|
Поэтический коктейль к юбилею
10 тур «Юбилейный коктейль женских штучек» |
|
Курортный роман
Холодный дождь стучит в окно, Закончилось лето недавно. А на душе совсем темно И сердцу, будто все равно, Что не вернуть уже обратно Тот жаркий день и нежность губ. Ах, если б не было разлук! Кричит моя душа от боли, И сердце мается в неволе. Летняя шляпка, что ты мне купил - Это ведь все, что осталось. Летний закат нас с тобою манил, Все в один миг оборвАлось. Шляпка теперь на всю жизнь мне урок, Чтобы не верила в чудо. Лето прошло, сброшен счастья венок, Жить не могу я, но буду. Знаю теперь, что не вечен роман Тот, что летом на море - Это всего лишь самообман, Быстрое счастье, недолгое горе.
|
|
Стиль жизни Обычно женщины вокруг Всегда галдят об украшеньях... Кто где нашёл, когда ли вдруг - И нет конца их впечатленьям...
Обычно дамы обожают Чулки, браслеты, кольца, броши... Они все это уважают, И чтобы выбор был хорошим!
А мне все эти увлеченья Всегда лишь были непонятны. Я в жизни вроде исключенья – Мне эти вещи неприятны.
Я с детства стиль другой имею. И часто мне твердили хором, Что зря я так держу идею, Что жить мне надо по-другому!
А я люблю рубашки, кеды, Люблю пиджак, ремень и брюки. В моем шкафу лишь эти тренды. А всё другое – просто глюки!
Мой гардероб не принимает Других вещей. Без исключений! И многих это напрягает... Но тут не может быть сомнений!
Один раз выбран жизни стиль. И ничего уж не заставит Меня сдать этот стиль в утиль, Пусть кто угодно хоть "надавит"...
Мне так комфортно и легко Идти по жизни в этом стиле. Не изменяю я себе – И это будет вечно в силе!
|
|
Зеркало Дориана Грея
В твоём зеркале живут демоны, Руки тянут к тебе, усмехаются. Добродетели все разменяны, И душа твоя стала карлицей.
Что же ищешь ты в своём зеркале? Призрак мёртвого вдохновения? Ведь бессмертие – лишь гипербола, И вся жизнь твоя – отражение.
Упрекай целый мир в нелепости, Пачкай сердце своё кривотолками... Неужели хватило смелости? Пол, усеянный весь осколками.
|
|
На прогулке Надев красивые чулки, Гулять оправилась Мари. Неспешным шагом через сквер. Тут ей на встречу изувер. Огромный злой мужчина Прёт на нее, будто машина. - Отдай скорее кошелек, - Ревёт эта скотина. - Ага! Сейчас! Как бы не так! Мой кошелек, чай, не пустяк! Попробуй, дядя, отними. Сама же быстренько в кусты. Сняла там туфли и чулки. -А ну-ка, дядя, подойди! Мужик опешил: вот так вот! Неловкий вышел оборот. Шагнул к Мари, хотел схватить. - Ах ты, скотина, женщин бить? Мари ногою размахнулась, Потом немножечко пригнулась. Удар. Мужик в кустах лежит ничком, А руки связаны чулком. Мари довольно улыбнулась, Надела туфли, повернулась. - Не стоит женщин обижать, А то бока могут намять.
|
|
Разбилось зеркало... Разбилось зеркало – обратно не собрать. Люби родных – не надо близких обижать.
Разбилось зеркало – кусочки не сомкнуть. Друзья уходят – многих не вернуть.
Разбилось зеркало – так много отражает солнца, Ручьями слез невзгоды затопили глаз оконца.
Разбилось зеркало – изображение твое не отражает, А сердце кровоточит, боль не отпускает.
Разбилось зеркало, осколками звеня. Душа грубеет, злости не тая.
Разбилось зеркало, но почему к несчастью? Люби, борись - и будет тебе счастье.
Разбилось зеркало – проказники играют – От смеха детского печали пусть растают.
|
|
Нужные штучки
Лишь пять часов до отправки на юг, Вспомнила я неожиданно вдруг, Что ещё несколько нужных вещей Не положила к поклаже своей. Как ни старайся, а всё не учтёшь! Зонтик, пожалуй (а вдруг будет дождь), Как же без шляпки! От солнца меня Спрячут широкие эти поля. Вместо парео косынка сойдёт (даже к купальнику цветом идёт), Эти чулочки купил как-то муж... Не пригодились. А может, там вдруг? Но уж тогда романтической ночью Эта рубашечка мне нужна очень, А к тем чулочкам вот те вот перчатки... Только куда положить эти тряпки? Места в обрез, но всё будто бы надо... Ой, и браслетики цветом к помаде, Эти сережечки – также к ней в тон, Ну и колечки. Без них – моветон! Как же духи?! Аромат мой любимый! Чуть не забыла флакончик тот синий. И фотографию с тумбочки эту – В свадебном платье на фоне рассвета. Я здесь божественна – как не любить? Часто любуюсь, чтоб не забыть. Ммм...всё собрала? Кажется, да. Час до отлёта? (О, ужас! Беда!) Милый, я скоро! Любимый, спешу! Я вот почти что уже выхожу! Только ещё бы вот это впихнуть... Ну, закрывайся, давай, ну чуть-чуть. Нет, не закрою. А может, сюда? Этих вещей ведь совсем ерунда. Что же такое? И здесь места нет! А если выложить этот пакет? Вместо него...Нет, здесь надо мне всё. И вот сюда не войдёт ничего... А здесь смотрела? Забито, никак. Упаковать мне осталось пустяк. Что же такое – для нужных вещей Места совсем нет в поклаже моей. Может быть, в сумочку что-то впихнуть? Милый, иду! Мне осталось чуть-чуть! Что говоришь? Я могу не спешить? Смело могу я о море забыть? Наш самолет улетел и без нас? Как же?.. но это... ведь был ещё час? Я поняла... И не надо кричать. Буду за месяц багаж паковать.
|
|
Духи для дамы Поселилась в душе моей осень,
|
|
P.S. Я люблю тебя
В доме убрать, помыть посуду. Еда. Снова убрать... и всё по кругу. Всегда. На автомате все движенья. Так надо. Быть может, в жизнь внесут какой-то Порядок. Помыть посуду и покушать. А ночью? Боль разрывает мою душу В клочья. И накрывает меня ужас Волною, Что никогда уже не будешь Со мною. Не первый день, не первый месяц Я вою. Слоняюсь в доме я без места, Покоя. Пытаюсь в дел я погрузиться Рутину. За них пытаюсь ухватиться – Соломину. На пальце тонком, исхудавшем Кольцо. На память о тебе, сбежавшем, Оно. Сбежал туда, а я осталась Одна. И не дойти, не докричаться Туда. Кручу кольцо на безымянном. Пойми. Нет сил совсем и нет желанья, Чтоб жить. Всего лишь в шаге я от бездны. Шагнуть? Может, к тебе укажут звёзды Мне путь... В доме убрать, помыть посуду. Еда. Снова убрать... и всё по кругу. Всегда. И не свихнуться, удержаться На краю, Поможет ободок на пальце. Люблю...
|
|
Летнее...
|
|
Служебный роман
На фоне белых простыней Тела танцуют танец страсти, Стремясь урвать игрой своей Любви кусочек, каплю счастья. Не в силах сдерживать огонь, Не в силах заглушить все вскрики, Их стоны с губ слетают вновь, Сменяясь вдруг рычаньем диким. Их отраженья в зеркалах Лишь разжигают их желанье, На зазеркальных их телах Рисует страсть свои посланья. А утром, средь коллег, в делах Лишь разминутся безучастно, И только взгляды в зеркалах, Скрестившись, вспыхнут снова страстно.
|
|
Перекресток двух дорог
В руке сжимаю медальон - Все, что от прошлого осталось. Жизнь превратилась в страшный сон. Поверь, я не давлю на жалость. Зачем я здесь, сам не пойму. Кругом вопросы без ответов, Дни погрузились в темноту, Не вижу смысла я в рассветах. На перекрестке двух дорог Отдам я все, что ни попросят. И не осудит меня Бог, А за грехи другие спросят. В руке сжимаю медальон. Прости, что слово я нарушил. И вот он, голос за плечом: - За что готов отдать ты душу?
|
|
Перчатки
Подарили мне как-то перчатки Из тонкой телячьей кожи. Они были мягки и гладки И ни на что не похожи.
Я трепетно их хранила, Я их берегла, как могла. Я с гордостью их носила. Я только ими жила.
Но однажды, на яркой витрине, Я новую пару нашла. И в тот же вечер в камине От них упаковку сожгла.
Перчатки телячьей кожи Остались забыты в шкафу. Перчатки из скользкого шёлка Теперь на руках ношу.
Расшитые многоцветною нитью, Блестящие от множества страз – Я в вихре безумных событий Перчатки меняла не раз.
Но как-то мне всё приелось. Блеск пустой и мишура... Все перчатки сложить захотела. Свою первую пару нашла,
Из тёмного шкафа достала, Захотела примерить – увы... Я слишком уж опоздала – Они стали теперь мне малы...
|
|
Подарочек Как-то раз под воскресенье был у мамы день рожденья. |
|
Без названия
Зачем теперь твои признанья? На кой мне черт твоя любовь? Она далась мне в наказанье: Лишь вспомню - в жилах стынет кровь.
Нелепых снов неровный график Мне подсознание чертит. В обрывках старых фотографий Я узнаю твои черты.
Смотрю на жалкие обломки Бесстрастным взглядом знатока. Что толку в обещаньях громких, Поистрепавшихся слегка?!
Признаний бренные останки Покоятся среди вранья... Когда-нибудь на этой свалке Отыщешь самого себя.
Я дорогие побрякушки, Что ты так щедро мне дарил, Когда легко и равнодушно Любовь изменами губил,
Сожму в ладонях. Больно ранят Мне кожу острые края. Слезами разочарованья Умоется душа моя.
В дрожащих пальцах бриллианты - что горстка битого стекла.... Твоя любовь была проклятьем, А я иллюзией жила.
Ад никогда не станет раем. Оставь изысканную лесть. Мне было больно. Я – живая! Давай оставим все, как есть.
Когда-то время нас излечит И чувства превратятся в прах. Наверное, нам будет легче Стоять на разных берегах. |
|
Нежданный дар
Давненько не был дома Рагногор - Война с тальгарами нешуточное дело, Их кровью был не раз омыт топор, Он им владел без хвастовства умело. И вот, покрытый славой на века, Он к замку мчит, конягу не жалеет. Ждет там его красавица жена - Ждет так, как только женщина умеет. Он ей везет подарок дорогой - Платок из нитей тальгарской селены. И боле не найти такой другой На всем большом пространстве ойкумены. Вот он спешит с платком наперевес И, чтоб быстрей обрадовать супругу, Решает срезать путь сквозь Мрачный лес, Что черным лихом славился в округе. Там воздух заменила вонь болот, Деревья будто скрючило в проклятьях. И в темных дебрях спутав поворот, Конь пал в трясины жадные объятья. Уже простился с жизнью Рагногор, Вдыхая пар зловонного тумана, Как вдруг из леса слышит разговор: - Платок мне брось, и я тебя достану. Он, вздрогнув, обратил на звук свой взор. В тени деревьев, под их мрачным сводом Стояло то, что храбрый Рагногор С большим сомненьем окрестил уродом. - Я вытащу, - вновь повторил чужак. - Но только если ты пообещаешь Отдать, что показали мне во снах, Что дома ты найти не ожидаешь. Тут усмехнулся храбрый наш вояк, Платок бросая в сторону урода: - Давай, тащи уже меня, чужак, А я тебе клянусь всей честью рода! Чтоб в замке я своем чего не знал? Вот это ты, приятель, размечтался. Мне управитель справно письма слал. Смотри, как бы ты с носом не остался. Урод же просто молча помогал - Тянул из жижи рослого вояку, А тот был весел и еще не знал, Что свое счастье положил на плаху. Вот, наконец, на твердой он земле, Встает с колен и грязь с лица стирает, А образина, исчезая в зыбкой мгле, За даром в срок вернуться обещает. *** Путь без коня был долог и тяжел - Сначала бурелом, потом крутые склоны. Он к замку через сутки подошел - В пыли, уставший, сдерживая стоны. Дубовые ворота открывались, За ними собралась из слуг толпа, И среди них, смущенно улыбаясь, Стояла верная красавица-жена. Навстречу, не дождавшись, побежала, В руках младенца пухлого держа: - Прости, любимый, новость я скрывала, Чтоб не письмом, а так - глаза в глаза - Обрадовать тебя нежданным даром, Рожденьем дочери хотела удивить. А Рагногора вмиг обдало жаром, Так вот что чужаку он вздумал подарить. Присел на землю, за сердце хватаясь, Не зная, как жене о том сказать. Отныне каждый миг со страхом озираясь, Он возвращение урода будет ждать. *** В таких мученьях пролетели лета. И вот, порою темной, в сильный дождь, Когда еще полночи до рассвета, Он ощутил безудержную дрожь. Качалось ложе, и трещали двери, По гулким коридорам разносился вой - Предвестник сильной боли и потери, - А за вратами грозный рык: - Открой. Пришел я за невыплаченным долгом. Надеюсь, не обманешь ты меня. Минуты этой ждал я слишком долго И не промедлю более ни дня. Тут Рагногора ярость охватила, И со стены стащил он свой топор: - Нее... не надейся, дьявольская сила, С тобой сведу мужской я разговор. - Отец, не стоит, - дочка подбежала. – Коль обещал, то слово уж сдержи. Я с детства, что уйти придется, знала. Себя виною только не души. Отцу Бриана нежно улыбнулась, И двери без сомнений отворив, От ужаса в миг тот же содрогнулась, Дыхание от страха затаив. Урод стоял пред нею на коленях, В его глазах застывшая мольба. Их видела Бриана в сновиденьях – Такие близкие, знакомые глаза. Уж много лет является сквозь грезы Неведомый, прекрасный к ней герой. Он неустанно и с надеждой просит: - Когда приду, признай своей судьбой. Неужто вот он, смысл его молений? Пред нею на коленях в дождь стоит, Тот самый - из чудесных сновидений, Под маской ужасающей сокрыт. Тут поняла Бриана все так ясно И руку без сомнений подала Тому, кто под личиною ужасной Скрывал так долго настоящего себя. Их пальцы лишь слегка соприкоснулись, А свет сияньем вырвался из рук. И, удивленные, они очнулись, Когда уродства зло исчезло вдруг. Теперь был не урод перед Брианой, А тот, кого ждала она во снах. Он говорит: - Я знал, мой дар нежданный, Моя судьба была в твоих руках. И если ты меня бы вдруг отвергла, Проклятье ведьмы злой не отвела, Жизнь для меня навеки бы померкла. Спасибо, что меня не подвела. *** Давно уже все понял Рагногор, Еще той страшной и дождливой ночью, Когда залило ярким светом двор, Когда он видел волшебство воочию. И в памяти хранится до сих пор День свадьбы и счастливые объятья, И на стене опять висит топор, И больше никаких лесов с проклятием. |
|
Дело об измене
1. С чего все начиналось Позвольте мне себя представить: Геннадий Павлович Пижонов. Я не искатель громкой славы, помощник верный я закона! Решил заняться частным сыском - открыл вчера свое агентство. Хоть дело и граничит с риском, да и хватает конкурентов. Хотел нанять себе красотку, как часто видел в сериалах, Но за мизерную зарплату пришлось нанять мне бабу Галю. Она не робкого десятка. Клиенты ж разные бывают. Случись какой-то беспорядок, может побыть и вышибалой! Чтобы смотреться посолидней, купил себе табак и трубку, Надел новый костюм из твида и нацепил часы на руку. Весь день выглядывал клиентов, но заходили только мухи. В углу храпела баба Галя. Я стал ей в такт свистеть от скуки. Тут постучался посетитель. Я быстро ткнул старуху в бок. Та пробасила: «Проходите! Что вы там возитесь, милок?» И в кабинет вошел несмело очкастый щупленький мужчина. Промолвил: «Тут такое дело... Нужна мне помощь детектива. Я вот подозреваю в адюльтере свою жену. Хочу, чтобы вы доказали, либо оспорили вину. В долгу, поверьте, не останусь и за работу заплачу. Пока же с вами я прощаюсь. Отчет через неделю жду!»
2. Наблюдение за объектом И вот работа закипела - я принялся за наблюдение. Скажу я вам, что это дело изрядно требует терпенья. «Объект» пошла по магазинам, часа три выбирала платье. Когда отправилась на рынок, я начал думать о доплате! Под вечер стало горячее: объект в машину сел с подругой. Я тенью прошмыгнул за нею, опешил у двери стрип-клуба. На входе в цитадель интима меня остановил охранник. Сказал: «Дружок, проходим мимо! Разрешено входить лишь дамам!» Меня идея осенила: задача хоть и нелегка, но надо, Словно конь троянский, пробраться тайно в стан врага! И я, задумкой окрыленный, помчался к дому бабы Гали В надежде, что она поможет с мужчины превратиться в даму.
3. Дивное превращение Старуха долго не терялась, услышав, что я прошу сделать. Хоть надо мною посмеялась, но все же принялась за дело. Сначала было решено в нужных местах придать мне форму. Увидев, что она несет, мне стало как-то некомфортно: Пару чулок и в тон им пояс, парик а-ля Мэрлин Монро, Бюстгальтер энного размера и в стиле гейши кимоно. Коленки задрожали страшно, забилось сердце-барабан. Но я шагнул вперед отважно, ведь отступу мешал диван! Моей многострадальной «попе» был сильный нанесен урон Путем скрещения подушки и старых женских панталон. Когда пришел черед груди (о, ну за что мне эта мука?) Для волейбола два мяча Галина заняла у внука. Из-за обильности волос чулки никак не надевались. Увидев у старухи бритву, я притаился за диваном. После безжалостной борьбы за спинкой все того ж дивана Остался я с моральной травмой и жутко лысыми ногами. Молью погрызенный парик прикрыли женской шляпкой красной. Мой грубый мужественный лик с миром почил под тонной краски. Я думал, хуже быть не может! Так я наивно полагал! Меня поймет лишь тот несчастный, на шпильки кто хоть раз вставал! И вот из дома бабы Гали я вышел в облике красотки С чуть кривоватыми ногами и уж совсем кривой походкой.
4. В стане врага К стрип-клубу смело подошел (на этот раз никто не трогал). Без приключений внутрь вошел, замешкал сразу на пороге. И если говорить о том, как среагировал охранник, На вид я круче Джеймса Бонда и сексуальней Маты Хари! Внутри народу было много: восторженно визжали дамы, А джентльмены у пилонов вертели голыми телами. Я хоть мужчина и бывалый и в жизни многое видал, Из-за открывшейся картины краснее помидора стал! Утерянный объект надзора так средь толпы и не нашелся. Для улучшенного обзора я к барной стойке подошел. Не устояв на горе-шпильках, на стул неграциозно сел, Печалясь, что мои все деньги лежать остались в пиджаке. Какой-то мачо-соблазнитель придвинулся совсем неслышно, Схватил меня за ягодицу и прохрипел: «Привет, малышка!» Я обреченно осознал, что нервы больше мне не служат И надо срочно удаляться, пока не стало еще хуже. И даже несмотря на шпильки (я бы удрал и на ходулях), Мимо любителей стриптиза понесся к выходу, как пуля. Я даже не переживал из-за полнейшего провала. Мачо за мной не отставал - вот что действительно пугало! Со страхом, что меня догонят, остановился у крыльца, С высокой скоростью разулся и кинул туфель в наглеца. Я с опасеньем обернулся, когда за угол забежал. Несостоявшийся любовник мой туфель к сердцу прижимал!
5. Отчет Когда писал я заключение о результатах наблюдения, То не обмолвился ни словом о пережитых потрясениях. Агентства соблюдая интересы, поставил я вердикт: верна. Клиент довольный платит больше! Мне денежки, ему - жена!
|
|
Русалка
Ночь разлилась, ярки в небе звёзды, Светом бледным налита луна, У реки, возле воды холодной, Кто-то бродит, мается без сна. Шелестит камыш, как-будто шепчет, Где-то рядом ухает сова, Тяжело вода под берег плещет, И рождает будто бы слова: - Милый, ты пришёл? Тебя ждала я... Верила, не обманул меня. Ну, иди, тебя я приласкаю. Холодно... согрел бы ты меня. Видишь, для тебя наряд надела: Из речных цветов венок сплела, Вместо платья моё бело тело Укрывает водоросль и мгла. Я готова к свадьбе, ты явился, Обещанью я была верна. Долго ты ко мне не торопился, Я ждала, когда прошла весна, Лето вслед, теперь уже ведь осень... Холодно... Смотри, как я дрожу. Не согрею я никак ног босых, Ледяные, словно их стужу. Свои косы длинны распустила, В лунном свете стану их чесать. Для тебя всё, мой хороший, милый, Чтоб невестой самой лучшей стать. Что стоишь там тихо, молчаливо? Не протянешь даже мне руки? Знаешь, милый, сколько здесь бродила И ждала тебя я у реки? За кольцом ты, помнишь, обручальным, Да чтоб свадьбу пышно отгулять, Далёко уехал вдаль печально Денег заработать и достать. Обещал, что скоро ты вернешься, Чтобы только верно я ждала. Вечерами и безлунной ночью Здесь бродила часто я без сна. Только как-то ночью в полнолунье Вышли девы из воды ко мне, Звали танцевать к себе, тянули, И купаться повели к реке. С той поры я здесь, но всё ждала я, Да к тому же, милый, не одна. На кувшинок белых покрывалах Я качала нашего сынка. Подойди ко мне теперь, не бойся, Дай мне вспомнить милое лицо, Протяни мне руку и дотронься, Дай же то заветное кольцо. Будто в полусне от чар русальих, Подошел он к самой уж воде, И почти соприкоснулись пальцы, Когда вдруг петух запел в селе. Пелена с него как будто спала, Он отдернул руку от не той, А русалка, застонав, пропала, Злости крик разнесся над водой.
|
|
Измена
Забыла про хозяев и гостей, Сбежала, позабыв в прихожей шубу. И сразу же продрогла до костей. Да так, что дробью застучали зубы. Назад вернуться? Нет! Отсюда прочь! «Надеюсь, жизнь его еще накажет! Он то, что я ушла одна и в ночь, Скорей всего, и не заметил даже». Дрожа, стояла на пустом шоссе, Как будто бы одна во всей вселенной. И вздрогнула: по встречной полосе Куда-то мчалась «скорая» с сиреной. «Кому-то плохо в этот поздний час». Оправдываясь, будто виновата: «А, мне больней, быть может, в сотни раз, И нет моей любви теперь возврата. Ведь ран души не склеить, не зашить, Не заглушить таблеткой анальгина. И мне теперь придется с этим жить - Мне изменил любимый мой мужчина...» *** Ей все же повезло поймать такси. Рванула дверцу, холодом ведома. Хватило силы «подвезти» просить, Назвав, стуча зубами, адрес дома. Таксист не стал, спасибо, в душу лезть, А может, молчалив был по природе. Сказал лишь только: "Сзади куртка есть, А то одеты Вы не по погоде..." От куртки пахло дымом папирос, Бензином и еще одеколоном. И ей, еще дрожавшей, удалось Сказать «спасибо» головой поклоном... Подсовывала память вновь и вновь Картину, от которой убежала, А та была красноречивей слов, Острее и безжалостней кинжала. Да, память... память хуже палача. Стереть, забыть - попытки все напрасны – Чужие руки на его плечах, Чужие губы в поцелуе страстном... Ей так хотелось в голос закричать, И гнев, и боль – все выпустить на волю. Но, стиснув зубы, удалось смолчать, Твердя себе: «Я справлюсь с этой болью!» *** В салоне пело радио «Шансон» О дружбе, о любви, друзьях и чести. Согрелась и уже клонило в сон, Когда таксист оповестил: «На месте»... В квартире было тихо и темно. Швырнув ключи и сумочку на столик, Прошла на кухню, где луна в окно Крутила свой немой видеоролик. «Напиться б с горя! И про все забыть. Сейчас была бы амнезия кстати. Как было б просто – взять и разлюбить», - И тут же приказала мыслям: «Хватит!» Ей только б успокоиться чуть-чуть, Но ревность душу жгла сильней, чем щёлочь. Сегодня ночью вряд ли ей уснуть... «Какой же он подлец, мерзавец, сволочь!» Ругательства иссякли. Все равно От этого, увы, не стало легче. «А вдруг он изменял уже давно?»... Мне надо б выпить что-нибудь покрепче, Чем то вино – кислятина одна, Хоть гости как один твердили «классно!» - Сейчас бы водки стопку, но она Не держит в доме «белого» запасы. Бокал её любимого вина Сейчас ей, точно мертвому припарка. Бутылку коньяка нашла она, Он припасен был в качестве подарка. Нет. Не годиться горе заливать, Ей надо пережить его... и все же Сейчас на все ей было наплевать... Послышалась мелодия в прихожей - Знакомый звук нарушил тишину - Мобильный пропищал о сообщенье. «Наверно, осознал свою вину И в эсэмеске просит о прощенье»... Она ждала... ждала... его звонка, Пусть и твердила, что простить не в силах. Пошел озноб волной по позвонкам: Нет! Я ему измену не простила! Но имя адресанта прочитав, Вдруг разочарованье испытала: Она, надежде повод в сердце дав, Саму себя нелепой посчитала. «Подруга мой заметила уход и спрашивает, что со мной такое? Да пусть она с расспросами идет!..» - и... набрала: «Оставь меня в покое!» ... *** А в горле ком растет, растет, растет... И жгут глаза непролитые слезы. И знать бы ей, когда же боль пройдет? Пройдет, наверно, рано или поздно. Внутри образовалась пустота. И рада бы заплакать. Где взять силы? «Начать бы завтра с чистого листа. Но что же дальше?» - вдруг себя спросила. Да ничего! Не пустит на порог Того, кому всецело доверяла. И всё слова «Ну как же так он мог?» С отчаяньем и болью повторяла. В прихожую вернулась. Замерла, Прислушалась к извне идущим звукам, Зачем-то дверь входную отперла И вновь закрыла. Задрожали руки. «Он не придет. Он с той, другой, теперь, А до меня нет никакого дела». Опять взглянула на входную дверь И, отступая, зеркало задела... Всего лишь три часа тому назад Она крутилась здесь, вся в предвкушеньи, И вот сейчас, поймав свой мертвый взгляд, Прислушивалась к странным ощущениям. Как будто это вовсе не она - Другая, очень на неё похожа – Стоит сейчас у зеркала одна, И делать что, никак понять не может. «Ну что ты смотришь? Не жалей меня! Не смей жалеть! Мне наплевать. Ты слышишь? Как он посмел так подло изменять, Когда лишь им одним живешь и дышишь?!» Но зеркало молчало. И она, Всю боль свою и ярость вымещая, Разбила, будто есть на нем вина Того, кого любила, не прощая. От резкой боли перестав дышать, Смотрела, как сочится кровь сквозь пальцы, И чувствовала, как её душа Не в силах боли ТОЙ сопротивляться. Схватила то ли шарф, то ли платок И, обмотав порезанную руку, Решила сделать коньяка глоток, Чтоб приглушить души - не раны - муку. «Нет, лучше б мне о той, другой, не знать». И наконец-то прорвало плотину. Заплакала. Как больно вспоминать! А ревность рисовала ей картины: Он и другая... кокон простыней, И жар, и страсть, и эта жажда плоти. «Я думать не хочу о нем, о ней!», - Но ревность голосует снова «против», Подсовывая кадры из «кино»: Сейчас он с той - нагие на кровати, Их поцелуев сладкое вино, И жадные горячие объятья... *** И, отключив мобильный телефон, Калачиком свернулась на кровати, Где рядом с нею столько раз был Он, Не выпуская из своих объятий... Забылась сном. И плакала во сне, А утром, как с того вернувшись света, Сказала вслух: «Еще придет ко мне, Но не прощу ему измену эту»... Как ни была любовь её сильна, Она обиде проиграла битву. Себе внушая: «Больше не больна», - Как от любви нелепую молитву. ... Он к ней пришел. Прощения просить. И как бы сердце прошлым не болело, Ей гордость не позволила простить, Хотя она потом не раз жалела.
|
|
А у нас во дворе...
Вот сидят на лавочке Бабушки-старушеньки. Им вязать бы варежки, А не греть там ушеньки. Мимо деда два идут Медленно, вразвалочку. И срамную речь ведут, Аж краснеют бабушки. «Слыш, Иваныч, поддержи, Может, вспомним молодость? И по бабам прошуршим В нашей славной «волости»?» «Что ж, пошли, но стыдоба, Коли нам откажут. Мож с подарками туда? Щас духов в продаже...» «Ну, откажут – не беда, Развернем обратно. А согласны – это да, Срам и неприятно». А старушки их крестом: «Вот какИ охульники, Смерть с косой ждет за кустом, Бесы-богохульники». Лущат семечки в кулек, Двор окинув взглядом. Дочка чья иль чей сынок – Всем в них хватит яду. «Блеск, Петровна, ты надела Шляпку нынче красную! А скажи, зачем взяла В дом сноху ужасную?» Вам ли бабоньки не знать Про мое богатство. Кто-то ж должен охранять? Вот. Ее боятся!» «Ой, глядите, вон пошла В платье, как ночнушка! Нет, не с нашего двора Эта потаскушка! Слышишь, в телефон кричит: "Ты как все. Достаточно!", – Если знает всех мужчин, Явно не порядочна!» Долго бабушки сидели, Всех успели обсудить. Кто, куда, зачем – глядели. Им иначе скучно жить.
|
|
Жертвы страсти
Мы ураганом залетели в спальню, Преграды все сметая на пути, Желаньем полыхали мы и страстью, К безумью, верно, были мы близки. Мы не могли на миг остановиться И повалились бурно на кровать, И ты стал ещё больше заводиться, Когда я громко принялась стонать. Нетерпеливо стаскиваешь брюки, Меня раздеть ты тоже хочешь сам, Пока меня ласкают твои руки, Зубами подбираешься к чулкам. Целуешь страстно и шутя кусаешь, Ласкают губы ногу и чулок, Меня заводит, как меня терзаешь И то, что вытворяешь ты у ног. Стянуть чулки решаешь эротично – Зубами тянешь вовсе ты без рук. Не выдержав движений энергичных, Чулочки рвутся - жертвы страсти мук. Рычишь в азарте, словно на охоте, Кусаешь пылко прямо за стопу, Не знал ты, как боюсь я там щекотки, Ну ничего поделать не могу. Один рывок – и ты летишь с кровати: Непроизвольно дернула ногой. Ой, милый, я совсем не виновата! Ведь я случайно, правда, дорогой. А завтра ты, скрываясь за очками, Прикрыв синяк, полученный тобой, Расскажешь, как спасал ты ночью даму От хулиганов. Бедный мой герой! И лишь чулки, оставшись под кроватью, Хихикают злорадно о тебе. За то, что пали жертвой твоей страсти, Отомщены! Хвала такой судьбе!
|
|
Утро
Сквозь сон услышу в ванной шум воды. И нарисует мне воображенье, Как ты смываешь с тела сна следы И рук твоих скользящие движенья, Как плоть твою ласкает теплый «дождь», И ты, закрыв глаза от наслажденья, На полочке на ощупь гель найдешь, Что обещает «новое рожденье»... *** Она, твое тепло еще храня, Оставлена тобою на постели... Опять забьется сердце у меня, Едва коснусь я шелковой пастели. О, как прелестно ты смотрелась в ней - В ночной сорочке розового цвета. Но грешен я: мне нравится сильней, Когда моя любимая раздета... Не удержусь и шелк прижму к губам, Любимый запах твой вдыхая жадно - Я превращаюсь в верного раба, Влюбленного в хозяйку безоглядно... Войдешь внезапно: "Ты не спишь уже?" И, наклонившись с целью поцелуя, Из рук моих похитишь неглиже, Его ко мне, наверняка, ревнуя. И отшвырнув с усмешкой с глаз долой, Прильнешь к моим губам своими властно И, окунувшись в действо с головой, Тебе отдамся я на все согласный. О, полотенца тонкая махра, Ей рук моих не выдержать напора. И возбужденных наших тел игра В пожар перерасти рискует скоро ... *** Еще чуть-чуть, и страсть захватит нас, И я уже готов к любовной схватке... Ты вдруг мне скажешь: "Подожди... сейчас", - И улыбнешься, полная загадки. Со столика флакон духов возьмешь, И, в воздухе их щедро распыляя, Сквозь аромата облако пройдешь, Меня подобным действом вдохновляя. Найдя на коже ласковый приют, Духи не утаят своих секретов И плоть твою с восторгом воспоют, Как воспевают красоту поэты. О, как же сладко пахнет плоть твоя, Так вкусно, так желанно, так запретно... Как жарко. Возбужденья не тая, Я вижу, что оно не безответно. О, как твоя прекрасна нагота! Как жажду ощутить твои касанья! Кто ты сейчас - реальность иль мечта В духов своих волшебном одеяньи? Ты дразнишь, улыбаясь и маня, В мои объятья не спешишь вернуться. Как мотылек, лечу на зов огня, К тебе скорей желая прикоснуться. Ты ускользаешь, я тебя ловлю И, заключая в страстные объятья, Шепчу на ушко, как тебя люблю: «Ты мой восторг, ты свет, ты жизнь, ты счастье...» Ты пахнешь, словно самый сладкий грех, И я тобою околдован снова. Я поцелую - твой растает смех, И мы займемся, как всегда, любовью.
|
Мне понравилось!