Хиран. Для кого сияет бриллиант (СЛР), 18+

Всем привет! Лекси, спасибо за продолжение!
Как я понимаю, отец Хиран в начале разговора намекал Колину, чтобы тот вновь занялся бизнесом, дабы обеспечить достойную жизнь его дочери. Но Колин не понял этого или не захотел понять, потом разговор зашел уже далеко, шанс был упущен. Но если Колин хочет остаться с Хиран, ему придется пойти на это, вернуться к прежней жизни. Да и чем она плоха, эта жизнь совладельца компании? Неужели Хиран не стоит таких усилий?)) С другой стороны, если Хиран уедет в Индию, будучи замужней женщиной, да еще окажется вдруг беременной, не падет ли на нее лишнее пятно на родине? Как Нараян собирается смыть "позор" с дочери?

Спасибо Вот и послал бы этого отца к чертовой бабушке.Но решение за Хиран

Лекси, спасибо!
ох уж эти благие намерения...
что же произошло с Колином, что он так не уверен в себе?
_________________

Спасибо большое за продолжение!)
Надеюсь что Колин не отдаст Хиран отцу, ведь папуля может говорить одно, а поступить совсем наоборот

Здравствуйте. Хочу прочесть книгу "Что с сердцем моим." Примите пожалуйста в друзья.

Марина В

Понимаю))

Allanotar, пожалуйста!

Лена Кулёминатор

Согласна. Но посуди сама, сколько они знают друг друга? Грубо говоря - месяц. откуда Колин знает, что действительно хорошо для Хиран.

Лушова, пожалуйста!

Nata G

Ага. Ждал чего-то иного. Но и он тоже, должен быть мудрее.
Хотя, ему простительно, он не может быть объективным

Думаешь поэтому? Нет. Вовсе не поэтому он хочет ее забрать)) Но об этом позже

Вот тут ты права.
Нараян знает, кто такой Колин. Его не проведешь как Хиран.
Он знает на что тот способен. Но он видит, тот не готов делать над собой усилия ради Хиран. Значит он ее не заслуживает.
Может Колин и прав, думая так же


Ростовчанка

Так верно же. Любит? Откуда он может знать. Они совсем друг друга не знают. Колин не знает Хиран.

Все верно.

htanya

Спасибо за поддержку героя. Тут дело даже не в этом выборе. Он хочет как лучше.
И по факту он смотрит на вещи так:
Где Хиран будет лучше? С семьей, которую она так любит и переживает, что они отказались от нее. Или с мужчиной, за которого от отчаяния выскочила замуж. С тем кого она не знает.

Хиран юна, немого наивна, но не глупа.

Margot Valois

Спасибо, Рита, за слова в поддержку отца Хиран. Он еще себя проявит. Скажу сразу - он н злодей.


Виктория В

Спасибо! Я рада что Нараян Притвирадж понравился.
Думаю дальше он понравится еще больше.

Ох, ну ты как всегда прямо в точку умница моя!


Ани

Ну, они как лучше стараются. И да, оба хотят ей добра а в итоге трудно Хиран.

Airkiss

Да. Не сразу, но остыл. Подумал и решил действовать.

Да он же уже сказал, что не имеет для него решающего значения происхождение Колина. Да, это важно, но не критично.

Брак действителен. Совершен по правилам. Пусть и без гражданской церемонии. Но семья Хиран строга к правилам и традициям, и не отмануться они от брака дочери. Теперь ее муж Колин.
Но ты права. Колин не знает, что теперь Нараян не может распоряжаться дочерью. Поэтому так хочет заручиться согласием Колина.


ma ri na



Ага, оказалась Хиран ровненько в центре трех мужчин, желающих "как лучше".
А ее не спрашивают.

Может и не признание в любви, но по крайней мере, и в этом ты права, не такой легкий отказ от нее.

Диана Казанцева

Верно все. Отец Хиран хотел прощупать почву. Но по факту что увидел? Колин с легкостью (что там в голове и сердце Колина он знать не может) готов отпустить Хиран.

Стоит конечно. Только надо его еще чуть подтолкнуть))

оксанка


Хех, вот был бы поворот,


N i n a

Точно. Как то забыли они Хиран спросить, что она хочет

Meduza

Да нет, папа у нас как раз и не злодей.

IvankaLabздравствуйте!
Пока блог на редакции находится. Чуть позже открои и добавлю вас в читатели!
_________________

 » Глава 31

Хиран не ждала его так скоро. Когда он открыл дверь, она выбежала из ванной. Видимо принимала душ, уже успела одеться в свои любимые широкие штаны и удлиненную рубаху, нежно-голубого цвета. Ее волосы все еще были влажными и казались темнее, чем были на самом деле. А еще она была босая.
Увидела его и заулыбалась. Шагнула ему на встречу. В другой день он дождался бы, когда она подойдет, и поцеловал бы жену. А она бы засмущалась, но ее глаза сияли бы довольным блеском. И она прошептала бы ему «Добро пожаловать домой, муж». Иногда бывало, он подходил первый, и тогда Хиран казалась еще счастливее. А сейчас… Сейчас она замерла на полпути к нему, когда заметила, кто вошел следом за ним.


Все произошло буквально за минуту. От того момента как она вышла из ванной комнаты и до того, как она узнала в вошедшем своего отца. Но Колин, словно в замедленной съемке наблюдал, как ее радостная улыбка на мгновение застыла на красивых губах, как светящиеся озорством глаза, распахнулись в неверии, а потом в удивлении. Как жена ошеломленно силилась что-то сказать и не могла. А когда спустя несколько секунд пришла в себя, то побледнела в волнении.
Колин почему-то думал, что когда Хиран увидит отца, то бросится к нему, обрадуется. А она с мольбой в глазах застыла посередине комнаты, не смея пошевелиться и, не отрываясь, смотрела на гостя. Эта минута, казалось, длится целую вечность.
Но стоило Нараяну Притвираджу сделать шаг навстречу дочери, как она тут же сама подошла, наклонилась и с почтением коснулась его ног. Отец же взял дочь за плечи и помог подняться. По лицу Хиран потекли слезы.


―Beti (дочка), - тихо сказал он.


И Хиран громко всхлипнув и зарыдав, бросилась в объятия отца, повторяя снова и снова «Papa, Papa» (папа). Колин отошел от них, не мешая этим двоим радоваться встрече. Он мог злиться и противиться словам Нараяна Притвираджа, но не мог отрицать, что Хиран счастлива сейчас в объятиях своего отца. Мужчина же ласково гладил дочь по голове, что-то говоря на хинди, и видно было, что тот искренне любит ее. Он осторожно отстранил ее от себя, вытер слезы с лица и поцеловал в лоб.

Хиран же, видимо желая разделить с кем-то свою радость, нашла Колина глазами, и ее лицо опять осветилось улыбкой, а от того, что в глазах до сих пор стояли слезы, ему показалось, что они блестят как драгоценные камни. Колин улыбнулся ей в ответ. И тут она неожиданно высвободилась из объятий отца, подбежала к Колину и обняла его. От близости ее тела, от ее искренней радости тепло разлилось по всему телу, и он на мгновение прижал жену к себе. От ее волос пахло шампунем и Колин поглубже вдохнул пряный аромат.


А потом она засуетилась. Пригласила отца сесть, поставила вариться кофе. Беспокоилась, не голодны ли они. Колин не мог бы сейчас проглотить ни кусочка, а ее отец заверил, что недавно поел. Но от кофе не отказался. Хиран была так счастлива, что будто не замечала, какими глазами ее отец обводит место, где теперь жила Хиран. От Колина не укрылось, с каким отвращением и, пожалуй, недоумением его тесть посмотрел на вытертый линолеум, на диван, куда его усадила Хиран. Колин знал, что этот мужчина заметил каждую деталь их скромного жилища и мог с легкостью распознать гнев гордого отца за оскорбленную дочь, который сверкнул во взгляде Нараяна Притвираджа. Что же, Колин никогда не отрицал, что сияющему бриллианту тут не место.

А она, несомненно, сияла. Никогда Колин не видел Хиран такой счастливой.
И тут он вспомнил… Однажды. Всего однажды, он мог наблюдать за бесконечной непосредственной беззаботностью юной Хиран. В тот солнечный день на пляже, когда она кружилась на мокром песке и пела, утопая ступнями в прибое. И больше никогда…
Даже когда любил ее ночь за ночью, воспламеняя ее страстью, покоряя ее нежностью. Когда целовал ее губы и ласкал стройное тело, проводил своими мозолистыми, жадными руками по ее шелковистой коже. Он чувствовал в ней тихую грусть. Она попала в западню и смирилась. Она говорила ему на хинди «любовь моя».


Хиран не лгала. Колин знал, мог поручиться, что эта чистая, как самый ценный бриллиант, девушка всем сердцем в это верила. Она не приспосабливалась, не лукавила. Она шагнула в его жизнь и готова была отдать ему все. Свое тело, свое сердце, свою душу. Колина передернуло. Семь жизней.
Но был ли у нее выбор.

Он был уверен, что если спросит ее сейчас, она, не задумываясь, ответит, что он ее судьба. Что все так, как и должно быть. Но Колин знал, что это не так.
Он стоял в стороне и смотрел, как Хиран, немного успокоившись, снова прильнула к отцу. Как едва задерживает дыхание, словно все еще не может поверить, что тот с ней и не отказывается от нее. Милая Хиран, наверное, даже сама не замечает, что кончиками пальцев гладит отца по руке и тихонько вздыхает. И надо отдать должное Нараяну Притвираджу, тот и сам не скупился на ласку. Мужчина не улыбался, но все его лицо выдавало радость отца, обнимающего дочь. Они были семьей. Хиран любила и уважала своего отца. И мысль о том, что она подвела его, так долго делала ее несчастной.

А сейчас Хиран была счастлива. Она задавала отцу вопросы о семье, он отвечал, она светилась от радости. Она болтала, смешивая хинди и английский сама не замечая. Колин никогда не слышал, чтобы она так много говорила. Когда у нее закончились вопросы, то она стала рассказывать, где побывала в Нью-Йорке, куда возил ее Колин. Потом совершенно не думая, что отец мог бы этого не одобрить, гордо похвасталась, что почти научилась управлять мотоциклом.

Потом она снова забеспокоилась, что мужчины голодны и с какой-то детской непосредственностью и смущением призналась отцу, что так и не научилась готовить. Колин хотел напомнить ей, что у нее было не так-то много времени научиться, но не стал. Потому что осознание, что Хиран была в его жизни всего каких-то несколько недель, отдалась тупой болью в груди. Потому что он понял очевидное. Ее отец прав. Хиран должна поехать домой.

Чтобы дать себе некоторое время, на осмысление данного факта, Колин поддержал жену с идеей поесть, и вызвался съездить в индийский ресторан за обедом. Он только несколько секунд смотрел на Хиран, но она лишь благодарно улыбнулась ему, а потом снова посмотрела на отца. Колин взял ключи от машины и вышел.

Он хотел бы вывести из гаража мотоцикл и гнать на высокой скорости куда глаза глядят. Но находился в странном оцепенении, которое не мог объяснить. Он знал, что так случится. По крайней мере, пока не потерял голову от Хиран и не ослеп от ее сияния. Он же сам ей не раз говорил, что настанет момент, когда он должен будет ее отпустить. Так отчего сейчас ему хотелось жестко встряхнуть ее и заставить забыть обо всем, что случилось этим утром. Вернуться во вчерашний день вместе с ней и наплевать на разум и здравый смысл. Представить, что нет никого кроме них двоих. Ни ее семьи, ни его сомнений. Поверить ее утверждениям о судьбе, о любви. Он бы отдал свой мотоцикл без сожаления, только за еще одно утро, в котором Хиран поставит ему тику (так она называла ее) на лоб и позволит стереть ее.

***

Он вернулся через час, с пакетом еды. Хиран встретила его радостная и сияющая. Но ее отца в квартире не было. Колин едва успел поставить еду на стол, как Хиран бросилась ему в объятия и прижалась. Он подхватил ее, обнял, позволил себе это запретное удовольствие, чувствовать ее стройное тело в своих руках.


― Принцесса…
― Это самый счастливый мой день, Колин-джи! – улыбаясь, сказала Хиран и от переполнявших ее эмоций спряталась у него на плече лицом. ― Я похожа на сумасшедшую?
― Совсем чуть-чуть. Но мне нравится, ― ласково ответил он. ― Где твой отец?
― Он поехал к Аруну. Сказал, что остановился у него, и хочет немного отдохнуть. Жаль, что нет возможности пригласить его остаться у нас. Но я думаю, что так тоже хорошо, мой папа очень любит Аруна. Папа сказал, что обещал пообедать с ним.
― Тебе тоже стоит поесть, принцесса.
― Я ужасно голодная! – засмеялась она, а потом покачала головой. ― Но я не могу есть. Я слишком волнуюсь. У меня голова кружиться!
― Тебе нехорошо? ― Колин заволновался, потому что мог легко поверить, что любому станет нехорошо от такого переизбытка эмоций и перевозбуждения, а уж такой пичужке как его жена и подавно.
― Мне очень хорошо! Очень! ― она отмела его опасения. А потом вывернулась из его рук и к счастью не заметила, как он напрягся, не желая ее отпускать. ― Но ты, наверное, тоже голодный. И я буду тебя кормить. Пойдем Колин-джи! Я буду прислуживать тебе за столом!
― Хиран…
― Как вкусно пахнет! ― она сунула нос в пакет и глубоко вдохнула. ― Похоже на то, как пахнет на кухне, дома, в Индии. Ой! Ой, это же… Это… ― она извлекла из пакета коробку, перевязанную бечевкой, и со счастливой улыбкой снова посмотрела на Колина. ― Ладу!


Колин сглотнул подступивший к горлу ком, когда по щекам Хиран полились слезы. Она не всхлипывала, и глаза ее по-прежнему сияли.


― Я думала, что никогда больше не увижу его, ― тихо прошептала она, словно объясняя свои слезы.
― Ладу? ― уже зная, что она на самом деле имела ввиду, все же попытался пошутить он.
― Папу, ― сказала она и отвела взгляд. Поставила коробку на стол, потянула за шнурок, открыла. Дрожащими пальцами взяла один желто-оранжевый шарик обсыпанный орехами и кунжутом и подошла к Колину. ― Попробуй. Это так сладко.


Колин как заколдованный, не прерывая контакта с ее взглядом, послушно надкусил угощение. Действительно, было сладко. От ладу на его языке. И горько, от всего того, что их окружало. Колин отвел руку Хиран, от своего рта и направил к ее губам. Она тоже надкусила угощение, зажмурившись от удовольствия. Он смог держать себя в руках несколько секунд, пока жена смаковала ладу, а потом наклонился и поцеловал жену в губы, с приставшими на них кунжутными зернышками. Ее глаза распахнулись, но почти сразу снова закрылись. Оставшееся не съеденным ладу выпало из ее рук, и она обвила ими Колина за шею.

Его сладкая принцесса. Слаще ладу. Ценнее любого бриллианта. Ее губы раскрылись навстречу его рту и Колин не сдерживаясь, проник в эту сладость языком. Он хотел ее всю, без остатка. Целовал ее и делался безумным от ощущения ее близости от понимания ее доверия ему. Колин подхватил Хиран на руки и отнес на диван. Сел сам и усадил жену на колени. Она откинулась ему на руку, позволяя целовать ее лицо, шею, ключицы. Ее пальцы зарылись в его волосы на затылке и слегка натянули, посылая волну дрожи по его позвоночнику. Каждый поцелуй возбуждал его все больше, ему было мало. Он становился все более жадным с каждой секундой. Уже зная, где находятся застежки на ее наряде, Колин прошелся пальцами по спине жены, расстегивая маленькие крючочки на ткани ее туники, расположенные вдоль позвоночника. Спустил с плеч тонкую ткань и открыл для своего взгляда совершенной формы грудь, прикрытую простым, без кружев и украшений бюстгальтером. Но смотреть было мало. Его губы хотели ее коснуться и Колин не стал себе в этом отказывать. Он хотел бы снять последнюю преграду на своем пути, но знал, что Хиран проще и спокойнее постепенно отдаваться страсти, а стремительность ее еще пугает.


И поэтому Колин позволял себе целовать ее плечи, ключицы, и грудь, там где она была открыта. Но постепенно он пробирался все дальше и дальше, и по мере того как он приближался к заветной цели, Хиран все больше распалялась. Колин чувствовал ее дрожь, которая передавалась ему, усиленная стократно. Он слышал ее прерывистое дыхание и сам с трудом дышал. Когда Колин, превозмогая желание тут же стянуть с Хиран оставшуюся одежду и уложить на диван, все же избавил ее от лифчика и коснулся губами затвердевшей вершинки, Хиран тихо застонала и выгнулась навстречу его губам. Они делали это и раньше, и Колин знал, что теперь может быть смелее, но намеренно медлил. Он ласкал грудь жены то жадно и страстно, то отступал и лишь едва касался ее кончиком языка. Хиран же все сильнее сжимала его волосы на затылке, принося Колину боль и стонала, неся ему наслаждение.


Он хотел ее так безумно, что было больно дышать. Воздух едва проникал в легкие, но казалось, не насыщал, а с тяжелым толчком вырывался наружу. Сердце оглушительно билось, разгоняя кровь, словно в несколько раз загустевшую.
Он посмотрел на лицо Хиран и в который раз поразился ее красоте. А сейчас она была поразительно прекрасна. С закрытыми глазами и трепетавшими черными ресницами, с лихорадочным румянцем на щеках, с влажными губами, приоткрытыми в попытке вдохнуть глубже. Она была совсем другой в его объятиях, в минуты страсти. Она принадлежала ему.


Не в силах больше противостоять жгучему желанию, ненасытной потребности в ней, Колин стал стягивать с жены оставшуюся одежду, и она распахнула глаза, только теперь опомнившись. На мгновение заволновалась.


― Но еще не ночь… - растерянно, но не протестующе, пролепетала она и втянула в себя воздух, когда Колин, стащив с нее широкие штанишки вместе с трусиками, прижался губами к ее животу, чуть выше пупка, а потом принялся покрывать поцелуями ее бедра, колени, затем возвращался и прокладывал дорожку из поцелуев к груди. Он целовал ее с жадностью вора, укравшего единственный в мире бриллиант.

― Пожалуйста. Пожалуйста, моя принцесса. – умолял он снова и снова.


Когда Колин оторвался от жены, чтобы раздеться самому, то не смог отвести взгляд от обнаженного тела, распростертого перед ним на диване, и едва не сошел с ума, когда Хиран протянула к нему руки, желая, чтобы он вернулся в их сладостный плен. Он плохо соображал от возбуждения, но все же вспомнил о защите. После той первой брачной ночи, хоть и средь белого дня, Колин не позволял себе оплошности, заботясь о презервативах. Но сейчас искушение было так велико. Наплевать на все и поступить как подонок, в последней попытке удержать неудержимое. Забыть о защите и отдаться во власть инстинктов, надеясь на лучшее, а может, в тайне желая иного исхода.
Но не посмел. Он был не лучшим выбором Хиран, он не мог дать ей всего, что она заслуживала, но поступить с ней так он не мог. Она ему доверяла.


Она обняла его так крепко, как только могла, когда Колин развел колени жены и опустился на нее, отгораживая ее стройное тело от дневного света, касаясь ее кожи своей, делясь с ней жаром и неистовой дрожью, еще пока медля, позволяя ей почувствовать степень его возбуждения. Она смотрела на него уже не смущаясь, позволяя читать в ее глазах ответную страсть и желание. Он поцеловал ее сладкие губы, поймав влажный всхлип, когда проник в нее медленно и нежно. Потому что он не мог иначе. Потому что Хиран была соткана и солнечных лучей и сияла как солнце. Такая же светлая и неуловимая, прекрасная и хрупкая. С ней надо было нежно, медленно и томно. С ней было больно и сладко. Еще минуту назад Колин хотел ворваться в нее и взять все, что она может отдать, страшась и злясь на то, что скоро ее потеряет. А теперь двигался так медленно, как только мог. Обнимал руками, целовал в раскрытые губы. Потом смотрел в ее темные глаза, пока его бедра медленно двигались. Он входил в нее плавно, замирал на секунду, чувствуя ее напряжение, видя вспыхивающий огонь в ее глазах. Потом медленно отступал, ловя ее дрожь и находя на дне ее глаз жгучее томление. Его тело болело и ныло, его разум лихорадочно метался, плоть жаждала и вожделела. Но он не спешил. Он сводил ее с ума, потому что сам уже потерял разум.
Хиран сейчас была его, она прерывисто дышала, выгибалась ему навстречу, что-то надсадно шептала на хинди, он мог разобрать свое имя. Она звала его и он был с ней. Весь ее, для нее. Она для него, только с ним.


Когда прошло время быть нежным, когда больше ни он не она не могли длить эту сладострастную пытку, Колин обхватил Хиран руками и прижал ее к себе так сильно, что они оба едва могли дышать, он ускорился до устойчивого ритма, подгоняя обоих к разрядке. Хиран вскрикивала от каждого стремительного толчка, то пряча лицо на его плече, то запрокидывая голову, и он сам утыкался в ее шею, не в силах сдержать хриплые стоны. Хиран вскрикнула последний раз, достигнув наивысшей точки напряжения, и забилась в его руках, получая желанную разрядку, слезы покатились из-под век по вискам, теряясь в волосах. Ее пик отозвался взрывом во всем его теле, ее наслаждение сделало его беспомощным перед всепоглощающим собственным взрывом.

Прошло несколько долгих томительных минут, когда они оба пытались восстановить дыхание, собирали себя заново, снова становясь собой, а не единым целым. И Колин понимал, с каким трудом ему это удается. И не знал, где найти в себе силы оторваться от жены сейчас, отнести ее под душ. Он посмотрел на Хиран и увидел те же чувства в ней. Она нежилась в его руках, совершенно обессиленная, открытая. Посмотрела на него глазами цвета шоколада, потерлась щекой о его предплечье.

― Мa͠i tumse pyār kartī hū̃ (Мэйн тумсэ пьяр картхи хун) – прошептала она, подняла чуть подрагивающую руку и провела пальцами по его щеке. ― Мой Колин-джи.

Он не знал хинди. Но однажды она сказала фразу «моя любовь». Он узнал это слово. Одно слово так напугавшее его тогда. И почти поставившее его на колени теперь. Он не знал хинди, но за долю секунды понял, что она сказала. Это было потрясением, сильнее, чем тогда, когда появившаяся в его убогой жизни принцесса попросила жениться на ней. Она призналась ему в любви со спокойным принятием этого открытия, ни капли не волнуясь, доверяя ему себя. Но что больше всего поразило Колина, она не ждала признания в ответ. Невероятно, но так и было. Она сказала, что просила ее душа, но ничего не ждала в ответ. И может поэтому, а может, потому что все смешалось в удовольствии и боли, потому что она сейчас была с ним, его принцесса, его индийская сладость, может потому что она принцесса, а он всего лишь ее раб, Колин поцеловал ее. Осторожно, без страсти, только чтобы соприкоснулось их дыхание в касании губ. И именно в эти самые губы он на выдохе ответил:

― Я тоже тебя люблю.
_________________

Спасибо огромное за продолжение!
_________________

Лески, спасибо за продолжение)
Надеюсь, Колин не сделает глупость и не отпустит Хиран. Это же самоубийство, он же без неё пропадёт.
___________________________________

Лекси,спасибо за продолжение.

Добрый день! Лекси, спасибо за продолжение! Красивая, нежная глава. Хиран и с отцом встретилась, и с Колином была близка. Нараян, как мне кажется, немного неправ, что злится на Колина оттого, что тот привел его дочь в такое убогое жилище. Колин жил своей жизнью, его все устраивало, а тут внезапно появилась Хиран. Он же не может поменять все в мгновении ока. Да отец Хиран должен быть благодарен ему, а не гневаться "за оскорбленную дочь". Такое ощущение, что Арун вышел сухим из воды, а Колин получил по полной программе, будто бы он сам заварил эту кашу.

Спасибо за новую главу! )

Лекси, спасибо за продолжение Такой щемяще - трогательной вышла встреча отца и дочери, наконец-то Хиран по настоящему счастлива. Мне понятно и недовольство отца обстановкой, в которой живет его принцесса, понятны терзания Колина, который считает правильным отпустить Хиран, понимая, что для самого него это смерти подобно...А сама Хиран просто счастлива. Любимый рядом, отец простил... Что для счастья надо? И теперь у меня только один вопрос - ну неужели Колин отпустит свою любовь? Неужели она сможет уехать??????
_________________

Лекси, дорогие Леди, всем самого прекрасного времени суток и благодарю за продолжение!
Очень красиво и очень нежно, трепетно и страстно, прекрасные сравнения и описания. О дальнейшем развитии сюжета даже боюсь строить предположения - напряжение, можно сказать, достигло своего пика. Все читатели затаили дыхание в ожидании следующих шагов героев.
___________________________________

Благодарю!