Зеркало

Задумывались ли вы, что такое шизофрения? Какая она и как проявляется?

Некоторые считают, что образ хихикающего беспредельщика, творящего все, что он захочет – это бред. А некоторые думают, что таким больным открыто высшее знание. На самом деле, такое безумие – это страх. Это страх такой природы, от которого трясутся руки и ноги, немеет лицо и путаются мысли. Не удивительно, что теряешь самого себя. Память человека работает, подкидывая вовремя нужную информацию, но в безумии она блуждает в лабиринтах психоза. Она услужливо позволит вспомнить тот момент, когда ты поняла, что являешься нежеланным ребенок, что твой отец всегда хотел сына, а родилась слабая, некрасивая дочь. Но долго будешь выуживать из потаенных уголков сознания, какое отчество у тебя по паспорту. Это и есть страх – понимать, что еще один кусочек твоего я исчезает навсегда. Это и есть самое страшное – понимать, что ты псих. Безумие – отсечение личности.

Почему же двигается «крыша»?

Социум – необходимость, но от нее же и вред. Дома тебе выспаться не дали, на работе начальник выжимает невозможное за мизерную плату, за которую тебя же потом и обвинят, на улице украли кошелек, в маршрутке толпа придавила, пьяные подростки в подъезде мешают спать, чиновники забавляются над тобой и заставляют все справки собирать сначала под надуманным предлогом. Так и выстраивается стена проблем, за которой скрывается твоя личность, которая вынуждена терпеть и унижаться. И тогда ты уходишь в запой, или в монастырь, или в безумие.

Что же обрушило мой разум?

Моей песчинкой, обвалившей разум, стали волосы. За неделю я поспала часов десять, хотя трудно назвать это сном – сплошной поток кошмаров, которые еще больше закручивают пружину напряжения мыслей. И ты чувствуешь, как напрягается черепная коробка от раздумий, не можешь лежать спокойно от напряжения, а виски вот-вот лопнут от накала усилий. Проснувшись после жуткого сна, я обнаружила, что опаздываю на работу – как всегда суетная гонка. Кое-как собравшись, я пошла на работу. Прогулка с утра облегчает жизнь, но не в этот раз. И первый же шаг из подъезда окончился характерным «плюх».

Роскошная грива – я еще помнила это – досталась мне от матери, черная, как смоль, длиною ниже пояса. Проведя рукой по волосам, я поняла, что жизнь и в этом меня не щадила: быть обгаженной птицами – неприятное дело. У меня не было сил даже выматериться. Я вернулась в квартиру и пошла отмывать волосы. Удовольствие, мягко говоря, ниже среднего. Вот тогда-то, озлобленная, чуть не блюющая от отвращения, я и заметила ее в зеркале.

Она была похожа на меня. Было только одно отличие: мои черные волосы у нее были полностью седыми, но такими же длинными. Это не было бы логично, если бы она была моим отражением. Но она была другой, не мной. Собственное отражение не хохочет, когда на него смотрит озлобленная женщина без тени улыбки на лице. А эта тварь хохотала от души и тыкала в меня пальцем. Я даже буркнула что-то похожее на: «Приплыли! Кажется, вот я и двинулась...»

Она двигалась по-другому, не так как я, и рот двойника в зеркале двигался вовсе не в такт моим словам. Она вообще смотрела в сторону и обращалась к кому-то, кого я не видела. И тут крыша не только сдвинулась, но и поехала, причем набирая скорость: я услышала, напрягшись, как будто через стену, их разговор.

«Тут классное показывают! Похоже, они включили функцию узнавания».

Но мне не хотелось быть «классным, которое показывают». Я по горло была сыта тем, что надо мной издевались окружающие, так не хватало того, что выверты психики будут выворачивать наизнанку. Плотину прорвало.

Я заставила себя пойти на работу, прежде пообещав себе, что вечером просто разворочу зеркало на мелкие осколки. Но все стало еще хуже. Эта мерзавка подглядывала за мной из любой отражающей поверхности, появлялась в витринах магазинов и очках прохожих. А позже я стала видеть ее не одну, а в компании похожих на моих знакомых людей.

Остатками рассудка я пыталась обдумать ситуацию. Хотелось бы сдаться в ласковые руки психиатров, чтобы покончить с сознанием, но это бы означало потерю всех прав и свобод, а это пока не входило в мои планы. Закрыться в комнате без зеркал? Уйти бомжевать? У психов также: когда припирает к стенке, даже безумный мозг начинает искать выход, каким бы идиотским он ни был.

И я стала слушать, о чем они говорили... они были похожи на нас, и их мир схож с нашим. Но не было в том мире бедности, болезней, войн и жестокости, а через зеркала они наблюдали за другими альтернативными вселенными. Одной из таких вселенных была и наша, но только она являлась сосредоточием зла, безжалостности, свирепости, глупости и невежества. Они воспринимали нас, как фильм об Апокалипсисе, а нас – зомби. Наш мир был их адом.

В безумном мозгу стал вырисовываться план. За долгий период я позволила себе улыбнуться. Мой звериный оскал заметил и директор, поэтому отпустил домой на два дня отдохнуть. Это было мне и нужно. Меня качало от усталости, но план действий был, и это придавало сил. Я спокойно ходила по квартире, делала однообразную работу, хранила выражение угрюмого безразличия, и через время отметила, что «друзья» с параллельного мира уходят со скучного представления. И вот мы остались с ней один на один. Теперь я не ждала: быстро прошла в ванную и открыто посмотрела на отражение – седая стушевалась. Как же здесь не испугаться: красные воспаленные глаза, худые щеки и колтуны в волосах.

- Хочешь интересное увидеть? – спросила я. Отражение испуганно моргнуло. Видимо, их наблюдение редко замечали.

- Хочу, - робко ответило отражение.

- Смотри, - рыкнула я, - только одна сиди! Иначе я все брошу.

Она щелкнула какой-то кнопкой на пульте и уставилась на меня.

- Повторяй за мной, - я смотрела стерве в глаза. Приготовив заранее старинный гребень, принялась разбирать колтуны в волосах. У нее была обычная расческа, но это имело мало значения – начало ритуалу положено. Известно, что сила ведьмы в ее волосах. Паршивица наблюдала за мной, как ребенок за фокусником: наши волосы поднялись ореолом над головой – черные и седые. Появился тоннель перехода – бесконечное отражение. Я поманила ее пальцем, а когда она, ничего не подозревая, подалась вперед, схватила за воротник и рванула в наш мир. Затрещало зеркало, но осталось целым. Еще рывок, и я уже с той стороны.

Я огляделась и поняла, что не прогадала: просторная светлая комната с большими окнами, дорогая мебель, белый пушистый ковер на полу. Обернувшись к зеркалу, я посмотрела на свою наблюдательницу – путаясь в седых прядях волос, она в панке исследовала поверхность зеркала. Я приветливо помахала ей рукой, улыбнулась и разбила зеркало.