Любимые поэты и стихотворения

ГЛЕБ ГОРБОВСКИЙ

Ты полюбишь меня. Это будет в дожди;
ленинградский асфальт отразит фонари
и тебя с пустяковым значком на груди.
Это будет не раз, и не два, и не три...

Ты полюбишь меня и разлюбишь меня.
Ленинградский асфальт будет таять в жару.
Что-то нужно любить... Свечка просит огня,
белый парус живёт исключительно - на ветру!
_________________

Тушнова Вероника - Зеркало


Всё приняло в оправе круглой
нелицемерное стекло:
ресницы, слепленные вьюгой,
волос намокшее крыло,

прозрачное свеченье кожи,
лица изменчивый овал,
глаза счастливые... всё то же,
что только что ты целовал.

И с жадностью неутолимой,
признательности не тая,
любуюсь я твоей любимой...
И странно мне, что это... я.

1954
_________________

Эдуард Асадов.

БАЛЛАДА О НЕНАВИСТИ И ЛЮБВИ
I

Метель ревет, как седой исполин,
Вторые сутки не утихая,
Ревет, как пятьсот самолетных турбин,
И нет ей, проклятой, конца и края!

Пляшет огромным белым костром,
Глушит моторы и гасит фары.
В замяти снежной аэродром,
Служебные здания и ангары.

В прокуренной комнате тусклый свет,
Вторые сутки не спит радист.
Он ловит, он слушает треск и свист,
Все ждут напряженно: жив или нет?

Радист кивает: - Пока еще да,
Но боль ему не дает распрямиться.
А он еще шутит: "Мол, вот беда
Левая плоскость моя никуда!
Скорее всего перелом ключицы..."

Где-то буран, ни огня, ни звезды
Над местом аварии самолета.
Лишь снег заметает обломков следы
Да замерзающего пилота.

Ищут тракторы день и ночь,
Да только впустую. До слез обидно.
Разве найти тут, разве помочь -
Руки в полуметре от фар не видно?

А он понимает, а он и не ждет,
Лежа в ложбинке, что станет гробом.
Трактор если даже придет,
То все равно в двух шагах пройдет
И не заметит его под сугробом.

Сейчас любая зазря операция.
И все-таки жизнь покуда слышна.
Слышна ведь его портативная рация
Чудом каким-то, но спасена.

Встать бы, но боль обжигает бок,
Теплой крови полон сапог,
Она, остывая, смерзается в лед,
Снег набивается в нос и рот.

Что перебито? Понять нельзя.
Но только не двинуться, не шагнуть!
Вот и окончен, видать, твой путь!
А где-то сынишка, жена, друзья...

Где-то комната, свет, тепло...
Не надо об этом! В глазах темнеет...
Снегом, наверно, на метр замело.
Тело сонливо деревенеет...

А в шлемофоне звучат слова:
- Алло! Ты слышишь? Держись, дружище -
Тупо кружится голова...
- Алло! Мужайся! Тебя разыщут!..

Мужайся? Да что он, пацан или трус?!
В каких ведь бывал переделках грозных.
- Спасибо... Вас понял... Пока держусь! -
А про себя добавляет: "Боюсь,
Что будет все, кажется, слишком поздно..."

Совсем чугунная голова.
Кончаются в рации батареи.
Их хватит еще на час или два.
Как бревна руки... спина немеет...

- Алло!- это, кажется, генерал.-
Держитесь, родной, вас найдут, откопают...-
Странно: слова звенят, как кристалл,
Бьются, стучат, как в броню металл,
А в мозг остывший почти не влетают...

Чтоб стать вдруг счастливейшим на земле,
Как мало, наверное, необходимо:
Замерзнув вконец, оказаться в тепле,
Где доброе слово да чай на столе,
Спирта глоток да затяжка дыма...

Опять в шлемофоне шуршит тишина.
Потом сквозь метельное завыванье:
- Алло! Здесь в рубке твоя жена!
Сейчас ты услышишь ее. Вниманье!

С минуту гуденье тугой волны,
Какие-то шорохи, трески, писки,
И вдруг далекий голос жены,
До боли знакомый, до жути близкий!

- Не знаю, что делать и что сказать.
Милый, ты сам ведь отлично знаешь,
Что, если даже совсем замерзаешь,
Надо выдержать, устоять!

Хорошая, светлая, дорогая!
Ну как объяснить ей в конце концов,
Что он не нарочно же здесь погибает,
Что боль даже слабо вздохнуть мешает
И правде надо смотреть в лицо.

- Послушай! Синоптики дали ответ:
Буран окончится через сутки.
Продержишься? Да?
- К сожалению, нет...
- Как нет? Да ты не в своем рассудке!

Увы, все глуше звучат слова.
Развязка, вот она - как ни тяжко.
Живет еще только одна голова,
А тело - остывшая деревяшка.

А голос кричит: - Ты слышишь, ты слышишь?!
Держись! Часов через пять рассвет.
Ведь ты же живешь еще! Ты же дышишь?!
Ну есть ли хоть шанс?
- К сожалению, нет...

Ни звука. Молчанье. Наверно, плачет.
Как трудно последний привет послать!
И вдруг: - Раз так, я должна сказать! -
Голос резкий, нельзя узнать.
Странно. Что это может значить?

- Поверь, мне горько тебе говорить.
Еще вчера я б от страха скрыла.
Но раз ты сказал, что тебе не дожить,
То лучше, чтоб после себя не корить,
Сказать тебе коротко все, что было.

Знай же, что я дрянная жена
И стою любого худого слова.
Я вот уже год тебе не верна
И вот уже год, как люблю другого!

О, как я страдала, встречая пламя
Твоих горячих восточных глаз. -
Он молча слушал ее рассказ,
Слушал, может, последний раз,
Сухую былинку зажав зубами.

- Вот так целый год я лгала, скрывала,
Но это от страха, а не со зла.
- Скажи мне имя!..-
Она помолчала,
Потом, как ударив, имя сказала,
Лучшего друга его назвала!

Затем добавила торопливо:
- Мы улетаем на днях на юг.
Здесь трудно нам было бы жить счастливо.
Быть может, все это не так красиво,
Но он не совсем уж бесчестный друг.

Он просто не смел бы, не мог, как и я,
Выдержать, встретясь с твоими глазами.
За сына не бойся. Он едет с нами.
Теперь все заново: жизнь и семья.

Прости. Не ко времени эти слова.
Но больше не будет иного времени. -
Он слушает молча. Горит голова...
И словно бы молот стучит по темени...

- Как жаль, что тебе ничем не поможешь!
Судьба перепутала все пути.
Прощай! Не сердись и прости, если можешь!
За подлость и радость мою прости!

Полгода прошло или полчаса?
Наверно, кончились батареи.
Все дальше, все тише шумы... голоса...
Лишь сердце стучит все сильней и сильнее!

Оно грохочет и бьет в виски!
Оно полыхает огнем и ядом.
Оно разрывается на куски!
Что больше в нем: ярости или тоски?
Взвешивать поздно, да и не надо!

Обида волной заливает кровь.
Перед глазами сплошной туман.
Где дружба на свете и где любовь?
Их нету! И ветер как эхо вновь:
Их нету! Все подлость и все обман!

Ему в снегу суждено подыхать,
Как псу, коченея под стоны вьюги,
Чтоб два предателя там, на юге,
Со смехом бутылку открыв на досуге,
Могли поминки по нем справлять?!

Они совсем затиранят мальца
И будут усердствовать до конца,
Чтоб вбить ему в голову имя другого
И вырвать из памяти имя отца!

И все-таки светлая вера дана
Душонке трехлетнего пацана.
Сын слушает гул самолетов и ждет.
А он замерзает, а он не придет!

Сердце грохочет, стучит в виски,
Взведенное, словно курок нагана.
От нежности, ярости и тоски
Оно разрывается на куски.
А все-таки рано сдаваться, рано!

Эх, силы! Откуда вас взять, откуда?
Но тут ведь на карту не жизнь, а честь!
Чудо? Вы скажете, нужно чудо?
Так пусть же! Считайте, что чудо есть!

Надо любою ценой подняться
И всем существом, устремясь вперед,
Грудью от мерзлой земли оторваться,
Как самолет, что не хочет сдаваться,
А сбитый, снова идет на взлет!

Боль подступает такая, что кажется,
Замертво рухнешь назад, ничком!
И все-таки он, хрипя, поднимается.
Чудо, как видите, совершается!
Впрочем, о чуде потом, потом...

Швыряет буран ледяную соль,
Но тело горит, будто жарким летом,
Сердце колотится в горле где-то,
Багровая ярость да черная боль!

Вдали сквозь дикую карусель
Глаза мальчишки, что верно ждут,
Они большие, во всю метель,
Они, как компас, его ведут!

- Не выйдет! Неправда, не пропаду! -
Он жив. Он двигается, ползет!
Встает, качается на ходу,
Падает снова и вновь встает...

II

К полудню буран захирел и сдал.
Упал и рассыпался вдруг на части.
Упал, будто срезанный наповал,
Выпустив солнце из белой пасти.

Он сдал, в предчувствии скорой весны,
Оставив после ночной операции
На чахлых кустах клочки седины,
Как белые флаги капитуляции.

Идет на бреющем вертолет,
Ломая безмолвие тишины.
Шестой разворот, седьмой разворот,
Он ищет... ищет... и вот, и вот -
Темная точка средь белизны!

Скорее! От рева земля тряслась.
Скорее! Ну что там: зверь? Человек?
Точка качнулась, приподнялась
И рухнула снова в глубокий снег...

Все ближе, все ниже... Довольно! Стоп!
Ровно и плавно гудят машины.
И первой без лесенки прямо в сугроб
Метнулась женщина из кабины!

Припала к мужу: - Ты жив, ты жив!
Я знала... Все будет так, не иначе!..-
И, шею бережно обхватив,
Что-то шептала, смеясь и плача.

Дрожа, целовала, как в полусне,
Замерзшие руки, лицо и губы.
А он еле слышно, с трудом, сквозь зубы:
- Не смей... ты сама же сказала мне..

- Молчи! Не надо! Все бред, все бред!
Какой же меркой меня ты мерил?
Как мог ты верить?! А впрочем, нет,
Какое счастье, что ты поверил!

Я знала, я знала характер твой!
Все рушилось, гибло... хоть вой, хоть реви!
И нужен был шанс, последний, любой!
А ненависть может гореть порой
Даже сильней любви!

И вот, говорю, а сама трясусь,
Играю какого-то подлеца.
И все боюсь, что сейчас сорвусь,
Что-нибудь выкрикну, разревусь,
Не выдержав до конца!

Прости же за горечь, любимый мой!
Всю жизнь за один, за один твой взгляд,
Да я, как дура, пойду за тобой,
Хоть к черту! Хоть в пекло! Хоть в самый ад!

И были такими глаза ее,
Глаза, что любили и тосковали,
Таким они светом сейчас сияли,
Что он посмотрел в них и понял все!

И, полузамерзший, полуживой,
Он стал вдруг счастливейшим на планете.
Ненависть, как ни сильна порой,
Не самая сильная вещь на свете!
_________________

Блок Александр - Твое лицо мне так знакомо...

Твое лицо мне так знакомо,
Как будто ты жила со мной.
В гостях, на улице и дома
Я вижу тонкий профиль твой.
Твои шаги звенят за мною,
Куда я ни войду, ты там,
Не ты ли легкою стопою
За мною ходишь по ночам?
Не ты ль проскальзываешь мимо,
Едва лишь в двери загляну,
Полувоздушна и незрима,
Подобна виденному сну?
Я часто думаю, не ты ли
Среди погоста, за гумном,
Сидела, молча на могиле
В платочке ситцевом своем?
Я приближался - ты сидела,
Я подошел - ты отошла,
Спустилась к речке и запела...
На голос твой колокола
Откликнулись вечерним звоном...
И плакал я, и робко ждал...
Но за вечерним перезвоном
Твой милый голос затихал...
Еще мгновенье - нет ответа,
Платок мелькает за рекой...
Но знаю горестно, что где-то
Еще увидимся с тобой.

1 августа 1908
_________________

После смерти
Олисс

после смерти всё в точности как и до,
только пыткой становится каждый вдох,
словно стиснули грудь пять стальных колец -
а никто и не знает, что ты мертвец.
вот в прихожей застёгиваешь пальто,
а в груди, вместо сердца, гремит свинец.

долго бродишь, замёрзший, в толпе людей
без примет и без цели, один, ничей.
ищешь прикосновения рук чужих,
чтобы чувствовать, пусть не свою, но - жизнь,
будто жизни и нет ничего важней,
чем хоть с кем-то делить себя на двоих.

только люди при встрече отводят взгляд.
ты шагаешь вперёд, а душа вразлад,
и под вечер приходишь в холодный дом,
где печальная женщина день за днём
ждёт умершего множество лет назад,
варит кофе и думает о своём.

ты садишься за стол, отрешённо тих,
изучаешь в лице её каждый штрих,
словно может растаять она, как дым,
и гадаешь - а нужен ли ей таким?

потому что, в отличие от других,
эта женщина помнит тебя живым.
_________________

Шекспир Уильям

Я ненавижу, - вот слова.



Я ненавижу, - вот слова,
Что с милых уст ее на днях
Сорвались в гневе. Но едва
Она приметила мой страх, -

Как придержала язычок,
Который мне до этих пор
Шептал то ласку, то упрек,
А не жестокий приговор.

"Я ненавижу", - присмирев,
Уста промолвили, а взгляд
Уже сменил на милость гнев,
И ночь с небес умчалась в ад.

"Я ненавижу", - но тотчас
Она добавила: "Не вас!"
___________________________________

Миша Селифанов - https://vk.com/mishaselifanov

#ты #тоже #не #веришь #в #случайности, #верно?
#ты #тоже #веришь #в #знаки, #намёки, #пути
#пересеченья, #спонтанные #встречи #у #сквера
#взгляд #с #замираньем #в #груди
#в #неслучайности #долгих #бесед #в #глубине
#в #неслучайности #тэгов #и #гиперссылок
#мы – #сражённые #образы #в #этой #войне
#мы – #её #мясо #и #кровь #и #потери #и #сила

от 4 января 2016 года

ПС: Посмотрите оригинальное стихотворение на страничке автора!

ЦВЕТАЕВА МАРИНА
"ПОД ЛАСКОЙ ПЛЮШЕВОГО ПЛЕДА"

Под лаской плюшевого пледа
Вчерашний вызываю сон.
Что это было? Чья победа?
Кто побеждён?

Все передумываю снова,
Всем перемучиваюсь вновь.
В том, для чего не знаю слова,
Была ль любовь?

Кто был охотник? Кто добыча?
Все дьявольски наоборот!
Что понял, длительно мурлыча,
Сибирский кот?

В том поединке своеволий кто,
В чьей руке был только мяч?
Чье сердце - Ваше ли, мое ли -
Летело вскачь?

И все-таки, что ж это было?
Чего так хочется и жаль?
Так и не знаю: победила ль?
Побеждена ль?

1914
_________________

Виталий Тунников ОБЛАКА

Облака белым пухом летели,
Покоряя небесный простор.
Сквозь туманы, снега и метели,
Мчась туда, где сердечный костёр.

Облака - душ небесных обитель,
Пролетая над нашим окном,
Как воздушный, безмолвный наш зритель,
Дарят чувства, азарт и задор.

И как душ исцеляющий мастер,
Клеят, красят, латают их новь,
Они дарят Надежду на Счастье,
Веру в то, что придёт к нам Любовь.
___________________________________

Ее глаза на звезды не похожи
Нельзя уста кораллами назвать,
Не белоснежна плеч открытых кожа,
И черной проволокой вьется прядь.

С дамасской розой, алой или белой,
Нельзя сравнить оттенок этих щек.
А тело пахнет так, как пахнет тело,
Не как фиалки нежный лепесток.

Ты не найдешь в ней совершенных линий,
Особенного света на челе.
Не знаю я, как шествуют богини,
Но милая ступает по земле.

И все ж она уступит тем едва ли,
Кого в сравненьях пышных оболгали.
_________________

Фазу Алиева

Жар-птицу я схватила...

На днях приснилось мне: жар-птицу я схватила
И с нею ввысь взвилась, где вечные светила
Горят и кружатся... И вот, горда, смела,
По Млечному Пути я в мой чертог вошла.
Здесь никаких сует - ни спешки, ни собраний,
Ни гранок, ни статей, ни закулисной брани,
Ни будничных забот, ни стирки, ни стряпни, -
Светло и празднично идут за днями дни.
От боли и тревог ни тени не осталось,
А столько времени, что даже не мечталось:
Есть даже лампа, стол - сиди себе, пиши
Романы да стихи для сердца и души.
Но странно! Чувствую: слова слабеют, сохнут,
Без горя, без борьбы живые чувства глохнут.
Где слезы, гнев, восторг? Бесстрастие одно.
Вся жизнь небесная - как скучное кино.
И птицу яркую, взлетевшую к светилам,
Разочарованно из рук я отпустила.
Сказала ей: "Прощай! Волшебные края
Беспечный фантазер оценит, но не я!
Поэту не прожить без мук, борьбы, тревоги,
Хочу вернуться вновь к земной моей дороге,
Чтоб вновь дышала грудь тревожней, горячей,
Чтоб бил из-под камней мой песенный ручей!"

как в уютной квартире в ночь отключают свет,
так однажды, наверно, погаснут твои глаза.
умоляю, не верь, если скажут, что выхода нет.
ты борись, если скажут, будто бороться нельзя.

как к огню подлетает по глупости мотылек,
так однажды, наверно, и ты попадешь впросак.
умоляю, беги, даже если финиш далек,
и сражайся за правду, пока стоишь на ногах.

как в последней записке пишут "прощай-прости",
так однажды, наверно, и ты навсегда уйдешь.
умоляю, будь сильным и ношу свою неси,
научись отличать, где истина, а где ложь.

как сестрицы-тройняшки сплетают жизненный миф,
так однажды, наверно, и ты обратишься в шелк.
умоляю, запомни: покуда ты еще жив,
у тебя обязательно
будет все хорошо.

(c) krisberry
_________________

Вероника Тушнова

Не отрекаются любя.
Ведь жизнь кончается не завтра.
Я перестану ждать тебя,
а ты придешь совсем внезапно.
А ты придешь, когда темно,
когда в стекло ударит вьюга,
когда припомнишь, как давно
не согревали мы друг друга.
И так захочешь теплоты,
не полюбившейся когда-то,
что переждать не сможешь ты
трех человек у автомата.
И будет, как назло, ползти
трамвай, метро, не знаю что там.
И вьюга заметет пути
на дальних подступах к воротам...
А в доме будет грусть и тишь,
хрип счетчика и шорох книжки,
когда ты в двери постучишь,
взбежав наверх без передышки.
За это можно все отдать,
и до того я в это верю,
что трудно мне тебя не ждать,
весь день не отходя от двери.
_________________

Георгий Чулков
Поэзия

И странных слов безумный хоровод,
И острых мыслей огненное жало,
И сон, и страсть, и хмель, и сладкий мёд,
И лезвие кровавого кинжала,
И дивных лоз волшебное вино, -
Поэзия! Причудница столетий! -
Всё, всё в тебе для нас претворено!..
И мы всегда, доверчивые дети,
Готовы славить муки и восторг
Твоих мистерий и твоих видений,
И яростно ведём ревнивый торг
За право целовать твои колени.
_________________

Морковин Алексей

Черные волосы



Милая девушка - черные волосы,
Тонкие дуги бровей.
Вновь дуновение сладкого голоса
Слышу сильней и сильней.

Алые губы; и шелест дыхания
Теплый несет ветерок.
Врежется каждому камню в сознание
Тоненьких рук холодок...

Трудно понять и подвергнуть сомнению
Всю теплоту твоих глаз.
В жарких песках я нашел, к изумлению,
Твой драгоценный алмаз!

Жизнь - черно-белые полосы -
Пусть тебе станет теплей,
Пусть твои черные-черные волосы
Гладит листочком шалфей.

Звезды касаются светом полуночным
Длинных и тонких ресниц...
Вижу твой блеск среди серых и будничных,
Всех одинаковых лиц...


Май 2010г
___________________________________