Алёна брела сквозь туман через долину с проступающими вдали пологими холмами, закоченевшая и усталая. До этого она всю ночь шла по дремучему лесу, заросшему хвощами и папоротником. Высоченные деревья, казалось, протягивали к ней ветви, похожие на скрюченные руки. Глухо ухала сова, от жуткого волчьего воя, раздававшегося поблизости, в ужасе замирало сердце. Но постепенно из-за усталости чувство страха притупилось, к тому же Алёна утешала себя тем, что в крайнем случае залезет на дерево. В детстве она не хуже мальчишек лазила по деревьям, особенно любила взбираться на огромный раскидистый тополь во дворе, где частенько пряталась от своих родителей, чтобы не попасть под горячую руку. Жизнь Алёну не баловала. Она росла в дружной семье алкашей. Дружной в том смысле, что сразу, как только они получали зарплату, то без особых разногласий её пропивали. Хорошо, что была бабушка. Как только Алёна пошла в первый класс, бабуля взяла её к себе окончательно и даже прописала в своей маленькой однокомнатной квартире. Но когда Алёне исполнилось семнадцать лет, старушка умерла. К этому времени Алёна окончила школу и сразу же курсы парикмахеров и визажистов. Устроилась работать в салон красоты недалеко от дома. Спустя три года стала хорошим мастером: чтобы попасть к ней, записывались заранее. И сейчас, идя по еле заметной тропке, петляющей среди высокой, влажной от ночной росы и тумана траве, Алёна проклинала себя за свое треклятое любопытство. Именно оно заставило подойти её к только что открытому турагентству, расположившемуся в доме рядом с их салоном. С этого всё и началось. День был беспокойным: клиентов тьма, многие желали стать красивее перед Новым годом, до которого остались всего сутки. Под вечер Алёна мечтала только об одном: оказаться на своём любимом диванчике, вытянуть наконец усталые ноги и при тёплом свете настольной лампы погрузиться в необыкновенно-волнующий мир приключений. Алёна любила читать. Особенно фэнтези и исторические романы. Но реклама была такой необычной, завлекающе-красочной. Среди яркой иллюминации проступали контуры средневекового замка, а на лужайке перед ним танцевали прекрасные кавалеры и дамы. Выделялась яркая алая надпись: «Приглашаем в сказочное путешествие». Алёна загляделась на красивую вывеску и вдруг услышала: – Мне кажется, вам стоит зайти. Оглянувшись, Алёна увидела высокого мужчину с миндалевидными тёмными глазами. Было что-то гипнотическое в его взгляде. Алёне стало жутковато и в то же время весело. Незнакомец улыбнулся и пошёл своей дорогой, а Алёна, решившись, стала подниматься на невысокое крыльцо. Помещение было небольшим, но уютным. На стенах тёплого кремового оттенка висели картины на сказочную тему. В углу поблёскивала разноцветными огоньками ёлка. Стояло несколько мягких стульев и стол, за которым сидел старик в колпаке Санта-Клауса перед светящимся монитором компьютера. Алёна нерешительно поздоровалась. Старик взглянул на Алёну странно блестевшими глазами. – Хочешь попасть в сказку? Решив поддержать шутку, Алёна весело сказала: – Непременно. Только ненадолго. – Ненадолго, не волнуйся, только на один вечер. Но если приживёшься, то сможешь и остаться. И какая сказка у тебя любимая? И Алёна неожиданно для себя произнесла: – «И жених нашёлся ей, королевич Елисей». – Прекрасный выбор, Елисей парень надёжный, собой ладный, в любви верный. С ним не пропадёшь. – Это хорошо, что верный. Алёна вспомнила Витьку, с которым встречалась целый год, и который изменил ей практически на глазах с лучшей подругой Наташкой. Это так ранило Алёну, что она больше знать никого не хотела из мужского племени. Хотя желающих познакомиться поближе было много: Алёна была тоненькая, с огромными синими глазищами в мохнатых ресницах. Старик между тем настраивал загадочного вида прибор, стоящий на отдельном столике, и что-то бормотал при этом себе под нос. Затем повернулся и спросил: – Ну что, готова, красавица, к путешествию в сказку? И Алёна машинально кивнула головой. Вдруг в глазах у неё потемнело. Казалось, сильный воздушный поток подхватил её и понёс по странному, неведомо как появившемуся светящемуся коридору, и... Алёна отключилась. Очнувшись, она обнаружила, что лежит на кровати, покрытой роскошным, вышитым диковинными цветами и птицами покрывалом. Деревянные спинки кровати были украшены замысловатой резьбой. Соскочив с постели и чуть не запутавшись в подоле длинного лазурного сарафана, оказавшегося на ней, Алёнка кинулась к маленькому окошку, натолкнувшись при этом на деревянное кресло. И приоткрыла рот в невольном изумлении: за окном раскинулся яблоневый сад с заманчиво выглядывающими румяными яблочками среди густой листвы. Она машинально поправила волосы и ошеломлённая, не поверив, изо всей силы дёрнула рукой, но тут же, взвизгнув от боли, отпустила... косу. – Господи, откуда у меня коса? – прошептала потрясённая Алёна. Оглядевшись, она обнаружила, что находится в довольно большой комнате с бревенчатыми стенами, большую часть которой занимала изразцовая печь, украшенная нарисованными огненными петухами и бирюзовыми завитками узоров. В углу стояла кровать, с которой девушка только что встала, неподалёку от неё – довольно большой сундук, обитый металлическими полосами и украшенный рисунками, рядом с ним примостилась старинная прялка с веретеном. Нечто похожее она видела в краеведческом музее. – Боже, куда я попала?! – Алёна без сил бухнулась в деревянное кресло. – Попала в сказку! Но это же невозможно! Внезапно дверь стремительно распахнулась и в комнату влетела разъяренная женщина в роскошном алом платье, яркая брюнетка. Намётанным профессиональным взглядом Алёна сразу же отметила, что дама явно не пожалела белил и румян, можно было вполне обойтись по крайней мере половиной. – Ах ты змея подколодная, решила, что краше всех стала?! – Женщину буквально трясло от злобы. – Что вы, женщина, успокойтесь, не надо так волноваться. – Алёнка старалась говорить спокойным голосом, потому как знала: с истеричками иначе нельзя. – Успокоиться!? Ну уж нет! Никогда! Нервная фурия сорвала перстень с мизинца и заорала истошно: – Изыди с глаз моих, ненавистная! Вновь в глазах Алёнки потемнело, комната завертелось с неприличной прямо быстротой, и Алёнка оказалась в непроходимом, в полном смысле этого слова, лесу. Хорошо хоть обнаружилась потом еле заметная тропка. И вот уже третий день бредёт она неведомо куда, спит урывками, питается только ягодами, благо их здесь растёт видимо-невидимо. И проклинает старикашку, сотворившего с ней такую гадость. «Кстати, - вспомнила Алёна, он же говорил, что я буду в сказке только один вечер. Вот обманщик!» Алёна чертыхнулась, споткнувшись об выступивший из земли узловатый корень. На востоке заалело. Алёнка остановилась на минутку передохнуть, прислушиваясь к щебету просыпающихся птиц, и вдруг вздрогнула от внезапного возгласа: «Алёнушка!» Оглянувшись, она увидела всадника на огромном белом коне, выступившего внезапно из начинающего редеть тумана. Одет мужчина был прямо как витязи на знаменитой картине Васнецова «Три богатыря». Спешившись и расплывшись в радостной улыбке, парень рванул к Алёнке. – Ты кто? – спросила ошалевшая от внезапного видения Алёнка. – Как, кто? – оторопел богатырь, остановившись возле нее с нелепо протянутыми навстречу руками. И вдруг понимающе разулыбался: – Ах, да это, видно, мачеха твоя, ведьма проклятая, морок на тебя навела. – Парень погрозил мощным кулаком, оглянувшись назад. – Елесеюшка я, наречённый твой. Из соседнего княжества. Родители наши обручили нас, когда мы ещё в колыбели лежали. Помнишь, как я для тебя в детстве орехи заморские, грецкие колол, когда в гости с батюшкой к вам наведывался? – И чем же раскалывал? – поинтересовалась зачем-то Алёнка. – Зубами. – И Елисей обнажил в улыбке сахарно-белые крепкие зубы. – Ну иди ко мне, моя ладушка, я как приехал вечером к вам, как узнал, что ты исчезла, сразу помчался тебя разыскивать. Понял, что не просто так ты пропала, а козни всё это твоей злыдни-мачехи. Она же даже и не показалась из своих покоев, день-деньской с зеркальцем колдовским разговаривает, всё мечтает снова молодушкой стать. Да где там... – Елисей обнял Алёнку и поцеловал. Поцелуй был таким неожиданным, что Алёнка не успела воспротивиться. «А целуется он хорошо», – мелькнула у неё мысль. – Признала меня, Алёнушка? – Парень улыбался, чуть отстранившись, но не выпуская Алёнку из крепких объятий. – Ну... – неопределённо ответила Алёнка, глядя на рослого широкоплечего детину: из-под шлема у него выбивались русые кудри, а глаза были словно небо синее, взгляд их был такой ласковый... Елисей между тем, не слушая её возражений, подхватил на руки, усадил на коня. Сам, легко вскочив, сел позади, одной рукой взял поводья, а другой обнял Алёну, укрыл её полой своего плаща. – И куда мы сейчас? – спросила Алёна, невольно обнимая Елисея и плотнее прижимаясь к его тёплому большому телу. – К твоему батюшке, конечно. Свадьбу сыграем – и сразу домой, в моё княжество. – А как же мачеха? – Алёна с содроганием вспомнила злую бабу. – Да никак. – Елисей снял с шеи цепочку с какой-то странной фигуркой, надел ей на шею, добавил: – Оберег наш семейный. Ничего мачеха тебе теперь не сделает. Никак успокоиться не может, что ты краше её, ведьмы, стала, вот и надумала, похоже, извести. Алёнка, укрытая плащом и согревшаяся, почувствовала себя так уютно, что задремала под равномерную поступь коня. И увидела во сне старичка из агентства. – Вернёшься домой или останешься здесь? – спросил он, пытливо вглядываясь в Алёнку. И Алёнка поняла, что ей совсем не хочется возвращаться, а этот парень ей здорово пришёлся по сердцу. – Значит, остаться хочешь? – старик понимающе улыбнулся. – Хочу. Только как настоящая Алёнушка! – Не волнуйся. Она и ты слились как бы в одно целое. Ты не чувствуешь этого, но это так. Иначе бы ты здесь не выжила. – И лицо старика стало расплываться, постепенно исчезая совсем. Елисей, с умилением поглядывая на спящую Алёнку, думал: «А кабы не нашёл...» И невольно такой страх захлестнул его, что он крепче прижал к себе свою ладушку.
Между тем в реале произошли некоторые изменения. Над входом в турагентство появилась новая рекламная вывеска. На фоне видов далёких планет светилась надпись: «Приглашаем желающих в инопланетное путешествие. Первым десяти путешественникам значительные скидки ».
|