ОСТРОВ ГРЕХА

Орвик Беспутный: 10.05.17 09:53

Прошло еще около трёх дней, прежде чем я смог вынырнуть из ощущения безбрежного счастья. К слову, оно оказалось настолько сильным, что я не мог припомнить, испытывал ли когда-нибудь в жизни нечто подобное. Варрава говорил, что к моему лицу намертво приклеилась идиотская улыбка и вообще разговаривать со мной стало практически невозможно.
Однако, пора было возвращаться в реальность. А она всегда была такова, что неизменно работал главный принцип: держи голову над водой. Всегда. Даже если на мили вокруг нет ни души. И плыви, бездна тебе побери. Шевелись. Барахтайся. Иначе пойдешь ко дну.

Дела требовали моего внимания, и некоторые из них были неотложными. И первое– это Безликие. Я и так непозволительно долго тянул со встречей, и задержка могла мне дорого стоить.
За эти дни писем, счетов, прошений и других бумаг скопилось изрядно, стол был завален ими наполовину. Я наскоро проглядел их, откладывая в сторону те, что были срочными или важными. Письма из «Вереска» не было, хотя я его ждал и… опасался. Что ж, придется писать мне.
Плотный лист бумаги отозвался сухим шорохом, когда на него легли первые буквы.

«Маргарите С.-Вольто. Лично в руки»
«Уважаемая госпожа, я осмеливаюсь просить Вас о встрече, и чем скорее, тем лучше. Надеюсь, Вы простите мне мою дерзость и примете приглашение на обед в моем доме либо в любом другом месте по Вашему желанию. Наличие и количество спутников оставляю на Ваше усмотрение. С поклоном, О.П.»

Едва дождавшись, когда высохнут чернила, я запечатал письмо и вызвал посыльного.
- Передашь лично в руки. Спросишь, подождать ли ответа – устного или письменного. Всё понял? И скажи на конюшне, чтоб седлали мне Тая.
Что ж… остаётся только ждать. Но сидеть в кабинете я не собирался, бумаги подождут до вечера. А сейчас нужно отправиться в казармы при Арене. Близится новый сезон Игр, а я и так слишком долго пренебрегал своими обязанностями.
Сопровождающих брать не стал.
- Орвик… - на крыльце меня перехватила леди Изабель. – Я хотела поговорить с тобой.
- Прямо сейчас?
- Да, речь идет о твоей жене. Я хочу обсудить с тобой режим дня твоего сына, потому что Домиинара совершенно не хочет… Орвик!
- Давай вечером, мама. Я спешу.
На самом деле, нужно было что-то делать с этим. Во всём, что касалось ребёнка, Доми с леди Изабель расходились во мнениях и постоянно пребывали в состоянии тихого холодного конфликта. Маму следовало чем-то отвлечь, коль скоро она не собиралась покидать нас в ближайшее время, иначе она сведёт с ума всех вокруг, начиная с моей жены. Например, можно было бы…
Можно…
Было.
Бы.
Осененный внезапной идеей, я замер на ступенях. Почему бы и нет, собственно… Правда, если леди Изабель узнает, то… страшно подумать. Но, с другой стороны, она точно будет занята…
Быстрым шагом, боясь передумать, я вернулся в кабинет и наскоро написал записку на клочке бумаги. И уже на выходе сунул её Лорене:
- Отдашь посыльному, когда вернется из «Вереска». Пусть отнесёт ее по указанному адресу.
Вот теперь можно ехать.

Тренировочная площадка при Арене
Тренировку гладиаторов я застал в разгаре. Теон, мой главный мастер боя и надсмотрщик над всеми гладиаторами, увидел меня еще издали, подошел и, поклонившись, хотел что-то сказать, но я сделал ему знак молчать. Мне хотелось посмотреть.
На утоптанной площадке сражались три пары, остальные отрабатывали удары на мешках с песком.
Привычно глухо стучали мечи в защитных чехлах, звучали яростные гортанные выкрики, клубы пыли оседали на блестевшей от пота коже рабов.
Отлично, хороший удар. Еще один.
- Вон тот, - указал я на одного из гладиаторов. – Он был на прошлых играх. И эти два тоже.
Теон кивнул, усмехнувшись, и шармы, избороздившие его лицо, причудливо изогнулись.
Давай, давай же.
Позабытый азарт забурлил в крови. Я выбрал того, на кого поставил бы деньги и теперь искренне сопереживал.
Да ниже уходи, что ж такое!.. Щит! Вот так, да.
Меч его соперника упал на песок и я хлопнул ладонью о ладонь. Не разучился я еще видеть победителя.
- Пусть подойдет.
Мастер пронзительно свистнул и махнул гладиатору рукой.
- Это Анхель, - негромко проговорил Теон. – И… у него уже есть две дюжины и одна. У него, и еще вон у того, с бритым черепом.
Ну что ж… жаль, конечно. Но слово я держу.
Всем рабам-гладиаторам было известно, что если они одерживают две дюжины и еще одну победу подряд в боях от дома Понирос – получают свободу. Другое дело, что доживали до этой милости далеко не все, но зато тренировались прилежно. Теон редко на кого жаловался, предпочитая, чтобы все проблемы решались поединком.
- Господин, - гладиатор опустился на колено и склонил голову.
- Значит, две дюжины и одна, Анхель?
- Да, господин.
- У меня к тебе предложение. Завтра ты получишь вольную грамоту. Но – если захочешь – можешь получить еще и пакет контрактов. На каждый поединок – отдельный, с оговоренной платой. Сумма будет проставлена выше, чем просят обычно свободные наёмники. Я хочу, чтобы ты участвовал в Играх от дома Понирос. Ответ дашь завтра. – Я повернулся к Теону. – Это же предложение озвучишь от моего имени вон тому… - прищёлкнул пальцами, - как его?
- Винс.
- Винсу. Если они оба откажут – поручаю тебе найти наёмников подходящего класса. Время ещё есть. Можешь идти, - сказал уже гладиатору.
- Благодарю, господин.
- Теон… - я побарабанил пальцами по поручням, ограждавшим площадку. – Перед отъездом я поручил тебе проследить, чтобы починили акведук с внешней стороны галереи. Не хотелось бы повторения того пожара.
- Все сделано.
- Хорошо, - я рассеянно похлопал мастера по плечу.
- Господин… позволено ли мне будет принести поздравления по поводу рождения наследника?
- О… ты уже знаешь?
Мастер блеснул улыбкой, разрезавшей темное лицо пополам.
- Я мечтаю когда-нибудь научить его держать меч в руках.
- Если до тебя дошли слухи о рождении у меня сына, то должны были дойти и о том, кто его мать. Так что у него будет, кому научить его держать меч.
Лицо Теона обиженно и ревниво скривилось.
- Разумеется, - сухо ответил он.
- Но я обещаю, что несколько уроков тебе уступят. По рукам?
Мастер снова усмехнулся.
- По рукам, сэр Понирос. И да хранят вашего сына боги.

»» 15.05.17 09:17 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир

...

Маргарита Сенза Вольто: 13.05.17 18:59

Начни чувствовать то, что ты хочешь, и оно войдет в твою жизнь.
Ричард Бах

Кончик пера тонко скрипел, соприкасаясь с бумагой, и оставлял после себя чернильные буквы. У Магистра Теней был ровный изящный почерк с ажурными завитками даже сейчас, когда его рука уже не так тверда, как прежде. Однако разум отца все так же ясен и проницательность его взгляда пропарывала насквозь, чтобы через мгновение старейшина вновь вернулся к своему занятию.
Я занимала кресло напротив и ждала. Когда он закончит с деловой перепиской, или когда посчитает, что безмолвие пора прекратить. В детстве это считалось своего рода наказанием, ведь в меру энергичному ребенку невозможно усидеть на месте и пять минут, потому что полный движения мир манит. С тех пор изменилось мало – сложно ничем не выдавать своих мыслей, просто мешая воображаемой ложкой густую тишину.
Магистр знал, о чем я думала. И пусть я не чувствовала ни единого намека на гнев, но все равно видела, как морщинка на лбу становилась глубже, когда он хмурился, пребывая в не самом радужном настроении.
- Маргарита, - имя прозвучало вместо таких привычных слов «сокровище мое», - мне нужно с тобой серьезно поговорить, - отец скрепил очередное письмо печатью и убрал в сторону. – В последнее время я замечаю за тобой недопустимое своеволие.
- Но я…, - два голубых океана встретились, и оправдания застыли на губах.
Спорить не имело смысла. Я, действительно, позволила себе слишком много. Сначала в отношении механика, миссия которого заключалась в модернизации личного флота клана, затем в обращении со стенным кузнецом, к которому также проявила излишнее внимание. Но эти детские шалости меркли размытым фоном перед тем, о чем лучше и вовсе не напоминать Магистру, считающему, что мне ни к чему знать все тонкости службы стражей из числа воинов тени. Правильной дочери не пристало заниматься чем-то кроме заботы об отце, вышивания золотой нитью лилий и прогулок с няней по тенистым аллеям сада.
- Ты всегда, - он интонацией выделил наречие, - всегда будешь моей маленькой девочкой, моей гордостью независимо от приносимой семье пользы. И я всегда буду беспокоиться, несмотря на то, сколько тебе – четыре года или почти восемнадцать, - его слова превращались в нежность, невесомый полупрозрачный красный шелк, который слой за слоем окутывал меня эмоциями.
И снова тишина, которая больше не давила так, как раньше. В ней появилось нечто новое. По-другому воспринимался звук пера, выводящего на гербовой бумаге завитки букв, иным стало тиканье часов, стрелки которых отмеряли незримо утекающее время. Но я не вслушивалась больше в шум, повторяя про себя услышанное. Еще раз осознавая, что старейшина редко обличал свою отцовскую любовь и заботу в слова, потому что красноречию предпочитал поступки.
Закончив с очередным донесением от информатора с ЦО, Леонардо выбрал из стопки запечатанных писем одно и протянул мне. С недоумением взглянув на отца, я взяла конверт и перевернула его печатью вверх, чтобы узнать отправителя. Герб с изображением секиры и цепей принадлежал организатору гладиаторских боев на арене – сэру Орвику.
- Мне стоит принять то, что тебе, сокровище мое, почти восемнадцать, - отец объяснил свои действия и обратил внимание на пометку с указанием лица-получателя. – К тому же Понирос пишет тебе.
Держатель золотой маски не стал ломать печать и зачитывать содержание вслух. Я сделала это сама, скользя глазами по строчкам, с некоторым удивлением понимая, что послание действительно адресовано мне. Почерк сэра Орвика сочетал в себе легкость и спешность, хотя ни на миг не покидала уверенность, что каждое слово обдумано и взвешено. Закончив, я подняла глаза на отца, по привычке ожидая его комментарий, но старейшина молча, оставляя за мной полную свободу действий, пододвинул чернильницу с пером и гербовую бумагу к краю стола. Поняв его, я склонилась над листом, аккуратно выводя темно-фиолетовые буквы, отдаленно похожие на стиль письма, присущий родителю. Магистр теней был для меня эталоном если не во всем, то во многом, поэтому дарованное им право представлять семью воспринималось, как высшая степень доверия.
...Как отрадно, что вы, сэр Орвик, не забываете своих друзей...
- Ты не исправима, дитя мое, - Леонардо, увидев проступившие на белоснежном завитки, усмехнулся и покачал головой.
- А теперь твоего пафоса? – с улыбкой предложила я.
- Попробуй, - магистр, развеселившись, словно сбросил десяток лет за одно мгновение, став прежним, сохранившимся в моих детских воспоминаниях, отцом.
«Мира и процветания дому Понирос. Как отрадно, что вы, сэр Орвик, не забываете своих друзей, равно как и они вас. Ваше письмо пришлось как нельзя кстати, чтобы скрасить свободные часы завтрашнего дня. Игнорировать приглашение хорошего друга – дурной тон, поэтому я с радостью принимаю его и буду гостьей в вашем доме к обеду».
- Должна ли я сообщить Эззелину? - спросила я, вырисовывая вензели.
- Думаю, у него достаточно своих дел, - ответил держатель золотой маски. - Кто будет тебя сопровождать?
- Охрана, - коротко поделилась своим решением.
После финальной точки осталось лишь подождать, пока чернила высохнут, чтобы упаковать послание по всем канонам и скрепить его бордовым сургучом, самолично разместив оттиск в виде маски. Казалось, что неплохо вышло скопировать пафосную манеру Леонардо, поэтому, гордясь собой, я не сдерживала радости.
- Анна была в том же возрасте, что и ты, когда я впервые увидел ее, - пристально глядя на меня произнес отец.
От вспыхнувшего в его глазах веселья не осталось и следа. Оно уступило место задумчивости, которая уносила в дни далекого прошлого. Взгляд отца скользнул через мое плечо к стене, на которой в золоченой раме висел портрет. Она по-прежнему была там, смотрела с холста янтарными глазами, гордо несла свою красоту, завернутую в лучшие из самых дорогих тканей. Голову Анны венчала диадема из звездчатого сапфира, а шею украшало колье – то, что досталось мне, ее продолжению. И с каждым днем детские черты моего лица превращались в женственные линии, внешнее сходство становилось все более явным.
- Какой была мама? – я тихо задала вопрос.
- Светлой, как солнечное утро, - помедлив произнес отец. – Она была моим счастьем.

...

Орвик Беспутный: 19.05.17 07:35

Жан Пьер Жером Гренуа явился вовремя. Этот демон на моей памяти никогда, ни одного раза не опоздал. Ценное и редкое качество контрабандиста. Одного из лучших контрабандистов, поправил бы Жан, если бы услышал эту характеристику. Впрочем, занимался он не только контрабандой, круг его интересов был весьма широк. Как и перечень услуг, которые он мог оказывать, если сходился с партнером в цене.
- Орвик, - он расплылся в улыбке, переступая порог моего дома
- Сегодня – сэр Орвик, - поправил его я. Обычно мы обходились без титулов. – Прекрасно выглядите…господин Гренуа.
Он усмехнулся и взбил ослепительно белый кружевной воротник, благоухая вокруг облаком дорогого одеколона.
- Как ты и просил.
- Вот только… - я протянул руку и тронул его за серьгу в ухе, - это лишнее.
- Понял, - без лишних вопросов Жан снял серьгу и сунул ее в карман. – Что от меня требуется?
- О, ничего такого, что было бы тебе непривычно. Быть любезным и очаровательным. Максимально очаровательным.
- Будут дамы?
- Всего одна. Но она стоит трех. – Я сделал жест в сторону гостиной. – Идем же.
Перед высокими створчатыми дверями я выдохнул, наскоро помолился и, нацепив улыбку, вошел в комнату.

- Мама, здравствуй! Как хорошо, что я тебя застал.
Но леди Изабель было не так легко сбить с толку. Она ведь специально ждала меня для обещанного разговора.
- Орвик, мы ведь договаривались еще вчера, однако, тебя задержали дела, и я надеялась, что сегодня…
- Да, да, я помню. Чуть позже. А пока – позволь представить тебе. Господин Жан Гренуа. Мой деловой партнер. Жан – это леди Изабель Понирос, моя матушка, приехала из родового замка навестить меня.
- Миледи, - мурлыкнул Жан, добавив хрипотцы в голос, и, не отрывая взгляда, склонился к ее руке в поцелуе – чуть более долгом, чем того требовал этикет.
Выражение лица леди Изабель вдруг смягчилось.
- Орвик, что ж ты не сказал, что у нас будут гости. Я ведь… в домашнем… и не готова.
- Не волнуйтесь, миледи, прекраснее чем вы сейчас – быть невозможно, - заверил Жан. – Сэр Орвик не говорил мне, что у него такая ослепительно красивая мать.
Мамина улыбка стала шире.
- Я прикажу подать чай, - пробормотал я.
А Гренуа уже вел ее за стол, отодвигал ей стул и сам усаживался рядом с таким непринужденным видом, будто пил чай в богатых гостиных ежедневно. Задачу он ловил на лету.
- Чем же вы занимаетесь, господин Гренуа?
Жан перевел на меня глаза и едва заметно качнул черными кудрями. Моя очередь.
- Как раз об этом я и хотел с тобой поговорить, мама. Видишь ли, господин Гренуа собирается открывать модный салон для леди в столице.
- О, как интересно!
- Да, миледи. Очень. – На смуглом лице Жана не дрогнул ни один мускул, он безмятежно взялся за принесенную чашку чая и сделал глоток.
- И он просил меня найти кого-то, кто сможет ему помочь. Проконсультировать по неким… тонкостям моды… или нюансам женского гардероба. И я сразу подумал о тебе. Лучшего советника ему не найти. – Я тоже взялся за свою чашку и отпил. Жан моментально скопировал мое движение, не забыв на этот раз поджать мизинец. Мы обменялись взглядами поверх чашек.
- Миледи, просите мне мою дерзость, но мне просто не к кому больше обратиться, - проникновенно начал он. - Дело не терпит отлагательств, уже найдено помещение, закуплена мебель и даже нанята прислуга, но видите ли… я хочу сделать все на высшем уровне. Идея такова: это будет нечто вроде клуба для высокородных дам, место, где они смогут не только собираться за чашкой чая, чтобы обсудить последние новости, но и приобрести модные безделушки – перчатки, шляпку, веер, духи или кошелек, предметы рукоделия – знаете, из тех, которые непросто купить в простой лавке галантерейщика. О, я вижу, вы меня понимаете! Вот, поглядите, эти ленты на ваших манжетах, - он взял леди Изабель за руку, - да любая модница будет счастлива приобрести точно такие же! И кому как не вам, леди с опытом и тонким вкусом…
Жан заливался соловьем.
Леди Изабель слушала, кивала и улыбалась – вела себя так, как любая женщина, вблизи которой оказывался Гренуа. Разумеется, если он хотел именно такого эффекта. Как он это делал – не знаю.
И я позволил себе облегченно выдохнуть и отвлечься от нити разговора.

Кажется, у мамы появится в ближайшее время много дел. Хорошо подвешенный язык Жана положил начало, а его природная сообразительность и мой кошелек докончат остальное. Разумеется, никакого салона не будет, равно как я не собирался покупать тонны безделиц, но на каталоги и образцы потратиться придется. Но, на что только не пойдешь, чтобы направить женскую энергию в иное русло. Зато Доми будет спокойнее.
У меня же была более волнующая проблема. Письмо во внутреннем кармане не давало забыть о ней. Безликая ответила на приглашение. И обещала быть сегодня к ужину. А значит, светский визит контрабандиста пора было заканчивать.
- …Так мы договорились, миледи? Завтра поутру я заеду за вами. – Жан буквально загипнотизировал леди Изабель. – Можете взять с собой компаньонку, если пожелаете.
- О, ну что вы… Я уже в том возрасте, когда могу позволить себе общество мужчины, не опасаясь компроментации, - она явно флиртовала, а я все больше и больше ощущал себя не в своей тарелке.
- Ни слова о возрасте, миледи!
- Кхм, кхм! – пора было вмешаться. - Господин Гренуа… у вас, кажется, запланирована еще одна встреча вечером, - я выразительно наступил под столом ему на ногу.
- О! Конечно! Как я мог забыть! Прошу простить, леди Изабель… вынужден откланяться.
- Я провожу, не вставай, мама.
В холле в карман Жана перекочевал внушительных размеров кошель.
- Я и не думал, что твоя просьба будет настолько приятной, - ухмыльнулся он.
- Держи себя в рамках, пожалуйста. Это все-таки моя мать, не забывай.
- Забудешь тут, когда ты постоянно об этом твердишь! Ну, я пойду. Увидимся завтра.

Что ж, с одним делом покончено, настало время для другого.
Лорене я велел подавать обед в кабинет.
- Передай Домине, пусть не ждет меня. У меня встреча с важным гостем.
- На сколько персон накрывать? – осведомилась экономка.
Я задумался. В ответном письме не было указано, будут ли спутники.
- На две. Если понадобится, добавишь приборы.

В кабинете окно было открыто настежь, и прохладный поток воздуха приносил с собой запах дождя, мокрой листвы и земли. В этом году сезон дождей начался раньше обычного почти на две недели. Я смотрел, как холодные капли собираются в ручейки на стекле и бегут вниз, смешиваясь с водой на карнизе, и пытался сосредоточиться. Совсем скоро прибудет безликая. Мне нужно продумать разговор с ней, но в голову некстати лезло совсем другое. Вспоминался почему-то Эззелин. Он не раз называл меня своим другом, но я не был уверен в том, что это для него не просто фигура речи. Вот и Маргарита в письме обозначает меня как друга. Существуют ли вообще для безликих личные связи вне клана, или семья заменяет им абсолютно всё? И хотелось бы мне, чтобы были из этого правила исключения?
В глубине души я знал ответ.

За спиной прислуга накрывала стол: тихо звякал фарфор тарелок, шуршали льняные салфетки, отзывался едва слышным стуком переставляемый стул. Поэтому появление своей гостьи я не услышал. Когда я обернулся, прислуги в кабинете уже не было, а безликая стояла на пороге.
Одна.
Выглядела она так же, как в свой прошлый визит – закутанная в длинный плащ, маска в глубине капюшона, в которой отражались огоньки свечей…
Как долго она стоит здесь?
- Прошу меня простить, - сделал к ней пару шагов. – Я задумался и не заметил вашего присутствия. Благодарю, что приняли мое предложение, рад видеть вас в моем доме… Маргарита. Позвольте ваш плащ.

»» 19.05.17 07:43 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир

...

Маргарита Сенза Вольто: 29.05.17 18:52

"Люди никогда не взрослеют. Они просто учатся вести себя на людях."
Д. Шоу

Вилла Понирос

Вечер – время, когда солнце скатывается по небосводу к самой воде и словно остывает от близости моря, превращаясь в малиново-оранжевый шар. Это пора безликой, скрытой плащом и маской тени, прибывшей в паланкине на виллу Понирос.
Я вновь в мраморном холле, но уже без Эззелина. Одна за исключением приставленного магистром стражника и незримо следующего за своей госпожой молчаливого песчаного человека. От того и волнительно новшество, отдавая легким трепетом в груди.
Хозяин дома не встречает – его просчет. Не следует расслабляться даже если в своем письме Безликие назовут другом. Бумага имеет свойство сгорать, потоки воздуха крайне переменчивы, нерушима только кровная связь представителей клана.
Лорена, служанка сэра Орвика, низко кланяется, завидев одну из правящих островом теней, и просит пройти в кабинет. Значит сначала дела, которые столь важны, что не терпят отлагательств.
В комнате все как прежде, как помню. Перемены замечаю только в нем – хозяине дома, словно прибавившем за прошедшее время глубины, серьезности и вдумчивости. Должен ли распорядитель игр на арене быть настолько умен? Решать не мне, моя задача лишь в том, чтобы подметить факт и донести его до представителей совета.
Жестом отпускаю своего охранника, убедившегося, что в кабинете мне ничего не грозит. Отец по привычке осмотрительно дует на воду даже зная, что в доме находятся мать, жена и новорожденный наследник рода Понирос. Как и полагается, птички магистра безукоризненно выполняют свою работу.
Сэр Орвик замечает мое присутствие не сразу. И тех двух минут в тишине хватает, чтобы пожалеть о том, что не умею читать мысли окружающих. Это было бы крайне полезно, и возможно даже занятно.
- Мы давно ничего не слышали о вас и не имели радости видеть, - голос из-под пластины льется довольно мелодично. – Какие новости, сэр Орвик?
Откинув капюшон, я прохожу в центр кабинета к деревянному столу с искусно вырезанными ножками. Нет смысла скрываться за маской от человека, видевшего мое лицо. Пусть даже в этот раз за отсутствием иллюзии я стану немного «ярче». Вслед за накидкой в кресло опускается пластина из металла, после чего я занимаю любезно предложенное кресло.
- Я был в столице, - сообщает он причину своего долгого отсутствия на Грехе.
- Праздники, балы, смотры кораблей, взрывы? – перечисляю с интонацией вопроса, хотя точно знаю число золотых монет, оправленных кланом на нужды последнего мероприятия.
- Вы хорошо осведомлены, - он протягивает мне тарелку с на половину покрытой шоколадной глазурью клубникой. – Хотите чаю?
- Да, пожалуйста, - киваю и, выбрав большую спелую ягоду продолжаю. – Разрушения действительно столь велики, как судачат?
Мужчина отворачивается, чтобы вернуть тарелку на место и заняться напитками. Он чувствует себя немного неуверенно, что можно обнаружить, когда наливает чай в фарфоровую кружку. И я более чем понимаю его. Хозяин дома привык обсуждать подобное с Эззелином, а никак не с юной девушкой. Однако же почему-то сейчас он предпочитает встречу со мной.
- Они скорее пошатнули нерушимость власти, доказав, что даже в столице небезопасно, - поразмыслив над ответом, Орвик дает свою оценку событиям.
Принимаю из его рук нагретую жидкостью кружку и делаю небольшой глоток. На языке остаются нотки апельсина и корицы, сочетания открытого мною для себя в Амире. Благодарю за заботу взглядом, когда хозяин дома обнимает пальцами вторую кружку, предназначающуюся ему, и занимает свое место напротив. Это дает возможность продолжить беседу.
- Думаю,столица быстро оправится от потрясения, - на самом деле все равно, однако ему не стоит об этом знать. – Сэр Орвик, вы хотели поговорить со мной о чем-то важном, верно?

...

Орвик Беспутный: 31.05.17 04:18

Маргарита все же удивила меня, сняв маску. Признаться, до последнего я думал, что она останется в ней, а ужин и стол будут лишь простой формальностью.
Безликая… изменилась. Не могу пока понять, что именно в ней, но что-то определенно есть. Склонив голову набок, вновь и вновь скольжу глазами по ее лицу. Вроде бы все так же, как и в нашу первую встречу: яркие синие глаза, белоснежная кожа, темные локоны волос обрамляют шею… и все же что-то изменилось. Это уже другая Маргарита.
Чуть менее юная.
Чуть более смелая.
И клан счел возможным ее самостоятельный визит. В том, что клан был оповещен должным образом, я не сомневался.
Вслед за безликой делаю глоток чая, едва сдержав гримасу. Что туда подмешала Лорена?! Корицу? Какая гадость…
– Сэр Орвик, вы хотели поговорить со мной о чем-то важном, верно?
Сразу к делу. Это хорошо. Я не слишком силен в этикетных беседах.
- Да, Маргарита. Возможно, что вы уже осведомлены о том, что я хочу сказать, так же, как и о положении дел в столице. Но мой долг рассказать вам. Начну с того, что видел в столице вашего брата. Речь идет об Эззелине, скажу, чтобы сразу избежать неточности. И у меня нет никаких сомнений, что это был действительно он. Я встретил его в портовой таверне, аккурат перед взрывами. – Она слушает, безмятежно глядя на меня поверх чашки. В блеске глаз отражаются огоньки свечей, и более ничего нельзя в них прочитать. - Сказать, что я был удивлен… будет немного неверно. Я могу понять стремление клана быть в курсе событий, но ведь можно было воспользоваться услугами третьих лиц… Впрочем, это уже не мое дело. Так вот, Эззелин при нашей встрече выглядел… - я пытался поточнее подобрать слово, - нездоровым. Разумеется, я предложил свою помощь, даже настаивал на ней, но ваш брат отказался. И это было в высшей степени неблагоразумно с его стороны: в городе было опасно для него. Нам пришлось расстаться на пути ко дворцу и с тех пор я не получал от него вестей. Скажите, Маргарита, могу ли я надеяться, коль скоро вы в курсе событий в столице, что Эззелин благополучно вернулся домой?

»» 01.06.17 11:54 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир

...

Маргарита Сенза Вольто: 07.06.17 00:34

Вилла Понирос

В кабинете Орвика Понироса горит камин. Но не тепла ради причудливо танцуют оранжевые языки пламени, ведь отшумевший дождь в такую пору не дышит прохладой. Огонь выживает со своей территории сырость, добавляет уюта и заполняет комнату чуть терпким запахом хвои, соперничающим со сладостью фруктов и ягод на подносах. Нотки этого сложного аромата ассоциируются у меня с Эззелином, с его спальней, в которой мне однажды довелось побывать по детскому своеволию.
Не придав вначале значения такому совпадению, после слов Орвика все явнее чувствую сходство, что отвлекает от главного – мне нужно что-то ответить. Уловив всю гамму искренности в словах хозяина дома, прочитав настоящую обеспокоенность в его взгляде, я должна солгать не запинаясь и не пряча глаз, ничем не выдать реальное положение вещей.
- С Эззелином все в порядке, - глядя на собеседника поверх чашки я произношу то, во что самой отчаянно хочется верить. – Он недавно вернулся домой и пока занимается накопившимися делами семьи. Я думаю, брат обязательно свяжется с вами, как только решит все вопросы.
Не знаю, принимает ли сэр Орвик мои достаточно скупые объяснения за чистую монету. Должен, он просто обязан, потому что не является частью семьи, а значит я не могу броситься ему на шею и, давясь солеными слезами, рассказать о поселившемся внутри брата проклятии, о приехавшем вместе с ним и укравшем такой родной лик маге и о том, как в связи с этим страхи подтачивают самообладание. Не могу, поэтому, отпив утративший привкус корицы и апельсина чай, ставлю кружку на стол и улыбаюсь мужчине передо мной. Хозяин дома понимающе кивает головой, соглашаясь с услышанным, и возвращает зеркальную улыбку, будто стараясь сгладить этим возникшую в беседе паузу.
- Дела семьи на первом месте, - фраза Орвика вызвала бы одобрение любого представителя клана.
- Я слышала о том, что в ваша семья пополнилась наследником, - он сам дает мне возможность сменить тему. – Примите мои искренние поздравления в связи с этим важным событием.
- Благодарю, - на миг в его улыбка наполняется неподдельной радостью и гордостью, которые разлетаются вокруг волнами эмоций.
Видимо так же, как когда-то мой отец, Орвик Понирос получил свое личное маленькое сокровище, которое стоит дороже всего золота мира и даже собственной жизни. Я читаю это так легко, словно смотрю в открытую книгу, страницы которой заполняются с каждым новым чувством.
- Могу ли я увидеть малыша? – внезапно для самой себя задаю вопрос, по правде даже не представляя, что даст мне вид спящего младенца.

...

Орвик Беспутный: 08.06.17 08:40

Я незаметно перевожу дыхание при этих словах. Мне было важно их услышать, и услышать именно от клана, воплощением которого Эззелин раньше для меня являлся. Однако теперь клан – это Маргарита, а о ее брате мы говорим в третьем лице. Девушка передо мной не договаривает, но я и не жду, что мне раскроют все положение дел. Даже если он не вернулся на самом деле – она не скажет.
Эззелин занят семейными делами.
Такое простое и понятное объяснение должно удовлетворить меня полностью. Правила этой игры я выучил давно, поэтому киваю, соглашаясь.
- Дела семьи на первом месте. Ваш брат… он кое-что обещал мне при встрече. Передайте ему, что я очень жду, когда он сможет… это выполнить.

Смена темы – привилегия гостьи.
Маргарита не спрашивает. Она точно знает, несмотря на то, что я не обмолвился ни словом. Однако слухами эту информацию не считает и уверенно приносит поздравления.
Я улыбаюсь и на этот раз – искренне.
- Благодарю. Из столицы я привез не только тревожные вести. Еще и жену. Помните Домиинару эр-Риах? Она оказала мне честь, согласившись стать моей женой. И подарила сына. Оказалось, именно этого мне не хватало для полного счастья.
Будь здесь Эззелин, он бы не преминул спросить, а как же место в Совете десяти. Именно его я жаждал больше всего, когда отправлялся в столицу. Именно с ним были связаны планы и надежды клана. Которые я… не оправдал.
Но Маргарита об этом молчит, и это беспокоит. Она спрашивает другое:

В голове звякают тревожные звоночки.
Смотрит на меня в упор - безмятежно и спокойно, глаза как море в штиль. В расслабленных пальцах медленно перекатывается чайная ложечка. Но это спокойствие обманчиво. Ни на секунду я не даю себе забыть, что передо мной не просто молоденькая девочка. Это безликая.
Я бы хотел как можно дальше держать безликих от моего сына. Почему – я и сам не мог сказать, но так было бы… безопаснее. Уже одного того, что клан о нем знает, достаточно, чтобы безопасность была неполной.
Но… я не могу сейчас сказать нет.
И Маргарита об этом знает.
Улыбается краешком губ.
Молчит.
Смотрит.
И ложечка в ее пальцах крутится все быстрее.
Молчание затягивается. Обрывая неловкость, я прихлопываю ладонями по столу, поднимаясь.
- Разумеется. Подождите пару минут.
Можно было бы послать кого-нибудь, но решаю, что справлюсь сам.
За дверью едва не наталкиваюсь на воина-охранника, и он провожает меня из-под капюшона тяжелым взглядом, который я чувствую лопатками, пока не поворачиваю за угол коридора.

В детской царит тишина и полумрак, и я испытываю настоящее облегчение, встретив там вместо Доми няньку-рабыню. Меньше всего мне хотелось бы объяснять сейчас жене, куда я несу ребенка и кому собираюсь его показывать. Возвращаться в кабинет не хочется. На миг мелькает малодушное желание сказать, что ребенка в данным момент кормят или купают или… Нет, что за ребячество!
Я сумел взять сына так, что он не проснулся. Чем не повод гордиться?

Маргарита поворачивает голову на звук моих шагов. Впервые за вечер в ее глазах мелькает настоящий интерес.
- Не вставайте. – Я опускаюсь на колени рядом с креслом и осторожно кладу сверток ей на руки. – Его зовут Брент.
Как только я это сказал, малыш медленно открыл глаза.

»» 08.06.17 08:42 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир

...

Домиинара-эр-Риах-Понирос: 09.06.17 13:58

Не смотря на то, что роды не были легкими, я довольно быстро восстанавливалась, и уже на третий день поднялась с постели. Молоко пришло, его было достаточно, я надеялась, что вскоре можно будет отказаться от кормилицы. Правда, эти мысли до поры держала при себе, ибо предвидела, что не все будут согласны с подобным решением.
Мы с Орвиком потихоньку привыкали к выбранному имени и между собой уже начинали называть малыша Брентом. Правда, пока еще не озвучивали его официально.
Сказать честно – первые два дня я мало кого видела. Заходили рабыни, заглядывала Лорена, леди Изабель нанесла визит вежливости. Конечно, компанию составляла Этель. И Астор забегал. Я почему-то быстро уставала и после всегда засыпала.
И, конечно, первые сорок дней после родов непростые. Время, когда кровь особенно обильна, и организм только-только начинает очищаться после деторождения. В Амире женщина проводит эти дни в шатре, не показываясь на глаза путникам, решившим провести время около костров Дочерей.
Я считала такой обычай мудрым.
Однако, на Грехе провести сорок дней в уединении было невозможно. Лорена и Этель приносили новости о поступавших поздравлениях соседей и деловых партнеров Орвика. Не смотря на то, что ни Орвик, ни леди Изабель не объявляли о состоявшемся на Царе Островов бракосочетании – новости успели облететь округу. Как и весть о родившемся ребенке.
- Вы опередили сплетни буквально на два дня, - рассказывала Лорена. – Я поехала вчера на рынок, так меня замучили всякими вопросами и домыслами. Все уже получили письма от родственников из Столицы об амирской жене сэра Орвика.
Сам Орвик осторожно спрашивал, когда мы можем показать сына гостям, ведь принято устраивать торжественный ужин в честь рождения наследника.
- А … на том ужине принято демонстрировать младенца?
- Конечно.
- И… жена присутствует?
- Обязательно.
- Но ведь это очень много людей, и, наверное, должно быть платье, прическа…
- Конечно, Доми, ты все это уже проходила в Столице, так что не вижу проблемы.
А проблема была. Потому что все это мне не нравилось. Потому что еще не прошло сорок дней, и я была нечистая. И потому что в Амире…
- Орвик, в Амире новорожденного не показывают чужим людям – берегут от сглаза.
И мы откладывали разговор до следующего раза. И в следующий раз он повторялся в новой вариации.
До тех пор, пока одним вечером, возвратившись из комнаты Астора, не обнаружила пустую колыбель. На все мои расспросы рабыня отвечала одинаково: «Я не знаю. Господин пришел и забрал».
Куда пошел господин? Не знает.
Зачем малыш потребовался? Не знает.
В доме какое-то событие? Не знает.

Внутри все скрутилось в тугой узел. Стало нехорошо и тревожно. Где он? Где мой сын?!
Я почти выбежала из детской и стала заглядывать во все комнаты подряд.

Пусто.
Пусто.
Пусто – пусто-пусто-пусто…
Одно крыло, другое…
Кабинет. Перед ним стражник. Он что-то пытается сделать. Кажется остановить. Кажется... но...

Господин пришел и забрал.
Отключила на автомате.
Толкнула дверь кабинета. И увидела…

Мой сын на руках у чужой женщины.
Это было нечто, похожее на Песнь. Я давно не слышала зов внутри себя, я думала, что научилась с ним справляться. Но чувство опасности затмило все. Я перестала соображать.
Я только видела своего новорожденного сына на руках чужой женщины.
Я шла словно в полусне. Я не видела лиц и только понимала, что здесь Орвик, но лицо мужа расплывалось, а его слова становились лишь гулом в голове. Я не понимала слов.
Остановившись перед гостьей, протянула руки и медленно произнесла:
- Отдайте мне ребенка.

»» 17.06.17 11:54 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир

...

Маргарита Сенза Вольто: 09.06.17 22:29

Брент – последнее слово, принадлежащее реальности, которая стремительно меркнет, стоит крошке в моих руках открыть сонные серо-голубые глазки. Они завораживают своим чистым светом, бьющей через край энергией жизни. Ввиду достаточно замкнутого образа жизни мне впервые представляется возможность бережно держать на руках пахнущего молоком новорожденного. Рассматривать пухленькое личико и сжатый кулачок с маленькими пальчиками.
Это удивительно, непередаваемо волнительно, ведь когда-то я была такой же бесконечно любимой родителями малюткой. Разве что радужки чуть ярче сияли огоньками бирюзы, выдавая принадлежность к клану Выживших.
Это до трепета в груди восхитительно, ведь однажды такое же маленькое, вероятно тоже голубоглазое сокровище, войдет в мою жизнь и изменит ее, станет центром новой вселенной.
Мой мир расширяется, наполняясь абсолютно новыми эмоциями. Что-то неотвратимо меняется, открывая прежде не поднимавшиеся определения и как следствие осознание – такое должно стать частью моей жизни. Станет, потому что я… хочу?
Находящаяся за пределами моего личного мира реальность продолжает свое хаотическое движение. Поэтому вновь став ее частью, оторвавшись от дитя и подняв голову, я застаю удивительную картину.
Леди Понирос с красными пятнами волнения на щеках и сверкающими угрозой глазами тянется ко мне. А за ней, прямо за спиной, из неоткуда со стремительным шелестом песка высокой темной громадой возникает, по-видимому, ощутивший угрозу воин мрака. Отточенными движениями одна его рука обхватывает женскую талию, блокирует возможность приблизиться, другая вместе с кинжалом подкрадывается к горлу. Я узнаю этот выпад, надавить на кожу – проткнуть острым лезвием трахею.
- Нельзя Петь, - голос Эльмио напоминает смешанный с шипением шорох песка.

...

Орвик Беспутный: 20.06.17 09:04

В тот миг, когда Маргарита встречается взглядом с моим сыном, что-то происходит. Нечто такое, что доступно лишь женщинам и детям и никогда в полной мере не дано понять мужчине. Можно только смотреть со стороны: как дрожат ее ресницы, когда она скользит взглядом по крошечному личику; как от осторожного дыхания шевелится прядка младенческих волос; как малыш серьезно разглядывает в ответ склоненное незнакомое лицо. Это так странно, но я, отец, чувствую себя почти лишним. Они настолько поглощены друг другом, что не слышат ни звуков короткой борьбы в коридоре, ни стука распахнутой двери.
Я едва успеваю подняться на ноги, как в кабинет влетает Доми, быстро, стремительно, на замечая ничего вокруг. Я еще никогда не видел ее такой безумной и яростной: по плечам разметались отросшие волосы, широко распахнутые, словно разом ослепшие глаза не отрывались от безликой, но лишь когда с побелевших губ сорвалось: «Отдайте мне ребенка», я внезапно понял, как близка дочь Санвы к своей Песне. Мне редко доводилось испытывать настоящий страх, но сейчас это был именно тот момент. По спине вниз ухнула волна мороза, заставив подняться волосы на затылке и ударяя слабостью в колени. Будто бы я стою на самом краю обрыва.
Песнь в моем доме?!
Катастрофы сильнее придумать невозможно.
До Маргариты ей оставалось не больше двух шагов, когда позади Доми взявшаяся ниоткуда волна песка принимает форму воина и тускло блеснувший кинжал оказывается прижатым к беззащитному горлу. Чтобы ему удивиться, времени не остается.
Если секунду назад я полагал, что больше испугаться невозможно, то я ошибался.
«Нельзя петь», - тихо шелестит воин, а я наконец сбрасываю с себя оцепенение ужаса.
- Домиинара, - окликаю незнакомым хриплым голосом, вставая между ней и безликой, и сразу понимаю, что жена меня попросту не слышит, продолжая смотреть на сына.
От напряжения, разлившегося по кабинету, звенит в ушах.
Я показываю закутанному в темные покрывала воину раскрытые ладони.
- У нее тоже нет оружия. Отпусти ее.
Воин остается глух, а черные глаза непроницаемы. Я вспоминаю про охранника, стоявшего у дверей. Что ж, воин прав, я бы тоже не убрал кинжал.
Оглядываюсь.
Во взгляде Маргариты нет и тени беспокойства, она безмятежно смотрит снизу вверх синими глазами, продолжая бережно держать малыша. Похоже, она ни на минуту не усомнилась в своей безопасности.
Я же не мог сейчас поручиться за безопасность ни одного из присутствующих в комнате.
- Госпожа, позвольте… - я наклоняюсь, чтобы забрать сверток и на мгновение колет мысль, что она может не отдать. Секундное замешательство, – мы встречаемся взглядами – и ее руки все же разжимаются, позволяя мне забрать ребенка. На ее лицо мимолетной тенью набегает… сожаление? Досада? Мне некогда разбираться. Повернувшись, я осторожно передаю малыша Доми, и только когда у нее оказываются заняты руки, воин убирает кинжал.
А теперь… все зависит от того, как расценит выходку Доми безликая.
Натягиваю на лицо беспечную ничего-страшного-не-случилось улыбку.
- Маргарита, я приношу извинения за это недоразумение. Моя супруга еще не вполне оправилась от родов и иногда не совсем понимает, что делает. Думаю, ей нужно время, чтобы прийти в себя и привыкнуть к новым обстоятельствам. Э… дорогая, кажется, Брента пора перепеленать, верно? – с этими словами я дернул за сонетку, вызывая служанку. – Распоряжусь, чтобы тебя проводили.

От напряженной улыбки начало сводить скулы.

...

Маргарита Сенза Вольто: 21.06.17 13:00

Сэр Орвик суетится. Он с осторожностью, присущей в обращении с большой ценностью, берет из моих рук младенца и передает его жене. Перевожу взгляд на женщину с кинжалом у горла, разглядываю оружие с амирской вязью на изогнутом лезвии, а после встречаю черные глаза Эльмио. Появившийся огромной скалой воин мрака смотрит на меня сверху вниз, контраст еще разительнее от того, что я сижу в кресле.
- Убери кинжал, - произношу совсем тихо, зная, что страж услышит даже не озвученную волю и выполнит ее.

Орвик Беспутный писал(а):

- Маргарита, я приношу извинения за это недоразумение…

Хозяин дома говорит быстро, несколько хаотично, явно пребывая во власти эмоций, которые спешит скрыть беззаботной улыбкой. Он хочет увести жену, однако предусмотрительный воин все еще бережно удерживает ее на расстоянии от меня.
Предпочитаю оставаться на месте и продолжить чаепитие. Я беру со стола чашку с еще теплым напитком, подношу к губам, но прежде чем сделать глоток вдыхаю сладковатый аромат апельсина и корицы, лишь сейчас различая в нем оттенок гвоздики.
- Вижу, что не только мне по нраву амирянское, - замечаю мягким светским тоном и, вернув легкий расписной фарфор на серебряный поднос, встаю на ноги.
Нас разделяет расстояние в несколько метров, временной отрезок в доли секунд, который преодолеваю и протягиваю руку, чтобы забрать у Эльмио блестящее сталью холодное оружие. Верно поняв меня, воин мрака разжимает свои объятия, делает шаг назад и превращается в песок, ссыпающийся ручейками вниз, но не оставляющий следов на пушистом ковре.
- Я не имела возможности поздравить вас, сэр Орвик и Домиинара, со свадьбой, но ведь не зря говорят, что лучше позже, чем…, - рука выписывает неопределенную фигуру в воздухе, и кинжал запоздало рассыпается на маленькие зернышки. – К тому же к семейному благополучию сейчас я могу добавить искренние пожелания крепкого здоровья малышу, - улыбаюсь по обыденному мимолетно, а после обращаюсь непосредственно к мужчине. – Мы обсудили дела, поэтому не отнимаю вас больше у жены и сына.
Мой визит окончен. Узнав необходимое и даже больше, чем следовало бы, я надеваю маску и черную накидку с любезной помощью Орвика. Кивком головы прощаюсь и, оставив Пониросов в кабинете, выхожу в коридор, где ожидает приставленный отцом охранник.
- Госпожа, - при виде меня воин бросается на колени. – Простите, госпожа.
- Ума не приложу, зачем ты мне нужен, - голос наполняют пренебрежительные ледяные нотки.
- Госпожа…
Не удостоив провинившегося взглядом, прохожу мимо. Уверена, что провожает полными неподдельного раскаянья глазами, в которых нетрудно прочесть все осознание никчемности его существования. И знаю, почему вынутое из ножен оружие со свистом рассекает воздух. Останавливаюсь, чтобы услышать громкий сдавленный выдох, означающий, что острие достигает цели меж ребрами. Еще одно мгновение, чтобы уловить лязг соприкоснувшегося с мраморным полом металла.
Оборачиваться нет смысла, насквозь пропоровший сердце, воин смывает своей растекающейся из колотой раны алой кровью самый тяжкий грех.

- Это все, Маргарита? – спрашивает магистр Виторрио и выпускает мою тонкую руку, когда утвердительно киваю головой.
В отличие от отца старейшина не только слышит историю из первых уст, но и видит ее до мельчайших деталей моими глазами в воспоминаниях часовой давности.
- Какой вывод ты вынесла, дитя мое? – соединив концы пальцев, Леонардо задает вопрос и откидывается на спинку своего кресла.
- Преданность Пониросов пошатнулась, что с нашей стороны ведет к утрате доверия. В связи с этим нахожу необходимым пересмотреть их позиции в делах управления островом и подумать о возможной замене или делегировании части полномочий другой семье, которая должным образом отнесется к нашей благосклонности.
Я замолкаю, заметив, что Магистр Тени с улыбкой смотрит на брата, занимающего кресло с другой стороны стола. Для понимания им достаточно обменяться взглядами.
- Продолжай, - милостиво разрешает Виторрио.
- Однако, памятуя о годах верной службы на благо Безликих, считаю разумным достойно наградить Пониросов и оказать честь, взяв на воспитание в клан наследника рода, - заканчиваю мысль.
- Хорошо, Маргарита, мы обсудим все и примем решение. Можешь идти, - объявляет Магистр Тайны и следом, не сдерживая усмешку, обращается к моему отцу. – Леонардо, твоя дочь выросла.

...

Маргарита Сенза Вольто: 02.07.17 21:23

Гнездо, палаццо Белый Олеандр

Это честь для дочери своей семьи, для стремящегося быть полезным клану разума, но испытание для девочки, которую обуревают страхи. Нет, я не боюсь мага как сущности с затягивающей черной дырой в груди, тревожит то, что он здесь, в сердце моего дома. То, что он гость. Нежелательный и незваный, но все же гость, что в своих словах подчеркивает Магистр Теней.
- Почему мы не можем от него избавиться, отец? - слетающий с языка вопрос полон простой логики, согласно которой все несущее угрозу должно уничтожаться.
- Какое же ты еще дитя, Маргарита, - звучит в ответ с нотками медового снисхождения.
Леонардо ничего не поясняет, потому что не в его привычке делиться размышлениями, лишь давать указания, играть так, как считает верным. И согласно его расстановке фигур на шахматной доске суждено быть обеду в честь мага, рассчитанному в соотношении пяти к одному.
- Или, быть может, шести к одному, - задумчиво добавляет магистр, - я еще не решил.
Будучи частью плана мне необходимо показать себя хорошей девочкой, красивыми ровными завитками на бумаге с вензелями написать официальное приглашение. Скомкав три текста, в четвертый раз я составляю, как кажется, безукоризненно любезное послание, которое отсылаю адресату. Вместе с удаляющимся слугой, уходит слабая надежда остаться в стороне. Пути назад нет, мне необходимо присутствовать, изо всей силы пытаться скрыть фальшь за напускным радушием, делать то, что хочет отец, потому что я крохотная шестеренка в сложной системе.
Я всегда искренне желала этого, и теперь, когда остается лишь протянуть руку, позволяю другим мыслям обитать в голове. Шептать на разные голоса, снова возвращаться к уютной комнате в доме Орвика Понироса и голубоглазому ребенку на руках. В тех вырванных из реальности минутах есть нечто, чему не могу найти ответ. И дело вовсе не в малыше, а во мне самой, в колодце детской памяти, столь глубоком и темном, что попытки воскресить воспоминания заканчиваются бесполезной ноющей болью в висках.
- Почему я совсем не помню маму? - собственное бессилие в желании заполнить пробел побеждает.
- Потому что так было нужно, - Леонардо не стремится к откровениям, хотя прекрасно понимает, чем может обернуться неудовлетворенная потребность в информации. - Я не хочу говорить об этом сейчас, когда тебе надо сосредоточиться на предстоящем ужине с магом.
Прилежные девочки не настаивают на ответах, они подчиняются воле мудрого старейшины. Мне стоит поступить так же, переодеться к мероприятию и снова быть необходимой частичкой механизма. Все остальное потом. После.

»» 24.07.17 23:34 Sexy And I Know It

...

Эззелин Сенза Вольто: 16.08.17 12:45

Когда сожжены мосты, Моря переходят вброд.
Но знал ли об этом ты, Ступая на тонкий лед?
Из раны сочится мед, пока твоя боль жива.
Я знаю, что кровь пойдет, Когда иссякнут слова
Два близнеца ходили в длинном гостином зале по кругу, изучая его, золотые маски, ловя отблески свечей, что причудливо бликовали в колдовской пляске, а черные шелковые плащи издавали едва слышный шорох, добавляя мероприятию еще большую таинственность.
- Я уже совсем забыл, каков он, этот торжественный зал, – бессмысленно произнесет одна из теней и его голос улетит под деревянные своды потолков, впитываясь в массивные дубовые балки - огромный, он всегда казался чем-то, чужим. Словно его привезли с другого острова и насильно вмонтировали с дом. Тут отмечали мое совершеннолетие, совершеннолетие моего отца и деда, хотя я и сейчас уверен, что он куда более подходит для похорон. А у тебя, были братья?
Остановившись у окна внимательно разглядывая петляющую меж кустов можжевельника песчаную дорожку, скоро сюда придут и иные родственники, куда более сильные, чем я и куда более даровитые. Он наверняка почувствует это, но возможно не подаст виду, его задача наблюдать, наблюдать и запугивать нас всех, и каждого из нас, так он уже пытался поступить с Маргаритой, но он сильная, всегда была таковой и ей, же останется, я был уверен в этом. Хотя, пожалуй, большим из моих желаний было сейчас то, чтобы для нее нашлись куда более важные занятия, чем присутствие на этом ужине.
- У меня был, - отрывая взгляд от окна, упираюсь им в стол, его выточили из ствола дерева, полностью имитировав форму острова. Накрыто на шестерых, похоже ужин будет по семейному тихим,- полная противоположность тому, что ты видишь перед собой. Его убили, далеко от дома. Когда мы вернули тело домой, его уже было трудно узнать, но это был он. Брату еще при жизни вырезали глаза, местами сняли кожу, а потом когда он уже не дышал, вскрыли грудную клетку и вырвали его сердце. Говорят, это были тебе подобные.
На тропе появились темные фигуры, казалось, что они плывут над дорожкой, словно призраки, невесомые, хотя в голове все яснее рисовался иной образ – палачи.
- Знаешь, что я испытал, когда услышал все это – разочарование. Маги – великие и ужасные, вами пугали всех на этом острове от детей шлюх на первых ступенях, до нас. По рассказам маги казались мне чем-то сверх понимания, неведомой и безграничной силой, а на деле оказались обычными мясниками. Ты же смог меня поразить, твой ум – гибок и изворотлив подобно змею, в иных жизнях и при других обстоятельствах, тебя оценили бы на острове. Это странно, но я испытываю уважение к тебе маг, к твоим талантам и твоему разуму, ты достойный враг.
Семья приближалась, я чувствовал их всех разом и каждого в отдельности, они были собраны и напряжены.
- Надеюсь, и ты проявишь уважение к моей семье, насколько это возможно.

»» 17.08.17 09:47 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир

...

Скотади-Мелос-Рат: 16.08.17 15:34

Тут. Еще жив.

Шум. В низине острова тишины не бывает.
Гомон торговцем желающих продать свой товар.
Вопли моряков на пристане и мучительный стон рабов.
Шум прилипает к коже солодо, становится частью тебя.
Под эти вопли нужно говорить громко, чтобы тебя услышали как можно четче.
Что предложишь? Что купишь?
Говори прямо что нужно.
Вино?
Корабль?
Рабов на весла?
Шлюху?
Говори громко.
Не вызывай подозрений.
Тихо говорят только на верху.
В гнезде хозяев.

Здесь все делается тихо.
Здесь шорохи, шепот и эхо звенящее под куполом крыши сплетаются в один звук. Звук тайн.
Это знакомо. В Столице тоже чтут древний закон - все делать тихо.
Все стоящее в этом мире делается тихо. Таков закон.
Мои убийцы должно быть тоже придут тихо.
Можно посмаковать на острие понимания и пофантазировать на предмет того как меня убьют.
Можно прикинуть следы смерти: разрезанное горло - кровь стекает по одежде, глаза налиты удивлением и страхом, руки сжимают шею в ускользающей надежде остановить хоть каплю вытекающей жизни. Каждый последний вздох со вкусом железа.
Смотрю на своего собеседника.
Примеряю костюм смерти на него.
Его роду должно быть идут подобные наряды.

Я вспоминаю Допросный Дом.
Где темные стены пропитаны криками, мольбой и потерянной надеждой.
"Нет не нужно. Не нужно! Нет..."
Сначала ты слышишь слова. Они четко отпечатываются в твоей памяти.
А потом...потом они превращаются во что-то не членораздельное.
В .. блеяние овец.
"Нет! Не надо! Не надо. Я ничего не сделал!"
Блеяние.

Вы с братом были не похожи?
Палачи допросного дома с тобой бы не согласились.
Все кричат одинаково. Нужно лишь предложить...
Разбитые ноги?
Руки без ногтей, а позже без пальцев?
Отрезанные соски?
В столице тоже умеют торговаться, Безликий.
И это не маги. Это те кто подобен мне.
Люди.

Люди.
Та что звалась моей матерью продала меня магам за цену куда меньшую чем продают здесь слабого раба.
Она была уверена что я не принесу пользу. Слишком слаб. Слишком болен.
Мне было лет пять? Не помню.
Кого-то отправляют переписать старые книги.
Кого-то перебирать травы и запоминать название болезней и симптомы оных.
Меня отправили в допросный дом.
Собирать отрубленный куски тел в деревянные тазы, чтобы потом скормить это голодным псам (зачем пропадать добру?) и драить пол пропитанный кровью.
Там любят чистоту.
И запоминать... запоминать как кричат те кому уже не выбраться из темных лабиринтов столичных каземат.
Возможно, Безликий я слышал как кричал твой брат.
Возможно, Безликий в моем тазу с прочими отходами покоились куски твоего брата. 

 - Маги – великие и ужасные, вами пугали всех на этом острове от детей шлюх на первых ступенях, до нас. По рассказам маги казались мне чем-то сверх понимания, неведомой и безграничной силой, а на деле оказались обычными мясниками. - Говорит он.

Разочарован? Мне это знакомо, Безликий. 
Я улыбаюсь под золотой маской тонкой, чужой улыбкой. Вспоминая как воняют отходы.
Мясники. Это, похоже на комплимент. 
Каждый находит себе оправдание, Безликий, и чем более подлым он становится, тем трогательнее его история.
Уверен у тебя тоже есть своя история. Возможно, ты мне её расскажешь?
Ты все реже показываешь мне свои сны. Твои мысли теперь не так четки, а воспоминания теряются в черно-белом свете.
Золотая маска на твоем лице скрывает шрам на лице.
Она еще так же прекрасна, как когда я её оставил?
Или метка стала становится меньше?
Если так то время моё подходит к концу.

Зал наполняется звуками.
Словно рой мух приближающихся к куску тухлого мяса.
Шорохов становится все больше.
Куда больше чем изящных приборов расставленных на тяжелом столе.
Смотрю на маски, что скрывают лица пришедших.
Снимаю свою. На моем лице твой облик Безликий.
Пришло время для торга?
Торг работорговца и мясника, должен быть интересен.
Вы можете мне предложить...
Шлюх?
Корабль?
Рабов на весла?
Я вам...
Куски кожи.
И блеяние в агонии боли.
Не равный торг. Ты не находишь?

Жизнь за жизнь. - другое дело.
Хотя. Моя жизни не стоит... ничего. Ты прогадаешь.
Твоя?
Жизнь твоей семьи?

- Надеюсь, и ты проявишь уважение к моей семье, насколько это возможно. - Говорит.

Первая ставка?
Киваю.
Уважение не стоит ничего.
Что попросить взамен?
- Маски. - говорю я.
Начнем с них.
Золото падёт тихо.
Я посмотрю в лица тех с кем имеют дело.

Да. Торг между работорговцем и мясником дело скучное.
Другое дело торговаться двум врагам, связанных разными проклятиями.
Порченной кровью.
И проданной душой.

- Это будет интересно. - Говорю я снимая с себя чужое лицо.

»» 16.08.17 16:32 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир

...

Домиинара-эр-Риах-Понирос: 17.08.17 12:34

Вилла Понирос

Я ничего не понимала. Ничего не видела. Ничего не осознавала.
Кроме одного.
Мой ребенок у меня на руках. Я снова чувствую ее тельце. Снова могу вдыхать запах молока. Снова вижу мягкие темные волосики на его затылке.

Мой малыш. Мой сынок. Кровь от крови моей. Плоть от плоти.

И, кажется, только теперь начала дышать. По-настоящему дышать.
И куда-то уходят тревожные звуки Песни, почти прекратилось головокружение. А картинка перед глазами стала четкой.
Словно я вернулась… куда? В реальность.
Огляделась. Посуда, кубки, фрукты.
Здесь явно был прием. И та гостья…

Кто она? И он дал ей ребенка. Показал.

А ведь я просила… просила…
Подняла глаза на мужа. Он очень странно смотрел на меня. Ах да…

… кинжал… чьи-то слова «не петь»… морок… полный морок…
… а потом голоса… голоса… увещевания…

Я плохо понимала речь, я не помнила, о чем говорили. Наверное, о важном, ведь был кинжал.
Я пытливо глядела в лицо Орвика. И лицо это казалось застывшей маской.
Что-то случилось.
Малыш на руках заснул. Я наклонила голову, чтобы поцеловать крохотный лобик.

Спи сладко, мой мальчик, спи сладко.

А потом снова подняла глаза:
- Кто это был? И зачем ты показал сына чужаку?
В абсолютной тишине собственный голос показался незнакомым.

...