Молли Харпер "У хороших девочек нет клыков"

Фиби: 21.10.09 16:59

 » Молли Харпер "У хороших девочек нет клыков"  [ Завершено ]

Леди, встречайте новый перевод! Барукка переведет для нас роман "У хороших девочек нет клыков" Молли Харпер!
Бета - Оксана-Ксю.
Удачи, девочки!

  Содержание:

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: Talita; Дата последней модерации: 14.06.2012

...

Barukka: 21.10.09 17:05

 » Аннотация, вступление

Девушки, встречаем дебютную книгу писательницы!

Автор:Molly Harper/Молли Харпер.
Название: "Nice girls don't have fangs"/ "У хороших девочек нет клыков".
Серия: Jane Jameson/Джейн Джеймсон, книга №1.
Обложечка:
Количество глав: 22.
Переводчик: Barukka.
Бета-ридер: Оксана-Ксю.

ПОСВЯЩЕНИЕ ОТ АВТОРА:
Посвящается моей семье, не имеющей ничего общего с персонажами книги.
(Они заставили меня это написать).

БЛАГОДАРСТВЕННАЯ РЕЧЬ АВТОРА:
Благодарственная речь за помощь в написании первого романа – это то, что вы пишете и переписываете в своей голове в течение многих лет, не имея ни малейшей гарантии на то, что ваша книга будет издана, и заготовленная речь пригодится. И теперь я, похоже, не могу подобрать правильные слова, чтобы поблагодарить всех тех людей, которые помогли этому осуществиться. Большое спасибо моему мужу, Дэвиду, - я не могла бы пожелать более любящего, надежного мужчину. Хочу выразить признательность моим родителям за то, что позволили мне стать тем, кем я стремилась, даже если при этом кажусь немножечко странной. А также остальным членам моей семьи, которые не всегда понимали меня, но не переставали любить. Брэнди Брэдли, которая, несмотря на то, что является самой честной женщиной из всех, кого я знаю, не в силах сказать когда-нибудь хоть что-то хорошее. Стефани Эванс, самому лучшему агенту, о котором только может мечтать девушка – спасибо за терпеливость, проявленную при ответах на бесконечные электронные письма. А также необыкновенному редактору Дженнифер Хеддл, проявившей исключительное терпение в работе с автором-новичком.

Аннотация: Вероятно, именно подарочный сертификат в «Шенаниганс» стал для нее последней каплей. Когда детского библиотекаря и во всех отношениях хорошую девушку Джейн Джеймсон уволила ее отвратительная начальница, вручив при этом купон на двадцать пять долларов и картофельные чипсы вместо чека с выходным пособием, она решила уйти в загул, который наверняка войдет в городские легенды Хаф Мун Холлоу. По дороге домой в нее по ошибке, приняв за оленя, стреляли и бросили умирать. И лишь благодаря таинственному незнакомцу, которого она встретила, распивая неонового цвета коктейли, Джейн очнулась с крайне неподобающей для приличной девушки жаждой крови.
Теперь Джейн - свежеиспеченный получатель подарочной корзины от «Приветственного Комитета для только что восставших из мертвых» и ее жизнь-после-жизни - это то, к чему придется привыкать. Недавно скончавшаяся любимая тетя Джейн – теперь ее призрачная соседка по комнате. Ей придется симулировать дыхание и остерегаться покидать свой гроб в светлое время суток ради общения с семьей. Она вынуждена отказаться от любимых домашних блюд в пользу упаковки крови первой группы с отрицательным резус-фактором. А взаимоотношения с тем сексуальным, неуловимым вампиром, что обратил ее, продолжают бросать Джейн то в жар, то в холод. И, как будто этого было мало, похоже, что кто-то в Хаф Мун Холлоу пытается подставить Джейн и обвинить ее в серии убийств вампиров. И что прикажете делать приличной, восставшей из мертвых девушке?


Подарочная корзина от "Приветственного Комитета для только что восставших из мертвых", отделение штата Кентукки:
• Копия «Руководства для только что восставших из мертвых»
• Солнцезащитный крем SPF 500
• Пищевые добавки с содержанием железа
• Номера телефонов всех близлежащих дружественных вампирам банков крови и плазмы
• Шесть упаковок искусственно синтезированной крови первой группы
• Бутылочка протеина плазмы
• Нить для чистки зубов.

...

Barukka: 21.10.09 18:05

 » Глава 1

(Перевод - Barukka, бета-ридер - Оксана-Ксю):

Вампиризм: (сущ.)
1. Необходимое условие существования вампира, продиктованное потребностью пить кровь, также характеризуется чрезвычайной уязвимостью к солнечному свету.
2. Действия, направленные на преследование  третьих лиц с целью финансовой или эмоциональной  наживы.
3. Крупные неприятности.

Я всегда принадлежала к тому типу девушек, которые считают «стакан наполовину полным».
      Раздраженный взгляд, брошенный на меня Гэри, бочкообразным барменом «Шенаниганс»[1], дал понять, что, во-первых, я произнесла это вслух, а во-вторых, ему наплевать. Но в тот момент я была единственным посетителем, сидящим в псевдо спортивном баре в среду днем, и у меня напрочь отсутствовал когнитивный контроль[2], способный потребовать заткнуться.  Таким образом, у него не оставалось иного выбора, кроме как слушать.
      Я подняла бокал с остатками своего четвертого (пятого? шестого?) «Электрик лимонада»[3]. Он переливался голубым в лучах неонового освещения нарочито ярко оформленного интерьера «Шенаниганс», отбрасывая зеленые блики на желто-белую полосатую рубашку-поло Гэри.
         - Видишь этот стакан? Еще сегодня утром я не назвала бы его полупустым. Он наполовину полон. И я привыкла к этому. Вся моя жизнь была наполовину полной. Наполовину полная семья, полу заполненная личная жизнь, полу полноценная карьера.  Но меня это устраивало. Я свыклась с этим. Я уже говорила, что привыкла к этому?
      Гэри, в старших классах игравший за школьную футбольную команду, а ныне обрюзгший и отрастивший пузо, сильно напоминающее сдувшийся шарик, наградил меня суровым взглядом поверх стакана для пива, который в тот момент тщательно полировал.
         - Вы закончили? 
      Я опрокинула в себя оставшуюся в стакане водку, разбавленную голубым  ликером, и вздрогнула, когда алкоголь встретился с картофельными чипсами в моем желудке.
      Оба продукта угрожали развернуться и выйти на бис.
      Я зафиксировала себя в устойчивом положении не без помощи покрытой пятнами закругленной барной стойки и скосила глаза на кубики льда, оставшиеся в моем стакане.
         - И вот теперь моя карьера рухнула. Пропала, пропала, пропала. Абсолютно пуста. Как этот стакан.
      Гэри заменил вышеупомянутый стакан полным, взмахом руки прикинулся, что приветствует кого-то в обеденном зале, и сбежал, предоставив меня самой себе.
      Я прижалась лбом к прохладной поверхности стойки, и поежилась, вспоминая полный самодовольства тон «кошки, съевшей канарейку» в голосе миссис Стаблфилд [4], когда та произнесла:
         - Джейн, мне нужно поговорить с вами наедине.
      Всю оставшуюся жизнь эти слова будут отзываться эхом в моей голове, словно фраза из «Кэрри»[5].
      С громким «гм», госпожа Стаблфилд направилась ко мне, прерывая выполняемую мной расстановку книг Амелии Беделии и понукая зайти в ее кабинет. Вообще-то, единственное, что она сделала, это выгнула брови. Но у этой женщины наблюдалась фобия в отношении щипчиков для бровей. Когда она испытывала удивление/гнев/любопытство, это было похоже на большую серую моль, спасающуюся бегством. Движения ее бровей являли собой практически язык жестов.
      К моему прискорбию, «Бич подчиненных» вызывала людей «на ковер» для разговора тет-а-тет только когда у них были серьезные неприятности. Вообще-то она любила «снимать стружку» публично, чтобы (а) просто продемонстрировать персоналу как легко ей «посадить в лужу» любого, если захочет, и (b) показать общественности насколько ее угнетают распоясавшиеся, некомпетентные служащие.
      Миссис Стаблфилд никогда не была моей поклонницей. Мы неудачно начали наше знакомство, когда я высмеяла ее шляпу Матушки Гусыни во время «Урока чтения для малышей». Мне было четыре.
     Она принадлежала к тому типу библиотекарей, у которых  имеется надпись «Чтение должно быть познавательным, а не забавным» в виде нательной  татуировки. Она запретила заказывать DVD или видеоигры, способные привлечь «неправильную публику» (перевожу: подростков). Эта женщина позволила снабжать библиотеку «сомнительными» книгами, такими как «Над пропастью во ржи» и серией о «Гарри Поттере», зорко отслеживая, кто их читает. При этом исправно внося их имена в список «Потенциальных Нарушителей Спокойствия».
        - Закройте дверь, Джейн, - велела она, втискиваясь в свое рабочее кресло.
     Зад миссис Стаблфилд был примерно на одну ягодицу больше, чем это кресло способно было вместить, но она отказывалась заменить его на другое.
     Крошечная часть меня наслаждалась ее дискомфортом, в то же время готовясь к лекции о надлежащей расстановке на полках во время Недели Запрещенных Книг, или о том, почему библиотеке на самом деле не нужна коллекция аудиокниг на CD.  
        - Как вам известно, Джейн, комиссия штата сократила наш текущий бюджет на двенадцать процентов в следующем финансовом году, - изрекла миссис Стаблфилд. – Что в свою очередь ставит нас перед проблемой урезанного финансирования новых поступлений и программ.
        - Предлагаю отказаться от представлений Кукольного театра по четвергам, - вырвалось у меня. Я тайно ненавидела Ковбоя Боба и его кукол.
     У меня психологические проблемы с марионетками.
        - Боюсь, что все гораздо серьезней, Джейн, - возразила миссис Стаблфилд, ее взгляд метнулся к стеклянной двери за моей спиной. – Нам также придется сократить расходы на выплату зарплаты. Боюсь, что мы больше не можем позволить себе заведующего отделом юных читателей. Нам придется позволить вам уйти.
     Вероятно, некоторые из вас видели к чему все шло, но я – нет. Я получала степень магистра в библиотечном деле, зная, что вернусь в «родную» библиотеку, даже притом, что это означало работать с миссис Стаблфилд.
     Я – та, кто организовал в библиотеке кружок книголюбов для молодых матерей, которые отчаянно стремились улизнуть из дома в четверг вечером, чтобы немножко пообщаться со взрослыми людьми. Я также являюсь причиной того, что небольшая часть женского населения Холлоу теперь знает, что «Разум и чувства»[6] прежде было книгой, а уж потом кино. Я – та, кто настоял на проверке данных в картотеке посетителей, вот почему Жонглирующему Клоуну уже не окажут радушного приема в стенах нашего заведения. Я – та, кто провел две недели, стоя на коленях, в попытке отодрать от пола тридцатитрехлетний ковер в детском читальном зале. Я. Таким образом, в ответ на заявление о том, что в моих услугах больше не нуждаются, я могла сказать только «Ха?!»
       - Сожалею, Джейн, но у нас нет выбора. Мы обязаны рационально расходовать деньги налогоплательщиков, -  сказала миссис Стаблфилд, покачав головой в притворном сожалении.   Она пыталась выглядеть сочувствующей, но брови этой женщины были близки к исполнению самбы[7].
    - Ида уходит на пенсию в следующем месяце, - напомнила я о почтенном менеджере по возвратам. – Разве мы не можем сэкономить деньги, сократив ее должность?
     Очевидно, миссис Стаблфилд не ожидала, что я начну возражать, это лишний раз доказывало, что она никогда меня не слушала. Ее брови дважды дернулись, что я расшифровала как:  «Просто выметайся по-тихому».
    - Ничего не понимаю, - продолжала настаивать я. -  Отчеты о проделанной мною работе всегда были только положительными. Поток юных читателей увеличился на тридцать два процента с тех пор, как меня наняли на работу. Я вкалываю по выходным и даже ночами, когда все остальные заняты или больны. Это место – вся моя… На что, черт возьми, вы смотрите?
      Я обернулась, чтобы увидеть падчерицу миссис Стаблфилд, Поузи, стоявшую у главного стола. Поузи помахала рукой, весело раскачивая упакованным в пакет ланчем. Что-то подсказывало мне, что это не просто ранний пикник со злой мачехой. В сущности, Поузи была  безработной с тех пор, как устроила пожар в салоне-парикмахерской для четвероногих любимцев, суша феном микро-пуделя Битти Вэйд. Очевидно, лак для собачьих когтей, нагревательные элементы и длинношерстные породы – гремучая смесь. Это уже третья работа, потерянная Поузи в результате пожара, включая возгорания из-за пережаренного в микроволновке попкорна  в «Видео Киоске» и выпаренного досуха кофейника в «КОФЕтерии». Когда Поузи была безработной, она возвращалась в дом отца, который, так уж случилось, был также домом миссис Стаблфилд. Несомненно, моя начальница решила, что способна делить с Поузи один куллер, но не ванную. 
     Меня заменили. Заменили кем-то, для кого потребовалось бы рисовать картинки, чтобы объяснить десятичную классификацию Дьюи[8]. Тем, кого я принципиально ненавидела с шестого класса, когда она посвятила мне строки:
        “У розы цвет красный, фиалки черны.
         Что ж ты спереди плоская, как со спины?”
     Благодаря политике средней школы меня заклеймили как «Стружка-Джейн» вплоть до моего резкого скачка роста в старших классах. Что же до прозвища  «стружка», то подозреваю, что один из более умных друзей Поузи показал ей, как пользоваться словарем.
     Заметив меня, она застыла на середине маха. А я произнесла некоторые из тех семи непечатных слов, которые не рекомендуется произносить в приличной компании. Моя, скоро уже бывшая, начальница разразилась праведным негодованием.
     - Сказать по чести, Джейн, я не могу позволить кому-то, кто разговаривает на таком языке, работать среди детей.
     - Вы не можете меня уволить, - возразила я ей. – Я обращусь к правлению библиотеки.
     - Кто, как вы думаете, подписал приказ о вашем увольнении? – хорохорилась миссис Стаблфилд, придвинув ко мне бумагу.
    Я схватила документ со стола.
     - Он подписан вашей хорошей подругой, миссис Ньюсом. Это совсем не то же самое.
     - Она получила одобрение от других членов правления, - настаивала начальница. – Они очень сожалели о вашем уходе, но правда в том, что мы не можем вас себе позволить.
     - Но вы можете позволить себе Поузи?
     - Поузи приступает к работе в качестве сотрудника на неполный рабочий день. Ваши зарплаты несопоставимы.
     - Она устаревает пожары! – с шипением вырвалось у меня. – Книги, как правило, имеют свойство легко воспламеняться!
    Игнорируя меня, миссис Стаблфилд выдвинула ящик стола и достала конверт, в котором я надеялась обнаружить щедрую компенсацию и детальные инструкции относительно того, как сохранить медицинскую страховку и прокормить одну большую безобразную собаку, не получая зарплаты.
    Заключительным оскорблением стал акт вручения миссис Стаблфилд коробки, уже упакованной моими «личными вещами». Спотыкаясь, я брела через вестибюль на ногах, грозивших вот-вот подогнуться. Стойко игнорировала жизнерадостные приветствия посетителей, зная, что разрыдаюсь при виде первого же знакомого лица.
    Сев в свою машину, я оперлась лбом на раскаленный от солнца руль, и принялась глубоко дышать. Примерно час спустя, вытерла рукавом пошедшее пятнами лицо и открыла конверт с тем, что изначально приняла за чек с моим выходным пособием. Вместо него на пассажирское сиденье спланировал яркий желто-белый полосатый листок бумаги с кричащей надписью, выполненной огромными красными буквами «Двадцать пять долларов! Плюс бесплатные картофельные чипсы!».
    Вместо чека с выходным пособием я получила подарочный сертификат в «Шенаниганс».
    Это повлекло за собой еще один час истеричных рыданий. Наконец я овладела собой достаточно, чтобы выехать с автомобильной стоянки библиотеки, и направилась к аллее. «Шенаниганс» был одним из первых в большой сети ресторанов, которую планировали создать в Хаф Мун Холлоу после того, как окружная комиссия наконец-то ослабила «сухой» статус городка. Спустя десятилетия поездок за выпивкой в Мэйнард через весь округ, жители Хаф Мун Холлоу  наконец-то могли насладиться коктейлями достаточно близко, дабы пьяными домой идти, вместо того чтобы ехать. Лично я нахожу это очень успокаивающим.
    Округ Макклюр  - один из последних в стране, где вы можете легально курить в ресторане – спасибо местным табачным хозяйствам – таким образом, бар был окутан несколькими слоями сигаретного дыма. Устроившись поудобнее на высоком табурете у стойки, я заказала картофельных чипсов и большой «Электрик лимонад». Для незнакомых с этим напитком рекомендую представить бокал обычного лимонада, с виду больше похожего на стеклоочиститель и при этом вызывающий глупое выражение лица. После того, как подарочный сертификат исчерпал себя, я вручила бармену Гэри свою карту Visa и велела начинать вести счет. Ближе к «счастливому часу» я переключилась на «Мадслайд»[9]. С наступлением сумерек наплыла толпа слишком-уставших-чтобы-готовить.  К сожалению, среди них был и Адам Морроу, мужчина, чьих белокурых ангелоподобных детишек я могла бы однажды родить… если бы когда-нибудь набралась достаточно мужества, чтобы заговорить с ним.
     Я без памяти влюблена в Адама еще со времен начальной школы,  когда он сидел в классной комнате рядом со мной. (Спасибо тебе, алфавитный порядок.) В детстве он был похож на Джоуи Макинтайра из «New Kids On The Block»[10], что равносильно криптониту[11] для девчонок-подростков. И Адам был одним из тех немногих людей, которые никогда не называли меня «Стружкой Джейн» – удвоенные очки в его пользу. Будучи в средних классах, мы вращались в разных кругах. Точнее, всего лишь учились в одном и том же здании. Он был звездой футбольной команды с ямочками на щеках и незаурядным талантом в командных состязаниях по «Дебатам»[12].  Я проводила обеденные перерывы, расставляя по полкам библиотечные книги, чтобы заработать дополнительные баллы для клуба «Своего ключа»[13]. Я не видела его все то время, что мы учились в разных колледжах, но мне нравится думать, что тот факт, что мы оба вернулись и живем в Хаф Мун Холлоу, кое-что да значит. Что он дорожит своими корнями и хочет послужить родному городу. И эти мысли позволяют мне не считать себя законченной неудачницей из-за того, что я живу в пяти милях от родительского дома.
     Теперь Адам ветеринар. Он зарабатывает на жизнь лечением щенков. Я – женщина несложных вкусов.
     Адам улыбнулся мне с другого конца бара, но не подошел. На это могли быть такие причины, как (а) вероятно он не помнил моего имени, и (b) ощущая себя неплатежеспособной, безработной девицей, я превратилась в лужицу под моим табуретом. Ко всему прочему, у меня была такая реакция на Адама начиная с нашей первой встречи в начальной школе. Полный столбняк. Я не способна внятно произнести ни единого предложения. Могу лишь улыбаться, пускать слюни и  бормотать, как идиотка… в общем сильно  напоминает то, чем я занималась сейчас.
     Разве я еще недостаточно страдала?
     Я обдумывала возможность сократить свои потери и смыться домой, но не стоило добавлять «вождение в мертвецки пьяном виде» к моей уже изодранной в клочья репутации. Угнездившийся на изгибе реки, разделявшей Кентукки и Огайо, Хаф Мун Холлоу не принадлежал к тем стереотипным Южным городкам, где все знают всех, имеется один  светофор и единственный полицейский носит пули в одном из своих карманов. У нас в прошлом году был установлен второй светофор. И не называйте его «холлер»[14], или я лично разыщу вас и сделаю больно.
     Приблизительно из десяти тысяч человек, живущих в этом городе, я накоротке или связана через родственные узы примерно с половиной. И если я не знаю вас, то знаю ваших кузенов. Или мои родители знают вас, или ваших родителей, или кузенов ваших родителей.   Именно поэтому я была застигнута врасплох, когда абсолютный незнакомец материализовался на барном стуле рядом со мной. 
     - Привет, - сказала я. Вообще-то, подозреваю, что я громко выкрикнула это пьяным голосом. – Это …так неожиданно.
     - Обычно так оно и бывает, - сказал мистер Высокий, Темный и Потрясный. Он заказал бармену  «Текилу Санрайз Спешал» и был обслужен в рекордное время. Заметив, что я уставилась на темно-бордовое облако, циркулирующее на дне его бокала, он спросил, не желаю ли я выпить еще.
     - Я уже выпила, - произнесла я тем, что искренне считала шепотом. – Вероятно, мне следует переключиться на кофе, если я рассчитываю попасть сегодня домой.
    Его неуверенная улыбка продемонстрировала отличные, почти противоестественно белые зубы. Вероятно, он страдает пристрастием к зубному отбеливанию, подумала я. Похоже, что и о своей коже этот парень также проявлял незаурядную заботу. Волосы: длинноватые, струящиеся темными, волнистыми локонами от слабовыраженного  «вдовьего пика»[15] до сильного, квадратного подбородка. Глаза: глубоко серого, почти серебристого цвета с темно-серым ободком вокруг радужек. Одежда: темная, хорошо скроенная и совершенно неуместная в толпе посетителей «Шенаниганс».  Предварительный вердикт: определенно метросексуал, может быть гей, с безотчетной тягой к палочкам моцарелла.
     - Как ваше имя? – спросил мистер Потрясный, подав бармену сигнал принести мне чашку кофе.
     - Джейн Джеймсон, - ответила я, протягивая руку. Он пожал ее гладкими и прохладными ладонями. Мне пришло в голову, что он, должно быть, увлажняет их как сумасшедший, и я тут же начала лепетать. – Я знаю, оно ужасно скучное. Почему бы мне не стать полностью безликой и не сменить фамилию на Смит или Бланк? Или почему бы не поступать по-взрослому и не называться моим вторым именем?  Ну, нужно быть сумасшедшим, чтобы называться моим вторым именем.
     - И какое оно? – спросил незнакомец.
     - Энид, - скривилась я. – В честь дальней родственницы. Папа считал,  что это действительно оригинально, ведь ни у кого больше не было дочери с таким именем. Думаю, ему даже не приходило в голову, почему ни у кого не было дочери по имени Энид. Судя по всему, мама все еще находилась под воздействием эпидуральной анестезии[16], потому что дала свое согласие.
     - Чистота, - сказал он. Вероятно, я косо на него посмотрела, потому что он повторился. – Имя Энид валлийского происхождения. Оно означает «чистоту» или «душу».
     - Оно также означало кучу шуточек в мой адрес, когда в школе объявляли наши полные имена, - мрачно пробормотала я. Кофе был горьким черным пинком организму после легких холодных коктейлей. Я вздрогнула. – Выпускные были сущим адом.
   Мгновение помедлив, он рассмеялся, это был взрыв искреннего, безудержного смеха. Он звучал как-то ржаво, словно парень не смеялся уже очень давно.
     - Джейн Энид Джеймсон, мое имя – Габриель Найтингейл, - представился он. – Мне было бы очень приятно составить вам компанию до тех пор, пока вы не будете в состоянии отправиться домой.
     Хотела бы я помнить ту первую беседу с Габриелем, но Всемогущий Лорд Калуа[17] воспрепятствовал этому. Из тех кусочков памяти, которые у меня получилось собрать воедино, могу предположить, что выдала ему кровавые подробности своего увольнения. Думаю, мне удалось произвести на него впечатление объяснением о том, что термин увольнение пришел из древних британских племен. Когда деревенские старейшины хотели избавиться от кого-то, вместо того, чтобы обвинить его в колдовстве или избегать, они сжигали дом неугодного им человека дотла, вынуждая его уйти. Не знаю, каким образом эти сведения попадают в мою голову, им это просто удается и все тут.
     В конечном счете мы дошли до обсуждения английской литературы. Габриель выразил привязанность к Роберту Бёрнсу, которого я считала «слишком ленивым, чтобы писать правильно».  Я чувствовала бы себя неловко, если бы он не назвал мою обожаемую госпожу Остин «закрепощенной, спесивой старой девой». Я вышла из себя. Мы объявили перемирие и решили затронуть гораздо более нейтральную тему – религию.
     Потребовалось несколько часов, чтобы протрезветь достаточно. Однако я отказывалась уезжать. Здесь был человек, который не знал меня до того, как моя жизнь перевернулась с ног на голову. Он не мог сравнить прежнюю и настоящую Джейн.  Не знал меня достаточно хорошо, чтобы испытывать жалость.  Все, что он видел, это немного подвыпившую девицу, которая, казалось, забавляла его.
     И было что-то захватывающее в моем новом друге. Мои нервные окончания слали мозгу «Беги, дура, беги!» телеграммы, но я игнорировала их. Даже если я кончу тем, что окажусь прикованной цепью в его секретной подвальной темнице…ну что ж, не похоже, что завтра мне нужно идти на работу.
     Когда бармен выкрикнул «Последний заказ», Габриель проводил меня к машине. Одно неловкое мгновение я думала (надеялась), что он может поцеловать меня. Он уставился на мой рот будто бы с жадностью, заставив ощутить себя беспечной и легкомысленной. После нескольких секунд агонии он вздохнул, открыл дверцу моей машины и пожелал доброй ночи.
     Я медленно вела машину по 161-му шоссе, размышляя над очевидным безразличием со стороны своего собутыльника. Принадлежала ли я когда-нибудь к тому типу девушек, которых цепляют в барах? Что ж, нет. Мне отведена роль «своей в доску» девчонки. Если бы я получала пять центов каждый раз, когда слышала слова « Я не хочу разрушать нашу дружбу», то сейчас бы не вела машину со зловеще вспыхивающим «Проверьте двигатель» сигналом.
     Миновав Хай Стейшн Роуд, я ощутила привкус кофе и «Мадслайда», поднимающихся по пищеводу с угрожающей скоростью. У меня вырвалась отрыжка с экстрактом Калуа, и я пробурчала:
     - Отлично, закончу эту ночь, страдая рвотой.
     И тут двигатель Большой Берты грохнул и затих.
     - Ах, дерьмо, - простонала я, ткнувшись головой в руль. Меня не привлекала идея идти одной среди ночи по ставшей притчей во языцех темной проселочной дороге. Хоть в Хаф Мун Холлоу и было две автомастерских с эвакуаторами, но обе они закрывались после восьми вечера. Так что выбор у меня небольшой. Плюс ко всему, существовала крохотная вероятность, что в моем организме все еще присутствует алкоголь, так что звонок в полицию или  в ААА[18] не самая лучшая идея.
     Итак, я выбралась из машины, ворча о бесполезных развалюхах и  мщении паяльной лампой. На мне были сандалии с открытым носком, очень практичная обувь, на случай возможной встречи с каким-нибудь из обитающих в лесу и шатающихся поблизости  маньяков с топором. На каждом шагу приходилось вытряхивать камешки гравия из сандалий, ощущая, как въедливая серая пыль забивается меж пальцев. Я продиралась через придорожные заросли дикого лилейника, чьи оранжевые лепестки цветов были закрыты, и их тяжелые головки оставляли на моих джинсах следы росы. А в качестве венца этого вечера, по приходу домой мне предстояло осмотреть себя на предмет клещей.
     Единственная вещь, играющая на руку, это то, что у меня хорошее ночное зрение.  Так я думала вплоть до того момента, как приземлилась лицом в канаве.
    - Ты что, серьезно? – закричала я в небо. – Может, хватит уже!
    С силой стирая грязь с лица, я встала коленями на камни, и с необыкновенным творчеством воспользовалась теми семью словами, которые не положено произносить в приличном обществе. По телу скользнули лучи света. Я повернулась на шум приближающегося транспортного средства, задаваясь вопросом, насколько мудро будет помахать рукой и попросить о помощи. И тут, безо всякого предупреждения ощутила обжигающий толчок в бок. Легкие словно опалило огнем. Я не могла дышать. Прижав ладонь к ребрам, я ощутила теплые струйки крови, стекающие на траву.
     - Ах, дерьмо, - все, что мне удалось выдать, прежде чем снова свалиться в канаву.
     Вероятно,  вам интересно, что со мной случилось. Потому что мне – очень.
     Даже лежа в темноте, которая укачивала меня как теплый, влажный хлопок, я задавалась вопросом: Это что, все? Это и есть вся моя жизнь? Я рождаюсь. Делаю неудачную завивку волос. Меня увольняют. Я умираю?
     Я не забыла пожалеть о том, что не могу попрощаться с моей семьей или, по крайней мере, что не подарила Адаму Морроу поцелуй, который наверняка оставил бы его безутешным на моих похоронах.  Еще я очень сожалела о выборе произнесенных мною последних слов.
     И вот тогда началось кино. Вся эта ерунда насчет света-в-конце-туннеля не что иное, как галлюцинации, но побывавшие на краю смерти не лгут лишь в одном, когда рассказывают о жизни, промелькнувшей перед глазами. Это своего рода быстрая перемотка вперед вереницы запоминающихся моментов на фоне душещипательной мелодии. Моим саундтреком стала заставка из «Поцелуя Бабочки», и именно ее мне было суждено унести с собой в могилу.
     Эти «Вот Она, Твоя Жизнь» ретроспективные кадры, позволяют вам видеть себя в моменты рождения и смерти, а также во все промежуточные между ними.  Вот ты сидишь в церкви в причиняющих муку накрахмаленных колготках, потом первые дни в школе, вечеринки с ночевкой, туристические походы, Рождественские праздники, дни рождения,  выпускные экзамены, каждый драгоценный момент памяти, ускользающий от вас всякий раз, когда пытаешься ухватиться за него и удержать. Несколько моментов, которые предпочла бы забыть, такие как приступы рвоты в школьном автобусе, или  тот раз, когда пропустила похороны своего дедушки, чтобы пойти с друзьями в аквапарк. (Клянусь, я смогу объяснить тот случай позднее.)
    Ближе к концу моего фильма я увидела себя разговаривающей с Габриелем и пожалела, что не провела с ним больше времени. Потом увидела, как мы покидаем бар, и моя машина медленно ползет к дому. Перед глазами мелькнул крупным планом Бад «Вайзер»[19] Макилрой, ведущий свой потрепанный красный грузовик по шоссе примерно в двух милях следом за мной, при этом прикладываясь к излюбленному пивку «Бад Лайт».  Наблюдала за моим мастерским использованием матерных слов, когда выбиралась из своей сломанной машины, а грузовик Бада приближался. Видела, как упала лицом в канаву, что, должна признаться, даже мне показалось смешным. Потом общий план, когда Бад уловил мелькнувшие в свете его фар очертания моей скрюченной, перемазанной грязью фигуры.
    - О, да ладно, - пробормотала я при виде того, как Бад выхватил винтовку из-за своего сиденья.
    - А вот и номер восемь, - пробубнил Бад, опуская стекло со стороны пассажирского сиденья.
    Еще один крупный план лица Бада в то время, пока он сосредоточенно щурится. Его палец спустил курок. Я продолжала наблюдать, как, находящаяся на экране я, вскрикнула и упала на колени, произнеся при этом весьма позитивную эпитафию, и резко свалилась обратно в канаву.  Посчитав, что упустил добычу, Бад выжал сцепление грузовика и укатил прочь. Я закричала:
   - Он что, принял меня за долбанного оленя?
    И вот так я умерла. Изрядно заложивший за воротник водитель ехал по 161 шоссе и решил попрактиковаться в охоте-на-оленя-из-грузовика. Вместо того, чтобы найти хороший трофей и повесить его на стену, он стрелял в только что уволенного, слишком-трезвого-чтобы-умереть библиотекаря.
    В театре моего умирающего мозга вереница воспоминаний подошла к концу. Я чувствовала себя замершей и усталой. И затем очнулась как одна из немертвых.
 
 Сноски:
1. Шенаниганс (Shenanigans) – название бара переводится как: надувательство, разные глупости, проделки, розыгрыши, шалости.
2. Когнитивный контроль - Использование личностью способностей своего собственного интеллекта для  получения контроля над своими эмоциям, а также откликами и реакциями на различные ситуации из внешнего мира.
3. Электрик Лимонад - Основной ингредиент коктейля ликёр Blue Curacao, который, несмотря на то, что делается из апельсиноподобного фрукта, больше похож на бабушкину синьку. Этот ликёр – родственник прозрачных Cointreau, Grand Marnier и Triple Sec. Производитель нашёл отличное решение, чтобы выделить напиток среди бесцветных коллег – просто добавить цвет!Blue Curacao не годится для питья в чистом виде: он создан специально для коктейлей. В отличие, скажем, от Cointreau, который можно потягивать, с интересом наблюдая, как он внезапно мутнеет при добавлении льда – чёрт его знает, почему.
   Ингредиенты коктейля:
  - ликёр Blue Curacao (15 мл);
  - Sprite или 7-Up (120 мл);
  - качественная водка, лучше Finlandia (40 мл + 30 мл);
  - по желанию – лимон или лайм (1/4);
  - кубики льда (побольше)

4. Стаблфилд -  фамилия начальницы звучит как stubble-field, что в свою очередь переводится  как стерня, жнивьё (невспаханное поле с остатками соломы на корню)
5. «Кэрри» - фильм ужасов по роману Стивена Кинга. 
6. Sense and Sensibility - «Разум и чувства» (Чувство и чувствительность) - роман Джейн Остин.
7. Самба - бразильский танец.
8. Десятичная классификация Дьюи — система классификации книг разработанная в XIX веке американским библиотекарем Мелвилом Дьюи. Классификация предназначалась для систематизации расстановки книг в общедоступных американских библиотеках, где до того какие-либо общие принципы расстановки книг отсутствовали. Каждая библиотека использовала свои классификационные системы. Дьюи разработал классификацию в 1873 году, ещё будучи студентом колледжа, и в 1876 году опубликовал её в книге «Классификация и предметный указатель для каталогизации и расположения книг и брошюр в библиотеке». Впоследствии классификация Дьюи послужила основой для разработки универсальной десятичной классификации (УДК).
9. "Мадслайд"(грязный спуск) - алкогольный коктейль.
    Ингредиенты коктейля: 
   - 30 мл Калуа (кофейный ликер)
   - 30 мл Бэйлиз (Ирландский крем-ликер)
   - 60 мл сливок
   - 60 мл молока 
   - 1 банан
   - 3 кубика льда
   - Тертый шоколад.

Из-за Калуа и колотого льда выглядит как жидкая грязь.
10. New Kids On The Block - (буквально: «новые парни из нашего квартала») — мальчиковая группа, которая пользовалась необычайным успехом в США с 1988 по 1990 гг. Послужила прототипом многих последующих бойс-бэндов, включая Take That и Backstreet Boys.
11.  Криптонит – вымышленный минерал, упоминание о котором  встречается в комиксах про Супермена.
12.  Дебаты - как вид молодежной деятельности возникли впервые в США в 1930-е годы. В настоящее время «Дебаты» широко распространены в школах и университетах в Западной Европе, США, Японии и Юго-Восточной Азии. Как в интеллектуальной игре, в «Дебатах» участвуют две команды из трех человек (они называются спикерами). Команды обсуждают заданную тему, при этом одна из них утверждает тезис, а другая его опровергает. Обсуждение происходит в соответствии с регламентом игры. Допускаются самые разные темы: политические, экономические, культурные, образовательные.
13.  Клуб «Своего Ключа» - частный клуб, куда имеют доступ только те, у кого есть собственный ключ от двери.
14.  Холлер (англ. holler, от holloa! — тип оклика) — трудовая плантационная песня-перекличка, бытовавшая в США в период рабовладельчества. Носит также название филд-холлер или филд-край.
15.  «Вдовий пик» - волосы, растущие треугольным выступом на лбу; примета, предвещающая раннее вдовство. В зависимости от варианта, он может добавить элегантность или драму к внешнему облику.
16.  Эпидуральную анестезию выполняют для обезболивания при обычных родах.
17.  Калуа - известный мексиканский кофейный ликер. Крепость его может быть различной - от 20 до 35%. Ликер производится из зерен кофе, произрастающих в горах в мексиканском штате Веракруз. Этот темный ликер готовится на основе рома, с добавлением ванили и карамели.
18. AAA -  Американская Ассоциация Автолюбителей.
19.  Игра слов.  Компания «Бадвайзер Бадвар» является одним из ведущих производителей пива в Чешской Республике и крупнейшим пивоваренным предприятием Чехии, находящимся в собственности государства. Здесь используется как намек на чрезмерное и общеизвестное пристрастие Бада Макилроя к пиву.

...

Sonata: 21.10.09 23:46

Новая книга про клыкастеньких)))
Начало заинтриговало и понравилось, девочки, спасибо!

...

Elinna: 22.10.09 08:13

Так так, вампирчики = )) Супер!!

...

juli: 22.10.09 08:42

Barukka, поздравляю с началом нового перевода!

Судя по началу, роман обещает быть интересным!

...

Barukka: 22.10.09 09:59

 » Глава 2

 

(Перевод - Barukka, бета-ридер - Оксана-Ксю):

      Добро пожаловать в увлекательный мир немертвых! Пожалуйста, используйте данное руководство,  как источник полезных знаний во время ваших первых шагов на пути к вечности. В нем вы найдете информацию о рационе питания вампиров, взаимоотношениях и мерах безопасности. Но прежде, чем рассказать о вашем будущем, мы немного поведаем о  нашем прошлом…
                                                                    Выдержка из «Руководства для только что восставших из мертвых»
     
      Спустя тысячи лет существования под самым носом у смертных, «Великий Выход Вампиров Из Тени 2000» случился не из-за телевизионного разоблачения, прорыва в области медицины или интервью с болтливым вампиром. Причиной стал судебный процесс.
      Некоторые из немертвых настойчиво цепляются за их первоначальные жизни, продолжая работать, платить налоги и пользоваться зубной нитью. В 1999г., недавно обращенный в Милуоки налоговый консультант по имени Арни Фринк вознамерился продолжить свою работу в фирме «Якоби, Майерс и Лейпц». 
      Но представитель отдела кадров был столь же не осведомлен о существовании немертвых, как и остальная часть мира, и отказался позволить Арни перейти на вечерние часы работы.
      Арни заставил своего друга-вампира с двухсотлетней медицинской практикой диагностировать ему порфирию, болезненную реакцию на солнечный свет, но  вредный кадровик был непреклонен. Даже если в результате выхода на улицу до захода солнца Арни получал ожоги второй степени и источал запах паленой собачьей шерсти, он, по мнению начальства, был обязан придерживаться дневного рабочего графика.  Мистер Якоби страдал легкой параноей  в отношении безопасности офиса.  Это мешало Арни  зарабатывать (если можно так выразиться) на жизнь и препятствовало ему стремиться к счастью[1]. Таким образом, Арни сделал то, чего следовало ожидать от любого энергичного американца. Он подал в суд.
      Когда аргумент дискриминации по причине аллергии оказался не в состоянии произвести впечатление  на судью, Арни, покрытый толстым слоем солнцезащитного крема,  вышел из себя в зале суда и потребовал уволить своего адвоката, чтобы представлять свои интересы самостоятельно. Как только возмущенный «жрец Фемиды» удалился, Арни заявил, что он вампир с медицинскими противопоказаниями, не позволяющими ему работать в течение дня, что дает ему право сослаться на закон об «Американцах-инвалидах»[2].
      После того, как Арни обступили парни в белых халатах, и его жизненные показатели прошли проверку, доктора вынуждены были констатировать, что сердце пациента не бьется. Плюс ко всему, он укусил медсестру, попытавшуюся измерить у него ректальную температуру, но, я думаю, все мы согласимся, что она знала, чем рискует.  После всесторонних психических экспертиз медики пришли к выводу, что возможно Арни говорит правду. Но они не горели желанием зафиксировать это на бумаге.
      Спустя несколько затяжных апелляций Арни выиграл судебный процесс, получив прибавку к заработной плате, вечерние часы работы и интервью с Барбарой Уолтерс. Международное содружество вампиров было в ярости и официально проголосовало за то, чтобы Арни встретился с рассветом, сидя на муравейнике. Но после шумихи в средствах массовой информации (и «Я же вам говорил» бучи, поднятой в интернете помешанными на тайных заговорах психами), большинство вампиров осознало, что следовало объявить о себе еще столетие назад. Возможно в этом случае, нам, по меньшей мере, удалось бы избежать движения Готов. 
      Избранный контингент древних вампиров со всего мира официально уведомил Организацию Объединенных Наций о существовании немертвых на Земле и потребовали, чтобы правительства стран мира признали их. Кроме того, они попросили об особом снисхождении при возникновении определенных медицинских, юридических и налоговых споров, которые незамедлительно последуют. Вампиры имеют склонность выбрасывать квитанции.
      Весь последующий за этими событиями год царил хаос. Толпы, вилы и прочая атрибутика. Федеральное правительство распорядилось ввести принудительные комендантские часы в ночное время.  «Уол-март»[3] организовал продажу «Домашних Наборов Противовампирской Защиты», включающих святую воду, кресты, колья, деревянный молоток и книгу быстрых молитв, отвращающих вампиров от ваших дверей. Тот факт, что эти наборы были совершенно бесполезны, даже близко не так сильно беспокоил меня, как мысли о продаже святой воды в «Уол-март».
      Казалось, люди не понимали, что жили бок о бок с вампирами на протяжении всей их жизни и даже не подозревали об этом. Что вплоть до «Выхода из Тени»  немертвые никогда не нападали на них и даже не пытались угрожать. И еще меньшую опасность вампиры представляли собой теперь, когда получили свободный доступ к легально продаваемой крови. Вампиры никогда не обрюхатят чьих-то несовершеннолетних дочерей и не создадут очередь у окошек МакАвто[4] в Макдональдс. Черт побери, вампиры  были менее опасны, чем Бад Макилрой.
      Как бы то ни было, но во всех главных городах мира то и дело совершались поджоги вампирских конспиративных квартир. То же самое международное содружество вампиров, называющее себя Всемирным Советом По Борьбе За Равноправие Немертвых, обратилось к правительству за помощью. Вампирам были дарованы некоторые общепринятые права в отношении самообороны против разъяренной толпы, но никакого реального прогресса в законах, запрещающих преследование озлобленными толпами, не наблюдалось.
      В обмен на создание программ государственной помощи вампирам, федеральное правительство США потребовало определенного количества информации. Согласно всеобщей переписи в 2000 году, в штатах проживают 1.3 миллиона вампиров. Разумеется, меньше половины вампиров, проживающих в США,  доверяло федеральному правительству настолько, чтобы участвовать в этой самой переписи. В сущности, результаты показали, что два процента переписчиков загадочно исчезли при исполнении своих обязанностей.
      Перепись также показала, что 63 процента американских вампиров живут группами по трое и четверо. Среди  бихевиористов по части вампиров это явление называется «гнездованием» и приписывается стремлению немертвых к созданию связи с себеподобными существами, разделяющими их потребности и способности.  Полагаю, даже после смерти, нам хочется, чтобы перед выходом из дома кто-нибудь уверил нас в том, что наш зад не кажется толстым. Одинокие вампиры, как правило, живут обособленно в унаследованных семейных домах… с большим количеством кошек.
      Очень немногие из опрошенных вампиров пожелали рассказать, где они получают свою кровь. А те, кто все-таки раскрывал свои источники, давали неопределенные ответы, такие как «Добровольные частные дарители». Этот вопрос стал менее актуален после того, как компании наводнили рынок  переработанной искусственной кровью, которую точно также можно было купить в «Уол-март».  Изначально синтетическая кровь была разработана, чтобы исправить ситуацию с истощающимися пожертвованиям  в Американский Красный Крест и оказать поддержку военным хирургическим бригадам, но она помогла немертвым обнаружить, что в своей нежизни они могут жить без насилия. Стоит лишь объединить этот факт с вампирскими банками крови, предлагающими тридцать долларов за пинту реальной человеческой крови,  и  становится понятно, почему этого оказалось достаточно, чтобы сделать шаг в сторону первых полудружественных взаимодействий между людьми и вампирами.
      Неожиданным побочным эффектом «Великого Выхода Из Тени» стало появление ночных отраслей промышленности, чтобы угодить потребностям «немертвых американцев». Магазины электроники, службы доставки, специальные стоматологические кабинеты, магазины тонированных окон, и, ах да, налоговые учреждения. Появилась ранее не существовавшая квалифицированная, облагаемая налогами, доступная рабочая сила, чтобы нести службу в ночные часы. Возникли новые компании и продукты, такие как солнцезащитный крем SPF 500 и банки крови, в которых, вопреки обыкновению, эту самую кровь можно было не только сдать, но и приобрести. Подъем в экономическом развитии был невероятным.  А что же до спада, наличие которого наше правительство отрицало в течение многих лет? Прошел. С осознанием того, что немертвое население имеет более высокий задекларированный чистый доход, вампиры были неохотно приняты в мир живых.
      Мне потребовалось  некоторое время, чтобы изучить особенности их существования. Ну ладно, сознаюсь, сидящему во мне библиотекарю потребовались недели кропотливых, одержимых исследований, чтобы изучить эти самые особенности. А все из-за навешанных «ярлыков». Я предпочла не идти у них на поводу и вот что узнала: забудьте о том, что говорят PR компании о вампирах. Немертвые не страдают от кожной аномалии, благодаря которой становятся анемичными, чувствительными к солнечному свету и медленней стареют. Вампиры – сверхъестественные  существа, создания ночи, порождения тьмы. Но не называйте их так в лицо – это их по-настоящему бесит.
      Немертвые очень восприимчивы к высоким температурам и дневному свету. Некоторые из старших вампиров отваживаются выйти на улицу днем, без проблем контролируя ситуацию. Но, учитывая, относительно непостоянную молекулярную структуру их тел, они становятся очень огнеопасными. Вы могли слышать о новичках, которые проводили слишком много времени на открытом воздухе и закончили в качестве обугленных головешек.
      У каждого вампира различный уровень реакции. Позже я узнала, что покрываюсь волдырями и пахну как сгоревший попкорн, который, кстати сказать, ненавижу. Этот запах никогда не отстанет от вашей одежды.
      Восприимчивость немертвых к религиозным символам связана исключительно с его или ее религиозными  убеждениями и этическими нормами в отношении Д.С.С. (до самой смерти). Легенды и упоминания о вампирах предшествуют Христианству на тысячи лет. Некоторые из  немертвых никак не отреагировали бы, даже если вы запихнете чётки им в штаны, хотя я не рекомендую вам бросаться проверять эту теорию. Для других же, любое упоминание об Иисусе похоже на удар в лоб. Крест напоминает им о том, кем они были раньше и как далеки от милости Божьей теперь, учитывая тот факт, что никогда не умрут. Не имею представления, какой будет моя собственная реакция, поэтому постараюсь избегать церквей.
      Насколько мне известно, у вампиров по-прежнему есть души. У них сохраняется та же самая предрасположенность к добру и злу, как и у людей. Проблема состоит в том, что могут возникнуть неприятности, если этот кто-то перестает следовать распространенным в человеческом обществе ограничениям «никаких краж, никаких драк, никакого кровопролития». В итоге: если вы были подонком в своей изначальной жизни, то после обращения вам, скорее всего, предстоит стать еще большим немертвым подонком. Если же вы были приличным человеком, скажем детским библиотекарем с тайной коллекцией статуэток единорогов, вероятно, вы станете еще мягче и добрее в качестве вампира. Случаи, когда весьма сдержанный человек после обращения встает на дыбы, становится  необузданным и злобным, весьма редки. Вообще-то, они успокаиваются спустя примерно лет двести. Ну, если к тому моменту их не казнят разъяренные горожане.
      К тому же вампиры питают слабость к кожаным вещам. Если оставить в стороне аргументы борцов за права животных, то я не думаю, что это индикатор зла. Когда кто-то обращен в вампира, он покупает себе кожаные штаны. Это отчасти напоминает ситуацию, когда после развода обычному смертному мужчине достается унылое жилье и лодка. Просто обряд посвящения.
      Вообще-то, после обращения немертвые становятся более привлекательными. Даже у вампиров, которые, как правило, не вызывали симпатии при жизни, появляется определенная чувственная аура. Пока они не отступают от основных правил гигиены,  с этим проблем не будет. Ведь чтобы охотиться и питаться, нужно суметь привлечь добычу, верно? Хамелеоны сливаются с окружающей средой. У морских чертей есть эти странные подвижные и смертельные приманки-щупальца на голове. У вампиров яркие глаза, блестящие белые зубы, неестественно гладкая кожа и определенный животный магнетизм. Если они не симпатичные, им придется голодать. Это очень похоже на жизнь в Лос-Анджелесе.
      Что же до других легенд: вампиры не превращаются в туманные вихри или летучих мышей. Они могут видеть свое отражение в зеркале, но, почему-то, не в воде. Не укладываются по всем традициям  спать в гроб на протяжении вот уже почти ста лет. Такие отвлекающие маневры, как оставленная веревка с завязанными узлами и разбросанные семена могут сработать только на вампирах, страдающих неврозом навязчивых состояний[5]. Чеснок не способен причинить им хоть сколько-нибудь ощутимый вред, но они стараются избегать его из-за - подумать только - сверхчувствительного обоняния. К тому же, он действует как коагулянт [6], делая процесс питания вампира от кого-то, кто только что баловал себя блюдами итальянской кухни, похожим на глотание загустевшего желе.
      Как и большинство из аспектов вампиризма, отлично развитое обоняние для них и благословение и проклятье одновременно. Только задумайтесь о своих физиологических реакциях на злость, страх или даже возбуждение: вспотевшие ладони, повышенная температура тела, выделение определенных феромонов. И вампиры могут чувствовать запах всего этого. Так что если вы неврастеничный истребитель, вынашивающий планы по убийству своего первого кровососа, они  смогут засечь вас с пятидесяти шагов. Недостаток же состоит в том, что наложенные друг на друга эмоции людей могут оказаться подавляющими, а иметь дело с вонью, вызванной основанными на страхах чувствами, довольно неприятно. 
      У вампиров аллергия на серебро. Прикосновение к нему похоже одновременно на ожог, зуд и облизывание сухого льда против собственной воли. Если хотите отразить нападение вампиров, просто скажите им, что недавно лечили зубы. 
      Немертвые очень уязвимы. Кол в сердце, обезглавливание и  сожжение их убьет. Но это способно убить практически любого.
      Вы не превратитесь в вампира только потому, что были укушены. Иначе весь мир был бы наводнен кровососами. Чтобы создать потомка, вампир будет питаться своей жертвой  до тех пор, пока та не окажется на пороге смерти. Это требует настоящих усилий, принимая во внимание, что немертвые обычно не пьют  больше пинты[7] за раз. Им следует действовать осторожно, ибо, выпив слишком много крови, они введут инициируемого в бессознательное состояние, и тот будет неспособен, в свою очередь, выпить обращающую его или ее кровь. Знаю, это прозвучит вульгарно, но, когда сталкиваешься со смертельным огнестрельным ранением, такое предложение кажется очень заманчивым. Процесс истощает Сира[8] и, как считается, это самое близкое к родам ощущение, которое доступно немертвому. Вот почему вампир может обратить лишь горстку «детей» за все время его или ее существования.
      Выпив кровь своего Сира, новообращенный вампир умирает. Сердце прекращает биться, тело перестает функционировать. В течение трех последующих дней он или она фактически мертв. В некоторых, очень неприятных случаях, новичков по ошибке бальзамируют и хоронят. Однажды я спросила старшего вампира, что случается с забальзамированными, но он лишь негодующе  посмотрел на меня и буркнул себе под нос какое-то слово, входящее у немертвых в ненормативную лексику.
      Так что, в каком-то смысле хорошо, что мое тело так никто и не обнаружил. Правда ведь?
 
 
      После смерти я очнулась в незнакомой спальне.
      Сине-голубой ковер покрывал гладкий сосновый пол, плотные портьеры, закрывающие окна, были того же цвета. Мягкий свет, исходящий от облицованного речным камнем камина, освещал комнату. Довольно странно для августа. Деревянные резные фигурки, медные безделушки, гладкие стекляшки – маленькие свидетельства о проведенных в путешествиях  годах – были расставлены по всей комнате с небрежным очарованием.
      Несмотря на вялый темп работы моего мозга, я ощутила тревогу. Вероятно, в этом месте следует упомянуть, что у меня не было секса уже около трех лет. Все правильно, двадцатисемилетняя практически девственная библиотекарша.
      Потребуется какое-то время, чтобы «переварить» клише.
      Не то, чтобы у меня не было возможностей для секса. Я получала кучу предложений во время неудачных свиданий, от анонимных телефонных поклонников, испытывающих явные затруднения с дыханием, и от строительных рабочих всех мастей. Но, после заслуживающего всяких сожалений первого опыта под лозунгом «просто давай покончим с этим» с неискушенным девственником и моим близким другом, Дейвом Чендлером, на втором курсе колледжа и еще более удручающего «первый раз был ужасен, может получится лучше с кем-то более опытным» эксперимента с ассистентом преподавателя в последний год обучения, мой сексуальный репертуар был несколько ограничен.
      Проблема с сексом, как и большинство моих проблем, брала свое начало в голове, которая постоянно обгоняла либидо. Мне никогда не удавалось расслабиться настолько, чтобы позволить природе взять свое. И в результате, секс был неизменно паршивым. Мой партнер спутал вырвавшиеся у меня вопли, когда я зацепилась волосами за ремешок от его часов, с криками страсти. Пришлось обратиться в кабинет неотложной помощи из-за сломанного носа после того, как Джастин Тайлер ударил меня головой. Тот самый парень, что в самый разгар процесса схлопотал увесистый пинок по ноге и скулил до тех пор, пока я полураздетой не покинула его квартиру.
      Я всегда надеялась на эту искру химии и совместимости, вспышку ясности, дающую мне понять, что это тот самый парень и то самое время, чтобы я могла просто расслабиться и получать удовольствие. Но случалось это чрезвычайно редко. А моя кульминация была и вовсе неуловима. 
      Сложив вместе эти крайне разочаровывающие опыты и мою очевидную неспособность высечь ту самую «искру» с любым парнем на планете, я пришла к выводу, что секс не стоит затраченных усилий.
      Если  бы я хотела провести вечер полураздетой, подвергнуться унижению и не получить ни капли удовольствия, то отправилась бы на рандеву в тюремную камеру. Таким образом, я направила всю свою энергию на работу в библиотеке и одержимое коллекционирование DVD дисков с малоизвестными фильмами BBC. «Женщина в белом» с Джастин Уоддэлл стал откровением.
      И вот теперь, спустя годы относительной бездеятельности на личном фронте, мысль о том, что я принимала участие в какой-то случайной и, вероятно записанной на камеру, пьяной оргии с незнакомым щеголем, обескураживала. Самая благозвучная печатная версия моих первых слов в качестве одного из немертвых была: “Какого лешего я натворила?”
      Сев в кровати, я обнаружила на себе одежду, что было очень хорошо. Но одетая на мне полосатая хлопковая пижама была чужой, а вот это плохо. 
      Мой мозг, горло, рот, и все, что находилось выше плеч, ощущало себя распухшим и между собой никак не связанным. Глотательные движения давались с трудом. Я изо всех сил пыталась нащупать ногами край постели. Немножко утешал тот факт, что я предавалась разврату на поистине шикарной кровати. Перекатившись на мягком, словно суфле, матрасе я шлепнулась на пол лицом. (Ой).
       - Несчастная, падение – твое второе имя, - простонала я.
      Я повисла на еще одном свидетельстве хорошего вкуса, вишневом комоде с высоким, узким зеркалом. Внушительный рост позволил мне прислонить голову к блаженной прохладе стекла чуть ниже рамы. Как только окружающий мир постепенно обрел четкость, я подумала, что зеркало, должно быть, старое или у меня обман зрения, потому что я выглядела… сногсшибательно. Кожа была чистой, гладкой и как будто сияла в полумраке. Словно у модели в рекламе крема для лица. Зубы, став ровнее, и, как будто, ярче, сверкали неестественной белизной. Глаза, обычно грязно-ореховые, стали чистого янтарного цвета. Волосы из обыкновенных прямых-как-палка  коричневых прядей, превратились в крупные блестящие волны  каштанового цвета с золотистыми и рыжеватыми оттенками. И, если я не ошибаюсь, мой зад выглядел меньше… и подтянутым.
       - Она наконец-то сделала это! – взвизгнула я, сжав свою покрытую хлопком пятую точку. – Мама усыпила меня и отправила на «Экстрим Мейковер»[9]!
      Я заглянула под рубашку, чтобы увидеть, не случились ли какие-нибудь изменения с моей грудью. Я всегда тайно наделась на чуть более полную чашечку С.
       - Нет в жизни счастья.
       - Что такое «Экстрим Мейковер»?
      Я издала не совсем человеческий звук и в следующее мгновение обнаружила себя вцепившейся в потолок, ногти вонзились в штукатурку, как у какой-нибудь ополоумевшей мультяшной кошки. И уставилась на перевернутое изображение Габриеля, пьющего «Текилу Санрайз».
       - Ты! – зашипела я.
       - Да? – спросил Габриель, поудобнее устраиваясь на красиво обитом материей стуле с изогнутой спинкой.
       - Насильник на свидании! – выкрикнула я, гадая как бы успеть свалиться с потолка и выхватить газовый баллончик из сумочки, находящейся менее чем в трех шагах.  
      Очевидно, это был не тот ответ, которого он ожидал.
       - Прошу прощения?
       - Что, черт возьми, ты мне подкинул?
     Габриель выгнул бровь.
       - Подкинул тебе? 
       - Вероятно это были какие-то довольно сильные наркотики, раз практически вся ночь выветрилась из моей головы, а сейчас еще и вешу на долбанном потолке! – Я сорвалась на крик. Крохотный голосок на задворках сознания интересовался, каким это образом мои руки и колени также удерживались на потолке, но поскольку меня намного больше занимал вопрос о наличии любых незаконных веществ в моем организме, я потребовала ответа:
       - А теперь отвечай, что ты мне подсунул?
       - Думаю, будет лучше, если ты слезешь оттуда прежде, чем я все объясню.
       - Премного благодарна, но мне думается, что я останусь прямо там, где есть, - возразила я. – А ты, ты останешься там, где находишься, или я… Не знаю, что я сделаю, но это будет действительно больно. Тебе, я имею ввиду.
      Он усмехнулся. Это не было дружелюбной улыбкой, скорее ее можно было охарактеризовать как «ты забавляешь меня, жалкое, ничтожное создание, которое я собираюсь сесть». Чрезвычайно белозубая, очень острая улыбка сверкнула на неестественно бледном лице. Именно тогда меня озарило, что я имею дело с представителем  неживого меньшинства.
      - Ты - вампир!- воскликнула я. Признаю, это не самое оригинальное или проницательное из наблюдений, но я висела вверх тормашками. Не знаю, как передать достаточную весомость этого факта.
      Габриель выдал ту тревожащую усмешку снова.
       - Да, и ты тоже.
      Не знаю точно, как долго я висела там, уставившись на него. Но в итоге обрела свой «для разговоров с дошкольниками» голос и с подчеркнутой медлительностью произнесла:
       - Нет, я – библиотекарь. Или, по крайней мере, была им, прежде чем меня уволили сегодня днем, или вчера, в зависимости от того, какой сейчас день. Стой, где стоишь! – рявкнула я, попятившись назад по потолку, когда он подался вперед. Должна признаться, несмотря на ощущаемое в голове странное гудение, это было довольно круто.
       - Я даже и не мечтал о том, чтобы пошевелиться, - сказал он, усаживаясь обратно. – Может быть, ты сама захочешь спуститься?
       - Нет, я предпо…! – Тут штукатурка, которую я чуть ранее избороздила ногтями, обвалилась. Благополучно приземлившись на ноги, я одернула верхнюю часть пижамы.
       - Думаю, мне действительно стоит спуститься, благодарю.
       - Я так рад, что ты смогла присоединиться ко мне. – Немертвый хозяин дома жестом пригласил сесть напротив него. Я рухнула на стул, с беспокойством проверив пижаму, чтобы убедиться, что полностью прикрыта.
       - Ты - очень необычная молодая женщина.
       - Ты не первый, кто говорит мне это.
       - Уверен, что так и есть, - кивнул он.
       - Значит, я только что висела на потолке, верно? И это не вызванная Пи-Си-Пи[10] галлюцинация? – спросила я.
      Он покачал головой.
       - Как именно у меня это получилось?
       - Ты будешь удивлена, на что способна, особенно в состоянии шока. – Он тепло улыбнулся. – Знаешь, твой ум – очень занятный инструмент. Он битком забит всякой всячиной. Даже теперь, в приступе паники, ты изучаешь и систематизируешь информацию на будущее. Я нахожу это довольно интригующим.
       - Ну, спасибо  что заметил, - сказала я, вставая. – А теперь я пойду домой и спущу в унитаз весь алкоголь, который мне удастся там найти. 
      В мгновение ока он оказался рядом. Прохладные ладони легли на мой лоб. Я хотела отодвинуться, избежать прикосновения этих изящных длинных пальцев. Вместо этого я сидела, словно громом пораженная, позволяя его пальцам соскользнуть на мои щеки. Губы Габриеля шевельнулись у моего уха, и он прошептал:
       - Вспомни.
      И снова в моей голове запустился сеанс кино.
      Я видела их, вспомнила абсолютно все события, мелькающие калейдоскопом ярких красок. Видела, как померк свет, когда рухнула, словно подкошенная, в канаву. Как появился Габриель и поднял меня на руки. Мой разум дрейфовал  в серой, туманной мгле, граничащей с бессознанием, но я могла слышать. И видеть. Он спросил, хочу ли я умереть. Я покачала головой, слишком слабая даже для того, чтобы сказать «Нет уж».
      Он склонил лицо к моему горлу. Я вскрикнула, ощутив, как острые зубы впились в кожу, и разорвала рубашку на его груди по швам, когда все тело сжалось, словно в тисках. Смутно слышала звук рассыпавшихся по гравию пуговиц. Ощутила требовательное сжатие зубов, когда Габриель начал высасывать кровь из моей шеи. После того, как он сделал несколько больших глотков, это перестало причинять боль. И даже глубокая огнестрельная рана в боку уже не ощущалась. Я как будто дрейфовала, в тепле и безопасности.
      Габриель отстранился,  оставляя меня замерзшей и уязвимой. Я захныкала, слепо пытаясь вернуть его к моей шее. Наблюдать эту сцену было очень неловко, а все, что последовало дальше, выглядело по-настоящему жутким.
      Зарычав, Габриель вонзил зубы в собственное запястье и поднес его к моему рту. Даже в своих воспоминаниях я испытывала отвращение. Ощущение его прохладной, с медным привкусом крови, стекающей по моим губам, было отталкивающим, но я не могла сопротивляться. На каком-то примитивном, инстинктивном уровне, я знала, что нуждаюсь в ней, чтобы выжить. Он шептал мне что-то ободряющее на непонятном гладкозвучном  языке. Я стала глотать, заставляя себя думать о том, что текло по моему языку, как о лекарстве. А вскоре это вообще перестало иметь значение. Я требовательно вцепилась в запястье Габриеля, прижимая его к моему рту и жадно глотая. Я словно тонула, погружаясь в давящую пустоту, угрожающую поглотить меня. Я не могла думать. Не хватало сил вдохнуть, как бы сильно я не пыталась.
      Габриель мягко отстранил меня от своей руки. Он что-то бормотал, прижавшись к моему лбу, пока мое тело корчилось в муках, мозг буквально вопил от недостатка кислорода. Я беззвучно кричала, горючие слезы текли по щекам. Габриель не сводил с меня глаз, утешая светившимся в них сочувствием. Он шептал, но уже на английском, что эта часть никогда не бывает легкой, но скоро все закончится. Сердце билось все реже. Последний слабый вздох с хрипом вырвался из груди, и все покрылось мраком.
      Меня швырнуло из видений в реальность. Я упала на колени. Если бы в желудке что-то оставалось, я с удовольствием рассталась бы с этим на ковре.
       - Что ты со мной сделал? – прошептала я, отгоняя воспоминания и вытирая рот.
       - Ты знаешь, кто я. И знаешь, кто ты, – спокойно сказал он, словно мы обсуждали членство в англиканской церкви. – Я предложил тебе выбор, ты его сделала.
      Я вонзила в него то, что, как я надеялась, было по-настоящему уничтожающим свирепым взглядом.
       - Ничего себе выбор. Я умирала. Какой-то пропойца застрелил меня прямо из грузовика. Почему я просто не могла проснуться с гонореей, как какая-нибудь девица легкого поведения? 
      Он хохотнул.
       - Ты очень забавная.
      Я предпочла принять это за комплимент и сменить тему.
       - Спасибо. Ну а теперь мне нужно идти.
      Я успела сделать примерно полшага к двери спальни, когда Габриель преградил мне путь. 
      Как ему удавалось передвигаться так быстро? Это действительно раздражало.
       - Ты не можешь уйти, - заявил Габриель, ухватив меня за запястья.
       Он, казалось, наслаждался контактом, судя по тому, как вспыхнули и потемнели его глаза. Стоило поистине героических усилий не поддаться парню, при одном взгляде на которого хочется пускать слюни, тем более, если в это время он гладит тебя по щеке. Напоминание о том, что он совсем недавно наградил меня вечной тягой к засосам, помогло необычайно.
       - Скоро тебе потребуется питание. Прошло три дня с тех пор, как ты вообще хоть что-то ела.
       - Мне ничего от тебя не нужно. – Я отпихнула его назад, и тут до меня дошло. Три дня? Он не мог заявлять об этом всерьез.  Никто не может проспать три дня подряд. О, точно, я же теперь мертва. Новые правила.
       - Ты должна пить, Джейн.
       - Я не буду!
       - Все могло бы быть намного труднее. Я пытаюсь облегчить это для тебя, – увещевал он, наступая на меня.
       - Не думаю, что тебе это удастся, - возразила я, уперев руку в его грудь, чтобы удержать на расстоянии. Все равно, что толкать кирпичную стену. Твердую, неподвижную и безжизненную. Не было ни малейшего намека на сердцебиение или дыхание под моей рукой.
      Это не есть хорошо.
       - Ты должна питаться, и существуют вещи, которые нам необходимо обсудить, - пробормотал он. Габриель придвинулся ближе и провел кончиком носа по линии моих волос. Это обеспокоило меня, принимая во внимание трехдневный  перерыв в водных процедурах. Но, казалось, что исходящий от меня аромат не беспокоил его. Скорее наоборот. Он потянул мою руку вниз, притягивая меня ближе. Мне не хотелось ничего больше, кроме как прильнуть к нему, позволить этим длинным рукам обернуться вокруг меня и пить из его шеи до тех пор, пока все станет неважным. 
      И тут мой глупый логический мозг дал знать о своем существовании. Я не знала этого парня. Не имела ни малейшего представления, где на самом деле нахожусь. Все, что мне было известно, так это то, что у меня оказалась своеобразная причудливая аллергическая реакция на ДжиЭйчБи[11], который он мне подсунул. И теперь я собираюсь позволить ему обслюнявить меня с головы до ног?  Гм, нет.
       - Отвали от меня! – я швырнула его об стену. Сильно. Достаточно, чтобы  треснула художественная роспись на стене и обвалилась на пол.
      Я схватила свою сумочку, которая очень удобно лежала недалеко от входной двери. Габриель был таким заботливым похитителем/хозяином. Он даже не запер переднюю дверь на висячий замок.
      Солнце только что село, оставляя за собой  душный вечер уходящего лета. Аромат травы, неподвижной и все еще зеленой, тяжело висел в воздухе. Я слышала и видела буквально все. Могла пересчитать кратеры на луне. Каждый взмах крыльев пролетающего мимо комара, не позарившегося на мою нежную кожу из уважения к такому же, как он, кровососу. Я могла слышать шелест каждого листа на каждом дереве. Чувствовать поспешно удирающих в траве лесных животных. Созданий, питающихся, бегущих, охотящихся в ночи, и я завидовала им. 
       - Джейн! – Силуэт Габриеля возник в проеме входной двери. Он не выглядел счастливым.
      Я никогда не принадлежала к «легким на подъем» девушкам. И все же, сломя голову, неслась сквозь гущу леса, как обдолбанная кофеином газель. Стремительно мчась среди деревьев, я ощущала, как лесные создания останавливаются и наблюдают за моим бегом. Я рассмеялась, подставляя лицо ветру, ошеломленная этой новой свободой. Перестав ощущать присутствие Габриеля за своей спиной, я перешла на легкий галоп. Стараясь избегать главных дорог,  перемахивала через изгороди колючей проволоки и буквально летела через пастбища. Я растревожила скот Хэнка Янси настолько, что он выскочил на крыльцо с дробовиком.  
      Спустя примерно пару миль я заметила, что мои ноги были голыми и исцарапанными, но даже это было потрясающе. Я никогда не чувствовала себя настолько живой, настолько взведенной, и так ужасно голодной. Мне наконец-то стало понятно, что имеют ввиду те психи, которые заявляют, что получают удовольствие от бега.
      Я взбежала на крыльцо «Речных Дубов», 147-летнего фермерского домика времен до Гражданской войны, унаследованного мною от двоюродной бабушки Джетти, и рухнула на кушетку в гостиной, чувствуя себя ошеломленной и сотрясаясь от смеха. Нужно было разобраться что, черт возьми, делать дальше.  Самое первое и основное, я просто умирала от голода. Где вампиры получают свой самый первый завтрак?
      Я как раз размышляла о том, насколько отвратительными могут быть детали этого процесса, когда Зеб Лавелл, мой лучший друг с первого класса школы, вошел в гостиную.
       - Джейн, где тебя черти носили?
 
 
 
Сноски:

1. В полном соответствии с Конституцией гражданам США гарантировано право на СТРЕМЛЕНИЕ к счастью - pursuit of happiness - но не на само счастье.
2. Закон об «Американцах-инвалидах» - Федеральный закон США, направленный на защиту прав граждан с физическими или умственными расстройствами; в частности, закон запрещает их дискриминацию при найме на работу или продвижении по службе; является важным этапом развития законодательства о равных возможностях занятости; принят в 1990 г.
3. «Уол-март» - обширная сеть супермаркетов в Америке с одноименным названием.
4. МакАвто – сервис,  предоставляемый заведениями Макдональдс. Подъехавший на машине к окошкам клиент может сделать заказ, получить и оплатить его не выходя из своего транспортного средства.
5. С давних времен считалось, что вампир не может пройти мимо рассыпанных зерен и мимо веревки с узлами, пока не соберет все зерна и не развяжет узлы. Поэтому крестьяне рассыпали на подоконниках пшено, в надежде уберечься от ночных гостей.
6. Коагулянт - фарм. лекарство, повышающее свёртываемость крови.
7. Пинта – мера объема, равна примерно 0,55 литра.
8. Сир – согласно вампирской иерархии тот, кто обратил нового вампира, так сказать «потомка», является для него Сиром.
9. «Экстрим Мейковер» - в России эта передача транслировалась по телевизору под названием «Возможности пластической хирургии».
10. Пи-Си-Пи (PCP) – В простонародье «Ангельская пыль». Наркотик, получаемый из транквилизатора для животных, появившийся в начале 1970-х и распространённый преимущественно в США, обладает галлюциногенным эффектом, нарушает координацию движений и мысли
11. ДжиЭйчБи (GHB) – Гаммагидроксибутират, еще так называемый «наркотик для изнасилования».

...

KattyK: 22.10.09 10:06

Barukka, Оксана-Ксю - Спасибо за перевод интересной книги нового автора. Стиль легкий, перевод замечательный.

...

Barukka: 22.10.09 10:14

Девочки, спасибо за отзывы и поздравления!
juli, мне книга очень понравилась, об этом свидетельствует то, что я начала переводить ее вопреки повествованию от первого лица и даже широкая распространенность вампирских романов на нашем сайте меня не остановила.
Единственный недостаток, так это самый заковыристый язык автора, который мне только попадался на перевод, и куча каламбуров, в которых сначала нужно самой разобраться, потом додуматься как их сохранить при переводе и сделать сноски...
Все это сильно тормозит процесс перевода.
Так что к финишу буду медленно ползти...

...

KatyaB: 22.10.09 14:01

Barukka, Оксана-Ксю, спасибо перевод просто замечательный.

...

Жменька: 22.10.09 14:10

Спасибо за две главы, и огромная благодарность за скорость

...

Katri: 22.10.09 14:18

Ура! Ещё одна книга про вампиров.
Девочки- переводчицы огромное спасибо за перевод.
Судя по началу, роман обещает быть очень интересным.

...

LADY LINA: 22.10.09 14:35

Девочки, спасибо большое!!!!
Перевод великолепный! Читается на одном дыхании.
Хочется кричать "Еще! Еще!"

...

Moonlight: 22.10.09 15:24

Большое спасибо за перевод нового романа про вампиров. Очень и очень нравится!

...

Arven: 22.10.09 15:49

Спасибо большое за перевод!!!
Роман, полагаю, будет очень интересным. Тем более, что он повествует про наших любимых вампирчиков. Начало книги мне очень напоминает серию про Королеву вампиров Бетси из серии Мэри Джо Дэвидсон.

...