Любой обманчив звук...

- Ты умеешь готовить? - насмешливо-удивлённо. - А что? Так и представляю тебя в фартучке возле плиты. Знаешь, какой моя мама суп тыквенный готовила? До сих пор помню его вкус, - мрачно произнёс он, грубовато проводя костяшками пальцев по щеке Нины. - А по поводу разминки... Ты нарываешься. - Нагнувшись к уху девушки, шепнул: - Не забыла, каково это: кричать подо мной?
Он был уверен: не забыла. Также как и он. Не смог вычеркнуть из своей памяти, как ни старался. Но сейчас эти воспоминания только распаляли жар желания, пылающий в его крови.

С шумом выдохнув, Штеф огромным усилием воли удержался от того, чтобы не позволить Нине ещё глубже взять его палец в рот, рождая внутри несчастного Штефа вихрь воспоминаний о том, как сладко бывать в глубине её рта. Он проиграл эту битву даже не выйдя на поле боя.
- Уверена, что помнишь, что именно бывает, когда ты так провокационно меня дразнишь?
Выдохом, в котором она должна расслышать все нотки вожделения и жажды. Только ей принадлежащим выдохом. Толика сомнения в том, что она могла быть после него с кем-то другим, исчезла. Если и была - вряд ли этот кто-то был способен подарить ей хоть половину того, что дарил Штефан. А хотя, Штеф слишком хорошо себя знал: совсем скоро, когда он насытится Ниной и тем, что она снова рядом, он вытребует от неё ответа: с кем и когда она была. Кто смел брать её и называть своей?

Он так давно не слышал этих слов, что разучился в них верить. Не поверил сразу и сейчас. Потому что... А почему, собственно? Причин было много: всё те же изменения, которые коснулись их жизней, оставив на каждой из них неизгладимый след. То, что Штеф стал черствее и перестал верить в сказки. Да и много чего ещё.
Ещё больше было причин поверить ей. Сразу и безоговорочно. Потому что он хотел верить. Ему было жизненно необходимо это.
Вместо ответа он только прикрыл глаза, прислоняясь лбом ко лбу Нины и кивнул, принимая её слова. Давая знать, что он верит. Просто ей верит. Лишь только за ней был выбор: уничтожит ли она эту веру вновь - теперь уже навсегда - или даст им обоим шанс позволить понять, что эти простые два слова связали их воедино навсегда.
Навсегда. Как это ничтожно мало рядом с ней.

- Больше никогда, - тихим эхом сразу вслед за ней. Чтобы знала, что именно её мужчина думает обо всём этом. Он простил и то, что она вынудила их обоих быть друг без друга. И то, сколько мыслей и чувств - отвратных и убивающих - родило в нём её исчезновение. Но второй раз простить и принять он не сможет. Если она вновь повторит тот путь, что они оба уже прошли, Штеф не сможет ни принять, ни простить. И Нина должна была это понимать.

Нина быстро избавила его от куртки и футболки. Тонкие пальцы пытались справиться с застёжкой ремня. Штеф тоже срывал с неё одежду: быстро, жадно, словно эти мгновения могли закончиться в любой момент. Целовал всё также глубоко, прерываясь только на то, чтобы сделать прерывистый вдох или стянуть майку с Нины.
- Повтори ещё раз, - шепнул едва слышно. - Попроси меня ещё.
А потом все звуки в мире исчезли, и наступила тишина. Любой звук был обманчив: и то, как переговаривались ребята во дворах, и то, как скрипнул стол, когда Штеф рывком стянул с Нины брюки вниз. И то, как отбросил в сторону снятые перед этим высокие сапоги. Сейчас и он, и Нина находились в мире совсем других звуков. И в нём собирались остаться на ближайшие бесконечных несколько минут.
Камуфляжные штаны остались где-то в районе берцев. Мозолистые ладони сначала легли на нежную кожу бёдер, чтобы после грубо развести их в стороны шире и подтянуть Нину к краю стола.
- Откинься на локти, - приказал шёпотом, и когда она повиновалась, вошёл резко, сразу на всю длину, скрипнув зубами от удовольствия и ощущения того, как плотно она обхватывает его собой. Привычно и одновременно ново увидел, как глаза Нины потемнели, и девушка закусила нижнюю губу, не позволяя себе отпустить первый стон. Он хотел, чтобы она кричала. Как всегда кричала от наслаждения и лёгкой боли, когда он брал её. Но сейчас и этот звук был бы слишком обманчив.
Штеф опустил взгляд туда, где соединялись их тела, потом поднялся глазами выше, скользнул по подтянутому животу девушки, по груди с заострившимися сосками, по шее... Остановился на лице. Всмотрелся в омут её потемневших глаз, подёрнутых дымкой неприкрытого вожделения, и начал двигаться. Старался сдерживаться, хотя хотелось трахать Нину быстро и жёстко, и не смог. Сорвался сразу на быстрый ритм, сходя с ума от ощущения того, как она обхватывает его собой. От того, какая она горячая, влажная, принадлежащая только ему. Она сдерживалась, чтобы не закричать, то откидывала назад голову, рассыпая копну платиновых волос по пыльной столешнице, то смотрела на Штефа, позволяя прочесть по своему взгляду всё то, что владело ею в этот момент: желание, испепеляющая страсть, преддверие того, когда она начнёт кончать, ещё плотнее сжимая его собой.
Он вышел резко, одновременно сдёргивая Нину со стола и резко разворачивая спиной к себе. Бесцеремонно вставил колено между её ног, давая понять, чтобы она расставила их шире, и когда она повиновалась, снова ворвался в её лоно, тут же начиная двигаться.
Освобождение пришло слишком быстро. Слепящей вспышкой. Едва Нина кончила, прижатая к полированной поверхности стола ладонью Штефа, нажимающего на её спину в районе лопаток, как он последовал за ней, в последний раз ворвавшись в неё до упора и изливаясь.
Он тяжело дышал. На спине выступила испарина. Дыхание сбилось и вырывалось из лёгких с хрипом. Но напряжение, что тугой пружиной сковало его тело, когда он едва не получил в лоб пулю, отпустило его. Так и не выходя из лона, Штеф просунул ладонь между телом Нины и столом и потянул на себя, утыкаясь носом в её затылок и вдыхая родной аромат.
- Напомни мне вести себя отвратительно почаще, - шепнул, не торопясь расставаться с ощущением того, как охеренно чувствовать себя с нею единым целым.

Чуть позже, оставив Нину приводить себя в порядок, Штеф наравился к выходу из дома, по пути натягивая штаны и вытаскивая из куртки пачку сигарет. Футболку перекинул через плечо. Надевать не торопился: впереди была баня, а значит, надо было отыскать чистую одежду. На крыльце кинул камуфляж на перила, затянулся только что зажжённой сигаретой и потянулся всем телом. Всё-таки их охренеть какая дерьмовая жизнь иногда бывает чертовски приятной.

Сергеич очень хорошо выразился, сформулировав в слова мысли, который бродили и у Дэна. Что планировать, если надежды никакой нет? И каждый следующий день известен заранее.

- Хорошая профессия, - кивнул Данилов.

Хорошая, нужная. Даже символическая можно сказать, ведь на острове они все собирались строить новую жизнь.
Сергеич достал коньяк, стопки, выставил все на стол.


- Учился, - Дэн пожал плечами и потянулся за стопкой. - В Политехническом.

Коньяк обжег глотку и в желудке стало тепло.
- А что будет дальше не знаю, - признался, вздохнув. - Полная муть в голове. Ни прошлого, ни будущего.

О прошлом Дэн предпочитал не думать, а мысли о будущем никак не хотели складываться в простые и понятые ему слова.
- Вот бы получилось извести все аномалии и зомберков, - высказал он свои мечты. - Жалко ведь - столько городов на земле, а для жизни надо куда-то ховаться.

Сергеич налил по второй и они снова выпили.
- Хочется уже в баню, может посмотрим, как там девчонки? - Дэн поднялся из-за стола.

Она вздрогнула. Такой чудесный, отцовский жест...
В глазах дурацки защипало, Диана сердито шмыгнула носом и принялась копаться в составленных рюкзаках.
С учетом взятого на портовых складах и собранного и принесенного отважными сборщиками выходило очень даже неплохо.

Печку она сумела разжечь с первого захода, руки еще помнили, знали.
Пока огонь разгорался, быстро развела в отмытой колодезной водой бадейке смесь для выпечки и воду, покидала туда нарезанные личным ножом яблоки.
Пойдет выпечка. Тетка звала это "ленивыми лепешками".
Мужчины уже раскочегарили баньку, звали мыться.




- Девочки, тесто сейчас постоит, потом вылезем сушиться, я быстро разделаю и поставлю в печь. Есть еще консервы хорошие, без лишнего жира, мороженая картошка фри, мороженые овощи. В общем, обед сготовим быстренько.
Все согласились и пошли обливаться и бить друг друга веничками.


- Почти что, - согласилась Диана, щурясь и блаженствуя в пару.

Распаренная Диана лениво оделась, вернулась в дом и стала готовить дальше. Кто-то помогал, ура.
Привычные уютные действия, так успокаивает.

Видно, не зря Сергеич все у плиты толокся. Настоящий дзен, сразу сосредотачиваешься.
Чайник вскипел, пахло вкусно.
Она с удовлетворением оглядела плоды своих трудов.

- Народ, все, кому есть охота, давайте сюда. Я набегалась, самообслуживание, берем, не стесняемся.

И села уписывать за обе щеки яблочные "ленивцы" и мясо с овощами по-итальянски.
_________________

- Диана, ты талант, - Дана посмотрела на очень аппетитно выглядевшее мясо с овощами, вздохнула и положила себе половину порции. - Чтобы из Змейки не получился бегемот.
_________________

Я подумал, что вид у неё всегда отличный, но не успел это произнести вслух.

- Я пока не решил. Хотел... - я запнулся, но продолжил, - хотел сначала с тобой поговорить.
Она стояла и ждала, а мне вдруг страшно стало. А вдруг я придумал себе то, что Кэт хочет быть со мной. Может, для неё это просто... Что "просто" я даже в мыслях не хотел заканчивать. Но я уже и так упустил многое из-за того, что много думал, а мало говорил. Поэтому решился.
- Кэт, - я взял её за руку и заглянул в колдовские глаза, - если ты согласишься быть всегда со мной, я поплыву на остров, в Антарктиду, в Америку. Куда угодно. Если ты захочешь жить в Убежище и дальше, я останусь с тобой.

Этот день не мог длиться слишком долго. Ни их импровизированный отдых, ни их иллюзия того, что они могут безнаказанно продлить эти мгновения. Выйдя с Ниной из бани, Штеф почувствовал прикосновение прохладного ветра к влажной коже обнажённого торса и потянулся за найденной в одном из домов футболке.
- Сворачиваться надо. Домой возвращаться, - проговорил едва слышно, притягивая Нину к себе и целуя в висок. Он пока не знал, пойдёт ли она с ним ещё дальше и останется ли в Убежище. Как-то не было возможности обсудить это. Быть может, у неё другие планы. Например, вернуться к тем, с кем она была всё это время. Пусть на время, но всё же. - Ты дальше куда?
Этот вопрос остался без ответа, потонув в приглушённом штефовом:
- Вот, бл*дь!
Экраны приборов, лежащих на одном из столов террасы, вдруг засветились ярко-красным, предупреждая о том, что зомберки близко. Штеф рванул к ним, взглянул на экраны и охренел. Сразу из нескольких точек к ним с огромной скоростью мчались несколько групп тварей. Заходили с западной и северо-западной частей города, лишь чудом оставив им возможность вернуться к венткиоску. Собака Кирилла начала подскакивать на месте, с беспокойством глядя на людей.
- Уходим быстро! Очень. Вещи в зубы и вперёд! - скомандовал Штеф тем, кто был в поле видимости. - Нина, будь рядом. Никаких подвигов, ясно? Уходим через юго-восток и Заречную, - рявкнул он, хватая рюкзак и надевая его на спину. Тесак ухватил сразу же, глядя на то, как споро хватают вещи остальные.
Этот день не мог длиться слишком долго. Закончился мгновенно. Едва не случившейся катастрофой.

Бежали быстро, напролом. Сначала через лесополосу, потом, делая крюк, в сторону города и Заречной улицы. Штеф сжимал одной ладонью руку Нины, второй - рукоять тесака. Дыхание старался держать ровным, его могло не хватить надолго.
Вляпался в густую вязкую липкость воздуха также быстро, как и бежал. Не сразу сообразив, что это одна из АЗ. Слабая, но достаточная для того, чтобы удержать на месте и не дать двигаться дальше. Рядом матернулся кто-то, угодивший следом за Штефом в это же дерьмо.
Пи**ец. Их же сейчас переловят как котят. Хрен знает, как эта АЗшка воздействует на тварей.
Назад! Сюда нельзя! - хотелось выкрикнуть Штефану, но ни звука не вырвалось из его рта. Пусть бегут дальше, оставив их здесь. Спасутся не все, но эту цену, наверное, готов был заплатить однажды каждый из них.

***
Ребят, доигрывайте своё и подхватывайте. Кто готов угодить рядом в АЗ - присоединяйтесь, буду рад)

Слава вместе со всеми рассмотрела планшет, который принес Штефан. С любопытством взглянула на картинки с видом земли обетованной, и ни на йоту не поверила. Багровая волна выветрила из ее души все наивные порывы, оставив там только скептицизм. Да и как-то землю родную все-таки не хотелось покидать, не смотря на то, что Синедольск поглотили зомберки. Здесь все родное, каждая пядь. Здесь ее корни, от которых не хотелось отрываться. Здесь нашли последний приют мать и брат.
Им дали сутки на размышление. Обратный путь в Убежище лежал через поселок «Лесной». Мирослава шла молча, так и не обмолвившись с Летягиным во время пути ни словом. Но и не показала виду, что зла на него. Да и не до выяснений отношений было. Если не зомберки, то звери мутанты обязательно встретятся на их нем пути. Природа Сибири богата на сюрпризы. Она прекрасна и смертельно опасна. Но девушки было не до любованием красотами дикой природы. Она с осторожностью, каждую минуту находилась на чайку, чтобы не прозевать опасность. Приборами, которыми их снабдили с корабля, Слава тоже не доверяла.
А когда вошли в «Лесной», то ноги сами понесли к знакомой избушке, в которой когда-то жила семья Дежневых. Отец Мирославы был шахтером. Девушка помнила, как он вставал ни свет, ни заря и уходил на работу, а возвращался слишком поздно. Однажды десятилетняя Мира вернулась из школы домой. Телевизор был включен, мама и бабушка стояли, обнявшись, и рыдали. Тетя ведущая спокойным голосом вещала о том, что на одной из шахт Синедольска произошел выброс метана. Есть погибшие, среди которых оказался Валерий Дежнев. С того памятного дня для Мирославы начался отчет совсем другой жизни. Семьям погибшим выплатили приличную компенсацию и неустойку. На эти деньги мама купила крошечную квартирку в Синедольске, куда перебралась с детьми. Бабушка осталась жить в Лесном. Ее не стало пять лет назад, но дом остался.
Мирослава дрожащей рукой открыла знакомую калитку и вошла во двор, по середине которого росла яблоня. Этот год был особенно урожайным. Яблоня буквально ломилась от спелых плодов, висящих на ее раскидистых ветвях. Девушка почувствовала, как на плечо ей легла тяжелая мужская рука. Она могла даже не поворачивать головы, прекрасно зная, что это Андрей. Он всегда был с ней рядом, чтобы между ними не случилось. Но сейчас она честно не знала, как себя с ним вести, куда двигать их отношения, которые неслись с дикой скоростью в неизвестную плоскость.
Отыскав в тайнике припрятанный ключ, она открыла дверь и вошла в деревянный дом. Пахло затхлостью и запустением. По углам висела паутина, а пол давно не мыли. На стене возле буфета висели семейные фотографии семьи Мирославы. А на столе осталось несколько учебников по английскому, которые она планировала забрать в следующий раз. Девушка чувствовала, как от боли щемило сердце и на глазах готовы были навернуться слезы. Она поспешила к окну, чтобы открыть ставни и провентилировать помещения.
- Во дворе сарай. Возле двери справа ящик. В нем топор, - сказала она Андрею, не поворачиваясь к нему лицом. – Наруби дров. Я пока приберусь.
Она взяла железное ведро и выбежала на улицу, чтобы набрать воды. Необходимо было помыть пол.

Баня вернула профессора к жизни, и он почти забыл о том, что жизнь за пределами поселка не столь прекрасна. Он не спеша оделся и вышел из бани. Вдохнул прохладный воздух и замер в состоянии абсолютного счастья. Быть может, так ощущают себя в раю? Но это длилось недолго. Голос Штефана разрушил хрупкое равновесия покоя и счастья.

- Что случилось?..- спросил Гаспар. - Зомберки?...
-
Профессору не нужно было повторять дважды, но он совершенно не знал, куда бежать, где это...За-реч-ная? В растерянности он огляделся вокруг, пытаясь найти хотя бы Бланку и спросить у нее.
-Мадемуазель Бланка! Где вы? - закричал Жюи.
Штефан подхватил Нину и они рванули прочь. Вслед за ним ринулись другие.

- На здоровье, - машинально ответила она. Потом улыбнулась уже осознанно: - Налегать и впрямь не стоит, вдруг что...
Хорошая девушка Дана, и муж у нее прекрасный, Лис. Настоящая пара. Таких в Убежище мало. Люди после этого безумия словно забыли о прежних принципах - сходились, расходились, образовывали даже странные "шведские семьи", а попросту говоря, шлялись как мартовские коты и кошки.
Но и тут уцелели настоящие чувства.

За пять минут до конца общей помывки Диана уже поняла - вот оно.
Сейчас случится худшее.
Еда повернулась в желудке, вилка звякнула, падая на пол.



Она взглянула на сканеры: точно, зомберки рвались сюда так, словно их кто-то навел.
Навели!
Диана, выругавшись не хуже Штефа, схватила свою рацию и передала всем, кто отошел:
- Прием, "Сапсан", тревога! "Сапсан", приказ уходить через юго-восток и Заречную, нас отрезают! Тревога! Уровень опасности высший! Всем бежать только на юго-восток! Помнить об АЗ!
Юля и Дэн уже связывались с "Гюрзой" по своим рациям.

Бежали так, словно ад разверся. Так оно и было.
Диана увидела, как командир и его женщина чуть свернули, хотела крикнуть, но было поздно.



"Лопни мои глаза, он спятил! Штеф, придурок! Она же была на карте..."
Была, но сдвинулась.
Они барахтались там, как мухи в киселе. Все плыло, красный туман искажал их очертания. Обратный отсчет. Они могут превратиться неизвестно в кого, умереть.
Сканеры. Сканеры. Вот вам и сканеры!

- Чернецов, Кирилл, Сергеич, кто-нибудь, не давайте людям уходить в ловушку!
Кайзер, милый, давай, беги.
Диана сцепила зубы и приказала себе бросить Штефа. Ей нельзя туда попадать, она - связь.

- Ходу, люди!!! К венткиоску! Или костей не останется!
_________________

Она шла по дорожке, приближайсь к основной компании, когда услышала Штефана




По его голосу она поняла, что случилось что-то очень нехорошее. Кажется, появился повод встряхнутся. Покой нам только снится...
От желания рвануть галопом за командиром ее остановило лишь беспокойство за Дэна и остальных кого она пока не видела бегущими следом за Штефаном.
Увидев Дэна и Сергеича выскакивающих из дома рядом, она крикнула им, что бы поторопились и махнула в сторону, куда направился Штефан с Ниной.
Тут же обнаружился и встрепанный, растерянный профессор



- Здесь я, - отозвалась она, бросаясь к профессору.- Идемте, вернее бежим, быстрее! Схватив за рукав, она развернула его в нужном направлении и потащила за собой, надеясь, что Гаспар выдержит нужную скорость.
_________________

К счастью, Дана уже закончила ужинать и даже успела заплести волосы. Девушка закинула за плечи рюкзак и передвинула рукоять кнута за поясом, ближе к ладони, чтобы при необходимости кольца развернулись мгновенно.



Вскоре за спиной промелькнула лесополоса, сменившаяся тёмными улицами – не останавливаться, держать дыхание.
_________________

До "пожарной тревоги"

Леонид поспешно вышел из дома, плотно прикрыв дверь. Успел уловить краем уха сердитое сопение Дианы и мотнул головой - чего не слышу, не вижу, того нет.
Откомандировал девчонку на стол что-то соорудить не потому, что там "место женщины", а потому, что готовка - дело ответственное. Кулинария - это искусство. А готовка "из ничего" вообще высший пилотаж и ответственность огромная.

Сергеич опрокинул в рот глоток коньяка, зажмурился.
- Никто не знает, что будет дальше. "Знал бы прикуп, жил бы в Сочи". - Вскрыл банку с консервированными языками, вытряхнул "деликатес" на блюдце, быстро покромсал ножом. - Закусывайте, а то спиртное шибанет в голову с устатку.

- А представим, что эволюция начинается с самого начала. И начало это - мы. Амебы такие, но важные для будущего. Начнем хвостами шевелить, глядишь, может, чего и выйдет путное, - проговорил Сергеич, чувствуя обманное действие коньяка на усталый организм. Сейчас бы тут же растянуться на коврике и забыться часов на десять-двенадцать. - Аномалии? Да, гадость они. Но и с ними научатся бороться со временем. Мы с вами, наверное, какой-то этап во всем этом. Но важный этап. От нас зависит, как все повернется дальше. Вот хочется мне в это верить. Ведь не просто же так в живых остались.
Тьфу ты... Пятьдесят грамм коньяка и уже поперло на пафос. Сергеич нахмурился, плеснул себе в стопку еще глоток и выпил, не закусывая.
- Все, мужики, пошли в баню. Или развезет раньше, чем попаримся.
______
не попарились... или успели?))

Одна она смогла бы убежать от зомберков, но с профессором это становилось почти не разрешимой задачей... Бросить его ей и в голову бы не пришло. Все усугублялось еще тем, что проверять приборы и сканировать дорогу впереди себя было некогда. Оставалось надеяться, что Штефан, а следом за ним и она бегут в правильном направлении.
Девушка надеялась, что все успели услышать крик командира и сориентироваться, и никто не остался в поселке. Остаться и проверить она не рискнула.
_________________

Я ждала. Мне как-то стало не по себе, а вдруг я не захочу услышать, то что он скажет. Вдруг этот разговор мне не понравится. Хотя чего я боюсь нам обоим нравится то, что происходит между нами. А быть может это мое злое воображение подсовывает то, что я хочу. Ну же Стас не молчи, произнеси хоть что-то. И как будто услышав меня он выпалил.

Я молчала, понимание сказанного приходило ко мне постепенно. В итоге я прильнула к его губам, нежно, осторожно, так как его не целовала ни кого.
- А ты еще ничего не понял - я мило улыбнулась - я на все согласна лишь бы быть рядом с тобой всегда.
Он прижал меня к себе крепко, крепко как будто я могла исчезнуть в любую секунду. Он медленно отстранился и взяв за руку повел в домик к нашим, но не успели мы ступить на порог, как вдруг

Вот тебе и жестокая реальность наших дней. Ну разве нельзя этим тварям взять выходной на денек, а? Накинув рюкзак на плечи, мы со Стасом бросили все лишнее и ринулись за Штефом. Проскочив лесополосу, оставалось немного. Стас бежал впереди и вдруг я заметила АЗшку в которую только, что угодил Штефан со своей спутницей.
- Стас, стой - крикнула я
Но было уже поздно, его втянуло в эту субстанцию.
- Твою мать - выругалась я, резко затормозив.
Я вытянула кинжалы, при мне еще было несколько сюрикенов, нож Стаса и пистолет. Придется как-то выкручиваться.
- Вам там комфортно в АЗ? - поинтересовалась я - Давайте придумывайте, что-то не думаю что я смогу стоять здесь вечность.
Я стала в боевую стойку ожидая приближение тварей.

Гаспар бежал позади Бланки, задыхаясь, мучимый одышкой. Он чувствовал себя спринтером и стайером одновременно. Ему слышалось позади хриплое дыхание зомберков, хотя он мог ошибаться - ведь он ни разу не оглянулся. Наконец силы покинули его, и он упал.
- Бланка...простите меня...- он хрипел и кашлял. - Бегите вперед, не останавливайтесь.
Он снова закашлялся и поднес руку ко рту, чтобы сдержать рвущийся наружу хриплый звук. И обомлел от ужаса: на ладони была маленькая язвочка. Точно такая же, как на мертвой крысе, которую он оставил в винном погребе.
Это был конец...По крайне мере, для него.