- Боже мой, Эмма, ты сумасшедшая, - тихо шепнула девушка, сама себе. - Просто сумасшедшая. Она истово молилась Богу в надежде на то, что "проклятые янки" ничего не найдут в ее багаже.

О нет! Спасите, умираю! Рвусь пополам во цвете лет! Хозяйка, смилуйся! Скорее, иди и съешь экспресс-обед! Во мне уже лежат пять платьев, шесть юбок, туфли и чулки, Халатик пляжный и купальник, очки и разные носки.

В квартире Парышевых с самого утра царила суматоха. С антресолей снимались саквояжи и чемоданы, из платяных шкафов извлекались дорожные костюмы и платья.

- Да не плачь, Ксюнь! Доча, ну и ладно! Купили же, зато ботинки. Осенью в самый раз в школу по нашей грязи бегать, - уговаривала женщина сидящую рядом с ней девочку-подростка.

Старый Якоб ван Дейк умирал. Вот уже несколько дней вся семья дежурила у его постели. Жена, дети, внуки - все были здесь.

Стояла середина сентября И легкий бриз ласкал ее лицо...

За окном непогода и слякоть, Сердце будто немного простужено, Засмеяться б сейчас иль заплакать, Или может поссориться с суженным...

Кухня. Мебель сдвинута для начала ремонта. Катя стоит на стремянке и разбирает вещи на антресоли. Мама принимает коробки и свертки из рук дочери.

Что может быть величественнее дракона, летящего в небе? Представьте: бесконечность небесного полотна, окрашенного в золотисто-красные тона, кругляш багрового солнца, зыбкая дымка гор на горизонте...