небу рукой со смартфоном – весёлое зрелище.
– Надёжнее всего письменное сообщение, – поделился соображением Уоррик, – его можно набрать заранее, подробно изложить проблему и отправить, как только будет сигнал. На это нужно гораздо меньше времени, чем на телефонный разговор.
Я кивнул и решил немного осмотреться, пока Уоррик переносил вещи и провиант из машины в дом.
Трудно было сказать когда построено здание, я мог лишь предположить, что около ста лет назад. Облизанные ветром и водой каменные стены потемнели от времени и морской соли. Приземистое строение выглядело так, словно выросло из грунта. Его можно было не заметить, если не знать, что оно здесь есть, так аутентично сливалась кровля и тёмный камень стен с суровым ландшафтом.
Тропка, ведущая вокруг дома справа, заросла колючим кустарником, похожим на ежевику. Продираться я не стал, просто решил обойти с другой стороны. Здесь кустарник ещё не подобрался так близко к стенам, к которым жались сиреневые и розовые кустики вереска. За домом, как я и ожидал, обнаружились пара хозяйственных построек. Поленница, уборная и немного осевший в землю сарай, с крохотным мутным оконцем, больше похожим на иллюминатор.
– Там инструменты, силки и сеть для рыбной ловли и всякое по мелочи, - подошёл мистер Уоррик, - хотите взглянуть?
– Дверь не заперта? – уточнил, мотнув головой.
– Заперта, - ответил мужчина, - все ключи в секретере, в гостиной. От главного входа, от задней двери, от сарая и запасной от машины.
– Хорошо, – я повернулся к дому, – Как обстоят дела с электричеством?
– Тут установлен генератор, – мистер Уоррик последовал за мной в дом. – Проблем с электричеством быть не должно.
Я перевёл тему:
– Здесь есть ружьё? Или барон привозит оружие с собой?
– Есть одно, – Уоррик посмотрел на меня серьёзно, – у вас есть разрешение?
Я кивнул, потом усмехнулся:
– Британское и американское.
В ответ мистер Уоррик пробормотал что-то о том, что в Америке разрешение дают всем подряд, и, видимо, только наличие у меня британского, а у него воспитания, помешало ему сказать это громко.
Тем временем мы вошли в гостиную. Мистер Уоррик показал мне где лежат ключи, а потом и амуницию, для висящего на стене ружья. Затем наступила очередь полок с несколькими фильмами, на случай непогоды, и немного более многочисленной подборки книг. Я пробежался глазами по корешкам, отметив как знакомые, так и новые для меня имена авторов. Ну, что ж, будет чем заняться вечерами.
– Если будете охотиться, – снова заговорил Уоррик, увидев, что я разглядываю оленьи рога над камином, – будьте осторожны. Лесная полоса не очень широкая, но растительность густая, поэтому обрыв легко не заметить.
Я перевёл на него вопросительный взгляд, предлагая продолжить.
– В восточной части есть провал, трещина. Довольно глубокая, около трёх метров. Стены отвесные, но выбраться можно. Главное, ничего не сломать при падении.
– Есть ещё что-то, о чём мне следует знать? – Я решил уточнить, не дождавшись продолжения рассказа о ловушках острова.
Мистер Уоррик улыбнулся:
– Хотите послушать о келпи?

Спустя час, я отвёз мистера Уоррика обратно к причалу, а потом смотрел, как он удаляется от острова на своём катере, оставляя за собой быстро тающий пенный след.
Я достал из кармана смартфон и убедился, что есть плохонький сигнал. Похоже, мне действительно придётся отдыхать – работать без доступа в интернет не получится. Хотя, у меня же есть материал первого семинара, на которые мы записались с Майклом, но из-за моей срочной отлучки в Денвер, ехать ему пришлось ехать одному.
Я сел на землю и устремил взгляд на тёмные морские волны. В голове не было ни одной мысли и... это было хорошо. Та самая разгрузка, которую я надеялся получить.
Не знаю, сколько я провёл времени, наблюдая за течением и разглядывая пятна близлежащих островков, по-прежнему диких внешне, хотя уже и не первозданных. Как минимум один из них был обитаем и медленно загорался далёкими огнями. Осознав, что огни становятся всё ярче, я понял, что уже почти стемнело и решил вернуться в дом. У меня будет достаточно времени, чтобы осмотреть остров вдоль и поперёк, а сегодняшний день и так выдался длинным.

Утром я было подумал, что день в одиночестве мне покажется длинным, но не успел моргнуть глазом, как оказалось что почти полдень.
Домработница давно стала прочной частью моего быта, а всё, к чему мы основательно привыкаем, становится словно невидимым. Сегодняшний день стал для меня откровением на тему ведения домашнего хозяйства. Начать хотя бы с полотенец, которые нужно было заменить или развесить и высушить, чтобы воспользоваться ими в следующий раз. Нагрева воды для душа, после приведения в порядок душевой кабины и ванной комнаты в целом. На кухне меня ждало столкновение планов и реальности в том, что касалось приготовления завтрака. Если не вдаваться в подробности, я позавтракал, но качество пищи, как и длительность приготовления, вызывали вопросы. Я решил относиться к тяготам своего нового бытия с юмором, поэтому закончив к полудню со всем, что нужно было уладить в первой половине дня, лишь рассмеялся возникшей мысли, что с моей скоростью самое время начинать готовить обед.
Закинув ружьё на плечо, я запер дверь и отправился изучать остров.

Через несколько часов, наслушавшись криков чаек и надышавшись морским воздухом, я вернулся к дому. Остров был не только необитаем, но и абсолютно пуст. В том смысле, что изучать здесь было нечего. Я обошёл его весь, не считая лесной полосы на востоке, решив оставить её на завтра.
Я не был разочарован, именно так представляя себе этот уголок суровой
земли, единственным украшением которой является дикая природа. Какие ещё нужны развлечения, когда невозможно отвести взгляд от волн, яростно разбивающихся о скалистые берега, или от рождённого сильным течением водоворота? Палитра красок здесь не очень разнообразна, но те, что есть в ней, яркие и завораживающие, как омытые слезами счастья и озарённые улыбкой глаза любимой женщины.

В последующие дни я рано вставал, чтобы заняться спортом, сделать себе завтрак, а после отправлялся бродить по острову. Я много думал. Не искал ответы, просто размышлял. Меньше всего о Барбаре. Больше всего о матери.
Нужно было признать, что я повёл себя как обиженный мальчишка. Должно быть потому что в том, что касалось Хоторна, я остался тем мальчишкой, который был ему не нужен. Будучи совсем ребёнком, я старался быть послушным, сильным, хорошо учиться, надеясь, что узнав о моих успехах, он вернётся. И был всё равно не нужен. Тогда я возненавидел его. Вырос с этим чувством, пронёс его через годы. Но я никогда не думал о том, как больно маме – женщине, которую бросил любимый человек. Сначала в силу своего малого возраста, а потом юношеской категоричности, я вообще не задумывался о том, что она любила этого «подонка», как я привык его мысленно называть. Возможно, не случись в моей жизни Барбары, я бы так и не задумался. Оставалось надеяться, что теперь она счастлива с ним. С тем, кому всю жизнь хранила верность. Мама заслуживала счастья.

Стук в дверь вернул меня в реальность. Я с некоторым удивлением посмотрел на книгу в своей руке, поняв что снова задумался. Но удивила меня, конечно, не книга, а нарушивший тишину стук. Кто, скажите мне на милость, может стучаться в дверь на необитаемом острове?
_________________

Июль
Квартира художника

Летом в Лондоне жарко и дождливо. Причём часто одновременно. Тем не менее сидеть дома я не собирался, и бродил с этюдником в поисках вдохновения, укрываясь где придётся от неожиданно налетающих дождей. Но скоро понял, что причёсанная природа городских парков перестала меня возбуждать. Всё реже и реже мне хотелось остановиться, поставить этюдник, да даже просто открыть альбом, чтобы набросать ровные линии дорожек и геометрически подстриженные кустарники идеально симметричных английских садов. Запутанные улочки старого Лондона были в этом плане щедрее и гораздо выразительнее, но меня тянуло на природу. Но не выхолощенную ландшафтными дизайнерами, а настоящую, дикую, необузданную. Ну, хотя бы настолько, насколько это возможно. Несколько вылазок в пригороды в поисках натуры не только не удовлетворили меня, но только ещё сильнее раздразнили и разозлили необходимостью мотаться часами туда и обратно по пробкам... Мысль о том, что, найдя подходящее место, возвращаться к вечеру в Лондон вовсе не обязательно, как и свойственно всем разумным мыслям, пришла в мою голову далеко не сразу. Как и та, что не стоит ограничиваться окрестностями, и что чем дальше от столицы, тем вернее я найду то, что мне смутно представлялось. Осознав же это, я долго не колебался. Что-что, а уж тяжёлым на подъём я, слава богу, никогда не был.

План мой был предельно прост. Двигаться на машине не спеша на север, останавляваясь там где захочется, настолько, насколько захочется. И хотя я наметил себе несколько узловых точек маршрута, славящиеся особо примечательными видами и красотами, но вполне допускал вероятность того, что найду то, что мне понравится как раз вдали от излюбленных туристических маршрутов. В общем, ничего определённого ни о маршруте моей поездки, ни о её сроках я заранее сказать не мог. И мне это, как ни странно, нравилось. Сначала я правда несколько суетился, не зная, что стоит взять с собой, а что будет лишним. А потом просто махнул на всё рукой. Главное, это иметь под рукой краски и холст, ради чего я, собственно и отправлялся в эту одиссею. А всё прочее — ну так хвала Всевышнему, на свете есть Visa, и даже в самой задрипаной деревушке сейчас можно найти и магазин, и банкомат, и терминал для оплаты. Если что и позабуду взять, куплю по необходимости.

Фальк ворвался в квартиру как всегда громогласно топоча и снося все углы. Ну вылитый слон в посудной лавке. Я как раз увязывал шпагатом сложенные стопкой подготовленные холсты и альбомы для этюдов. Запас красок и пастели уже был надёжно упакован в ящик нового этюдника, купленного взамен старого, потерявшего ремень и одну из ножек во время незапланированного загула.

-Петер! Что ты задумал? Какое, к чертям, путешествие? Тебе работать надо!
-Если ты не заметил, я именно этим и собираюсь заняться.
-Для этого вовсе не обязательно срываться за сотни миль. Тебе что, тут вдохновения не хватает? Зачем тащиться куда-то в одиночестве. Или ты едешь не один?
-Фальк, заткнись. - Я уложил в этюдник пакет с кистями, закрыл его, но спохватился и снова открыл, добавив мастихины. Я не планировал в путешествии писать что-либо маслом, но на всякий случай, вдруг пригодятся. - Если бы ты хоть на мгновение отвлёкся от подсчёта прибылей, то заметил бы, что да, вдохновения мне не хватает. И нет, я еду один.
Я поднял руку, предотвращая очередной поток слов.
-Сразу нет. Ты со мной не поедешь.

По скривившемуся лицу я понял, что угадал. Фальк последнее время стал слишком вездесущ. Утомительно вездесущ. Он и раньше таким был, хотя, сразу после замужества Сильви, мне показалось, что он несколько притих. Но ненадолго. Одно хорошо, что перестал постоянно твердить про доставший меня имидж. Надеюсь, он не придумает вместо этого что-нибудь новенькое.

-Ну вот, всё готово.
Я подхватил на плечо этюдник и поднял связку холстов и альбомов.
-Бери сумку с одеждой, поможешь мне вынести до машины.

И не обращая больше внимания на его недовольную мину, я направился к выходу.
_________________

Июль
Шотландия

Маленький самолётик бодро поднимался к облакам, даря давно позабытое чувство внутренней свободы и полёта. Я не спеша выжимал штурвал на себя, чуть щурясь от солнечных лучей, от которых тут, на высоте, совсем некуда было укрыться. Даже солнечные очки не особо спасали. Подумалось задним числом, что зря я наверное, решил лететь до Джуры во второй половине дня, лучше было бы с утра, пока солнце на востоке. Сказался недостаток опыта. Ну что же, на обратном пути буду умнее и назад в Обан полечу ближе к вечеру. А пока — я потянулся к соседнему креслу, к которому был прикручен ремнём мольберт и сумка с вещами, и выдернул за козырёк бейсболку, которую сунул в последний момент, уж не знаю зачем, поскольку больше люблю панамы. А вот, пригодилась же.

Сумасшедшая идея отправиться на небольшой островок к западу от Шотландии пришла мне в голову на исходе второй недели моего путешествия. Как я и планировал, я двигался не спеша, широким зигзагом, заезжая куда попало, и оставаясь, если мне понравится. Наслаждался природой и свободой, неопределённостью планов, чувствуя себя авантюристом, и ощущая то самое вдохновение, которое потерял, так безуспешно искал и не мог найти в большом городе. Альбомы, распухшие от эскизов, и несколько холстов с набросками уже не помещались на заднем сиденье. Особенно мне понравился один замок, неподалёку от Глазго. Вполне жилой, как указывал путеводитель, но такой неухоженный и создающий впечатление полузаброшенного. Скорее даже не замок, а башня. Она гордо возвышалась над лесом, опираясь на скалу, и в утреннем тумане производила мистическое впечатление, словно жилище какого-нибудь легендарного или даже сказочного персонажа. Я не стал подъезжать ближе — не захотел портить впечатление волшебства столкновением с реальностью. Вблизи наверняка стало бы видно, что там живут, что к башне ведут современные подъездные дороги, на крыше наверняка окажутся телевизионные тарелки и провода электропередач... нет, всего этого я видеть не хотел. Но вот вид издалека, со стороны леса... я провёл там почти целый день, истратив на эскизы целый альбом и сделав несколько набросков на холсте. Я буквально видел мысленно, как это будет. В масле, только в масле. Ни пастель, ни акварель не дадут необходимой тяжести и мрачности старых камней на фоне нависающих грозовых облаков, а вот масло... мне уже не терпелось приняться за работу, и я бы, пожалуй и начал прямо на месте, если бы только масло не сохло так долго... но как только вернусь в Лондон...

В Глазго я и планировал закончить своё путешествие, решив, что материала для работы собрано уже достаточно. Но тут меня сбил с намеченного пути администратор в отеле, оказавшийся любителем живописи и даже, что мне откровенно польстило, специально ездивший в Лондон полгода назад, ради моего вернисажа. Ну не мог же я отмахнуться от такого поклонника. Мистер же МакДермотт с завидным воодушевлением убеждал, что я не могу покинуть Шотландию, не увидав их знаменитый водоворот Коривреккан, и не попробовав виски «Остров Джура». На мой намёк, что виски я могу и в магазине купить, он только протестующе замотал головой, мол не то, чтобы проникнуться настоящим вкусом — надо первый раз попробовать прямо на винокурне. И обязательно увидеть, как бушует Коривреккан. Одно от другого не отделимо. Как ему удалось меня уболтать? Сам не понял, наверное гипноз. МакДермотт в порыве услужливости даже сам заказал мне номер в отеле в Крейгхаусе. Так что на следующий день, оставив почти весь багаж в отеле, и взяв, помимо мольберта, только самый минимум вещей, я отправился в Обан. Прикинув все варианты, как добраться до Джуры, и выяснив, что по морю только с обязательной пересадкой через Айлей, я раздумал тратить время на паромы, и решил взять авиатакси. В очередной раз мысленно сказав спасибо отцу, который считал, что в наш век скоростей неумение управиться с каким-либо транспортом для мужчины — огромный недостаток. Поэтому надо уметь всё, мало ли что в жизни может пригодиться. Вот он и учил меня всему, что умел сам. А я и не возражал, мне нравилось. Да и какому бы мальчишке это не понравилось? Поэтому теперь я мог, слава богу, управлять не только автомобилем, но и катером, и даже малым самолётом. Редко доводилось, правда, использовать эти навыки, более чем редко, но вот сейчас я как раз и подумал — а почему и нет? Чем тратить сутки на медлительный паром — я же могу арендовать на аэродроме в Обане двухместную Сессну и меньше чем через пару часов быть на Джуре.

***
Маленький самолётик над морем. Романтика. Тёмные полосы берегов почти теряются в отражённых солнечных бликах. Красота. Только бы не забывать следить за маршрутом. Впрочем, что тут сложного? Лучше сейчас опущусь немного пониже, чтобы не пропустить этот знаменитый Коривреккан. Хотя пропустить его не получилось бы и так. Я это понял, когда услышал ужасающий рёв, заглушающий даже звук работающих двигателей. Воронка подо мной в самом деле была огромной и клочья пены летели во все стороны. Я спустился ещё пониже, и сделал пару кругов, чтобы рассмотреть получше. Волны поражали высотой. Качка тут наверное, нереальная. Как же тут ходят суда? Или обходят опасное место стороной? Интересно, как он будет смотреться с берега? Я снова потянул штурвал на себя, немного набирая высоту и беря курс на остров, который как раз возник тёмной громадой прямо передо мной. Что случилось в следующий момент я даже не понял. Откуда взялась эта стая? Чайки или бакланы, я не разглядел, пытаясь уклониться от встречи, но уйти ниже я уже не мог, а выше просто не успел. Галдёж этих летающих тварей заглушил даже рёв водоворота. Во всяком случае мне так показалось. Удары тушек в стекло показались мне оглушительными. Едва лишь я успел подумать, что только бы не затянуть ни одной под винты, как правый двигатель вдруг зачихал и резко сбавил обороты, а потом и вовсе стал спотыкаться и глохнуть. Стаю же словно тряпкой со стекла смахнули, во мгновение ока птицы остались далеко позади. Искать посадочную площадку мне уже было некогда. Вспоминая в панике всё, что объяснял инструктор про аварийную посадку на одном двигателе, я еле дотянул до берега и, молясь всем святым сразу, каким-то чудом умудрился сесть, завалившись вправо и чиркнув крылом по скале. С оглушительным треском лопнули шасси, и самолёт упал на землю. Кабину перекосило. Я сильно ударился головой, а левую ногу заклинило между штурвалом и креслом. Кое-как, с большим трудом и пожертвовав джинсами, мне удалось высвободиться из капкана. Сдвинув дверцу кабины, я вывалился наружу, чувствуя, что ноги меня не держат. Нет, всё же к такому экстриму я оказался совсем не готов. Сейчас очень кстати оказался бы этот хвалёный виски — местная достопримечательность.

Беглого взгляда на винт оказалось достаточно. Торчащие из турбины перья и пятна фарша - классический bird strike. Хорошо ещё, что скорость у меня была не большая и стекло они не повредили. Иначе бы я не долетел. Но вот что теперь делать с самолётом? Больше похожим на груду лома. Сам я его точно не починю, даже если бы умел. Да и тут не только двигатель, ещё и шасси, и крыло... вряд ли его получится поднять в воздух. Позвонить на аэродром? Пусть пришлют механика, инспектора, агента, или кого там ещё. Кажется, в арендном договоре попадание птицы в двигатель считается страховым случаем. Я вытащил смартфон, но к моему неприятному удивлению, сигнала не было. Ну да не проблема, в Крейгхаусе наверняка налажена связь с материком. Не живёт же городок без мобильной связи. Если нет телефонной вышки, то хотя бы радио в отеле наверняка быть должно.
Я вытащил из кабины свой багаж и навигатор. Впрочем, навигатор тут же закинул обратно в кабину, без интернет-связи он оказался бесполезной игрушкой, пришлось отыскать бумажную карту. Ну, если водоворот вот здесь, значит я упал где-то тут. Я отчеркнул ногтем примерный кусок побережья. А городок, где меня ждёт номер в отеле, получается, вон там. Вроде не так и далеко, дойду за час-полтора. Я поднял голову от карты и огляделся, в первый раз толком увидев, куда меня занесло. Бескрайняя синяя гладь моря, прорезанная бурыми скалами береговой линии, малиновые всполохи на небе — такие на удивление грубые, словно вырубленные топором линии и такие чистые краски, без каких бы то ни было полутонов... Я даже забыл про боль в ноге. Руки сами потянулись к мольберту. Никуда отель не денется, успею ещё и дойти, и позвонить. Я увлечённо наносил на холст крупные мазки, пытаясь поймать очарование этого места, и опомнился только, когда свет стал стремительно уходить вслед за тонущим в море солнцем. Спохватившись, что если я не поспешу, то мне придётся искать отель в полной темноте, я сложил мольберт, и закинув на плечо сумку с вещами, прихрамывая двинулся по направлению, подсказанному картой.

Где-то через час выяснилось, что или я не правильно оценил расстояние по карте, или же ошибся с направлением, так как ничего похожего на город не появилось. Наоборот, появился какой-то лес, которого я вроде как на карте и не видел. Да и саму карту пришлось рассматривать в полной темноте, подсвечивая себе только смартфоном, потому что захватить из самолёта фонарик я сразу не догадался, а сейчас уже не нашёл бы, где его оставил. Я ужасно устал и продрог. Раненая нога болела просто немилосердно. Через прорехи в штанине виднелись стремительно чернеющие синяки. К тому же меня настиг запоздалый нервный отходняк от аварии. Чудом не свалившись с какого-то обрыва, внезапно возникшего под ногами, и уронив туда сумку, я уже решил плюнуть на всё и больше не испытывать судьбу, бродя в темноте по бездорожью, раз уж так вышло. Но вдруг проблеск света невдалеке заставил меня воспрянуть духом. Кажется, я всё-таки добрался до города. Правда, до огонька оказалось не так и близко, как обманчиво показалось с первого взгляда. Но всё же я дошёл. Это оказался всего один дом. Не город. Но у меня уже не было сил удивляться. Звонка на двери не было, только старинный молоток. Я несколько раз стукнул в дверь, надеясь, что хозяева ещё не спят.

Свет из распахнувшейся двери осветил крыльцо, ослепив меня. Я невольно прикрыл глаза ладонью, различая только темный силуэт с ружьём в освещённом дверном проёме.
-Прошу прощения за беспокойство, сэр. Я потерпел аварию на берегу и, кажется, заблудился. Вы не подскажете, далеко ли ещё до города?
-Вплавь? - иронично спросил мужчина. - Прилично.
Голос говорившего показался знакомым, и, когда глаза привыкли к свету, я узнал Джеймса, того самого, у которого я купил машину. Он меня, похоже тоже узнал. Мир воистину тесен.
-Откуда вы тут взялись, Линд-Уайатт? С неба что ли упали?
Ирония судьбы. Но ведь именно так и вышло. Я качнул головой, соглашаясь, что да, именно с неба.
-Небольшая авиакатастрофа, но думаю, если сообщить на аэродром, они пришлют механика, прямо сюда, на Джуру.
Джеймс несколько мгновений недоумевающе смотрел, а потом захохотал. И, как мне показалось, причиной хохота был не кто иной, как я. Хотя что такого смешного я сказал?
-Это остров Скарба, - отсмеявшись пояснил Джеймс. - Необитаемый остров.

-НЕОБИТАЕМЫЙ ОСТРОВ?!
_________________

Июль.
Шотландия. Остров Скарба

– Вернее, он был необитаемым, до нашего с вами появления, – поправился, рассматривая взъерошенного художника.
То ли за прошедшие восемь дней я соскучился по людскому обществу, то ли Линд-Уайатт вызывал жалость, но я махнул рукой, приглашая его войти.
– Спасибо, – поблагодарил он за гостеприимство, озираясь по сторонам. – А вы как тут оказались?
Всё-таки дело было в художнике. Точнее, в том, как его шокировала новость о необитаемости острова. Он смотрел совершенно ошалело, настороженно, словно ждал, что сейчас кто-то выпрыгнет на него из-за угла, с криком: «Сюрприз!».
Я вздохнул:
– Это не слишком приятная история. Я не хочу об этом говорить.
В наше время люди жутко боятся показаться не толерантными, бесчувственными, навязчивыми, поэтому перед фразой «я не хочу об этом говорить» все безропотно отступают.
Отвернувшись от художника, я спрятал улыбку и заодно помолчал, придав словам трагичность. Если судьба послала мне развлечение в лице Линд-Уайатта, грех отказываться от удовольствия повеселиться.
– Прошу прощения, – как и ожидалось, пробормотал художник и тоже замолк. Но ненадолго. – А кому принадлежит этот дом?
Линд-Уайатт сел на край кресла, всем видом излучая непонимание своего положения.
Мне стоило труда не рассмеяться, и только умение картёжника держать безупречный покерфэйс спасло и на этот раз.
– Если бы я знал, – подойдя к серванту, который служил своему хозяину баром, я достал бутылку виски «Остров Джура», вот только упомянутый моим нежданным гостем, и щедро налил нам в бокалы на два пальца. – Это странное место.
Выдав это замечание, я обернулся, насладился мелькнувшим на лице Линд-Уайатта выражением беспокойства, и протянул ему бокал:
– Выпейте. Не помешает.
Я занял второе кресло и принялся смаковать свой виски. Через полминуты Линд-Уайатт завозился, напоминая о себе. Я снова сдержал улыбку.
– Может, разведём огонь в камине, мне кажется сегодня особенно прохладно? – предложил я, с невозмутимым выражением лица.
– Можно развести, – отозвался мой гость, явно намёрзнувшись, скитаясь по острову. – Но почему вы говорите, что это место странное?
Я кивнул, давая понять, что помню о предмете нашего разговора и, поставив бокал на каминную полку, взялся выбирать поленья.
– Я попал на остров восемь дней назад, – даже не глядя на художника, я видел как он подался вперёд, обратившись в слух, – нашёл этот дом, машину в гараже, продукты на кухне и... – я чиркнул зажигалкой под тонким концом щепки, подождал пока она займётся огнём, – и ни одного человека.
Просунув щепку под сложеные «решёткой» полена, я немного развернулся на пятках и посмотрел через плечо на Линд-Уайатта:
– Но здесь же кто-то был. Продукты свежие, и их немало. Было восемь дней назад, – уточнил для верности. – Автомобиль стоит в гараже, вещи, – я указал на свой свитер, – а людей нет. Я уже обошёл весь остров, но тела не нашёл.
Отметив на лице художника напряжённую работу мысли, я отвернулся к разгорающемуся огню и улыбнулся.
– Тела? – переспросил Линд-Уайатт. – Может, эти люди просто уехали с острова?
– Оставив свои вещи и продукты?
– И правда странно, – немного подумав, ответил художник. – А почему вы за восемь дней до сих пор не уехали с острова?
Я поднял указательный палец, обозначая важность вопроса, а потом и сам поднялся с корточек на ноги.
– Это следующая странность, – захватив свой бокал с виски, я вернулся в кресло. – Во-первых, мимо острова проплывает критически мало лодок и кораблей. Вероятно, это обусловленно близостью водоворота, – Линд-Уайатт кивнул, соглашаясь с моей теорией, – но как объяснить то, что те редкие судёнышки, которые всё-таки проплывают мимо, никак не реагирует на мои призывы – я не знаю. Буквально вчера мимо проплывал катер, я махал им и кричал «Помогите!», а они просто помахали мне в ответ и уплыли.
Я вошёл в роль и уже сам слышал в своём голосе озадаченность и беспокойство.
– Наверное, они не слышали вас из-за рёва водоворота, – предположил Линд-Уайатт, – или решили, что вы разыгрываете их.
Мы оба замолчали. Я допивал виски, художник смотрел на огонь, явно думая о том, во что он влип.
– И связи нет, – через некоторое время задумчиво произнёс мой гость, – по крайней мере я не смог поймать сигнал. А здесь, в доме, – оживился художник, – как-то налажена связь с внешним миром?
Я отрицательно помотал головой. Мой лишённый надежды взгляд говорил: «Выхода нет».
– Ну, хорошо, что теперь нас двое, – попытался приободрить меня художник, – завтра мы обязательно что-нибудь придумаем.
Я уже придумал, Линд-Уайатт. Я уже придумал.

– Вот, что я нашёл.
Я раскрыл руки, позволяя вещам упасть на диван. Хорошая, ярко-жёлтая ветровка, какие носят береговые патрульные, панама с тульей и антрацитовые сапоги, с ярко-розовым флоральным принтом по бокам. Это, конечно, не то же самое, что фиолетовый шарфик, но художнику должно понравиться.
– Чьи это вещи? – поднимая панаму двумя пальцами, спросил художник.
Пожал плечами:
– Должно быть, кого-то из усопших. Можешь не одевать, – я сел и начал натягивать хозяйские сапоги, – но тогда рискуешь промокнуть до исподнего.
За завтраком мы решили, что официоз в нынешних условиях особенно обременителен и перешли на ты. Кстати, готовил художник ещё хуже, чем я. В смысле, совсем не умел. Скажем прямо, так себе помощник, но я был решительно настроен найти ему применение, то есть задачу по силам и способностям, которая облегчила бы мои островные будни.
– Вон, швабра, – я кивнул в сторону чулана, в дальнем углу кухни, – возьми черенок и привяжи к нему простынь.
– С простынью тяжеловато будет, – возразил Петер.
– Но рвать мы её не будем, – предупредил, чтобы он даже не думал о вандализме. – Кто знает когда и для чего она ещё может понадобиться.
Закончив с сапогами, я надел свой (то есть хозяйский) дождевик, достал амуницию и проверил ружьё, краем глаза заметив как исчезла в чулане жёлтая спина. Линд-Уайатт без должного восторга воспринял моё предложение дежурить на берегу с самодельным флагом, чтобы было чем махать, если мимо нас будет проплывать какое-нибудь судёнышко, но ему пришлось согласиться, что вариантов у нас не так уж много и нужно перепробовать их все. Эта игра меня порядком забавляла, поэтому рассказывать Линд-Уайатту правду я пока не собирался.
Совсем скоро мы шли к месту, которое я называл причалом, потому что именно там мы с мистером Уорриком пристали к берегу. Я нёс ружьё, ведро, наживку и прочие нужные, но неинтересные вещи, следом за мной шагал Линд-Уайатт, с «флагом» на плече. Простыня для нашей цели действительно была тяжеловата, но то ли ещё будет, когда она станет влажной от брызг.
Добравшись до места, я снял верхнюю одежду и в одних портках и сапогах на босу ногу вошёл в воду. Мои самодельные ловушки и две мордушки барона редко приносили большой улов, но две-три рыбы находились в них почти каждый раз, а мне для обеда этого хватало. Художник с любопытством следил за моими манипуляциями, так что мне даже пришлось напомнить ему, что пялиться надо не на меня, а на линию горизонта. Сегодня, кстати, опять едва различимую. Гул водоворота, взвесь в воздухе и ледяная вода – вот, основные минусы отдыха на Скарба. Ну, а кто обещал, что будет легко?
Я взялся за импровизированный поплавок и, без суеты, стал подтягивать к себе уже вторую мордушку. Линд-Уайатт снова наблюдал, видимо уже радуясь свежей рыбе на обед. «Самое время» решил я и крикнул:
– Лодка! Петер, лодка!
Не ожидавший подвоха художник вскочил на ноги и, подняв над головой палку с простынёй, ломанулся вдоль полосы прибоя, крича: «Мы здесь! Помогите!». Как он бежал! А с какой отдачей кричал?! Господи, как я ржал! Аж чуть не уронил мордушку с двумя рыбинами обратно в воду.
Наконец, сообразив, что никакой лодки нет и я смеюсь именно поэтому, Линд-Уайатт возмущённо бросил «флаг» на гальку и разразился гневной тирадой. Признаться, я почти ничего не расслышал, потому что продолжал хохотать, а Коривреккан успешно перебивал любого, но вид покрасневшего от негодования художника доставлял мне столько радости, что я просто не мог успокоиться.
Оказавшись на берегу, я переложил рыбу в ведро, вытряхнул из сапог воду и затолкал в них тряпки, чтобы немного подсушить, а сам быстро оделся.
– Если ты тут закончил, – оскорблённо буркнул художник, – пошли, заберём мою сумку из оврага.
Я скользнул взглядом по его белеющим из рваных джинсов коленкам и, не сдержавшись, снова улыбнулся:
– Оставайся здесь, кто-то должен следить за проходящими мимо судами, чтобы подать знак, – кивнул в сторону брошенного флага, – я сам достану твою сумку.
– Ну, уж нет, – всё так же оскорблённо пропыхтел Линд-Уайатт и демонстративно прошёл мимо своей белеющей на гальке попранной надежды на свободное будущее.
– Я не понял, – от такой наглости моё веселье сошло на нет, – я один всё должен нести?
– Я его не потащу, – заявил Петер, видимо, крепко обидевшись на безобидную, в общем-то, шутку.
– Понесёшь, – заверил я тоном человека, на стороне которого сила, – или на меня можешь больше не рассчитывать.
Линд-Уайатт остановился, какое-то время продолжая смотреть прямо перед собой, потом вернулся на несколько шагов, взял флаг и, закинув его на плечо, двинулся на восток. Я пожал плечами, подхватил остальные вещи и пошёл следом.
По пути к лесной полосе, перед моими глазами несколько раз возникала картина бегущего по берегу Петера, с ветром в волосах и надеждой в глазах, и я снова начинал тихо смеяться. А виновник моего веселья шёл строго вперёд, хотя было очевидно, что дорогу он не знает. Ну, ещё бы, это я за восемь дней обошёл тут каждый квадратный метр, а он петлял в темноте, без шанса запомнить маршрут.
– Нам вправо, – подсказал я, заметив, что художник притормозил у входа в лес. – Если ты говорил про тот обрыв, про который я думаю, то сейчас вправо и глубже в лес.
Я хотел добавить, чтобы он был осторожен – из-за кустов обрыв совершенно не виден, но Петер пошёл дальше и я промолчал, не желая и далее разговаривать с его спиной.
Чтобы не пришлось делать двойную работу, я старался заглянуть под каждый куст и дерево, мимо которых проходил. Линд-Уайатт делал то же самое. Я по правой стороне тропы, он – по левой. Я не заметил, как в какой-то момент он сошёл с тропы и пошёл дальше вглубь, об этом меня оповестил хруст ломающихся веток, бранное слово, сорвавшееся в момент ухода земли из-под ног, и звук упавшего тела.
_________________

Июль
Остров Скарба

Это было, мягко говоря, неожиданно. Сначала я никак не мог понять, как вместо комфортабельного отеля на Джуре, где у меня был заказан номер-люкс, я оказался неизвестно где, без связи и возможности вернуться на большую землю. Только позднее, снова открыв карту, я понял. Пытаясь удержаться в воздухе после встречи с бакланами, я, похоже, перепутал направление, и вместо того, чтобы свернуть южнее, свернул севернее. Видимо, этот проклятый остров оказался ближе, а я даже не посмотрел, что тут, оказывается, есть не только Джура. А и необитаемый, мать его, Скарба.

Мне ещё необычайно повезло в этой попе мира встретить живого человека. А то что он оказался знакомым — вообще чудо, иначе не сказать. Как и то, что тут оказался вполне даже обустроенный дом, электричество, припасы. Ночевать под открытым небом мне совершенно не улыбалось. И без того я продрог до костей. Сначала птицы, потом этот необитаемый остров. Я, конечно, хотел на дикую природу, но на такое близкое знакомство с ней как-то не рассчитывал.
В мистические намёки Джеймса я не особо поверил. Предположение, что хозяева просто уехали, казалось мне гораздо более правдоподобным. А то что оставили вещи — ну мало ли какие могли быть причины. Хотя... сомнения во мне ему всё же заронить удалось. Ну ещё бы, такую трагическую мину состроил, а у меня в тот момент, видимо, напрочь отказало критическое мышление.

Кто родил утром идею размахивать флагом с берега, чтобы привлечь проплывающие катера? Вроде Джеймс, я, кажется, предлагал развести костёр, припомнив читанные в детстве книжки про пиратов. Но Джеймс настоял на флаге, заявив, что на берегу настолько мокро и постоянная водная пыль от водоворота, что костёр дело совершенно тухлое. Ну что же, флаг, так флаг. Гораздо сильнее меня озадачила куча барахла, притащенная Джеймсом откуда-то из кладовой. Я с сомнением оглядел предложенный гардеробчик. Единственный плюс — оно всё было непромокаемое. Но вот всё остальное — сплошные минусы... Собственно, куртка, оказалась вполне приличная. Если не считать расцветки, грозящей ожогом сетчатки. А вот резиновые сапоги... явно мужские, если судить по размеру и с весёленькими розовенькими цветочками — всё же женские?

-Н-да, - глубокомысленно протянул я, рассматривая сей шедевр дизайнерского искусства. - Наверное, это и хорошо, что мы не застали тут никого из хозяев. Честно говоря, мне равно не хотелось бы столкнуться тут ни с мужиком, который носил сапоги в цветочек, ни с женщиной с... каким?... 44 размером ноги.

Собственно, выбора у меня особого не было, так как весь мой багаж остался в отеле в Глазго, а то немногое, что я взял с собой на остров, ещё предстояло отыскать. Так что либо эти дизайнерские шмотки, либо Джеймс прав, на берегу я промокну до костей. На всякий случай я ещё раз проверил смартфон, но связи как не было, так и не появилось. Кому рассказать, не поверят же. В 21 веке — вот так попасть. Одна надежда, что ещё сегодня получится выловить какой-нибудь мимопробегающий катер.

Берег был уныл и сер. В полосе прибоя вяло колыхались, цепляясь за гальку, бурые водоросли. Вчера я упал, вроде, с другой стороны? Там было красивее. Вот только где? И сколько я прошёл вчера пешком? Сложно сказать, блуждая в темноте сложновато запомнить направление. Сумку найти будет не просто. Пока же я скептически смотрел на горизонт, откуда теоретически могло появиться спасение. Флаг из простыни очень скоро намок и постоянно норовил прилипнуть то к спине, то запутаться в ногах. Глазеть на пустой горизонт мне скоро надоело. Гораздо интереснее было наблюдать за рыбалкой. Мои познания в сём процессе были больше теоретическими, так что хорошо, что хоть один из нас знал, что делать. Всё что я знал о приготовлении еды, это что ее можно достать из холодильника, или же заказать доставку на дом.
–Лодка! Петер, лодка!
Ворвался в мои размышления голос. Неужели? Я ломанулся к берегу, размахивая этим кретинским флагом, пока до меня не дошло, что никакой лодки в пределах видимости нет и не было, а Джеймс ржёт уже не скрываясь. Вот тут до меня дошло. Да, пусть с запозданием, но всё и сразу. В том числе и то, почему в качестве основы для флага была выбрана палка от швабры, а не что-то более, скажем так, травмоопасное.

Отшвырнув флаг, я высказал всё что я думаю, от злости то и дело сбиваясь на шведский. Но он так веселился, что я сделал мысленно себе зарубку, отплатить той же монетой. Нет, я не злопамятный. Отомщу и забуду.
–Если ты тут закончил, пошли, заберём мою сумку из оврага.
–Оставайся здесь, кто-то должен следить за проходящими мимо судами, чтобы подать знак, я сам достану твою сумку.
Я почувствовал, как брови поднимаются вверх. Так значит шуточка ещё не закончилась? Я в самом деле произвожу впечатление безнадёжного лоха, которому можно впарить любой бред? Попререкавшись ещё немного на тему кто потащит обратно флаг, я всё же уступил, смотав эту чёртову простыню вокруг палки. Так её хотя бы было легче тащить, а то эта хлопающая по спине мокрая тряпка меня уже порядком достала.

Я шёл вперёд и думал, что наверное, я в самом деле туплю. Может быть я ударился головой при падении самолёта гораздо сильнее, чем мне показалось? Иначе я не мог объяснить себе, почему я купился на всё это. В конце концов у нас в самом деле уже 21 век, и мы не на затерянном острове в океане. Господи, неужели я мог подумать, что, пропади я бесследно, Фальк меня не отыщет? Он очень даже трепетно относится к собственному финансовому благополучию, которое напрямую зависит от меня. Да он наверняка уже землю роет, или я совершенно его не знаю. Я споткнулся о какой-то камень и чуть не растянулся на земле. На ногах устоял, использовав флаг как опору, но мысли перепрыгнули с Фалька на разбитый самолёт. Послезавтра я должен был вернуть его обратно на аэродром. Получается, что не верну. Ну я тормоз! А ведь на нём же наверняка есть gps-маяк. Пусть тут такая дыра, что сотовая связь не ловит, хотя в истинности последнего я уже начал сомневаться. Не удивлюсь, если этот шутник прячет где-то передатчик. Но по спутнику-то они в любом случае найдут пропавший самолёт как раз плюнуть. И меня вместе с ним. Спрашивается, и чего я тогда вообразил себя Робинзоном? Двадцать лет тут мне точно не светят. И вот почему бы мне не подумать об этом вчера? Или хотя бы сегодня утром? До того как попёрся на берег с этим идиотским флагом.
Мне кажется, или он до сих пор ржёт?

–Нам вправо. Если ты говорил про тот обрыв, про который я думаю, то сейчас вправо и глубже в лес.
Подсказка оказалась кстати, ибо я совершенно не представлял, куда идти. Надо будет хоть немного осмотреться здесь. На случай, если спасатели всё же задержатся. А ещё лучше, дойти до самолёта и оставить там записку, что ли. Иначе в самом деле придётся дежурить на берегу. Но пока главное найти свои вещи. Что-то мне подсказывало, что на сапогах в цветочек и вырвиглазной куртке изыски гардероба, который мне предоставили, не ограничатся. Я осматривался, пытаясь опознать хоть какие-то приметы места, где потерял сумку, но единственное что помнил, что тогда чуть не свалился с обрыва. Сколько же тут кустов, не пройти. Тваю ж мать! Земля ушла из под ног, и я, безуспешно попытавшись ухватиться за ветки, полетел вниз.

Ну что, обрыв я нашёл.

Как показали последние события - предпоследние были лучше. Полёт оказался не долгим, а приземление — хоть и достаточно мягким, но не особо комфортным, даже наоборот. Я умудрился угодить прямо в середину кучи веток. Падение это, конечно, здорово смягчило. Хотя синяков наверняка прибавило. А после вчерашнего их на мне и так было не мало. Но делать нечего, остаётся лишь постараться выбраться из этого всего по возможности с минимальным ущербом. И стоит, наверное, поблагодарить судьбу, что я не свалился метров на десять правее. Потому что как раз там рос роскошный терновый куст. От одной мысли, что я мог рухнуть прямо туда, мне поплохело. Отдышавшись, я выбрался из веток и посмотрел на верх. Нифига ж себе! Метров пять, не меньше. Но надо как-то выбираться. Звать на помощь Джеймса я не хотел. Довольно он уже развлёкся на мой счёт. Сам выберусь. Я огляделся в поисках менее крутого склона и с радостью заметил не так и далеко яркий бок своей сумки. Она удобно висела на каком-то торчащем из середины склона корне, на высоте где-то метров трёх. Поняв, что всё равно придётся прыгать, я стащил сковывающий движения дождевик и бросил его под куст. Вытащив из кучи веток палку подлиннее, я отправился сшибать сумку с этой импровизированной вешалки.
Где-то наверху я слышал голос Джеймса, зовущего меня, но отзываться не стал. Вот достану сумку, выберусь из оврага, тогда.

Сбить сумку оказалось не трудно. Честно говоря, её стоило только раз подпихнуть палкой, как корень, на котором она висела, треснул, и сумка рухнула вниз, прямо мне в руки. Довольный, я вытащил свою собственную куртку и, закинув сумку на плечо, направился обратно. Всё же не стоило разбрасываться хозяйскими вещами.

Обойдя куст, я увидел Джеймса, который матерясь вытаскивал ярко-жёлтую куртку из терновых колючек.
–Тебе что, она дорога как память? Я бы и сам её достал.
–Ты...
Джеймс явно хотел выругаться, но почему-то сдержался. Я ещё раз оценил высоту склона, некоторую потрёпанность его вида и явно сдерживаемый мат, и до меня дошло.
–Ты что, подумал, это я там под кустом валяюсь?
Я не смог удержаться от некоторого ехидства. Славно получилось. И ведь абсолютно случайно. Небеса свидетель, я ничего такого не задумывал, но от этого вышло даже лучше.
–Знаешь, я подумал, ты прав, нам в самом деле надо постоянно дежурить на берегу. Правда, флаг я потерял где-то там наверху. Но ты же его найдёшь?

Возьму мольберт, выберу на берегу место поживописнее. Даже флаг с собой возьму, сидеть мягче будет.

–Ты знаешь, как отсюда выбраться теперь? Сразу предупреждаю, что летать я умею только вниз.

»» 10.06.21 18:01 Другие страны мира
_________________

Лондон. Район Рождества.

Скучать без Эммы мне не приходилось, хоть и было немного одиноко, но работа занимала все свободное время. Я старался изучать город как через интернет, так и пешими прогулками. Вставал рано утром, когда еще было совсем мало людей на улицах, совершенно не любил толкучку. Иногда катался на машине по районам, которые страшновато было посещать пешком, но в них и не было практически ничего интересного, поэтому такие районы не входили ни в один квест или экскурсию.
Из-за работы меня и не разбудил звонок сестренки.
Разумеется, я с радостью согласился встретиться. Я тут как раз нашел один интересный маршрут, а это значит, что его надо изучить! А Джулс мне в этом, без сомнения, сможет помочь. Немного заинтриговав сестренку, я выдержал провокации и попрощался до вечера. Мы встретимся на площади у Нельсона.
Я быстро реализовал все планы на вечер, чтобы и не попасть в просак и занялся работой. Мне нравилось изучать что-то новое и интересное, хотя бы лично для меня. Мне нравилось знать город, в котором я живу, как пять пальцев. Каким бы большим и необхватным он не был.
Рабочий день пролетел быстро и незаметно, как и всегда, стоит заняться любимым делом. Меня даже не напрягало то, что приходилось часами сидеть в офисе и общаться с людьми.
В последнее время я вообще с удивительной легкостью ко всему относился, я даже полюбил пробки, ведь это повод послушать еще несколько любимых песен по дороге на работу и обратно. Правда, я не любил опозданий, вот в этом я был жутким педантом и предпочитал прийти на пару часов раньше, чем опоздать. Но сегодня не вышло. Пришлось сестренке немного потанцевать у памятника, ожидая меня. Мы тепло обнялись, я жутко рад был встрече с Джульеттой. Она выглядела очень довольной и счастливой. И сразу же вручила подарки для меня и Эммы. Я уже начался вскрывать упаковку, как Джулс, мстя за мою интригу, запретила мне смотреть подарки. Я проявил всю свою выдержку и убрал подарки в наплечную сумку.
- Ну куда мы идем? - нетерпеливо спросила сестра.
- Сейчас увидишь, - я улыбнулся и потянул Джулс в сторону Нортумберленд-авеню. Там еще находился довольно известный Sherlock Holmes pub, но, к сожалению, в него попасть мы не имели никакой возможности сегодня. – А вот и наш экскурсионный транспорт.
- Где? - Джульетта стала оглядываться по сторонам, явно не понимая, куда я ее привел. Сил сдержать смех не было.
- Да вон же он, Джулс.
- Ээээ, это наш автобус, Джон? Ты уверен, что это подходящая экскурсия на Рождество? Может лучше сходим на нее на Хэллоуин в следующем году? - Джульетта явно заинтересовалась поездкой, хоть, признаюсь, даже для меня автобус выглядел жутковато в сумерках.
- Что страшно, Джулс? Я уверен тебе понравится! Хочу включить данный тур в один из будущих квестов для туристов, но для начала мы с тобой сами на нем прокатимся. Организаторы обещают интересное мистическое шоу и похоже оно уже начинается.
Шоу было сделано качественно, смотреть было вполне интересно, особенно подросткам и детям. Я внимательно наблюдал за реакциями окружающих меня людей. Актеры играли хорошо, но это только начало. Нас ждала не обычная обзорная экскурсия по городу. Не удовлетворившись простым описанием достопримечательностей по маршруту автобуса, Ghost Bus Tour рассказывает об ужасных, пугающих и призрачных историях темной стороны Лондона. Благодаря живым актерам и спецэффектам, этот тур придется по душе поклонникам ужаса. А я довольно тепло отношусь к качественным фильмам ужасов.
- О боже, Джон, - прошептала Джулс, - я столько лет живу в Лондоне и ни разу не слышала про существование такой экскурсии. Чувствую нас ждет незабываемый вечер.
Я улыбнулся, радуясь, что мне удалось удивить сестру. Я сам много разных историй слышал про автобус призрак, но в большинстве описаний это был обычный красный двухэтажный автобус, коих было очень много в то время. Прослушав вводную часть, мы с сестрой зашли в автобус, заняв свои места в самом начале. Джулс практически сразу вскрикнула, увидев руку скелета на своем плече.
- Ты сказал про удобную одежду, но в твоей речи не было ни одного слова про подгузники. Поэтому я очень надеюсь, что они мне не понадобятся на этой экскурсии, Джонатан Арчибалд!
- Ну если что, я с собой взял, вроде бы угадал твой размерчик, - пристально взглянул я на сестру и полез в сумку. Джулс напряглась, явно не понимая, шучу я или нет. Я улыбнулся. - Шучу, я слишком уверен в крепкости твоей нервной системы.
Я ждал с нетерпением истории о самых известных достопримечательностях Лондона, включая Лондонский мост, Флит-стрит, Tower of London, Вестминстерское аббатство и месте массового захоронения жертв Черной Смерти. Чума, Великий пожар, Джек потрошитель, Суини Тодд. Я сделал себе пометочку изучить автобусный призрачный тур по Эдинбургу и Йорку.
Хотелось бы еще послушать о ведьмах, расхитителях могил, ну и, конечно же, о местных призраках.
Автобус неспеша набирал скорость. Экскурсия началась.
Мы практически не смотрели в окна, все наше внимание занимал экскурсовод, с таким жаром и интересом рассказывающий о темном прошлом столицы, что мы были поражены. Кроме того в автобусе было много интересных деталей, кроме скелета, все время норовящего обнять меня или Джулс.
- А сейчас мы проезжаем Флит-стрит. Здесь некогда орудовал ужасный цирюльник Суини Тодд. И до сих пор продолжаются споры о том, существовал ли он на самом деле или нет. Но мы то знаем, что он существовал! - начав с шепота, экскурсовод к концу фразы плавно повысил голос, доводя своих зрителей до мурашек на теле. - Тодд перерезал жертве горло, после чего сбрасывал тело в подвал с помощью люка. Затем он грабил своих жертв, изымая все ценные вещи, а его сообщница миссис Ловетт помогала ему избавляться от тел, делая из них начинку для мясных пирогов. Цирюльня Суини Тодда находилась по адресу Флит-стрит, 186, и была соединена подземным ходом с пирожковой лавкой миссис Ловетт. - и сейчас вы можете видеть из окна табличку с номером дома.
Все дружно прильнули к окнам. А за нашими спинами продолжался рассказ об ужасных деяниях цирюльника. Музыка была соответствующая, улица выглядела довольно мрачно.
- Джон, а как ты думаешь, Суини Тодд существовал? - прошептала сестра.
- Надеюсь, что нет. - так же шепотом ответил я, отрываясь окна и снова садясь к своему скелету. - Надеюсь, что нет.

»» 11.05.21 20:55 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________

Август - декабрь

Деревья – те же дети, чужим они интересны, когда подрастут, а родителям и садовникам – сызмальства. Вы и представить не можете, какое это беспримерное наслаждение: сажальщик подобен художнику, который накладывает краски на холст, – он каждую минуту видит воочию результат своих трудов. С этим не сравниться никакому занятию или искусству, ибо здесь воедино слиты все прошедшие, сущие и будущие удовольствия. ©

Я люблю деревья больше, чем любую другую растительность, включая яркие, причудливые цветы. Люблю их за мудрость, стойкость и щедрость – качества, которых не хватает многим людям. Глядя на них, я понимаю чем буду заниматься в старости. Именно из-за деревьев, обступивших Nearbridge Manor почти полным кругом, я заинтересовался поместьем. Оказалось, что последние хозяева покинул его около восьми лет назад и с тех пор поместье выставлено на продажу.
Цена кусалась. Конечно, это внушительных размеров надел земли, который едва охватишь взглядом, и здание, заложенное в XVIII столетии, и всё же.
И всё же, я не мог перестать думать о необычном доме с террасным садом и причудливыми башенками, с видом на реку Тет. Я решил вернуться, чтобы встретиться с риэлтором.
К сожалению, не было точных данных о том, кто спроектировал здание, но очевидно то, что архитектор был вдохновлён примером Рена и, возможно, Гиббса. Позже здание достраивалось и перестраивалось и смешения стилей было не избежать. Меня приятно удивили большая библиотека, две гостиных, музыкальная комната, просторная столовая и кухня, выдержанная в общем стиле дома и тем не менее имеющая всю необходимую техническую начинку, высокого уровня. После того, как съехали последние хозяева, в доме был проведён капремонт; отреставрированы все помещения, включая семь спален, пять ванных комнат и гараж. Не считая трёх спален, дом был полностью мебелирован. Снаружи была великолепная терраса, террасные сады, украшенные декоративным ступенчатым водопадом, окружённые, сейчас запущенным, многолетним английским садом.
Осмотрев Нирбридж Мэнор, я понял, что хочу остаться. Хочу, чтобы в этом доме родились мои дети, провести здесь жизнь и быть похороненным под сенью многовековых деревьев.
Мои последние сомнения разрешила готовность разведённых ныне владельцев снизить цену на тридцать процентов от первоначальной суммы. Спустя восемь лет и несколько сорвавшихся сделок, они были рады получить пусть меньше, но наверняка. Во время оформления бумаг, я узнал, что Нирбридж Мэнор почти полсотни лет принадлежал роду Таунсендов. Кто-то из предков продал его в послевоенные годы, видимо, чтобы поправить финансовое положение. Неважная, по сути, но всё же интересная для меня деталь.
Из Лондона в Норфолк можно добраться разными путями. По автобану путь занимает час, если же добираться межгородскими трассами, то на дорогу уходит чуть больше двух часов.
Я мог заселиться уже в ноябре, но решил, что раз поместью предстоит стать родовым гнездом, перееду сюда с женой.

Жена. К выбору супруги я подошёл трезво и на тот момент – момент моего возвращения из Штатов, в середине лета – бесстрастно. Из всех возможных кандидатур мне подходила Каролина Торнтон.
Оборачиваясь назад, я должен признать, что, наверное, у нас могло всё получиться ещё в Париже, если бы я был ей увлечён. Но правда в том, что прежде, встречаясь с Каролиной, я думал о другой. Это как читать книгу, отвлекаясь на более интересный фильм – скучно, в тягость, не понимая сути. Теперь меня ничто не отвлекало и я был намерен прочесть Каролину внимательно: главу за главой, включая все пометки на полях и сноски.
В первый месяц, вплоть до того, как в Каролину выстрелила безумная жена брата, мы часто виделись. Ходили в театр, на выставку и концерт под открытым небом, катались на лошадях, танцевали в парке у пруда и выезжали за город. Я научился ценить её манеру держаться и моменты, когда наши мнения совпадали; её осторожные шутки и мягкую любознательность. Я почти забыл, что находил её не очень-то красивой, найдя очарование в улыбке и том, как она смотрела на меня. Мне нравилось как таяла её сдержанность, растопленная моим дыханием, и как вспыхивала жаром фарфоровая кожа от моих прикосновений.
Не всегда всё было гладко, но мы были готовы пытаться понять друг друга идти на компромиссы. И вдруг всё перевернулось. Звонок Керри, больница, операция и долгие недели восстановления. Я всего два раза навестил Кэр – сначала она была в коме, потом, будучи не в форме, не желала, чтобы я видел её такой. Это покушение оставило след не только на здоровье Каролины, но и сыграло роль катализатора в наших отношениях. Мы все знаем, что не вечны и всё же, только когда смерть заглядывает нам в глаза, вдруг понимаем как сильно хотим жить. Не терять время, осознанно жить каждое мгновение, дышать полной грудью и брать от жизни всё, что она нам может дать.
Я сделал предложение, как только это стало возможным, и Кэр его приняла. Правда помолвочное кольцо с сапфиром редкой красоты, в окружении бриллиантов, она не взяла, сказав, что хочет сначала представить меня родителям. Как стороннику традиций, мне даже понравилась эта старомодность, и всё же прошло ещё несколько недель, прежде чем я смог посетить Стэнхоуп-парк.

Год выдался насыщенным не только в плане личной жизни, но и в бизнесе. В Денвере постепенно утрясалась обстановка, после смены управляющего, а уже на сентябрь было запланировано открытие моего первого «зелёного» салона в Кардиффе. Я несколько иначе представлял себе распределение сил и задач, но вышло так, что основной пласт работы пришлось взять на себя Майклу, я же наведывался в Кардифф по мере возможностей, а программу семинаров, на которых не мог присутствовать лично, проходил самостоятельно.
Открытие прошло строго по плану и весьма успешно. Неделю до и несколько дней после я провёл в Кардиффе, ежедневно звоня в больницу и каждый раз слыша, что изменений нет – леди Каролина в коме. На самом деле, даже хорошо, когда в трудное время есть на что отвлечься. И хорошо, когда рядом есть такие люди, как Майкл и Николь, готовые слушать, понять и поддержать. Конечно, таким человеком, с удовольствием, как и раньше была бы мама, но в то время наша связь прервалась.
Я не разговаривал с ней с июля, с того самого дня, как застал у неё Хоторна. Не хотел и не мог. Первые две недели, которые я провёл на Скарба, она звонила мне и оставляла сообщения на автоответчик, прося перезвонить, а потом перестала. Когда я увидел десятки пропущенных – первым порывом было перезвонить, но я не стал. Отправил СМС, что жив. И всё. Пока на фоне ощущений из-за состояния Кэр, не родилась мысль, что возможно Хоторн уже снова бросил её, и мама теперь одна. Причина или предлог – спустя два с лишним месяца, я набрал её номер телефона.

Поразительно, какое облегчение может принести один телефонный разговор, даже несмотря на скованность и общую неловкость. Главное я выяснил – мама здорова и почти что счастлива. Это «почти что» мы не обсуждали, но понимание, что в нём кроется наш с ней разлад, мне грело душу. Хоторн никуда не делся, а в Рождество и вовсе стал причиной ещё одного нашей с мамой разговора. Она очень просила меня приехать, обещала, что мы встретимся один на один, страшно нервничала. Так сильно, что беспокойство передалось мне, и я, как только смог, вылетел в Лос-Анджелес.

»» 25.04.21 14:04 Родовые поместья
_________________

Лондон. Где-то в районе рождества...

Я рассматривала дом, в котором, возможно, реально жил тот самый маньячный парикмахер.
- Джон, а как ты думаешь, Суини Тодд существовал? - прошептала сестра.
- Надеюсь, что нет. - так же шепотом ответил я, отрываясь окна и снова садясь к своему скелету. - Надеюсь, что нет.
- Хотя знаешь, знакомиться со стряпней миссис Ловет я бы тоже не хотела, - представив, что эти пирожки с человечиной кто-то ел и мог еще и нахваливать, я поморщилась и меня аж передернуло от отвращения.
А экскурсовод тем временем продолжал нас знакомить с мрачными легендами Лондона под музыкальное сопровождение, присущее триллерам в самый напряженный момент. Мы проехали Тауэр под рассказ ведущего о различных призраках, которых водилось в этих стенах немало и непрекращающиеся вопросы подростка с задних мест. Особенно его заинтересовала история маленьких принцев и то как потом «пошутила» судьба с их предполагаемым палачом - рыцарем Джеймсом Тирелом.
- Мужчине было приказано задушить спящих мальчиков, содержащихся в кровавой башне и избавиться от трупов. Тела наследных принцев спрятали, и никто не мог их отыскать. А спустя несколько лет самого Тирела заточили в одной из тюремных камер Тауэра за совершенное преступление, - рассказывал экскурсовод о печальной судьбе маленьких властителей. - В ожидании смерти бывший рыцарь указал место, где он спрятал тела мальчиков. Останки захоронили, были проведены все необходимые церковные ритуал. Но призраки «маленьких принцев» до сих пор иногда появляются в зловещих коридорах лондонского Тауэра.
Я прижалась к плечу Джона, тяжело вздохнув, ведущий был шикарным рассказчиком и меня захлестнули эмоции, сочувствия по отношению к этим мальчикам, жившим в то нелегкое время, когда борьба за власть не щадила никого.
Грустная музыка завершила историю, а автобус тем временем остановился, у, казалось бы, ничем непримечательного здания с небольшой горящей вывеской: «Busby Stoop».
- Каждый тур мы открываем для своих пассажиров, какое-нибудь зловещее событие из истории Лондона, о котором вы точно не слышали до этого, - между тем произнес мужчина, замерев перед открывшейся дверью.  – Вот и сегодня мы хотели бы познакомить вас с, казалось бы, самым обычным баром, но и он скрывает мрачные тайны за своими простыми дверями.
Настало время немного размять ноги. Ведь нам сегодня еще предстоит посетить знаменитое Хайгейтское кладбище, на котором, по слухам местных жителей водятся вампиры. Да-да, вы не ослышались именно они эти страшные кровососы!  Вот вы верите в вампиров? – ведущий посмотрел прямо на меня, и я отрицательно помотала головой.  – А зря, в прошлый раз нам пришлось удирать от одного… - мужчина сделал эффектную паузу, а потом зловеще рассмеялся, - хотя я не уверен, что это точно был вампир, а не заблудившаяся собака, так как мы его не видели, а только отчетливо слышали хруст веток под его ногами… Но я что-то вновь отвлекся и забежал немного вперед. А ведь я не хочу, чтобы наши гости сбежали раньше, чем мы прибудем в Хайгейт, поэтому вернемся к нашему бару и пройдем внутрь, - рука экскурсовода приглашающе показала на выход, и все пассажиры вышли наружу.
Прежде чем нам открыли массивную дверь, я успела прочитать вывеску о том, что это все же не настоящий бар, а музей, и шагнула за Джоном во внутрь. Слушая рассказа нашего ведущего, мы с братом оглядывались по сторонам. Внутри было очень даже атмосферно, крепкие лавки и столы присущие тавернам прошлых лет, несколько стульев и пару огромных бочонков у стен. Кувшины на столах и стаканы, пара тарелок и корзинка, небрежно прикрытая полотенцем. И несколько светильников, рассеивающих темноту, но сохраняющих таинственный полумрак. Как будто люди вышли отсюда на секунду и сейчас вновь заполнят помещение и продолжат свою трапезу. Нашу экскурсию остановили у огороженного пустого места, и я сначала даже не сообразила, куда надо смотреть, пока Джон со смешком не шепнул.
- Наверху, Джулс.
Я подняла взгляд и увидела прикрепленный к стене стул и прислушалась к словам ведущего.
- Когда-то, давным-давно, в 1702-м году один дебошир Томас Басби, повздорив со своим собутыльником, устроил драку и насмерть забил своего знакомого молотком. Томаса приговорили к смерти, но ему полагалось последнее желание. Таким желанием мужчины стало выпить виски на своем любимом стуле в баре. Когда стакан оказался пуст, он произнес слова: «Смерть настигнем всякого, кто сядет на мой стул». На стул действительно лет десять никто не хотел садиться. Покойный, хоть и убийца, но он понес заслуженное наказание, а значит, его последнюю волю нужно уважать. Никто еще даже и не думал, что это на самом деле проклятие. Но время шло, поколения менялись, в город приезжали новые люди, которые не знали этой истории.  Итак… - ведущий замолчал, а зал наполнила музыка, которая уже подсказывала, что сейчас нам вновь поведают о каком-то мрачном событии, - один беспечный трубочист, не найдя в баре других свободных мест, взял и уселся на стул Басби.  А через день он погиб, упав с крыши.  Такое бывает с трубочистами, увы. – Экскурсовод сделал печальное лицо. -Однако были еще живы старожилы, которые помнили, что это за стул и давняя легенда от этого немедленно ожила. С 1967 года постоянно находились смельчаки, которые садились на злополучный стул и трагически погибали. Хозяин не хотел выкидывать стул, говоря, что это история, но со временем все же решил убрать стул за ограждение.  А среди вас есть смельчаки, которые хотят посидеть на этом стуле? – мужчина с улыбкой подмигнул всем присутствующим, и потянул за какой-то канат, и стул начал плавно, опускаться. К экскурсоводу вырвался из руки женщины, державшей его и видимо не хотевшей, чтобы он шел, все тот же любопытный подросток, который до этого задавал кучу вопросов.
- Я, я хочу посидеть на стуле, - произнес он, а я, подумав до чего бесстрашные пошли дети, отступила на шаг назад и потянула за собой Джона.  Вот мне сидеть на стуле и проверять правдива ли легенда совсем не хотелось, хотя надо признать было очень любопытно.
Наш экскурсовод отпустил канат, и придержал рукой прыткого мальчишку, стул так и остался висеть в воздухе, в недосягаемой для сидения высоте.
- Какое храброе у нас растет поколение, - похвалил он паренька (а я бы еще добавила, что безрассудное), но к стулу все же не пустил, - а ведь после того как хозяин бара оградил стул, тоже находились смельчаки, которые пробирались за ограждение и пытались посидеть на этом стуле.  А в результате почему-то опять вскоре умирали. Двумя последними жертвами стула стали две женщины, первая хвасталась, что не верит в легенду о стуле, а вторая, немного перебрав в баре, зашла за веревку и оказалась на том самом стуле. Обе погибли. Первая смерть случилась через полчаса в лифте, у которого оторвался трос, вторая – тем же вечером от укусов стаи бездомных собак. Хотите верьте, хотите нет, но общее число жертв стула составило 65 человек.  Именно поэтому теперь этот стул хранится в музее и подвешен к потолку, дабы ничья горячая голова больше не захотела испытать судьбу, вот и мы не будем рисковать, а лучше отправимся дальше, ведь нас впереди ждет еще столько интересных и мрачных событий, – завершил ведущий рассказ и потянул подростка к выходу.
Мы заходили в автобус, и я повернулась к Джону.
- Блин, я в какой-то момент подумала, что мальчишку реально пустят на стул.  И меня теперь снедает любопытство, реально ли эта легенда и вообще ее можно проверить, приеду домой погуглю. Хотя сама я, наверное, не рискнула бы на него сесть. А ты бы рискнул Джон?

»» 18.05.21 03:03 Чудо Света USA
_________________

Лос-Анджелес. Калифорния.
Шесть лет назад.

Все готовы на всё.
Но исключительно в рамках своего представления.

Первая попытка - и мечта, что меня тут же оторвут с руками и ногами в школу искусств, проваливается. Здесь никому нет дела до твоего таланта. Нет дела, кто ты и что из себя представляешь. Если у тебя нет хорошего агента, который найдет тебе отличную роль в кино, сериале, даже малометражке, ты - никто. От Джессики я быстро уезжаю, поняв, что она искала девочку для панели. А молоденькие девственницы там особенно в цене. Но и самостоятельно у меня ничего не получается. Кастинг за кастингом, отказ за отказом, пока в одной второсортной студии меня не приглашают на пробы. После такого количества отказов это словно дар небес. Окрыленная тем, что, наконец, добилась чего-то сама, я даже значения не придаю тому, что указано в предложении. И в назначенный день являюсь на пробы. Меня смущает лишь, что попросили раздеться до нижнего белья, но режиссер объясняет, что им нужна актриса для роли Лолиты Булгакова. Эдакая инфантильная развратница, соблазняющая взрослого мужчину. Выбирать мне не приходится, поэтому, хоть и смущаясь вначале, я говорю себе, что если снимусь отлично, в моём портфолио появится роль, а за ней потом последует ещё одна. Режиссер - мужчина средних лет, довольно приятной внешности, осматривает меня, как лошадь при покупке, только что между ног не заглядывает. Но терпеливо жду вердикта, однако он мне ничего не отвечает, а отходит к своим помощникам или кто там ещё, и о чем-то шушукается. Давлю на корню желание прикрыться руками.
- Вы нам подходите, - заявляет мужчина. - Ждем завтра к двадцати часам вот по этому адресу, - и он протягивает визитку с номером телефона, названием студии “Сайрен-студио” и адресом: Хайленд авеню, 1136.
- А какой гонорар?
- Зависит от твоей работы. Если хорошо исполнишь роль, получишь три штуки, если же нет, то за статистку получишь сто баксов. Так что думай.
И я думаю, думаю весь сегодняшний день и завтрашний. Думаю о том, что с тремя тысячами долларов можно снять жилье и получше, чем на улице Сан-Педро, в Даунтуне. Говорят, что это финансовое сердце города. Да, возможно, высотки в центре района и финансовый мир, но отъезжаешь на пару километров вглубь - и ты видишь обратную сторону этого места. Даунтаун - словно живой организм, который высасывает все денежные потоки из своего района, концентрируя их в высотках финансового центра. Но деньги помогут мне переехать хотя бы в Эко-Парк, если уж не на бульвар Уилшир. А там, глядишь, ещё пара фильмов, таких малобюджетных, и я попаду в массовку на студии, потом ещё и ещё.
К вечеру следующего дня я окончательно убеждаю себя в том, что эта работа мне нужна. Собираюсь и выхожу из дома, сев на автобус до метро. Доезжаю до станции “Голливуд Хайленд” и там тоже на автобусе до нужного мне дома.
Система безопасности на доме весьма солидна: кодовый замок, камеры и железная дверь. Но это настоящая студия в западном Голливуде. Значит, всё на самом деле не развод.
Первое впечатление при попадании внутрь: как здесь всё обустроено, свет, камеры, зеленые экраны. Всё сделано так, чтобы получилось отличное кино.
Единственное, что меня смущает, это огромная кровать в центре света и камер.
- А это зачем? - киваю на кровать, поймав одного из ассистентов.
- Там и будет сниматься кино.
- Что?
Но меня уже не слушают, торопясь настроить освещение и нужный ракурс для камер.
- Тебе пора переодеться, дорогуша, - рядом появляется режиссер и провожает меня за импровизированную ширму. Там на плечиках висит короткое до беспредела платье с оборками, какие-то смехотворные розовые трусики с картинкой “Халлоу, Китти” на самом явном месте.
- Что это?
- Твоя одежда, одевайся и не задерживай съемочный процесс.
- Но я не понимаю.
- Я уже разъяснил тебе сценарий фильма для взрослых: “Лолита”.
- Это как?
- Девочка, ты хоть понимаешь, что за фильмы мы здесь снимаем?
- Теперь не очень, - хотя где-то на задворках сознания всплывают запрещенные каналы на ТВ и украдкой подсмотренные с подружками. Помню реакцию свою на особо откровенные сцены: учащенное дыхание, жар по всему телу и пульсацию между бедер. Тогда мне казалось это опасно запретным, завораживающем и будоражащим.
Теперь же я оказываюсь по другую сторону, но не готова расстаться с девственностью перед камерами. Даже за три штуки баксов. Поэтому выхожу, так и не переодевшись, вызывая хмурость на лице режиссера.
- Почему ты ещё не переоделась?
- Извините, я не могу. Не могу.
- Трах здесь ничем не отличается от того, чем ты баловалась с мальчиками на заднем сиденье автомобиля.
- Я никогда ни с кем не трахалась на заднем сиденье! Да и вообще не трахалась!
- Серьёзно что ли? Сколько тебе лет?
- Двадцать.
- И ты до сих пор ни с кем?
- Что в этом такого?
- Так, ясно, - он хлопает руками, а после поворачивается к актерам, которые уже стали собираться. - Раз это твой первый раз, всё будет ещё натуралистичнее, Грег, - подзывает он высокого и накаченного мужчину. - Проводи нашу целочку за ширму и помоги ей всё же переодеться. Детка, за твою девственность я заплачу пять тысяч сверху, что скажешь?
Какова цена чести? И может ли быть ценник у достоинства, и стоит ли моя девственность восемь тысяч долларов? Или действительно можно было легко её отдать на заднем сиденье папиной машины какому-нибудь парню из параллельного класса или старше? Где-то я даже читала, что девушки специально восстанавливают свою девственность, чтобы продавать её. Я, конечно, таким бизнесом не собираюсь заниматься, но чем черт не шутит. За восемь кусков можно нанять себе и нормального агента, а не бегать по кастингам, где тебя бортуют.
- Ребекка, мы все ждем только тебя. Студия снята на шесть часов, и за это время мы должны отснять всё. Не тяни время.
- Если ты стесняешься или боишься, вот прими, - Грег протягивает мне таблетку, маленькую и беленькую. - Она поможет расслабиться и отыграть как надо. Ну, и не забудь запить её большим количеством воды.
На моей ладони оказывается маленькая пилюля, но я не решаюсь принять. С другой стороны, когда-то это должно было случится. Не верю в романтическую любовь, все истории, которые я знала от подруг о потере девственности, говорили о том, что с первым парнем никто не оставался. Собственно, они отдавали свою честь бесплатно и в итоге оставались не у дел после. Словно получив желанное, парни исчезали, как туман утром. А я получу за это деньги и немалые, да ещё и вряд ли что-то вспомню. Но, прежде чем выпить таблетку и провалиться в эйфорию наркотического бреда, подхожу к режиссер, уже нарядившись в это идиотское платье, заплетя две косички и позволив на своем лице сделать этот яркий и дикий макияж, который изменил меня до неузнаваемости.
- Я хочу получить деньги сейчас и желательно переводом на кредитку.
- А не много ли ты просишь?
- Как видите, я оделась, размалевалась и готова приступить к съемкам. Но до тех пор, пока вы не переведете деньги, я не подойду к кровати и на пять метров.
- Откуда ты такая дерзкая?
- Из Даунтауна.
Незачем им знать, что я приезжая, иначе опрокинут на деньги, как бывало до этого.
- Ладно, - он оборачивается к девушке с наушником и планшетом в руке. - Зои, переведи на счет мисс Рейнолдс восемь тысяч долларов.
- Хорошо, продиктуйте номер кредитки, мисс.
Что я и делаю и только после того, как перекидываю полученную сумму с одной карты на другую, которую я не свечу нигде, заглатываю таблетку и погружаюсь в обитель пороков. Что происходит, я смутно запоминаю, кроме того, что сначала больно, а потом - хорошо. Прихожу в себя в номере отеля неподалеку, уже одетая в свою одежду. На прикроватной тумбочке лежит договор на контракт на год и аванс в двадцать тысяч наличными. А сверху записка:
“Ты достойна AVN Awards. Увидимся в студии через неделю, будет новый сюжет и новая роль. Не забудь подписать договор. Филипп”
Странно, но с подписанием этого договора я обретаю какую-то уверенность в завтрашнем дне и даже на какое-то время забываю о том, что это совсем не то, к чему я стремилась.
_________________

Лос-Анджелес. Калифоорния
Пять лет назад.

Грош цена женщине, если она не знает, как вести себя обнаженной...

В течение следующего года я отлично учусь изображать страсть, где её и в помине нет. И плюс мне везет с партнерами, так что если и нужно было играть, то при этом не сильно притворяясь. Однако и это не вечно. Кризис никого не обходит стороной, и “Сайрен-студио” разорена, потому что даже для таких фильмов нужен бюджет. И я почти там же, где и начала, только с небольшим заделом, который без должной подпитки быстро иссякает. И соседка по квартире предлагает попробовать себя в другой стезе, нежели кинематограф. Так я и оказываюсь в стрип-клубе “Spearmint Rhino”. Не лучшее заведение в городе, но и не самое дно. Там я и осваиваю новый для себя вид деятельности - танцы на пилоне. Тут даже лапать девочек не разрешается, если только это не приватный танец в тесной кабинке. Но даже там спать с девочками запрещено.
И я провожу каждую вторую ночь в этом месте. Деньги, что я успела заработать в “Сайрен”, постепенно подходят к концу. Без приватов в этом месте тоже заработать трудно. А с этим очень сложно, потому как заплатить за приват может не каждый, и если заходит группа мужчин, которые согласны на это, пробиться вперед в толпе из двадцати, а то и тридцати танцовщиц у меня нет ни единого шанса. Тех крох, которые суют в трусы возле пилона работяги, только на бензин и хватает. В итоге деньги, заработанные тем самым местом, тают как снег на майской траве. И я решаюсь на кардинальные меры. Ни за что не вернусь в ту трущобу в Сан-Педро или что-то подобное.
В один из вечеров я подсыпаю снотворное в воду одной из девушек, клиент которой всегда приходит и выбирает только её для привата. Вполне симпатичный блондин, средних лет и, надо признать, что с деньгами, так что Дженифер всегда остается при бабле. Пора переманивать клиентов. Иначе такими темпами я скоро окажусь на улице.
Вот только уже два часа с открытия, а этого блондина до сих пор нет. Почему? Почему именно сегодня он решил не приходить? Да, у меня нет сисек пятого размера, и я не накачиваю себе жопу силиконом, но зато я умею кое-что покруче, чем вертеться на шесте.
- Так, девочки, сегодня к нам приедут наши инвесторы из Лас-Вегаса. Вы же понимаете, что это значит? Кто понравится, тот может оказаться в более выгодном положении. Так что не посрамите наше заведение и, возможно, пробейте себе дорогу на совершенно другой уровень.
- И как мы узнаем, кто из гостей эти инвесторы?
- Никак, - улыбается Берта, осматривая каждую из нас в отдельности, пока её взгляд не останавливается на полуспящей Дженифер. - Что это с ней?
- Не знаем, - пожимаю плечами. - Она сегодня весь вечер такая. Словно спит на ходу.
- Так, Дженифер в минусе, все остальные марш в зал. Бекс, ты сегодня на пилоне первая.
Псевдоним я себе не смогла придумать, поэтому пользуюсь своим настоящим именем. Хотя все мне советуют, чтобы заменила. Вроде как чтобы разделить личное и работу. В этом, конечно, есть смысл, но пока я просто Бекс. Почти как бакс, хотя удачи мне это и не приносит. Но, может быть, сегодня что-то изменится. Поправляю наряд кавбойши, который не слишком удобный, но зато легко снимается в нужный момент.
Музыка раздается из динамиков, и, конечно, это мой коронный номер под Kid Rock - Cowboy. Выхожу на сцену, извиваясь всем телом, пока музыка набирает обороты. А под припев я вообще достаю незаряженные кольты и целюсь в гостей. Свист и аплодисменты, но я ищу глазами лишь одного мужчину. И замечаю его прислонившемся к стене в дальнем конце зала. Он смотрит на меня, и в этом взгляде я вижу, чувствую заинтересованность. Заканчиваю номер, но теперь я ловлю и не отпускаю его взгляд, словно мой танец только для него. И естественно, когда я заканчиваю танцевать, он ловит администратора и что-то ему шепчет на ухо.
- Бекс, тебя хотят видеть на втором этаже.
- Это тот симпатичный блондинчик? Передай, что я скоро подойду, только переоденусь в другой наряд.
- Странно, что сегодня его предпочтения изменились, обычно он выбирал только Дженифер.
- Видимо, мне повезло, - окидываю насколько могу высокомерным взглядом Ника и направляюсь в гримерку, на ходу снимая лифчик и цепочки. Там надеваю прозрачное платье в пол, но при этом с двумя разрезами по бокам. И уже такая поднимаюсь на второй этаж. Он сидит, развалившись на диване за небольшой ширмой штор из бусин. Весь такой деловой и с умным выражением лица. Но я-то уже знаю, что всем им нужно одно и то же. Горячая промежность и отсутствие претензий. За этим они сюда и ходят.
- Только танец, - подхожу к нему.
- А если я хочу больше?
- Я не трахаюсь с клиентами.
- Но ты изнасиловала меня, пока танцевала, и я хочу реванш.
- Нас видит охрана, и если вы попробуете наброситься, вас мало того, что выкинут отсюда, но и занесут в черный список.
- А что если я здесь как раз из-за тебя, Ребекка Рейнолдс?
- Откуда вы узнали мою фамилию?
- Я много чего о тебе знаю, детка, - усмехается он и откидывается на спинку дивана. - Например, что ты из захолустья под названием Лебанон.
- Вы из полиции? - желание танцевать вмиг испаряется, хотя в ЭлЭй и не запрещены стрип-танцы, но мало ли что, если он припишет мне проституцию.
- Не совсем, - он выкладывает на стол три сотни баксов. - Так что на счет больше, чем танец?
- Нет, простите, но либо так, либо ищите себе другую девушку. К трем сотням добавляется ещё три.
“Черт, это полумесячный заработок обычного трудяги.” - жадно смотрю на его деньги и на то как медленно он выкладывает ещё десять стодолларовых бумажек.
- Ты уверена?
- Чего вы хотите на самом деле? - отрываю взгляд от денег на столе и перевожу на лицо мужчины, замечая, что, несмотря на расслабленную позу, его взгляд очень цепкий.
- Скажем так, если ты меня удивишь, то я обещаю тебе головокружительную карьеру на сцене в самом крутом шоу Лас-Вегаса.
- Так вы инвестор “Spearmint”? - но ведь Берта говорила, что они приедут только сегодня.
- Сколько ты получаешь за ночь? - вновь уходит от ответа мужчина.
- По-разному, от двадцатки до сотни.
- Значит, для тебя это половина месячного заработка?
- Даже больше, - вновь кидаю взгляд на разбросанные бумажки.
- А что, если я скажу, что ты сможешь заработать в пять, в десять раз больше? Но при одном условии. Что ты сумеешь покорить меня.
- И как же?
- Покажи, что ты умеешь, помимо танцев. И если у тебя получится, место в “Звездной пыли” тебе обеспечено.
Закусываю губу, разрываясь между желанием послать его куда подальше и согласиться на эту авантюру, но пока я колеблюсь, он кивает своим мыслям и складывает деньги обратно в бумажник.
- Ну, нет - так нет.
- Постойте, я согласна, - больше мне платили только за секс на камеру. - Но не здесь, потому что в клубе действительно нельзя.
- Тогда станцуй просто для меня. И я щедро оплачу твой приватный танец.
И я танцую, сначала в клубе, потом, когда мы выходим из него и, сев в машину, отправляемся в номер гостиницы, уже там. Порно-индустрия меня научила многим фокусам, а хореографические навыки, не забытые со времен школы, помогают вытворять вещи, о которых не каждая девушка может и помыслить.
И в эту ночь в моей жизни происходит первая перемена к лучшему за последние два года. А Майкл Нельсен действительно оказывается не просто козлом, который вешает лапшу на уши ради траха, а реальным продюсером стриптиз-шоу в Лас-Вегасе.

»» 25.05.21 00:50 Чудо Света USA
_________________

Лондон. Где-то в районе рождества...
История Темного Лондона была, действительно, интересной и пугающей, если верить словам экскурсовода. Я сделал пометку для себя, чтобы проверить хотя бы часть информации. Под мрачную музыку экскурсовод погружал нас в мрачные тайны столицы. Легенда о несчастных "маленьких принцах" многих участников погрузила в печальные мысли. История оказалась очень жестокая, Джулс даже растрогалась и облокотилась на мое плечо в раздумьях об ужасных судьбах детей.
Под печальную мелодию экскурсовод завершил рассказ, а автобус тем временем остановился, у, казалось бы, ничем непримечательного здания с небольшой горящей вывеской: «Busby Stoop».
Мы покинули автобус, чтобы посетить бар с интересной и, разумеется, мрачной историей! Джульетта правда уже хотела посетить ужасное Хайгейтское кладбище, где водились вампиры, в которых она не верила, но перед ним нас ждала еще парочка остановок.
От зловещего смеха экскурсовода пробрало до костей. Он обворожительно улыбнулся и пригласил нас в бар, оказавшийся музеем. Внутри все соответствовало эпохе прошлых лет. Крепкие лавки и столы, несколько стульев и пару огромных бочонков у стен. Кувшины на столах и стаканы, пара тарелок и корзинка, небрежно прикрытая полотенцем. И несколько светильников, лишь слегка рассеивающих темноту. Я заметил прикрепленный к потолку на канат стул. Экскурсовод ждал, пока все соберутся, поэтому не начинал свой рассказ. Джульетта растерянно оглядывалась вокруг. Я улыбнулся.
- Наверху, Джулс.
Через мгновение нам поведали жуткую историю про Томаса Басби и его стул. Экскурсовод даже спросил, есть ли желающие посидеть на данном стуле. И желающий нашелся. Парнишка вырвался из рук матери и вышел вперед, в то время как Джулс плавно потянула меня назад от стула. Но стул так и продолжил висеть на недосягаемой высоте. Легенда это или нет, но нашей смерти экскурсовод не желал.
Уже в автобусе задумчивая Джулс прошептала мне на ухо:
- Блин, я в какой-то момент подумала, что мальчишку реально пустят на стул. И меня теперь снедает любопытство, реально ли эта легенда и вообще ее можно проверить, приеду домой погуглю. Хотя сама я, наверное, не рискнула бы на него сесть. А ты бы рискнул Джон?
- Нееееет, даже не собирался! Я не особо верю в легенду, но мальчика бы на стул не пустил бы. И ты права, эту легенду я тоже погуглю.
- А теперь мы движемся в сторону одного из самых мрачных мест в столице, - мрачно продолжил экскурсовод. - Я расскажу вам о Тайне Лондонского массового захоронения.
Автобус плавно набрал ход и снова заиграла гнетущая музыка.
- Рынок Spitalfields, на востоке Лондона – хорошо известное место. Вы слышали о нем? - пара человек в конце салона выкрикнули "да", - Отлично! В Средние века на этом месте располагался крупный монастырь, госпиталь и кладбище. Все это быстро растворилось в историческом времени, и на этом месте надолго расположился огромный рынок. Это то самое место, где Джек Потрошитель находил своих жертв. Интересное местечко! Так вот, при очередной реконструкции рынка, строители наткнулись на массовое захоронение. - экскурсовод понизил голос. - 18 тысяч тел были свалены в общую могилу за короткий промежуток времени, и при этом видимых причин их смерти не было обнаружено.
Музыка на мгновение затихла, погрузив автобус в мрачную тишину.
- Как вы думаете, что стало причиной их смерти?
- Может быть Джек Потрошитель?
- А не многовато ли жертв для него? - улыбнулся экскурсовод.
- Чума?
- Так тоже подумали ученые, но кладбище относится к более раннему периоду - XIII веку.
- Война? - раздался крик того парнишки, что желал посидеть на стуле.
- Это была вторая версия – гражданская война, массовые казни. Но население Лондона в то время составляло примерно 50 тысяч человек, и вряд ли одновременной казни подверглась третья часть жителей города. 13 век относительно спокойное время в Англии. К тому же война произошла в конце 13 века. А захоронение датируется 1258 годом.
- Природная катастрофа? - не унимался паренек.
- Возможно. В Английском монастыре обнаружили текст 1258 года, в котором была прямая ссылка на трагические события в Лондоне: «Холодный ветер дует несколько месяцев. Редкие злаки взошли из земли, надежд на урожай нет. Бессчетное число бедняков умирает. Повсюду опухшие тела мертвых. У кого дома, не дают приют умирающим, боятся заразы. В Лондоне умерли 15 тысяч бедняков». Скорее всего эти люди умерли голодной смертью... - экскурсовод вновь замолчал, чтобы мы могли прочувствовать весь ужас ситуации. Люди умирали от голода, не находя спасения у тех людей, которые могли поделиться с ними... Джульетта вздрогнула и прижалась к моему плечу, прошептав: "Какой ужас." А наш рассказчик тем временем продолжил. - Это логичнее всего, но что же внезапно стало с климатом? Чем больше ученые собирали свидетельства о трагических событиях 1258 года, тем загадочнее становилась ситуация. Ученые нашли записи об извержении вулкана Саламас на индонезийском острове Ломбок в 1257 году. По их мнению, этот тропический монстр за три дня выбросил в атмосферу около 40 кубических километров пепла на высоту до 50 километров и изменил погоду на три года во многих частях мира. Верить или нет в эту версию, решать вам, но тысячи людей умерли за три года от холода и голода, и некому было хоронить мертвецов...
Мы проехали мимо рынка, ярко освященного фонарями. В автобусе стояла тишина.
- Ну а теперь нам пора посетить вампиров, будьте осторожны!

»» 22.06.21 11:04 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________