AprilMoon:
24.10.09 18:23
вчера целый день без интерента
а ведь как чувствовала что здесь происходит что-то хорошее.
и точно новая глава
девочки, спасибо огромное!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
вы такие молодцы!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
natali kasatkina:
24.10.09 19:38
Большое спасибо за перевод.
Arven:
25.10.09 00:13
Спасибо большое за перевод!!!
Tanchik:
25.10.09 11:53
Синчул, Nara, Партизанка, Тиночка, спасибо, спасибо огромное! Близимся к финалу, однако.
Джулия Янг:
26.10.09 08:39
Девочки, огромное спасибо за новую главу!!!
Осталось лишь 2 главы дождаться! УРА!
Паутинка:
28.10.09 12:11
» Глава 10
Перевод - Паутинка, редактирование - Nara, вычитка - Партизанка– Похоже, жениться в Лас-Вегасе становится традицией в нашей семье, – размышляла вслух Марис на следующий день, когда молодой муж провожал ее в люкс. – Так же сделали два моих брата.
– Два? А сколько всего у тебя братьев?
– Пять и все старшие.
Марис сладко улыбнулась Маку через плечо, направляясь к окну, чтобы полюбоваться красным сияющим закатом. Странно, но она чувствовала себя с ним единым целым, хотя у них не было достаточно времени поговорить, поделиться подробностями биографий. События подхватили их и понесли, как чаек перед ураганом.
Доктор в отделении неотложной медицинской помощи объявил, что у нее легкое сотрясение мозга, и посоветовал поберечься день или два. Он согласился с ее мнением, что если бы ей грозила опасность впасть в кому, то это бы уже произошло. За последний день память полностью восстановилась, все белые пятна заполнились, так что Марис чувствовала себя почти в порядке.
Успокоенный Мак привез ее в Соломон Грин и полностью сосредоточился на работе, безжалостно расправляясь с мелочами и бумажной волокитой, в надежде поскорее окунуться в жизнь женатого мужчины. Пока Марис спала, Мак и Дин работали. Макнил выделил немного времени, чтобы познакомится с условиями бракосочетания в Кентукки, решил, что они ему не подходят, так как потребуют больше времени, чем он готов ждать, и забронировал два билета на самолет до Лас-Вегаса.
Рональда Стоничера арестовали за попытку совершения мошеннических действий, но он не подозревал, что его жена и Рэнди Ю собирались убить Марис, и был полностью раздавлен случившимся. Джоан сделали операцию. Согласно заключению хирурга, повреждения тканей и нервов на руке оказались существенными. Хотя рука немного восстановится, и Джоан сможет ею двигать, но она никогда не вернет способность писать, есть и выполнять другие действия, требующие точных движений. Рэнди Ю запел соловьем перед федералам, заложив кучу важных в мире скачек людей, которые были вовлечены в схему убийства лошадей с целью получения страховки. Ему не предъявили обвинение в убийстве шестнадцатилетнего мальчика. Очевидно, у него была какая-то информация об этом деле, но он ее придерживал, надеясь в дальнейшем заключить сделку с правосудием и смягчить наказание.
Марис позвонила матери и коротко ввела ее в курс случившегося, а также сказала, что собирается замуж.
– Наслаждайся, детка, – ответила Мэри единственной дочери. – Но ты должна знать, что отец захочет отвести тебя к алтарю, поэтому мы запланируем еще одну свадьбу на Рождество. У меня осталось три недели, так что не должно возникнуть никаких проблем.
Большинство матерей ударились бы в панику при мысли об организации свадебного торжества за три недели. Только не Мэри. Из собственного опыта Марис знала, что в конце концов, все будет так, как захочет мама.
Мак тоже позвонил родным. Его семья – мать, отчим и две сводные сестры – согласились присоединиться к Маккензи в Вайоминге для празднования свадьбы на Рождество.
Во время церемонии, которая состоялась около часа назад, Марис узнала, что полное имя ее мужа Уильям Александр Макнил.
– Несколько человек называют меня Уилл, – рассказал он ей немного позже, когда молодая жена призналась, что ей трудно мысленно называть его Алексом. – Большинство зовут меня Мак.
Так как Марис про себя уже сократила его фамилию с Макнил до Мак, ей это понравилось.
– Пять старших братьев? – уточнил Мак, подходя сзади и обнимая ее за талию. Он наклонил голову и уткнулся в ее светло-каштановые волосы.
– Пять братьев, плюс двенадцать племянников и одна племянница.
Мак усмехнулся.
– Праздники обещают быть милыми.
– Правильнее сказать «бурными». Подожди немного, сам увидишь.
Он развернул ее лицом к себе.
– Чего я не могу дождаться, так это оказаться с собственной женой в одной постели.
Мак поднял Марис на руки, и она обняла его за шею. Опуская ее на кровать, он накрыл губами желанный рот, и чувственный голод, который иногда затихал, но никогда полностью не исчезал, заполнил тело в полную силу, до боли. Страсть заставила его вдавить жену в матрас и спешно освободить от одежды, но в то же время он очень старался не быть слишком грубым.
Марис извивалась, в свою очередь стягивая с него одежду. Прикосновение ткани к обнаженной коже доводило ее до умопомрачения. Мак немного отодвинулся и с неприкрытым желанием уставился на миниатюрное тело жены. В борьбе за сохранение самоконтроля его дыхание сбилось, взгляд блестящих глаз казался жестким. Осторожно обхватив ее груди ладонями, он потер большими пальцами соски, превращая их в саднящие пики.
– Быстрее, – прошептала Марис, протягивая руки к его ремню.
Он хмыкнул, хотя в этом звуке слышалось не веселье, а нетерпение, затем отбросил подальше одежду и опустился на Марис. Едва она почувствовала тяжесть мужского тела, как из ее горла вырвался стон чистого счастья, и она развела ноги, заставляя его прижаться еще ближе. Ее собственное неутолимое желание не допускало дальнейшего промедления. Сильнее этой жажды она ничего не испытывала в жизни.
Мак устроился поудобнее, обнял ладонями ее лицо и поцеловал любимую, одновременно легонько толкаясь в жаркое тело. Ее тело сопротивлялось, и Марис судорожно вздохнула от неожиданно сильной боли. Почему-то ей казалось, что постоянная верховая езда облегчит первую близость, но ничто не подготовило ее к размеру вторгшейся плоти.
Оторвавшись от ее губ, он пристально посмотрел на нее, признавая очевидное. Ничего не сказал, не задал ни одного вопроса, но в глубине его глаз вспыхнуло что-то горячее и первобытное. Еще более осторожно он закончил начатое и почувствовал себя в ее глубинах, как дома, а потом замер, дожидаясь, пока ее тело расслабится под ним, вокруг него. Только после этого он стал понемногу двигаться, чуть продвигаясь вперед и отступая назад. Этого оказалось достаточно, чтобы ее дыхание снова прервалось, на сей раз от чувственной жажды, и заставило ее подняться навстречу.
Мак изо всех сил заботился о Марис, ограничивая силу толчков и поддерживая медленный размеренный темп, даже когда приближение кульминации скрутило его и заставило громко стонать при каждом движении. Она льнула к мужу в отчаянном поиске собственного освобождения, пытаясь заставить его войти еще глубже, как того требовал инстинкт. Ошеломленная неземным сиянием танца-битвы, которое они с мужем разделили, и его щедростью в любви, Марис закричала в полный голос.
Поднятая на гребень волны, не способная выносить ни секунды дольше, она ощутила взрыв небывалого удовольствия и затерялась в водовороте чувств, превратившись в бездумное существо, которое знало только свое и его тело. В то же мгновение Мак присоединился к ней, вздрагивая, толкаясь и жарко изливаясь.
Потом он лежал рядом и поглаживал жену нетвердой рукой, словно убеждая себя, что она настоящая и что они оба до сих пор целы.
– Как такое могло произойти? – хрипло спросил он. Мак немного приподнял голову, чтобы заглянуть в лицо Марис. Теперь в его блестящих глазах читалась слабость, а не желание. – Как я мог полюбить тебя так сильно и так быстро? Какое волшебство ты использовала?
Ее глаза горели от непролитых слез.
– Я просто люблю тебя. Ничего больше. Просто я тебя люблю.
***
Гору покрывал пушистый снег. Сердце Марис подпрыгнуло, когда она увидела ее.
– Вон там, – указала она. – Это гора Маккензи.
Мак с интересом разглядывал огромную махину. Никогда в жизни ему не случалось встречать человека, который владел бы целой горой, и он пытался представить себе, что за люди там обитают, как живут, и как им удалось вырастить такое волшебное существо, которое сидело рядом с ним. После двух дней супружества Мак с удивлением спрашивал себя, как он раньше мог существовать без нее. Любовь к жене сделала его цельным человеком, хотя прежде он даже не догадывался, что ему чего-то не хватает. Изящная, словно фея, светло-каштановые волосы до плеч, огромные черные глаза, в которых светилась вековая женская мудрость, но одновременно сильная, а под симпатичными грудками бьется сердце льва.
Его жена! Так неожиданно и так удивительно! Мак несколько раз просыпался среди ночи, чтобы только взглянуть на нее и понять, как все могло произойти настолько быстро. Всего три дня назад Марис проснулась в его руках и вежливо призналась: «Прошу прощения, но я не помню твоего имени», и догадка о ее травме потрясла его до самого основания. Всего три дня, но уже невозможно представить себе, что можно заснуть без нее или проснуться и не видеть ее сонную проказливую улыбку, когда она уютно устраивается в его объятьях. Ему дали всего пять дней отпуска, и было решено провести их как можно лучше. Вчера состоялся краткий визит в Сан-Антонио, где он познакомил Марис со своей семьей. Обе его сестры приехали со своими выводками, по три ребенка в каждом, и мужьями на буксире. Привычная к толпе родственников, Марис и глазом не моргнула. Мать была на седьмом небе от счастья, что единственный сын, наконец, женился, и в предвкушении рождественской свадьбы на заснеженной горе в Вайоминге. Раздобыв номер телефона у Марис, она созвонилась с ее мамой, и они даже успели подружиться, судя по тому, что его мать несколько раз ссылалась на мнение Мэри.
Сегодня они приехали в Вайоминг. Мак пытался понять, почему его мучит неприятное предчувствие.
– Расскажи мне о своих братьях, – тихо попросил он. – Обо всех пяти.
Мак кое-что знал о старших братьях, он и сам им был.
Марис улыбнулась, ее глаза мягко засияли.
– Ну что ж, давай посмотрим. Самый старший брат, Джо, – генерал авиации, работает председателем Объединенного комитета начальников штабов. Его жена, Кэролайн, имеет научные степени в физике и вычислительной технике. У них пять сыновей.
Следующий по старшинству – Майк. Он владеет самым большим ранчо рогатого скота в штате. У них с Шиа двое сыновей.
Затем идет Джош. Бывший летчик-истребитель, служил на авианосце, пока в аварии не повредил колено и не комиссовался. Сейчас работает летчиком-испытателем гражданской авиации. Его жена, Лорен, хирург-ортопед. У них три сына.
– Хоть у одного твоего брата есть кто-то, кроме сыновей? – спросил Мак, восхищаясь ее отчетом и с каждой минутой волнуясь все больше. Он постарался сосредоточиться на обыденном. Кажется, Марис упоминала о племяннице, если он не ошибается.
– У Зейна есть дочь. – Изменившийся тон привлек внимание Мака, он вопросительно выгнул бровь, но жена его проигнорировала. – У них с Бэрри еще двойняшки – сыновья, двух месяцев от роду. Зейн бывший «морской котик», Бэрри – дочь посла.
«Морской котик»! Интересно, может быть что-то хуже этого?» – подумал Мак.
– И, наконец, Ченс. Они с Зейном с таким же успехом могли быть двойняшками. Одного возраста и, как мне кажется, одного склада ума. Ченс служил в морской разведке. Он единственный из всех не женат.
Марис намеренно не стала уточнять, чем в настоящее время занимаются Зейн и Ченс. Ей показалось, что так безопаснее.
– Я все думаю, – пробормотал себе под нос Мак, направляя их арендованный полноприводный джип на гору, – как я мог ожидать, что у тебя нормальная семья.
Тонкие брови Марис вопросительно взлетели.
– И это говорит специальный агент ФБР! – воскликнула она. – Да будет тебе известно, что мужчины, как ты, на дороге не валяются.
– Да, конечно, но у меня нормальная семья.
– Как и у меня. Просто мы все преуспели в жизни. – Улыбка Марис превратилась в ту самую проказливую усмешку, которая пробирала до самого нутра и сжимала сердце каждый раз, когда он ее видел. Мак остановил автомобиль на середине дороги и потянулся к жене. Его поцелуй оказался крепким, жарким и голодным. Когда он отодвинулся, Марис заметила, что его глаза затуманились желанием.
– За что это? – обвивая руками его шею, уточнила она.
– Потому что я люблю тебя.
Он хотел сказать ей это в последний раз на случай, если не переживет грядущее противостояние. Возможно, она думает, что ее семья примет зятя с распростертыми объятиями, но ему-то больше известно о мужской психологии. Мак включил зажигание, и джип продолжил движение вверх по заснеженной дороге.
Машина добралась до вершины, перед глазами молодоженов раскинулся большой дом.
Марис со счастливым видом пропела:
– Отлично, все на месте.
И Мак понял, что пропал. Не имело значения, что свадьба предшествовала брачной ночи. Он – незнакомый мужчина – спал с их дорогой девочкой каждую ночь. Ради всего святого, с единственной дочерью и сестрой, почти малышкой. Мак все понимал. Если он выживет и у них с Марис родится дочь, он перевернет землю и небо, но не позволит озабоченным подросткам подойти к своей маленькой девочке.
Мак оглядел множество припаркованных перед домом машин, которых хватило бы для проведения парада, и заинтересовался, пустятся ли они в погоню, если развернуть джип и на всех парах рвануть с горы вниз.
Ладно, чему быть, того не миновать. Смирившись, он припарковал джип, обошел его, открыл дверцу со стороны Марис, обхватил руками ее тонкую талию и помог спуститься. Взяв его за руку, она чуть не бегом потащила мужа вверх по ступенькам крыльца.
Они зашли в дом навстречу теплу, шуму и замешательству. Неожиданно от толпы отделилась совсем маленькая фигурка в красном комбинезоне и с воплем «Малииис, Малииис» бросилась навстречу на полных ножках с перетяжечками. Марис засмеялась и опустилась на колени, наклоняясь немного вперед и протягивая руки как раз вовремя, чтобы подхватить маленький ураганчик. Мак посмотрел на крохотную девочку, совсем малышку, и тотчас влюбился. Вот так в одно мгновение потерял сердце.
Она была прекрасной, самим совершенством: шелковые темные волосы, кристально-чистые синие глаза, щечки с ямочками, ротик, словно розовый бутон, и изящные ручки с ямочками у локтей. Маленькая, как куколка. У Мака даже зачесались ладони, так хотелось взять ее на руки. Младенцы и маленькие дети до сих пор не привлекали его особого внимания, но эта малышка потрясла до глубины души.
– Это наша Ники, – представила ее Марис, поднимаясь с пола с девочкой на руках. – Единственная и неповторимая племянница и внучка.
Ники протянула крошечную ручку и ткнула пальчиком в грудь Мака таким похожим на Марис движением, что Мак не сдержал улыбки.
– Ти кто? – спросил маленький ангел.
– Это Мак, – ответила Марис и поцеловала нежную круглую щечку.
С серьезным видом Ники рассматривала его некоторое время, потом протянула ручки с видом ребенка, уверенного, что все рады его подержать. Он непроизвольно потянулся к малышке и вздохнул от счастья, прижав маленькое тельце к груди.
Мака оглушила установившаяся в комнате тишина: группа крепких мужчин, которых хватило бы на целую футбольную команду, поднялись со своих мест, выражая угрозу каждым движением. На обращенных в его сторону напряженных лицах также читалась угроза.
Марис смотрела на братьев и отца с сияющим видом. Но вскоре Мак заметил, как ее глаза расширились от удивления, оценив воинственность их поз.
Ожидалось противостояние. Седовласый тесть с черными глазами, которые унаследовала Марис, выглядел так, словно ел на завтрак гвозди, а братья вообще казались способными на убийство. Опытным взглядом Мак оценил каждого, пытаясь определить самого опасного. Все до одного выглядели теми еще задницами. Громила с седыми висками и пронзительными голубыми глазами, наверное, тот самый генерал, и черт его побери, если он не похож на парня, который каждый день ходит врукопашную. А этот худощавый, жилистый, твердый, как железо, скорее всего, владелец ранчо, из тех мужчин, кто ежедневно покоряет мать-природу. Летчик-испытатель… надо думать вот тот, стоящий, слегка расставив ноги, в инстинктивной дерзкой позе сильного человека, не моргнув глазом играющего со смертью.
Затем Мак встретился взглядом с парой холодных, смертельно опасных глаз. Вот этот, подумал он, самый опасный именно этот со спокойным выражением лица и серо-голубыми леденящими глазами. Точно этот! Мак был готов поспорить на годовую зарплату, что определил «морского котика». Подошедший и ставший с ним бок о бок мужчина выглядел не менее опасным, хотя был невероятно привлекателен на лицо. Этот последний явно из секретной службы флота.
Сталкиваться с трудностями Маку не впервой. Он передал Ники в руки Марис и инстинктивно сделал шаг вперед, защищая ее и ребенка собственным телом. Шесть пар агрессивных глаз следили за каждым его движением.
Выглянув из-за плеча мужа, Марис сразу оценила ситуацию.
– Ма-ма! – нетерпеливо позвала она, делая ударение на каждом слоге и подсказывая, что ей нужно подкрепление.
– Марис!
Полный удовольствия мягкий голос донесся со стороны, в которой, как предположил Мак, находилась кухня. За возгласом раздались легкие быстрые шаги, и в комнату ворвалась невысокая стройная женщина, ростом не выше Марис, с такой же потрясающей полупрозрачной кожей. Она со смехом прижала дочь, затем обняла новоиспеченного зятя, хотя он стоял неподвижно, не осмеливаясь отвести взгляда от вставшей стеной угрозы.
– Мам, – привлекла внимание матери Марис, показывая на другую сторону комнаты. – Что это с ними?
Бросив быстрый взгляд на мужа и сыновей, Мэри уперлась руками в бока.
– Прекратите немедленно! – приказала она. – Чтобы я этого не видела! Слышите меня?
Ее голос с южным акцентом ласкал мягким бризом, черные глаза Вульфа Маккензи замерцали.
– Мы просто хотим узнать о нем немного больше, – успокоил он жену глубоким и низким, как гром, голосом.
– Марис его выбрала, – твердо ответила Мэри. – Что вам еще нужно знать?
– Много чего, – вступил в разговор брат со смертельным взглядом. – Все произошло слишком быстро.
– Зейн Маккензи! – в изумлении воскликнула рыжеволосая женщина, выходя из кухни. – Не могу поверить, что это говоришь ты! Мы поженились после одного дня знакомства!
Она пересекла нейтральную полосу между противоборствующими сторонами, обняла Марис и повернулась к мужу лицом.
«Значит, я не ошибся», – подумал Мак. – «Это и есть «морской котик». Ему бы очень подошла надпись на могильной плите «всегда прав».
– Это другое дело, – вступился за брата генерал, удивительно точная копия Вульфа Маккензи, за исключением голубых глаз. Похоже, и в его диету регулярно входили гвозди.
– В чем же разница? – раздался новый голос. В комнату вошла элегантная блондинка и острым взглядом зеленых глаз уставилась на шестерых мужчин. – Вы все страдаете от избытка тестостерона. Главный симптом этого заболевания – неспособность к мыслительному процессу.
Женщина прошла вперед и встала с незанятой стороны от Мака. Теплота и удивление отразились в глазах генерала, когда он посмотрел на свою жену.
Еще один здоровяк, летчик-испытатель, начал свою речь:
– Марис …
– Взрослая женщина, – прервал его женский голос. Высокая, фигуристая женщина с каштановыми волосами и безмятежными синими глазами встала рядом с блондинкой. – Привет, меня зовут Лорен, – обратилась она к Маку. – А говорил сейчас мой муж, Джош, который обычно выказывает большее благоразумие.
– Меня зовут Шиа, я жена Майка.
В подкрепление прибыла еще одна женщина – темноволосая, немного застенчивая. Она встала рядом с Лорен, скрестила руки на груди и спокойно встретила взгляд мужа.
Два ряда смотрели друг на друга: мужчины впились глазами в жен-отступниц, а женщины выстроились в линию с двух сторон от Мака. Под защитой надушенной женской стены он совершенно растерялся.
Кэролайн смело встретила взгляд мужа.
– Каждую из нас приняли с распростертыми объятьями, когда мы вышли замуж за мужчин этой семьи. Я ожидаю, что вы проявите такую же любезность по отношению к мужу Марис. А иначе…
Джо принял вызов. Он немного наклонил голову и блеснул светло-голубыми глазами.
– Иначе что? – спросил он глубоким шелковым голосом, полным чего-то неуловимого, возможно, предвкушения.
В комнате установилась полная тишина, даже дети замерли, глядя на родителей. Мак посмотрел на выстроившихся рядом с ним женщин, выражение его лица немного смягчилось. С затаенной усмешкой он подвел итог:
– Не беспокойтесь. Я все понял.
– Рада за тебя, потому что я ничего не поняла, – раздраженно сказала Марис.
– Это м…
– Только не говорите, что это мужское дело, – предостерегла Мэри, и Мак прикусил язык.
– Да, мэм, – кротко ответил он.
Загорелое лицо Вульфа посветлело, губы дернулись. Эти два слова были ему очень хорошо знакомы.
Ники завозилась на руках Марис, та наклонилась и поставила девочку на ножки. Малышка погладила Мака по колену и довольным тоном произнесла: – Маааак. После чего, вытянув ручки, побежала по направлению к отцу. Зейн поднял ее, удерживая одной мускулистой рукой.
– Там Мак, – пояснила она папочке, указывая пальчиком на нового дядю. – Он мне понавился.
Неожиданная улыбка смягчила опасное выражение его лица. Большая рука погладила шелковые волосики дочки и отвела от лица непослушную прядку.
– Я заметил, – сухо сказал Зейн. – Он бросил на тебя один единственный взгляд и превратился в раба, как и все остальные. Именно это тебе нравится, ведь так?
Маленькая головка совершенно определенно качнулась несколько раз вниз и вверх. Зейн хмыкнул и бросил на Бэрри смеющийся взгляд.
– Еще бы тебе не нравилось!
Откуда-то сверху донесся детский плач.
– Кэм проснулся, – всполошилась Бэрри и немедленно помчалась к ребенку, забыв о Маке.
– Как она это делает? – не обращаясь ни к кому конкретно, спросил Ченс. – Им всего два месяца от роду. Как ей удается различить близнецов по плачу?
Женская половина, включая Ники, победила. Напряженность в комнате сразу рассеялась, засверкали улыбки, провожая Ченса, последовавшего за Бэрри, чтобы выяснить, права ли она. Перед тем, как уйти, Ченс подмигнул Маку, выражая мужскую солидарность. Кризис возник и успешно разрешился. Мужчины Маккензи не любили расстраивать своих женщин. Если женщинам Мак понравился с первого взгляда, так тому и быть.
Почти сразу Бэрри вернулась, удерживая в руках извивающийся сверток. За ней следовал Ченс, умело держа на руках другого младенца.
– Она угадала, – недоверчиво покачал он головой.
Мак смотрел на два крошечных личика и видел перед собой совершенно одинаковые черты, словно зеркальное отражение. Казалось, их невозможно различить. Дьявол, как же Ченсу удалось узнать, права она или нет?
– Кэмерон, – представила Бэрри, указывая на сверток в своих руках и улыбаясь его скептическому взгляду. – Ченс держит Зака.
Бэрри еще умудрялась держать в руке две бутылочки с молоком.
– Как вы их различаете?
Мак покачал головой, продолжая искать хоть малейшее отличие в личиках младенцев.
– Кэмерон нетерпеливый, а Зак более настойчивый.
– Вы действительно можете различить их по плачу?
– Ну конечно, – ответила она, как будто это мог сделать каждый.
Ники привстала на плечах отца, зажав в кулачках его волосы.
– Мотли, дядя Денс , – воскликнула она и выпрямилась, бесстрашно отпуская волосы и ни за что не держась.
Зейн стащил дочку со своих плеч.
– Махнем не глядя, – предложил он и поменялся с Ченсом. Потом положил малыша на сгиб локтя, взял у Бэрри одну бутылочку и виртуозно засунул соску в маленьких жадный ротик.
Ченс удерживал за ножки Ники, которая стояла на его ладонях в полный рост и визжала от удовольствия.
– Ченс, – уговаривал он проказницу. – Меня зовут Ченс. Ченс!
Ники прижала крошечные ладошки к его щекам, наклонилась и заглянула в глаза со всей серьезностью.
– Нет, – вынесла она окончательный вердикт. – Денс. Говоли неплавильно.
Комната взорвалась громким смехом в ответ на выражение лица Ченса. Он посмотрел на диктатора, который еще ходил пешком под стол, и покачал головой.
– Ты все еще хочешь стать частью этой семейки? – уточнил он у Мака.
Мак подмигнул Марис и ответил:
– Ну да.
Пока сын расправлялся с бутылочкой, Зейн, оценивая, смотрел на нового родственника.
– Марис сказала, что ты специальный агент ФБР.
Что-то в тоне брата встревожило Марис.
– Нет, – твердо ответила она и подтолкнула мужа в сторону кухни. – Ты его не получишь. Даже не надейся. Ему и в ФБР с головой хватает работы.
В этот момент Мака подхватила волна женщин. Все хотели обсудить свадебную церемонию, но прежде, чем покинуть комнату, он оглянулся назад. Его глаза встретились с глазами Зейна… и Зейн Маккензи улыбался!
– Добро пожаловать в семью.
Паутинка:
28.10.09 12:15
» Эпилог
Перевод - Паутинка, редактирование - Nara, вычитка - Партизанка– Ты класивая, – вздохнула Ники, которая опиралась локотками в колени Марис, обхватив ладошками свои щеки, и не спускала с тети большущих синих глаз. Предсвадебные хлопоты очаровали маленькую девочку. Настойчивому изучению подверглось все, чем занимались женщины. Сначала она исследовала сотни маленьких мешочков, аккуратно сшитых, заполненных семенами и завязанных лентами. Затем, стоя на цыпочках и держась за край стола, она наблюдала за Шиа, лучшим семейным кондитером, которая лепила десятки розочек из сахарной глазури, практикуясь перед украшением свадебного торта. Вскоре все розочки несли на себе отпечатки маленьких любопытных пальчиков. Когда Ники поняла, что украшения съедобные, розы постепенно начали исчезать, пока не остались только в виде предательских следов на детском личике.
Платье Марис привело малышку в полный восторг. Длинная юбка, кружева, фата – все ее восхищало. Когда, наконец, Марис надела свадебный наряд, Ники сжала перед собой руки и с сияющим взглядом воскликнула:
– Как плинцесса!
– Ты тоже красивая, детка, – порадовала племянницу Марис. Ники досталась роль девочки-цветочницы. Зейн пробормотал что-то про «накликать беду на свою голову». Так как малышке не исполнилось и трех лет, невеста приготовилась ко всему, вплоть до прямого отказа цветочницы сыграть свою роль. Правда, на репетиции за день до свадьбы Ники важно прошла по проходу со своей корзинкой, наполненной розовыми лепестками, разбрасывая их с гордым видом в совершенной уверенности, что глаза всех присутствующих направлены на нее. Сделает ли она то же самое на виду огромной толпы народа – это другой вопрос, но девочка выглядела восхитительно в длинном ярко-розовом платье, с цветами и лентами в темных шелковистых волосах.
– Я знаю, – уверенно ответила Ники и оставила свой пост у коленей Марис, чтобы вернуться к зеркалу и полюбоваться собой. Она делала это каждые пять минут с тех пор, как Бэрри ее нарядила.
Главными экспертами по вопросам моды в семье Маккензи являлись Бэрри и Кэролайн, которые взяли на себя заботы о прическе и макияже Марис. Они были достаточно проницательными, чтобы сохранить изящную простоту облика невесты, а не подавлять ее тонкое лицо высокой прической и толстым слоем косметики. Бэрри закончила с прической и устроилась в кресле-качалке покормить близнецов перед началом церемонии. Она уже подкармливала малышей молоком из бутылочки, но после кормления грудным молоком они спали дольше. Бэрри не хотелось отвлекаться во время церемонии.
Мэри достаточно быстро поняла, что как бы ни был велик дом Маккензи, он не вместит всех приглашенных на свадьбу гостей. Рождество приходилось на среду, но священник церкви в Рате назначил рождественское богослужение на воскресенье, чтобы освободить праздничный день для свадьбы. В углу трехметровая елка сияла множеством мигающих белых лампочек. Падуб и ветки хвойных деревьев украшали подоконники, наполняя церковь прекрасным ароматом. Белые огоньки обрамляли дверной проем, окна, кафедру и ведущие к ней ступени. Ряды белых свечей наполняли помещение мягким светом. Верхнее освещение не включали. Свет, льющийся с елки, рождественских гирлянд и свечей, создавал волшебную атмосферу.
Обычно Сочельник большинство жителей Рата проводили дома, празднуя в семейном кругу или готовясь к основному торжеству на следующий день. В этом году все собрались на свадьбу. В отдельной комнате рядом с главным входом до Марис доносились всплески шума по мере прибытия все новых гостей.
Мэри тихо стояла в сторонке и со слезами на серовато-голубых глазах наблюдала, как ее единственная дочь занималась приготовлениями к свадьбе. Не имело значения, что Марис и Мак официально уже женаты. Только сегодняшнюю свадьбу Мэри считала настоящей. Любимая доченька выглядела прекрасной и хрупкой в серебристо-белом платье, в котором ее светло-каштановые волосы приобрели потрясающий оттенок темного серебра. Мэри вспомнила, как увидела малышку в первый раз, когда той было несколько секунд от роду. Маленькая, хорошенькая, она смотрела на мир серьезными, большими, абсолютно черными глазами. Глазами отца. Припомнились блестящие от слез глаза самого Вульфа, взявшего дочку из рук матери и нежно прижавшего к своей широкой груди, словно самую большую драгоценность в жизни.
В памяти Мэри промчались тысячи других воспоминаний… Первый зуб дочери, ее первый шаг, первое слово, которым вполне предсказуемо стало слово «конь». Вот Марис впервые сидит на пони: ее глазки светятся от удовольствия, а Вульф подстраховывает дочку. Марис – маленькая тень, неотступно следует за папочкой, как прежде делали ее старшие братья. Или вот она в школьные годы отчаянно бросается в каждую драку, в которую ввязывались братья, машет маленькими кулачками в попытке их защитить, совершенно не обращая внимания, что противники вдвое больше ее. Вот Марис плачет над умершим старым пони, а потом светится от счастья на следующее Рождество, когда Вульф подарил дочке первую «настоящую» лошадь.
Потом было первое свидание Марис, и Вульф, беспокойно бродящий по дому до тех пор, пока его маленькая девочка не вернулась целой и невредимой под родную крышу. Одно из самых любимых воспоминаний – Зейн, Джош и Ченс вместе с отцом бесконечно меряют пол шагами. Если бы в тот вечер дома оказались Джо и Майк, они бы тоже не отставали. Ужас в глазах бедного молодого человека, набравшегося смелости пригласить Марис на свидание, когда четверо мужчин Маккензи встретили их по возвращении на крыльце. Он не повторил приглашения. То ли мужчины научились лучше прятать свои чувства, то ли Марис подзабыла свой первый выход в свет, но очень странно, что она так удивилась реакции отца и братьев на Мака, когда впервые привела его домой. Мужчины! Мэри обожала своих мальчиков, хотя временами они слишком любили брать верх. Мак им понравится, так только они переборют переплескивающие через край защитные инстинкты. А если Марис не остережется, то Зейн вовлечет ее мужа в те дела, которыми они занимаются с Ченсом. Зейн. Мысли Мэри на секунду прервались, она оглядела комнату. Все три его ребенка были здесь с Бэрри. Обычно он приглядывал за одним из близнецов или катал на плечах Ники. Значит, Зейн где-то бродит совершенно свободный. Мэри была уверена, что таких случайностей у него не бывает.
– Зейна нет в комнате, – объявила она, догадываясь, что Марис хотела бы об этом знать.
Дочь рывком подняла голову, ее прекрасные глаза полыхнули огнем.
– Я заживо спущу с него шкуру, – рассердилась она. – Не позволю Маку пропадать месяцами, как Ченс. Я его только нашла и не позволю ему надолго исчезать.
Бэрри тоже удивилась, осознав, что с ней находятся все три ребенка, и покачала головой в удрученном признании пронырливости своего мужа.
– Уже поздно что-то делать. У него было достаточно времени, чтобы поговорить с Маком наедине. Вы не хуже меня знаете Зейна и его талант к планированию операций.
Марис хмурилась, и Кэролайн отодвинулась от нее, сжимая в руке аппликатор для теней.
– Я не могу красить твои глаза, когда ты свела брови в одну линию, – предупредила она. Марис постаралась расслабить мышцы лица, и Кэролайн вернулась к своему занятию. – Нельзя позволить движимым гормонами мужчинам вмешиваться в свадебные приготовления женщин. Ты и завтра успеешь спустить с него шкуру. Замани его в засаду, когда он будет ожидать этого меньше всего.
– Зейн всегда готов к неожиданностям, – ухмыльнулась Бэрри. Затем она посмотрела на маленькую дочку, которая, восхищаясь собой, танцевала перед зеркалом. – За исключением Ники, – добавила она. – К ней он готов не был.
– А кто бы был? – пробормотала Лорен, нежно улыбаясь маленькой девочке.
Ники, заслышав свое имя, остановилась посередине пируэта и одарила всех ангельской улыбкой, которая не обманула присутствующих ни на секунду.
– Мак опьянен ею, – вздохнула Марис. – Он даже глазом не моргнул, когда она разрисовала его ботинки «волшебным фломастером».
– Самый яркий показатель истиной любви, какие мне встречались в жизни, – сухо сказала Кэролайн. Она тронула тушью черные от природы ресницы Марис и отодвинулась в сторону, чтобы оценить свою работу. – Вот так. Мак должен быть настоящим сумасшедшим, чтобы покинуть тебя ради того, чтобы порезвиться в полудиких странах, в которых не имеют понятия о санитарии и шопинге.
Жизненной философией Кэролайн был девиз – «живи удобно!», для чего она прилагала чрезвычайные усилия. Она могла пройти пешком не одну милю в поисках пары идеально сидящих туфель. Это доставляло ей настоящее удовлетворение, так как на работе приходилось часами стоять на ногах. Как можно сосредоточиться, если обувь жмет?
– Не думаю, что Мака интересует шопинг, – задумчиво произнесла Шиа.
Она подхватила на руки Ники и, напевая бодрый мотивчик, закружилась по комнате с заливающейся смехом девочкой.
Раздался стук в дверь, в комнату заглянул Джон.
– Пора! – возвестил он. Потом его светло-голубые глаза остановились на Кэролайн. – Ого, мам, ты выглядишь отпадно!
– Умный мальчик, – одобрила она. – Я не забуду упомянуть тебя в завещании.
Он рассмеялся и исчез. Марис поднялась и глубоко вздохнула. Время пришло! Не важно, что они женаты более трех недель. Это было представление, и почти весь город собрался стать его свидетелями.
Шиа поставила Ники на пол и подала ей корзинку с розовыми лепестками, которая хранилась в кладовке, чтобы Ники не вздумалось разбросать их по всей комнате. Один раз им уже пришлось собирать с пола бархатные лепесточки, и этого с головой хватило.
Бэрри положила Зака рядом с Кэмероном. Оба младенца с полными животиками спали мирным сном. И в самое время: как раз пришла одна из племянниц Шиа присмотреть за ними, благодаря чему Бэрри могла принять участие в торжествах.
Зазвучала музыка, пора выходить.
Они покидали комнату друг за другом и в сопровождении мужчин Маккензи направлялись к выделенным им местам. Высокая фигура Зейна заполнила дверной проем. Марис сказала: «Нет!», и он усмехнулся, протягивая руку Бэрри.
– Минуточку! – Бэрри остановилась напротив Ники, поправила ленты в ее волосах и поудобнее пристроила корзинку в нетерпеливых маленьких ручках. – Делай с цветочками так, как ты делала прошлым вечером. Хорошо? Все помнишь?
Ники кивнула.
– Я блосу цитоцки на пол.
– Правильно, солнышко.
Сделав все, что было возможно, Бэрри направилась к Зейну, который обнял жену за талию и на секунду крепко прижал к себе, после чего они тоже вышли.
В дверь вошел Вульф, элегантный и строгий в черном смокинге.
– Пора, милая, – сказал он Марис.
Его черные глаза светились нежностью, когда он протянул руки и обнял дочь, покачивая вперед и назад, как делал всю ее жизнь. Марис положила голову на широкую отцовскую грудь, потрясенная неожиданным порывом любви к нему. Как же ей повезло с родителями!
– Я уже начал беспокоиться, сможешь ли ты отвлечься от лошадей достаточно надолго, чтобы влюбиться. Но теперь знаю, что тебе не понадобилось много времени.
Она засмеялась, не отрывая голову от его груди.
– Именно так я догадалась. – Марис подняла голову, ее глаза блестели от слез и смеха. – Я забыла о Фуроре и помнила только о Маке. Это похоже на любовь.
Вульф поцеловал дочь в макушку.
– Так и быть, тогда я его прощу.
– Деда! – Властный тоненький голосок прозвучал где-то в районе колена Вульфа. Они глянули вниз, где Ники дергала его за ногу. – Быстлей, нада блосать цитоцки.
Как обычно, смешной выговор Ники заставил Вульфа засмеяться.
– Хорошо, кексик.
Он наклонился и взял внучку за свободную руку, не позволяя выбежать вперед и начать «блосать цитоцки» раньше времени.
Втроем они направились к центральному проходу. Марис нагнулась и поцеловала Ники в щечку.
– Ты готова?
Ники кивнула, сжимая корзинку обеими руками и оглядываясь вокруг широко открытыми синими глазами, засветившимися от волнения.
– Тогда иди вперед.
Марис осторожно подтолкнула Ники в середину прохода. Церковь сияла от множества зажженных свечей, и, казалось, в их сторону повернулись сотни улыбающихся лиц.
Ники вышла в центральный проход, словно мисс Америка на круг почета. Раздаривая улыбки направо и налево, она изящным движением опустила руку в корзину и достала лепесток. Один. Разжала пальчики и позволила ему спланировать на пол, после чего потянулась за следующим. Ники по одному доставала лепестки и роняла их на ковер с удивительной точностью, не спеша, один раз даже наклонилась, чтобы поправить лепесток, который упал слишком близко к другому.
– О, Боже! – Марис чувствовала, как рядом сотрясается от смеха Вульф. – Она слишком наслаждается своей ролью. С такой скоростью и до полуночи не доберется до алтаря.
Люди оборачивались друг к другу и смеялись над такой сосредоточенностью Ники на своей задаче. Бэрри спрятала лицо и беспомощно задыхалась от смеха на плече у мужа. Зейн усмехался, Ченс хохотал в голос. Стоя у алтаря, Мак широко улыбался маленькому чертенку, завоевавшему его сердце. Пианист огляделся, понял, в чем причина задержки, и храбро продолжил музицировать.
Опьяненная всеобщим вниманием, Ники начала импровизировать. Следующий розовый лепесток полетел через плечо назад. Священник не мог вздохнуть, его лицо покраснело от усилий сдержать неприличный смех.
Ники поднялась на носочки и запустила лепестки по кругу. Несколько из них выскользнули из корзинки, и девочка, нахмурившись, подобрала их и вернула на место.
«Мне нельзя смеяться, – твердила про себя Марис, чувствуя как смех запузырился и неудержимо начал рваться наружу. – Если я начну, то буду смеяться до слез и испорчу макияж».
Она зажала рот рукой, но это не помогло. Перехватило дыхание, горло что-то сжало, и веселый смех вырвался на волю.
Ники остановилась и повернулась в их сторону, ожидая похвалы за отлично проделанную работу.
– Блосай… я имела в виду, разбрасывай лепестки, – с трудом выговорила Марис между взрывами смеха.
Маленькая головка наклонилась.
– Холосо? – спросила малышка, доставая полную горсть лепестков и бросая их вверх.
Прогресс! Целую горсть, а не один.
– Очень хорошо, – одобрила Марис в надежде, что это ускорит продвижение к цели.
Это и на самом деле помогло. Облачко за облачком, лепестки взлетали вверх, и Ники, набирая скорость, продвигалась к алтарю. Наконец, она прошла весь путь и с сияющей улыбкой обратилась к Маку:
– Концились цитоцки!
– Ты все сделала правильно, – похвалил он, с трудом выговаривая слова от смеха.
Закончив миссию, малышка важно направилась к скамье, где сидели Зейн и Бэрри, и протянула ручки, чтобы ей помогли занять свое место.
Со вздохом облегчения пианист заиграл знакомую мелодию "Here Comes the Bride" . Вульф и Марис начали торжественно двигаться к алтарю. Все присутствующие поднялись и, улыбаясь, проводили глазами невесту с отцом.
Так как свадьбу организовывали за очень короткое время, то не было ни подружек невесты, ни шафера. Мак в гордом одиночестве ожидал Марис у алтаря. Он смотрел на приближающуюся невесту, и официальное выражение его лица смягчилось, а синие глаза продолжали сиять от недавнего смеха. Как только Марис остановилась рядом, он нежно взял ее за руку. За спиной раздался счастливый вздох его матери, в котором одновременно слышались слезы.
Принимая во внимание, что Марис и Мак уже были женаты, было решено пропустить часть службы со словами «кто отдает эту женщину». Вульф ласково обнял дочь, поцеловал ее в щеку, пожал Маку руку и занял предназначенное ему место рядом с Мэри.
– Дети мои, – начал священник, но за спинами жениха и невесты снова пронесся подавленный смех.
Услышав голос Бэрри, Марис не очень удивилась, когда маленькое создание протиснулось между нею и Маком и встало непосредственно перед ними.
– Я тозе буду, – прощебетала Ники тоненьким голосом, который разнесся по всей церкви.
Оглянувшись через плечо, Марис заметила Зейна, который поднимался со скамьи в погоне за неуловимым отпрыском. Она улыбнулась и покачала головой, в ответ брат подмигнул и спокойно сел.
Так Ники и простояла всю церемонию, прижавшись к ногам жениха и невесты. Они чувствовали подрагивающее от волнения тельце, и Мак предусмотрительно подтянул проказницу поближе к себе, чтобы не дать ей ускользнуть и сделать что-нибудь шокирующее, например, заглянуть под рясу священнику. Она уже поглядывала на него с подозрительным любопытством. К счастью, ее внимание больше привлекали само венчание, свечи, мигающие лампочки на елке и красивые наряды молодых.
Потом священник произнес:
– Теперь вы можете поцеловать невесту.
Что Мак незамедлительно сделал, а Ники подняла голову и уставилась на них.
– Как нам лучше поступить с ней, когда мы будем выходить? – прошептал Мак, не поднимая головы.
– Подними ее на руки и передай Зейну, – прошептала в ответ Марис. – Он будет ждать.
Пианист взял знакомые торжественные аккорды. Мак посадил Ники на одну руку, а другой обнял Марис, и они пошли вдоль прохода, сопровождаемые звуками музыки, смехом, слезами и аплодисментами. Около второго ряда скамей малышка в длинном платье успешно перешла из одной пары сильных рук в другую.
Банкет получился долгим и блестящим. Марис безостановочно танцевала с мужем, отцом, братьями, племянниками, родственниками и давними друзьями. Она танцевала с шерифом Клеем Армстронгом, с послом Лавджоем, отцом Бэрри, с отцом и дедушкой Шиа, с владельцами ранчо, продавцами и знакомыми с заправочной станции. Наконец Мак снова ее пригласил, и крепко обняв и прижавшись щекой к ее голове, закружил под музыку.
– И что тебе сказал Зейн? – неожиданно спросила Марис.
Она почувствовала усмешку мужа, хотя он не поднял головы.
– Он предупредил, что ты догадаешься.
– Даже не сомневайся. Так что он сказал?
– Ты и так знаешь, что он сказал.
– Тогда, что ты ответил?
– Что это интересно.
Марис раздраженно проворчала:
– Не хочу, чтобы ты месяцами пропадал в других странах. Я с трудом смирилась с мыслью, что ты будешь заниматься расследованиями для ФБР. Хочу быть с тобой каждую ночь, а не волноваться, когда ты где-то за тысячи миль.
– Я сказал Зейну то же самое. Запомни, мне не обязательно заниматься тем, чем занимается Ченс. – Мак прижался еще теснее и понизил голос до интимного шепота. – Как твой цикл? Началось?
¬– Нет. – У нее была задержка всего на пару дней, но два дня – это два дня. Раньше подобных проблем не случалось. Возможно, организм таким образом отреагировал на сотрясение мозга и волнения по поводу произошедшего, поэтому Марис пока не собиралась делать объявление. – Ты очень расстроишься, если я так быстро забеременела?
– Расстроюсь? – Мак поцеловал жену в ушко. – Тому, что у нас будет собственная Ники? – Марис почувствовала, как его плечи вздрогнули. – Я думал, она никогда не закончит с теми чертовыми лепестками.
– Она – единственная в своем роде. Надеюсь.
Марис крепче прижалась к мужу и почувствовала, как от удовольствия напряглись груди и все остальное тело. Даже если она еще не носит ребенка, это скоро случится. Нельзя же так часто заниматься любовью без последствий.
Какое-то время они танцевали молча, затем Мак задумчиво произнес:
– Фурора уже должны привезти.
Марис заморгала, чтобы не заплакать. Мак преподнес ей самый чудесный в мире подарок на Рождество. Цена на Фурора упала в разы, когда мир скачек узнал об очень низком количестве сперматозоидов в его семенной жидкости. Все предложения о покупке были отозваны. Оставалась некоторая вероятность рождения жеребенка от Фурора, но настолько незначительная, что ее не принимали во внимание. Как скаковая лошадь Фурор стоил немало, и Рональд Стоничер мог получить за него больше, чем предложил Мак, но перед хозяином ранчо маячили огромные расходы на суд и защитников, и он обеими руками ухватился за предложение срочно продать жеребца. Марис настолько переживала за Фурора, что Мак вел переговоры со Стоничером в тайне от нее. Очень не хотелось ее расстраивать, если сделка сорвется.
– Отец ждет не дождется проехать на нем верхом, – улыбнулась Марис. – Несколько раз сказал, как он мне завидует, ведь я постоянно буду работать с самим Фурором.
Они еще немного помолчали, наслаждаясь близостью. Их венчание не стало величественным торжественным событием – Ники об этом позаботилась, – но прошло просто замечательно. Гости веселились и наслаждались событиями, и еще долго будут улыбаться, вспоминая о свадьбе Марис Маккензи.
– Время бросать букет! – раздался громкий возглас.
Молодожены обернулись и увидели толпу хихикающих молоденьких девушек, которые собрались для традиционного развлечения. Они прихорашивались, искоса поглядывая на старших мальчиков Маккензи. Подошли и женщины постарше, не сводящие оценивающих взглядов с Ченса.
– Я думал, что букет бросают перед самым отъездом молодых, – шутливо улыбнулся невесте Мак.
– Похоже, они больше не в силах ждать.
Она была совсем не против немножко поторопить события. После этого танца Марис больше всего хотелось остаться с мужем наедине.
Ники чудесно проводила время, набивая животик тортом, а карманы монетами, кружилась в танце на руках отца, деда, дядей и кузенов. Заметив в руках Марис букет, который так ее восхищал «класивыми» цветами, кружевами и лентами, Ники выскользнула из рук Сэма в поисках лучшего места для наблюдения за разворачивающимся действием. Девочка от усердия даже наклонила голову к одному плечу.
Марис поднялась на возвышение, повернулась к залу спиной и с силой бросила букет через плечо. Крики: – Лови! Лови его! – заполнили помещение.
И почти сразу же раздался тревожный вскрик нескольких голосов. Марис круто развернулась. Толпа девушек и женщин мчалась вперед, не отрывая взглядов от летящего им навстречу букета. И прямо на их пути, также засмотревшись на цветы и двигаясь чуть впереди, оказалась маленькая фигурка в ярко-розовом платьице.
Волна из семнадцати мужских тел, одетых в темное, шестнадцать Маккензи и один Макнил, от шестилетнего Бенджи до Вульфа, понеслась в сторону маленькой девочки. Марис заметила абсолютно белое лицо Зейна, который пытался добраться до своей малышки до того, как она окажется под ногами неуправляемой толпы. Сама Марис тоже спрыгнула с возвышения и побежала, не обращая внимания на неподходящее для этого платье.
Две группы людей сближались друг с другом на умопомрачительной скорости, Ники застряла посередине. Одна из девочек-подростков посмотрела под ноги, заметила Ники и панически завопила, стараясь остановиться, но ее подтолкнула девочка сзади.
Ченс стоял в стороне ото всех, чтобы ни коим боком не попасть под раздачу свадебных букетов. В результате перед ним оказалось меньше препятствий, чем перед остальными спасателями. Он обогнал Зейна на два шага, обхватил малышку обеими руками и откатился с ней в сторону от летящей толпы. Зейн развернулся, защищая своим телом Ченса от любого, кто мог налететь на него. А еще через секунду между Ченсом и остальными гостями выросла защитная стена из мужчин и мальчиков.
Букет упал ровно на середину спины Ченса.
Он осторожно перевернулся, и из-под защиты рук дяди появилась голова Ники.
– Ула! – воскликнула она, заметив букет. – Дядя Денс помал цитоцки!
Марис заскользила в попытке остановиться перед ними. Ченс лежал на полу без движения, на его груди устроилась Ники. Он глянул на Марис, золотисто-коричневые глаза подозрительно прищурились.
– Ты сделала это нарочно, – обвинил он сестру.
Макнил и Маккензи подошли чуть ближе, пряча улыбки в углах строгих ртов. Марис скрестила руки.
– Подстроить такое совершенно невозможно, – серьезно ответила она и прикусила нижнюю губу, чтобы не рассмеяться над расстроенным выражением лица Ченса.
– Ха! Ты занималась подобными фокусами всю свою жизнь.
Ники протянула ручку и ухватилась за одну из лент букета, подтягивая его поближе, а потом торжественно положила цветы на грудь дяде.
– Воть, – удовлетворенно сказала она и погладила букет.
Зейн потер с одной стороны нос, но оказался не таким умелым в сокрытии улыбки, как Марис.
– Ты поймал букет, – ухмыльнулся Зейн.
– Ничего я не ловил! – прорычал Ченс. – Она попала букетом мне в спину.
Подошла Мэри и остановилась рядом с Вульфом, который непроизвольно обнял ее одной рукой. Сияющая улыбка расплылась по лицу матери.
– Счастливчик Ченс! – воскликнула она. – Это означает, что ты следующий.
– Нет, не следующий, – выдавил Ченс, принимая сидячее положение с Ники на руках. Потом осторожно поставил девочку на пол и поднялся сам. – Обман и фокусы не считаются. У меня нет времени на жену. Мне нравится делать то, чем я занимаюсь, а жена будет только мешать. – Оправдываясь, он пятился от родственников. – Я сделан не из того теста, из которого получаются хорошие мужья. Так что…
Маленькая ручка дернула его за штанину. Ченс замолчал и посмотрел вниз.
Стоя на носочках, Ники с сияющим видом обеими руками протягивала ему букет.
– Не забудь цитоцки.
Зарегистрируйтесь для получения дополнительных возможностей на сайте и форуме
Полная версия ·
Регистрация
· Вход
· Пользователи
· VIP
· Новости
· Карта сайта
· Контакты
· Настроить это меню
Если Вы обнаружили на этой странице нарушение авторских прав, ошибку или хотите дополнить информацию, отправьте нам сообщение.
Если перед нажатием на ссылку выделить на странице мышкой какой-либо текст, он автоматически подставится в сообщение
Если Вы обнаружили на этой странице нарушение авторских прав, ошибку или хотите дополнить информацию, отправьте нам сообщение.
Если перед нажатием на ссылку выделить на странице мышкой какой-либо текст, он автоматически подставится в сообщение