Линда Ховард "Зима, дарующая счастье"

Девочкииии, ну что такого в слове "влечение"? Дерек же не только секса от нее хотел (хотя и это присутствовало , что мне тоже показалось несколько того - рожающая женщина все-таки, а тут это, хм... ), но его просто влекло к ней как к женщине, как ко второй половинке, матери, любящему сердцу и пр., и пр. Подождите 5-й главы - он там ей это подробно опишет. Его именно влекло, а значит, он испытывал к ней влечение

Вот уж действительно Кэтлин повезло! Доктор, да еще к тому же- Дерек! А с какой нежностью он принял малышку! Умиляюсь на него!

NatalyNN, Nara, спасибо большое, замечательно!

Спасибо за перевод! Такими темпами переведете всю Ховард к Новому году. Как все-таки Линда трепетно пишет о материнстве, о рождении ребенка, о маленьких детях (это видно и в Нет больше слез, и в Маккензи (Ники). А ведь у нее по-моему только приемные дети, своих нет. Вспоминаю последнюю главу и хочется улыбаться.

 » Глава 3

Перевод – NatalyNN

Бета - Nara

Кэтлин не могла вспомнить, когда раньше была так измучена; тело казалось свинцовым от истощения, в то время как сознание как будто плавало, разъединенное с материальным миром. Только ребенок в руках был реальным. Она смутно помнила, что Дерек делал с ней, невероятную уверенность и мягкость его рук, но чувствовала себя так, словно он возился с кем-то другим. Даже болезненный укол при наложении швов и твердое массирование живота не встряхнули ее. Она просто лежала, слишком уставшая, чтобы переживать о чем-то. Когда наконец он вымыл ее, переодел в чистую сорочку и сменил простыни на матрасе, она вздохнула и провалилась в сон с внезапностью выключаемого света. Кэтлин понятия не имела, как долго отдыхала, прежде чем он разбудил ее, осторожно приподнял в сидячее положение и прислонил к себе, пока она кормила ребенка. Он буквально держал ее саму и ребенка, сильные руки поддерживали их. Голова лежала на его широком плече, и не было сил поднять ее.
- Извини, - пробормотала она. – Я не смогу сесть.
- Все в порядке, дорогая, - сказал он, глубокий голос проникал в нее и успокаивал все смутные опасения. - Ты упорно трудилась и вполне заслужила право немного полениться сейчас.
- С ребенком все хорошо? - сумела пробормотать она.
- Она ест как свинка, - ответил он, пряча за смехом беспокойство, и Кэтлин снова провалилась в сон, как только он уложил ее спиной на матрас.
Она даже не почувствовала, как он забрал у нее ребенка и снова застегнул рубашку.
Дерек долго сидел, качая ребенка на руках. Малышка весила опасно ниже нормы, но казалась замечательно сильной для своего размера. Она дышала самостоятельно и могла сосать грудь, что было его двумя самыми большими заботами, но все же была слишком крошечной. Он предположил, что ее вес приблизительно два килограмма: слишком маленький, чтобы обладать способностью регулировать собственную температуру, потому что у нее не было необходимого жира в теле. Поэтому он укутал ее потеплее и поддерживал огонь в камине сильнее, чем необходимо.
Спокойные золотисто-карие глаза пылали, пока он смотрел вниз на крошечное личико, попав во власть рассеянных огромных голубых глаз новорожденной. Недоношенные младенцы имели одновременно старческий и странно нестареющий взгляд, их как будто кукольные лица испытывали недостаток в приятной упитанности, что указывало на хрупкую изможденность лицевой структуры. Даже в этом случае он мог сказать, что девочка обещает стать красоткой - с материнскими чертами лица и теми же самыми густыми черными волосами.
Дерек дорожил каждым крошечным хрупким пациентом, но этот упрямый маленький боец проник в сердце. Возможно, потому, что он смотрел и видел в ней ее мать, которая тоже была бойцом. Ей пришлось стать такой: нелегко в одиночку переживать беременность, что, очевидно, и произошло. И когда начались роды - слишком рано, - вместо того, чтобы остаться здесь, где она сама была бы в безопасности, она рисковала собственной жизнью, пытаясь добраться до клиники, где ребенку оказали бы медицинскую помощь.
Он не смог сдержать удивления по поводу отсутствующего мистера Филдса и впервые в жизни почувствовал, что ревность сжигает его, потому что неизвестный мужчина, по крайней мере, какое-то время получал любовь Кэтлин. Дерек спрашивал себя, что с ней случилось, что поместило в глаза эту осторожность и заставило выстроить стены в мыслях. Он знал, что они были там; он мог ощутить их. Эти барьеры вызвали в нем желание обнять ее и укачивать в своих руках, утешать, но он понимал, что она не станет приветствовать его близость.
Ребенок запищал, он посмотрел вниз и увидел, что глазки открыты, и малышка смотрит на него с крайне сосредоточенным выражением лица человека с плохим зрением. Он засмеялся и прижал ее к себе поближе.
- Что, милая? - нараспев произнес он. – Снова хочешь есть?
Поскольку ее желудок был слишком мал, она нуждалась в намного более частых кормлениях, чем нормальный новорожденный.
Дерек взглянул на Кэтлин, которая все еще глубоко спала. Идея приняла отчетливую форму. Одними из характерных черт Дерека были способность устанавливать долгосрочные цели и не позволить ничему сбить себя с курса, что часто заставляло его мать чувствовать, словно она имеет дело с непреодолимой силой, а не с ребенком. Когда он хотел чего-то, то упорно шел к этому. И вот теперь он хотел Кэтлин. Его сразу потянуло к ней, его интерес был порожден таинственной, но неоспоримой химической реакцией, которая заставляет животных спариваться и производить потомство; люди тоже не являлись исключением, и его собственное либидо было вполне здоровым. Ее беременность не ослабила его влечения, а скорее усилила каким-то первобытным образом.
Тогда, в процессе схваток и родов, влечение изменилось и приобрело не только физическую, но и эмоциональную силу. Они были командой, несмотря на сдержанность Кэтлин. Этот ребенок стал его ребенком; он ответственен за его жизнь и благополучие. Девочка вышла из теплого тела матери в его руки. Он первым увидел ее, держал ее, смеялся над разъяренными воплями и положил на грудь матери. Малышка, бесспорно, была его ребенком. Теперь его цель состояла в том, чтобы сделать своей и ее мать. Он хотел, чтобы Кэтлин смотрела на него с той же бурной нежной любовью, которую выказывала своему малышу. Он хотел зачать следующего младенца, который будет расти в ней. Он хотел научить ее смеяться, разрушить недоверие в глазах, заставить ее лицо сиять от счастья.
Он должен жениться на ней, без всяких сомнений.
Ребенок запищал снова и с большей требовательностью.
- Хорошо, мы разбудим маму, - пообещал Дерек. – Ты мне поможешь с моим планом, правда? Нас ведь двое, и мы окружим ее такой нежной заботой, что она забудет, что когда-то была несчастна.
Он разбудил Кэтлин, прежде чем ребенок начал вопить всерьез, и осторожно поддерживал женщину в сидячем положении так, чтобы она смогла покормить ребенка. Она была все еще очень слаба, но казалась более внимательной, чем раньше. Кэтлин держала ребенка у груди, поглаживая атласную щечку одним пальцем, глядя вниз на свою дочь.
- Который час? - спросила она полусонно.
Дерек передвинулся, чтобы взглянуть на наручные часы.
- Почти девять.
- И всего-то? Я чувствую себя так, будто проспала много часов.
Он засмеялся.
- Так и есть, дорогая, ты была измучена.
Ясные зеленые глаза Кэтлин обратились на него.
- Она все делает правильно?
Ребенок в этот момент зачмокал, потому что сосок на мгновение выскользнул из губ. Крошечный, как бутон розы, ротик отчаянно искал источник пищи, и когда малышка нашла его, то произвела негромкий писклявый чмокающий звук. Двое взрослых рассмеялись, глядя на нее.
- Она очень сильная для своего размера, - отметил Дерек, наклоняясь, чтобы поднять крошечную ручку, которая лежала на испещренной синими прожилками груди Кэтлин цвета слоновой кости.
Это была крошечная рука, ладонь не больше десятицентовика, но ногти совершенно сформированы и хорошего розового цвета. Пот стекал по вискам Кэтлин, Дерек ясно видел, как блестит от капелек грудь Кэтлин, но, по крайней мере, ребенку достаточно тепло.
Кэтлин попыталась сесть подальше от него, ее глаза сузились, пока она обдумывала его ответ, но тело возразило движению, и с тихим стоном она откинулась назад на его мускулистую грудь.
- Что значит - очень сильная для своего размера? С ней все хорошо или нет?
- Ей нужно в инкубатор, - сказал он, обвивая Кэтлин рукой и поддерживая ее мягкий вес. - Именно поэтому я создал здесь такую жару. У нее слишком маленькое тело, чтобы регулировать собственную температуру.
Лицо Кэтлин внезапно побелело и напряглось. Она решила, что все прекрасно, несмотря на то, что ребенок появился на месяц раньше срока. Внезапное осознание того, что ребенок все еще в опасности, ошеломило ее.
- Не волнуйся, - успокоил Дерек, прижимая ее к себе. - Пока мы держим ее в тепле и комфорте, у нее не будет никаких неприятностей. Я буду внимательно следить за ней сегодня вечером, и, как только погода улучшится, мы доставим ее в уютный инкубатор.
Он еще несколько мгновений изучал хрупкую маленькую ручку, потом нежно положил ее на грудь Кэтлин.
- Как ты собираешься назвать ее?
- Сара Мариза, - пробормотала Кэтлин. – Мою мать звали Сара. Но я собираюсь называть ее Риза, что означает «смех».
Лицо Дерека было по-прежнему спокойным, но глаза потемнели от с трудом сдерживаемых чувств, пока он смотрел на ребенка.
- Как ты запишешь ее? Sara или Sarah?
- Сара.
Это имя в его мыслях ассоциировалось с любовью. Он впервые увидел сводящую с ума неизменную любовь в лице Сары Мэттьюз, когда ему было пятнадцать, и знал уже тогда, что никогда не согласится на что-то меньшее. Именно это он хотел чувствовать, именно это хотел отдавать и получать взамен. Любовь Сары была яркой и безмерной, согревающей жизни каждого, находящегося рядом с ней, потому что она отдавала ее совершенно бескорыстно. Именно из-за нее он стал доктором, из-за нее закончил колледж в ускоренном темпе, благодаря ей имел теплую любящую большую семью, которая раньше состояла только из него самого и матери. Теперь эта новая жизнь привела его к любви, которую он ждал, так что вполне подходит, что малышка будет носить имя Сара. Дерек улыбнулся, когда представил Сару, держащую на руках свою тезку. Она и ее муж Роум могли бы стать крестными родителями ребенка, хотя, вероятно, должны будут разделить эту честь с Максом и Клэр Конроями, двумя другими очень близкими друзьями и частью большого семейства. Он знал, как они все возьмутся за Кэтлин и ребенка, но спрашивал себя, что почувствует Кэтлин в окружении всех этих любящих незнакомцев. Беспокойство? Угрозу?
Конечно, понадобится какое-то время, чтобы научить Кэтлин любить и его, и близких ему людей, но в его распоряжении все время мира. У него впереди целая жизнь.
Малышка уже заснула, и он мягко взял ее из рук Кэтлин.
- Риза, - пробормотал он, пробуя ее имя на языке.
Да, вместе, вдвоем они затопят Кэтлин любовью.
Кэтлин дремала оставшуюся часть ночи и каждый раз, когда просыпалась, видела Дерека со своей дочерью на руках. Картина высокого сильного мужчины, держащего хрупкого младенца с таким чутким беспокойством, заставила ее испытать чувство, которое она не смогла определить, как будто что-то расширилось в груди. За всю ночь он ни на минуту не оставил ее без охраны, нес бессменную вахту около ребенка, держал комнату сильно натопленной и поднимал Кэтлин, чтобы она могла покормить дочь всякий раз, когда забавный возмущенный небольшой писк сообщал им, что ребенок проголодался. Где-то среди ночи он снял рубашку, и когда она проснулась в следующий раз, то была ошеломлена первобытной красотой картины, которую он представлял, сидя, скрестив ноги, перед огнем: мощные мускулы влажного тела блестели, пока он прижимал к себе спящего ребенка.
Увиденное ударило ее тогда, потому что он не был похож на других мужчин, но она слишком хотела спать, слишком утомилась, чтобы задержаться на этой мысли, все тело болело, и она была во власти мощной усталости, которая подавляла мысли и сводила движения к минимуму. Завтра будет достаточно времени, чтобы все обдумать.
На рассвете снег перестал валить и дикий воющий ветер утих. Кэтлин проснулась в бледной тишине от настоятельной потребности и осторожно приподнялась в сидячее положение, вздрагивая от боли внизу живота. Дерек положил ребенка на матрас и протянул к ней сильную руку, чтобы помочь.
- Мне надо… - начала она и внезапно остановилась, спрашивая себя, как сообщить незнакомцу о насущной необходимости.
- Самое время, - сказал он спокойно, осторожно поднимая ее на руки.
Лицо заалело, пока он нес ее через темную узкую прихожую.
- Мне не нужна помощь! – возразила она.
Он поставил ее на пол перед дверью в ванную и держал, пока ее ноги не перестали дрожать.
- Я оставил здесь несколько свечей вчера вечером, - сообщил он. - Я зажгу их, затем выйду, чтобы не мешать, но буду рядом у двери, если понадоблюсь тебе.
Кэтлин поняла, что он не хотел смущать ее, но при этом не собирался позволить ей сделать больше, чем считал разумным. В его лице была спокойная непримиримость, которая подсказала ей, что он не станет смущаться и придет на помощь, если она слишком ослабнет, чтобы позаботиться о себе. Было трудно помнить, что этот мужчина - доктор, привыкший к телам всех размеров и форм. Просто он не похож ни на одного врача, которого она когда-либо встречала прежде.
К ее облегчению, силы возвращались, и она обошлась без его помощи. Когда женщина оставила ванную, то добралась до гостиной на собственных ногах, хотя Дерек держал руку под ее рукой на всякий случай. Ребенок все еще мирно спал на матрасе, Кэтлин смотрела вниз на свою дочь, охваченная мощной волной обожания, которая потрясла ее.
- Она такая красивая, - прошептала она. – С ней все хорошо?
- С ней все прекрасно, но ее надо поместить в инкубатор, пока она не наберет в весе примерно семьсот грамм. Ее надо подкормить, что может занять еще пару недель.
- Пару недель! - эхом отозвалась ошеломленная Кэтлин. – Ей необходимо пребывание в больнице в течение двух недель?
Его взгляд стал твердым.
- Да.
Кэтлин отвернулась, руки сжались в кулаки. У нее не было никакой возможности оплатить двухнедельное пребывание в больнице, но она прекрасно осознавала, что выбора нет. Жизнь Ризы была все еще очень хрупкой, и она сделает все что угодно, вообще все что угодно, чтобы сохранить жизнь своего ребенка.
- В клинике, в которую ты собиралась ехать, есть оборудование для ухода за недоношенными детьми? – спросил Дерек.
Еще одна проблема. Она сглотнула.
- Нет. Я … у меня нет медицинской страховки. Я собиралась родить ее там и сразу вернуться домой.
- Не волнуйся об этом, - успокоил он, - я что-нибудь придумаю. А теперь ложись, милая, и позволь мне осмотреть тебя. Я хочу удостовериться, что с тобой все в порядке.
Это было достаточно плохо днем раньше, когда она рожала, но теперь все стало гораздо хуже. Тогда она нуждалась в неотложной медицинской помощи, теперь - нет. И снова у нее появилось ощущение, что он сделает точно так, как решил, независимо от любых возражений, которые она выскажет, так что, не отрываясь, Кэтлин смотрела на огонь, пока он обследовал ее и твердо мял живот.
- У тебя хороший мышечный тонус, - произнес Дерек одобрительно. – Тебе пришлось бы гораздо труднее, если бы ты не была такой сильной.
Если она и была сильной, то это сила выработалась годами тяжелого труда на маленьком запущенном ранчо и долгими часами беготни официанткой. Курорты и гимнастика были вне ее опыта.
- Что мы будем делать теперь? – спросила она. - Ждать?
- Нет. Ты достаточно окрепла, чтобы перенести поездку, а мы не можем себе позволить сидеть и ждать, пока подключат телефон. Я собираюсь завести джип, обогреть салон, и затем доставлю тебя и ребенка в больницу.
Кэтлин почувствовала мгновенную панику.
- Ты хочешь вынести ребенка?
- Придется. Мы будем держать ее в тепле.
- Мы можем держать ее в тепле и здесь.
- Ей надо в больницу. Сейчас с ней все хорошо, но для недоношенного ребенка все может измениться в мгновение ока. Я не собираюсь рисковать ее жизнью.
Кэтлин не могла справиться с естественным страхом матери и подвергнуть хрупкого ребенка опасности. Не было никаких сообщений, какие дороги закрыты или как долго им придется добираться до больницы. Что, если они снова собьются с пути и попадут в аварию?
Наблюдая, как в ней растет паника, Дерек потянулся и твердо взял ее за руку.
- Я не позволю ничему случиться, - сказал он спокойно, как будто читал ее мысли. - Одевайся, пока я заведу джип и приготовлю что-нибудь на завтрак. Разве ты не голодна? Ты ничего не ела с тех пор, как я нашел тебя вчера.
Только сейчас она поняла, насколько опустошенной была; странно, что даже ощущение голода вытеснилось всем, что случилось. Она переоделась в ледяной спальне, поспешно натянула сначала одни брюки, потом другие, и еще больше расстроилась, когда обнаружила, что все они слишком маленькие. Наконец откопала одну из первых пар брюк для беременных, которые купила, когда джинсы стали малы. Собственное тело казалось незнакомым. Это было непривычно: не иметь увеличившийся тяжелый живот, посмотреть вниз и увидеть пальцы ног. Ей пришлось двигаться осторожно, но она смогла надеть носки и ботинки, не крутясь в неуклюжих изгибаниях. Однако она потеряла прежнюю стройность, и это смущало.
Надев белую хлопчатобумажную сорочку и фланелевую рубашку сверху, Кэтлин провела щеткой по спутанным волосам и покинула спальню, слишком холодную, чтобы задерживаться там и волноваться о внешности. Она рассеянно признала, что Дерек успешно отвлек ее от спора: она сделала именно то, что он приказал.
Когда она вошла на кухню, он оторвался от умелого приготовления супа и бутербродов, чтобы улыбнуться ей.
- Странно себя чувствуешь в одежде не для беременных?
- Я надела одежду для беременных, - ответила она и слабое, чисто женское отчаяние проявилось в глазах и голосе. - Очень необычное чувство - способность увидеть собственные ноги.
Изменяя предмет разговора, она спросила:
- Снаружи и в самом деле ужасно холодно?
- Около семи градусов, но небо очистилось.
- В какую больницу ты нас повезешь?
- Я думал об этом. Я хочу положить Ризу в свою больницу в Далласе.
- Даллас! Но это…
- Там я смогу лично наблюдать за ее здоровьем, - спокойно прервал Дерек.
- Это слишком далеко, - сказала Кэтлин, выпрямляясь. Ее зеленые глаза были полны горького признания. - И я не смогу это оплатить. Просто отвези нас в благотворительную больницу.
- Не волнуйся о деньгах. Я же сказал тебе, что обо всем позабочусь.
- Это все равно благотворительность, но я предпочитаю быть обязанной больнице, а не тебе.
- Ты ничего не будешь должна мне.
Дерек отвернулся от старой дровяной печи и в упор посмотрел на нее, внезапно Кэтлин почувствовала всю силу его золотисто-карего пристального взгляда, жесткого и непреклонного, подчиняющего его желанию.
- Ничего, если выйдешь за меня замуж.

Ого, Дерек просто гигант, только познакомились и уже замуж? Куда ж он так торопится? Дал бы хоть девушке прийти в себя.
Никак не привыкну, что в малышках события всегда форсируются.

NatalyNN, Nara, благодарю за чудесное продолжение!!!

Мдя, быстро-то как всё... Вроде говорили, что в книге 9 глав, а мне уже кажется, что их всего 4 будет. Она скажет: "я не согласна", он на неё строго посмотрит своими золотисто-карими глазами, и она согласится. Конец.

NatalyNN, Nara, спасибо большое за перевод!!!

Короткое содержание. Думаю, ему ещё придется побороться с её тараканами. И это хорошо - а то что бы мы читали?
_________________

Вот это "лыцарь"! Эт я понимаю!!! Я тебе,а ты сразу мне!!!Никаких муси-пуси-МУЖИК,ели-палки!
_________________

О, зато сказал как отрезал, как роды принял. Он и покорит ее своей силой, она устала бороться сама со своими проблемами, а тут такая мощь и скала, сама б за нее спряталась.
_________________

Вот это скорость!!!
Да уж быстенько он как то ей предложил.
Читаешь и думаешь что таких мужчин не бывает. слишком уж он идеальный.
_________________

Мне тоже совсем не верится,что такое может быть.Мельком ее увидел,причем она все была скрюченная от боли,потом роды-и вот,ВЕЛИКАЯ ЛЮБОВЬ! Чепуха. Даже если учесть синдром защитника-все равно не срастается.
Перевод прекрасен,девочки большое спасибо!!!
P.S.Был у меня у Ховард один нелюбимый герой-Ченс, теперь добавился Дерек.
_________________

Вот это да! Раз-и замуж! Не надо забывать, что это рождественская история. В Рождество всё может произойти. Думаю, что еще мы встретимся с предыдущими героями. И бывший муж ,наверное, нарисуется. Почитаем дальше.

NatalyNN, Nara, спасибо, отличный перевод!

Ничего себе! вот это скорость! Дереку любой нападающий НХЛ позавидует!
спасибо за главу - прекрасный перевод!
_________________

Не-а, не вундеркинд (ну не совсем) - дохтор. Ему до лампы, роды- не роды.

Он в ней женщину прежде всего увидел, с большим сердцем и не растраченной любовью, готовой пожертвовать собой ради ребенка. Ему тепла захотелось, семьи, дитя, любви. Он же всю жизнь торопился стать лучшим, вот и не до всего этого было - а тут - бац - как удар, любовь с первого взгляда. Неужели такого не может быть?

Э, ну ты сравнила. Это же совершенно разные герои и разные ситуации. Ну ваще, так нельзя... Ченс и Дерек...

Вот-вот, я же сразу предупредила

Может быть, здесь сыграло свою роль то, что он не "обычный" мужчина, а врач, специализирующийся на родовспоможении??? У них совершенно другая психология.
_________________