Клуб поклонниц Outlander-а, а также клана Фрэзеров (18+)

Раздол Туманов, страна оленей,
Раздол, одетый в зелёный цвет;
благоуханней, благословенней
в горах окрестных приюта нет:
здесь почва в пятнах, очам приятных,
щедра, цветуща, сладка, чиста,
вздыхает внятно и ароматно,
и здесь косуля всегда сыта.

Плащом просторным – тяжёлым дёрном
укрыты скалы, как бахромой,
в зелёных косах, в тяжёлых росах,
что высыхают глухой зимой.
Но лето знойным и травостойным
здесь выдаётся: придёт страда –
жнецы, пожалуй, зарод немалый
сложили б, вызнав тропу сюда.

Пройдёшь ли через душистый верес,
учуешь донник вблизи, вдали,
всё буйство здешней листвы орешной
и весь лоскутный покров земли.
Ну да, в Париже – едва ли ближе –
найдёшь и яркость и красоту,
зато на воле в родном Раздоле
леса и травы всегда в цвету.

У Рыжих Склонов – ряды фестонов:
ракитник, жимолость, остролист;
блестит цикорий среди нагорий,
как луг ни тесен – зато цветист.
Грядой ячменной, густой, отменной,
олени бродят, пасутся впрок;
в любом распадке – крестовник сладкий;
копите, звери, к зиме жирок.

Когда-то, кстати, здесь род Мак-Вати
лавины горной не миновал;
среди камений теперь олений
приют, вернее сказать – привал;
собрался в горы самец матёрый,
пройдёт по склону – и был таков,
а следом лихо мчит олениха:
ну, ждите скоро приплод телков.

В покрове мшаном, под черемшаном,
чернику славно в ладонь сгрести;
потешься дикой лесной брусникой,
да и морошка блестит в горсти;
дух мяты сладкой вдохни украдкой,
взгляни: метёлкой красна дрема,
густа, высока – шумит осока,
и так до самой стопы холма.

Гора особой одета робой:
что ни осыпься – уйдёт в компост.
У твёрдой кромки спят камнеломки,
всему прибыток, всему прирост.
Не перепутай кипрей с цикутой;
здесь маргаритки, здесь первоцвет;
Раздол – в огромных цепях бахромных:
каких здесь только растений нет!

В любой мочаге, в стоячей влаге
зелёной бровью колышет кресс;
щавель курчавый, но величавый,
сквозь грубый гравий на свет пролез;
упав с обрыва, нетерпеливо
шипит в раздоле ручей живой:
в азарте шалом прижмётся к скалам,
с обрыва прянет, уйдёт в сувой.

От моря к пресной воде чудесной
лосось восходит метать икру;
над рябью частой летит клювастый
и ловит в воздухе мошкару,
могучим телом и брюхом белым
сверкает в каждом своём прыжке,
хвостом заплещет – вода трепещет:
владыка мчится вверх по реке!

Раздол Туманов: земля заветней,
охотник, вряд ли дана судьбой.
Порою летней олень приметней
и суше порох перед стрельбой.
Мушкет заряжен, но пёс отважен –
не даст добыче уйти в леса:
он осторожней, сильней, надёжней, –
зверь королевский достоин пса.

Телки в разгулье живут косульи;
оленьим тропкам здесь нет конца.
Как славно летом уйти с рассветом,
собрав припасы для ружьеца.
А коль настала година шквала –
спустись под скалы и жди внизу;
в лесном притине заляжешь ныне,
весьма уютно проспишь грозу.

Под утро слушай: вот крик петуший –
и следом каждый запеть охоч;
следи украдкой за куропаткой,
через торфяник бегущей прочь;
отнюдь не плохо, что птица – кроха:
крапивник – лучший из всех певцов;
тут спозаранку слыхать зарянку
и перекличку лесных скворцов.

Полны различья рулады птичьи;
самцы подругам призывы шлют;
на ветках – трели: там свиристели,
а в небе жаворонки поют.
С лесной опушки напев кукушки
прекрасен столь же, сколь чист и прост;
среди Раздола выводит соло
охряный, пёстрый, певучий дрозд.

На склон отлогий – ветвисторогий
олень, гляди-ка, с низов пришёл:
на это место к нему невеста,
минуя вереск, спешит в Раздол;
их танцем брачным, прыжком удачным
любуясь, зритель сойдёт с ума:
владыка леса, а с ним принцесса,
легка в полёте, нежна, пряма.

В чащобе тихой над оленихой
отец-красавец дозор несёт;
на ложе, сбитом его копытом,
не только самка, но и приплод:
там, юн и тонок, спит оленёнок,
чей возраст можно считать на дни;
ещё пятнистый, по-детски чистый,
он ровно дышит в лесной тени.

Преумножая блеск урожая,
приходит осень в свои сады;
всё, что созрело, найди умело
и осторожно срывай плоды.
Конец работы; размякли соты,
впрок заготовлен и часа ждёт:
трудом тяжёлым ты дался пчёлам,
в глубоких бортях созревший мед.

Подлесок здешний богат орешней:
сверкают гроздья в листве сухой,
предельно хрупок ковер скорлупок,
пропитан влагой и шелухой;
долинный воздух в рябинных гроздах,
давно созревших в листве густой;
любых расцветок полно средь веток,
и весел юный зеленостой.

Любуйся, странник: любой торфяник
душе умеет дарить уют.
Стоят упорно стволы Мамлорна
и многим птицам жильё дают.
Рассвет весенний; стада оленей
измучил голод, измаял страх:
они по круче идут в живучий
Раздол Туманов в родных горах.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

Зарод – стог, скирда, большая укладка сена.
Дрема – травянистое растение семейства гвоздичных (Caryophyllaceae).
Притин – укромное место, укрывище.
Мамлорн – Coire a` Cheathaich, Раздол Туманов, находится в древнем Мамлорнском лесу, между отрогами юго-восточного склона горы Крэг Мор (Creag Mhòr).

Дункан Бан Макинтайр (Donnchadh Bàn Mac an t-Saoir), один из самых известных гэльских поэтов, родился в 1724 году в долине Орхи (Glen Orchy), графство Аргайл. За свою долгую жизнь Дункан Макинтайр ("Бан" – прозвище, означающее "красивый") успел побывать и солдатом, и городским стражником, в 1746 г. принял участие в исторической битве при Фалкирке, служил лесником и егерем в Аргайле и Перте; Мамлорнский лес, где расположен Раздол Туманов, некоторое время находился под его присмотром. Во втором – прижизненном – издании Макинтайра сказано, что первые стихи были сочинены поэтом "на двадцать третьем году жизни"; как бы то ни было, даже на восьмидесятом году жизни Дункан Макинтайр – по свидетельству современника – сохранял бодрость духа, ясность ума и прекрасное здоровье, разъезжал по стране в поисках подписчиков на свои книги и, отправляясь в гости с красавицей женой, облачался в полный национальный шотландский наряд. Представитель преимущественно устной культуры, практически не владевший навыками чтения и письма, все свои стихи Макинтайр сочинял в уме и воспроизводил по памяти.