Дж. Р. Уорд "Любовник навеки"

LaLunaLili, Imperialprincess, Tais, спасибо за новую главу.

Полностью согласна. Какие страдания терпит Рейдж, да и все братья, исполняя этот ужасный ритуал....а Зи...вот этот отрывок я читала сквозь слезы.

Спасибо большое за новую главу))) абсолютно согласна с тем, что издательский перевод остался далеко за бортом))) ТАК ДЕРЖАТЬ!!!
_________________

Это точно

- здравствуйте,уважаемые Леди,я тоже самое хочу сказать,мне также "повезло",я купила книгу и стала её читать,это был ужасно.Мне очень не понравилось,но одна моя приятельница подсказала мне,что есть такой,то есть этот сайт и форум и здесь можно прочитать совсем другой вариант.Я его прочитала с компьютера,просто небо и земля.Спасибо вам.
_________________

спасибо за продолжение)

Получила огромное удовольствие читая ваш перевод, и оно не идёт ни в какое сравнение с издательским. Спасибо за замечательный перевод!!!

 » Глава 30

Ридинг - Imperialprincess

Глава 30

Мэри была внизу, в бильярдной, болтала с Фритцем об истории дома, когда слух доджена уловил звук, который она не могла услышать.
– Должно быть, господа вернулись.
Она подошла к окну как раз в тот момент, когда фары осветили внутренний двор.
Эскалада остановилась, и из открывшихся дверей вышли мужчины. Капюшоны на их одеяниях были откинуты, и Мэри вспомнила их по той первой ночи, когда она приехала в особняк. Парень с эспаньолкой и татуировкой на виске. Мужчина с потрясающими волосами. Воплощенный ужас со шрамом. Офицер. Единственный, кого она не видела раньше – вампир с длинными черными волосами и в темных очках.
Черт, они выглядели довольно мрачно. Может быть, кого-то ранили.
Она поискала глазами Рейджа, стараясь не паниковать.
Мужчины столпились у задней двери внедорожника. Кто-то вышел из домика у ворот и придержал дверь. Мэри узнала парня, стоящего в проеме – это был тот, кто поймал футбольный мяч в холле.
Все эти огромные тела сгрудились, заслонив Эскаладу сзади, так что трудно было сказать, чем они там занимаются. Но возникало ощущение, будто они перетаскивают что-то тяжелое…
Луч света упал на светловолосую голову.
Рейдж. Без сознания. И это его тело несут к открытой двери.
Мэри вылетела из особняка прежде, чем осознала, что делает.
– Рейдж! Стойте! Подождите! – Холодный воздух обжег легкие. – Рейдж!
При звуке ее голоса он вздрогнул и протянул слабую руку по направлению к ней. Мужчины остановились. Некоторые выругались.
– Рейдж! – Она резко затормозила, гравий полетел в разные стороны у нее из-под ног. – Что… о… Господи.
На его лице была кровь, взгляд был расфокусирован и наполнен болью.
– Рейдж…
Его рот приоткрылся. Но из горла не вырвалось ни звука.
Кто-то из мужчин сказал:
– Черт, теперь мы с таким же успехом можем отнести Рейджа в его комнату.
– Конечно, вы отнесете его туда! Он был ранен в бою?
Ей никто не ответил. Они просто сменили направление и пронесли Рейджа через вестибюль особняка, сквозь фойе и вверх по лестнице. После того, как они положили его на кровать, парень с эспаньолкой и татуировкой на лице откинул волосы Рейджа назад.
– Брат, может, принести тебе что-нибудь от боли?
Голос Рейджа был искажен:
– Ничего. Так лучше. Ты знаешь правила. Мэри… Где Мэри?
Она подошла к постели и взяла его ослабевшую руку. Прижавшись губам к костяшкам пальцев, она вдруг поняла, что накидка находится в идеальном состоянии: ни разрезов, ни дырок. Это означало, что ее не было на Рейдже в тот момент, когда он был ранен. Кто-то надел ее на него позже.
Мучаясь ужасными подозрениями, она потянулась к плетеному кожаному ремню на талии. Ослабила его и распахнула накидку. От ключиц до бедер вампир был перевязан белыми бинтами. И кровь продолжала сочиться сквозь них – яркая, шокирующе красная.
Боясь смотреть, но стремясь узнать правду, Мэри осторожно развязала один бинт и приподняла край.
– Боже милостивый, – она покачнулась, и кто-то из братьев поддержал ее. – Как это произошло?
Мужчины продолжали хранить молчание, и она, оттолкнув того, кто удерживал ее, посмотрела на них. Они не двигались, не сводили глаз с Рейджа…
И в их глазах была та же боль, что испытывал он. Господи Боже, они не могли…
Парень с эспаньолкой встретился с ней глазами.
Они могли.
– Вы сделали это, – прошипела она. – Вы сделали это с ним!
– Да, – сказал тот, что был в темных очках. – И это не твое дело.
– Вы ублюдки.
Рейдж издал какой-то звук, а затем прочистил горло.
– Оставьте нас.
– Мы вернемся проведать тебя, Голливуд, – сказал парень с длинными разноцветными волосами. – Тебе что-нибудь нужно?
– Кроме пересадки кожи? – Рейдж слабо улыбнулся и содрогнулся, передвинувшись на кровати.
Когда мужчины выходили из комнаты, она испепеляла взглядом их сильные спины. Эти проклятые… животные.
– Мэри? – прошептал Рейдж. – Мэри.
Она постаралась взять себя в руки. То, что она завелась из-за этих головорезов, никак не поможет сейчас Рейджу.
Мэри перевела на него взгляд, подавляя свою ярость, и сказала. – Ты позволишь мне позвонить тому врачу, о котором рассказывал? Как его звали?
– Нет.
Она хотела сказать Рейджу, чтобы он забыл об этом своем дерьме «крутые-парни-самоотверженно-терпят-боль», но знала, что он начнет возражать, а споры – это не то, что ему сейчас нужно.
– Хочешь снять накидку или останешься в ней? – спросила она.
– Снять. Если сможешь выдержать мой вид.
– Не беспокойся об этом.
Она развязала кожаный пояс и стянула с него черный шелк. Мэри хотелось закричать, когда Рейдж, перекатываясь из стороны в сторону, чтобы помочь ей, хрипел от боли. К тому времени, как они сняли накидку, его бок начал кровоточить.
«Прекрасная перина будет испорчена, - подумала она, - ну и наплевать».
– Ты потерял много крови. – Мэри свернула тяжелую ткань.
– Я знаю. – Он закрыл глаза, голова утонула в подушках. Его обнаженное тело несколько раз содрогнулось: дрожали бедра, живот и грудная клетка, заставляя матрас сотрясаться.
Мэри бросила накидку в ванную и вернулась:
– Они промыли раны прежде, чем перевязать?
– Я не знаю.
– Возможно, мне стоит проверить.
– Дай мне час. К этому времени кровотечение остановится. – Он глубоко вдохнул и поморщился. – Мэри… им пришлось.
– Что? – Она наклонилась вниз.
– Им пришлось сделать это. Я не… – Следующий вдох сопровождался стоном. – Не злись на них.
К чертям. Это.
– Мэри, – сказал он громче, пустой взгляд сфокусировался на ней. – Я не оставил им выбора.
– Что ты сделал?
– Все закончилось. И ты не должна злиться на них, - его взгляд снова помутнел.
И раз уж так получилось, что Мэри является заинтересованным лицом, она может, черт возьми, испытывать к этим ублюдкам все, что пожелает.
– Мэри?
– Не беспокойся, – девушка погладила его по щеке, мечтая о том, чтобы у нее была возможность смыть кровь с лица Рейджа. Он вздрогнул от этого легкого прикосновения, и она отпрянула. – Хочешь, я что-нибудь принесу?
– Просто поговори со мной. Почитай мне…
На полках, рядом с залежами DVD, стояло несколько современных книг, и она подошла поближе, чтобы рассмотреть обложки. Мэри взяла вторую часть «Гарри Поттера» и поставила стул около кровати. Поначалу было сложно сосредоточиться, потому что она следила за его дыханием, но, в конце концов, они оба сумели найти нужный ритм. Его дыхание замедлилось, спазмы прекратились.
Когда Рейдж уснул, она закрыла книгу. У него на лбу пролегали морщинки, плотно сжатые губы побелели. Ей была ненавистна мысль, что боль сопровождает его даже во сне.
Мэри показалось, что время словно пошло вспять.
Она вновь увидела желтую спальню своей матери. Почувствовала запах дезинфицирующего средства. Услышала затрудненное, судорожное дыхание.
«И вот, все по новой», - подумала она. Другая постель. Другие страдания. Беспомощность.
Мэри оглядела комнату, остановилась взглядом на «Мадонне с младенцем», висевшей над комодом. В подобной обстановке картина являлась больше произведением искусства, нежели иконой; частью коллекции, качество которой не уступало музейной, и использовалась только, как украшение.
Так что ей не нужно ненавидеть чертову картину. Или испытывать страх.
Статуэтка Мадонны в комнате ее матери была другой. Мэри презирала ее, и в то же мгновение, как тело Сисси Лус покинуло дом, этот кусок гипса отправился в гараж. У Мэри не хватило смелости разбить ее, но ей очень этого хотелось.
На следующее утро она отвезла статуэтку в приют Милосердия Пресвятой Девы и оставила там. Так же, как и распятие. Тот триумф, что она испытывала, выезжая с церковной парковки, то подлинное «К черту тебя!», обращенное к Богу, пьянили – это были единственные приятные эмоции, которые она испытала за долгое время. Впрочем, ее восторгу скоро пришел конец. Когда Мэри вернулась домой, первое, что бросилось ей в глаза – это тень от креста на стене и чистое от пыли место на полу там, где стояла статуэтка.
Два года спустя, в тот же самый день, когда она вышвырнула эти символы веры, ей поставили диагноз – лейкемия.
Умом Мэри понимала, что она не была проклята за то что, выкинула те вещи. В календаре 365 дней, и, словно шарик при игре в рулетку, известие о ее болезни должно было выпасть на один из них. Впрочем, в глубине души, иногда она верила в обратное. И это заставляло ее ненавидеть Бога еще сильнее.
Черт… У Него не нашлось времени, чтобы сотворить чудо для ее матери, которая была истинно верующей. Но его хватило на то, чтобы наказать грешницу вроде нее. Представьте себе!
– С тобой мне легче, – сказал Рейдж.
Ее взгляд метнулся к нему. Мэри постаралась выкинуть все это из головы и взяла его за руку:
– Как ты?
– Лучше. Твой голос меня успокаивает.
«Так же, как с матерью», - подумала она. Матери тоже нравился звук ее голоса.
– Хочешь пить? – спросила девушка.
– О чем ты думала только что?
– Ни о чем.
Рейдж закрыл глаза.
– Хочешь, я тебя вымою? – спросила Мэри.
Когда Рейдж пожал плечами, она пошла в ванную и принесла оттуда теплую влажную губку и сухое полотенце для душа. Мэри вымыла его лицо и аккуратно протерла кожу вокруг бинтов.
– Я сниму это, ладно?
Рейдж кивнул, и она осторожно стянула с его кожи повязку. И тут же вернула марлю и ватную прокладку на место.
Мэри вздрогнула, тошнота подкатила к горлу.
Его выпороли кнутом. Только этим можно было объяснить подобные следы.
– О… Рейдж. – Ее глаза наполнились слезами, но она не позволяла им пролиться. – Я просто сменю бинты. Раны еще слишком… свежие для того, чтобы их промывать. У тебя есть…
– В ванной. Высокий шкаф справа от зеркала.
Стоя перед ящиками шкафа, она была потрясена количеством всего того оборудования, что он держал здесь. Хирургический набор. Гипс для сломанных костей. Всевозможные материалы для перевязки. Бинт. Она взяла то, что, по ее мнению, могло пригодиться, и вернулась в комнату. Разорвав упаковку стерильных двенадцатидюймовых[116] марлевых компрессов, она приложила их к ранам на груди и животе, решив, что лучше так все и оставить. У нее не было никакой возможности поднять его тело над матрацем, чтобы перевязать, а связывать бинты вместе не имело смысла.
Когда Мэри пригладила нижний левый край повязки, Рейдж дернулся. Она взглянула на него:
– Я сделала тебе больно?
– Забавный вопрос.
– Прости?
Его глаза распахнулись, и он пристально посмотрел на нее:
– Ты даже не догадываешься, правда?
Очевидно, нет.
– Рейдж, тебе что-нибудь нужно?
– Чтобы ты поговорила со мной.
– Хорошо. Только дай мне закончить.
Как только Мэри разобралась с повязками, она открыла книгу. Он выругался.
В замешательстве она взяла его за руку:
– Я не знаю, чего ты хочешь.
– Не так трудно догадаться. – Его голос был слабым, но звучал возмущенно. – Боже, Мэри, можешь ты хоть раз впустить меня в свой мир?
В дверь постучали. Они оба повернулись на звук.
– Я сейчас вернусь, – сказала она.
Когда Мэри открыла дверь, по ту сторону оказался парень с эспаньолкой. На одной руке он удерживал серебряный поднос с едой.
– Да, кстати, я – Вишес. Он проснулся?
– Привет, Ви, – сказал Рейдж.
Вишес прошел мимо нее и поставил поднос на комод. Когда он направился к постели, Мэри захотелось стать такой же большущей, как он, тогда она смогла бы выставить его из комнаты.
Парень боком присел на матрац.
– Как дела, Голливуд?
– Нормально.
– Боль уже проходит?
– Да.
– Значит, исцеление идет неплохо.
– Недостаточно быстро, как по мне, - в изнеможении Рейдж прикрыл глаза.
Какое-то время Вишес пристально смотрел на него, сжав губы.
– Я зайду позже, брат. Хорошо?
– Спасибо, приятель.
Парень обернулся и встретился взглядом с Мэри, что оказалось совсем не просто. В это мгновение ей хотелось, чтобы он ощутил ту боль, которую причинил. И она знала, что желание мести написано у нее на лице.
– А ты – та еще штучка, так ведь? – пробормотал Вишес.
– Если он твой брат, как ты мог причинить ему боль?
– Мэри, не надо, – хрипло прервал ее Рейдж. – Я сказал тебе…
– Ты ничего мне не сказал, - она зажмурилась. Несправедливо орать на Рейджа, в то время как он распростерт на спине, а на его груди места живого нет.
– Может, нам стоит поговорить обо всем этом, – сказал Вишес.
Мэри скрестила руки на груди.
– Неплохая идея. Почему бы тебе не рассказать мне, что все это, черт возьми, значит? Не помочь мне понять, почему ты сделал такое с ним?
Заговорил Рейдж.
– Мэри, я не хочу, чтобы ты…
– Так скажи мне. Если ты не хочешь, чтобы я их ненавидела – объясни.
Взгляд Вишеса метнулся к кровати, и Рейдж, наверно, кивнул или пожал плечами, потому что мужчина заговорил.
– Он предал Братство ради возможности быть с тобой. Ему пришлось заплатить за то, чтобы быть с нами и получить для тебя разрешение оставаться здесь.
Мэри перестала дышать. Все это было ради нее? Из-за нее?
О, Боже. Он позволил выпороть себя, пролить свою кровь – и все ради нее…
«Я сделаю так, что здесь будет безопасно. Как насчет этого?»
Ей никогда не приходилось сталкиваться с такими жертвами.
С болью, которую он выносил ради нее. С тем, что сделали с ним люди, которые, по идее, должны были заботиться о нем.
– Я не могу… Мне что-то нехорошо. Извините меня…
Она попятилась назад, надеясь отступить в ванную, но Рейдж из последних сил приподнялся над кроватью, словно собирался пойти за ней.
– Нет, ты оставайся здесь, Рейдж, – она снова подошла к нему, села на стул и погладила его по волосам. – Оставайся на месте. Ш-ш-ш, тише, крутой парень.
Когда он немного расслабился, она посмотрела на Вишеса.
– Я ничего не понимаю.
– С чего бы тебе понять?
Глаза вампира были устремлены на нее, их серебряная глубина почему-то пугала. Мэри сосредоточилась на татуировке, которая мелькнула у него на виске, потом перевела взгляд на Рейджа. Она пропускала его волосы сквозь пальцы и шептала что-то, пока он снова не уснул.
– Тебе было больно, когда ты делал это с ним? – спросила она мягко, зная, что Вишес не ушел. – Скажи мне, что было.
Она услышала шелест одежды. Когда Мэри оглянулась, то увидела, что Вишес стягивает с себя рубашку. На его мускулистой груди была видна рана, порез, словно лезвие вонзилось в кожу.
– Это убивало каждого из нас.
– Хорошо.
Вампир довольно свирепо улыбнулся.
– Ты понимаешь нас лучше, чем думаешь. Эта еда не только для него, на случай, если он захочет. Я принес ее и для тебя тоже.
Да, вот только она ничего от них не хотела.
– Спасибо. Я прослежу, чтобы он поел.
Перед самым выходом Вишес притормозил.
– Ты рассказала ему о своем имени?
Мэри резко обернулась.
– Что?
– Рейдж. Он знает?
У нее по затылку побежали мурашки.
– Конечно, он знает, как меня зовут.
– Нет, я о том, что оно означает. Ты могла бы сказать ему. – Вишес нахмурился. – И нет, я не в Интернете это нашел. Как бы я смог?
Боже мой, она ведь как раз об этом подумала…
– Ты читаешь мысли?
– Когда я этого хочу и иногда, когда у меня нет выбора.
Вишес вышел, тихо прикрыв дверь.
Рейдж попытался перевернуться на другой бок и со стоном проснулся. – Мэри?
– Я здесь, - она зажала его руку между своих ладоней.
– Что случилось? – Рейдж смотрел на нее, и в его сине-зеленых глазах застыла еще большая тревога, чем раньше. – Мэри, пожалуйста. Хоть раз скажи мне, о чем ты думаешь.
Она замешкалась.
– Почему ты просто не оставил меня? Ничего этого… не произошло бы.
– Нет ничего, что я не вынес бы ради твоей безопасности, ради твоей жизни.
Она покачала головой.
– Я не понимаю: как ты можешь испытывать ко мне настолько сильные чувства?
– Ага. Знаешь, что? – Он слегка улыбнулся. – Тебе пора бы забить на эти свои попытки что-то понять.
– Это лучше, чем уповать на веру, – прошептала она, приподняв руку и пробегая пальцами по его светлым волосам. – Спи, здоровяк. Каждый раз, когда ты просыпаешься, ты продвигаешься вперед на пути к выздоровлению.
– Я лучше посмотрю на тебя. – Но он закрыл глаза. – Мне нравится, когда ты перебираешь мои волосы.
Рейдж вытянул шею, повернулся в другую сторону, чтобы ей было удобнее.
«У него даже уши красивые», – подумала Мэри.
Рейдж глубоко вздохнул: его грудь поднялась и опустилась. Спустя какое-то время Мэри откинулась на спинку стула и вытянула ноги, упершись стопами в массивную ножку кровати.
По мере того, как проходили часы, заглядывали братья – проверить Рейджа и представиться ей. Фёри, вампир с потрясающей гривой волос, принес немного теплого сидра, который она приняла. Роф – парень в солнцезащитных очках, и Бет – женщина, на глазах у которой она упала в обморок, тоже навестили Рейджа. Заходили Батч, поймавший футбольный мяч, и Тормент, у которого была короткая стрижка, как у военного.
Рейдж много спал, но просыпался каждый раз, когда пытался перевернуться на другой бок. В эти моменты он пристально смотрел на Мэри, словно набирался сил от одного взгляда на нее, и она приносила ему воду, гладила по лицу, кормила его. Они мало говорили. Прикосновений было достаточно.
Ее веки начали тяжелеть, и Мэри позволила голове откинуться назад, когда раздался еще один тихий стук. Наверно, Фритц с очередной порцией еды.
Она потянулась и пошла к двери.
– Входите, – сказала девушка, открывая.
В коридоре стоял мужчина со шрамом на лице. Он был совершенно неподвижен, свет падал на его резкие черты, подчеркивая глубоко посаженные глаза, череп, покрытый ежиком волос, рваный шрам, жесткий подбородок. На нем была свободная водолазка и штаны, висящие на бедрах. И то, и другое – черного цвета.
Мэри мгновенно подвинулась ближе к кровати, чтобы защитить Рейджа, хотя мысль о том, чтобы дать отпор кому-то настолько огромному, как этот вампир в дверном проеме, и была глупой.
Повисла тишина. Она сказала себе, что он просто хочет проведать Рейджа, как и другие, и не собирается снова причинять боль своему брату. Вот только… он был словно натянутая струна, его поза говорила, что он может ринуться вперед в любой момент. Но больше всего Мэри волновало то, что вампир не смотрел ей в глаза. И на Рейджа тоже не смотрел. Пристальный взгляд его холодных, черных глаз был обращен в никуда.
– Хочешь войти и повидать его? – наконец спросила Мэри.
Его глаза переместились на нее.
«Обсидиан», - подумала она. Они похожи на обсидиан. Блестящие. Бездонные. Бездушные.
Мэри еще немного отступила и взяла Рейджа за руку. Вампир в дверном проеме ухмыльнулся.
– Ты выглядишь несколько свирепо, женщина. Думаешь, я пришел, чтобы вырвать из него еще один кусочек? – Голос был низким, спокойным. И, по правде говоря, достаточно звучным. Таким же бесстрастным и незаинтересованным, как и его глаза.
– Ты собираешься причинить ему боль?
– Глупый вопрос.
– Почему это?
– Ты все равно не поверишь моему ответу, так что не стоит спрашивать.
Они снова умолкли, и Мэри стала разглядывать его в повисшей тишине. Ей пришло в голову, что, возможно, дело не только в том, что он агрессивен. Ему еще и неловко.
Возможно.
Она поцеловала руку Рейджа и заставила себя отойти. – Я собираюсь принять душ. Ты посидишь с ним, пока я не вернусь?
Вампир моргнул, словно она удивила его.
– И ты будешь чувствовать себя комфортно, находясь обнаженной в ванной, когда я поблизости?
Не то, чтобы…
Она пожала плечами.
– Это твой выбор. Но я уверена, что, если Рейдж проснется, он с большим удовольствием увидит тебя, чем окажется в одиночестве.
– Так ты собираешься оставить меня здесь без присмотра?
– Ты заходишь или уходишь? – Не дождавшись от него ответа, она продолжила. – Сегодняшняя ночь, должно быть, стала для тебя сущим адом.
Его изуродованная верхняя губа дернулась в подобии оскала.
– Ты, единственная изо всех, предположила, что я не кайфую от того, что причиняю людям боль. Ты, что, мать Тереза? Видишь хорошее в огромных, израненных ублюдках и прочая подобная хрень?
– Ну, ты же не по своей воле получил этот шрам на лице, так ведь? И могу поспорить, что ниже у тебя их еще больше. Так вот поэтому я и говорю: сегодняшняя ночь, должно быть, стала для тебя сущим адом.
Его глаза сузились, превратившись в щелочки, и порыв холодного ветра пронесся по комнате, как будто он швырнул в нее потоком воздуха.
– Осторожнее, женщина. Храбрость может быть опасной.
Она подошла прямо к нему.
– Знаешь что? Вся эта история с душем по большей части ложь. Я просто попыталась дать тебе немного времени с ним наедине, потому что, очевидно, ты ужасно себя чувствуешь, иначе бы не торчал в дверях и не пребывал в таком жутком раздрае. Принимай предложение или уходи, но, в любом случае, я буду очень благодарна, если ты перестанешь пытаться запугать меня.
В этот момент ее не особо волновало, что он мог бы наброситься на нее. Хотя ее организм функционировал только благодаря нервному напряжению и возбуждению, которые были на исходе, так что, вероятно, она не очень четко мыслила.
– Так что ты собираешься делать? – потребовала она ответа.
Вампир шагнул внутрь и закрыл за собой дверь, в его присутствии в комнате стало холоднее. Угроза, исходящая от него, была осязаема. Девушка чувствовала на своем теле ее легкое прикосновение – она, подобно рукам, обвивала Мэри. Замок со щелчком закрылся, и она почувствовала страх.
– Я не пытаюсь, – сказал он шелковым голосом, растягивая слова.
– Что? – выдавила Мэри.
– Напугать тебя. Ты испугана, – он улыбнулся. Его клыки были очень длинными, длиннее, чем у Рейджа. – Я чувствую твой страх, женщина. Он покалывает в носу, как запах свежей краски.
Когда Мэри попятилась назад, он шагнул вперед, преследуя ее.
– М-м-м… И мне нравится твой запах. Понравился еще в момент нашей первой встречи.
Она начала отступать быстрее, заведя руку за спину и надеясь в любой момент нащупать кровать. Вместо этого Мэри запуталась в одной из тяжелых штор, висящих на окне.
Покрытый шрамами вампир загнал ее в угол. Он не был таким мускулистым, как Рейдж, но в его смертоносности не было никаких сомнений. Его холодные глаза рассказали Мэри все, что ей необходимо было знать о его способности убить.
Выругавшись, Мэри опустила руки и сдалась. Она не смогла бы ничего сделать, вздумай он причинить ей боль, да и у Рейджа в его состоянии не хватило бы сил помешать ему. Черт, она ненавидела беспомощность, но жизнь преподносила подобные сюрпризы.
Вампир наклонился к ней, и она съежилась.
Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
– Принимай свой душ, женщина. У меня не было никакого желания причинять ему боль сегодня ночью, и ничего не изменилось. И я также не собираюсь причинять боль тебе. Если с тобой что-то случится, его муки будут гораздо сильнее, чем сейчас.
Когда он отошел от нее, ноги Мэри подкосились. Она заметила, как он вздрогнул, посмотрев на Рейджа.
– Как тебя зовут? – прошептала она.
Он поднял бровь, посмотрев на нее, а потом снова перевел взгляд на брата.
– Я тут самый злобный, если ты еще не поняла.
– Я хочу имя, а не прозвище.
– То, что я такой ублюдок – это скорее вынужденная мера. Зейдист. Меня зовут Зейдист.
– Ну… Приятно познакомиться, Зейдист.
– Так вежливо, – с издевкой произнес он.
– Хорошо. Как насчет этого: спасибо, что пока не убил ни его, ни меня. Достаточно честно для тебя?
Зейдист оглянулся. Его глаза были словно жалюзи на окнах, позволявшие холодной ночи просачиваться сквозь щели. Благодаря коротко остриженным волосам и своему шраму он казался олицетворением жестокости – воплощенные агрессия и боль. Но когда он взглянул на нее в свете свечей, легкий намек на теплоту мелькнул на его лице. Эта перемена оказалась столь неуловимой, что Мэри была не вполне уверена, что ей не показалось.
– Ты, – сказал он мягко, – необыкновенная. – Прежде, чем она смогла ответить, он поднял руку. – Иди. Сейчас же. Оставь меня с моим братом.
Не произнеся больше ни слова, Мэри пошла в ванную. Она простояла под душем так долго, что кожа у нее на пальцах сморщилась, а пар в комнате стал густым, словно сливки. Когда Мэри закончила, она оделась в ту же одежду, что была на ней раньше, потому что забыла взять с собой что-нибудь чистое. Осторожно открыла дверь в спальню.
Зейдист сидел на кровати, ссутулив широкие плечи и обхватив себя руками. Он склонился над спящим Рейджем настолько низко, насколько это было возможно без того, чтобы действительно не коснуться его. Зейдист раскачивался взад-вперед, а в воздухе плыла тихая, мелодичная песня.
Вампир пел, его голос поднимался вверх и опадал, перепрыгивая октавы, взмывая ввысь и устремляясь вниз. Красиво. Невероятно прекрасно. И Рейдж казался расслабленным, лежал спокойно, чего с ним не было раньше.
Мэри быстро пересекла комнату и вышла в коридор, оставив мужчин одних.

------------------------------------------------------
[116] 12 дюймов = 30.48 см
_________________

Девочки, спасибо большое!!!
_________________

Спасибо за новую главу!
Всегда с таким трепетом жду продолжения, читать начинаю затаив дыхание....
_________________

Спасибо!

Ура!!! Прода! Девочки спасибо!
_________________

Спасибо за потрясающий перевод!!!

Девочки большое Вам спасибо, отличный перевод, жду очередную главу!

Девочки СПАСИБО за новую главу и отличный перевод !!!!!!!!!