Лента черная, лента белая

Стелилась тропинка под ногами лентой шелковой, пока не вывела принцессу Элизу к хижине лесной. Жила в той хижине из камней серых, костей белых и веток черных ведьма старая, что славилась силой магической. Испугалась принцесса, когда увидела черепа человеческие над дверью подвешенные, словно грозди виноградные, но переборола ужас и отвращение — шагнула через порог.

Перед очагом сидела ведьма, больше на медведя-людоеда похожая, чем на старушку-травницу. Из-под платка черного в беспорядке свисали пряди белые. Лицо серое было в буграх и трещинах уродливых. Застыла принцесса в нерешительности от зрелища для ее глаз неприятного, но тут ведьма улыбнулась, обнажая зубы крупные и здоровые, заговорила грубым низким голосом:

— Неужели чародеи придворные не смогли помочь принцессе, раз проделала она такой опасный путь по лесу? Может, красавица, пришла ты за зельем приворотным, что превращает воина сурового в котенка ласкового?

— Нет! Не за этим! — громко возразила Элиза и тише добавила: — Узнать хочу судьбу свою. Говорят, тебе это под силу — приоткрыть завесу будущего.

— Что же в судьбе твоей тайного и неясного? — удивилась ведьма. — Все знают, что тебя ждет. Пир, свадьба роскошная. Говорят, женихи уже приехали.

— Приехали, — подтвердила принцесса, не сумев в голосе скрыть огорчение. — Король Севера и принц Юга. Одного из них мужем своим я должна назвать, а за другого пойдет сестра моя младшая.

— Что за нравы пошли дивные — давать волю девицам молоденьким, а сватовство превращать в состязание! — возмутилась колдунья. — Что же ты одна пришла? Без сестры младшенькой?

— Не верит она в магию темную, только в силу любви светлую, но торопит меня с выбором.

— А ты выбрать не можешь? — догадалась ведьма. — Неужели из женихов никто не мил?

— Я не знаю, — смутилась Элиза от вопроса прямого.

— Ну что же... Помогу тебе, — согласилась ведьма и приказала: — Раздевайся, красавица.

Не осмелилась принцесса ведьму ослушаться, сняла и плащ дорожный, и платье бархатное, и панталончики кружевные. Заблестели у колдуньи глаза черные от красоты юной, прикрытой только волосами длинными. Вздрогнула Элиза и от холода, и от страха, когда ведьма к ней приблизилась, но не отшатнулась — осталась стоять неподвижно, словно статуя мраморная. Протянула ведьма руки большие с ногтями жуткими — стала гребнем костяным принцессе волосы прекрасные расчесывать, про женихов расспрашивать и советы давать странные:

— Если хочешь, красавица, знать мое мнение, то в мужья выбирай короля Севера. Знаешь почему? Принц когда еще королем станет, — рассмеялась ведьма от шутки собственной, разделяя волосы принцессы на две косы, как у замужней женщины, и поинтересовалась: — Король старый? Уродливый?

— Нет, король Севера молод, — возразила Элиза. — Высокий, как скала. Сильный, как ураган. Нет в бою ему равных. Носит он на шее ожерелье из позвонков человеческих и когтей медвежьих. От голоса его хриплого кровь в жилах стынет, предвещая смерть мучительную всем, кто посмеет перечить. От взгляда темного становится страшно, словно мрак зимней ночи под кожу пробирается иголками ледяными.

— Из твоего описания прекрасен король Севера, — заметила ведьма мечтательно, вплетая ленту черную в косу принцессы. — Неужели принц лучше?

— Принц Юга очень красив, — подтвердила Элиза. — Подобен лучу солнечному на рассвете, что играет радужными бликами на цветке белом. Носит он на шее зеркальца блестящие, что сверкают огнями яркими. А когда петь начинает, то все вокруг замолкают от силы и тепла его голоса... Принц Юга очень нравится моей сестре.

— Ну и пусть забирает, — пробурчала ведьма неласково. — Зачем тебе этот трубадур нежный, павлин сладкоголосый? Выбирай воина могучего. За его спиной, как за каменной.

— Но я не хочу! — призналась принцесса и от боли вскрикнула — сильно дернула колдунья Элизу за волосы, вплетая в другую косу ленту белую.

— Ты зачем ко мне пришла, если все решила ушами глупыми? — разозлилась ведьма. — Выбирать в мужья надо разумом, а там и сердце отзовется мелодией любовной. Того выбирать, кто защитит от мира враждебного. Кто любить тебя будет, а не собой любоваться, — внушала ведьма. — Скажи, одарили тебя женихи дарами, поразили своей щедростью?

— Принц посвятил балладу красивую, а король подарил сундук камней драгоценных, сундук монет золотых и шкуру медвежью, — ответила принцесса.

— Зимой шкура греет получше, чем песня, — хмыкнула ведьма и подала Элизе в чаше глиняной напиток цвета красного. — Пей, принцесса, до дна — узнай свое будущее. Только помни, все что увидишь — изменить не сможешь.

Выпила Элиза питье сладкое, крепкое, со вкусом малины, закрыла глаза, задумалась. Представила, как идет она по залу огромному и холодному к трону черному и высокому. На плечах шуба теплая, на голове корона золотая. На поясе ключи от сундуков с драгоценностями. И самый ценный ключ — от сердца мужа... Вскрикнула принцесса от потрясения, глаза открыла. Пока пребывала она в плену видений, успела ведьма расплести ее косы и теперь держала перед принцессой две ленты.

— Теперь ты знаешь свою судьбу. Изменить ее невозможно. Лента белая — принц Юга, лента черная — король Севера. Брось в очаг ту, что тебе не принадлежит, — приказала ведьма.

Бросила принцесса в огонь ленту белую. Тут же дрожать перестала от холода — обняла плечи шкура теплая. Потеряла Элиза дар речи от удивления. Стянула ведьма платок черный, сняла парик седой, отклеила от ногтей когти медвежьи, смыла глину с лица серую, стряхнула лохмотья, что платьем просторным служили, плечи широкие расправила — стоит перед ней король Севера, улыбается.

— Очень рад твоему выбору, любимая! Одевайся скорее, милая! Моя выдержка не железная, смотреть на красоту твою юную. Возвращаемся во дворец, чтобы объявить о помолвке. Сестре твоей младшенькой, что подсказала мне, куда ты направляешься, подарю дюжину шкур теплых, чтобы не мерзла она на нашей свадьбе.

Поняла Элиза, что не боится она больше бархата ночи черного, а от голоса хриплого лишь мурашки по коже бегают, заставляя мечтать о будущем. Жарко ей стало от смелости хмельной, шкуру с плеч сбросила и шагнула в объятья крепкие. Только соединились губы влюбленных в поцелуе первом нежном, тут же дверь скрипнула. Появилась на пороге хозяйка хижины настоящая и закричала голосом тонким:

— Что же это делается! Ничего не боятся негодники! Ни черепов над дверями, ни силы магической! Так и норовят залезть в хижину, настойки ягодные выпить, травы душистые выкурить, пока я грибы собираю! Убирайтесь, развратники, чтобы духу вашего не было!

Не стали король и принцесса спорить со старушкой, извинились, оставили кошель золота за ущерб причиненный и поспешили во дворец. Готовиться к свадьбе.