Кристи Крейг "Не трожь Техас!"

Спасибо за продолжение
_________________

Лена, Маша, спасибо за продолжение!

В голове осталась только часть про старшего О'Коннора. Извините, поревела
_________________

Спасибо за новую главу! Даллас влюбился по уши )) и.. бедный Остин.. ))))
_________________

Грустная глава на самом деле. Ком в горле стоял, когда читала об отце ребят. Наверно, спасти его смогут только внуки.

Девочки, спасибо большое за главу!
_________________

Лена,Маша,спасибо за продолжение!

Лена, Маша, спасибо за продолжение!
Так жаль отца Далласа и Тони. На самом деле, ему тяжелее всех. Радует, что хоть и с опозданием, но Даллас это понял.
_________________

Большое спасибо!

Даллас же вроде предупреждал Никки, что поручит кому-нибудь убрать в галерее. Среди этих треволнений обо всем позабыла. Как же она перепугалась, бедная, услышав шаги в галерее. И Остину досталось ни за что! Куда же Никки опять рванула со страху? И Даллас мучится, пытаясь как-то объясниться. Может и надо бы сейчас оставить Никки в покое, да не получается. Кто знает что у преступника на уме. Никки правильно делает, что осторожничает. А старика жаль так, что ком в горле стоит. Как же он одинок! Радуется, как ребенок, любой возможности побыть с сыновьями, а тем все время некогда.
Ой Нана прелесть! Сразу все поняла про Никки с Далласом.
Лена, Маша, спасибо!
___________________________________

Спасибо за продолжение
Как хорошо, что Даллас взял с собой отца, такой щемящий момент
_________________

 » Глава 20

Перевод: Еленочка
Редактирование: Мария Ширинова
(по всем найденным опискам, ошибкам, помаркам писать в личку)

– Мне так жаль, – в десятый раз повторяла Никки, прикладывая смоченные водой бумажные полотенца к глазам Остина Брука. Затем сердито спросила: – Почему Даллас ничего мне об этом не сказал?
– Я почем знаю, – прорычал Остин и, сорвав с лица влажные полотенца, зыркнул на обидчицу налитыми кровью глазами. – Черт возьми! Я чуть не застрелил тебя.
– Но не застрелил же, – успокоила Никки в надежде его урезонить. – И я это очень-очень ценю.
Остин прилепил толстенную стопку мокрых полотенец обратно на глаза и продолжил ворчать. Никки мало что могла разобрать, но в основном он использовал ругательства.
– Если бы Даллас меня предупредил, я бы тебя не обрызгала. Это все он виноват.
– Не переживай, – огрызнулся Остин. – Он обязательно об этом услышит. У тебя есть вентилятор?
– В кабинете, – ответила Никки.
– Тащи сюда и воткни в розетку. Пожалуйста.
Никки убежала за вентилятором. Когда она вернулась, зазвонил телефон Остина. Сбросив с глаз бумажные полотенца, несчастный уставился на мобильник и затем ответил.
– В следующий раз, когда попросишь о гребаном одолжении, напомни порекомендовать тебе поцеловать меня в задницу!

***

Тони бросил сумки, чтобы открыть входную дверь. Только потянувшись за ключами, он с ужасом подумал, не сменила ли жена замки. Сердце тревожно сжалось при мысли, что она могла попытаться оставить его за порогом.
Когда ключ скользнул в скважину, Тони захотелось верить, что Ли Энн неспроста оставила старые замки. Он сгреб сумки и крепко ухватился за свою иллюзию. Шагнув за порог, скиталец ощутил, что вернулся домой.
Здесь его место. Более того, ему вообще не следовало его покидать.
Вдыхая аромат Ли Энн, он взглянул на кухонные часы. Тони точно не знал, во сколько она освободится, но, если ее распорядок не изменился, и у жены по-прежнему двенадцатичасовые смены, то она ушла в восемь утра и вернется после восьми вечера. Значит, у него чуть больше часа на распаковку своих пожиток, приведение себя в порядок и моральную подготовку к «восторгу» супруги, когда она его здесь обнаружит. Тони вздохнул и очень понадеялся, что недосып не отразится на его дипломатических способностях.
О’Коннор поставил сумку с продуктами на кухонный стол. Он купил бутылку хорошего красного вина, упаковку арахиса в шоколаде, к которому питала слабость Ли Энн, ее любимый кофе и молочно-ореховый десерт, пачку настоящего масла, несколько круассанов и банку самого дорогого в местном магазине ежевичного повидла. Тони надеялся, что высокая цена свидетельствовала о качестве. Ли Эн обожала круассаны с повидлом. Отыскав штопор, Тони откупорил бутылку, чтобы вино, как следует, подышало. Ли Энн любила побаловать себя перед сном бокалом вина и легкой закуской.
Остальные сумки он понес в гостиную. Взгляд напоролся на пустой угол, в котором когда-то стояли качели для грудничков. Он вспомнил, как приходил домой каждый вечер, целовал Ли Энн, шел к качелям и брал на руки дочку.
В груди защемило от воспоминания, что всего за неделю до своей смерти Эмили научилась улыбаться. И этой драгоценной улыбкой на хорошеньком личике она сильно походила на свою маму. В тот день Тони полностью и безоговорочно влюбился в дочку. Он и прежде ее любил, но первая улыбка похитила его сердце.
Решив думать о позитивных сторонах своего возвращения, а не о потере, которую они с Ли Энн пережили, Тони приглушил горестные воспоминания и отправился раскладывать вещи в свободную спальню. Он намеревался поставить Ли Энн в известность, что согласно его плану, как только она позволит, он переберется к ней в супружескую постель.
Открыв третью спальню, О’Коннор оставил там свои сумки. Затем вернулся в коридор и уставился на закрытую дверь детской. Испытывая любопытство, как Ли Энн поступила с комнатой, он повернул ручку. И задохнулся.
В кроватке до сих пор лежала розовая пеленка с медвежатами. На ручке кресла-качалки по-прежнему висел слюнявчик. Даже на пеленальном столике лежал крохотный комплект одежды.
Она вообще заходила сюда после смерти Эмили?
Тони был так убит горем, потеряв мать и через неделю Эмили, что даже не задумывался, как поступить… с ее вещами. Или, как им справиться с потерей. Стоя здесь теперь, он понимал, что нужно убрать вещи Эмили. Ему и Ли Энн нужно двигаться дальше.
Но сначала он должен снова завоевать жену. Доказать ей, что на самом деле она не хочет развода. Тони прикрыл дверь и направился в хозяйскую спальню. Он долго смотрел на постель, в которой они любили друг друга, дурачились, заигрывали и смеялись. Вот о чем надо заставить вспомнить Ли Энн.
Вернувшись в незанятую спальню, Тони порылся в сумках. Достал джинсы и чистое нижнее белье; без рубашки можно обойтись. Ли Энн всегда нравилось, когда он разгуливал обнаженным по пояс. «Ты же знаешь, как я люблю, когда ты ходишь по дому без рубашки», – не раз признавалась она мужу.
Взяв кожаный несессер с бритвой, дезодорантом и лосьоном после бритья – этот лосьон Ли Энн выбирала лично, – он направился по коридору в гостевую ванную.
Поравнявшись с дверью, Тони внезапно вспомнил – в гостевой только гидромассажная ванна, и нет душа. Припомнил, как они с Ли Энн спорили о его установке в отремонтированный санузел. Жена не хотела вешать шторку. «Ты даже не будешь пользоваться этой ванной комнатой. У тебя есть душевая в хозяйской спальне».
Улыбаясь, он направился в хозяйскую уборную. Наличие там душа может сыграть ему на руку.
Тони остановился у широченной кровати, и в голове заиграли приятные воспоминания о том, как все у них начиналось. Они с Ли Энн только начали встречаться, и он привел ее в свой новый дом поужинать с друзьями. На тот момент они еще не переспали, – Ли Энн настаивала, что прошло слишком мало времени, – и он поймал ее за тем, что она опрыскивала его постель своими духами.
– Совсем чуть-чуть, чтобы ты обо мне вспоминал, – краснея, пояснила Ли Энн.
– Хочешь, чтобы ночью я мучился эрекцией и мыслями о тебе? – поддразнил он.
Она засмеялась:
– Да, так и было задумано.
Затея сработала. С того момента, как Тони улегся в постель, все его мысли вращались вокруг Ли Энн. На следующее утро он пришел к ней домой и убедил, что ждал уже достаточно долго.
Ухмыляясь, О’Коннор достал лосьон после бритья, налил немного на руки и провел по подушке Ли Энн. И пошел готовиться; ему не терпелось вернуться в объятья жены, в ее постель, в ее жизнь. Он ждал слишком долго.

***

Закончив телефонный разговор с рассерженным Остином, Даллас круто развернул машину и помчался в галерею. Затем позвонил миссис Литтлмор.
– С ней все в порядке. Она в галерее. Да, я разберусь с ее дверью. Обещаю.
– Я так и не понял, – сказал отец, когда Даллас повесил трубку. – Кто обрызгал Остина из газового баллончика?
Даллас пригладил волосы. Он пытался ввести отца в курс дела, но задача оказалась не из легких.
– Никки.
– Никки – это та девушка, которая убила своего мужа?
– Никки мужа не убивала. Убили ее бывшего мужа.
– Стало быть, она убила своего бывшего мужа?
– Нет, пап. – Даллас еле сдерживался. – Никки никого не убивала.
– Тогда кто убил ее бывшего?
– Это мы и пытаемся выяснить.
Отец кивнул.
– Тогда зачем она напала с баллончиком на Остина?
Даллас остановился перед галереей.
– В двух словах не расскажешь. Давай, я тебе позже объясню?
Отец снова кивнул.
– Твоя работа всегда такая сложная?
Будучи сантехником на пенсии, отец никогда не понимал тягу к полицейско-детективной работе и часто спрашивал себя, как смог воспитать двух мальчишек, которым это было интересно.
– Не всегда, – ответил Даллас, и вдруг понял, что до встречи с Никки его жизнь была куда проще.
Они вышли из машины.
– Я правильно понял, – сказал отец, как раз перед тем, как Даллас взялся за дверную ручку, – баллончик у нее уже отобрали?
– Вряд ли она тебя обрызгает, пап. – Даллас задумался, не стоит ли ему бояться за собственную шкуру. Разговаривая по телефону с Остином, на заднем фоне О’Коннор слышал, как Никки бормотала, что во всем виноват именно он.
Они вошли в галерею, и Даллас увидел Остина; обнаженный по пояс напарник сидел на стуле, обдувая себе лицо вентилятором, а у его ног кучами лежали мокрые бумажные полотенца.
– Что? Привел отца, потому что боишься получить от меня люлей? – поинтересовался Остин.
В тоне напарника проскальзывали веселые нотки, но, зная, как больно жжет спрей, Даллас решил не подходить слишком близко. Когда он просил Остина позвонить Рокси, владелице «УМП» («Уборка мест преступления»), приятель не обрадовался. Конечно, Даллас знал, что Рокси неровно дышит к Остину. Вот почему Брук не горел желанием выполнять просьбу О’Коннора. Но поэтому именно Остин должен был ей позвонить. Рокси не примчалась бы так быстро делать свою работу, если бы просьба исходила от Далласа.
– Боится тебя? – пропел старый О’Коннор, подначивая Остина. – Тебя девчонка поборола.
Брук перевел покрасневшие глаза обратно на Далласа, теперь абсолютно серьезные.
– Я чуть ее не застрелил. Держал палец на спусковом крючке.
Даллас вспомнил, как сам чуть не выстрелил в Никки прошлой ночью.
– Где она? – спросил он, опасаясь, что клиентка успела смыться.
– Пошла за новой партией салфеток. Переживает. Но винит во всем тебя.
Как раз в этот момент из задней части галереи появилась Никки. И пригвоздила Далласа взглядом.
– Это ты виноват. – Она подошла к Остину, шлепнув ему на лицо целую пригоршню влажных полотенец, и направила всю мощь сердитых голубых глаз на О’Коннора.
Остин сдернул полотенца, желая понаблюдать, как приятеля настигает возмездие.
– В чем он виноват? – пророкотал у двери знакомый голос.
Даллас оглянулся на миссис Литтлмор и парочку из труппы «Энни Оукли» – шерифа и девицы из салуна. Они снова были в костюмах.
– Из-за него я обрызгала слезоточивым газом Остина, – ответила Никки.
– Кто они? – наклонившись к Далласу, поинтересовался его отец.
– Кто такой Остин? – спросила Хелен, девица из салуна.
– А ты кто такая? – задал встречный вопрос О’Коннор-отец, когда сын замешкался с ответом.
Проигнорировав и Хелен и отца, Даллас снова посмотрел на Никки.
– Я только пытался помочь. Пожалуй, мне следовало предупредить тебя о том, чем я занимаюсь.
– А чем ты занимаешься? – спросил отец.
– Почему ты обрызгала его из баллончика? – Миссис Литтлмор спросила Никки.
Та посмотрела на бабушку.
– Потому что… – Никки запнулась.
Даллас почувствовал себя обязанным объяснить.
– Я попросил Остина вызвать сюда друга, который занимается уборкой мест преступления. Никки не знала, что здесь кто-то есть и напугалась.
– Ты забрал мои ключи, – упрекнула Никки.
– Ты забрал ее ключи? – прогремел Бенни, шериф. Небось, репетировал этот тон специально для пьесы.
– Да пристрели ты его к чертям, Энни Оукли! – Хелен, посмеиваясь, толкнула локтем бабушку Никки.
– Я не брал твои ключи. – Отвернувшись от Хелен и остальных актеров, Даллас посмотрел на Никки. – Ты убежала, ничего мне не сказав. Я собирался отвезти тебя обратно в галерею, забрать ключи у Остина и передать их тебе. Пытался помочь. Мне не хотелось, чтобы ты сама убирала всю эту кровищу.
– Какую кровищу? – вклинился отец.
– Ты должен был меня предупредить, – огрызнулась Никки.
– Нет, это ты должна была предупредить меня, что уходишь, – возразил Даллас.
– Какую кровищу? – снова спросил отец.
– Ты поставил двадцатку на то, что я виновна. – Слова метко ударили по совести сыщика. Он сделал ей больно и ненавидел себя за это.
– Что он сделал? – одновременно спросили отец и Остин.
– Ладно, теперь я точно его пристрелю, – заявила миссис Литтлмор.
– Прости, я свалял дурака, – извинился перед клиенткой Даллас, стараясь не обращать внимания на творившееся вокруг сумасшествие. – Мне очень жаль.
– Нельзя так поступать, – стыдила Никки. – Нельзя спорить на…
– Я совершил ошибку, – гнул свою линию О’Коннор. Вокруг все начали тараторить, сводя его с ума. – Блевать на людей тоже нельзя, но я же тебя не виню. И я уже извинился. Чего ты от меня хочешь?
– Никки на него вырвало? – удивился Бенни.
– Я бы пятидесяти баксов не пожалел, чтобы это увидеть, – хохотнул Остин и поднес к глазам вентилятор.
– Пятьдесят многовато, я бы дал двадцатку, – засмеялся отец. – Знаешь, сколько раз он срыгивал на меня, когда был ребенком?
– Мне рассказывали, что ее стошнило на него дважды, – трещал Остин. – Когда он вернулся в офис, рубашки на нем не было. – Брук замолк на секунду. – Кто-нибудь может принести мне еще мокрых салфеток? У меня глаза жжет.
– Ты тоже без рубашки, – констатировала Хелен, обращаясь к Остину.
– Никки вырвало на него, потому что ее отравили, – заступилась за внучку миссис Литтлмор.
– А в меня брызнули слезоточивым газом, – пожаловался Остин. – Мне нужны еще влажные салфетки.
Даллас пристально смотрел на Никки, та отвечала ему тем же. «Прости», – беззвучно произнес Даллас.
– Кто ее отравил? – поинтересовался О’Коннор-папа и снова посмотрел на отпрыска. – Ты был прав, сынок. Весьма запутанная история.
– Так вы отец Далласа?! – воскликнула Хелен. – А я все гадала, кто вы. Осталось разобраться, кто такой гологрудый Остин.
– Он работает вместе с Далласом в частном сыскном агентстве, – сквозь смех пояснил отец. – Обычно он ходит одетый.
– Вот бы кто-нибудь влажные салфетки принес, – протянул Остин.
Никки продолжала буравить Далласа взглядом, но тот не понимал по ее виду, простила она или нет.
– Все случилось так быстро, – оправдывался младший О’Коннор. – Я ничего такого не думал. Клянусь.
– Чего он не думал? – спросила Хелен.
– Я полагаю, он заключил пари без всякой задней мысли, – высказал догадку отец.
– Как можно заключить пари не подумав? – поинтересовался Бенни.
– Однажды я так поставил на лошадь, – поделился старый О’Коннор.
– Прекратите! – подняв руки, заорал Даллас. – Не могли бы все заткнуться? Мы с Никки в первый раз ссоримся, а вы нам мешаете.
Он посмотрел на Никки. Она засмеялась.
И тут все присутствующие в комнате прыснули со смеху. А Даллас не отрываясь наблюдал, как глаза Никки наполняются весельем, и молился, чтобы это означало прощение.

***

Час спустя Никки выходила из уборной ресторанчика, в котором подавали отменные ребрышки, и натолкнулась на поджидавшего Далласа. Им так и не удалось поговорить. Его отец упомянул, что они с сыном собирались поесть ребрышек и пригласил остальных за компанию, и прежде чем Никки успела отказаться, Нана и ее банда поддержали идею.
Никки специально села за другим концом стола, подальше от Далласа. Не то чтобы она продолжала на него злиться, – ну, может, немножко – однако находиться рядом с этим мужчиной, все равно, что соседствовать с оголенным проводом.
– Бойкот окончен? – спросил у нее Даллас.
– Да, – ответила Никки, но ей по-прежнему нужно держать его на расстоянии.
Он протянул руку, чтобы коснуться Никки, и она, не сдержавшись, отпрянула.
Голубые глаза детектива наполнились досадой.
– Нам нужно поговорить.
– Нет, все нормально. – Он уже принес извинения, причем прилюдно. Не каждый мужчина на такое отважится. И она простила его, ну почти. Обида еще не прошла. Но Никки верила, что Даллас искренне сожалеет о случившемся. – Спасибо, что вычистил галерею. Ты должен был меня предупредить, но все равно спасибо.
– Пожалуйста.
– Просто запиши на мой счет. Рассчитаемся, когда все закончится.
– Не любишь, когда люди тебе помогают, да?
– Это не так, – защищалась Никки. – Просто я… люблю сама о себе заботиться.
Он улыбнулся.
– Что можно перевести, как ты не любишь, когда люди тебе помогают.
В ресторане разразился хохот. Даллас отвернулся и выглянул за дверь, ведущую к их столику.
– Черт!
– Что?
Он снова повернулся к Никки.
– Мой отец. Он уже давно так не смеялся.
– Он кажется хорошим человеком. Вы двое очень похожи.
– Временами с ним нелегко, но он нормальный.
Никки широко улыбнулась.
– Как я и сказала, сильное сходство на лицо.
Даллас коснулся груди.
– Ай!
В коридоре появился его отец.
– Вот вы где. Слушай, я съезжу, посмотрю пару часиков на репетицию этих чудиков. Бенни потом подбросит меня домой.
– Не вопрос, – пожал плечами сын. – Завтра поговорим.
Никки посмотрела вслед старому О’Коннору и вдруг спохватилась:
– Мне надо попрощаться.
Даллас перехватил ее. Прикосновение детектива послало разряд тепла по руке до самой груди.
– Я провожу тебя домой.
– Нет, я…
– Твоя бабушка сказала, что, когда она заезжала к тебе, замок еще не починили.
– Уверена, сейчас все готово.
– Проверить не помешает, – настаивал Даллас.
– Он прав. – Откуда ни возьмись появилась Нана. – Поедешь либо с ним, либо со мной. Я глаз не смогу сомкнуть, если буду думать, что после всего случившегося ты не можешь запереть дверь.
Никки закатила глаза и взглянула на Далласа.
– Ладно, отвези меня домой.
_________________

Спасибо!! Очень смешная Глава!! Просто прелесть!!

Девочки,спасибо за продолжение! Такая веселая глава! !!!!!

Это просто театр абсурда какой-то!


Но зато Никки сразу оттаяла. Да и отец Далласа почувствовал себя не таким одиноким! Может подружится с Бенни и Ко, появятся какие-то еще интересы в жизни.
Лена, Маша, спасибо за продолжение!
_________________

Насколько предыдущая глава была печальной, настолько же эта получилась веселой
Я обожаю, когда Крейг собирает практически всех героев в одном месте и начинается словесная баталия. Столько предположений и подробностей всплывает)
Ну, а теперь по порядку по некоторым пунктам.
Тони и его возвращение. Настроен решительно, но, боюсь, Ли Энн еще не готова к такому повороту. И им о многом нужно поговорить откровенно. Не представляю, как это тяжело заглядывать в комнату ребенка, которого уже нет...
Даллас и Никки. Вроде бы обошлось. И тут надо сказать спасибо именно всей комичной компании
Отец Далласа. Наверно, здорово, что он повстречался с этими "чудиками"))))

Девочки, дорогие! Спасибо за бесподобные перевод и редактуру!
_________________

Я представляю. Очень тяжело. Неимоверно.
_________________