Себастьян Ленгстон – Герцог поневоле

8 апреля. Семейное кладбище. Клермонт-хаус.

- Когда Христа распинали, Он испытывал ужасную боль... И в этот момент Он думал не о себе: «Прости им, ибо они не ведают, что творят». Когда Христос шел умирать, Он говорил чтобы люди не плакали о Нем, но Он сказал: «Плачьте о себе и о детях ваших»... - Несколько людей пришедших в этот пасмурный день на семейное кладбище близ Клермонт-хауса, напрочь забыли о проповеди и о покойнике находящимся в лакированном гробу. Не сказал бы, что я их осуждал. Все же блудный сын намного интереснее какого-то трупа. Засунув ладони в передние карманы потертых «Ливайсов», я не сводил глаз с надгробия рядом.

«Кассандра Ленгстон, герцоги Клермонт, 1960 – 1994 гг. Возлюбленная жена и мать. Покойся с миром».

Циничная усмешка окрасила мои губы. «Возлюбленная мать – да, но уж никак не жена. Видит Бог, Джейсон Ленгстон никого не любил, кроме себя». Мать умерла почти 18 лет назад, тогда мне казалось, что это худшее что могло с ней произойти. Спустя годы, узнав каким был отец на самом деле, я изменил свое мнение. Самым худших для матери было замужество с герцогом. На фоне этого, смерть - избавление.

- Пусть земля будет пухом, - произнес пастор и жестом дал понять, что гроб с семнадцатым герцогом Клермонтом – можно опустить. Немногочисленные присутствующие ждали, когда я, Себастьян Ленгстон, единственный сын усопшего – попрощаюсь с отцом. Глядя на гроб, укрытый белыми лилиями, я ничего не чувствовал. Абсолютно. «Надеюсь ты именно там, где должен быть». Постояв еще несколько секунд, я развернулся и не оглядываясь направился к своему «Харлею».

- Милорд! Милорд!.. Мистер Ленгстон! – повернув голову на крик, я увидел спешащего в мою сторону низенького мужчину. – Примите мои соболезнования, милорд,- подойдя, поклонился мне мужчина. Смешавшись от того, что с моей стороны не последовало реакции, незнакомец продолжил. - Я, Джордж Доусон, поверенный Вашего отца. Понимаю, что сейчас не самое подходящее время, но имеются дела требующие вашего неотложного внимания.

Сняв и убрав «пилотские» солнцезащитные очки во внутренний карман куртки, я прислонился к «Харлею» и скрестив руки на груди, посмотрел на поверенного отца.

- Я весь внимание.

- О, простите, но не могли бы мы...,- растерявшись адвокат посмотрел в сторону Клермонт-хауса.

- Увы не могли бы, потому как там,- большим пальцем я указал себя за спину, где стоял мой родной дом,- не осталось мебели, кроме самого минимума. Как Вам известно,- усмехнулся я.

- Эм, простите, конечно же, я должен был иметь это ввиду. В таком случаи Вы не откажите встретиться со мной в моей конторе в Сити, скажем через часа два?

***

Сити. Лондон. Два с половиной часа спустя.

- Вы шутите? Какого хрена – это все значит?

- Милорд, поймите же, Ваш род один из стариннейших в Англии и королева не позволит ему угаснуть. Высший свет за столетия нисколько не изменился. Тем более, что герцогов осталось не так уж и много. Так же, Вы обязаны не реже, чем раз в месяц появляться в палате лордов в Вестминстере.

- А то?,- угрожающе прорычал я.

- А то вы будете осуждены за измену короне. – Поверенный остался невозмутим. – Вам должно быть известно, что после смерти семнадцатого герцога Клермонт, Вы единственный оставшийся в живых член клана Ленгстон, и других приемников, кто бы мог возложить на себя все вытекающие обязанности после получения титула - нет.

Сидя в кресле напротив поверенного, я размышлял над услышанным. «Что мы имеем? От титула отказать я не могу. Папаша, просадил все состояние на азартных играх и не будь фамильное поместье защищено майоратом, тоже ушло бы с молотка. Ох отец, зачем же ты умер? Я с радостью придушил бы тебя сейчас». В данной ситуации у меня было пару выходов: послать всех к чертям собачим и смыться на Канарские острова либо принять удар и стать восемнадцатым герцогом Клермонт. Так как бегство не было в моей натуре, оставалось стать герцогом.

- Сколько за мной будут «приглядывать»?

Прекрасно поняв о чем я, адвокат ответил:

- Думаю год, плюс – минус пару месяцев. Мне известно, что после окончания Кембриджа, Вы, взяв небольшое наследство, покинули родное поместье и страну. Мне так же известно, что у Вас имеются значительные средства, заработанные Вами на американской бирже.

- В Кембридже были отличные учителя финансов,- отмахнулся я от неприкрытого восхищения мистера Доусона. – Кому еще известно об этом?

- Насколько я знаю в Англии об этом больше никому не известно, даже королеве. – Со значением добавил поверенный. Это был не глупый малый и, как не странно, мне он понравился.

- Ну что ж, отлично! Я стану герцогом и посмотрим, что из этого выйдет.

- Я был уверен, что вы примите правильное решение,- обрадовался мистер Доусон. Открыв верхний ящик стола, он вытянул большой коричневый конверт. Потягивая его мне, он проговорил: - В конверте документы на владение Клермонт - хаусом, обручальное кольцо герцогини Клермонт и печать герцога Клермонт. Могу ли я дать Вам совет,- дождавшись моего кивка, он продолжил, - оденьте и не снимайте печать не при каких условиях. По - крайней мере в течение года.

- Они будут так близко? – Глядя в глаза Джорджу, спросил я.

- Всегда кто-то будет так близко.

***

Выйдя из конторы Доусона, я направился к своему «коню». В сердцах пнул заднее колесо «Харлея».

- Твою м*!

- Ругаться не хорошо,- раздался сзади сердитый детский голосок. Окинув меня пренебрежительным взглядом, негодница вынесла приговор: - Вы невоспитанный мужлан!

Пряча улыбку и приняв, на сколько это возможно, виноватый вид, я обратился к ней:

- Покорно прошу прощения, мисс...

- Мисс Филдинг, Эви Филдинг, - величественно кивнула малышка. Девчушки на вид было не больше 9-10 лет. Одета она была в белые штаны и непонятного цвета кофту, обувь в тон кофты, а куртка такая же белоснежная как и штанишки. Распущенные волосы придерживал ободок. Не смотря на то, что росту в ней было с ноготок эта негодница как-то умудрилась глянуть на меня сверху вниз.

- Покорно прошу прощения, мисс Филдинг. Я не хотел оскорбить ваши нежные ушки. – Отвесив церемонный поклон, я улыбнулся. Девчушка пристально смотрела на меня, видно решала прощать или нет сего субъекта.

- Хорошо. – Кивнув, простила меня мисс Эви. – А это ваш мотоцикл? – указательным пальчиком, выкрашенным в малиной цвет(!), она указала на «Харли».

- Да. Мисс желает прокатится с ветерком?

- Мне не разрешат, - грустно протянула она.

- Пожалуй ты права. Может спросил у твоей мамы?

- У мамы дела, я тут с няней.

- Понятно,- только и ответил я. Что тут делает маленькая девочка с няней, мне так и не стало понятно. Сев на «Харли», я стал пристраивать пакет, как вдруг из него выпало кольцо герцогини. Я не старался его поймать, сидел и следил за его полетом, а вот Эви принялась ловить кольцо.

- Поймала! Какое оно красивое! – Кольцо представляло собой ободок на котором рубин десяти карат был окружён мелкими бриллиантами. Прибавь к нему пару веков существования и вот вам бесценная семейная реликвия. Каким бы оно не было красивым, кольцо не приносило счастье своей обладательнице. Заводя мотоцикл, я улыбнулся Эви:

- Ты его поймала, теперь оно по праву принадлежит тебе. Надеюсь тебе кольцо принесет счастья больше, чем бывшим обладательницам, - и оставив ошарашенную малышку, я унесся проч. Меня ждал погреб с отменным виски.