Танцуя в огне (СЛР, 18+)

1 … 29 … 43

Навигатор по разделу • Справка для авторов • Справка для читателей • Оргвопросы и объявления • Заказ графики • Реклама • Конкурсы • VIP

хомячок: 10.02.15 15:40

» Глава 18. Часть 2.

- Готово! – Гуля в последний раз провела рукой по щедро набрызганным лаком волосам Юли.
- Спасибо, Гуль. Идем на площадку?
Они уже переоделись, подкрасились, привели в порядок прически. Гуля еще раз взглянула на себя в небольшое , висящее в гардеробе кафе: лифчик, пояс с цепочками. Вытащила сотовый: ровно одиннадцать. Если «Фристайл» должен был работать где-то до одиннадцати, то они уже выступили и спешно складываются, торопясь на второй заказ. Пока Гуле выходить на улицу не стоит, чтобы ни с кем не столкнуться, хотя проверить, все ли в порядке на собственной площадке, надо обязательно.
- Юль, иди, а я через пять минут буду. Чуть подкрашусь еще. Проверь там, как у Марата...
- Да, окей.
Оставшись одна, Гуля походила от одного угла гардероба до другого, еще раз подкрасила губы, немного потянулась и помахала ногами. Ждать здесь скучно, были неотложные дела: реквизит она всегда проверяла сама перед выступлением, чтобы потом не обвинять ни в чем Марата.
Гуля вышла из гардероба, кутаясь в тонкую длинную кофту из тонкой шерсти. Так теплее плюс сценический костюм не привлекает внимания. Юля тоже ходила в подобной кофте, скидывая ее перед выступлением. Оказавшиеся в холле несколько гостей посмотрели сейчас, конечно, на девушку в длинной кофте почти до колен и колготках в крупную сеточку, но останавливать на ней свое внимание надолго не стали. Вот если бы Гуля вышла в своем провокационном костюме, ажиотажа было бы намного больше.
Гуля открыла дверь кафе, вышла на улицу. Остановившись на крыльце, огляделась по сторонам.
Артисты «Фристайла» суетились вовсю: девочки складывали реквизит в пакеты, парни разбирали сердца. Гуля знала, что танцоры Тошки не будут заходить в гримерку: сядут в машины в сценических костюмах и в таком виде поедут на следующее выступление, сэкономив время на переодевании. Гулин коллектив делал также.
Она спустилась со ступенек, оценивая собственную техническую площадку, на которой раскладывали уже замоченный реквизит Марат и Юля. Чашки Марат расставил, а флешку с музыкой Гуля заранее отдала ведущему. Оставалось только ждать «своего» времени.
- Привет, - раздалось сзади: Гуля неразумно повернулась к площадке «Фристайла» спиной.
Она вытаращила глаза, задержала дыхание.
- И тебе привет, раз не шутишь, - развернувшись, с презрением уставилась в глаза Антона, без предупреждения подошедшего к ней,- пришел поздороваться? Ну-ну, здравствуй…
От Антона сильно пахло гарью и керосином, а в глазах светился все тот же «послевыступательный» драйв . Но выражение лица Антона было, кроме прочего, немного сомневающимся и даже где-то робким.
- Гуля, пять секунд? Отойдем подальше. На пару слов.
- Мне вообще не о чем с тобой разговаривать, Антон. У меня выступление через минут двадцать. Надо подготовиться, - отрезала Гуля.
Ее отказ Антона не убедил.
- Кому ты рассказываешь? Марат все разложит без тебя. Десять минут у нас с тобой есть...
- А если я не хочу с тобой общаться? - пробормотала Гуля, но, увлекаемая Антоном, забежала за небольшую беседку с мангалом, находящуюся недалеко от «Бриза». Теперь их с Антоном было сложно увидеть и с площадки, занимаемой «Фристайлом», и с той, другой, на которой сейчас осматривали реквизит Марат и Юля.
- Ладно, хорошо. Говори, только быстро, - Гуля выдернула свою ладонь из ладони Антона. Если бы он не схватил ее за руку, она бы в жизни не побежала за ним.
- Гуля, скажи, мы можем поговорить по-нормальному, без твоих закидонов?
- Ты считаешь, оно нам надо? - Гулю сильно обидело слово «закидоны».
Ничего себе! Закидоны у нее, значит?
«А у вас, Антон, их не имеется? Один, самый крутой, напомнить? Приглашаете баб к себе в танцевальный центр и предлагаете станцевать с вами танго, а дальше танго плавно переходит в...? Каково, а? Вот уж правда — всем закидонам закидон!»
- Я уверен, что надо.
- А я –нет.
- Скажи, когда ты будешь дома. Я приеду к тебе и все обсудим.
- Обсудим. Что?- с издевкой осведомилась Гуля.
Антон, резко выдохнув, закусил губу, и голубые глаза полыхнули от злости, хотя голоса он не повысил:
- Время скажи. И день недели. Нам надо поговорить. О многом…
Гуля опустила голову. Она готова говорить когда угодно и сколько угодно…
Лишь один вопрос не давал покоя.
- Зачем ты это сделал, Антон? Ира лучше меня танцует, так, что ли? Почему со мной танцевать невозможно?
- Гуля, ты...ты мне очень нравишься, поэтому... Блин, давай потом, а?
- Я бы хотела для себя выяснить это сейчас.
- Ты задолбала, Гульмира! Трубки не берешь, на смс не отвечаешь. Если я говорю «нам надо долго говорить», значит, разговор не на пять минут…
- Антон! Антоша! Мы все собрали, поехали уже, время... – Ира звала Антона из-за беседки, специально не подходя близко.
Гуля сузила глаза. «Антоша»? Да мать его... Не одна она, наверное, в танцевальном центре ночевала. Быстренько же он нашел ей замену...
- Слышишь, Антон! Тебя зовут, ты нужен. Иди к своей...к своей будущей партнерше. Со мной же ты танцевать не хочешь! Все, типа, баста! Гуля не тянет танго, блин!
- Гуля, ты меня не слышала, что я тебе говорил минуту назад? Подожди...
- Анто-ш!
- Да что мне ждать! Засунь себе в задницу свое «нравишься», понял, придурок? Мне ты никогда не нравился, ясно? Не знаю, зачем Женек тебя взял в свой коллектив! Лучше бы ты так и занимался своими танцульками!
Гуля ненавидяще посмотрела на Антона, с радостью разглядев растерянность в его глазах. Еще бы, красавчик не ожидал такого! Привык, что девушки стелются перед ним...
Она вышла из –за беседки, почувствовав, что не сможет простоять рядом с Антоном больше ни секунды. Все разглагольствования, глупые разговоры ей ни к чему. Переливания из пустого в порожнее. Потому что или ты хочешь быть с человеком рядом – или нет.
А сказать об этом можно в двух предложениях, не болтая о «чем-то там» часами.
Гуля, расправив плечи, шла к Юле и Марату настолько быстро, насколько могла это делать на высоких каблуках. Она была уверена, что Антон за ней не побежит и не окликнет. Так и вышло.
Радостного запала и чувства превосходства ей хватило ровно на несколько секунд. Дальше слезы выступили на глазах, и в груди слишком болезненно что-то сжалось .
Вот и все.
Прощай, мечты-надежды об Антоне!
Зато Гуля в кои-то веки сумела сохранить лицо. Хотя бы перед собой.
Она не девочка, с которой можно разочек переспать и забыть! Нет, не забыть, а пользоваться по нужде, наравне с другими наивными девушками.
Больше такой фигней страдать не желает: от пресловутого слова «нравится» у Гули аж в глазах помутилось. Ира, видимо, тоже ему нравится, раз Антон позволяет ей себя так звать…Кто там еще, по списку....
Ее всю трясло, воздух, казалось, обрел плотность воды: вдыхался с трудом.
Она подходила к технической площадке, прекрасно отдавая себе отчет в том, что сегодня "плеваться" ей нельзя. В подобном состоянии легко перенервничать, и капли керосина могут попасть на ее лицо, а это грозит ожогами, так как она рискует эти капли на лице поджечь. Она извинится и отдаст заказчикам деньги по прейскуранту.
Теперь Антон должен оставить ее в покое. Гуля же сообщила Тошке, что никогда его не уважала, все эти годы испытывая к нему неприязнь. Ира расскажет ему больше: Гуля когда-то делилась с ней своими не очень лестными высказываниями о коллективе Антона, наполненных едкой завистью.
Все мосты сожжены, контакты потеряны. Пусть Ирка теперь утешает Тошу, она же из-за него ушла из «Леди фаер»!
Гуля готова была забиться в машину Марата и рыдать во весь голос.
Вместо этого она подошла к технической площадке, проверила реквизит.
За пять минут до выступления развернуться и поехать домой? Глупость высшей пробы.
«Соберись, Гульмира! Ты же не станешь подводить заказчиков и Юлю с Маратом!»
- Все готово. Зажигалка у меня, - Марат подбежал к ней, ожидая возможных указаний.
- Ждем, Марат, - выговорила Гуля ровно и бесстрастно, но на имени Марата ее голос все же дрогнул.
Глубокий вдох, задержка дыхания, медленный выдох.
«Это всего лишь Антон. Ты ему типа нравилась. Как и Женьке с Русланом. Ничего, не впервые. Еще здесь пореви, перед Маратом и Юлькой. А можно и перед гостями. Зареванная фаерщица — смертельный номер!»
Время выступления подошло: на улицу начали выходить зрители. Из дверей кафе выплыла девушка в белом платье. Свадьба, значит.
Душа саднила, болела, горела, будто в нее ворвался огонь и начал жечь все живое. Марат ходил вокруг замоченного реквизита, Юля же, заметив что-то, вопросительно подняла брови:
- Гуль?
- Ведущий машет, - перебил Марат Юлю, - кофты, быстро! Гуля, где перчатки твои?
- О, блин! В раздевалке оставила…
Марат тупо посмотрел на Гулю.
- Ты что, совсем уже?
- Я справлюсь и без перчаток, Марат! Они нужны Ире, и то — из-за чашек. Мне они без разницы, у меня шест, пои, конструкция и веера...
- У тебя они всегда с собой были! Как ты могла их не взять?
- Марат, время! - повысила голос Гуля. Они вместе с Юлей сдирали с себя кофты. Большинство гостей уже вышло и встало на приличном расстоянии от пока не подожженных чашек, - Работаем!
Через минуту зазвучала музыка. Гуля все же вышла «плеваться». Зрители помогли сосредоточиться на главном, а главным в ближайшие десять минут было хорошо выступить. Все испытанные недавно эмоции отступили, отошли на задний план, ненадолго скрылись за огнем, вспыхнувшим в ночи.
Сейчас он был важнее всего. Важнее переживаний Гули, важнее обид и ссор. Одурманивающий, подчиняющий себе. Прошедший сквозь тысячи лет, несущий свет и тепло, обманчиво ласковый — и смертельно опасный.
Где-то на периферии сознания Гуля понимала: ей придется сильно пожалеть о том, что она сказала Антону недавно.
Но огонь не любил быть на вторых ролях. Он всегда был первым, и его красота и угроза смогли затмить воспоминания, будоражащие Гулю в эти минуты.
С характерным звуком неслись вокруг нее горящие веера, в следующем номере - пои, и только от него у неподготовленного человека сердце могло уйти в пятки. Для Гули же это был самый чудесный звук на свете.
Она набирала скорость в крутках, иногда даже опережая ритм музыки. Горящий реквизит летел, с шумом рассекая воздух, и ее немного отпускало.
Огонь — везде, везде.
Прищурить глаза, на секунду представив, что ты танцуешь, окруженная со всех сторон огнем, и нет, кроме него, ничего на земле — ни неприятностей, ни праздников, ни потерь...