Марьин затон

Уже спускаясь по трапу на берег, Андрей вспомнил, что не проверил электронную почту и входящие звонки. Он чертыхнулся про себя, но остановиться и достать телефон из рюкзачка, висевшего за спиной, не рискнул – одно неловкое движение, и ты уже барахтаешься в воде на потеху остальным пассажирам. Тут же бросятся снимать на телефон и выкладывать в youtube. Клоуны…Оглянувшись и скользнув взглядом по туристам, Андрей заметил на палубе теплохода Максима и помахал рукой, стараясь привлечь его внимание.
- Макс! – голос потонул в людском гомоне и раздающейся с пристани громкой музыки.
Черт, черт, черт знает что такое! Неужели люди каждый день слушают эти ужасные звуки?!
Андрей ступил на берег и решил дожидаться Максима прямо у трапа. С пристани ему открылся вид на город, утопающий в зелени рябин, и сияющие на солнце маковки и белокаменные стены монастыря. «Монастырь-то женский», - подумалось нечаянно. – «Сюда бы Ирму упрятать…И нет больше проблем!» Он усмехнулся и потянулся в рюкзак за телефоном. Андрей мог бы сейчас поклясться, что Ирма звонила ему, и не один раз. Ищет повод для встречи, но больше он не поведется на ее женские уловки. Пусть ищет другого дурака! Пропущенных звонков было четыре: три от Ирмы, как он и догадывался, а четвертый от человека, с которым он сейчас бы предпочел не общаться. Поразмышляв минуту, Андрей удалил входящие звонки и отключил телефон. Не время. Ему пока нечего сказать этому человеку. Сначала нужно увидеть все и оценить своими глазами. ПА после и поговорить можно.

Я от дедушки ушёл,
Я от бабушки ушёл,
И от тебя, волк, убегу.
© Колобок

2 августа. Ночь

Громкая музыка словно стремится взорвать мои барабанные перепонки, в то же время как и Наташка - перекричать её, рассказывая об очередном козле, которому, оказалось, нужны были лишь деньги её дяди. Не понимаю я подобных поступков девушек. Как можно выбирать того, кто интересуется только деньгами. Уж лучше быть одной, чем с подобными экземплярами. Но вслух я конечно этого не говорю, по крайней мере, этой девушке, которая сейчас роется в своей сумочке в поисках “снежка”.
- Дашь мне тоже? Хочу хоть на несколько часов забыть ссору с отцом.
- Конечно, но не здесь, идем, - и подруга поднимается, таща меня за собой в сторону вип-кабинок. Отодвигаем одну из занавесок и, не обнаружив там никого, заходим.
- А что, твой папаша снова приставал к тебе с нравоучениями?
- Хуже, - вытряхнув белый порошок на стеклянный столик, достаю кредитку из кошелька и начинаю рыхлить кокс, сооружая две дорожки. - Ему взбрело в голову, что надо выдать меня замуж.
Зажав одну ноздрю, делаю глубокий вдох другой через обрезанную трубочку для коктейля. И почти мгновенно чувствую эффект, сперва как легкая щекотка в носу, а после и в ощущениях всего тела, словно чувствительность кожи увеличивается в сто раз. Откидываюсь на мягкий диван, понимая, что теперь даже жуткие воспоминания о скандале дома уже не волнуют меня.
- Да ну на! - Наташка повторяет те же манипуляции, что и я, вдыхая белый порошок. - М-м-м, отличный кокс. Но про отца, он что, хочет раньше времени стать дедушкой?
- Понятия не имею. Наверное, ему надоело постоянно посылать за мной своего пса.
- Ты про Саню? А мне он нравится, - Ната мастерит себе вторую дорожку. - Такой вечно серьёзный и неулыбчивый, что так и хочется проверить насколько хватит его выдержки.
- Вот и забери его себе, пусть за тобой следит днем и ночью. Я начинаю думать, что он натыкал камер даже в моей ванне.
- Эх, будь у меня такой парень рядом, я бы точно затащила его в постель. Уверена, он знает, что нужно делать там.
- Фу, Наташа, перестань, - подаюсь вперед и вновь вдыхаю кокаин, понимая, что теперь моё восприятие изменяется, делая голову легкой и пустой, словно воздушный шарик. - Я хочу танцевать.
Слегка неровной походкой направляюсь на танцпол, а в мыслях почему-то прокручиваются последние слова подруги.
"Как можно хотеть такого, как Саша? С ним же только со скуки умереть. Ни разу он не нарушил поручений отца, словно на самом деле верный пес, который слушается хозяина."
Внезапно мне в голову приходит мысль заставить его скинуть эту маску серьёзного мужчины, ведь только сейчас до меня доходит, что я ни разу не видела его улыбки. И опять вспоминаю последние слова Наташки про секс.
"Может быть, действительно он хорош, но где гарантия, что он не даст подробный отчет моему папаше о том, как я “это” делаю?"
Минуту спустя на танцполе раздаются первые аккорды Мaruv и её “Drunk Groove”, и я начинаю танцевать, сперва с одним молодым человеком, потом со вторым, потом появляется третий и, прижимая к себе, лезет целоваться. Но я не хочу этого и ускользаю, чтобы зацепить ещё одного ухажера, которого сама, танцуя, целую крепко, толкаясь языком меж его губ. Но и этот мне наскучивает, поэтому толкаю парня в плечи и разворачиваюсь, чтобы нос к носу столкнуться с отцовским телохранителем.
- Опять ты, - продолжая танцевать, делаю вид, что не замечаю его.
- Вася, мне кажется, с тебя достаточно, - почти кричит он мне на ухо, так как в центре танцпола музыка гремит так, что не слышно даже собственного биения сердца.
- Да? И кто это сказал, ты или мой папаша? - разворачиваюсь к Ковальскому спиной и начинаю тереться в танце о грудь и живот мужчины. - Возвращайся к нему и скажи, что с меня хватит этой гиперопеки. Я уже большая девочка.
Поднимаю руки и завожу их за голову, обвив шею Александра и извиваясь в танце. Какой-то бес, сдобренный приличной дозой “снежка”, заставляет проделывать все эти манипуляции, словно желая вызвать реакцию. Но я так и не получаю желаемого. Вместо этого ненавистный папин бодигард просто расцепляет мои руки у себя на шее и убирает их.
- Пора домой, Вася.
- Ненавижу тебя! - в сердцах выкрикиваю ему в лицо и настолько быстро направляюсь на выход, насколько мне позволяют десятидюймовые каблуки. По дороге набираю номер подруги, которая осталась в чилауте: - Наташа, я уезжаю домой, пока отец, помимо Сани, не прислал сюда маски-шоу, - пропускаю её “у-у-у-у” и продолжаю дальше: - Я звоню, потому что ты обещала мне помочь. На той неделе когда мы разговаривали, - оборачиваюсь, чтобы убедиться, что охранник не последовал за мной сразу, и удостоверившись, что меня не подслушивают, договариваю, - мне нужен этот дом, хотя бы на несколько недель, чтобы скрыться и доказать отцу, что я не такая уж и беспомощная, как он считает.
- Хорошо, я скину его тебе завтра утром. Сейчас слегка занята, - на заднем плане слышу смех и голоса, означающие, что Наташка нашла себе компанию. В этом плане я даже завидую подруге, ведь дядя дает ей деньги, не следя за каждым шагом, в отличии от моего отца.
- Поехали, - как всегда немногословен, но при этом на удивление исполнителен, Александр Ковальский появляется на улице и почти силой ведет меня к машине, ухватив за руку повыше локтя. Спектакль “Отпустите. Мне больно!” мы уже проходили, и после двух моих взбрыков мужчина не ведется, поэтому, даже когда действительно больно, я упрямо замолкаю, прикусывая щеку изнутри.
Телохранитель подводит к автомобилю и открывает заднюю дверь, я сажусь и откидываюсь на сиденье. Саша обходит машину и садится за руль, затем выезжая на проспект, по прежнему хранит молчание. Это бесит, особенно когда больше никого нет рядом, с кем можно было бы поговорить. Достаю телефон и набираю сообщение, понимая, что очнувшись утром, Ната и не вспомнит, что обещала мне. Только отправив сообщение, прикрываю глаза, позволяя мерному покачиванию отличного автомобиля нести меня вперед в золотую клетку, называемую домом.
Но моя дремота длится недолго. Спустя пять минут я распахиваю глаза, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. Никогда не думала, что меня может укачать в машине, но в пьяном состоянии, ещё и под наркотиками, вообще не стоит закрывать глаза, пока транспорт движется.
- Остановись.
- Мы скоро приедем, и мне не хочется снова искать тебя по всему городу.
- Меня сейчас вырвет, останови немедленно машину! - тянусь открыть окно, но задние стекла заблокированы водителем, как и дверь.
Саша быстро вертит руль, съезжая на обочину, и разблокирует двери, а я же только и успеваю, что спустить ноги и сделать шаг от машины, как всё содержимое вырывается на свободу. Лишь когда остаются пустые спазмы, понимаю, что Ковальский держит мне волосы, чтобы я и их не испачкала так же, как свои туфли от Джимми Чу. Вытерев рот предложенной салфеткой, ощущаю откат, словно перенесла тяжелую болезнь, и слабость во всем теле, так что руки и ноги дрожат. Саша помогает мне вновь сесть в машину, но на этот раз усаживает спереди, не забыв пристегнуть ремнем безопасности. Потом снова садится за руль и трогается с места. И всё это мужчина проделывает молча. Как и дома, помогая мне выйти из машины. Но есть хотя бы бонус для меня - отца нет, он улетел куда-то на встречу, а это значит, что всё получится.
Ни слова не говоря, поднимаюсь в свою комнату, на ходу скидывая одежду и ничуть не стесняясь посторонних глаз. Лишь в своей спальне прислоняюсь к двери, позволяя себе немного выдохнуть и спланировать. Ведь не могу же я сбежать в одном платье. Нужно собрать денег и, скорее всего, взять наличность, потому что вряд ли в такой глухой провинции, как Рябинов, будут принимать карточки.
Поэтому вместо сна, начинаю собирать вещи, надеясь, что утром мне удастся улизнуть из-под носа телохранителя. Лишь когда застегиваю замок сумки, позволяю себе забраться в душ. И только после этого опускаюсь на мягкие подушки, позволяя сну забрать в свои объятия, хоть и ненадолго, так как в десять утра меня будит телефонная трель.

3 августа

- Алло, - голос такой хриплый, будто я всю ночь орала в караоке.
- Ну как ты? Всё же последовала моему совету?
- Какому ещё совету?
- Затащила красавчика в постель?
- Какого ещё красавчика? Я уехала одна из клуба.
- Одна да не одна. Я видела, как ты танцевала с ним.
- Да о чем ты вообще, дурёха? - тру ладонью лицо, стараясь прогнать сон и понять, о чем болтает эта ненормальная девица. - Меня увез Сашка, а не один из тех, с кем танцевала. Кстати, я и не помню их лиц.
- Так и я про него. Видела бы ты его лицо, когда терлась об него, как похотливая кошка. У бедняги было такое выражение, словно ты своими руками сжала его причиндалы. Я была уверена, он хорошенько спустит пар с тобой.
- Да как тебе такое только в голову прийти могло! Чтобы я и Сашка…
- Ну, а что? Каждый судит по себе. И вот я бы не отказалась испытать на себе его серьёзность, - от своей “остроты” подруга хихикает.
- Ты зачем звонишь?
- Ах да, я написала сообщение тебе, но ты его не прочитала. Вот и позвонила, решив, что ты так увлеклась своим хранителем тела, что ничего не видишь. Кстати, ты поэтому хочешь уехать в провинцию, чтобы там попробовать кусочек сладенького пирога под фамилией Ковальский?
- Нет, не поэтому. Он работает на отца, а значит, нам не по пути.
- Тоже мне нашла препятствие. Ну в общем, заедешь ко мне за ключами, но знай, там всё запущено. С тех пор как умерла бабушка, я там и не появлялась ни разу, поэтому даже смутно не представляю, на что похоже тамошнее жилище.
- Мне без разницы, главное, подальше.

Попрощавшись и не став слушать сальные шуточки подруги, касаемые Александра, заставляю себя сползти с кровати и, через головокружение и легкую тошноту, забираюсь в ванну. Горячая вода волшебным образом снимает напряжение, и когда тело расслабляется, позволяю себе подумать о прошедшем вечере, словах подруги и реакции мужчины.
Мне странно видеть ещё молодого парня, но с таким старым взглядом, словно он прожил не одну жизнь. Странный парень во всех смыслах. Ничем не увлекается, или может, я просто не знаю о его увлечениях. Но с девушками точно не флиртует, раз проводит столько времени на службе у отца. И даже я, как бы не провоцировала, никогда не получала нужного эффекта. Напрашивается лишь один вывод: Александр играет в другой лиге. Сама не замечаю, как от этой мысли мне становится грустно. Пусть не я, но какая-нибудь другая девушка заслужила бы это “счастье”.
Спустя полчаса я, приведя себя в порядок, спускаюсь к завтраку и застаю там - кого бы вы думали? - да, личного телохранителя отца.
- Будешь кофе? - словно ничего вчера не было, спрашивает мужчина, на что я киваю. Это мой шанс. Шанс сбежать подальше отсюда и избавиться от такого назойливого внимания.
Как только мужчина отходит налить в турку воды и засыпать туда кофе, быстро кидаю заготовленную заранее таблетку снотворного в его чашку. Маленькая пилюля с шипением быстро растворяется в горячем напитке, а горечь кофе скроет привкус лекарства.
Через пару минут Саша ставит передо мной дымящуюся чашку, и я делаю глоток, прикрывая глаза. Никто никогда не варил мне такого вкусного кофе, как Ковальский. Но сейчас мне куда важнее, чтобы он допил свой. И он допивает, слегка хмурясь и тряся головой, словно пытается прогнать наваждение.
- Что за черт? Ты мне что-то подмешала?
- Всего лишь маленькая таблеточка снотворного. Нужно съездить кое-куда по делам, а лишние уши и глаза мне совсем не нужны.
- Как ты…
- Тебе полезно отдохнуть, - встаю и помогаю едва стоящему на ногах Ковальскому дойти до дивана. Там же и укладываю его. И чувствуя едва ощутимый укол совести, накрываю еще шерстяным пледом. Лишь после того, как убеждаюсь, что мужчина не проснется, возвращаюсь в свою комнату и забираю сумку.
Пять минут, и я уже выезжаю на шоссе, ведущее из пригородного поселка в сторону столицы. Мне нужно успеть покинуть Москву с ключами и адресом городка из глубокой провинции. И это получается. Правда не так быстро, как мне бы того хотелось - пробки тормозят на въезде в Москву до самого дома Натахи. Но после, словно горит зеленый свет. Даже в банке удается снять большую часть наличных, используя лишь водительские права. На них я и арендую авто каршеринга, чтобы никому из ищеек отца не удалось найти меня так быстро, как папаше бы того хотелось.
Четыре с половиной часа, и я въезжаю в неприметный провинциальный городок под названием Рябинов, стараясь не смеяться слишком громко, пусть и в салоне авто. Осталось найти нужный дом. Вот только вечером на улицах не так много людей, придется плутать ещё какое-то время.
Однако удача улыбается мне. Притормозив на пристани, окликаю гуляющую девушку:
- Простите, не подскажите, как мне найти дом четырнадцать по улице Ленина?
- Так вы внучка бабы Аси?
- Не совсем, но мне нужно туда.
- Вот по этой улице, потом направо, затем налево и до упора. Как упретесь в лес, там и дом её будет. Такая синяя калитка, повисшая на одной петле.
- Спасибо большое, - улыбаюсь в ответ, - а у вас всегда так пустынно?
- Нет, просто сегодня все собираются в трактире на вечер русского шлягера.
- Господи, трактиры, шлягеры, словно я не только город сменила, но ещё и время, - бубню себе под нос и снова обращаюсь к девушке: - И где же этот ваш трактир? Хоть посмотрю, что за диковина такая.
- От набережной по прямой вон туда. Мимо не проедете, это один из самых высоких домов в городе: целых два этажа с крышей.
Не понимаю я местной гордости, особенно какими-то трактирами, но следую указаниям. Главное, потом не забыть дорогу к дому бабы Аси. Через пятьсот метров уже торможу возле светящейся вывески “Купеческий двор”.
- Черт, ну и фантазии у местных рестораторов, осталось только найти в этом городишке караоке-клуб “Соловьиные трели”.
Усмехаясь своим идеям, выбираюсь из машины, прихватив с собой сумку с вещами, и направляюсь внутрь, внезапно понимая, что кроме кофе утром и бутера от Натки в дороге, я ничего не ела. А времени на часах уже пять вечера.

3 августа

- Говори! Ну! - слышу громкий крик над ухом, но даже не поворачиваю головы. Незачем доставлять удовольствие гниде, которая стоит с направленным на меня дулом калаша и считает себя богом. Но вот незадача, нет никаких богов. А даже те, которые возомнили себя ими, прекрасно истекают кровью от множественных ран, громче прочих моля о пощаде. - Считаю до двух. Раз…
"Два," - произношу мысленно как раз в тот момент, когда раздается выстрел, и вместе с прошивающей грудную клетку болью, землю сотрясает взрыв.
- Сдохни, тварь, - хрипло шепчу, а может, мне только это кажется. Все рецепторы, слуховые, зрительные, осязательные, заглушены от переизбытка информации, и мозг с трудом воспринимает происходящее. Но не унять радость от осознания того, что мой план удался.
"Пусть и с потерями," - мысленно подвожу итог на грани бодрствования и вечного сна, понимая, что из этой передряги мне уже не выбраться.

Пробуждение, мягко говоря, неприятное. И тому причина не только сон из прошлого, но и не радужное настоящее. Перед глазами еще белая пелена, как последствие принятия снотворного, подло подброшенного мне в кофе.
"Расслабился? Посочувствовал? Подумал, что со временем твоя забота и участие что-то изменят? Хрена с два! Делай то, за что тебе платят. Ни больше, ни меньше. А не пытайся помочь и направить на путь истинный по доброте душевной. Ты - не друг, не сват, не брат. Да и вообще не мужчина в ее глазах. Нечто бесполое и весьма обременительное, на присутствие которого можно не обращать внимание или же вообще избавиться. И плевать, что за это тебя могут снова уволить. Найдут же другого, вообще не проблема."
В венах уже вместо крови закипает ярость. Хочется сорваться с места, немедля найти и сомкнуть руки на тонкой шее непослушной девчонки, которая не только себе, но и окружающим людям портит жизнь.
Не раскрывая глаз, пытаюсь встать и нащупать хоть что-нибудь в качестве опоры, но с первого же шага натыкаюсь на стул. Боль пронзает колено, и с губ неконтролируемо срываются злые проклятия. Но неудачи на этом не заканчиваются. Потирая ушибленное место, отпрыгиваю назад и, как на зло, запутываюсь в непонятно откуда взявшимся пледе. Грохот от моего падения оказывается громким даже для меня.
- Убью, - почти рычу, откидывая связывающие меня путы, но подняться на ноги не успеваю. Телефонный звонок, который нельзя пропускать, застает меня на полу. - Слушаю, - рявкаю в трубку.
- Где Василиса? Зачем ей столько наличных? - Романов не разменивается на любезности, переходя сразу к делу. Потому приглушаю бушующее в душе раздражение, чтоб оно хотя бы не проявлялось в голосе, и отвечаю:
- Я не знаю. И это ответ на оба ваши вопроса. Ваша дочь подсыпала мне снотворное и сбежала, - затуманенный взгляд на часы, - два с половиной часа назад. - Я проштрафился, как новичок, но умею признавать свою вину.
- Какого черта? Найди ее! Хоть из-под земли достань, но я должен знать, где она, с кем и почему, - шеф пылает гневом, и я легко могу его понять. Проблем Василиса Романова доставляет много. Любящему папаше не раз доводилось заносить деньги ментам, чтоб они не заводили дело на его кровиночку. Ни когда она в пьяном виде села за руль и разнесла витрину ювелирки, ни когда Васю словили в компании наркоманов с кокаином в сумке, ни когда пришлось заставить исчезнуть паренька, посмевшего "девочку" обидеть. Романов позволял своей дочери слишком много, хоть и пытался быть строгим. И итог такого "воспитания" виден во всей красе.
- Понял. Сделаю, - киваю в подтверждение своим словам, давая обещание больше себе, чем шефу. - У меня есть мысли, откуда начать поиски.
И в моих словах нет лжи. Девчачья дружба - дело сложное и во многом непонятное, но Наталия Елисеева может знать, куда ее подругу понесло прямо с самого утра.
- Рассказывай, - не снимая солнцезащитных очков, наступаю на девушку, которая пытается скрыть свой страх надменностью и напущенными женскими чарами.
- Александр, вы зашли не вовремя, я не готова принимать гостей. Но быть может, вы желаете чаю? - с женского плеча словно бы случайно соскальзывает тонкая бретель неглиже, и ее не собираются возвращать на место.
Переступаю порог квартиры, тем самым вызывая восторг в глазах "соблазнительницы", и прикрываю за собой дверь. Свидетели не к чему. Затем снимаю очки, пронзая злым взглядом "цель", и наступаю, пока не загоняю девушку в угол. Ее дыхание учащенное, зрачки расширены, а сердцебиение зашкаливает, если судить по пульсации вены на шее. Девица готова и на все согласна. Но меня не прелести ее интересуют, а телефон, который она держит в руках. Забираю десятый айфон из дрожащих пальцев и, так и не проронив ни слова, начинаю искать переписку подружек за последние дни. И мне улыбается удача, первый раз за этот гадский день. Необходимая информация содержится в последних двух сообщениях: просьба и адрес. Большего я не могу и желать.
- Ты что о себе возомнил?! - девушка вскоре отвисает, осознав, что ее просто использовали, а потому вся доброжелательность и учтивость слетают, как маска, являя миру истинное, совсем неприятное лицо. - Отдай немедленно!
Елисеева кричит, грозя именем своего дяди и другими "страшными" карами, но вырывать свой телефон из моих рук опасается, как и подходить ближе. Напротив, кутается в тонкий шелк халата, словно ища защиты.
"Благоразумно. Поучиться бы у нее Васе," - замечаю мысленно, а вслух:
- Благодарю, - киваю и протягиваю айфон хозяйке, после чего беспрепятственно покидаю квартиру.
Сев в авто, забиваю в навигатор тот самый адрес и выруливаю на шоссе, прочь из столицы. Рябинов не близко, и попаду я в городок только к сумеркам. Но будем считать, что я даю беглянке фору. Ведь так интереснее.

3-е августа, пристань.

К песням и частушкам бабы Шуры я привыкла, и это шло фоном. Но вот это, этот вот вой - все, привет! От неожиданности чуть не выронила фотоаппарат (да, не новый, но с огромным трудом купленный, между прочим!). На лавочке сидели двое, ну, один на лавочке, егерь, лесник или как-там его, Роман Левчук, теперь местная телезвезда, а рядом сидело чудовище, издававшее жуткие звуки. Псина прижала уши, закрыла глаза и со всей возможной старательностью и самозабвенностью пела. Пела так, что хотелось утопиться! Возможно, оперной дивой мне не стать, но диплом музыкалки все таки подразумевает наличие хоть какого-то слуха. Зуб даю, псина "помогала" бабе Шуре. Дуэт получился такой... душераздирающий, я бы сказала. Если не заткнутся, то туристы вздернутся на рябинах или вплавь кинутся обратно.
Внезапно наступившая тишина оглушила. Вот оно, счастье!

Теплоход прибыл по расписанию, народ начал сходить на берег. Кому нужен фотограф в век смартфонов и селфи? Но 100 рублей за просто фотку и 200 за обработанную народ выкладывал не то, чтобы охотно, но выкладывал. А потому что я знаю все видовые точки и умею раскорячиться так, чтобы в кадр влезло все! От работы родителя был несомненный плюс - меня многие знали, много куда пускали и собеседником я была нескучным.

- Изумительный фото из нашего Рябинова взорвут ваш инстаграм лайками! - одна эта фраза сразу привлекала внимание. О да! Прикиньте, у нас тоже есть Интернет!

3 августа. Трактир

В трактире, на первый взгляд, все было в порядке. Но так могло показаться только неискушенному человеку. Ксюша, отвечавшая за ночную смену, оставила в беспорядке счета. На чучело медведя, встречавшее гостей у входа, был наброшен забытый техничкой, халат. Лиану не поливали, похоже, все выходные и даже на композиции, выполненные из сухой рябины, осела пыль.
Зоя, мысленно засучив рукава, принялась наводить порядок и закончила только, когда расчихавшись от поднятой пыли, посмотрела на часы и поняла, что теплоход уже на пристани и вот-вот появятся посетители. Хостес, будучи лицом заведения, должна выглядеть презентабельно и девушка кинулась к большому зеркалу, наводить марафет. Докрашивая глаза, она пыталась в зеркале увидеть, все ли привела в порядок, поэтому стрелки оказались не таким ровными, как могли бы быть.

Включая компьютер, она обратила внимание на записку, лежащую на клавиатуре. Оказалось, что это очередное распоряжение Егора.

Надо будет написать запрос Анне по электронной почте и не забыть повторить, если она забежит в трактир.

Ей нравилось здесь работать, она чувствовала себя важной и нужной, отдавая указания обслуживающему персоналу, и гордилась своими знаниями, беседуя с гостями. К сожалению, блеснуть знаниями иностранных языков пока не удавалось. "C'est la vie", как говорят французы. Но Зоя не стала унывать, поджидая посетителей, она вышла в интернет и пропала в вихре чужого воображения: прекрасные дамы махали платками, рыжие ведьмы разговаривали с конями, менестрели пели баллады, а рыцари сражались и непременно побеждали.
Егор снисходительно относился к ее увлечению и даже, кажется, одобрял. Во всяком случае, его фразу: «Сколько у вас в голове всякого…кхм…всего, Зоя» девушка посчитала комплиментом.

Утро 3-е агуста, пристань Рябинова


Бабье упрямство - страшная сила. Нет бы захлопнуть хлеборезку свою, как только Ромкин кобель взвыл, так Шурка чуть из юбок не повыскакивала, так надрывалась, старалась псину переорать. Или репертуар бы сменила, чтобы дуэт порушить. Так нет, вопили эти двое на два горла, что две бензопилы.
- Хех, Ромка, - попыхивая самокруткой, сказал Прокофьич, когда концерт закончился. - В Москве Куклачев с кошками выступает, а тебе впору уже своим песьим цирком гастролировать. И Шурку бери в солистки. Аншлаг обеспечен. Глядите, сколько твой кобель с бабкой народу собрали.
- Шурочка, давай-ка, грянь мою любимую, а? - Прокофьич притушил недокуренную самокрутку и аккуратно положил ее на край ящика.
И они вдоем с бабой Шурой затянули:
Лукоморья больше нет, от дубов простыл и след,
Дуб годится на паркет, так ведь нет -
Выходили из избы здоровенные жлобы,
Порубили все дубы на гробы...
Ты уймись, уймись, тоска у меня в груди,
Это только присказка, сказка впереди...

_________________

3 августа. Трактир.

Он успел. Спальню еще не убирали, так что все отлично. Тщательно убрав следы ночной бессонной ночи, переодевшись, Егор спокойно спустился в трактир. Пора и работай заняться.
Оксана уже сдала свою ночную смену, и исполнительная Зоя уже сидела за компьютером. Похоже проверяла обновления авторов, которых читала на Самиздате.

Егор улыбнулся про себя. Всеядность этой девушки порой умиляла. Но с другой стороны, кто он такой, чтобы ее осуждать? Да и работник она отличный.

-Доброе утро, Зоя! Я вижу ты нашла мою записку? Хорошо.
-Зоя, наши музыканты еще не просыпались? Как думаешь, может их разбудить? Хотя, время еще есть - успеют, - сам себе ответил Медведев.
-Ладно, Зоя, работай. А я буду у себя в кабинете.

Кабинетом Егор гордо именовал небольшую подсобку на первом этаже рядом с кухней. Теплое и уютное местечко.

Заслышав открывающуюся дверь в кабинет Егора, расторопная Агния тут же прислала ему на пробу новый гуляш.

Дегустировать что-то новое Егор любил. Эта часть его работы нравилась ему больше всего. Тем более, что Агния готовила отменно, и Егор понимал, что его трактир получил заслуженную известность во многом благодаря ее способностям и любви к кулинарии. Ее густая наваристая солянка снискала практически районную известность. А что уже говорить про пироги с рябиной? Их даже на свадьбы заказывали.
На десерт Егору принесли засахаренные ягоды рябины. Неожиданно, но вкусно.
Егор заглянул на кухню и лично поблагодарил Агнию за отличные блюда.

Агния растрогалась и привычно отмахнулась, покраснев как девчонка. Она всегда говорила, что не готовит ничего особенного, и что не за что ее хвалить. Егор так не считал, и знал, что его слова ей приятны и важны - а это главное.

На пристани было... шумно. Но не так, как бывает в больших городах. Скорее по-особенному, и дело было вовсе не в местном колорите. Что ж, раз уж приехала, ничего не остаётся, как насладиться теми деньками, которые тут проведу.
Мой взгляд начал прохаживаться по окружающим, когда я с целым ворохом "Извините", спускалась с трапа вниз. В основном прибывшие были обычными людьми. Правда, один как-то выделялся. Скорее всего, бизнесмен. Или крутой босс. Костюм дорогой, аромат парфюма приятный. Даже с расстояния ощущается, но использован в меру, так что ноздри не забивает.
Я достала смартфон и принялась короткими штрихами писать вдруг пришедший в голову сюжет. Работать, правда, на отдыхе не собиралась, но это и не работа. В голове вспышками появлялись яркие сюжетные линии, только успевай записывать. Можно было, конечно, использовать голосовые заметки, но частично сюжет уклонялся в рейтинг 18+. Представляю лицо окружающих, когда буду использовать характерные для такого жанра и НЦ словечки!

Большой босс для провинциалки.
Миллиардер для простушки.
Такое сейчас любят.

Я так увлеклась своими записями, которых успела настрочить целых несколько штук, что запнулась и чуть не полетела в воду. Меня поддержали под локоть и я машинально сказала "Спасибо". А потом отошла в сторонку, полностью увлечённая своим занятием.
"... встречает ту, которую он не видел много лет. Она ещё больше похорошела, но в глазах её - неизбывная грусть. Он богат, она - живёт очень бедно. Между ними вспыхивает страсть, но он всё ещё помнит обиду, которую она ему нанесла несколько лет назад".
Отлично! Снова быстро окинув взглядом народ на пристани, я принялась наблюдать за ними в поисках очередного вдохновения. А мне тут уже нравится. Если дело пойдёт и дальше, по возвращении домой у меня будет приличный костяк для будущего бестселлера.

вернусь через пару часов) Все роскошны)

Аня не могла сдерживать улыбку, наблюдая за встречей прибывшего парома. Не сказать, что репертуар Бабы Шуры отличался разнообразием, но когда к ней присоединялся хор из местных жителей, включая собак, это действо дало бы фору концертам московских артистов. И не важно, что в ноты некоторые не попадали, главное, что от души пели. А душа у русского человека - огромная и прекрасная как страна. Не видно конца и края.

Гости спускались с трапа, а Аня, по-прежнему сидя в своей небольшой будке, всматривалась в незнакомые лица и пыталась определить что-нибудь об этих людях. Не только женское любопытство в ней играло, но и интерес материальный, нужно было решить какие изделия больше всего могут приглянуться, кто матери шаль привезет, кто жене красивые прихватки и фартук, а кто дочке - косынку. Или кто-то из этих людей себе что-то возьмет на память о Рябинове? У Ани много где были вышиты красные ягоды, как сувенир могли пригодится, как предметы, которые будят воспоминания.

Восклицание юной девушки заставило Анну бросить взгляд на мобильный телефон. Права она, современные технологии и здесь место нашли, мирно соседствуют с традициями и привычным укладом.


Тут, вторя ее мыслям, на экране появился значок непрочитанного письма. Писали из трактира, делали заказ на салфетки и две скатерти к Рождеству. Анна уже работала для этого заказчика и была рада продолжать сотрудничество. Нужно будет посмотреть какой-нибудь морозный орнамент, поискать в вышеупомянутом интернете подходящие рисунки и предложить хозяину трактира несколько на выбор. Гроздья рябины под снежными шапками будут чудесно смотреться на столах, как ей кажется.

3 августа. Трактир. 11:00

Дела делами, но сегодня он не мог сосредоточится. Возможно виной всему была очередная бессонная ночь. Возможно. Наверное, давно пора было положить этому всему конец. Но он не мог. Пытался. Сколько раз себе говорил: «Хватит». И столько же раз не мог удержаться. Это было сильнее его. Пока сильнее.

Прекратив это бестолковое насилие над организмом, Егор пожалел себя, и разрешил сегодня не заниматься бумагами. Все завтра. А сегодня он найдет более интересные занятия. И полезные для бизнеса.
Собрав в импровизированный бумажный кулек остатки засахаренной рябины, Егор Станиславович Медведев решил выйти в народ.

Улыбчивая Зоя уже готова встречать прибывших туристов. Тем более, что одиннадцатичасовой уже прибыл.
- Угощайся, - с этими словами Егор щедро отсыпал девушке на чистый листок ягод. - Агния придумала. Думаю, что нормально будут раскупать.
-Так что держи оборону, а я пойду проверю наших приглашенных звезд, - с этими словами он пошел в сторону импровизированной сцены, где уже начали выставлять какую-то аппаратуру.

Таверна

Зоя так увлеклась, что появление Егора было для нее полной неожиданностью. Она только кивала в ответ на его вопросы.
Разозлившись на свою нерасторопность, Зоя перебросила волосы вперед, привлекая внимание к груди, и облизнула губы, как она надеялась, маняще. Но владелец таверны, похоже, не заметил ее маневры, а потом и вовсе поспешил уйти в кабинет.

Чего скрывать, пять лет назад Егор взволновал ее сердце, она была счастлива, когда ее взяли на работу. Казалось, мечта о принце вот-вот исполнится, но шло время, мужчина был с ней вежлив, а неловкие попытки флирта переводил в шутку. Зою штормило от отчаянной надежды до глубокого отчаяния. Сейчас она уже успокоилась и приняла свою неудачу, но несбывшееся порой тревожило душу.
Она вернулась от воспоминаний в настоящее время. Что там про музыкантов?

Через некоторое время она уже собиралась идти к Егору в кабинет с докладом. Но он вышел сам.

- Спасибо, - Зоя покраснела ни с того ни с сего.
И тут же заторопилась сказать:
- Звонили от поставщиков, сказали роз нет. Предложили заменить люпинами, я согласилась. В конце концов, недостающие в саду нарвем, и один вечер продержимся. У музыкантов гитара сломалась, зато бубен нашли.

- Есть, - и откозыряла в спину Егора.

3-е августа, утро

Омлет умял и чай выдул, хоть и мутно было на душе, очень мутно. Нет, отравы не боялся, другое точило. Сам себе не верил, что снова и снова задаюсь вопросами - а вдруг я ее больше не увижу?
А вдруг увижу? Тогда что?
На службу несся конем. От дома до отдела минут десять скорым шагом, иногда этот путь заменял утреннюю пробежку. В кабинете быстро переоделся в форму, которую предпочитал оставлять на работе в шкафу, а домой и из дома перемещаться в гражданке. Так меньше узнавали и приставали. А ведь поначалу очень хотелось, чтобы мое лицо каждый житель вверенного мне участка запомнил, чтобы перестали засланным казачком считать, за своего приняли, доверять начали.
Приняли. И доверием обложили со всех сторон. Порой пройти невозможно было по улице, чтобы кто-нибудь не подошел на судьбу пожаловаться. На мужа-алкаша, на соседку или соседа, который «еще по осени рубанок взял, да так и не вернул до сих пор, ирод».
Я не жалуюсь, это все дела житейские, их тоже решать надо. Да и я, когда сюда решил переехать, искал не изощренных страстей и интриг. Этого добра мне в городе хватило сполна, от того и сбежал.
Но иногда хотелось спрятаться вообще ото всех. Запереться в хате, доделать, наконец, ремонт и почувствовать себя дома. Надо было, наверное, не в участковые идти, а вон как Роман, в охотоведы. Я бы тогда и собаку завел, а сейчас такого позволить себе не могу.

...На утреннем разводе шеф орал, как в копчик раненый.
- В музее сигнализация за неделю шестой раз сработала! Мне Лебедев плешь проел, требует, чтобы я наряды к нему посылал для проверки ежедневно по сто раз. Где я столько народу найду? Мы же здесь не сопли на кулак мотаем. Бежин, смотайся, поговори, прояви заинтересованность проблемой, изобрази озабоченность и неравнодушие.
- Смотаюсь, изображу, - кивнул я.
- И еще, - начальник откинулся на спинку кресла. - Разведка донесла, что к нам едет представитель киношной братии, натуру искать для съемок сериала. Думаю, никому объяснять не надо, что для нашего города это может значить? Прошу все службы обратить особое внимание на обеспечение порядка. Будьте вежливы и внимательны к обращениям граждан. Ну, и так далее... - устало вздохнув, пробубнил он себе под нос.
В этот момент деловую совещательную атмосферу кабинета нарушил шум, ворвавшийся в приоткрытое окно с пристани - вой, крик, и все под звуки баяна.
- Да какого же лешего творится! - взвился шеф. - Что там устроили? Бежин, давай сначала на пристань, разберись.

...А на пристани давали концерт. Музыку, доносившуюся из транслятора, обычно успешно заглушала одна баба Шура. А сейчас она пела дуэтом с псом Романа Левчука. То еще испытание для слуха... «Пятый элемент» и ария Плавалагуны.
Вмешиваться я не стал, постоял, послушал, поржал вместе со всеми. Ничего страшного, никто не дерется, народу понравилось.
Собрался дальше по делам мотать, и показалось, что среди собравшихся на пристани в толпе увидел ее.
Золотистая коса до попы, стройные ноги в узких джинсах, курточка и рюкзак за плечами. Она? Или нет?
И имя вдруг вспомнил - Екатерина.

Палуба - пристань, утро по прибытии теплохода

Выйдя на палубу, максим осмотрелся. Вид открывался красивый. Что сказать – старинный купеческий город, как раз то, что нужно для сериала. Можно было, конечно и на "Мосфильме" все снять, но там платить надо, да и приелся уже этот исторический город – из сериала в сериал кочует. Сегодня в этом доме аптека, завтра – булошная, послезавтра снова больница, а через неделю – институт благородных девиц. Горки тоже в куче фильмов засветились. Максим на эти желтые здания с белыми колоннами уже смотреть не мог, а тут – свежо, ново. «Ага, никто в такую даль еще не заплывал», – посмеялся он сам над собой и пошел к трапу, когда услышал:

– Иду, иду, сейчас спущусь, – крикнул приятелю, пытаясь перекрыть гомон на палубе и двух стариков, безбожно не попадая в ноты, поющих Высоцкого. Хорошо поставленный на площадке голос Максима был услышан. Андрей остановился в сторонке, дожидаясь. Вот и прекрасно, сейчас спущусь и найдем какое-нибудь местечко бросить кости и поесть, – подумал он и только собрался спускаться, как какая-то девица едва не упала в воду, но матрос, дежуривший на сходнях, подхватил ее под локоток, не допустив катастрофы и затора на трапе.
Макс благополучно спустился вниз, мельком глянув на ту самую девицу, что чуть не упала – она продолжала что-то писать в смартфоне, не обращая внимания ни на что вокруг. Во дает, наверняка в инстаграм очередное фото выкладывает, как доехала и все такое, сю-пуси, всех целую, – он махнул рукой, обошел девицу-фотографа, зазывавшую сфотографироваться:

И подошел к Смирнову
– Ну что, Андре, пошли найдем приют для душ и телес. Есть же здесь какая-нибудь гостиница, постоялый двор, трактир. Хочется уже что-то съесть, да и о ночлеге стоит подумать или ты тут не задержишься?

3 августа. Трактир.

-Гитара у них сломалась, - про себя возмущался Егор, с нескрываемым раздражением наблюдая за подготовкой к концерту. В открытые окна доносилась какофония звуков с пристани и даже где-то подвывала собака или две.
-Этот крик у нас песней зовется, - ни к кому не обращаясь прокомментировала звуки, которые выдавливала из своей видавшей виды гармони баба Шура. Нет, Егор ее уважал. И даже где-то восхищался смелостью этой женщины. Не каждая вот так выйдет и споет, да еще и сыграет.
-И гармонь у нее всегда в порядке, в отличии от некоторых, - смерив тяжелым взглядом музыкантов, Егор ушел от греха подальше.
Тем более, что в трактире начали появляться туристы, и стоило проявить гостеприимство и рябиновское радушие.

3 августа. Пристань. Причаливает пароход.

Баба Шура вроде Рябиновского перископа, был в этом уверен.
День за днем носясь по "прериям" я мало знал местных, не связанных с моей работой. Мужичков охотников, собачников - да. А вот женщин... Жену Славкину, да бабу Шуру. Без её помощи мне никак не обойтись. У неё инфы на каждого больше, чем у КГБ.
Но на её смех откуда ни возьмись, как гриб боровик , выпрыгнул Прокофьич и давай снова затягивать песни. Скрипуче, нахально, но я и в самом деле оказался не к месту. Пароход пристал. У Шуры простывала самогонка под рушником.
Я решил пройтись по пирсу и удовлетворить любопытство Армана. Он шевелил кожаным носом и фыркал. Проходящие люди распространяли сильные запахи парфюма. Даже мне пришлось достать из кармана пачку "Примы" и вытянуть сигарету. Не курил уже лет двести. Зверь не любит табачного дыма. Но в такие моменты любил вдохнуть сладкий запах, проводя сигаретой под носом. Потом сигарета отправлялась за ухо, а пачка в карман.
Арман сидел возле огненно рыжей девчонки с фотоаппаратом. Как этот цвет называется? Зачем же я его с поводка спустил? Ах да, цвет. Нет, не помню. Шатенка, брюнетка, блондинка, лисица. Пусть будет лисица. Ровесница моей дочери явно ему приглянулась, может в доме этой девочки с утра жарили блинчики. Арман любит блинчики.

- Знаешь как эта порода называется? - спросил её, посчитав вариант без прелюдий самым простым. Девочка хотела заработать, а основы маркетинга гласят, что миром правят котики и собачки. - Это веймаранер, даже столичные штучки ценят редкости вроде него. Фото с таким экземпляром будут стоить дороже, только не разрешай им лапать пса, он уйдет.
Лисица молча слушала и смотрела во все глаза.
- Бабу Шуру видишь?
Кивнула.
- Я буду возле неё. Пса зовут Арман. Используй простые команды - сидеть, лежать, ходи. Ходит он на задних лапах неуклюже, осторожней. Поняла?
Кивнула.
- Далеко с ним не уходи. Будет не нужен скажи - домой, он найдет меня. Сегодня это твой напарник, пользуйся. Роман Викторович, - наконец протянул ей руку. Пожала нерешительно. Да ладно, освоится, Арман сам всё сделает пока я рядом. Пусть играет.
Сунул руки в карманы и не спеша пошел обратно к поющим старикам.



_________________