Регистрация   Вход
На главную » Собственное творчество »

Вне пространства, вне времени. Сборник фантазий



taty ana: > 23.02.15 20:23


 » Вне пространства, вне времени. Сборник фантазий  [ Сборник ]

Здесь вы найдете истории на любой вкус. Грустные и веселые, сказочные и мистические, приключенческие и фэнтезийные. Предлагаю окунуться в мир любви моих героев, которые несмотря на тяготы жизни, хранят ее крупицы и полны надежды на счастливое будущее.

В этой теме вы сможете наблюдать, как меняется авторский стиль за годы пребывания на форуме: от первых рассказов, где было больше желания высказаться, чем мастерства изложения, до современных, которых автор уже не стесняется. Laughing



  Содержание:


  Профиль Профиль автора

  Автор Показать сообщения только автора темы (taty ana)

  Подписка Подписаться на автора

  Читалка Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: yafor; taty ana; Дата последней модерации: 14.02.2018

...

Elis: > 23.02.15 20:43


Здравствуйте, Татьяна. Не могла пройти мимо вашего рассказа.Хочу выразить вам благодарность за память о своей бабушке. Перечитывала несколько раз. Иногда мы и не задумываемся и своих вещах. А они, как любовно завернутые в разные вещи обутки, имеют свою историю. И рассказаны эти истории любовно. Я читала и вспоминала, как отдала невестке для маленького внучонка (4 мес) ползунки его отца, которые я шила и вышивала сама. Словно это вчера было... Спасибо вам

...

Mischel: > 23.02.15 23:39


Очень трогательный рассказ, спасибо. Жаль, героиня не узнает, что каждая пара обуви означала для ее бабушки, с какими радостными и трагическими событиями они связаны и не сможет рассказать уже своим внукам об этой части истории семьи.
Мне захотелось к бабушке, сесть рядышком и послушать ее истории, для меня важно знать о своих корнях, даже какие-то мелочи, детальки, они помогают более полно представить ту жизнь.

...

Chelena: > 24.02.15 08:03


Привет, Танюш! Замечательный рассказ! Ok Грустный только...

...

aria-fialka: > 24.02.15 12:34


Танечка, поздравляю с еще одной жемчужиной в твоем творчестве ! Какой нежной грустью пронизан... Хорошего, доброго человека, родного и любимого, всегда приятно вспоминать, тем более увековечить в своем творчестве .

...

Ириша П: > 25.02.15 12:51


Написано с такой любовью. Так трогательно, так щемяще. Танюша, спасибо тебе за частицу твоей души, вложенную в каждое слово.
Читать тебя - сплошное удовольствие.

...

натаниэлла: > 08.03.15 15:14


Очень понравилось!
Татьяна, впервые знакомлюсь с вашим творчеством, но этот рассказ меня приятно поразил. Душевно, трогательно, светло...
Спасибо огромное за то, что делитесь с нами частицами вашей души!
обещаю продолжить знакомство с вами как автором. Very Happy

...

taty ana: > 09.03.15 13:54


 » Пять пар обуви моей бабушки




Аннотация: Что могут рассказать наши вещи? Очень многое. О нас, о нашей жизни, о нашей любви. Просто нужно уметь слушать.

Этот рассказ посвящается моей бабушке Дусе. 1 марта 2015 года ей исполнилось бы 100 лет. В моем детстве она была мне самым близким человеком, родители учились и работали. Она научила меня всему, что по ее мнению должна уметь женщина - шить, вязать, вышивать гладью и крестиком. Она много пела, причем такие песни, которые ни до, ни после я не слышала. Она писала стихи, правда ее никто не понимал, в том числе я, так как она писала всем генеральным секретарям и президентам, начиная с Хрущева. Это были призывы к миру во всем мире.
Я любила ее и люблю сейчас.

Англичане говорят: время деньги. Русские говорили: жизнь копейка.

Петр Вяземский

Сундук

Моя бабушка умерла. Я очень любила ее и не верила, что это когда-нибудь произойдет. Смерть родного человека стала большим потрясением, и даже спустя неделю, слоняясь по опустевшему дому, я ревела в голос и никак не могла успокоиться. Трогая дорогие ей вещи, вспоминала время, когда мы были вместе. Нас объединяло без малого сорок пять лет. Иногда я задумывалась, а что происходило с бабушкой в те непростые советские годы, когда она была молода? Как встретила деда, любила ли его, справляли ли они свадьбу? Узнаю ли я когда-нибудь, ведь постаревшая Евдокия Горбатовская упорно уходила от ответа и переводила разговор на другую тему? Я чувствовала, что в ее жизни происходило что-то, что она хранила в самом укромном уголке сердца.

Собирая вещи, которые никому не пригодятся, я наткнулась на небольшой старинный сундук, стоявший на чердаке. Замок поржавел и не открывался, и мне не пришло в голову ничего лучшего, как взять в руки ломик. Петля легко разломилась пополам, и я, затаив дыхание, откинула крышку. В темном нутре обнаружилось несколько свертков. Лежащее в них явно оберегали: ткани, в которые бабушка завернула свои «богатства», выглядели опрятными, хотя несли некий отпечаток времени, угадывающийся по незначительным, иногда весьма милым деталям.

Вытащив первый сверток, я осторожно развернула его. В моих руках оказалось детское одеяльце с ручной вышивкой и пожелтевшими от времени кружевами. Монограмма на уголке, расшитом с особой любовью (было заметно, что вышивальщица тщательно подбирала цвета нитей), состояла из инициалов имени моей бабушки "Е. Г.". Внутри одеяльца хранились крошечные пинетки. Они были сделаны из тончайшей зеленой кожи, с искусно вырезанным узором по канту и шелковыми тесемками, заканчивающимися цветочками из той же кожи. Более прелестной детской вещицы я никогда не видела.
В другом свертке, представляющем из себя шелковый цветастый платок, находились сандалики. И опять же про них можно было сказать, что они необыкновенно хороши: красного цвета, с золотой пряжкой и бантиками в черный горошек по центру.

Мои догадки, что каждый сверток хранит в себе обувь, вскоре подтвердились: в сером пуховом платке обнаружились валенки. В сравнении с детскими башмачками они сильно проигрывали: валенки были простыми и изрядно поношенными. Но следующий узелок, оказавшийся свадебной фатой, заставил затаить дыхание. В нем лежали белые туфли с изящным каблуком и ремешком, застегивающимся вокруг лодыжки. Пятый сверток поразил больше всех: в грубую мешковину были завернуты искореженные от длительной носки мужские ботинки из кожи плохого качества.
Облокотившись на сундук, я рассеянно рассматривала находки, разложенные на полу, и не понимала, почему бабушка прятала их от меня. Мне было обидно.

Стемнело, и сверчок завел свою бесконечную песню. Старый дом зашуршал мышами за стенами, заскрипел рассохшимися ступенями, будто решил пожаловаться, что теперь он никому не нужен. Летний ветерок, влетающий в слуховое окно, беззаботно шелестел страницами пожелтевших газет. А меня охватила такая истома, что я едва успела подтянуть к себе пачку журналов, чтобы уложить на нее тяжелую голову. Я и не заметила, как уснула.

История пинеток

Нас принесли от сапожника, который мастерил обувь только для богатых. Мы шились с любовью для маленькой девочки, родившейся в семье зажиточного пана Горбатовского. Дуся была младшенькой и единственной девочкой после двух мальчиков, возрастом гораздо старше ее: Петру той зимой исполнилось одиннадцать, а Павла ждало шестнадцатилетие. Они и близко не подходили к крохе, поэтому она наблюдала за ними издалека, пуская пузыри своим непослушным ртом. Нас одели на ее пухлые ножки, и вместе с Дусей мы делали первые шаги, сначала от мамы к папе, потом вдоль стенки к кровати, богато украшенной выбеленными простынями с кружевной каймой и кружевной же накидкой на пирамиде сложенных пуховых подушек.
Потом мы стали выходить во двор, где под ногами Дуси, держащейся за мамину руку, бегали безумные куры. Вне дома было шумно: гоготали неповоротливые гуси, а из загона доносилось мычание коров и ржание лошадей. В тот день батраки пана Горбатовского носились по двору словно угорелые, помогая собирать в бричку хозяина вещи, необходимые ему в дороге. Со стороны кухни к ней несли жирные колбасы, завернутые в тряпицу, из погреба бутыли вина, установленные в плетеную корзину, а из дома, в аккурат мимо нас с Дусей, проплыл каравай свежеиспеченного хлеба. Дуся потянулась к нему и мама, остановив батрачку, отломила хрустящую корочку. Хлебные кусочки падали на нас и мы переступали с места на место, чтобы пухлая ручка малышки могла их собрать и кинуть курам.
Когда мы стали малы, нас завернули в дусечкино одеяльце и спрятали в темноте сундука.

История сандаликов

Нас сшил тот же мастер, и мы были преподнесены Дусеньке на пятилетие. На девочку надели длинное бархатное платье с большим кружевным воротником, заплели косы в корзинку и украсили шелковыми ленточками в тон платья. Дусе принесли много подарков и сладостей. Папа подарил любимой дочке деревянную лошадку-качалку, на которой мы катались до тех пор, пока Дусю на нас не вырвало. Нас быстро помыли и положили греться у теплой печки.

Ночью, когда мы совсем высохли, в горницу ворвались вооруженные люди с красными звездами на шапках и вывели Дусечкиного папу во двор. Через некоторое время оттуда послышались выстрелы. Мама в это время прижимала испуганную босую Дусю к себе и пыталась воспротивиться, чтобы из дома вывели среднего брата Дуси. Потом, когда Петра все-таки забрали, она опустила дочку на пол и велела одеваться. Дуся тут же схватила нас и стала застегивать на своей ножке трясущимися пальчиками.

Потом мама позвала девочку, и мы выбежали на улицу. Там уже светало, мы прошли огромные кованые ворота, отделяющие усадьбу от садов, а на дороге у цветущего жасмина увидели лежащего в луже крови мужчину. Это был пан Горбатовский. Он не двигался, а рядом с ним на коленях стоял Петр и к его голове был приставлен маузер. Мама истошно закричала, а Дуся упала в пыль и захныкала. Люди со звездами ударили Петра оружием по голове, из которой тут же полилась кровь, а сами сели в телеги, доверху нагруженные скарбом из усадьбы, и уехали в сторону восходящего солнца. Больше нас Дуся не надевала.

История валенок

Мы достались Дусе от другого ребенка, который ехал в том же вагоне, но однажды ночью умер от испанки. Дусенька не хотела нас надевать, но ее мама сказала, что там, куда их везут, очень холодно. Девочка заплакала, но натянула нас на худенькую ножку.

Находились мы в вагоне уже больше месяца, а конца не было видно. О младшей сестре, когда мама выбегала на полустанках, чтобы обменять нехитрые пожитки на что-нибудь съестное, заботился Петр, правда, он совсем не мог говорить. Мама Дуси объяснила женщинам в теплушке, что ее сын онемел после того, как его несколько раз выводили на расстрел.
Но однажды железнодорожный путь все-таки закончился. Людей выгрузили на станции, где под порывами ветра качалась одинокая лампочка, и рассадили по телегам, которые растянулись в ночи длинным караваном. На земле лежал снег, и только укатанная колея говорила о том, что мы не единственные, кто в бескрайней степи прошел этой же дорогой.

Разместили Дусю и ее семью в бараке, где мы долго сушились у печки со странным названием буржуйка. Но странная печка не спасала, со всех щелей задувало стылым ветром. Дуся почти не выходила из барака. Иногда ее брал на руки Петр и выносил на тусклое солнце. Девочка куталась в пуховый платок и просилась назад к маме. Однажды, когда мы вернулись после очень длинной прогулки, Дусиной мамы на деревянном настиле, где она в последнее время лежала, не оказалось. Дуся закричала, когда ей соседка рассказала, что мама умерла, и ее унесли хоронить. Мы слышали, как за спиной плачущего Петра шептались, что мама зачахла от того, что недоедала и кашляла кровью.

В этот же день Дусю забрали какие-то женщины и на чихающем грузовике отвезли в детский дом, где девочка была до тех пор, пока за ней не пришел старший брат Павел, на голове которого красовалась фуражка с красной звездой. На нем ладно сидела кожаная куртка, а в кобуре затаился пистолет.
В доме, куда мы пришли вместе с Павлом, нас уже ждал радостный Петр. Он снял нас с девочки и, завернув в старенький пуховый платок, уложил в сундук.
- Больше никто не умрет, все будет хорошо, - сказал старший брат. Это были последние слова, что мы услышали, прежде чем погрузились в темноту. Павел хороший.

История белых туфелек

Нас надели с утра на Дусины ножки, обтянутые шелковыми чулками, и наши носы едва высовывались из-под длинного белоснежного платья, поэтому мы не могли хорошо рассмотреть, что происходит вокруг. Иногда, когда подол задирался, нам удавалось увидеть край кружевной фаты. Нам было так хорошо! Ровно до тех пор, пока к нам не подошли лакированные штиблеты. Их хозяин говорил не по-русски, и его туфли страшно гордились, что их шили руки знаменитых итальянских мастеров. Гремела музыка, и мы весело порхали вокруг штиблет-зазнаек, а позже, когда другие красивые туфли и башмаки разошлись, мы вдруг взлетели вверх. Это нашу Дусю хозяин штиблет понес на руках. А Дуся смеялась, смеялась и смеялась.

Вечером нас бережно сняли мужские руки, следом на нас упали чулочки, прошуршало кружевом белое платье, и невесомо приземлилась фата. Что происходило в темноте, мы не знаем. Как бы ни старались рассмотреть, под таким ворохом одежды мы и со светом бы не справились. Нас разбудил стук в дверь гостиничного номера. Послышались гортанные торопливые голоса, потом крик Дуси, ее плач, уговаривающие интонации в голосе уже не жениха, а мужа, и стук закрывающейся двери. Дусины руки достали нас и стали заворачивать в фату, окропив напоследок слезами.
Руками Петра мы были уложены в сундук.

История грубых башмаков


Нас выдали Дусе в темном бараке, за стенами которого дул холодный северный ветер, а с неба сыпалась ледяная крупка, секущая лицо и руки, прикрывающие ее большой живот. Мы месили грязь, медленно передвигаясь от барака к бараку для того, чтобы Дуся могла раздать еду из тяжелых ведер таким же серым женщинам, как и она.
Потом мы стояли под кроватью, на которой лежала рожающая Дуся, и слышали первый плач девочки, названной в честь отца Александрой.
Мы почти разваливались, когда проделали последний путь от барака до металлических ворот, продолжающихся колючей проволокой, где Дусю ждал ее старший брат Павел. Наша хозяйка хлюпала по грязному снегу, и мы чувствовали, как ей тяжело нести спящую девочку и небольшой узел, связанный из куска мешковины.
Хмурый Павел, пряча слезы, взял Шурочку на руки и помог забраться в грузовик Дусе. В кабине она сняла нас, поменяв на красивые ботиночки на меху, которые вытащил из сверкающей глянцем коробки Павел. А нас брат Дуси завернул в мешковину, вытряхнув из нее нехитрый скарб хозяйки на сиденье машины.
Потом мы оказались в сундуке рядом с другими свертками.
Нас по очереди извлекали на свет. Как рассказывали сандалики и валенки, у Дуси когда-то были нежные руки, но многие из нас в это с трудом верят. Все, что мы сейчас бережно храним в своих воспоминаниях - это руки Евдокии Васильевны: пусть морщинистые и с распухшими суставами, но такие ласковые. Она разворачивала тряпицы и гладила нас непослушными пальцами.
Дусечка часто с нами разговаривала, иногда пела. И в последний раз это было за неделю до того, как нас достали молодые руки, но уже другой женщины, чье сопение который час мы слышим у сундука.
Уснула что ли?

...

taty ana: > 12.03.15 10:27




Пять пар обуви моей бабушки. Старое письмо



И опять пустой бабушкин дом. Сижу на крыльце и жгу старые бумаги в большом цинковом ведре. Квитанции, извещения, тетради с записями, сделанными на курсах кройки и шитья, схемы вышивки и вязания с пометками, оставленными рукой родного человека. Перебираю кипы пожелтевших листов, их ломкие уголки рассыпаются прямо в руках. Тексты прочесть нельзя, все испорчено временем. Могу понять только отдельные слова.
В пухлой тетради с дерматиновой обложкой на первых страницах записи сделаны карандашом. Хотя он и был хорошо заточен, от трения листов графит размазался, и теперь только бороздки от нажима стержня позволяют различить, что передо мной рецепт кулебяки. Взгляд выхватывает слово "визига" - это что-то из начинки для пирога, если не забуду, обязательно посмотрю в интернете.
Листаю тетрадь дальше. На одной из страниц замечаю записи, сделанные "химическим" карандашом. Я однажды в детстве видела, как бабушка писала им. Она облизывала грифель, после чего на бумаге оставался темный чернильный след. Мне тогда полизать не дали, а огрызок карандаша убрали в шкаф.
Следом пошли листы, исписанные ручкой с пером. Сейчас о таких, наверное, и не слышали. Я же вспоминаю чернильницу "непроливайку" и сменное перо, вставленное в специальную щель на металлическом наконечнике деревянной ручки. Помню руку бабушки, когда она держала такую ручку: указательный палец, лежащий чуть ли не самом пере, обязательно пачкался. Как только перо окуналось в чернила, бабушка стучала им несколько раз о дно чернильницы, а потом тщательно смахивала лишнюю каплю, проводя сдвоенным кончиком по краю непроливайки, иначе на листе расплывется безобразная клякса. Такая ручка позволяла делать правильный нажим. Запас чернил на пере быстро истощался, отчего начало длинного слова выглядело гораздо темное, чем его конец. Острый кончик иногда выхватывал частицы бумаги, и буква выходила "дерганной".
В некоторых тетрадях записи оставляло совсем другое перо: с круглым кончиком. Тут же вспоминаю поршневую ручку, которая окунаясь в пузырек, засасывала в свое чрево приличную порцию чернил. Такого количество хватало на страницу текста, а то и больше.
Из потрепанной картонной папки вывалилось несколько листков с одинаковым типографским текстом. Слова переворачивают душу: "Внимание, пропал человек! 2 апреля 1963 года из дома ушел и не вернулся Петр Васильевич Горбатовский. На вид 60 лет, рост высокий, худощавого телосложения. Особые приметы - немой, на пальцах рук отсутствуют ногтевые фаланги. Был одет..."
Мне было около четырех, когда я в последний раз видела дядю Петю - так его звала мама. Он сидел у окна, выходящего в сад, отрывал мякиш от буханки хлеба и засовывал в рот. Когда я подошла к старику, он и мне протянул кусочек, а я обратила внимание на его пальцы, которые сильно поразили мое детское воображение. Вместо привычного ногтя там росла продольная черная пластина, шириной не больше двух миллиметров. Позже я узнала, что его ногти деформировались из-за обморожения, полученного в шестнадцать лет - "белые" дважды водили его на расстрел, пытаясь выяснить, где прячется красноармейский отряд. В то время все уцелевшие Горбатовские жили в северном Казахстане. Бабушка не разрешила мне взять хлеб, и Петр покорно убрал руку.
Пропавшего дядю Петю так и не нашли.
Следующая находка заставила сердце тревожно сжаться. В треугольниках я сразу узнала письма с фронта. Их всего четыре. Бумага почти коричневого цвета, но короткие послания написаны чернилами. Почерк четкий, видно было, что человеку приходится писать много.
Это письма от бабушкиного брата Павла. В них тревога за Дусю и маленькую Александру. Внизу обязательная приписка передать привет Петру. О себе всего пара слов. "Жив, здоров".
Помню дядю Павла, хотя он был нечастым гостем в доме бабушки. Чиновника, занимающего высокую ступень в партийной иерархии, привозил черный автомобиль с блестящими хромированными деталями. На ногах дяди Павла красовались такие же черные, начищенные ваксой, туфли, а в руках раздувался от важности кожаный портфель. Старший брат бабушки был высоким, худощавым, с благородной сединой и вечно усталыми глазами. Он трепал меня по кудрявой голове и проходил дальше. Эти письма я откладываю в сторону.
В череде бумаг вдруг нахожу необычную, какую-то "ненашенскую". Не могу описать ее отличие, оно едва уловимо, но бумага определенно лучшего качества, чем попадалась до этого, как-то светлее и глаже. Развернув листок, я понимаю, что это тоже письмо, но оно написано на английском языке. Выхватываю первые слова и не могу читать дальше. От волнения руки потряхивает, текст из-за слез расползается. Бросаю все: стопки неразобранных бумаг, тлеющие клочки в ведре и спешу в дом. На столе разглаживаю листок, включаю настольную лампу, протираю тыльной стороной ладони глаза и замираю.
Это письмо от Алекса! Того самого американца, что был выслан из нашей страны на следующий же день после свадьбы. Мне не стоило смотреть в конец письма, чтобы понять, кто являлся адресатом. Дорогая моя Дока - так только Алекс называл мою бабушку, видимо имя "Евдокия" произнести иностранцу было затруднительно. О существовании Алексе я узнала, нечаянно подслушав разговор дяди Павла и бабушки. Старший брат выговаривал ей сердитым голосом, а бабушка плакала.
Порывшись в шкафу, я нашла словарь и начала переводить. Переводчик из меня никакой, фразы звучали как канцелярские, но к концу письма я безудержно рыдала.

"Дорогая моя Дока! Как ты? Все ли у тебя в порядке? Это девятое письмо к тебе, но я не получил ни одного ответа, поэтому сильно переживаю, дошли ли мои весточки до тебя. Я отправлял их через наше посольство, но Советский Союз - закрытая страна, и мне не смогли ответить, получила ли их ты.
На всякий случай напишу еще раз о себе. Я не забыл тебя и по-прежнему считаю женой, хотя мы провели в этом статусе всего один день и одну ночь. Когда я оставлял тебя тем утром, думал, что это ненадолго, срочная командировка закончится, и мы опять будем вместе. Я даже злился, что ты плачешь, как будто мы расстаемся навсегда. Прости меня за это.
Мне не дали собрать вещи, сразу привезли на аэродром, и через пять часов я был уже в Лондоне. На все вопросы были уклончивые ответы, знаю лишь одно - мне отказано в посещении СССР. До сих пор не понимаю, что могло произойти? Но буду добиваться нашей встречи, не оставляю надежды увидеть тебя вновь и осуществить наши планы по переезду в Вашингтон. Пока обустраиваю дом, мне помогает Сара, она сшила чудесное одеяло для тебя. Ты помнишь, что Сара - моя младшая сестра?
Недавно мы ездили с ней в Нью-Йорк на бродвейский мюзикл "На цыпочках". Саре понравилось, но я не оценил музыку Ричарда Роджерса. Не мое это. Больше люблю слушать блюз. Ты же слышала джазовые композиции Бесси Смит, ее превосходный голос? Осенью прошлого года я был на ее шоу "Звёзды над Бродвеем" в нью-йоркском театре Аполлон. Так жалел, что тебя не было рядом! Мы обязательно сходим на ее концерт.
Да, Сара передала тебе небольшой подарок, она говорит, что тебе непременно понравится. Эта книга, написанная домохозяйкой, называется "Унесенные ветром". Все женщины вокруг сошли с ума от романа Митчелл. Сестра прожужжала уши про некого Рэта Баттлера. Книгу с этим письмом передам коллеге, он сейчас вместе со мной в Лондоне на конференции и отсюда едет в Москву. У него есть адрес твоего брата Павла. Ты можешь через Олби передать мне ответ. Я очень жду! Так будет надежнее, чем через посольство.
Пиши обо всем! Как ты прожила эти восемь месяцев? Как твое здоровье? На свадьбе ты была бледна, но я списал это на волнение. Знаю, твои братья поддерживают тебя и не дадут в обиду.
У меня все хорошо, работы много, наше конструкторское бюро завалено заказами. О, ты слышала, что в начале марта совершил свой первый полет дирижабль "Гинденбург"? Это потрясающее событие, но я уверен будущее за самолетами, а не за этими медлительными и опасными монстрами.
Пора прощаться, заканчивается ланч, и все делегаты опять собираются в зале, это последнее заседание, вечером уже вылетаю назад, в Штаты.
П.С. Я люблю тебя. Вспоминаю твои губы. Я обожал их целовать. Надеюсь, скоро увидимся, и я опять почувствую их вкус. Я не сдамся.
Твой Алекс. 20 ноября 1936 года".

...

натаниэлла: > 12.03.15 12:24


Привет!
Да, чего только не найдешь, разбирая старые архивы.
taty ana писал(а):
Вот запись сделана «химическим» карандашом. Я однажды в детстве видела, как бабушка писала им. Она облизывала грифель, после чего он на бумаге оставлял чернильный след.

вот спасибо за это! такая мелочь - а приятно. Забыла совсем, но, прочитав, вспомнила, что и у меня в детстве был такой карандаш, который я украдкой стащила у дедушки.

Письмо Алекса - грустное, светлое, пронзительное. Жаль его.

...

Тина Ти: > 13.03.15 00:26


Эти фрагменты уже ушедшей от нас чьей-то жизни у меня всегда вызывают чувство грусти. Мне всегда интересно узнавать что-либо о тех, кто был до нас. Как жили, о чем думали, о чем мечтали. Вот какие-то такие сумбурные мои мысли, но пишу то, что на душе.
Татьяна, спасибо за Ваши рассказы-жемчужинки именно в этой теме.

...

taty ana: > 20.03.15 18:07


 » Титул. Пять пар обуви моей бабушки

Всем привет! Посмотрите, какую красоту к этому рассказу сделала Нина!

...

Тина Ти: > 20.03.15 18:52


Очень красиво, волшебная нежность ушедших времен. За красоту спасибо автору.

...

taty ana: > 21.03.15 13:11


 » Разворот от Нины neangel. Пять пар обуви моей бабушки.

Еще одна красота от Нины!

...

Зарегистрируйтесь для получения дополнительных возможностей на сайте и форуме
Полная версия · Регистрация · Вход · Пользователи · VIP · Новости · Карта сайта · Контакты · Настроить это меню


Если Вы обнаружили на этой странице нарушение авторских прав, ошибку или хотите дополнить информацию, отправьте нам сообщение.
Если перед нажатием на ссылку выделить на странице мышкой какой-либо текст, он автоматически подставится в сообщение