Друг

Он снял с себя шлем и положил на сидение мотоцикла. Надо же, сегодня ее свадьба. 
Он немного грустно усмехнулся и пошел к дверям ее дома. Все яблони, по которым они так любили лазить в детстве, были увешаны красивыми кремовыми лентами и фонариками. Но в голове появлялись другие дни. Опавшие листья и ее любимые книги, небрежно кинутые на плед.

- Слабо забраться на дерево? - спросил он ее как-то. Помнится, тогда им было лет десять.
- Мне? - тут же спросила она, отложив очередную сказку.
- Ну да, слабо?.

В тот день она упала с дерева и сломала руку. Он до сих пор помнил свой ужас, и ее слезы. 
Как же ругали их тогда родители! Он усмехнулся.
Еще пара шагов, крыльцо ее дома, высокие ступени и эти резные перила, выкрашенные голубой краской.
Он нежно провел по ним рукой...

Ему было пятнадцать, он возвращался со свидания с какой-то девчонкой. Она сидела на этих самых ступенях.
- Ты чего так поздно? - он тогда удивился и подошел ближе.
- Ничего, - она утерла слезы и отвернулась.
- Ты чего, ревешь? - он удивился этим прозрачным каплям на ее щеках, щеках своего друга.
- Ничего, - она гордо вздернула подбородок и поднялась. А потом так же гордо добавила: - Меня завтра Ник позвал гулять.
- Гулять? – недовольно переспросил он. - Маленькая ты еще! Родителям твоим расскажу, они тебя накажут!
- Гулять! И вовсе не маленькая! Не вздумай! - закричала она и хлопнула дверью.

Он снова усмехнулся и продолжил свой путь. Ступенька, еще одна. Третья, вот эта...

- Боже, что с тобой?! - она прижала руки ко рту, глядя на него совершенно круглыми глазами.
- Ерунда, - он пожал плечами и сплюнул кровь на траву.
- У тебя кровь! Садись, я сейчас, - она скрылась в доме. А он плюхнулся на лестницу, на третью ступеньку. 
- Сиди смирно, - она села рядом, держа в руках вату и какие-то пузырьки и тюбики.
- Да ладно тебе, - он закатил глаза, не показывая, как ему приятно.
- Смирно, говорю, сиди, - строго сказала она и начала смывать кровь с его щеки. Подумаешь, разбили бровь. - Ты опять дрался? - тихо спросила она. - Почему?
- Просто, - он пожал плечами.
- Дурак!..

Он поднялся на крыльцо. Не выдержал, провел рукой по косяку входной двери, прежде, чем нажать на потертую кнопку звонка.

Дверь открылась не сразу, являя ему такую домашнюю, капельку растрепанную  и сонную ее, именно такую, как он помнил. В следующую секунду, она уже обнимала его за шею, уткнувшись носом куда-то в плечо. Боже, как же он скучал по ней. Писал каждый раз, как мог, даже чаще, чем маме. И думал, засыпая.
- Я так скучала, - кажется, она плакала. Она так часто плакала около него. Он погладил ее по спине. - Когда были эти бои, знаешь, я сутками не могла уснуть. А потом приходило твое письмо... - она всхлипнула.
- Эй, ты чего? Я же вернулся, - он попытался ей улыбнуться, но она не смотрела. - Подумаешь, годик повоевал.
- Целый год.
- Ну да...
- Очень долгий год! - она, наконец, отстранилась и посмотрела ему прямо в глаза. Щеки все сырые от слез, подбородок подрагивает, а на губах и в глазах счастливейшая улыбка.
- Не плачь больше...
Тогда он поцеловал ее в первый раз. 

От воспоминаний его отвлекла открывшаяся дверь. В этот раз на пороге стояла ее мама:
- Доброе утро, - поздоровался он.
- Доброе, - женщина с улыбкой кивнула. - Как ты рано.
- Не мог уснуть.
- Не удивительно, - она рассмеялась. - Мы тоже плохо спали. Проходи, - она отошла с прохода.
- Вот цветы для невесты, - он протянул ей букет, который сжимал в руках.
- Какая красота! Ты проходи-проходи, только не надолго, ладно? Скоро начнут остальные приезжать, а тебя тут пока не должно быть, юноша, - женщина закрыла дверь и пошла на кухню.
Он пошел в сторону ее спальни. Дверь комнаты открылась прямо перед ним. Она с недоверием посмотрела на него, поправляя халат, съехавший с плеча.
- Ты чего тут? 
- Решил зайти в гости, - он не мог сдерживать улыбку.
- Чего ты улыбаешься?! У нас расписание! За моей спиной, в комнате, мои подруги, ясно? Мальчики только через четыре часа должны приехать! Давай уходи! - ее голос подрагивал от волнения.
- Переживаешь?
- Конечно, я переживаю! Все, уходи! – она обернулась, посмотрев в комнату.
- Там точно подруги, а? - он сделал шаг к ней.
- Точно-точно, - она захлопнула за собой дверь и начала толкать его к выходу из дома.
- А может, сбежим? Вдвоем?
- Дурак что ли? - воскликнула она и остановилась. - У меня платье, о котором я с детства мечтала; фата, ради которой мы ездили в другой город; туфли, которые я выбирала четыре месяца; а главное - самый лучший на свете жених! 
- Точно самый лучший?
- Точно, - она кивнула и улыбнулась ему. - Уходи.
- И чего тогда ты меня гонишь, раз жених самый лучший?
- Потому что даже самый лучший жених не должен видеть платье раньше свадьбы!

И через обещанных четыре часа, он, одетый в смокинг с белой розой в бутоньерке, снова шел по ее двору. И снова яблони, крыльцо, ступени... Только теперь все изменилось, потому что перед ним, в белом платье стояла она, самая красивая, самая лучшая, самая любимая...