Ослепло зеркало, но слушает и слышит

Щелкнул замок. Вздохнула, поднимаясь, крышка стеклянной витрины.

* * *

– Интересно взглянуть на новое пополнение твоего паноптикума.

– И что же ты видишь?

– Вижу зеркало. В ледяной струе отражения... Ан нет, никакого отражения. Совсем тусклое. Круглое, с детскую ладошку. Судя по цепочке, из тех, что носили на поясе. Оправа, вроде, серебряная. Филигранные листочки с плоскими участками. По форме похожи на остролист. Красные бусины-ягодки и кое-где стразовая крошка. Под изморозь? Наверное, задумывалось как подарок на Рождество. Симпатично смотрится. А бусины стеклянные или каменные?

– Гранатовые. Пиропы.

– Мило, но не примечательно. Недорогое изделие начала XIX века. Почти ширпотреб. Не понимаю, что привлекло твое внимание.

– Потому что толком не осмотрела. Возьми же в руки.

– Вау, сзади надпись. Почти не стертая. Строчек многовато для такой крохи – граверу пришлось мельчить. Пожалуй, флористику напаяли уже на готовое изделие. Сначала была обыкновенная гладкая оправа, а потом ее дополнительно украсили. А что за сложенный листок под зеркальцем?

– Письмо. Пожалуйста, зачти вслух. Мне будет приятно послушать.

– Легко.

Любезный друг.

Ах, как трудно подобрать правильное обращение. Начать с «мой» было бы слишком самонадеянно. В любезности же Вам не откажешь, и я всей душой надеюсь на Ваше дружеское расположение. Но не на Ваше участие в моей дальнейшей судьбе. Так как сим письмом сообщаю Вам свое твердое решение прекратить нашу связь.

О да, Вы несомненно победили в нашей игре, начавшейся столь естественно и задорно. Ваша расчисленная стратегия из упорных преследований и внезапных охлаждений, несуразных претензий и смиренного покорства действительно неотразима. Вы завоевали меня всецело. И не стану отрицать, с Вами я изведала невероятное наслаждение. Наслаждение, в котором не видела греха, пока мы любили друг друга, пока я думала, что мы любим друг друга. Знали бы вы, как часто я повторяла строки с обратной стороны Вашего подарка, помните:

Ждешь от меня уверений в любви?

Речи обманчивы и напрасны.

Ты в зеркальце с пояса посмотри,

Стекло правдиво и беспристрастно –

Оно покажет, как ты прекрасна.

Разве возможно тебя не любить?

Перед свиданьем я с надеждою заглядывала в заветное зеркальце и убеждала себя, что достойна Вашей любви. Пусть я слишком ничтожна, чтобы мечтать стать Вашею женою, но я верила, что Вы каким-то чудом любите меня. Наверное, Вы и любили. Увы, недолго. И по прошествии времени, в который раз тщетно прождав Вас, я все чаще видела отражение изверившейся пренебрегаемой женщины и наконец ощутила себя чуть ли не презренной киприоткой, наконец поняла, что, поддаваясь отчаянным чувствам, предаю самое себя...

В надежде восстановить свой душевный покой и забыть Вас, возвращаю Ваше подношение.

Засим прощайте.

– Жаль, но подпись оборвана.

– Да, подпись оборвана... Но постой, это же совсем другой стих. Смотри, что выгравировано на зеркальце:

Хочешь узнать, как ты видишься мне?

Зеркало в этом навряд поможет.

В молящих глазах отыщи ответ,

Твой образ в них царит непреложно.

Меня повергнуть было несложно,

Ведь невозможно тебя не любить.

– Ага, так и знал, что ты, глазастик, заметишь. Согласно экспертному заключению, эта надпись была выполнена поверх первоначальной, приведенной в письме. То есть памятную вещицу переделали для новой попытки.

– Иначе говоря, ты полагаешь, что отвергнутый мужчина, получив это послание об отставке, позаботился приукрасить свой немудреный подарок и попытался снова завоевать охладевшую к нему любовницу.

– Почему же охладевшую? Скорее, обиженную. И мне нравится думать, что он сделал ей благородное предложение. Возможно, в стихах:

Сердцем страшусь я тебя потерять

И умоляю женой моей стать.

– Ха, как же, женится этакий стратег, по-моему, он из тех котов, которые, налакавшись сливок, в корове больше не нуждаются. А отглагольные рифмы свидетельствуют не о благородных ответственных намерениях, а о легкомысленном отношении, ведь легко повернуть и так:

Рок нам судил разлученными быть,

Вас умоляю меня позабыть.

– Твой экспромт, однако, не объясняет, как письмо и зеркало оказались объединенными в один лот на вчерашнем аукционе. Мой вариант, может, менее вероятен, но более правдоподобен.

– Согласна, и к тому же твоя версия самая романтичная.

– Кстати, мысль о хэппи-энде воодушевила меня задать тебе один вопрос. Не о прошлом, а о будущем.

– Вопрос? Мне? О будущем? О чьем будущем?

– О нашем, конечно, если ты ответишь так, как я надеюсь.

* * *

Крышка витрины выдохнула, опускаясь и отсекая голоса.

Щелкнул замок.