Куда приводят сны

 » Куда приводят сны. Глава 20

- Саша?! – Стелла смотрела во все глаза на высокого плечистого парня. Тот прищурился, внимательно оглядел невысокую, хрупкую девчонку с шапкой рыжих волос, усмехнулся и сказал:
- Ошиблась, детка.
- Не Саша Поспелов?! – вновь громко спросила девушка, стараясь перекричать ритмичную клубную музыку.
- Поспелов, но не Саша, Станислав. Давай…что там у тебя. Поставлю роспись.
- Зачем? – ещё больше удивилась Стелла.
- Ну-у, я думал, ты моя фанатка, любительница ралли.
- Ты гонщик? – Стелла от удивления открыла рот.
- Вообще-то вице-чемпион мировой серии.
Они стояли возле танцпола, а Алла прошла вперёд, но, не увидев знакомую рядом, оглянулась. Поискав Стеллу глазами, она недовольно поджала губы, подошла, а увидев лицо собеседника, взвизгнула от радости и чуть не запрыгнула на него.
- Ой, Славочка Поспелов! – верещала девчонка. – Я слышала, что ты в отпуск приедешь. Ой, как я рада!
Стелла смотрела на Аллу и Поспелова, и тоска сжимала сердце. В этом мире Поспелов - знаменитость. Ему нет никакого дела до проблем какой-то там Стеллы, тем более - Женьки. Он её даже не знает и никогда не видел.
Тут к ним подошла высокая кареглазая дива, с длинными распущенными волосами, мелкими, но правильными чертами лица, в сиреневом обтягивающем платье, по виду – настоящая супермодель. Она по-хозяйски взяла Поспелова под руку, пренебрежительно глянув на девушек, повернулась к парню и спросила:
Дорогой, опять фанатки пристают? – а потом, обернувшись к девчонкам, недовольно нахмурила бровки:
- Шли бы вы отсюда, критинки! Не даёте человеку спокойно отдохнуть. Вот шалавы! И таскаются за ним, и таскаются.
- Сама критинка! – оскорбилась Алла. – И шалава, - добавила она.
- Что?! – дива уже собралась идти к столикам, но повернулась к девушкам и возмущённо произнесла:
- Я - невеста Славика, понятно! А вы, обмылки, идите отсюда, пока охрану не позвала.
- Понятно, мочалка! – зло усмехнулась Стелла и шагнула к ней. Задвинув себе за спину невесту, Станислав Поспелов грозно глянул на двух подвыпивших, надоедливых фанаток, и, ухватив их за плечи, развернул к себе спиной, намереваясь дать пинка для ускорения, но за ними, словно из-под пола, вырос гигант – драконид.
- Отпусти немедленно! – пророкотал Тазир. Поспелов испуганно убрал руки, драконид негромко проинёс:
- Арчил, - и через пару секунд возле гиганта уже стоял другой драконид, то же мощного телосложения, но ниже ростом.
- Арестовать этих двоих, - он указал на Поспелова и выглядывающую из-за его спины девушку, - и сдать милиции для последующего судебного разбирательства. Они обвиняются в нанесении оскорблений действием и словом невесте особы королевской крови.
Кареглазая дива зарыдала, уткнувшись жениху в спину, а Поспелов опустил голову, ссутулился и будто стал ниже ростом. Они не ожидали такого поворота, не ожидала такого поворота и Стелла. Она не знала многих законов этого мира, но представляла, что ожидает сангуинов, покусившихся на собственность ануннов, да ещё королевской крови: если не смертная казнь, то распределитель – это точно. Ни кареглазой «супермодели», ни тем более Поспелову она такой участи не желала. А тут ещё в голове «квартирантка» прорезалась:
«Женька решай проблему скорей – я тебе тут не помощница. Я сама убита наповал. Теперь всё недоразумения сложились в пазл. Мне он не нравится, не понравится и тебе».
«Что опять?» - Стелла-Женька нервничала: нужно было что-то делать, а Мила отвлекала разговорами.
«Морольд нас привёл не в тот мир, в котором я была. Что и как тут было - я не знаю и тебе сейчас помочь не смогу. Что-то сделать, конечно, могу, но вдруг всё испорчу», - ответила «квартирантка». Сообщение Милы как обухом ударило Стеллу, схватившись руками за голову, она смогла произнести лишь:
- Ой, боже!
К ней участливо склонился гигант-драконид:
- Что с вами, госпожа Стелла?
Девушка глянула на драконида и спросила:
- Извините, не знаю вашего имени…
- Тазир, - подсказал гигант и тут же отрекомендовался:
- Барон Тазир Сокри де Терюдор, начальник охраны герцога Антэрта.
«Хорошо, - подумала Стелла. - Теперь хоть знаю, как «внучка» зовут, не попаду вновь впросак как с Андреусом».
- Барон Сокри, прошу вас, отпустите молодых людей. Они не виноваты, они не знали, кто я. Это мой косяк.
- Прошу простить меня, госпожа Стелла, но это не в моей власти. Они на-несли оскорбление короне, понимаете?
Стелла молитвенно сложила руки и посмотрела в глаза Тазиру:
- А мы никому не скажем, ладно? И не нужно будет власть проявлять. Они не знали… и я пока для короны – никто. Невеста, если правда, что я – невеста, ещё не жена… и неизвестно будет ли женой. Я – сангуинка. Короне ли разбираться в спорах низшей категории граждан? – она говорила быстро, стараясь убедить барона, что она и члены королевской фамилии – непересекающиеся параллели.
Тазир, глядя на умоляющую позу девушки, слова, окончания которых почти проглатывала ( барон знал русинский язык, но в её скороговорке не всё понимал), просительную мордашку, приподнял уголки губ в усмешке, и подумал:
«Какая милая малышка. Так сострадательна. Ах, детка, детка! Проверяешь меня? Потом Антэрту расскажешь. Не нужно так со мной, ведьмочка. Ох, не нужно!»
Он отрицательно покачал головой, приняв суровый вид, и ответил:
- Моя обязанность - сообщать герцогу обо всех происшествиях с вашим участием, ограждать вас от посягательств и… - он поднял палец вверх, как бы призывая её к вниманию, - немедленно реагируя на нарушения закона, производить арест врагов короны. Понимаете, обязанность! И незнание, дорогая леди, не освобождает от ответственности.
Стелла видела, что драконид, которого барон назвал Арчилом, привёл испуганных охранников клуба. Она загородила собой Поспелова с девушкой и спросила, гневно взирая на Тазира:
- Кто может отменить этот… цирк абсурда?
Хорошо, что Мила ей помогала, подбирая правильные слова для выражения мыслей, чтобы речь была и понятна «грёбанным пришельцам, самим себя короновавшим на власть», и не слишком задевала их самолюбие, а то Стелла начала бы нести отсебятину, перемежая её матерными словами (а других на драконидов у неё не находилось), и наверняка сама бы стала заклятым врагом короны. Обидное слово «обмылок» засело в её голове, хотя чего же обижаться, правильно сказано: маленькая, хрупкая, ничем не примечательная – просто обмылок. Нет, примечательное было – необыкновенной красоты зеленовато-серые глаза и пушистые локоны цвета спелой пшеницы, теперь обрезанные и перекрашенные в рыжий цвет, а ещё – зверь. Парадокс в том, что суетились вокруг неё анунны не из-за красивых глаз или локонов, особого вкуса крови или невероятных талантов – из-за кровожадного хищника, в которого превращалась, стоило только сильно разозлиться или оголодать. Воистину, уродства прельщают и восхищают.
Женька, сказав про цирк, вдруг вспомнила один сериал, который видела не полностью, лишь несколько серий, но от воспоминаний ей стало смешно и горько – для этого мира она – Гуимплен.
«Какая все-таки избирательная память у людей, - дивилась она. – Название сериала не помню, а имя главного уродца тут как тут…и чем-то похожа судьба. Главное - чтобы конец не был похожим», - мрачно усмехнулась ламия.
- Герцог Пасифик-Бритский, - ответил Тазир.
- Хорошо. Парня и девушку никуда не уводите, - распорядилась Стелла. - Я с герцогом сейчас поговорю.
Она птицей взлетела по лестнице на балкон, но за столом не увидела: ни Антэрта, ни Андреуса, ни телохранителя Сирила. Стелла растерянно закрутила головой. К ней подскочил метрдотель:
- Вы ищите несравненных господ драконидов?
- Да. Где они?
- Вот в этой комнате, - указал он на дверь за ажурной перегородкой из плетущихся растений, напротив их столика, у которой стоял телохранитель Андреуса. Неприятное чувство сжалось комком где-то в желудке, но ей было сейчас не до раздумий и переживаний, следовало действовать и спасать людей. Она, не глядя на телохранителя, смело подошла к двери, потянула её на себя и увидела такую картину.
На диванчике сидела тёмненькая коротко стриженая девушка в одних се-ребристых трусиках, а двое драконидов от неё питались: один – из шеи, другой – из груди, чуть выше молочной железы. Они с двух сторон поглаживали девушку по спине, а она стонала и выгибалась. Стелла, растерявшись от увиденной интимной сценки, застыла на пороге, но потом закипевшая злость растворила смущение, и она так хватила дверью, что грохот поколебал спокойное чревоугодие «несравненных господ», а «местное фирменное блюдо» вздрогнуло и испуганно захлопало ресницами. Оба драконида оторвались от кормилицы и тревожно наблюдали за разъярённой посетительницей, посмевшей так грубо прервать их дружный уединённый ужин, а Стелла, даже не ожидая от себя подобной властности, указала девушке на дверь:
- Выйди немедленно!
Та медлила, испуганно глядя то на Андреуса, то на Антэрта, что дало Стелле право крикнуть:
- Оглохла, сангуинка?! Немедленно вон!
Девушка подхватила серебристый топик и выскользнула за дверь, а Антэрт спросил:
- Что случилось, дорогая? Вы не в духе? Устали танцевать?
- Нет, тебя ждала!
Стелла от злости уже не различала, с простым драконидом она разговаривает или с будущим императором.
- Я всегда готов, - усмехнулся Антэрт, - только позовите.
- А я вот не всегда…и не понимаю, почему твой начальник охраны собрался арестовать моих новых друзей?!
Спокойно выслушав гневную тираду воинственно настроенной девчонки, Антэрт поднялся с дивана подошёл и, улыбаясь широкой, хищной улыбкой, сказал:
- О-о! Мы уже на «ты»? Не ожидал. Мне нужно чаще гневить вас, дорогая мачеха, тогда сближение произойдёт естественно и безболезненно для обоих.
- Не уводите разговор в сторону, – нахмурилась Стелла, обойдя его, подошла к дивану и села рядом с Андреусом. Ей казалось, что тот должен её поддержать, помочь в противостоянии с властолюбивым, безжалостным «внучком».
- Ну вот, опять на «вы», - картинно вздохнул и развёл руками Антэрт. Он подошёл к столу, налил вина, выпил и только после этого спросил:
- Вы, так понимаю, завели друзей среди сангуинов? – он сокрушённо покачал головой. – Как неосмотрительно. Отец привык к патриархальному укладу жизни, дружбу с пищей не одобрит.
- А я, несравненный герцог Пасифик-Бритский, в жёны к вашему батюшке не рвусь.
- Да? Только выбор-то у вас небольшой, моя дорогая. Если не мой отец, то дядя…или вот герцог Андреус. Горгон, спешу заметить, тоже придерживается жёстких архаичных взглядов. А Андреусу придётся начать гражданскую войну, чтобы получить королевскую власть, стать прогрессистом и изменить законы. Согласны вы, несравненная Стелла, ради нескольких ваших друзей сделать миллионы сограждан пушечным мясом?
- Почему нельзя их просто отпустить? – ужаснувшись от жестокой правды, высказанной Антэртом, более спокойным тоном спросила девушка.
- Если Тазир их арестовал - они нарушили закон.
- Они ничего не нарушали. Произошло недоразумение.
- Сейчас разберёмся, - сказал Антэрт и позвонил Тазиру по видеофону. Пока он разговаривал с бароном, Андреус шепнул Стелле на ухо:
- Пуэлла, не настаивай, что они твои друзья. Не защищай их.
- Почему? – одними губами прошептала Стелла.
- Чем больше будешь их защищать, тем страшнее он с ними расправится. Не провоцируй Перчика.
- Дорогая мачеха! Я пока ваших знакомых не отдам под суд, подержу у себя для дальнейшего разбирательства. Если окажется, что они раскаиваются и вполне лояльны, - их ждёт крупный штраф или запрет на «Элексир жизни».
- Хорошо, - ответила Стелла, радуясь уже тому, что отсрочила суд и расправу. Завтра она придумает, как дальше действовать. – Надеюсь, что вы, как будущий монарх, будете великодушны.
Она видела, как Андреус удовлетворённо кивнул, услышав её последние слова, и усмехнулась:
«Перчик – ну и кликуха. Наш горячий мальчик любит лесть – вон как раздулся от собственной значимости».
А Перчик расхаживал с бокалом вина и разглагольствовал:
- Стелла, мы ждали вас двенадцать лет. Верили и не верили в ваше перерождение. И вот вы здесь – юная, непосредственная, таинственная пришелица. Прагматичные мозги ануннов, обычно направленные на борьбу, политику, деньги, сегодня заняты вами. Так давайте выпьем за наше новое знакомство, за прекрасный вечер! Вот и за герцогство Андреуса… и за ваш день рождения, дорогая мачеха…
- Ага, - прервала его Стелла. – За дружбу, за мир во всём мире и за тех, кто в море. Почему вы называете меня мачехой, Антэрт?
В это время он вновь наливал вино в бокалы, а подав бокал Стелле, пояс-нил:
- Потому что вскоре вы приобретёте статус жены принца Бессмертной крови. Или хотите, чтобы я называл вас - тётя? О, не-ет. Горогон жесток, подвержен вспышкам неконтролируемой ярости, Андреус не даст соврать. Не советую выходить за него. И вообще…Валлар и Горгон лишь с виду мужчины хоть куда, но душой глубокие старики, уж поверьте мне!
Он сел на стул, закинул ногу на ногу и отхлебнул вина. Стелла тоже сделала пару глотков и спросила:
- Почему я должна за кого-то выходить замуж? Что за спешка?
- Увы, Стелла, увы… это необходимо, - печально качая головой, заявил Антэрт. – Вы одинокая пуэлла. У вас нет опекунов. По законам ануннского общества незамужние пуэллы находятся под опекой отцов или старших братьев.
- А замужние?
- Под опекой мужа. Только после рождения ребёнка анунна приобретает все политические и социально-экономические права.
- Какая дискриминация и лицемерие! Считать своих женщин чистыми, нежными существами и ограничивать в правах, – возмутилась Стелла и добавила:
- Но у меня есть родители.
- Перестаньте, дорогая! Какие родители? Вы – ламия. У вас не могут быть родителями сангуины, хотя де-юре – да, они ваши родители. Но де-факто, они таковыми не могут считаться, так как не могут вас обеспечить полноценным питанием. И вы себя не можете обеспечить, если не будете под покровительством кого-то из ануннов. Или хотите стать разбойницей с большой дороги и нелегально убивать людей, - он сделал ударение на слове «людей».
- А что…можно легально убивать? – сузила глаза девушка, понимая, что Антэрт запомнил её уточнение и решил им её же уколоть.
- Можно. Раз в год, но это стоит очень дорого. И вы эту возможность уже исчерпали, полакомившись доктором.
Это уже был не укол, герцог решил её ударить наотмашь. Стелла вздрогнула, и вино из недопитого бокала залило её платье. Девушка подскочила с дивана. Андреус тоже встал, обнял её за плечи, стал уговаривать:
- Успокойтесь, Стелла! В молодости с каждым из нас бывали срывы, - а потом укоризненно взглянул на Антэрта. - Зачем напоминать? Пуэлла и так переживает, вся дрожит.
- Меня спросили – я ответил, - пожал плечами герцог Бритский. - Стелла должна понять, что самостоятельно в этом мире она жить не сможет. Кто-то должен её опекать и защищать. Из высших ануннов есть только четверо неженатых. Тех, кто сможет сделать жизнь Стеллы лёгкой и безопасной. Я бы вам, дорогая, предложил выйти за Андреуса. Молод, придерживается прогрессивных взглядов, амбициозен, недавно стал главой клана. Как его друг, я советую вам подумать, Стелла. Он – лучшая партия. Кстати, я переговорил с королевой, и она в качестве свадебного подарка решила отдать вам земли Индостана. Ну как, Стелла? Думайте… или вы предпочитаете выбрать мужем меня? – он хищно улыбнулся, поднялся и чокнулся с ней бокалами. Андреус удивлённо слушал рассуждения Перчика и не мог поверить, что тот отказался от идеи-фикс.
«Где-то здесь подвох, - думал он. – Или Антэрт крепко разругался с дядей. С отцом у него давно испортились отношения из-за смерти Геммы».
А Стелла, допив вино, ехидно спросила:
- Неужели у будущего императора нет невесты?
- Есть, Стелла, есть. Несколько лет назад произошёл сговор с её родителями.
- Тогда почему предлагаете себя?
-Ну-у… у вас же должен быть какой-то выбор, правда? – сказал Перчик и вновь показал кончики клыков в улыбке. Он видел, что Андреус и Стелла подозрительно смотрят на него, и перевёл всё в шутку:
- Да ладно вам, друзья! Шуток не понимаете? Акаши Мудрая не выдержит такого удара и совершит какую-нибудь глупость. Нет, я так бабушку подставить не могу. Я её последняя надежда примирить сыновей. Хотя…женившись на ламии, я бы их моментально помирил в борьбы против себя. Но я-то себе не враг.
Налив всем ещё вина, герцог Антэрт предложил тост:
- За новорождённую! Счастья ей в жизни и любящего мужа.
Мужчины выпили, а Стелла лишь немного пригубила. На это Антэрт возразил:
- О нет, Стелла! Вы себе не желаете счастья? До дна! Не оставляйте горькие слёзы в бокале.
Стелле пришлось всё выпить. В голове уже порядком шумело, тело плавилось от внутреннего жара, в ногах чувствовалась противная дрожь. А Антэрт, наблюдая за девушкой, только и делал, что подсмеивался:
- Дорогая, без закуски пьют только алкоголики. Может, закажем общее блюдо? Вы кого предпочитаете: блондинов, брюнетов?
На тему кормления людской кровью Стелле были неприятны любые шутки и напоминания, но, не желая вновь ссориться и портить свой праздник, и так уже основательно подпорченный арестом Поспелова, она решила тоже отшутиться:
- Какое же это общее блюдо? Или вы - гей?
На это Антэрт ответил:
- А мы закажем трансвестита. Должно же в этой дыре быть что-то экзотическое?
- Ага, портутане, например, – съязвил Андреус.
- Это кто такие? – поинтересовалась Стелла.
- Существа из созвездия Порту. По древним мифам они – металлические, живут в жерлах вулканов.
- Да-а, - протянула девушка. – Однако горячая у них кровь… И мне что-то стало душно и жарко, - помолчав, добавила она. – Нужно на улице охолонуться.
- Я вас провожу, пуэлла, - подал голос Андреус. – В автомобиле оставил подарок. Хорошо, что напомнили.
- Подождите, - остановил их Антэрт. – Я тоже подышу свежим воздухом. Только сейчас прикажу оцепить вход.
- Зачем? – удивилась Стелла.
- По разным причинам. Сангуинская молодёжь, пьяная, разгорячённая. Толкнут вас или меня, грубое слово скажут. Что ж мне их всех арестовывать? На улице многие курят, а мы не переносим табачный дым. Или Стражи вдруг нарисуются. В мире, куда вы уходите, дорогая, и откуда регулярно нас посещаете, разве не охраняют членов правящей династии?
- Охраняют, - ответила Стелла. – Там полно террористов, недовольных и просто сумасшедших.
- Тазир, прикажи оцепить вход в клуб с улицы. Мы выйдем подышать, - велел герцог Антэрт, включив видеофон. – А задержанных пусть отведут в дежурку и там подержат пока.
Андреус хотел подхватить Стеллу на руки, но она воспротивилась и повисла у него на руке, сказав:
- Я не хочу привлекать к себе лишнего внимания.
Справа от входа в клуб тротуар полукругом оцепила охрана герцога Антэрта. Слева от входа, на небольшом удалении была большая площадка под парковку. Среди приземистых разноцветных машин посетителей клуба и обслуги тремя холмами возвышались, отражая окружающее пространство, машины «господ драконидов». Эта картина напомнила Стелле комнату кривых зеркал на открытом воздухе. Необычные автомобили притягивали молодёжь, возле них прохаживались, фотографировали и фотографировались. Андреус с телохранителем пошёл к своей машине за подарком, и Стелла, постояв немного за спинами охранников, тоже решила прогуляться с ними. Крикнув: «Подождите меня!» - она хотела побежать за Андреусом, но ей преградил дорогу Тазир. Она видела, как остановились и повернулись на крик ушедшие дракониды, и стала вырываться из стальных объятий «разноглазого хама», но вдруг парковку осветила яркая вспышка, а за тем окрестности огласил страшный грохот вместе с взрывной волной. Вспышка света была очень яркой, и она пожрала Андреуса с телохранителем прямо на глазах у Стеллы. Девушка дико закричала, но тяжёлое тело Тазира, упав на неё и придавив к тротуарным плиткам, буквально выбило дух. От боли и тяжести Стелла на несколько секунд потеряла сознание и не дышала. Когда она пришла в себя, то обнаружила, что Тазир держит её в руках, трясёт и кричит:
- Дыши, пуэлла! Дыши!
Она вытаращила на него глаза, собираясь вздохнуть и крикнуть, чтобы не тряс как тряпичную куклу, иначе у неё оторвётся голова, но вздохнуть никак не получалось. У неё уже шумело в голове и темнело в глазах, когда Тазир, надавив на скулы, открыл ей рот и выдохнул туда раз, потом ещё раз. И она задышала. Рядом отрясался от пыли герцог Антэрт. Он громко, видимо, от лёгкого контузия, начал раздавать короткие приказы:
- Трое со мной! Очищайте проход в клуб. Сейчас начнётся пожар и паника. Тазир, на тебе Андреус и Сирил. Первая помощь им. Потребуется операция, тяжёлых, но живых пострадавших им на восстановление. Дай мне Стеллу и иди, работай!
- Да, Ваша Светлость, – ответил начальник охраны, передал девушку с рук на руки и, позвав с собой троих драконидов, кинулся к тому месту, где упали герцог и его охранник.
Всё вокруг заволокло чётным дымом. В горле першило от гари. Стелла слышала ещё парочку взрывов, но видела только мускулистые спины охранников, которые раскидывали в разные стороны кричащих, обезумевших людей, создавших затор у входа в клуб. У Стеллы сильно болело плечо и правая рука, глаза заливало кровью.
«Наверно, лоб рассечён», – подумала она и тихо попросила:
- Не надо так с людьми. Им больно.
Её лицо прижали к белоснежной тонкой рубашке и властно заявили:
- Не смотри!
Она вжалась носом и лбом Антэрту в грудь, окрашивая рубашку в красное, а он что-то кричал охране, перейдя на незнакомый Стелле язык, не давая ей повернуть голову и посмотреть, что там твориться. А творилось там невообразимое: Стелла слышала дикие вскрики людей, ругательства, вой, плач, какие-то стуки, треск.
Наконец дракониды расшвыряли и всех любопытных, рвущихся из клуба на улицу, и всех легкораненых и оглушённых, старающихся укрыться в помещении от ужаса, творящегося на улице. Перепрыгивая через две ступеньки, Антэрт заскочил на балкон и занёс девушку в комнату. Дракониды из охраны, остались в коридоре, а герцог положил Стеллу на диван, достал платок и, вымочив его в вине, стал стирать кровь с её лица. Девушка зашипела, когда он промокал глубокую царапину на лбу.
- Потерпи-потерпи, маленькая! Скоро станет легче.
Он снял пиджак, оторвал от своей рубашки рукав и перевязал Стелле голову.
- Где ещё болит? – спросил герцог, оглядывая её тело. Ему пришлось ото-рвать второй рукав и протереть ушибы на руках, а сняв колготки, промыть ссадины на коленках. Стелла старалась терпеть боль и жжение, не стонать, не плакать и не ойкать. Потом дошла очередь до вывихнутой руки. Все действия герцога были чёткими, осторожными и профессиональными.
- Вы медик по образованию? – спросила девушка, когда он одним точным рывком поставил ей руку на место.
- Нет, - ответил он, - но три года обучения на медицинском потоке помогают.
Герцог, пока занимался Стеллой, на вызовы видеофона не отвечал, но тот не умолкал; тогда, постучав и получив разрешение, в комнату зашёл охранник. Он включил в видеофоне громкую связь, и комната заполнилась отрывочной гортанной речью. Из того, что обсуждали Тазир и Антэрт Стелла ничего не поняла. Отключив видеофон и что-то сказав охраннику, герцог выставил его за дверь, взял девушку на руки и прокусил себе запястье.
- Пей, тебе нужно восстанавливаться.
- Я потом, сейчас не хочу, - отстранилась Стелла.
- Стелла, на капризы у меня нет времени. Через час мы вылетаем.
- Вылетаем? Куда?
- Домой, - коротко ответил Антэрт и стал понуждать её припасть к его руке, но она ловко вывернулась и, гневно глядя ему в глаза, спросила:
- А как же ваш друг?
- Андреус ранен в двух местах стеклом и обшивкой от автомобиля. Сейчас его уже везут на операцию. Через три-четыре дня он полностью восстановится. А вот Сирила жалко. Погиб, - всё это он говорил, с силой прижимая её голову к своей руке. Стелла сделала пять глотков и отстранилась, только когда он отпустил её затылок из своего стального захвата. Она тыльной стороной ладони вытерла испачканные рот и нос, спросила:
- Твоя работа?
Антэрт снял с её головы рукав своей рубашки, убедился, что царапина больше не кровоточит, и, вытирая девушке лицо, спросил:
- Ты о чём?
- О взрыве. Так хотелось от друга отделаться?
- Глупости!
- Нет! Не глупости! – вскричала Стелла. – Почему меня не пускал Тазир?!
- Тазир не пускал потому, что я не успел отдать команду. А без моего разрешения из оцепления ты выйти не могла.
- Почему?
- Что ты заладила: почему да почему? У тебя, Миллари, в этот раз игра такая: быть маленькой и глупенькой? На лестнице я тебе что показал, а?
- Что? – Стелла пожала плечами. Он ухмыльнулся:
- Я показал тебе: ты - моя. А ты что мне показала? Иди далеко и надолго... Так, маленькая?
Он, прищурившись, пристально и холодно смотрел ей в глаза.
- Только ты ошиблась, кошечка. Вчера в душе я тебе сказал, что пришёл за вторым шансом. Ещё раз повторить?
- Не надо, - она опустила голову. Безумно хотелось спать, в голове шумело, веки сами собой закрывались, но она упрямо отгоняла сонливость и навалившуюся бетонной плитой усталость. – Я хочу увидеть Андреуса.
- Сейчас к нему никого не пустят. Он, вероятно, на операционном столе.
- Я с тобой никуда не поеду, драконид, - обхватив руками отяжелевшую голову, гнула свою линию Стелла.
- Поедешь. Ещё как поедешь!
- Попробуй, - криво усмехнулась девушка.
- Намекаешь, что превратишься в зверя? Зря, кошечка. Угрожать и шантажировать я лучше тебя умею, - он говорил спокойно, с усмешкой, усевшись прямо на стол и сложив руки на груди. – Превратишься в зверя - я убью твоих друзей. Жестоко и долго буду мучить перед смертью. Хочешь?
- Отпустите их, и я поеду с вами. Прошу вас, герцог! - подняла голову Стелла, на лице испуг и мольба
- Нет, кошечка. Они, моя гарантия, что будешь послушной и ласковой же-ной. Вот такой, как сейчас: тихой, покорной во всём.
- Женой?
- Именно женой. В другом качестве ты мне не нужна. Не выдержишь долго, маленькая.
Оглянувшись к двери, он крикнул:
- Adduc portfolio, Sahib!*
В комнату зашёл высокий смуглый охранник с небольшим чёрным порт-фельчиком, пристёгнутым к его запястью. Герцог подошёл к нему, расстегнул портфель и достал большую серебристую коробочку. Он открыл коробочку и поднёс её к Стелле. Полусонная, еле сидящая на диване девушка посмотрела на кольца, удобно вставленные в бархат подкладки. Одно серебристое кольцо было большим по размеру, тонким, с небольшим продолговатым алым камнем. Без изысков, простое, мужское кольцо. Его из коробочки вытащил Антэрт и со словами: «Узаконим наше обручение», надел себе на средний палец правой руки. Оставшееся в коробочке второе кольцо показалось Стелле верхом ювелирного искусства. В нём ободок был выполнен из такого же серебристого металла, как и ободок на кольце Антерта. Но в середине кольца, усыпанная прозрачными, жёлтыми и чёрными бриллиантами, красовалась миниатюрная голова тигра. Из пасти тигра высовывался язык из алого камня.
- Специально для тебя делали. Поэтому сегодня я появился только к ночи. Ждал, когда изготовят и привезут. Ну, давай пальчик, не бойся.
Кольцо, конечно, было восхитительным, но выходить замуж за подлого шантажиста, тем более обручаться после слов «не бойся», Стелле совсем не хотелось. Подождав пару минут и уяснив, что Стелла добровольно не подставит руку, герцог подошел, ухватил её правую руку и с силой разжал кулак.
- Больно! – сморщившись, вскрикнула Стелла.
- Не капризничай, и не будет больно, - холодно ответил герцог и надел на средний палец кольцо. Кольцо свободно болталось на пальце, но через несколько мгновений слегка сжалось, плотно обхватив палец, и под кожей через всю руку началось шевеление, будто там поползли черви или щупальца невидимого существа. Стелла испугалась, затрясла рукой, срываясь на визг закричала:
- Нет!!!
Антэрт обхватил девушку руками, с силой прижал к себе, стал уговаривать:
- Успокойся! Слышишь, успокойся! Сейчас пройдёт.
Шевеление действительно вскоре прекратилось, и алые камни на кольце Стеллы и кольце Антэрта засияли ярко-красным отсветом. Герцог взял лицо девушки в свои руки и, сказав:
- Вот и всё, моя маленькая. Теперь ты моя жена перед богами, а через месяц станешь женой перед гражданами всего мира, - легонько поцеловал её сначала в носик, а потом в губы. Она испуганно смотрела в лицо своему безжалостному, властному, неожиданно выскочившему, будто чёрт из табакерки, супругу и не знала, как к факту замужества относиться. Радоваться явно не хотелось, ведь придётся жить с нелюбимым, жестоким упырём, а плакать просто не могла, морально и физически устав за весь день, особенный день, день её рождения; ведь Женька родилась на день раньше Стеллы, просто записали на день позже из-за каких-то накладок в роддоме. Герцог вытащил у неё из-под спины две диванные подушки и, сложив их вместе, надавил на плечи жены, уложив отдыхать на диван.
- Спи, кошечка! А у меня ещё полно дел.
Она устало смежила веки, а он, погладив по растрёпанным рыжим кудряшкам, вышел из комнаты. Ни Антэрт, ни Стелла в суматохе и неразберихе не заметили, что с её левой руки пропал перстень.


*Принеси портфель, Сахиб!

Конец первой части.