Эти 42 минуты под землей

 Намедни жизнь привела к воодушевляющему выводу: приезд родственников – прекрасный повод расширить собственный кругозор. Особенно если эти родственники дальние, редко приезжающие и пытливые, как бойскаут в погоне за очередным значком на тощую грудь.

Сама историйка началась пару недель назад, когда в одной из соцсетей мне прилетело весьма бесхитростное и совершенно недвусмысленное сообщение от родственницы мужа:

– Друг мой, а чем вы планируете заняться в отпуск?

 – А ничем, – не менее бесхитростно настучала я ответ.

В принципе, просчитать последствия своего опрометчивого послания можно было еще в момент отправки, но ленивый вечер пятницы, долгожданная тишина в детской и некоторое количество «лайков» на волеизъявления френдов оказали на мои умственные способности не лучшее воздействие. А посему сообщение было отправлено мной с легким сердцем и пустой головой. И вполне закономерен тот факт, что две недели спустя я вовсе даже не возлежала на вышарканном диване с телевизионным пультом наперевес, а судорожно обдумывала, каким же образом обеспечить полноценный досуг не совсем кровной, но родственнице. Надо сказать, что трудности организации экскурсионного вояжа состояли не столько в самом факте телодвижений, вместо запланированной добровольной мумификации перед зомбоящиком, а в том, что туристические эскапады нежно любимой невестки в областные кущи нельзя было назвать первыми. Соответственно, типичнейший для любого уважающего себя города список дестинаций в виде центральной площади им. В.И. Ленина, центральной улицы им. В.И. Ленина, памятника вышеупомянутому вождю и парочки монументов литературным классикам был давно изучен и дотошно запечатлен в разных ракурсах.

– Ты уж постарайся, придумай что-нибудь душевное, – тревожно бубнил супруг по мере приближения часа хэ.

– Будешь доставать – организую занимательную экскурсию до ближайшей свалки, – мрачно шипела я, нервно грызя ногти и перерывая интернетные путеводители по достопримечательностям родного города.

Именно в процессе освоения виртуальных просторов мной было обнаружено некоторое количество давно забытых школьных друзей, перспективный рецепт пирога с вишней и... тема для туристических изысканий, призванная не только удивить любознательную гостью, но и исправить мой собственный неуд по краеведению.

Предполагалось, что эстетически-теоретическая часть экскурсионного развлечения будет состоять из посещения музея-заповедника «Красная горка», о котором за двадцать два года его существования я, конечно, что-то слышала и где-то читала, но к стыду своему не удосужилась посетить. Практически-приключенческая составляющая, согласно моему гениальному замыслу, должна была включать в себя недолгий променад до какого-нибудь действующего угольного разреза. «А что? – теоретизировала я на кухне перед посудомойкой. – Прошвырнемся гусарским галопом, проведем непременную отпускную фотосессию в стиле “Я на фоне” да и назад, к ужину и детям».

До сих пор ломаю голову, отчего в качестве декорации для туристического портфолио мною был выбран не один из пригородных разрезов, а вовсе даже разрез Бачатский, до которого более ста пятидесяти километров. Возможно, потому что Бачатский – один из крупнейших разрезов Кузбасса, может, потому что именно здесь водятся трехсот двадцати тонные БелАЗы высотой с трехэтажный дом. А еще я все время как-то стыдливо забываю, что мой супруг – счастливый владелец американского семейного минивена, а не стремительной машины класса Гран Туризмо.

Впрочем, поездка получилась весьма динамичная и даже не без диспутов на околокультурные и экономические темы. Например, с какой экспозицией следует снимать фантастический техногенный ландшафт, чтобы передать всю умопомрачительность перспектив, или сколько стоит залить полный бак БелАЗа, потребляющего триста литров топлива в час. Гостья то и дело просила остановиться, чтобы увековечить в цифре многочисленные затопленные карьеры или запечатлеться на фоне монстроподобного самосвала (отловить, кстати, удалось всего лишь крохотный пятидесятитонник);

  я пыталась сойти за умную, пересыпая беседу фактами, нарытыми в Гугле; муж многозначительно молчал; Скутер орал из динамиков что-то жизнеутверждающее.

Именно так закончился первый экскурсионный день.

Как я уже упоминала выше, дижестивом к угледобывающим пейзажам должно было стать посещение музея-заповедника «Красная горка». Вот с посещением произошла небольшая история. Муж мой, неистребимый любитель всяческих гаджетов да и вообще дитя прогресса, заранее озаботился расписанием работы культурно-просветительского заведения, для чего естественно заглянул во всезнающий ДубльГИС, который авторитетно поведал, что музей гостеприимно открыт для посетителей с десяти до двадцати одного ежедневно. Посему, слегка удивившись трудовому энтузиазму музейных работников, с посещением мы решили не торопиться, проведя день за необременительным шопингом, паломничеством к муниципальному учреждению, которому посчастливилось принять под свою педагогическую опеку моих наследников, и посещением модных городских кофеен. Лишь поздно вечером мы поехали окультуриваться в музей.

Первые подозрения возникли у нас на подъезде к абсолютно пустой музейной стоянке. Наш автомобиль в наступающих осенних сумерках был тих, печален и величественен в своем одиночестве, как египетский сфинкс. Истина открылась перед воротами. Красочная вывеска жизнерадостно сообщала, что жителей города и гостей столицы Кузбасса работники музея готовы с радостью принять с десяти до двадцати ежедневно, кроме понедельника и последней пятницы месяца.

Отдаю должное убедительности и изворотливости супруга, подгоняемого моими тяжелыми взглядами: он все-таки уговорил охранника ненадолго пропустить нас на территорию музея. Общее впечатление можно описать одним словом – потрясающе. Ухоженная, опрятная до последней розы на клумбе территория бывшего угольного рудника; комплекс архитектурных построек, по-европейски основательных и ладных, – остатки того, что некогда было уникальной международной промышленной организацией пламенных голландских коммунистов; старая музеефицированная техника на входе, информационные стенды о кузбасских разрезах и шахтах. На территории даже сохранилось устье одной из первых штолен Кемеровского рудника, остатки пристани и канатной дороги. Откровенно говоря, до темноты удалось лишь впопыхах пробежаться по территории музея, остановиться у памятника коногону, а именно так называлась специализация шахтера, управлявшего лошадью, перевозившей тяжелые вагонетки, нагруженные углем.

  – Птичку жа-а-алко, – бухтела я все то время, пока муж самозабвенно вещал про участь несчастных животных, которые проводили в забое всю свою жизнь и на поверхность в отличие от людей поднимались лишь вперед ногами, пардон, копытами. – Лучше бы лошади монумент поставили, – резюмировала я информацию о том, что последняя лошадь по кличке Рубин была выведена из забоя в не таком уж и далеком тысяча девятьсот семьдесят втором году.

Второй день экскурсионной программы завершился уже в ночи под сияние фотовспышки неугомонной родственницы, пытавшейся увековечить то псевдоголландские панорамы, то скульптуру святой великомученицы Варвары – покровительницы шахтеров, то шахтовый экскаватор.

Назавтра, во избежание конфуза, мы прикатили почти к открытию. По случаю утра рабочего дня праздными посетителями музея были лишь мы трое. На входе весьма любезная кассирша объяснила нам, что экскурсии проводятся для групп от 7 человек. Поскольку личного экскурсовода хотелось страшно, то решение проблемы было найдено в покупке четырех дополнительных детских билетов. Собственно, сей факт настолько позабавил моего драгоценного супруга, что он не смог отказать себе в удовольствии на вопрос экскурсовода: «Вы не местные?» – сладким голосом ответить: «На одну седьмую». Так за светской беседой нас сопроводили к самой любопытной экспозиции музея, которая называется «Шахта».

Щелчок стальной двери, и мы начали недолгий спуск под землю. Низкие потолки, железные балки, черные стены – именно так, с погружением в атмосферу, встречает посетителя выставка, посвященная адскому труду шахтеров. В предбаннике, после краткой вводной части, нам было предложено надеть белые инженерные каски. «С чего бы это? У меня прическа и корона», – завозражала было я, но мой супруг безапелляционно натянул мне каску на уши, зарубив дискуссию на корню.

И был совершенно прав, потому что потолки такие низкие, что за время фланирования по помещениям я умудрилась отбить себе не только корону, но и голову.

Собственно, вся экспозиция – ряд инсталляций, воспроизводящих и старые штреки с рудокопами и саночниками, добывающими уголь при свете лампы «Бог в помощь», и современные забои, показывающие нелегкий труд шахтеров и горноспасателей. Кроме того, в застекленных витринах представлены различные инструменты и приборы, которыми пользуются представители вышеозначенных профессий. На многочисленных экранах демонстрируются кадры старой хроники, в разное время сделанные в забоях.         Рассматривать многочисленные экспонаты можно часами, но, честно признаюсь, для людей с тонкой душевной организацией и чувством легкой клаустрофобии пребывание в «штольне» несколько утомительно, поэтому лично мой долгожданный выход на холодный сентябрьский воздух был более чем стремителен и начисто лишен изящества.

В качестве моральной компенсации я затребовала получасовой отдых с чаем, сушками, цыганами и фантастическим видом на город, раскинувшийся на другом берегу, что и было мне без промедления предоставлено. Аминь!