Лучшее украшение дворца
- Арджуманд, где ты, девочка? Высокий голос эхом прозвучал на женской половине дворца Асаф - хана. Арджу приподнялась с подушек и радостно встрепенулась, завидев важную гостью, первую даму при дворе падишаха, саму Нур Джахан. Отложив в сторону вышивку и оправив широкую юбку, девушка поднялась ей навстречу и быстрым движением прикоснулась к стопам женщины в знак уважения. - Тетя, Вы здесь?! - Приехала навестить свою родню. - Нур Джахан внимательно оглядела единственную дочь своего брата, затем сердечно обняла ее. - Арджуманд Бану, ты стала настоящей красавицей! – Нур Джахан эффектно выдержала паузу и добавила: - Я хочу выдать тебя замуж, милая. Арджуманд зарделась от смущения. - Тетя... Но не зря Нур Джахан была любимой женой падишаха Джахангира и носила титул «Падишах Бегам». Редкая красота и острый ум помогли ей стать незаменимой не только для повелителя Индии, но и для всей своей родни, и в ее голове уже давно созрел новый план. - Я выдала замуж свою дочь Ладли за Шахрияра, но у падишаха есть еще сыновья, - многозначительно произнесла она. – Я поговорю об этом с твоим отцом, а потом и с повелителем. Они прошли далее в глубь покоев, где Нур Джахан усадила племянницу и сама присела рядом. - Покажи мне свою вышивку, - внезапно переменила она тему разговора и с улыбкой призналась девушке: - Я тоже люблю вышивать... ** Арджуманд вскинула голову и очнулась от воспоминаний. Давно позабытое имя, данное ей при рождении родителями, более не звучало во дворце. Отныне и до самой смерти она - Мумтаз Махал, «Украшение дворца». Такое имя ей даровал во время свадебной церемонии с царевичем Хуррамом отец жениха, император Джахангир. Царевна взяла небольшое ручное зеркало в резной раме, подарок английского посланника, и вгляделась в свое отражение. Стеклянные зеркала все еще были большой роскошью даже во дворцах великих Моголов, и царевна с удовольствием разглядывала свое лицо. У других женщин в гареме в ходу были зеркальца диаметром в дюйм, которое они носили на цепочке на большом пальце правой руки. Считалось, что зеркала отгоняют от них злых духов и защищают от сглаза. Мумтаз невольно улыбнулась этому, потому что никого не охраняли сильнее, чем женщин в гаремах падишаха и его сыновей. Никому не было позволено видеть их, только мужьям. Царевна пристально разглядывала себя, пытаясь обнаружить первые признаки увядания красоты и, не найдя их, с облегчением вздохнула. Она горячо любила своего мужа, и Хуррам отвечал ей взаимностью. Сидя на ковре в окружении шелковых подушек, она ожидала своего повелителя и думала о маленьких дочерях Хуралниссе и Джаханаре, оставленных ею на попечение нянек и кормилиц. Две ее самые любимые служанки поодаль вышивали на полу покрывало. Он вошел так стремительно, что Мумтаз вздрогнула и встала, забыв про зеркало. Оно легко скатилось с ее шелковой юбки и упало на пол, разлетевшись на множество осколков. Служанки кинулись под ноги своей госпоже, но Хуррам жестом приказал им не делать этого и уйти прочь. Он подошел к жене и мягко произнес, заметив в ее глазах слезы: - Я подарю тебе другое зеркало, любимая...Лучше этого. Мумтаз хотела припасть к его ногам, но он не позволил ей. В глубоком почтении она склонила голову перед мужем, и ее прекрасное лицо отразилось в зеркальных осколках. Царевна подняла и осторожно положила осколок зеркала на ладонь. В лучах света, проникающего через окна дворца, он заиграл солнечными гранями, как драгоценный камень. Царевна рассмеялась. - Что ты задумала, любимая? – Хуррам так любил, когда она смеется. - Могу я взять эти осколки себе? – спросила царевна. – Не спрашивайте для чего, мой повелитель. - Ты можешь делать с ними все, что угодно, но не поранишь ли ты свои нежные пальчики? Она отрицательно покачала головой и попросила дать ей немного времени, чтобы удивить его своим искусством.
Назавтра Мумтаз Махал приказала слугам подпилить небольшие кусочки зеркала, чтобы сгладить острые углы и придать осколкам округлость. Подготовленные зеркальца («шиша») она разложила на кайме шелковой юбке, разбросала их по рисунку и задумалась. - Госпожа, - одна из служанок почтительно склонилась перед царевной, - в моей деревне женщины пришивают кусочки слюды на одежду, чтобы она сверкала на солнце, словно расшитая драгоценными камнями. Они делают это, прикрепляя их по краю плотными стежками. Вот так... И девушка, взяв иглу с ниткой, пришила одну шишу на кайму ткани. Мумтаз Махал залюбовалась тем, как крошечное зеркальце засверкало на ткани и приказала своим девушкам-вышивальщицам обучиться этому стежку. Кропотливая работа длилась целый день, но к вечеру вся кайма юбки царевны усилиями вышивальщиц была усыпана зеркальцами. Мумтаз Махал облачилась в нее и покружилась. И тотчас вошел Хуррам. Она кинулась к нему, ожидая услышать похвалу от мужа: - Мой повелитель, смотрите, как сверкают эти маленькие зеркала! Хуррам нежно охватил ее голову своими ладонями и, не отводя глаз от прекрасного лица, произнес: - Это ты сверкаешь... Ты – лучшее Украшение дворца, любимая!
|