Симона Вилар

венельд — воевода варяжского происхождения X века в Киевской Руси.

Возможно, имя Свенельда содержит в себе указание на его шведское происхождение.

Начал карьеру при князе Игоре. В русско-византийском договоре 944 года он не назван, но Новгородская летопись младшего извода говорит о его участии в завоевании уличей и сборе дани с подвластных славянских племен. Он имел личную дружину, обладал значительными богатствами. Некоторые историки считают, что Свенельд контролировал часть территории Руси на западе (древляне) и юго-западе (уличи). Зависть дружины великого киевского князя Игоря к дружине Свенельда заставила князя в 945 году дважды собрать дань с древлян, что привело к восстанию и убийству Игоря.

Свенельд возглавил карательный поход по подавлению восстания древлян, поддержав вдову Игоря, княгиню Ольгу. Летопись называет Свенельда воспитателем сына Игоря князя Святослава, наряду с боярином Асмудом.

При Святославе Свенельд был одним из наиболее приближенных воевод, участвовал в походах князя на Болгарию и Византию. Обычно его отождествляют со Сфенкелом из «Истории» Льва Диакона, названным «третьим по достоинству после Сфендослава» (вторым был Икмор), он же Свангел Скилицы, считавшийся им, однако, вторым в войске русов. В 971 году Сфенкел/Свангел, возглавляя семитысячную дружину, защищал Преслав, а после его падения прорвался в Доростол к Святославу. Однако под Доростолом по византийским источникам он был убит, а Свенельд ещё не раз встречается на страницах русских летописей. Свенельд упомянут наряду со Святославом в договоре Руси и Византии 971 года.

В 972 году он отговаривал Святослава идти в Киев через днепровские пороги, зная что там устроили засаду печенеги, предлагал путь «на конях». Свенельд отправился конным путем через юго-восточные земли Руси и благополучно вернулся в Киев, а князь отправился по Днепру и в битве на порогах с печенежским ханом Курей погиб.

При сыне Святослава Ярополке Свенельд сохраняет свою ведущую роль в политической жизни Руси. В это время возникает конфликт между Свенельдом и братом Ярополка Олегом, который правил древлянской землей. В 975 году, охотясь в древлянских землях, сын Свенельда Лют был убит Олегом. В ответ Свенельд начал подстрекать Ярополка начать войну с братом, что тот и сделал. К 978-980 годам Свенельд, по всей видимости, умер, поскольку больше не фигурирует в описании войны Владимира и Ярополка.

Некоторые считают, что Свенельд скрывается в летописи под именем воеводы Блуда, который предал Ярополка и обрек его на гибель. По сведениям В.Н. Татищева Блуд был убит Владимиром вскоре после прихода к власти.

Летопись называет двух сыновей Свенельда: Мстиша и Лют.

О принадлежности Свенельда (Сфенкеля, Стейнкеля) к русскому княжескому дому сказано многое. Кроме Льва Диакона об этом же свидетельствует реконструированный А. А. Шахматовым "Древнейший Киевский свод 1039 г.": "И иде Игорь... И примуче Угличи и възложи на ня дань и въдасть Свенельду, и дасть же дань деревскую Свенельду, и имаше по чьрне куне от дыма"115. Таким образом, Свенельд был, возможно, князем уличей и древлян. Древлянское же княжение, судя по распределению столов в 970 г. было третьим в иерархии русских княжеств. (Волынь стояла особняком, вне общего "ряда"). Значит, на древлянском столе должна была в 945 - 970 гг. находиться третья по старшинству ветвь княжеского дома. Первую ветвь с 945 г. представляли Ольга со Святославом, вторыми шли Игорь Младший с Улебом, третьими могли быть лишь потомки Акуна "нети Игорева", который, не смотря на родство с киевским князем, в договоре с греками 944 г. стоит не в списке княжеской семьи, а среди представителей городов116. Видимо, в отличие от Игоря Младшего, Акун не родной "нети" Игоря Старшего, а более дальний - двоюродный. Отсутствие Свенельда в договоре 944 г., хотя он должен принадлежать к одному поколению с названными договором Святославом, Улебом и Слуды, также говорит о его более дальнем родстве с Игорем, чем детей Ольги и Игоря Младшего. Таким образом, наиболее вероятна связка: Акун "нети Игорев" - Свенельд.

Биографии Свенельда и его сына Люта, приводимые источниками, содержат массу противоречий. А. А. Шахматов выявил две различные версии их участия в событиях 945 г. По Древнейшему своду 1039 г., Свенельд был противником Игоря, и последний к тому же был убит Лютом. По Начальному 1095 г., Свенельд - верный воевода Игоря и Ольги, Лют вообще не упомянут117. Лев Диакон говорит о смерти Сфенкеля в 971 г.118, ПВЛ обнаруживает его живым еще в 977 г.119. Кроме того, по определению А. А. Шахматова, информаторы летописцев Начального свода - Вышата Остромирич и Ян Вышатич дали сведения о своих предках (Свенельде, Мьстише-Люте, Добрыне, Коснятине, Остромире) из устных семейных преданий120. При этом все летописные своды согласны между собой в том, что Добрыня - "уй" (вуй - дядя по матери) Владимира Святославича121, но по-разному сообщают об отце Добрыни. По одной версии - это Малк Любечанин122, по другой - Мьстиша-Лют Свенельдич123. Конечно, все эти разночтения произошли в первую очередь от того, что информация записывалась спустя более столетия после смерти Игоря. Но, кроме того, наложила отпечаток и определенная тенденциозность потомков Добрыни124.

Кто же в действительности был отцом Добрыни и дедом Владимира Святославича?

Рогнеда, одна из жен Владимира, отказывалась идти за него замуж, мотивируя отказ тем, что он - "робичич", т. е. сын рабыни125. Конечно, ключница киевской княгини, каковой называют мать Владимира летописи126, - чересчур почетная должность для рабыни в прямом смысле этого слова, да и карьера брата "рабыни" - Добрыни свидетельствует о далеко не рабском положении последнего. Возможно, Рогнеда намекала на не очень знатное (некняжеское) происхождение Добрыни с сестрой? Но тогда сомнительно, чтобы составители одной из летописных версий "пристегнули" бы Добрыню к семье Свенельда. Скорее всего, за определением "робичич" стоит конкретный факт из биографии Малуши, например пребывание какое-то время на положении пленной - военной добычи. В этом случае Добрыня никак не "стыкуется" со Свенельдом, члены семьи которого никакими пленными у киевской династии быть не могли.

По соображения хронологического порядка, Добрыня также не мог быть сыном Мьстиши-Люта. Владимир родился не позднее 955 г., если к 970 г. он был достаточно взрослым для того, чтобы управлять княжеством. А его предполагаемый прадед (Свенельд) погиб в 971 г. в дальнем походе. Причем по описанию Льва Диакона он не выглядит глубоким стариком: "доблесный, огромного роста муж", учавствующий в сражениях127.

Кроме того, сам Добрыня и его потомки носят чисто славянские имена (Остромир, Вышата), в то же время в семье Свенельда все имена соответствуют скандинавской ономастике (Акун - Хакон, Свенельд - Стейнкель, Лют - Льот). Люту, правда, приписано имя Мьстиша, но, как показал А. А. Шахматов, произошло наложение Люта Свенельдича на Мстислава Владимировича Лютого, князя Тмутаракани, жившего на полстолетия позднее128.

Следовательно, отец Добрыни - некий Малк Любечанин. Впрочем, прозвище Любечанин на него могли перенести с его дочери Малуши, которая могла какое-то время пребывать в Любече в качестве пленной (заметим, что Добрыню источники с Любечем никак не связывают).

Хронологически Малк соответствует древлянскому князю Малу, убитому Ольгой в 945 г. Совпадают и другие обстоятельства. Дети Мала находились какое-то время на положении пленных, что и позволило Рогнеде считать Малушу "рабыней". Славянские имена Добрыни и его потомков не противоречат их древлянскому происхождению.

Путаница же с отцом Малуши и Добрыни произошла, по-видимому, из-за того, что и Мал и Свенельд были князьями древлян. Правда, в разных качествах - Мал как последний племенной князь, Свенельд - как первый держатель древлянской дани от киевского князя. Эта общая деталь в биографиях и привела к смешению лиц и событий. Деяние Мала - убийство Игоря - было приписано Свенельду с Лютом. С другой стороны, происхождение Добрыни и Малуши от древлянских князей было сопоставлено с правлением у древлян Свенельда.

Да и события 977 г., начавшие княжеские усобицы, завершившиеся установлением над всей Русью власти Владимира Святославича, имели в своей основе спор за древлянское княжение между Олегом Святославичем и Лютом Свенельдичем, которого поддерживал киевский князь Ярополк Святославич129.

Таким образом, сведения о реальном потомстве Акуна "нети Игорева" обрываются на его внуке Люте Свенельдиче. Но Свенельд не был единственным сыном Акуна. Лев Диакон упоминает среди предводителей русских дружин в Болгарии Икмора, "которого почитали по достоинству вторым среди них"130. Таким образом, Икмор, погибший в Болгарии в 971 г., был старше Свенельда (Сфенкеля) по знатности. Но судя по княжениям на Руси между потомством Игоря младшего и его родича Акуна никого в "ряду" не должно быть (см. выше). Это противоречие разрешается только в одном варианте: Икмор - тоже сын Акуна, брат Свенельда, совместно с ним княживший в древлянских и уличских землях. В русские источники он не попал. Видимо, его след в событиях на Руси был не столь заметен, как Свенельда и Люта. Интересно, что другой византийский историк - Скилица - в своем сочинении "О войне с Русью императоров Никифора Фоки и Иоанна Цимисхия", наоборот, вторым у "скифов" называет Сфангела (Сфенкеля, Свенельда)131, а про Икмора говорит, что он "после гибели Сфангела пользовался у них наивеличайшим почетом"132. Такая перестановка, видимо, подчеркивает равенство Сфенкеля и Икмора, которое служит подтверждением того, что они - родные братья.

Правление Икмора и Свенельда у древлян завершилось в 970 г., когда древлянские земли достались Олегу Святославичу133. Это не было репрессиями, как в случае с Улебом. Сам Святослав в 970 г. также отказался от киевского княжения. Он, как и Акуновичи, видел свое будущее на новых землях ("здесь середина моей земли"). Но земли уличей, непосредственно примыкавшие к театру военных действий, Икмор и Свенельд могли сохранять до конца. Не исключено, что и Лют Свенельдич правил уличами.

Малуша Любечанка (версии: Малка, Мауса, Мауся, Малфреда) (ок. 940—944 г. — ?) — ключница-рабыня великой княгини Ольги, наложница её сына великого князя Святослава Игоревича, сестра Добрыни, мать Владимира Святого. «Володимер бо бе от Малуши, ключнице Ользины, сестра же бе Добрыни, отец же бе има Малк Любечанин, и бе Добрыня уй Володимиру» (Повесть временных лет).


Поскольку никаких достоверных данных о её происхождении нет, а сыну её довелось стать одним из самых знаменитых русских князей, по поводу родственных связей Малуши (с целью создать определенную репутацию Владимиру, проследив корни его предков по женской линии) было высказано немало гипотез, некоторые из которых являются весьма надуманными и фантастическими.


О крайне низком социальном положении Малуши свидетельствует оскорбление, нанесенное позже её сыну Владимиру: когда в 979 году Владимир сватал Рогнеду, дочь полоцкого владетеля Рогволода, она ответила: «Не хочу я за робичича». Этот ответ сильно оскорбил Добрыню, сестру которого назвали рабыней, и после победы, одержанной над Рогволодом, он, по замечанию летописи, приказал племяннику «быть с ней (Рогнедой) перед отцом её и матерью».

Брат Малуши Добрыня, ставший воеводой, быть может, тоже начинал свой карьерный взлёт при княжеском дворе с рабских должностей (тем же ключником), что косвенно подтверждают былины.

...Да три года жил Добрынюшка да конюхом,
Да три года жил Добрынюшка придверничком,
Да три года жил Добрынюшка де ключником,
Ключником, Добрынюшка, замочником,
Золотой де казны да жил учетчиком...


Как сообщают поздние источники XVI века Никоновская и Устюжская летописи, Владимир Святославич родился в селе Будутине под Псковом (возможно, совр. Будник), куда разгневанная Ольга отослала беременную Малушу. Это село принадлежало Ольге (или Малуше) и после её смерти было завещано церкви Богородицы. «Володимиръ бо бе отъ Малки, ключници Олжины; Малка же беi се стра Добрыне, — и бе Добрыня дядя Володимиру; и бе рожение Володимеру въ Будутине веси, тамо бо въ гневе отслала ея Олга, село бо бяше ея тамо, и умираючи даде его святей Богородици» (Никоновская летопись).


Точный год рождения Владимира неизвестен. Его отец Святослав родился в 942, а старший сын Владимира Вышеслав — около 977, откуда историки выводят год рождения Владимира 960-й с точностью до нескольких лет.

Н. И. Новиков цитирует в своем издании 1791 года: «…бе у Ольги девица ключница вельми красна имянем Мауса, Святослав же взя ю к себе на ложе, она же зачат от него и роди ему сына Владимира…» («Подробнейшая История Государей Российских» // Древняя Российская Вивлиофика). В Ипатьевской летописи Малуша вместо ключницы названа «милостницей» Ольги — то есть раздатчицей милостыни (по версии, высказанной Срезневским это слово вообще значит «фаворитка, любимица»). Существует предположение Прозоровского, что будучи раздатчицей милостыни (занятие христианки), Малуша нарушила заповедь «не прелюбодействуй» с Святославом, и именно это вызвало гнев Ольги.



О дальнейшей судьбе Малуши летописи не сообщают, а малолетний Владимир вернулся в Киев, где находился под присмотром княгини Ольги. Воспитанием его занимался скорее всего дядя по матери Добрыня, так как в обычаях Руси было доверять воспитание наследников членам старшей дружины. Затем в 970 году Добрыня (с вероятно 10-летним) племянником был послан великим князем держать Новгород, то есть выступал при нем регентом

В XVI веке Герберштейн в своих «Записках о Московии», забавно переменив пол Добрыни, пересказывает эту историю: «Правивший по смерти матери Святослав поделил области между сыновьями: Ярополк (leropolchus) получил Киев, Олег — древлян, а Владимир — Новгород Великий, так как новгородцы сами просили Владимира себе государем по совету некоей женщины по имени Добрыня (Dobrina). Добрыня и Малуша (Maluscha) были двумя дочерьми новгородского гражданина по имени Калуфча Малый (Calufcza parvus, Caluwtza der khlain); Малуша, будучи в услужении (in gynaecio) у Ольги, зачала от Святослава и родила Владимира»

Весьма спорная, впрочем, «Сага о йомсвикингах», описывающая конец Х века, рисует следующую картину её возможной старости:
«В то время царствовал в Гардарики король, по имени Владимир. У него была жена Алогия, умная и добрая, хотя язычница, и мать старушка, едва державшаяся в креслах, но вещунья прозорливая. В большой годовой праздник ее внесли на креслах в гридницу, где сидел король с дружиной, и она предсказывала, что будет в наступающем году. Однажды ее внесли на такое собрание и она сказала: «Не вижу в этом году ни войн, ни бедствий для твоей страны, но вижу великое событие: там на севере в Норвегии родился королевич, который будет воспитан здесь, на Руси, и сделается великим государем, твоей земле будет защитником и миротворцем, и прославит твоё имя, в цвете лет получит своё королевство и засияет ярким сиянием, многим народам северных стран будет полезен, но недолго будет царствовать. Довольно, унесите меня».


Отец Малуши «Малк Любчанин»

В Повести временных лет указано следующее происхождение Малуши:
Володимер был от Малуши, ключницы Ольгиной, та же была сестра Добрыне; отец же им был Малък Любечанин




В связи с этим историки старались установить личность Малка Любечанина. Высказывались следующие гипотезы о его происхождении.


Д. И. Прозоровский (1864) считал ее дочерью древлянского князя Мала, возглавившего восстание, в котором был убит князь Игорь, жестоко отомщенный княгиней Ольгой. Следы Мала теряются после 945 года, вероятно всего, он не избег мести княгини, но по мнению Прозоровского, он был взят в плен и переселен. Прозвание отца Малушин «Любчанин» он объяснял тем, что Ольга после древлянского погрома будто бы поселила его в Любече; соответственно дети его попали в рабство как пленные. Кроме того, ученый считал, что «княжна» была не наложницей, а законной женой Святослава. Версия основывается на признании Владимира Ольгой наравне с законными сыновьями Святослава, а также незыблемости положения Добрыни в Новгороде и его успешной карьере и всеобщем уважении, которые, по мнению ученого, свидетельствуют о его аристократическом положении и «законных» родственных связях через его сестру[11]. Эта версия была позабыта, и вновь воскрешена в 1971 г. А. М. Членовым в статье «Древлянское происхождение князя Владимира», опубликованной в «Украинском историческом журнале», позже в «По следам Добрыни»[12].
А. Шахматов считает, что её отец — Мьстиша-Лют Свенельдич, чье имя, как он считает, видоизменилось в «Малк». Свенельд был, возможно, князем уличей и древлян. Потомки Добрыни (см. список в статье о нем), Вышата и Ян Вышатич, дали авторам Начального свода примерно 100 лет спустя после смерти Игоря сведения о своих предках (Свенельде, Мьстише-Люте, Добрыне, Коснятине, Остромире), идущие из устных семейных преданий. Шахматов также показал, анализируя составное имя, что произошло наложение Люта Свенельдича на Мстислава Владимировича Лютого, князя Тмутаракани, жившего на полстолетия позднее[13]. Сам Малк, по его мнению, в былинах «мутировал» в персонажа по имени «Никита Залешанин». В словаре под редакцией Янина в статье о Добрыне фигурирует вариант «сын Малка Любечанина Мсиши-Люта (Мстислава Лютого) Свенельдича»
М. Грушевский отнесся отрицательно к выводам обоих.

В настоящее время гипотеза Шахматова считается опровергнутой. Он строил свои выводы на «Хронике» Яна Длугоша, использовавшего не дошедшие до нашего времени русские летописи. У него имя древлянского князя читалось «Мискиня», Шахматов посчитал, что это испорченное «Мистиня», после чего сблизил его с «Мистиша» (Мстислав). Однако в оригинале у Длугоша имя читалось как «Нишкина» (польск. Niszkina), что делает построения Шахматова ошибочными. Это также делает отождествление Мистиши и Люта Свенельдичей маловероятным. Наиболее обстоятельная критика дана в работах историков А. В. Соловьёва и А. В. Поппэ.

Гипотеза князя Прозоровского о том, что Малък Любечанин тождественен древлянскому князю Малу, также отвергалась многими историками (например, Б. А. Рыбаковым, А. В. Поппэ, А. Ю. Карповым. Однако эта гипотеза продолжает оставаться достаточно популярной, и преобладает в ныне публикуемых генеалогических компиляциях

Имя «Малуша»
Словарь Даля вполне предсказуемо производит слово «малуша» от прилагательного «малый»[20]. Женская форма имени «Мал». Подобные «говорящие» имена были нередки в языческой Руси. Оно могло означать, что Малуша была младшей дочерью в семье или имела малый рост[21].
По Шахматову «Малуша» это — славянизированное «Малфред». Некая Мальфреда (Малфредь) упоминается среди умерших членов княжеского семейства под 1000 годом без указания её родства[22]. Татищев считал её «другой чехиней», женой Владимира Святого (возможно, она — мать Святослава Владимировича). Иногда историки отождествляют её с Малушей.
До Татищева Д. Иловайский[23] пришел к выводу, что «Малфред», наоборот скандинавская переделка имени Малуши (для облагораживания имени княжеской матери)[24].
[править]

- А где мое место, Свенельд? Я и с нежитью пыталась жить и среди людей. Теперь вот здесь живу - и с людьми и с духами. И радостно мне , что и человек я и нежить.