Иду по сверкающим улочкам, напрочь забитым шуршащими людьми. Пакеты, пакеты, коробки, цветастые обёртки в руках у суетливых горожан. Время подарков. Близится час икс. Я помню, как объяснял сыну правила старинного ритуала. Написать письмо Санте и бросить его в камин. Дым отнесёт послание адресату, и в ночь перед Рождеством он придёт в дом с подарками. И вот сейчас я сам был готов верить в чудо, только камина под рукой нет, зато есть зажигалка.

Растворяясь в сыром сиянии уличных фонарей,
Улетает в небо дымок от сожжённой мною записки:
«Ничего в этом мире я не желаю сильней,
Чем тихого нежного счастья для самых близких.
Для сына надёжных и крепких ручищ отца,
И ласковых тёплых ладоней любимой мамы,
Которые утром обнимут его, мальца,
И сохранятся воспоминанием ценным самым.
Для той, что меня, остолопа, решилась любить,
Уютного гнёздышка, там, где она захочет,
И крыльев огромной птицы, чтоб не ходить,
А только парить над миром кривых многоточий.
Я многое понял вдали от своих родных,
Как важно не портить того, что пришло тебе в руки
В любви не бывает прогулов и выходных,
Хоть рядом с любимыми ты, хоть в разлуке.»

Сгорел листок и осыпался. Тут кто-то мягко берёт меня за локоть, поднимаю глаза и вижу невысокого смуглого мужчину, он молча вручает мне рекламный буклет и скрывается в толпе.
Гончарная мастерская, адрес, часы работы. Оказывается, что я стою практически рядом со входом, который не блещет роскошью огней. Дверь как дверь. Вспоминаю как однажды, там за морем, меня учили лепить горшок на гончарном круге. С любопытством тяну на себя дверь и вхожу внутрь. Тепло, в холле сумрачно и пусто, прохожу вглубь и открываю ещё одну дверь. Яркий свет буквально ослепляет меня, это огромное помещение с белыми стенами. Здесь царит атмосфера хаоса мастерской и стоит запах глиняной пыли. В углу копошится человек, он реагирует на звук, поднимает голову, выпрямляется. Странно, тот же самый, с буклетом. Добродушно протягивает мне руку чуть помявшись:
- Аджит.
Всё чудесатее и чудесатее. Индиец? Вот прям так, случайным образом? Знаю, как им не привычны рукопожатия, поэтому качаю головой и склоняюсь в приветственном поклоне:
- Авраам.
Он рад, указывает мне на табурет возле стола, я присаживаюсь.
- Что будешь творить, Авраам?
- Ну, пожалуй, шкатулку.
Аджит хитро прищуривается, как будто сканирует мои мысли. Покачивает указательным пальцем:
- А, это я знаю кому. И знаю, что нужно. Это будет слон.
Мы приступаем к работе. Сначала раскатываем пласт глины через тряпицу. Я вырезаю овальное дно будущей шкатулки и длинный прямоугольник стенки. Закрепляю всё шликером, приделываю ноги и вытягиваю спинку слона. Аджит помогает сформировать голову, хобот, показывает, как отложить по бокам широкие уши. Работа с глиной умиротворяет. 
- Приведу к тебе сына, - говорю Аджиту не отрываясь от шкатулки.
- Её тоже веди, - отвечает он.
Время пролетает незаметно, у меня вышел достаточно массивный слоник не самой тонкой работы, но мне кажется симпатичный. Мастер хлопает меня по плечу одобрительно и тянет вверх большой палец.
Слона поставили на просушку и мне надо было наведаться сюда ещё пару раз для росписи и чтобы потом забрать уже готовую, покрытую глазурью шкатулку. Аджит желает мне всего лучшего. Мы прощаемся.
«Дома» я достаю из сумки позолоченный предмет. Он легко помещается в ладонь, немного больше стандартного, но и назначение у него не совсем классическое.
Заполняю карточку.

«Керри, хочу на миг отбросить будничные проблемы и просто поздравить тебя с Рождеством. Эту шкатулку я сделал для тебя из тёплой и мягкой глины, не поверишь - собственными руками. Внутри ты уже нашла странный предмет. Это древняя ваджра в необычном исполнении. Помимо приписываемых ей магических свойств, она обладает загадкой. Средним пальцем легко нажимается кольцо между сферами, срабатывает механизм, сферы открываются и из них выскакивают два острых шипа. Будь осторожнее.
Надеюсь ты оценишь сувенир, но не используешь его при нашей встрече, чтобы пронзить моё сердце.»

Пафосно? Да и пусть. Главное – при встрече.
Ваджру и карточку опускаю в шкатулку, закрываю крышкой и прошу портье отправить всё это в подарочной упаковке в Стенхоуп-парк для леди Кэролайн Торнтон.