Замочная скважина • Ведущий рубрики: Руста
Когда и как мы оказались в его апартаментах – до сих пор остаётся для меня загадкой. Он целует меня. Я теряю рассудок. А вместе с ним и равновесие. И вот я уже чувствую обнажённой спиной нежный шёлк простыней, он накрывает моё тело своим и начинает ласкать его своими губами, руками, покрывает лёгкими поцелуями, покусывает, посасывает… О мой бог, какие изощрённые ласки! Чем он занимался всю свою жизнь – овладевал искусством сводить женщин с ума?! Я даже не знала, не представляла, что может быть так хорошо!
Наш секс был… А вот не будет вам подробностей! Скажу только, что он был как в лучших любовных романах, где герой – мужчина властный, уверенный в себе, знающий, чего хочет он, чего хочет его женщина, и знающий, как дать ей это по самому высшему разряду! Дэррок был именно таким мужчиной. Когда он, после длительных искусных ласк, наконец, овладел мной и стал ритмично двигаться, наполняя собой до предела и доводя до исступления, впору было ставить «Sexual Freeek» Джорджа Майкла. Снова и снова он возносил меня к небесам, и я не чувствовала больше своего тела, только бесконечное наслаждение, я парила над ним на неподдающейся исчислению высоте. «Главное, чтобы потом не было мучительно больно падать», – прогнусавил едва слышный голосок в моём подсознании.
***
Было. И мучительно, и больно. Я открыла глаза. Чужая просторная шикарная спальня. Чужая огромная постель. Чужой пьянящий запах. Я провела ладонью по лицу – какой-то дискомфорт. Я уставилась на ладонь в упор. Кольцо. На безымянном пальце. Обручальное. Я моргнула. Я чувствовала себя героиней Джулианы Мур из фильма «Законы привлекательности». Ей-богу! Такая же рыжая, такая же замужняя и такая же ничего не помнящая. Дура!..
До моего слуха донёсся шум воды. Я поднялась с постели, закутала своё бесстыжее голое тело в простыню и на цыпочках подошла к неплотно закрытой двери в ванную.
Перед зеркалом, спиной ко мне, стоял Дэррок, с которым меня познакомили вчера – вчера ли? – и брился. Процесс явно не доставлял ему удовольствия, потому как я слышала его раздражённое ворчание на незнакомом мне языке, каком-то шелестящем и очень приятном на слух. Закусив губу, я прошлась взглядом по его фигуре от макушки до пят и обратно – Аполлон умылся бы кровавыми слезами!
Я тихонько вернулась в комнату, достала из валявшейся на полу сумочки мобильный, подошла к окну и, спрятавшись в его нише за шторой (как будто она была звуконепроницаемой!), набрала номер Киманы.
– Привет, подруга! Уже проснулась? Как дела? – услышала я ее голос.
– Ещё не родила, но, кажется, замуж выйти уже успела! – съязвила я. – А самое страшное то, что я абсолютно ничего не помню! С того момента, как попрощалась с вами, в голове сплошной туман!
В ответ я услышала её звонкий смех.
– Ну ты даёшь! Ты что, правда, ничего не помнишь?.. И про Лас-Вегас? Ты мне оттуда звонила… Вот это да!
Лас-Вегас?.. О боже! Воспоминания нахлынули на меня, снося всё на своём пути, словно снежная лавина с гор. Дэррок спросил, выйду ли я за него прямо сейчас, в ответ я пролепетала безоговорочное согласие, но затем в своей обычной ироничной манере заявила, что мэрия в это время уже закрыта, да и паспорта у меня с собой нет, поэтому, увы, ничего не выйдет. На что он совершенно спокойно заметил, что в Лас-Вегасе расписывают в любое время дня и ночи…
– Ким, как же так? Почему я… Почему с ним…
– Ну, подруга, ты же сама хотела. Вот тебе и человек, и к магическому миру имеет самое непосредственное отношение, могущественный в пределах возможностей, уверенности хоть отбавляй, о загадочности и непредсказуемости я вообще не говорю… – «А после минувшей ночи, в словах «страстный» и «самец» тоже сомневаться не приходится», – мысленно добавила я. – Чего молчишь?
– Соглашаюсь.
– А, тогда ладно. Ну, зато теперь мы с тобой снова, как в старые добрые времена, – подруги по… кхе, ну ты поняла.
– Что, Мор рядом? – усмехнулась я.
– Угадала. Слушай, мне тут бежать надо, давай позже созвонимся, а лучше встретимся, и ты подробно всё расскажешь.
– О'кей, до связи! – я нажала «отбой».
Ага, как же! Подробно всё расскажу! Мне бы самой подробно всё вспомнить для начала!
Я принялась упиваться жалостью к самой себе. И ничего удивительного: было безумно обидно, что всё вышло так, как вышло. Скоропалительно, необдуманно, без завязки и кульминации. И это со мной – законченным романтиком в розовых очках, которые заслоняет облако сахарной ваты! Ни тебе букетноконфетного периода, ни красивых ухаживаний, ни подсчёта звёзд на скамье в ночном парке, ни белого платья с кучей гостей… А может, оно и к лучшему? Раз, и всё, и назад дороги нет. Когда я начинаю методично взвешивать все «за» и «против», из этого редко выходит что-то хорошее. Все самые правильные решения в моей жизни были приняты мной наспех, сиюсекундно. А Дэррок… Любая была бы счастлива на моём месте. Любая, не знающая о нём то, что знала я. Я понимала, что он несёт собой разрушение, что порой он может быть жесток, безжалостен, непреклонен, что, возможно, его руки по локоть в крови… Но кто покажет мне хоть одного безгрешного представителя мужского пола (младенцы не в счёт), пусть первый бросит в меня камень!
Ну вот, пожалуйста, я его уже оправдываю! Я громко вздохнула и поёжилась.
– Ты слишком много думаешь. – Мне на плечи лёг тёплый плед, и сильные руки сковали меня стальными объятиями.
– Я не слышала, как ты вошёл.
– Ты слишком много думаешь, – повторил он.
– Я не могу не думать о той глупости, которую вчера совершила.
– Глупости? Вчера ты так не считала. Твои нежные розовые губки сказали «да!», а изумрудные глаза это подтвердили, – Дэррок говорил тихо, его медовый голос успокаивал и возбуждал в одночасье. Когда он коснулся губами моей шеи, меня накрыла сладостная истома, внизу живота стало тепло и влажно, ладони вспотели, а сердце, казалось, забилось где-то в горле.
– Я была пьяна и не в себе.
– Хочешь забрать свои слова обратно?
Хочу? Не знаю.
– Я не такая, как та, до меня…
– Я знаю. Ты другая. Алина не знала меня до конца и любила. Ты знаешь обо мне всё, но всё равно любишь.
Какая самоуверенность!
– С чего ты взял?! Я знаю тебя один день!
– Мне достаточно было один раз заглянуть в твои глаза, чтобы понять это. К тебе осознание этого придёт со временем. У вас, людей, всегда так.
– Возможно. Но ты прав – я знаю о тебе всё, а вот ты обо мне совершенно ничего не знаешь…
– Ты действительно в это веришь?
– А что, не так?
– Ты думаешь, твоё вчерашнее внезапное желание прогуляться, то, как ты мгновенно перенеслась из Шотландии в Дублин и зашла в кафе, где сидели твои подружки – абсолютное стечение обстоятельств? Нет. Это я всё подстроил. Я сделал так, чтобы ты узнала обо мне, потому что давно уже решил, что ты будешь моей. Я следил за тобой с той самой нашей встречи в переулке, у магазина Бэрронса, – в его произношении это имя прозвучало как шипение гремучей змеи.
Я догадывалась, какие между этими двумя мужчинами могут быть отношения. Бэрронс типа был на стороне хороших, но кто в его понимании были эти «хорошие», продолжало оставаться для всех загадкой. Я виделась с ним однажды, когда в очередной раз заходила в магазин к Дэни, и при виде его моя челюсть чуть не отвисла – такое он произвёл на меня впечатление как мужчина. Не знаю, каким местом, но я тогда сразу почувствовала, что он не просто человек – слишком много магии, слишком древней магии, слишком много «слишком». С таким лучше не связываться – целее будешь.
– Ты что?! Ах, ты! Ты так решил?! – возмущённо воскликнула я, резко разворачиваясь к нему лицом, чтоб заглянуть в эти – я точно знала – самодовольные, насмешливые, бесстыжие, умопомрачительные глаза. – Попалась птичка в силки, теперь сиди и не чирикай, да? А шиш тебе, Гроссмейстер! – последнее слово я произнесла с особой язвинкой.
Меня всё это ужасно разозлило. Я вырвалась из его рук и направилась к кровати, собирая по ходу с пола свои вещи и кое-как напяливая их на себя.
– И куда ты собралась? – спокойно спросил Дэррок.
– Подальше от тебя! Домой! Провожать не надо, выход сама найду! – отчеканила я, не оборачиваясь. – Мой адвокат пришлёт тебе документы на развод.
Я уже решительно взялась за ручку и собралась открыть дверь, когда он вдруг рявкнул:
– Вернись и сядь! Немедленно!
Ну и наглость! У меня зазвенело в ушах. Голос показался мне каким-то вибрирующим, как будто это был не один, а множество голосов.
Я замерла. Потом повернулась и вопросительно уставилась на него:
– А что потом? Ляг и раздвинь ножки?
– Тебя обучали Гласу?
Мне кажется или на его безупречном лице застыло удивление?
– Что за хрень такая?
– Магия Друидов. Даёт возможность управлять действиями человека, – ответил он, продолжая буравить меня прищуренными глазами.
Конечно, никаким Гласам меня не обучали. Но в школе у нас всем желающим преподавали окклюменцию – защиту от насильственного проникновения в сознание. Не знаю, насколько хогвартская окклюменция сильна против друидского Гласа, но сейчас он на меня, видимо, не оказывал должного влияния, судя по выражению лица Дэррока.
– Впервые слышу. Чао! – Я снова взялась за ручку.
– Закрой дверь! – снова прорычал он.
– Чёрт возьми, да что тебе от меня надо?! – Я развернулась на пятках и метнула в него гневный взгляд. – Я свободная женщина! Если я сказала, что ухожу, значит, ухожу!
Ну, и что же я не уходила? Меня ведь никто не держал?
И вот тут я не на шутку испугалась: такой гримасы я никогда ещё в своей сознательной жизни не видела. Я смотрела ему в глаза, а внутри всё покрывалось ледяной коркой. Он словно стал выше (хотя куда ж ещё?), заполняя собой всю комнату. В этой огромной, по-королевски обставленной спальне мне как-то резко стало тесно. Я сглотнула, попятилась и упёрлась спиной в дверь.
Страх заставляет людей творить непредсказуемые вещи, и я не была исключением. Увидев, как Дэррок надвигается на меня, я огляделась вокруг взглядом загнанной лани и усилием мысли метнула в него первое, что попалось на глаза, – расписную вазу с комода. Даже не хочу думать, сколько она стоила.
– Однако! – скривился он в подобии улыбки, увернувшись, и ваза разлетелась на осколки, встретившись со стеной позади него. Дэррок продолжал наступать. В ход пошла тяжёлая артиллерия – в него полетел стул в стиле Людовика XIV.
– Ведьма сумасшедшая! Ты собираешься переломать всю мою мебель, пока не поймёшь, что это бесполезно?! Я никуда тебя не выпущу! – прогрохотал он.
– Знаешь, мне не понадобится целая вечность, чтобы понять твою жизненную позицию: разделяй и властвуй! – выпалила я в ответ. – Мир переворачивается с ног на голову, если что-то идет не по-твоему! Мне такой деспот в доме не нужен! Спасибо, как-нибудь сама…
Конечно, я утрировала, но тот факт, что меня разыграли, как пешку в шахматной партии…
Магия сквозила в его взгляде, в этом бурлящем океане амальгамы. Спокойный, холодный, расчётливый, он заставил меня насторожиться. И не зря.
Дэррок прошептал что-то на том незнакомом мне языке, и меня молниеносно подбросило в воздух и отшвырнуло через всю комнату на кровать. Тут же он сам оказался рядом, скользнул меж моих колен и накрыл собой, пригвоздив к постели тяжестью своего тела. Пелена медно-красных волос куполом окружила моё лицо.
– Дурочка, как ты не понимаешь – мы подходим друг другу, как рука и перчатка, – проговорил он, держась в сантиметре от моего лица. Его дыхание обжигало кожу. Я чувствовала, как что-то твёрдое упирается мне в низ живота. Он возбуждён?
– Два сапога – пара? – пробормотала я, оправившись от неожиданности произошедшего и неподдельного испуга.
Он рассмеялся.
– Как тебе будет угодно! Я понял это вскоре после того, как узнал о тебе больше, понаблюдал за тобой. Что-то в тебе заинтриговало меня там, в переулке. И теперь, когда я поймал тебя, я уже никуда тебя не отпущу. Ты моя, нравится тебе это или нет. Но я знаю, что нравится. А этот спектакль ты разыгрываешь, просто чтобы подразнить меня. Вы, женщины, любите это. И у тебя получилось: я раздражён и возбуждён.
Ну разве можно противиться такому соблазну? Кого я обманываю? Я всю жизнь мечтала о таком мужчине, как он.
– А если со мной что-то случится, ты тоже огорчишься? – не удержалась от шпильки я.
– Нет. Я просто не позволю чему-нибудь с тобой случиться. Ты нужна мне. Это глупо, по-человечески, но это так. Ну же, признайся самой себе, чего ты на самом деле хочешь: уйти и никогда меня не видеть или остаться и уже никогда не допускать мысли о долгой разлуке.
– Демон-искуситель!
– Муж и жена – одна сатана. Так, кажется, вы говорите.
Я рассмеялась. Искренне, от души. Мне действительно было весело. Я смеялась до тех пор, пока слёзы не потекли из глаз.
– Почему ты плачешь? – нахмурился он.
– Я не плачу. Когда долго смеёшься, такое бывает. Ты не знал?
– Нет. Со мной такого никогда не было.
– Ты никогда не смеялся от души?
– У меня нет души, я не знаю, как можно так смеяться, – его взгляд внезапно потемнел.
«Я атеистка, мне по барабану», – хотела ляпнуть я по-привычке, но не сделала этого. Я смотрела в его мрачное, жёсткое и такое прекрасное лицо и… молчала.
Он следил за мной, он разузнал всё обо мне, он выбрал меня, решив, что я именно та, с кем он хочет быть рядом… Или та, которая должна быть рядом с ним, не важно.
Дэррок ошибся: осознание того, что я люблю, пришло ко мне гораздо раньше, чем он предполагал.
– Я научу тебя, – прошептала я, заключив его лицо в ладони. – Обещаю тебе.
– Не забудь своё обещание, – ответил мой муж, накрыл мои губы своими и поцеловал так, как меня ещё никто никогда не целовал и уже никогда не поцелует. И тогда я поняла, что нигде, ни с кем и никогда мне не было так хорошо, как здесь, с ним и сейчас.
Мне потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к новому ощущению неодиночества. Ещё бы! Ведь раньше никто не стягивал с меня одеяло, не будил посреди ночи поцелуями, мне не приходилось хвататься за сердце при оглушительных звуках «Nine Inch Nails», прорывавших благодатную тишину. Я не обнаруживала чьи-то носки в одной корзине с моим любимым кружевным бельём, а главное – никто никогда не спускал воду в туалете, когда я мылась в душе! И, поскольку теперь я была замужняя дама, я уже не могла есть что хочу и когда хочу. Нетушки, сейчас мы питаемся три раза в день и только самым вкусненьким, ёлки-палки!
Но зато теперь у меня под рукой всегда есть пена для бритья. И я могу полноправно участвовать в разговорах подруг на тему «А мой-то вчера…».
Но это всё шутки. На самом же деле, я безгранично счастлива. У меня есть любимый мужчина, в котором воплотились все мои мечты и ожидания. Правда, иногда, когда он бывает уж очень невыносим, я убеждаю его в обратном. Дэррок, по забывчивости, пытается применить ко мне Глас, но он не срабатывает. И мне это нравится. А его это бесит. И это мне тоже нравится. Когда наш скандал принимает глобальные масштабы, и любимый доходит до стадии белого каления, уже готовясь применить грубую силу, я «сдаюсь на милость победителя». Умная женщина всегда должна так поступать – уверять своего мужчину в том, что он тут главный, и его слово – закон. Пусть потом она сделает всё по-своему, не важно, но это придаёт мужчине уверенности в себе, будит в нем здоровые амбиции и подстёгивает его к новым геройствам во имя возлюбленной. Вот тогда семья будет крепкой и счастливой. Как у нас.
И пусть в чьих-то глазах мой муж будет тысячу раз подлецом, предателем, манипулятором, разрушителем и т.д. и т.п. Но для меня он - Бог и господин. Потому что Мой. Потому что Люблю. Потому что Любима…
Предыдущая 1 2 3
Автор статьи:
Phil Collins - In the air tonight
Оставить отзыв на статью | Оглавление архива
Хроники Темного Двора | Форум | Клуб | Журналы | Дамский Клуб LADY