Посмотри мне в глаза

Рухнул мир.

Мамины глаза – злые, испуганные, прячутся куда-то... «Папа от нас уходит».

Малек, сонный, натягивает шапку потуже на уши, идет к метро. Морозец колет, будит, он не дает расслабиться. Вон храм на пригорке – старинный, красивый, рядом с ним – клумбы, весной на них тюльпаны розовые, алые, белые с красной каймой, гиацинты, от которых захватывает дух. Сейчас там пусто, пятна полурастаявшего снега, и на дорожке тоже снег, смешанный с опилками и солью.

Толпа неумолчно шумит, льется потоком по тоннелю, ползет вниз по эскалатору, горячо пыхтит. Жарко так, что шапку приходится снимать, куртку – расстегивать и чуть откатывать вниз ворот водолазки. Ее в прошлом году папа подарил на Рождество. Еще радовался – говорил, нашел точь-в-точь такую, как сам носил, в детстве.

Это все гаджеты, уверен Малек. Все они виноваты. Папа – программист, придумывает компьютерные игры, он на работе окружен гаджетами, а вечерами приходит и снова утыкается в экран ноутбука. У него и запасной экран есть, огромный, для стационарника, зовется «слоном». Идеальная цветопередача, пиксель в пиксель. Мама сначала шутила, говорила: «Опять у тебя со слонярой роман в разгаре». Потом перестала шутить, стала ругаться, придираться по самым пустяковым мелочам... Папа вел себя как глухой, да и был глухим – надевал крутые наушники последней модели и гонял, гонял по миллионному кругу свою новую игрушку. Иногда подзывал его: «Макс, а Макс, двигай сюда, смотри, какую штучку я на этом уровне задвинул...». Малек вначале радовался, а потом... Потом понял, что отцу не он сам нужен, а свидетель. Зритель.

В поезде тесно, плохо, на каждой остановке народ напирает, он привычно цепляется за поручень – худенький одиннадцатилетний мальчишка, каких пруд пруди в мегаполисе.

Выдавившись из вагона на нужной остановке, Малек шагает в сторонку от толпы, снова натягивает шапку и с решительным видом оправляет одежду.

Наверху, на земле, все так же неярко светит зимнее солнце. Он на миг задирает голову и смотрит, будто в первый раз:

- Красиво...

Через несколько минут кто-то останавливается рядом и смотрит туда же. Недоуменно пожимает плечами, уходит.

Взрослые дураки, ей-ей. Не понимают, как это – поднять голову и посмотреть на мир, как в первый раз. Хотя... наверное, и одноклассники такие же. Вечно на переменах уткнутся в свои гаджеты и ничего не видят. Кирилл Олегович, школьный тренер, в этом году на родительском долго возмущался – в футбольную команду брать некого, не хотят, да и не могут, у половины класса справки по здоровью. «Орлы! И это будущие мужчины, защитники Родины, женщин, детей, наконец!..» А родители – в основном мамы – смотрели и стыдливо опускали глаза, потом жаловались, как трудно одним поднимать ребят...

Нет уж. Может, у одноклассников отцов нет, но у Малька-то есть папа! И будет!

Тридцатиэтажное офисное здание холодно поблескивает металлом, стеклом, вывеской с элегантным логотипом фирмы. «Рестарт Гейм».

Охранники Малька знают. Выписывают пропуск, улыбаются вслед.

Он поднимается на лифте, находит нужную комнату. Так, здесь, как всегда, папины напарники, Давид и Зубр. На самом деле не Зубр, а Николай Зубравин, но это не важно. 

- Какими судьбами? – поднимает бровь Зубр, высокий здоровый дядька лет сорока, с вечно нестрижеными темными волосами и вечной мятной жвачкой. Пузырь привычно лопается, Малек небрежно салютует в ответ. Кивает маленькому молчаливому Давиду, тот делает жест «виктори» левой рукой, правой продолжая набирать что-то на виртуальной клавиатуре.

- Я к папе. Срочно.

- Дальше, - и Зубр машет в сторону следующей, внутренней комнатенки.

- Угу.

Малек закрывает дверь и незаметно двигает пуговку замка в положение «закрыто».

- Ты чего тут? – в кои-то веки в голосе папы удивление. – А школа?

Малек, не говоря ни слова, подходит к компу, жестом фокусника извлекает из рукава флэшку и мгновенно вставляет в свободный порт. Голубые папины глаза расширяются, но он не успевает отреагировать словом или жестом – Малек блокирует своей шершавой, с цыпками рукой его широкую ладонь, лежащую на мышке, и с помощью тачпада ловко запускает открывшийся на экране  значок программы.

Потом тычет пальцем в экран, и отец видит, как по нему в черно-белом лабиринте бежит крохотный мышонок с майке с надписью «Малек».

Виртуальный Малек проходит все препятствия, выбирается из лабиринта, находит папу и маму. Только папа вдруг превращается в одного из тех стражников-монстров, которые только что гнали Малька в закоулках лабиринта. Во все стороны брызги крови, потом наплыв черноты. Надпись во весь экран: «Конец игры. Посмотри мне в глаза».

- Пап. Посмотри мне в глаза, пожалуйста. Хоть раз.

Отец медленно отводит взгляд от экрана, и Малек видит, что уголки его губ опустились. Потом он закрывает руками лицо и долго так сидит.

- Я не знал... Не знал, что ты...

Малек вздыхает и кладет руку ему на плечо:

- Ты можешь сегодня прогулять работу, как я – школу?  В центре открылся каток. Ты мне обещал, что научишь вставать на коньки, помнишь?

- Ты пойми, сын, мы с мамой... все сложно, - отец открывает лицо и умоляюще смотрит. Будто сам стал маленьким.

- У вас все всегда сложно, - деловито говорит Малек. – А я так скажу – не надо усложнять.

Теперь углы губ папы приподнимаются и в глазах мелькает смешинка:

- Ты прав, Кэп. И раз уж заговорили о сложностях – кто запустил ночью вирус, сожравший мой ноут и мамин смартфон?

Малек пожимает плечами и задумчиво рассматривает висящий под потолком «мобиль».

- Родил гения на свою голову, - папа уже веселится. – Куда от тебя денешься?

- Да никуда, - роняет Малек высокомерно. – Я тебя где угодно найду, «жучки» уже поставил, не найдешь без подсказки.

И папа сползает под стол, в буквальном смысле, громовой смех слышен по всему этажу, а озабоченные Зубр и Давид уже стучатся в закрытую дверь:

- Эй, ребята, вы там как?..