Чужая судьба (Легенды Солнечного острова -1)

Привет Ириша. Спасибо за продолжение. Все таки Амари пригодилась Данте, благодаря ей и Кимми он узнал природу болезни мини дракончиков. А теперь похоже девушка поможет и вылечить малюток.
_________________

Ирочка, приветствую! Я тоже в читателях!!! Меня ж в ваши волшебные леса как магнитом тянет))
Какая таинственная и захватывающая история плетется.. а какой Данте интересный мужчина.. а какая Кимми мимимилашечка, иииии!
Что бы ни случилось, желаю героине, чтоб рядом были верные друзья.
Автору вдохновения!
_________________

Ириша , жду продолжение , чем помогут Дары Мойры .

И вам огромное спасибо!



И вам спасибо большое-пребольшое!



Благодарю от души!



Вот и узнаем сегодня, для чего, спасибо!!!



Конечно, поможет, целителям без умных девушек никуда)))



Спасибо огромное и приятного чтения!!!



Спасибо большое, что читаете!!!
_________________

 » 9. Лучшая помощница для целителя

Если я помогу дорингу, это ведь будет просто невероятно! Вдруг в этой чешуйке скрыто спасение для драконов. Мне очень хотелось спасти малышей, а еще больше хотелось быть полезной Данте, показать ему, как правильно он поступил, взяв меня в помощницы. Пусть в этом не совсем моя заслуга, но ведь судьба тоже задолжала мне. Пусть в моей печальной жизни появится хотя бы лучик света.
   Я подошла к Данте и протянула ему драконью чешуйку. Доринг повертел ее в руках, нахмурившись, будто припоминая что-то.
   - Амари, что это? – спросил он.
   - Думаю, вам лучше знать, светлейший.
   - Чешуя дракона… Откуда это у тебя, Амари? – спросил Данте, взвешивая вещицу на ладони.
   - Светлейший, эта… вещь может помочь минидраконам?
   Доринг не обратил внимания, что я проигнорировала его вопрос. Он встал и принялся ходить из угла в угол, как бывало обычно, когда мужчина о чем-то размышлял.
   - Кажется, просто чешуйка, но все же есть нечто необычное…
   Данте замер на мгновенье, а потом зачем-то поднес чешуйку к лицу и посмотрел сквозь нее на меня, потом на Кимми, притаившуюся в углу дивана. Подошел ближе, еще ближе…
   - Удивительно… - проговорил он. – Знаешь, на что это похоже? На специальные стеклышки, которые маги используют для распознавания разных видов воздействий. А этот артефакт, похоже, настроен конкретно на драконов. Я смотрю на тебя сквозь него, а вижу лишь черноту, будто артефакт не срабатывает… А вот Кимми вижу ярко! Вижу ее ауру во всех подробностях! Я так никогда еще не видел магическим зрением, и это поразительно. Идем!
   Мы поспешили в драконье жилище. У Данте, похоже, возникла идея, даже глаза загорелись, а мне оставалось лишь надеяться на лучшее. Больные дракончики лежали на сене, заботливо укрытые мягкой шерстяной тканью. Они уже не дрожали и не стонали, и лишь хриплое дыхание говорило о том, что в них еще теплится жизнь. Данте присел над ними и взглянул на них сквозь чешуйку.
   - Я вижу, Амари! Вижу черные всплохи в ауре – последствия проклятья. Нужно попробовать убрать их…
   Данте встал посреди загона, зажмурился и прошептал несколько слов. Чешуйка вспыхнула, поднялась в воздух и застыла прямо напротив глаз целителя. Артефакт увеличивался в размерах, расплывался, словно растекался водой, превращаясь в прозрачную мерцающую пленку, которая приблизилась к лицу мужчины и прилипла к его вискам, скрывая глаза.
   - Это невероятно, Амари, - проговорил Данте, водя руками перед собой. – Я вижу столько всего… Удивительно…
   Он продолжал шептать заклинание, и тела минидраконов окутывало нежно-голубое свечение, сквозь которое струйкой вытекал полупрозрачный темный дым, который впитывался в пленку на глазах Данте. Завершив ритуал, Данте бросился наружу и быстрым шагом направился к лесу. Я побежала вслед за ним, но мы не успели дойти до деревьев, потому что все минидраконы вдруг разом   вспорхнули и полетели к нам навстречу. Они словно чувствовали зов драконьего артефакта. Даже Кимми была здесь.
   Малыши окружили Данте, усаживаясь в траву. Он шептал заклинание, а драконы сидели, зажмурившись, словно наслаждаясь теплом голубого свечения. Дымок заклубился над головой доринга, который стоял, раскинув руки. дракончики раскачивались в такт напевным словам заклинания. Ритуал длился и длился, а потом, в одну секунду, дым втянулся в мерцающую пленку, и она разлетелась брызгами воды.
   Данте стоял с закрытыми глазами и улыбался. Минидраконы поднимались в воздух один за гругим, и каждый из них задевал крылом раскрытую ладонь доринга, будто благодаря его за спасение. Только Кимми не улетела никуда, продолжая сидеть в траве и внимательно следить за нами. Данте покачнулся и повалился назад, а я едва успела его подхватить. Сама опустилась на траву и устроила его голову у себя на коленях. По лицу Данте стекали капли воды, а глаза были воспаленными, красными. Мужчина тяжело дышал, а сердце его бешено колотилось.
   - Амари, все получилось, - прошептал он. – Я словно был кем-то другим… Настоящим, сильным магом…
   - Давайте, светлейший, пойдемте домой.
   Я помогла ему встать, и мы поковыляли в деревню. Данте был очень слаб, и я чувствовала, что сейчас неприятные последствия исцеления неминуемы. Войдя в дом, завела мужчину в свою комнату и уложила на кровать, не обращая внимания на вопросы хозяев. Села рядом с дорингом, взяла его за руку
   - Амари, я справлюсь, - прошептал он. – Ты… Не хочу, что б ты видела меня таким…
   - Все хорошо, светлейший, я рядом, - ответила упрямо, обнимая его крепко-крепко.
   Судороги начались через секунду. Данте дрожал, стонал от боли. Он обнимал меня в ответ, будто цепляясь за последнюю надежду, будто ища поддержки, отбросив лишнюю гордость. Он не хотел показаться слабым в моих глазах, но принимал помощь, а я искренне хотела облегчить его боль.
   - Спасибо… - шептал Данте, постепенно успокаиваясь. – Спасибо тебе…Как хорошо, что ты есть…
   Кажется, я задремала, а когда очнулась, обнаружила, что Данте сидит рядом и смотрит на меня, гладя по волосам. Поймав мой взгляд, мужчина отдернул руку.
   - Как вы, светлейший?
   - Как новенький, - ответил доринг и улыбнулся обычной задорной улыбкой. – Только глаза болят…
   Данте взял дорожную сумку, порылся в ней и небольшую баночку.
   - Заживляющая мазь, - пояснил он. – Лучше сейчас не тратить магию…
   - Я помогу, позвольте, - сказала, поддавшись непонятному порыву.
   Взяла у него из рук баночку и открыла. В нос ударил приятный запах трав. Подхватив мазь кончиком пальца, осторожно прикоснулась к воспаленной коже мужчины. Доринг не сводил с меня глаз, а я была так близко, что чувствовала его дыхание.
   - Откуда у тебя чешуя дракона, Амари?
   - У меня есть кое-какие вещи, оставшийся из прошлой жизни, которую я не помню. Так, безделушки всякие… Я даже не подозревала, что это какой-то магический артефакт.
   - А что еще в этой шкатулке?
   - Не спрашивайте, светлейший! Мне… тяжело говорить об этом.
   Я отвернулась, но Данте перехватил мои руки.
   - Ты сама лучшая помощница, Амари, - сказал он, прикоснулся губами к моей щеке и быстро вышел из комнаты.
   Минидраконы поправились, и у Шейна осталась лишь одна проблема – отношения с женой. Но, к сожалению, для любви у целителей магического ритуала не существовало, так что мужчина должен был разобраться во всем самостоятельно. А нам с Данте пора было возвращаться в столицу. Кимми прилетела провожать меня. Я обняла дракошу, поцеловала ее и еще раз поблагодарила за помощь, ведь, уверена, она все-все понимала. Долина золотых светлячков осталась позади, и я поняла, что соскучилась по дому. Соскучилась по своим деткам, по Эбби, по нянечке Розе… Но в то же время понимала, что с Данте готова отправиться куда угодно.
   Думая обо всем этом, в приют я возвратилась в противоречивых чувствах. Вроде бы радостно с одной стороны, но в то же время чего-то не хватает. Когда я была рядом с дорингом, все остальное в моей жизни будто отходило на второй план, а все мои горести казались не такими уж и серьезными. Я словно попадала в другой мир, интересный и волшебный.
   Данте приходил каждый день по вечерам и приглашал меня погулять. Встречи с ним становились едва ли не смыслом моей жизни, что меня очень пугало. Эбби обижалась, что я никуда не хожу с ней, но теперь мне все это стало просто совсем неинтересно. К чему какие-то знакомства с молодыми людьми, когда перед глазами доринг. Все остальные меркли на его фоне. Подруга ругала меня за бесполезную привязанность, предостерегала от чувств, которые вряд ли станут взаимными. Да я и сама осознавала это, но так хотелось хоть просто помечтать, что я нравлюсь Данте.
   Через неделю после нашего триумфального возращения, Данте пришел ко мне поздно. Гулять мы не пошли, лишь вышли на крыльцо поговорить. Доринг протянул мне разрисованную коробку. Я с любопытством открыла и обнаружила внутри несколько маленьких пирожных с разными фруктами и разноцветным кремом.
   - Ух ты! – восхитилась я. – Это все мне?
   - Конечно, девчонки же любят сладкое, - с улыбкой ответил Данте. – Поделишься с подружкой.
   Я знала, что такие пирожные делают в городе Сакторин неподалеку от столицы. Сакторинские сладости славились отменным вкусом и стоили дорого, а потому я их могла позволить себе лишь в исключительных случаях. Ходили слухи, что вместе с кондитерами работают маги, которые и помогают делать вкус таким изысканным.
   - Спасибо, светлейший, мне очень приятно, - смущенно сказала я, прижимая к себе заветную коробочку.
   - Амари, завтра мы с тобой отправляемся в новое путешествие. Правда, недалеко, в Сакторин, от того и подарок такой. Сегодня получил вестника… У управляющего тамошней сети кондитерских и пекарен заболела маленькая дочь. По каким-то причинам родители не хотят обращаться к местным целителям, а потому попросили помощи в столичном ковене.
   - Но мы ведь со всем справимся, правда, светлейший?
   - Даже не сомневаюсь, Амари, я ведь теперь не один. Я приеду утром, будь готова.
   Полночи я не могла уснуть, переполненная эмоциями. Суетилась, собирала вещи, а Эбби наблюдала за мной, поедая пирожные, и вновь читая мне лекцию о вреде привязанности к дорингу. Честно говоря, я ее не слушала. К счастью, мне удалось отвоевать у подруги парочку сакторианских сладостей.
   И вот вновь я покидаю столицу в уютном экипаже в компании доринга. Снова повсюду книги, но на этот раз Данте ничего не читает, так как из заявки не ясно, чем же болеет ребенок. Бессонная ночь брала свое, и я чувствовала, что вот-вот усну.
   - Амари, я тут нашел кое-что про тот артефакт… драконью чешуйку, - осторожно начал Данте. – Оказывается, эти артефакты древние и очень сильные, но считаются давно утраченными.
   Я напряглась, слушая его, отвернулась к окну.
   - Это очень интересно и необычно, - продолжил он, следя за моей реакцией.
   Видимо, помнил, как я взорвалась в прошлый раз, но хотел поговорить об этом. Оно и понятно, ведь маг должен интересоваться артефактами, к тому же, такими странными… Но я не могла рассказать ему всю правду, да и не хотела признаваться, что по собственной глупости разрушила собственную жизнь. К тому же, неизвестно, как отреагируют на это Стражи. Я вроде бы смирилась с их существованием, да и не видела их давно, но новой встречи старалась избежать любыми путями.
   - Я же сказала, что ничего не знаю, - сказала я, даже не пытаясь скрыть раздражение. – Эта вещь просто всегда была со мной, вот и все. И я… не хочу говорить об этом.
   Данте вдруг притянул меня к себе, и я с готовностью опустила голову ему на плечо. Очень хотелось спать, а рядом с ним было так тепло и удобно…
   - Я все понимаю, Амари, прости, что вмешиваюсь в твою жизнь. Просто ты появилась так неожиданно, такая загадочная, необычная…
    Его голос обволакивал, погружал в сладостный сон, где я видела уже совсем другие картины, где Данте обнимал меня вовсе не по-дружески…
   Так и проспала всю дорогу, которая оказалась намного короче прошлого путешествия. Санкторин хоть и уступал в размерах столице, но архитектура здесь была такая же богатая и современная. А воздух тут был необычайно… вкусным. Да, по-другому и не скажешь. В городе витал аромат свежей выпечки и еще чего-то столь же приятного.
   Жилище заказчиков располагалось на окраине города – роскошный особняк из белого камня, окруженный высоченной посеребренной оградой. Нас вышел встречать сам хозяин всего здешнего сладкого производства – господин Бернард Купер. Он тепло поздоровался с нами, пригласил в дом, где нас встретила его жена – Рэйчел. Женщина выглядела уставшей, заплаканной, с синяками под глазами, будто мало спит.
   - Меня зовут Данте Мэйверс, а это моя помощница Амари. Обещаю, мы сделаем все возможное и окажем посильную помощь.
   - Я так рада, что ковен откликнулся на нашу просьбу, - проговорила Рэйчел, утирая слезинку платком. – Вы наша единственная надежда.
   Хозяева предложили расположиться в уютной просторной гостиной, полной дорогущей антикварной мебели. Я заметила, что в камине горел огонь, несмотря на то, что на улице стоял жаркий летний день. Теперь понятно, почему в доме было так душно. А в сочетании с плотно задернутыми шторами и тусклыми магическими светильниками все это производило угнетающее впечатление. Бернард заметил, как я изумленно осматриваюсь и обмахиваюсь веером, который так предусмотрительно взяла с собой, ожидая жаркую погоду, и поспешил объяснить:
   - Мишель… наша дочка… после произошедшего очень мерзнет и плохо переносит дневной свет.
   Данте нахмурился, и мне показалось, что он не вполне понимает, симптомы какой болезни описывает мужчина.
   - Это случилось две недели назад, - начала рассказ Рэйчел. – Мишель часто гуляет с друзьями тут недалеко, у пруда. Он давно обмелел и зарос, там и воды-то почти нет… Дочка не вернулась к ужину. Я пошла искать ее, спрашивала у ребят, но они в один голос говорили, что весь день играли в другом месте и Мишель даже не видели. Я побежала к пруду и нашла в траве ее туфельку. Мы осмотрели там все вдоль и поперек, но дочь исчезла. Там нельзя утонуть, понимаете? Даже для ребенка слишком мелко… Так продолжалось два дня, и я думала, что с ума сойду. Весь город искал ее, констебли, простые жители… А потом она вернулась, просто постучала в дверь… Я открыла, а на крыльце она – вся грязная, мокрая, в тине какой-то.
   Рэйчел отвернулась, закрыв лицо руками. Ее плечи мелко вздрагивали от рыданий.
   - Мишель так и не сказала, что с ней случилось, - продолжил Бернард. Она только недавно начала говорить немного, но… она стала очень странной. Мы ее не узнаем…
   - Как это, странной? – спросил Данте.
   - Она не ходит на улицу, не играет, как другие день, а от яркого света впадает в истерику. Даже не плачет… рычит… Не могу объяснить всего… Целый день сидит в своей комнате, есть перестала. А на днях жена увидела, что она ночью уходит из дома к тому пруду. Мы ее догнали тогда, еле увели обратно домой, пришлось даже успокоительное зелье давать. Признаться, мы все чаще так делаем, чтобы Мишель спала, иначе…
   - Я боюсь ее, - прошептал Рэйчел. – Боюсь собственную дочь…
   - Что говорят местные целители? – спросил доринг.
   - Один даже смотреть ее не стал, - ответил Бернард. – Как услышал обо все, посоветовал Мишель в Дом скорби отвезти, в столицу. Ну мы сразу в ковен обратились, там ведь маги опытные, сильные… Да и не хочется, чтобы слухи по городу пошли. У меня ведь положение, сами понимаете…
   - Светлейший, прошу вас, помогите, - взмолилась Рэйчел. – Я не хочу, чтобы моя дочь в Доме скорби оказалась!
   Я подалась вперед и взяла женщину за руку, чтоб хоть немного поддержать ее.
   - Не плачьте, прошу, мы во всем разберемся, обещаю.
   Рэйчел взглянула на меня с такой надеждой, что у меня самой на глаза слезы навернулись.
   - Ну что ж, давайте посмотрим на маленькую Мишель, - сказал Данте.
_________________

Ириша, спасибо большое за продолжение!
___________________________________

В читателях

Ириша, спасибо за главу!
_________________

Примите в читатели, с удовольствием слежу за вашими героями. Спасибо.
_________________

Ух ты и дракончикам помогли.. и новое дело.. раздаст поди все артефакты наша добрая душа...
Спасибо за главу
_________________

спасибо за продолжение! надеюсь когда-нибудь еще побывать с героями в Долине золотых светлячков.
новое дело доринга совсем не кажется простым.. а сколько лет Мишель?
_________________

Спасибо Ириша , за главу .

Привет Ириша. Спасибо за продолжение. Вот уж удивила Амари Данте артефактом от дракона. Думаю это очень озадачило мужчину и заинтриговала, кто же эта девушка, его помощница. А теперь у них очередное задание, интересно чем же оно закончится.
_________________

Приветик всем!!! Огромное спасибо всем за отзывы!!! Давайте дальше следить за приключениями героев! Всем приятного чтения!!!
_________________

 » 10. То, что внутри

Мрак длинного коридора разгоняли лишь несколько тусклых свечей. Признаться, мне стало жутко от такого контраста. За окном – светлый летний день, а этот богатый дом будто в настоящий склеп превратился. Остановившись около двери, разрисованной веселыми рожицами, которые в тусклом свете казались злыми оскалами, Бернард достал ключ и несколько раз провернул его в скважине. Мне было страшно входить внутрь, и я стыдилась собственной реакции. Там ведь просто маленький ребенок, которому нужна помощь… Повернувшись, взглянула на Рэйчел и поняла, что она сейчас испытывает похожие эмоции. Серебряный подсвечник в ее руках дрожал, а в глазах отражались желтые огоньки и ужас.
   Бернард забрал у жены подсвечник, открыл дверь и первым вошел в комнату. Мы с Данте вошли следом. В свете свечей мне удалось разглядеть яркую детскую мебель, множество игрушек повсюду, большую кровать с балдахином, которая была пуста… И тут я услышала тихий плач. В углу виднелся маленький темный силуэт… Ребенок сидел прямо на полу, дрожал и всхлипывал. Мое сердце наполнилось бесконечной жалостью. При виде плачущей девочки у меня в голове возникали мысли о родителях-злодеях, которые обижают ребенка, запирают в темной комнате, издеваются… Я хотела броситься к ней, но Данте меня удержал.
   - Мишель, милая… - позвала Рэйчел дрожащим голосом. – Поговори с нами, пожалуйста.
   Девочка затихла, замерла, словно насторожившись, но ничего не ответила. Бернард щелкнул пальцами, и на стене зажегся магический светильник в виде розового тюльпана. Из угла донеслось недовольное ворчание…
На вид Мишель я бы дала лет семь-восемь. На ней было веселенькое платьице в цветочек, а длинные русые волосы распущенны и спутаны. Девочка закрывала лицо ладошками и раскачивалась из стороны в сторону.
   - Прошу, оставьте нас, - попросил Данте.
   Родители покинули комнату, как мне показалось, даже с каким-то облегчением. А я поймала себя на мысли, что тоже готова была сбежать отсюда подальше. Это ведь просто ребенок, только ребенок… Я ведь так люблю детей…
   Данте закрыл глаза и водил ладонью, словно прощупывая воздух перед собой. Я взяла с полки тряпичную куклу с роскошными бантами и осторожно села рядом с Мишель.
   - Привет, - сказала дружелюбно. – Меня зовут Амари. Хочешь поиграть, милая?
   - Хочешь поиграть?
   Мишель произнесла это, продолжая закрывать лицо. Она спросила очень странно, словно… словно повторила новую для себя фразу.  Данте сел рядом и внимательно рассматривал девочку. Я придвинулась ближе, оставив бесполезную куклу на полу, протянула руку и осторожно погладила ее по волосам.
   - Мишель, детка, посмотри на меня.
   - Посмотри…
   Девочка вдруг бросилась ко мне, раскинув руки, издавая громкий рык. Так делают дети, когда хотят напугать понарошку… Только я испугалась по-настоящему. Вскрикнула, отпрянув, больно ударяясь затылком о стену. Мишель вцепилась мне в плечи, и ее лицо было прямо передо мной. Милое детское личико с пухлыми щечками… Она улыбалась неестественно широко, будто не знала, как это правильно делается, а глаза… абсолютно белые, усеянные черными точками, будто множеством зрачков…
   - Хочешь поиграть?
   Может, мне почудилось со страха, но голос на этот раз был совсем не детским. Не знаю, как удержалась, чтобы не отбросить от себя ребенка… Данте оказался рядом, обхватил затылок Мишель ладонями. В следующую секунду глаза девочки стали ярко-голубыми, как у матери. Она запрокинула голову назад, обмякла. Доринг обнял ее, взял на руки и принялся ходить по комнате, укачивая Мишель, словно маленького ребенка. А она замурлыкала какую-то мелодию, время от времени издавая странные свистящие звуки. Я хотела встать, но поняла, что ноги отказываются меня держать.
   - Светлейший, ее глаза… Это было ужасно, - с трудом произнесла я. – Что вы сделали?
   - Успокаивающее заклинание, - отозвался Данте, не сводя глаз с ребенка.
   - Она уснет? – с надеждой спросила я.
   Больше всего я боялась снова увидеть эти страшные нечеловеческие глаза.
   - Она уже спит… По крайней мере, тело. А вот то, что внутри…
   Я все же подошла к нему, убеждая себя, что я смелая помощница целителя и не должна ничего бояться. Мишель продолжала напевать что-то неразборчивое, заунывное, и от этой мелодии все внутри сжималось от тоски.
   - Что же у нее внутри? – задумчиво спросила я.
   - Если бы знать…
   Данте осторожно уложил Мишель на кровать, прошептал несколько слов, погладил маленькие ручки. Девочка затихла, расслабилась, и теперь казалось, что перед нами обычный спящий ребенок… Доринг закрыл глаза и положил ладонь на лоб девочки. Некоторое время ничего не происходило, а потом из-под ладони полилось свечение, и Данте отдернул руку, словно обжегся.
   - В ней магия! – воскликнул он. – Не ее собственная, а чужеродная. Такая неприятная, словно в грязь вляпался… Руки помыть хочется.
   - Думаете, в Мишель кто-то вселился?
   - Она часто играла у пруда… Может, душа утопленника вселилась неупокоенная. Я читал о таких случаях… У маленьких детей еще никакой энергетической защиты нет, вот подселенцы этим и пользуются.
   - А как же ее глаза и вообще… поведение странное?
   - Вряд ли можно не повредиться рассудком, когда в тебя вселяется кто-то чужой, - ответил Данте, немного подумав. – Да и душа… Это ведь не совсем человек, а скорее остатки чувств, энергии, но никакого разума.
   - А глаза? – упрямо повторила я.
   - Тебе могло показаться, - ответил доринг, возвращаясь к осмотру ребенка.
   А мне стало так обидно, что он мне не поверил! Ведь я же видела, точно видела!
   - Вы сможете убрать этого… подселенца? – спросила я, гладя девочку по волосам.
   - Я знаю ритуал разделения душ. Знаешь, как бывает? Когда человек теряет кого-то очень близкого, он так убивается, что душа покойного цепляется за его эмоции и превращается в подселенца. Это тоже своего рода болезнь… Только есть одна проблема.
   Я похолодела.
   - Похоже, что внутри нее душа мага, причем очень сильного, - закончил Данте. – Изгнать его будет непросто. Он будет цепляться за этот мир изо всех сил.
   - А разве души умерших не стремятся обрести покой?
   - По-разному бывает… Например, самоубийцы обречены скитаться здесь, не удостоившись милости богов. Знаешь, Амари, пойдем-ка взглянем на этот пруд, изучим магический фон.
   Оставив мирно спящего ребенка, мы с дорингом покинули комнату. Бернард и Рэйчел ждали нас в коридоре. Бернард взглянул на дочь, а потом закрыл дверь на ключ.
   - Мишель спит, - сказал Данте, поймав усталый материнский взгляд.
   - Что с ней, светлейший? – тихо спросила она. – Вы поможете ей?
   - У нас с Амари есть теория, но нужно кое-что проверить. Обещаю сделать все возможное…
   После угнетающей атмосферы дома Куперов солнечный яркий день казался чем-то противоестественным. Хотя дышать мне сразу стало легче, а возвращаться, честно говоря, совсем не хотелось. Данте взял меня за руку, и мы отправились к пруду, следуя указанием Бернарда. Мне с одной стороны было приятно держать доринга за руку, но с другой, казалось, будто он считает меня маленькой и глупой и повсюду водит за собой, чтоб не потерялась. Думать о том, что, может быть, ему просто приятно, я себе не разрешала.
   - Сложное дело на этот раз, правда? – спросил Данте, с любопытством глядя на меня.
   - Грустное, - призналась я. – Так ужасно, когда дети страдают… Светлейший, я хотела спросить вас…
   - А я хотел попросить, - перебил меня доринг. – Амари, может, прекратишь уже общаться со мной так официально? Я вот считаю себя твоим другом, а ты?
   - Конечно, - ответила я смущенно.
   - Тогда ни к чему все эти официальные обращения. Больше никаких «светлейших»! надеюсь, ты еще не забыла мое имя?
   - Нет, не забыла, - рассмеялась я.
   - Вот и замечательно, - обрадовался Данте. – Значит, по имени и на «ты»…
   - На «ты» не могу, - быстро сказала я, поймав его удивленный взгляд. – Просто, я вас так уважаю… Данте.
   Произносить его имя оказалось необычайно приятно, но все же дистанцию между нами я была обязана оставить, чтобы сохранить свое собственное спокойствие. Или хотя бы его остатки…
   - Как тебе будет удобнее, феечка, - весело отозвался Данте. – Так что ты хотела спросить?
   - У вас всегда такие сложные задания?
   - Такое редко бывает… Меня не покидает ощущение, что сама судьба прислала тебя ко мне в такой непростой период.
   При упоминании о судьбе я невольно вздрогнула. Неужели Данте на самом деле радуется, что мы встретились? Вот для меня обстоятельства, которые привели к этому, обернулись трагедией. Как по-разному влияют на людей линии судьбы…
   Пруд оказался больше похожим на заросшее болотце – повсюду высокая трава, камыши, а вода едва бы достала до пояса. Однако она была кристально-прозрачной, и в ней виднелась мелкая рыбешка. Я присела и провела ладонью по водяной глади. Несмотря на жаркое лето, вода казалась ледяной.
   Данте скинул ботинки и вошел в воду, не страшась замочить брюки. Он замер и зажмурился, словно наслаждаясь легким ветерком. А я прилегла на траву, чтобы отдохнуть хоть немного. Путешествие в экипаже и последующие события вымотали меня, прежде всего, душевно. А хорошо тут как… Я бы тоже тут гуляла на месте местных ребятишек. Трава такая мягкая, ароматная… Вытянула руку, провела ладонью по траве и вскрикнула от неожиданности и боли. Отдернув руку, увидела крошечную каплю крови на пальце. Раздвинув траву, принялась искать, чем же укололась, и обнаружила небольшой осколок с острыми краями, кажется, чего-то фарфорового. Осколок был блестящий, черный, с рыжими крапинками.
   Хотела выкинуть находку, но что-то меня удержало. Во мне отчего-то возникло стойкое ощущение, что непонятный осколок имеет какое-то отношение к произошедшему с бедным ребенком. Подошла ближе к Данте и невольно залюбовалась его силуэтом. Белая рубашка необычайно шла ему, да и темно-синий жилет так подходил к глазам.. Доринг обернулся, словно ощутив мой взгляд. Он неспеша вернулся на берег и сел, продолжая всматриваться вдаль. Мужчина хмурился, словно размышлял о чем-то неприятном. Я опустилась рядом и осторожно тронула его за плечо.
   - Данте…
   Нужно было потренироваться называть его по имени. Это было непросто, хотя и приятно. Внутри все сладко сжималось от звука его имени.
   - Все очень странно, Амари, - произнес задумчиво доринг. – Я не смог уловить ни следа той магии, которую почувствовал, прикоснувшись к Мишель. Я вообще не почувствовал ничего постороннего, никакой энергии.
   - Где же девочка подхватила подселенца?
   - Это очень интересный вопрос, Амари… Блуждающая душа покойного мага – это очень интересно. Надо обследовать дом, идем…
   Данте поднялся и принялся обуваться. Я достала из кармана свою непонятную находку и протянула ему.
   - Кажется, улика, - почти шепотом произнесла я. – Как думаете?
   Данте с интересом рассмотрел осколок.
   - Да уж, наша работа нередко напоминает настоящее расследование. Что-то знакомое, но никак не могу вспомнить… Сохрани это, надеюсь, выясним.
   Вернувшись в дом Куперов, застали хозяев в столовой. Был накрыт обед, но они, похоже, даже не притронулись к нему, сидя в полумраке и разговаривая вполголоса. Интересно, что они приняли решение повсюду скрыть дневной свет, хотя их дочь постоянно находилась в собственной комнате. Родители словно хотели разделить участь своего ребенка, да и с болезнью из дома ушли радость, свет и яркие краски.
   Мы с Данте приняли приглашение пообедать, потому как уже очень проголодались.
   - А Мишель у себя в комнате обедает? – спросила я.
   - Поначалу она вообще ничего не ела, - ответила Рэйчел. – Подносы переворачивала, даже кидала в меня… А потом, где-то на третий день после возвращения, все-таки стала есть. Я оставляю поднос в ее комнате.
   Данте слушал внимательно, словно собирая для себя малейшие детали, которые рано или поздно должны сложиться в единую картину.
   - Скажите, у вас в роду были маги? – спросил доринг, обращаясь к обоим супругам.
   Они в ответ лишь покачали головой.
   - А в этом доме до вас жил кто-нибудь?
   - Нет, я сам его построил для своей семьи, - ответил Бернард.
   Данте снова нахмурился, встал из-за стола и медленно пошел вдоль стены, проводя по ней ладонью. Хозяева внимательно за ним наблюдали.
   - Да где же ты подхватила его, Мишель? – задумчиво спросил сам себя Данте.
   - Он во всем разберется, - произнесла я и погладила Рэйчел по руке, чтобы хоть немного поддержать.
   - Вечер скоро, - сказала женщина, словно речь шла о чем-то ужасном. – Как стемнеет, Мишель снова будет рваться из дома. Поэтому мы и запираем ее в комнате… Ее так и тянет к чертовому пруду. Когда она сбежала первый раз, я нашла ее там… Это было ужасно… Мишель лежала лицом в воде и как-то странно дергалась. Я ужасно испугалась, вытащила ее, а она вырывается, рычит…
Бернард тяжело вздохнул и закрыл лицо руками.
   - Сонное зелье уже не помогает, - сказал он. – Мишель почти не спит…
   - Не волнуйтесь, - отозвался Данте. – Я усыпил ее успокаивающим заклинанием… А пока мне нужно осмотреть ее комнату.
   Мы вчетвером поднялись в комнату Мишель. Я была готова к чему угодно, однако ребенок мирно спал в кровати, посапывая. Рэйчел опустилась на колени рядом с дочерью, целовала ее пальчики, гладила по волосам.
   - Что мы ищем? – шепотом спросила я у Данте.
   - Все, что покажется необычным.
   Я послушно принялась за дело, но ничего, кроме обычных детских вещей мне не попадалось. Игрушки, книжки, разноцветные украшения и прочие безделушки… И тут кое-что привлекло мое внимание. Из-под розового детского комода торчали две красные веревочки. Потянув за одну из них, вытащила бархатный мешочек. Открыв, обнаружила внутри несколько круглых камешков – блестящих, черных, с рыжими крапинками. У меня даже сердце чаще заколотилось. Достав загадочный осколок из кармана и сравнив, поняла, что один из таких шариков все-таки разбился.
_________________