Садясь за чистый лист бумаги, было у меня желание написать серьезную литературно-исследовательскую статью-отзыв на сказку Кеннета Грэма «Ветер в ивах».
Но, видно, не судьба.
О существовании этой книги я узнала совершенно случайно, мне посоветовала обратиться к ней наш главный редактор Маруська. Позже, скачав произведение к себе на компьютер, я прочитала в аннотации, что сказка эта впервые была издана в Англии в 1908 году и принесла автору известность. «Ветер в ивах» приравнивают к «Вини-пуху» Милна. И я решила, что сказку мы будем читать вместе с сыном перед сном.
|
Но ничего не получилось. Сыну было скучно и большую половину вещей он просто не понимал в силу своего возраста. Поэтому дочитывала я «Ветер в ивах» одна. На самом деле сказка замечательная, но она больше подходит для детей школьного возраста. Автор рассказывает о приключениях, о дружбе и верности, о том, что к любому жизненному решению надо подходить разумно, без излишней эмоциональной торопливости. Но чем дальше я читала книгу, тем больше думала о том, что сказка эта подходит и взрослым, а позже вообще начала смеяться в голос, так как образы героев, представленных на страницах, очень похожи... на образы мужчин, с их привычками, слабостями, характерами. Не могу не поделиться вот такими чудесными цитатами: Страсть к крутым тачкам
— Великолепное, потрясающее видение... — пробормотал мистер Тоуд, не трогаясь с места. — Поэзия движения. Истинный способ путешествовать. Единственный способ передвигаться! Сегодня — здесь, а завтра уже там, где ты смог бы в другом случае оказаться только через неделю! Прыжок — и ты уже перепрыгнул деревню, скачок — и ты уже перескочил через город! Всегда ты чей-то горизонт! О радость! О би-би! О невыразимое счастье!
А вот это про сарай, что в переводе на современный язык означает «гараж» Он весь забит, ну то есть абсолютно весь, до самой крыши забит обломками его предыдущих автомобилей, и кусочки-то эти размером не больше твоей шляпы. Я думаю, тебе все ясно, не так ли?
|
Кеннет Грэм родился 8 марта 1859 года в Эдинбурге. В 1864 году умерла от скарлатины его мать, а спустя три года его отец, страдающий от алкоголизма, уехал во Францию, оставив троих детей на попечении родственников. Грэма взяла на воспитание его бабушка, жившая в Беркшире на берегах Темзы. Учась в школе Св. Эдварда в Оксфорде, он проявил определённые способности и планировал поступить в Оксфордский университет, но его дядя, опекавший его, из-за высокой стоимости обучения не позволил ему продолжать образование. Вместо этого в 1879 году Грэм поступил на службу в Банк Англии, в котором прослужил до 1907 года.
Начиная с 1880 года начал писать эссе, некоторые из них в 1893 году были опубликованы в книге «Языческие записи» («Pagan papers»). Также он публиковал свои рассказы в журнале «Нэшнл Обсервер» («NationalObserver»), в основном это были воспоминания о детстве, которые затем легли в основу книг «Золотые годы» (или «Век золотой», «The Golden Age», 1895) и «Дни грёз» («Dream Days», 1898). В сборник «Дни грёз» вошла также повесть «Дракон-лежебока» («The Reluctant Dragon»). В 1899 году Грэм женился на Элспит Томпсон, но их брак не был счастливым. Большую роль в жизни писателя играл его единственный ребёнок - сын Алистер, родившийся раньше срока 12 мая 1900 года. Это был болезненный, слабый и слепой на один глаз ребенок. Именно для своего сына Кеннет Грэм начал сочинять и записывать рассказы о мистере Тоуде (Жабе), легшие в основу книги «Ветер в ивах». Рукопись этой книги была отвергнута американскими издательствами, но в 1908 году была издана в Англии и принесла автору широкую известность. В 1930 году эта повесть легла в основу пьесы Алана Милна «Мистер Жабб из Жабб-холла», весьма популярной до сих пор.
В России творчество Грэма долгое время было неизвестно широкой общественности, и только в 1988 году, через 80 лет после первого издания, книга « Ветер в ивах» была переведена Ириной Токмаковой и вышла в свет на русском языке.
Огромным ударом для него стало самоубийство сына, который бросился под поезд 7 мая 1920 года, незадолго до своего 20-летия. Из уважения к писателю, официально причиной смерти Алистера был назван несчастный случай. Трагедия практически лишила смысла жизнь Грэма и его жены. Несмотря на успех. Писатель практически полностью прекратил свою литературную деятельность. Грэм скончался в 1932 году и похоронен в Оксфорде. |
А вот еще интересная фраза:
С ужасом он вспомнил, что и пиджак, и жилет он оставил в покинутой темнице, а вместе с ними и записную книжку, бумажник, ключи, часы, спички, пенальчик с карандашами — все то, что придает смысл жизни и отличает зверя со множеством карманов от тех, которые имеют всего один карман или не имеют их вовсе, и прыгают, и бегают вокруг совершенно неэкипированные.
А здесь совсем весело: мужчина за женским делом (в данном случае он пытается стирать, искренне полагая в начале, что дело и выеденного яйца не стоит).
Прошло длинных полчаса, и каждая наступающая минута приносила мистеру Тоуду все большее и большее раздражение. Что бы он ни делал с этими вещами, их это не удовлетворяло. Он пробовал их убедить сделаться почище, он пробовал их щипать, он пробовал их колотить, но они нахально улыбались, выглядывая из корыта, и, казалось, были в восторге от того, что сохраняли свою первоначальную грязь. Раз или два он нервно оглянулся через плечо на женщину, но она глядела прямо перед собой, занятая рулем. Его спина начала болеть, и он с отчаянием заметил, что лапы у него стали совсем морщинистыми. А надо сказать, что мистер Тоуд очень гордился своими лапами. Он пробормотал слова, которые не должны бы произносить ни прачки, ни жабы, и в пятнадцатый раз упустил мыло.
В этой сказке есть такие места, которые ну совершенно не усваивались ребенком, но именно они и являются украшением книги, именно ими упивалась я. Эти строки – настоящая лирика в прозе, это – признание в любви к первозданной природе и ее красоте.
 |
Стоял тихий холодный день, небо над головой было стального цвета, когда он шмыгнул наружу из теплой гостиной. Земля вокруг была гола и безлистна, и он подумал, что никогда еще не заглядывал так глубоко в суть вещей, как в этот зимний день, когда природа была погружена в свой ежегодный сон и точно сбросила с себя все одежды. Холмы и лощины, карьеры и все скрытые листьями местечки, которые летом казались таинственными копями, интересными для исследования, теперь были печально доступны со всеми их секретами и, казалось, просили пока не замечать их неприкрытой бедности, доколе они снова не наденут свои богатые маскарадные костюмы и не очаруют опять своими прежними обманами. С одной стороны, все это выглядело жалко, а с другой — вселяло надежду и даже подбадривало. Его радовало то, что он по-прежнему любит землю, неприкрашенную, застывшую, лишенную наряда. Он разглядел ее, что называется, до костей, и кости эти оказались красивы, крепки и естественны. Он сейчас вовсе и не мечтал о теплых зарослях клевера или о шелесте заколосившихся трав. Ветки живой изгороди без листьев, голые сучья бука и вяза казались красивыми, и в бодром настроении он шел, не останавливаясь, в сторону Дремучего Леса, который чернел внизу, точно грозный риф в каком-нибудь тихом южном море.
|
Таких мест в книге много, они встречаются в каждой главе, сопровождают действия героев, их мысли, но я выбрала этот кусочек, наверное, потому, что мне померещилось в нем что-то сродни суровой шотландской природе – родине писателя. А еще был момент, который заставил меня задуматься о том, что мы все дальше и дальше уходим навстречу прогрессу, теряя связь с землей, природой, своими корнями. Конечно, прогресс – это хорошо, и мы должны двигаться вперед. Однако очень жаль, что порой в пути мы теряем что-то очень ценное – какую-то духовную связь с землей, которая была у человека веками, и все больше подчиняемся разуму и холодному расчету. Подумайте, часто ли вы, занятые делами, проблемами, работой, бытом, можете позволить себе выбраться за рамки интенсивной суматошной городской жизни и вырваться в лес, в поле, на озеро, на речку, либо не торопясь побродить в парке, наслаждаясь свежим ветром, сухими листьями под ногами, оставаясь наедине со своими мыслями или просто радуясь прохладному/теплому/хмурому/солнечному дню?
С людьми дело обстоит иначе, мы давно утратили тонкость наших физических ощущений и у нас даже и слов таких нет, чтобы обозначить взаимное общение зверя с окружающими его существами и предметами. В нашей речи, например, есть только слово «запах» для обозначения огромного диапазона тончайших сигналов, которые день и ночь нашептывают носу зверя, призывая, предупреждая, побуждая к действию, предостерегая и останавливая. Это был один из таких таинственных волшебных призывов из ниоткуда, который в темноте настиг Крота, пронизал его насквозь каким-то знакомым чувством, хотя пока он не мог отчетливо вспомнить каким. Он остановился как вкопанный, а нос его изо всех сил старался нащупать и ухватить тоненькую ниточку, этот телеграфный проводок, который донес так сильно его взволновавший зов. Мгновение — и он его снова поймал, и на этот раз воспоминания обрушились на него потоком.
Я уверена, что если вы возьмете в руки эту книгу, то ОБЯЗАТЕЛЬНО найдете в ней строки, близкие для вас, созвучные вашим мыслям, поэтому, если есть желание, прочтите «Ветер в ивах» - немного грустную сказку для взрослых с хорошим окончанием, потому что ни дети, ни взрослые не любят трагические финалы, правда?
|
Оттуда мы поплыли в Адриатику и приставали почти в каждом порту. Берега были залиты янтарным, розовым и голубым, аквамариновым цветом, мы стояли на рейде в больших, глубоко вдающихся в материк бухтах, мы бродили по древним благородным городам, пока наконец однажды утром, после того как за спиной у нас поднялось в небо царственное солнце, мы не отправились в Венецию по золотой солнечной дороге. О, Венеция, прекрасный город, где крысе есть где разгуляться! Или, устав бродить, можно сесть на берегу Большого канала ночью и пировать с друзьями, когда воздух полон музыки, а небо полно звезд, когда огоньки вспыхивают и мерцают на черном полированном носу каждой покачивающейся на воде гондолы, которые чалятся в такой тесноте, что можно обойти все каналы, шагая только по гондолам. |
 |
Читайте – и мечтайте! И обязательно, обязательно научите мечтать ваших детей!!! А еще - научите их правильным мечтам!
Мне понравилось!